Перпендикуляр. Избранные стихотворения

Перпендикуляр

Избранные стихотворения

Павел Крапивин

Иллюстратор Павел Крапивин

Дизайнер обложки Павел Крапивин

© Павел Крапивин, 2017

© Павел Крапивин, иллюстрации, 2017

© Павел Крапивин, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-7851-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Версия Вертера

            Скарлатина«Покой и сон», – сказали маме.Я все лекарства принял сам.И стул четырьмя рогамиПокорно в землю уперся.И стены в жабрах паутиныДарили дно среди небес,Окна стеклянные плотиныУдерживали ближний лес,И распухающее телоСчитало пальцы, как коров.И избавляться не хотелосьОт скарлатины длинных снов.

                   ДевочкаМне в три года прокололи уши,В каждое продели по колечку,А к колечкам сделали цепочку.Я связала их между собою,И не знаю, что теперь мне делать.То ли бабочку ловить и прыгать,То ли наблюдать, как в темной ямеСолнце караулит водомерка.Что ни делать, только бы не видетьСвоего кривого отраженья.На его лице танцуют волны —Маленькие зыбкие улыбки,И сейчас мне неохота думать,Почему они могли смеяться.                 ВертерЭта юность такая забавная,И спокойствие невмоготу.Своё сердце я самое главноеПоложил на стальную плиту.И катнул. И с тех пор не уляжетсяВ гулком теле тревожная дрожь.Все вассалы волшебного княжества,Выйдет время, и тоже пойдёшь.И отправится Вертера версияЛабиринтами календаря.Ветер воет, влетая в отверстие,Что в груди остаётся, горя.Остановит ли доброго молодцаЕле слышный, но явный хлопок? —Вдалеке где-то сердце расколется,Или съеден его колобок.

                     ВстречаВ тесном мозгу вздувается вена,страсти датчик.Или похоже на.Где-то кто-то одновременнотихо плачет,как и положено.Айсбергов грани в холодном море —глаз пороги.Век бы удара ждать.Но, вместе с этим, в едином хоренет тревоги,радостен блеск ножа.В каждом движеньи привета признак,чувство силы.Вера в сближение?Нет, отпустите, это призрак.Отпустили.Это уже не я.С нею ушёл блистательный ужас.Повернула.Только этот дуракпродолжает плакать, большая лужапод стуломлижет его башмак.                           * * *В своём глазу не видишь лесосплава,А я его так обнажённо вижу:В кипящей пене слева и направо,От Вологды и ниже до Парижа.Тут волосы встают как брёвна дыбом,И трупы нерасслышанных овацийИдут на дно к непобедимым рыбам,Которые не любят улыбаться.Но рёв пройдет, вода спадёт слезою.Я думаю, что может так случиться —К моей корчме дорогу под грозоюПокажет неуверенная птица.И ты войдёшь, зажав в кармане ласку,А я уже в очередном загуле.Улитка языка прождёт напрасноВ атласной холодеющей лагуне.

                            * * *Этот мир невзначай оказался тобой —Горизонтом под сферой эфира.Взгляд становится третьей вспотевшей стопойПо законам возникшего мира.Как листы на столе, расстилается луг,Ощутивший моё напряженье.Пояс гор, пояс рек, просто пояс, а рукУловить невозможно движенье.Словно шёпот, сорвался мой ласковый крикС петушиным султаном вопроса.Только мир для меня половину отстриг,Став спиною у самого носа.Я остался бесцельно кружить в небесах —Не расплакаться, не удивиться.И внизу распевает в лазурных лесахМаскировочно-синяя птица.     Мавр сделал своё дело…Помог карниз приколотить,Чаёк попил, и прочь ушёл.Привык вот так он уходить,Быть может, даже хорошо.Внезапно ойкнешь ты одна,И как бы плакать не пришлось,Ступив босой ногою наСведённый судорогой гвоздь.                     * * *Воображение мой друг,А о тебе того не скажешь.И в друга заступая круг,С тобою надо быть на страже.Но как бывает хорошоКогда, срывая маску первой,Ты улыбаешься, и шокЦелует скрученные нервы.                          * * *Было сомнительно. Не торопилась,С легкой улыбкой уйдя от давления.Он не вернулся, и тьма проявиласьВслед разработанной теме томления.Эркер летит поплавком в снегопаде.Светлые черви несутся за стёклами.Тёмные черти резвятся в осаде,Пробуя кожу железными мётлами.Прежде она их сама гоношила,До петухов не давала им роздыха.Взмахи её беспощадного шилаРезали призмы из плоти и воздуха.Смену сторон подарил выключатель,Чернь отнеся за дрожащие корочки.Только играли, не зная печали,Две-три снежинки в тайфуне у форточки.«Ты не подумай, что я уже трушу…В дни Откровения, в жажде насытиться,Сыпали звёзды на грешную сушу,Так же как крошево снежное сыплется.Ране холодные – ныне молили,Чтобы в балете кружащихся принциповВетры земные – твои ли, мои ли —Дали притронуться к мантии принцевой!Но не меняются звёзды местами.Скорости розданы, гибели розданы…»Новая скатерть с большими цветами —Серая простынь с осиными гнёздами.                           * * *Своего грядущего не ценим,В настоящем прошлое живёт.Сердце, убегая от проблемы,Падает в трясущийся живот:В детстве мы смеёмся над любовью,В час любви смешон могильный червь.Дарит смерть, подкравшись к изголовью,Вечную усмешку. Но над чем?                          * * *Чувства грубы, чувства тонкиВырастали на лету.Трепетали перепонкиНа сверкающем мосту.И материя запела:«Обжигая – обожать!»Тела тело захотелоПлотно плоть к себе прижать…А потом дивилась память,Сладко жмурясь: ха-ха-ха —То ли мне это оставитьТо ли выжать от греха.                   * * *Замирание резкое лезвийИ внезапная резка опять,И теперь я уже не полезней,Чем охапка подгнивших опят.Да, для вас. Я себя не измерилТем, что «плохо», и что «хорошо».Подышав на зеркальные двери,Отражения там не нашёл.Растяжение едких улыбок,Переросших в резиновый жгут —Ежедневная нудная дыба,Для которой с утра меня ждут.Так прощайте! На кромке ушатаМне кивает последний атлант.И теперь недоумков стращайте,Как, мол, грозен и дик океан.Стапеля! Пуще клетки – охота.В размывающий море туманСходит белая тень парохода.Так, наверное, сходят с ума.

                        ЛесМожет быть, я был автомобилем,Может быть шофёром, но скорейМои кости беспрестанно билисьО сиденье между двух дверей.Белый корпус, красная обивка,Жёлтые горящие глаза.Мы несёмся по дороге лихо,Лишь бы только не смотреть назад.

Все уже устали от поездки —Пассажир, водитель и мотор,Но дремучим чернобурым лесомНе был я, и до последних пор.Он – вокруг, непроходим и влаженВ глубине, а выше состоитИз каскадов башенок и башен,И мотками зарослей увит.Мы отделены надёжной кожейОт его опасных чёрных вод.Только что-то нас сильнее гложет,Сократив дорогу-пищевод…Тошнота, ты спутница событий.Разум сжат баранкою в руках…Череда мучительных открытийОставляет опыт в дураках…Вот и всё… И над моей трясинойОблачко бензиновых паров.Распрямились на хребте осины.Я заснул… Наполнено нутро.                    СонПриличная пропала сумма!Перерывая книжный шкаф,Полупрочёл-полупридумалНазвания на корешках.Полудрузья-полузанудыВсе торопили на вокзал,Но я не дёргался, покудаЧто надо мне, не отыскал.ПолуМосква-полудеревняДрожала жадно у стола.Аэроплан тревожно-древнийЕлозил пузом. ПастилаЕму забила все отверстья,Он плоскости не мог поднять.А тут ещё фамильный перстеньВ толпе случилось потерять.Бог с ним, поедем на трамваеДо ржавой готики Кремля.«Вы не подскажете, товарищ,Как нам увидеть короля?»Но видно только стены, стены,За ними – черепа дворцов.Трамвай, заламывая крены,Идёт по улице Отцов,И наезжает в переулкеНа получёрного кота.Вагон встаёт. Умолкли стуки.Как австралийского кита,Его снимаем с мелководьяНе оправдавших веры рельс.И мне мигает друг Володя,Что, мол, неплохо бы нам здесьСмотаться. Тут же исполняем.

Часы Его Величества

Через палатки торга мыСпешим вперёд. Гнильё воняет.Средневековый знак чумыПереводной картинкой клеитНа память сумрачный старик.Иезуитские затеиНам малоинтересны. Крик —Такой-то и король услышит! —Кровавый перпендикулярВнезапно прорезает крышиПалаток. Бросили товарВовсю им занятые раньше.Мы выясняем через миг:Малыш, отшлёпанный мамашей,Исторг этот ужасный крик.Презренье, а не состраданье —Боль оскорблённого мальцаС его пустячным наказаньемРодит усмешку мудреца.А таковым себя собраньеСочло по праву большинства.И, наградив ребёнка бранью,ПолуДамаск-полуМоскваК своей обычной катастрофеВернулась сомкнутым умом.Я пробудился, выпил кофеИ вкусным закусил куском.1989               Ночная комнатаЧасы стригут, и лопасть вертолётаПоддерживает комья темноты.Устав от беспредметного полёта,Предметы распухают, как коты,Гася в тиши зародыши разлада.И дарит удивительный покойПродолговатый призрак циферблата,Бледнеющий неполною луной.                        * * *Я склонился над текущим днём,И сравнил его с ушедшим братом.До чего же я хотел обратно,В безопасный прошлого объём!И куда теперь идти – в Надым?Через поле к полюсу дорога?Мне и надо было-то немногоYesterday… Тырдым-тырдым-тырдым…                          * * *Свеча целует талию цветка,Прохладною губою, слава Богу.Светло пока, и свет издалека,Хотя и с электрического боку.Опален день, хотя не опалёнНи стебелёк невянущей гвоздики,Ни лепесток записки, взятой в пленВ сраженьи нежном, с напряженьем диким.Вольфрамовыми строками светя,В крови плывут невыросшие векиКак маленькие лодочки, хотя,По-видимому, это не навеки.

                      ДвоеМысль не хочет выглянуть в окно.На него посматривая снизу,Чувство по поребрику одноХодит, как лунатик по карнизу.Плоскости асфальта и стеныУ подвальной пасти и глазницы,Словно две враждебные страны,Спинами касаются границы.Пулями источенный кирпич,Зелень обескровленного лугаВ наиперекрученной из притчБлиже к пониманию друг друга.Лестница неведомо когдаСпутает шаги с шагами сердца.Даже не почувствовав вреда,Распахнётся вежливая дверца.И соединятся навсегда,Это значит, на одно мгновенье,Полоса счастливого стыдаС нестерпимым блеском откровенья.

                     FrenchНу и что, что не пришла сегодня.Полно убиваться, де Гриё!Может быть, определила сводняНовую добычу дня неё.И напрасно ты сжимаешь ножны,Перевязь тугую теребя.Требовать чего-то в жизни можноТолько лишь от одного себя.                      EnglishОблака серебрятся в высоком небе,К горизонту темнея на светлом.На вокзал Ватерлоо ты уехала в кебе,Аромат уносило ветром.Завтра мухи и клерки в слепой конторе,И понятно любому из смертных —Не приносят мечты об иных просторахНичего, кроме медленной смерти.Никогда среди стен, обнажённых газом,Не найти для тебя подарка.И лицу, и рукам отвечают отказомРавнодушные травы Гайд-парка.Мы когда-то смеялись над этим оба,Как над свадьбой смеются дети.Ты, наверно, не будешь смеяться снова,Получив две строки в конверте.Ты поймёшь, разнимая конверта ножны —Катастрофы непостепенны,И по лестнице двигаться невозможно,Находясь на одной ступени.И недолгим, но яростным будет трепет,Охвативший веко конверта.Облака расползаются в тёмном небе,Отнимая звёзды у ветра.                          * * *С тобою рядом я смотрелся глупо.Когда твой взор приветливо светил,Мой череп вырастал в небесный купол,Несущий хор ликующих светил.А если ты меня не замечала,Я чувствовал себя куском стены.Кроты, что свет увидели сначала,В двойную тьму идти обречены.Я тренирован, и тебя не вижуНаверное, уже по месяцам.Не вспоминаешь, я и не обижен,А потихоньку забываю сам.Забвение наматывает коконИ в нежном месте обнимает нитьМинувшей жизни, и не даст жестокоРасковырять и переоценить.                    ЗеркалоКоснулось солнце лезвия земли.По-утреннему розовые граниВечернее преобразили в раннее,Но обмануть лишь зеркало смогли.Не раз случалось, заглянув в себя,Менять местами взлёты и паденья,И принимать лицо за отраженьеВ подъёме нисходящего огня.

Погоди, погода

                    * * *Снежинки как благую вестьНесут нам искорки привета.Какая тайна скрыта здесь,Нет однозначного ответа.Настало, может, РождествоВ широком самом смысле слова?С людьми почувствовав родство,Природа нас целует снова.Закончилась пора волков.Летят с небес, не прячьте лица,Съедобные дары волхвов —Вообще для всех, кто здесь родился.И как не утереть слезы,Как не стоять по стойке «смирно»,Когда слетает на языкИ тает ладан. Или смирна?Или большой воздушный флотМолекулярных лилипутов,Осуществляющих полётДомой с союзной им Лапуты.Шестикристальные винтыСпускают льдинки-вертолётыДля них – с огромной высоты,И каждый винт ручной работы.Иль в беге облачных кобыл,В загуле белокрылых братий,Рассыпан ангелами былНабор небесных типографий.В сугроб присела бы луна,Он стал бы нам пушистым гробом,Когда бы выпала сполнаВся эта азбука сугробом.Но не видать ни с точкой «и»,Ни «аш», ни «эль» – в земном пределеВстречаем звёздочки одни,Они одни лишь долетели.

Неверно, что пропала зряЯзыковая знаков сила.Многообразия зарядВесь перетёк в единый символ —Не кириллические «же»Шрифтов различных начертаний,А просто звёздочки уже,Чтоб все на свете прочитали.                       * * *Мастерски раскачивать вагонМы умеем, на себя похожи.Вот опять встречаем Новый год,Ничего, что год один и тот же.В холоде страдания легки,Пустяки, что вывалятся гланды —Множатся и множатся виткиРазноцветной сказочной гирлянды.Лампочек мерцательный режимСветом убаюкивает этим —Нас посадят, ну а мы лежим,Нас убъют, а мы и не заметим.Нету жизнелюбию концаС маленькою помощью гипноза,Если можно скушать холодцаДаже с прекращением мороза.Лица зомби радостно красны,На знамёнах ромбы и полоски.После разных праздников весныБудет праздник лета в Старогорске!январь 2014                     СверхновыйЛишь Новый год успели встретить,Чуть запах мандарин вдохнув,За Старым, Новым лезет третий —Сверхновый, обгоняя двух.Ветвится будущее быстро,Все дальше иглы от ствола.Быть может, не имеет смыслаВообще вставать из-за стола?..

Нам не поможет модный тренинг,Нас не укроет саркофаг.Среди причин, крадущих время,Природа – первый хронофаг.Нет победивших в лотерееНепопадания в гробы,И шарик падает быстрее,Чем раньше он отпущен был.Но мрак черты не переступит,И шею не уколет брошь.На ниточке орбиты спутник —Ты, падая, не упадёшь.Ведь есть свидетельства такие(А не понравится, прости!) —Когда ты этот свет покинул,Ты света скорости достиг……И стрелки звякнут, отрезаяГод остывающий от нас.Его снежинки отрясая,Пробьют часы двенадцать раз.И стрелки ножницами клацнут,Пересекая года нить.Когда огни его погаснут,Мы сможем новые включить.Кукушка прикрывает дверку,Число отмеривая дней.Сейчас огни для нас померкнут,Но бесконечен бег огней.Года мы раньше отмечали,Теперь годов отметим ход.И нет причины для печали,А только праздник – Круглый год!                      * * *Раз январь, сиди и празднуй?Нет, давай-ка за порог.Радость может быть заразной,Снег – съедобным, как творог.На язык слетит немножкоИз тарелок-облаков.Обойдёмся мы без ложкиИ мясных окороков.Самолёт гирлянду тянетНад посудою небес.Только скоро плохо станетНам тепла светила без.Солнце бросит лучик взгляда,Преломив его как хлеб,Сквозь стеклянный изоляторНа железной ёлке ЛЭП.Мы наелись ненадолго.Меркнет свет и снег седой.Словно девочка бульдога,Вечер тянет нас домой.Вот и времени дозатор,Этот розовый закатЗаявляет нам «до завтра»,Говорит «пока-пока».                 День СуркаМы одно и то же повторяем,Потому что память мы теряем.Вот сидим, задумавшись вдвоём —А февраль идет за январём?Нет, покуда вовсе не ушла,Надо срочно делать все дела.В голове какой-то странный зуд…Слушай… Кстати, как тебя зовут?                           * * *Здравствуй, солнце, ты всё-таки встало!А я думал, зачахло в полях,И застынут на западе страны,И расстроятся чех и поляк.С заявлением снега «трава я»Не поспоришь, поскольку мороз.Кинув пастбище, прочь от трамваяРазбегаются зебры берёз.Объявляется «остакановка».Потрясён индевелый салон —Робот-женщина шутит жестоко,Или это заело само?Купидоны клубятся дымамиНа чулке красно-белой трубы.Цель поездки – за теми домами,Я ещё не окончил борьбы.Хоть поставит подножку дорожка,Устою я на скользком пути.Доплестись-то осталось немножко,Важно только успеть до пяти.Вот и крыша сарая трясётся,Козырёк над замерзшим прудом.Ускоряюсь и прыгаю в солнце,Успевая подумать о том,Как приятно снежинке растаять,Как удачно исполнился план.И жара – где Бали и Паттайя! —Организм разорвёт пополам.                    * * *Снег решил вернуться в зимуИ скатал свою постель.В неба серую трясинуТянет голову апрель.

Как кораллы на атоллахВслед невидимой волне,Череда деревьев голыхТянет головы вовне.Принимают их верхушки,Где-то оттиски украв,И без лиственной опушкиОчертанья летних трав.Мало людям шапки сдвинутьИ избавиться от шуб,Чтоб земля могла раскинутьСвой зелёный парашют.И пока сокрыты стропы,Перспективы неясны,Тополиные укропыПриправляют суп весны.                       * * *Гроза подкралась как бы задом.За мелким дождиком большой,И молния потом, и садаПортрет серебряной лапшой.Мир изменился, но немного,И скоро кажется – всегда,Как многоногая минога,Бежала белая вода.Когда мы за меридианыЗаглянем под иным углом,Буфет предстанет рестораном,Платаном обернётся клён.Под зонтиками чудных рыбокПлывут по новым адресамЦветные факелы улыбокК пока сокрытым небесам.А все могло быть много хуже,Не преступило бы черты,Запнись полнеющие лужиЗа угол новой широты.                    * * *Вновь снегопад и кружит вьюга.Но почему же ветер с юга?Или такая полоса,Что поменялись полюса?Опомнись, погоди, погода!Сейчас другое время года.А мы с прошествием весныОпять назад отнесены.

Обратный ветер

                   * * *За окном вибрирует объём,Улица становится серее.Дождь, поняв, что думают о нём,Видимо, пошёл ещё сильнее.Мокнет тополиная листва,Мёрзнет, терпеливо протестуя.Катится с улыбкой торжестваПутникам за шиворот простуда.Матовый автобус парникомОвощи развозит по квартирам.Мог порей быть этим пареньком,А петрушкой пьяница-задира.Хочется, чтобы на этот разОбошёлся вечер без мясного;Поскользнувшись, проржавевший ВАЗНе задел бы иномарку снова,Вылетев из горлышка шоссе,Пробка б в глаз кому-то не попала.Пусть до дома доберутся все,Чтоб спокойно выпить полбокала.                      * * *Кружит с запада и на восток —За волною волна лепестка —Мировой океана цветок,Ось Земли это пестик цветка.Всем хватает на глобусе мест,Каждый миг расширяется круг —Нордозюйда пронзительный вест,Югосевера североюг…Сквозь корону зубцами коронСам себя проницает покров —Хризантемы фиалки пион,Одуванчика роза ветров.                    * * *Различно воздуха давленьеВ двух точках города – и вот:Проявит воздух всё уменье,Чтоб отыскать подземный ход.И только он его отыщет —Не так уж это и хитро —Прозрачных кубометров тыщиНыряют ласточкой в метро.Поток дверями хлопнет крепко,Чуть не сорвав их до конца.Потом, с голов сметая кепки,Автоматическим ловцамВнимания не уделяя,По эскалатору скатясь,В тоннеле поезд обгоняя(Над черепашкою смеясь),Пещерного не зная гнёта,Из рельсов извлекая звон,Из крыс, свидетелей полёта —Испуганный писклявый стон,Мгновенно слопав километры,Раздвинув мрамор серых стен,Наружу вырвется не метро-,Воздушный ветрополитен!                         * * *Пред нами зависали как колибриПо очереди поползень с синицей.У нас был только ром «Гавана либре»,Нам нечем с ними было поделиться.Но рома тоже не было, по правде.Зато наружу выглянуло солнце,Заставив тучи в их косом парадеРаздвинуть бирюзовые оконца.Под соснами мы, горожане, живы.Куда спешить? Гуляем – тети, дяди.На высоте для нас недостижимойТерзает ствол невозмутимый дятел.А мы к себе как подниматься будем?Зато легко прибраться на полянке —Оставили рассеянные людиСледы весёлой пластиковой пьянки.                       * * *Коктейль дождя безалкоголен,И не всегда желанен он.В бесповоротном туч прогонеЗамешан городской неон,Зажёгший облачности пузо.И неба оголилась твердь,Устав от водяного груза.Насторожимся. Может ведьЛуна внезапно появиться —Готовится в один момент:Колечки кратеров у пиццыЕдинственный ингредиент.                     * * *Как доплёлся я до марта,Поскользнувшись после старта?Как дожил я до апреля,В выживание не веря?Как доковылял до мая,Сам того не понимая?Как до самого июляПощадила злая пуля?Дай же мне, пожалуйста,Дотянуть до августа,Добрести до декабря —Всё тебе благодаря!                     * * *Чем ярче солнце на востоке,Тем туча запада темней.Но свет в стремительном восторгеРискует и несётся к ней.И получает оправданьеОтважный солнечный прыжок:Преодолев дождя рыданье,Ударом – радугу зажёг!                     * * *Гулял июнь с июлем где-то,Оставив в стороне Урал.Невольный возглас «это – лето?»Всё лето нас сопровождал.Мы от циклона до циклонаДо двух успеем сосчитать —И вновь дожди секут стекло нам,Ботинки мокрые опять.Глаз утром градусник затронет,Едва в окне шкала видна…Не много ж крови взял термометрИз пальца нынешнего дня!

Сезон дождей

Покинув Екатеринбурги,Первоуральски и Режи,Арти с Невьянсками, в испугеНа юг торопятся стрижи…                        * * *Состояться при тихой погодеРазговор с небесами не мог.Я сегодня к контакту пригоден,В сапогах я не вымочу ног.Влажный слой над землёю несётся,Но разрывами он повреждён.Тело дня наполняется солнцем,Между тем упиваясь дождём.От сияния свежего сена —До сиреневых снежных теней.Эта облачность так переменна,Словно разум заводится в ней.Но неясно, что неба морзянкаХочет мне рассказать, и о чём —Так внезапно становится зябко,Так становится вдруг горячо.                    * * *Прогулки и одной не малоБывает, чтобы увидать,Как слой холодного туманаУмеет мигом улетать.Что ливни, тучи пуповины,Ветрами гонятся за лес,Что оперение рябиныПризнало ягод перевес.

Что землю солнце словно лижет,Слюною смачивая глаз,И чем лучи ложатся ниже,Тем легче проникают в нас.Что жёлудь прыгает на камни,Но остаётся невредим.Что цвет куска небесной ткани —Как у собора перед ним,Что паучок иного светаК земле прокидывает нить,И то, что это бабье летоЖеланней лета, может быть.                    * * *Березы, ясени и вязы,Когда зима к себе влечет,Теряют родственные связиСо светом, миром, с чем ещё?Слетают лиственные лицаИ оголяется скелет.А осень длится, длится, длится,Не разрешая умереть.          Выставка снежинокСпособен ледяной кристаллДарить тепло непостижимо.Музей природы показалПортреты сорока снежинок.Здесь заключается, лучистПространства замысел летучий.И дух (прости, таксидермист)Ясней, чем в галерее чучел.Но испаряются следыЕго высокого усилья,Когда молекулы водыСоткались в ангельские крылья.И вот – бросаются, смелы,На землю из небесной кухни —Нет, то не ангелы малы,А мы от тяжести распухли.Но шестикрылый серафим —Среди зимы раскаты грома —Разрезал жизни серый фильмОдной снежинкою огромной!И узнаванья тихий смехНа плечи падая, искрился.Как хорошо, что белый снегНа перекрёстке нам явился.

Череп Солнца

                       * * *Царит светило в небесах —Источник жизни, символ Бога…Но в глубине таится страх:«Ведь времени не так уж много».Из сферы белого огняСквозит глазницами в оконца,Взирает чёрный череп Солнца:«Вы все узнаете меня».И отражения лицаРебёнок в зеркале боится,Додумав, что скрывают лицаВ себе до самого конца.                               * * *Я умру… Кану в бездну, лишённую звёзд.В темноте растворятся остатки рассудка.Это больно и жутко, но ужас не выдавит слёз,Потому что Ничто не оставит для них промежутка.…А пока вся подушка мокра. Мне пять лет.Мне теперь не поможет никто в целом свете.Только страшным усилием может пробиться на светПолучивший визитную карточку смерти.Мне, наверно, не смочь. Я уже навсегда заражён.Жизнь отравлена памятью о неизбежном.Пустота оказалась тяжёлым моим багажом,И усмешка над мифом о детстве,                                        «таком безмятежном».               * * *В мир приходят люди,Чтобы удивляться:Для чего пришлось имВ мире оказаться?Почему дорогиИзбегают бега?Бьет волна тревогиВ скорлупу ковчега?Лоб ломают люди,В поиске решенья —От чего же будетМира улучшенье?

Позабыв про бритву,Выглядят как мощи.Но, оставив битву,Заживут попроще.В мир приходят людиЧтобы наслаждаться,Ночью под луноюВ лодке покататься,Облако погладить,Покормить котёнка.Посадить рябинуИ зачать ребёнка.Чтобы дом построить,Песню спеть и гикнуть.В мир приходят люди,Чтобы в нем погибнуть.…А еще поверить:Есть миры другие.Но не торопитесь,Люди дорогие…                     * * *                                   А. РыбниковуВ советском фильме непростомОсобый невский свет,Семидесятых вязкий сон,И атеизма след.Артисты маются, грустны,По вымыслу скользя,Но им не выдумать весны,И цель найти нельзя.Но вот – плывет, лаская слух,Поверх людских мерилМелодия… И добрый духГероев примирил.Капелью ударяет в жестьВоды апрельский ток…Смотрите, музыка же есть,А значит, есть и Бог!…Но наяву – сожми скрижаль,А в пальцах ни рожна…