Реинкарнация по-русски. Или московские приключения учителя литературы

Муж Валерии, бизнесмен строитель Верещагин строил и оборудовал дома такого типа. Дома для богатых, которые строились, в основном, в Успенско Рублевском «заповеднике» и элитных местах Москвы.

Дом Верещагина находился в коттеджном поселке Жуковка – 3. Даже не дом, что за старое определение, это был роскошный особняк двух тысяч метров площадью, построенный по супер проекту. Шедевр архитектуры.

Валерия стукнула длинным пальцем по сенсорной панели и в ванной завертелась световое представление – одни лампы загорелись сильнее, другие притухли, зажглась разнообразная подсветка предметов ванны. На плазменной панели появилась картинка свежего весеннего утра, а сверху, с потолка, зазвучала расслабляющая музыка из колонок Sonance.

Она подошла к зеркалу и внимательно всмотрелась в отражение. Не заспана, кожа свежая и упругая; блестящие от внутренней энергии, чуть на выкате, карие глаза; большие губы и ровные ряды глянцевых сахарных зубов. Непроизвольная самодовольная улыбка слегка растянула красные губы. «Да, не плоха, даже поутру, после бурной ночи в тусне, – сказала себе Валерия, – пока молода и красива, но нужно завязывать с бурной жизнью по ночам. Завязывать с нарядной такой жизнью. Хоть и не пью, но все равно уже действует, не девочка ужо!… Хотя, какие мои годы… тридцатка это еще не конец. Плохо лишь, что долбанный кризис возраста застал как всегда врасплох, но не долго длился и вроде отпустил – пора опять в бой. Я ведь гуру для граждан моей страны. Во загнула!… Пора на землю спуститься».

Она выдавила пасту на зубную щетку. Посмотрела на себя в зеркало: «А ведь хороша, стерва! Продолжу осмотр».

Отошла от огромного зеркала и скинула халат. Перед ней открылось изумительное тело с мягким загаром. Длинные ноги и руки, без жира и складок, с отличными подтянутыми по – бразильски бедрами. «Да, девушка что надо! То – то мужики теряют разум при встречах». Валерия еще минуту полюбовалась собой. Она была действительно хорошо сложена, высоко роста; все как у фотомоделей, хотя она их терпеть не могла. Такое тело просто так не сделаешь – его нужно все время поддерживать в рабочем состоянии. Издеваться над ним. И Валерия активно занималась спортом, йогой и была вегетарианкой.

Оживившись после сна, она пошла в цокольный этаж, в спорт зал. Зал был оборудован как в лучших тренажерных центрах. Поработав на тренажерах, приняв асаны йоги и ополоснувшись в душе, она в веселом настроении отправилась пить кофе.

Зазвонила сотка. Валерия подумала, что рано для звонков; она не разрешала звонить ей по работе до восьми утра.

– Да, здравствуйте….

Она не говорила, а слушала, и по мере этого, лицо ее приняло довольно жесткое выражение. Губы поджались, глаза сузились и стали холоднее, чем обычно. Ей сообщили, что на ее мужа было совершено покушение и что он убит. Глядя на нее, нельзя было сказать, что она приняла это известие с большим горем. Слез и истерики не было. Бросив сотку, она села в мягкое кресло: «Ну вот и дождалась хорошего известия, – думала она, – хоть и ждала все время такой вести, но уж очень неожиданно. Да и следователь сказал, что убили еще вчера, но ее не могли найти. Так алиби…, да что я говорю? Какое алиби, он же был в другой стране. А я отрывалась в клубе. Ладно, дождусь Андрея, а там посмотрим». Она потянулась и улыбнулась. «Свобода! Сколько ждала этого, – говорила она себе, – зависимость лопнула! Теперь что хочу, то и ворочу! Так…. нужно срочно разобраться с наследством…. Где завещание? Мы сделаем свой вариант, но где – то есть оригинал!…Сегодня эфир, отменить…, все поймут. Убитая горем жена и так далее… Запишем потом… Позвонить…». Она стала звонить на телевидение.

Валерия Владимировна Богатырева работала на телевидении. Была ведущей нескольких реалити-шоу и была востребована и любима телезрителями.

Решив свои дела с работой, Валерия пошла в кабинет мужа. Кабинет, как и весь дом, был напичкан электроникой. Многие двери и стенки были закодированы, и открыть их мог только муж. Но она уже знала коды – после долгой и нервной слежки за мужем. Открыв поочередно все полки и сейфы, но завещания не нашла. Было немного документов, денег, драгоценностей (интересно для кого?), но того, что она искала, не было. Главный документ в ее жизни. «Где еще оно может быть? Так, срочно нужно мотать в Москву, смотреть в квартирах». У них были две квартиры. Одна в армянском переулке; это, была квартира – кабинет Валерии. Там она принимала своих друзей, свой «кружок Валерии» и работала. Другая, пентхауз, была в элитном доме в Гранатном переулке. «Вряд ли у меня, скорее там». Мысли ее путались, она вдруг растерялась, прикусила нижнюю губу села на кровать и задумалась. «Пора собраться. Ну ко, быстро взяла себя в руки и подумала, где может быть это завещание? Ведь я изучила его натуру и должна вычислить, где бумага!.. Сегодня придут адвокаты? Нет… Ну их, откажусь, не могу – я ведь убитая горем молодая вдова, – она усмехнулась, – Не знала, что это доставит столько хлопот. Искать – то раньше было нельзя. Охрана заподозрит, да и муж был не дурак. Как он говорил: „Высоко сижу, далеко гляжу“. Черт бы их всех побрал!»

– Валерия Владимировна, – постучалась экономка.

– Заходи Света.

– Звонят беспрестанно, все провода оборвали.

– Не бери трубку. Слушай Света, тут у нас… горе, – глаза Валерии увлажнились, ей вдруг на самом деле стало жалко мужа, – с Дмитрием Сергеевичем случилось несчастье… Его нет!.

Экономка, женщина сорока с лишним лет, смотрела на Валерию, ничего не понимая. Ее широкое простое лицо и открытые маленькие серые глаза застыли маской. Затем губы часто задрожали, потекли слезы с тушью (Валерия приказывала краситься) и она запричитала.

– Перестань… Я сказала, перестань, – она зло одернула экономку, – сегодня все прояснится. Я скажу что делать. А теперь собери всех, я поговорю.

Собрался весь персонал огромного дома. Экономка, горничная, повар, садовник и два охранника.

– Я собрала вас …Для того что бы сказать… С Дмитрием Сергеевичем произошел несчастный случай.

Все заволновались, стали недоуменно переглядываться.

– Что такое, – шмыгнув длинным носом, спросил старший охранник Виктор, – что произошло?

– Дмитрия Сергеевича больше нет с нами, – Валерия заплакала… – «Весь Станиславский», – мелькнуло у нее.

Все засуетились. Экономка и горничная запричитали. Мужики играли желваками. Никто не знал, что им делать.

– Я подумаю и вам скажу, что делать. А дел много. Свободны.

Глава 7

Валерия поехала в город. Лексус урчал как мартовский кот или рычал мотором тигром при наборе скорости. Но пробки не давали разогнаться. Дороги представляли собой медленные потоки машин. Это сильно злило Валерию. Когда надо, все идет не так или когда что-то должно было случиться, то это случается. Она стояла в пробках и думала о том, как быть дальше. Если притвориться, а это нужно сделать обязательно, безутешною вдовой, то это одна линия поведения, если действовать, то другой. «Я могу и то и другое. Буду действующей вдовой… Ха – ха!» – она засмеялась.

Приехав в армянский переулок, домой, она начала искать документы. Квартира была пятикомнатной, в доме старой постройки, переделанной из коммуналки в девяностых годах. Долго искать не пришлось, был всего один сейф, но в нем завещания не было. Она рассеянно походила по комнатам и села на кожаный диван. «Ничего нет и здесь.. Где? Черт, может он не писал бумагу? Да, нет же, сам говорил, что завещание готово, на всякий несчастный случай, и невесело улыбался, как будто случай был за углом. Главное сосредоточиться. Так первое, сейчас в пентхаус, там все перерыть, второе, дождаться Андрея…..». Она вспомнила своего Андрея. Помощника ее мужа. Ласковая улыбка раздвинула ее накрашенные красным, губы. Она представила его почему – то раздетым. Закрыв глаза, она почувствовала желание; у нее всегда та было – при напряжении и опасности ей хотелось секса. «Наверно гормоны гуляют», – говорила она. Почувствовав томление внизу живота, она растянулась на диване. Небольшая грудь налилась, как она говорила «мои персики», стала твердой. Андрей был ее первым любовником, который мог возбуждать ее даже в воображении.

Полежав и успокоившись, она поехала в Гранатный переулок, где у нее был пентхаус. Эту квартиру они с мужем купили недавно. Пентхаус располагался на последнем этаже нового роскошного дома, класса De luxe. Дом был высокого статуса в посольском районе, в районе проживания городской знати.

Валерия проехала по Спиридоновке к дому…

В квартире были повар и няня Тамара Петровна. Она сообщила им плохую новость и сказала, что они свободны сегодня. Повар, толстый и седой дядька с двойным подбородком прослезился. Он работал у Дмитрия Сергеевича с конца прошлого века. Петровне стало плохо с сердцем. Она опустилась на стул и запричитала. Валерия дала ей лекарство. Отправила повара, и сказала, что вызовет его, как только все прояснится. Няня должна остаться, так как скоро вернутся дети из Швейцарии. Валерия попросила не говорить детям о случившемся. Вышла на террасу. Было тепло и солнечно. Облака быстро скользили над Москвой, тянув за собой, по улицам и домам, свои тени. Грандиозный вид города и солнечная погода успокоили Валерию. Она села в кресло и задумалась: «Где же завещание? – взяла прозрачную чашку с зеленым чаем, – отправлю няню в магазин и поищу. Если и здесь нет, значит, у юриста или… Она даже думать об этом не хотела… Неужели Андрей постарался? – В последнее время она ему неоправданно легко доверилась.

Няня ушла, и она принялась искать завещание. Перерыла все. Бумаг не было. В этой квартире все потайные места ей были хорошо известны. Муж здесь почти не бывал. Это была ее территория. Как она говорила – это мое место для приема знати. Проверив еще раз все секретные места и ничего опять не найдя, она решила позвонить адвокату.

Валерия не любила адвоката своего мужа. И не любила всех адвокатов вместе взятых. Почему – то у нее возникало гадкое чувство, когда она знакомилась с очередным адвокатом или встречала уже знакомых. Это чувство – гадливость, по ее определению. Здороваясь за руку с представителями славного адвокатского племени, ей всегда было противно, и она потом шла мыть руки. Нелюбовь к адвокатам пришла к ней с детства, когда над ее отцом навис уголовный процесс. Отец попал в переплет в начале девяностых. И наглые и алчные адвокаты сыграли тогда свою роль – чуть не посадили папу. Многие скажут, что адвокаты не сажают? Может где – то и не сажают, но только не у нас. В любом случае, это было ее стойкое убеждение:

– Семен Абрамович, здравствуйте, – это Валерия Верещагина… А узнали, узнали. Замечательно… Вы уже знаете? Откуда… Да, да…..Москва маленькая и все известно. Доложили утром… Спасибо за соболезнования. Я хотела с вами встретиться и обговорить кое – что. Как? Позвоните? Ладно… До завтра.

«Вот козел! Знает же, зачем хочу встретиться, и затягивает, решил помурыжить, старый пень». Валерия еще походила по комнатам, затем, надела новый костюм, и поехала в армянский переулок, еще в одну свою квартиру.

Глава 8

Наконец – то Валерия ответила:

– А вы знаете, что произошло самое ужасное, что могло произойти? – спросила она слегка дрожавшим голосом.

– Нет, я не знаю, – ответил Куроедов.

– Вчера не стало Дмитрия Сергеевича!

– Как не стало, Что вы говорите!… Я с ним позавчера разговаривал… Примите мои соболезнования… Так жалко.., – Степан представил вдову по ее голосу. Почему – то в воображении всплывала улыбающаяся молодая особа. – Что же делать? Я прилетел по просьбе Дмитрия Сергеевича. С письмом. Он говорил, что известил вас обо мне.

– Да он писал и звонил. Я в курсе. Приезжайте ко мне в армянский переулок часов в восемь вечера. Я сброшу адрес на сотку.

Валерия поговорила с учителем и задумалась. А нужен ли теперь учитель? Теперь вся ответственность за детей ляжет на ее плечи. «Ха, пусть родная мать возится с ними. Я их никогда не воспринимала как своих. Они жили со мной только потому, что так решил муж. Теперь, пусть живут с мамашей… Да, нет что я говорю? Оставлю все, как и было. Решу сначала все вопросы с наследством», – говорила она себе.

Она подумала, что учителя нужно пристроить во флигеле загородного особняка. Учить детей будет приезжать в город. «Поучит месяц, а там я от него избавлюсь».

***

Валерия постелила коврик и приняла одну из асан йоги. После этого села за компьютер и написала в Твиттере под ником Salamandra: «Сегодня мой путь прервали плохие события. Но я крепкая как скала и переживу все, что послали мне свыше». Она была страстная поклонница социальных сетей. Вела блоги и писала во многие интернет газеты и журналы. Это стало частью ее жизни. И в любой жизненной ситуации, плохой ли, хорошей, она переносила часть своих эмоций в интернет. Ее блоги и статьи читала масса людей. Чувство, что десятки тысяч незнакомцев читают твои мысли и рассуждения наполняли ее энергией. Она становилась сильнее, когда чувствовала поддержку людей. Правда, российский интернет переполнен неадекватными людьми. Тролли просто гуляют стаями по интернету. Ругань стоит невыносимая и иногда, как ей казалось, от экрана компьютера исходит вонь.

Валерия была популярна и в интернет среде, а популярности люди не прощают. Целые армии психов и дегенератов обрушивали на нее свой гнев и злобу. Но она не сильно переживала. Раньше ее это нервировало, а через годы общения в интернете все эмоции исчезли. Она холодно издевалась над такой публикой или не обращала внимания на ее нападки.

Вообще, российский интернет впитал в себя много плохого и является отражением всей российской жизни. Вся злоба, ненависть людей друг к другу, их социальное неравенство и скудная жизнь, потоками грязи вылилась в пространства сети. Весь сброд общества почувствовал возможность проявить себя и показать свою больную значимость. Это все и привело к тому хаосу и распущенности, который окутал сегодня интернет среду.

Написав ежедневный пост, Валерия успокоилась. Она не стала прерывать свое ежедневное занятие. Это уже стало для нее своеобразным наркотиком.

Телефоны взорвались. Звонила вся Москва. Все выражали свое соболезнование. Как узнали? Такие вести быстро распространяются. Валерия не успевала отвечать. Позвонила мать с Сургута. Сказала, что скоро прилетит. Отец был в Канаде, в командировке. Звонить продолжали до тех пор, пока она не отключила связь с внешним миром. Ей нужно было обдумать план действий на несколько самых горячих дней в ее жизни. Она думала о том, как действовать и что предпринять в плане распределения наследства. То, что ее мужа уже нет ее не волновало. Она подсчитывала, насколько велики шансы у бывшей жены Верещагина отхватить себе часть денег и недвижимости. Зная ее характер можно было сказать, что борьба будет нелегкой. «Но все же, где завещание?». Валерия не жила с мужем в браке, а была гражданской женой, и если нет завещания, то на наследство претендует его бывшая жена и дети. Она думала, что у нее есть только две возможности: или найти нормальное завещание в свою пользу или его написать.

Зазвонил сотовый; этот телефон был только для своих. Звонил Андрей, помощник ее мужа:

– Привет, моя радость! Я уже в Москве. Скоро тебя увижу.

– Привет! Может не надо, все – таки я еще начинающая вдова и не факт, что народ поймет, если рядом будет мужик. Хотя нужна помощь в похоронах. Приезжай…. А, да ты уже рядом…

В дверь позвонили. Вошел Андрей. Как всегда свежий и хорошо пахнущий новым мужским одеколоном. Они обнялись. Валерия почувствовала крепкое мужское тело, прижалась и растворилась в нем; напряжение последнего дня растаяло.

– Как ты? – спросил Андрей.

– Все нормально, если б не было войны! – Валерия вошла в привычный для нее саркастический тон. – Все идет по плану. Но есть одна маленькая неприятность, отрава всей моей жизни! Нет завещания. Хотя, я помню один разговор с мужем. Он сказал, что оставил завещание и все отписал мне и детям. Свою бывшую, он в завещание не включил. Вот такие дела… Везде обыскалась, нет бумаги! Что делать?

– Слушай, это не все плохие новости, – сказал Андрей, – сегодня мне на комп пришло сообщение. В нем говорится, что они, – он хрустнул пальцами рук, – не делали этого. Кто – то сделал это раньше них. Но, требуют все оплатить. И быстро.

– Как это не делали? – Валерия была ошарашена, – кто тогда?

– Не знаю, да и знать не хочу. Главное, дело сделано! Здесь прослушки нет?

– Нет, система слежения включена и отловит, если слушают. Муж поставил самую крутую. Хотя, болтай все же меньше.

– Сегодня нужно ответить. Люди серьезные и шутить не будут. Достань бабло.

– У меня есть сумма, это не проблема. Но вот кто это параллельно работал? Нужно выяснить и это я поручаю тебе, мой доблестный друг, – она улыбнулась очаровательной улыбкой и обняла Андрея, – я соскучилась. Пойду в душ, а ты жди меня и думай, кто наш непонятный ангел хранитель?

…Они лежали на мягкой кровати; он курил, пуская дым кругами в потолок, а она потягивала свежий зеленый чай с мятой. Каждый раз, когда она занималась сексом с Андреем, с ней происходило чудо – это был единственный мужчина, который умел вознести ее на Эверест сексуальных наслаждений. Она испытывала восторг от такого любовника. Он был всегда хорош. Где он проходил такую школу секса, она не знала, но он проделывал с ней различные фокусы, которых не было даже в Камасутре. Это нравилось Валерии.

Расслабившись, она поставила чашку на гладкий столик, потянулась, ощущая приятную слабость в ногах, и положила голову на его грудь. Она услышала, как часто бьется его сердце. «Ага, парень так же завелся. Это хорошо! Могу его контролировать».

Но она ошибалась. Он был возбужден своими новыми мыслями. Он думал о том, как теперь жить и что делать. Все, что он хотел начало свершаться. Главной его задачей было – перехватить через Валерию деньги и бизнес ее мужа. Из – за денег он и ввязался в план Валерии. «Классический случай. Любовный треугольник. Кульминация. Затем, богатый муж отдает концы», – думал он, ощущая тепло Валерии.

Глава 9

Степану на сотку пришел адрес квартиры Валерии. Он посмотрел на часы. Было 17 часов. Время еще есть, тем более, отсюда недалеко (посмотрел по карте центра города, где находится ее квартира). Прогуляюсь, решил учитель.

Степан Куроедов ходил по городу, впитывал в себя его особенный воздух и его напряжение. Все вокруг двигалось, летело, кружилось. Это была стремительная жизнь большого города. Он попытался найти первоначальный смысл жизни города; понять его метафизику. Он читал, что город родился на семи холмах, так же как и Рим. Он стал представлять, что летел над этими холмами вместе с пролетающими, наполненными вечерним солнцем облаками и смотрел вниз с высоты птичьего полета. Поупражнявшись, таким образом, он так ничего и не понял о скрытых пружинах жизни города. «Потом пойму!» – решил Степан и пошел на встречу к Валерии.

Степан шел и вглядывался в лица москвичей. Что – то в нем изменилось; он стал критически рассматривать прохожих и, про себя, отпускать колкие замечания незнакомым людям. Его взгляд на жизнь народа неожиданно для него самого переменился. Он почувствовал себя уже над этой толпой, которая проплывала мимо него в разных направлениях. У него в кармане лежали пластиковые карточки со значительной суммой денег. Эти карточки были ключом для него, как для Буратино, который хотел найти дверь в волшебную страну. Он почти нашел свою страну. Теперь над ним не висел «дамоклов меч» жалкого безденежья. Не стало вечных издевательств жены и друзей над его неспособностью зарабатывать как все нормальные люди.

Он вспомнил жену и ее презрительный взгляд, нехорошо усмехнулся и закурил. Остановившись около большого стекла витрины, увидел себя нового, в новой одежде и в новом статусе. Костюм от кутюр сидел как влитой, а галстук подчеркивал вновь приобретенную значимость. «Да, хорошо быть богатым и здоровым! – подумал он, – еще лучше очень богатым и сильно здоровым. Во, загнул… Как мне там сказали…. Теперь могу тратить сколько хочу!

– Эй, друг. Трать, но в меру, – появился голос Верещагина, – яхты не покупать, самолеты и вертолеты тоже. Можешь купить машину, но не «Майбах». Сейчас Степан, вместо любования собой и подсчетов, ты подумай, как представишься моей жене. Она совсем не дура и расколет тебя за пару секунд. Так что, проговори свою легенду… Так, стой, ты не туда пошел… Направо… Вот книжный «Библио – Глобус». Кстати хороший магазин, рекомендую. Видел у тебя дома библиотеку. Добавишь книг. Хотя, когда ты попадешь то домой? Теперь тебя медом туда не заманишь! Возьмем тебе хату в Москве, девицу и пристроим в бизнес, – вовсю врал голос, – направо… и вниз по этой улице. Вон стоит дом красавец. Квартира на втором этаже. Ну, с Богом.

Степан слушал с радостной улыбкой. Он представлял себе, как он будет обживаться в городе. От перспектив у него даже онемели виски…

***

– Вы Степан Иванович Куроедов, – определила Валерия. Перед ней стоял мужчина около сорока лет, свежо загорелый, и с добродушной улыбкой на открытом лице.

– Да, он самый. Учитель литературы. Ваш муж нанял меня на работу для обучения детей, – он чуть прищурил глаза, – вот письмо от него.

Валерия прочитала письмо, явно написанное рукой мужа (он писал письма от руки, боялся подделок). Вспомнила, что такое же письмо пришло электронной почте. Сомнений не было, муж нанял этого парня на работу. «Последняя воля мужа. Пусть учит» – подумала она.

Куроедов узнал лицо Валерии. Он ее часто видел в телевизоре. И она поняла, что Степан ее узнал. Чуть приподняла голову и улыбнулась плакатно. «Да что я делаю? Перед ним еще не хватало выпендриваться!». Она пригласила Степана в большой высокий зал цвета зеленого чая, усадила на диван и налила кофе.

– Ну, Степан, расскажите, кто вы, и что делали до нашей встречи. Только в двух словах. Много дел и вы знаете, что случилось, поэтому нет времени.

– Так может позже?, – спросил Степан, – завтра?

– Нет, сейчас. Завтра вы уже будете в штате.

Степан начал рассказывать о себе и своей жизни. Он говорил как на уроке, с эмоциями, махал, когда надо, руками, вставлял в речь свои афоризмы, и вообще, был в ударе. Валерии понравилась его речь. Она все с большим удивлением смотрела на оратора и удивлялась. «Да у нас на телевидении таких говорунов раз, два и обчелся». Он нравился ей все больше. Она склонила голову и внимательно, с легкой улыбкой смотрела темными карими глазами прямо в глаза Степана. Куроедов разошелся. Ораторский талант к нему приходил, когда он начинал говорить для слушателей. В быту, разговаривая с друзьями и родными, он был немного скучен. Завершив свой рассказ, он с нетерпением ждал вердикта Валерии. Та улыбнулась и сказала, что ей нравятся его способности как рассказчика и что муж не зря его выбрал в качестве учителя для своих детей. Сказала, что ей нравятся его мысли о жизни и обществе. Поэтому, она хотела бы его пригласить быть на ее вечерах, в ее «кружке Валерии», как говорят о нем в московском элитарном обществе.

– Это мое детище! Мой круг интересных мне людей. Это место концентрации мысли и духа! – разошлась Валерия, – там мы решаем, как жить дальше и куда двигаться обществу. Одним словом, я приглашаю вас в круг избранных. Этого многие добиваются, но не всем дано. Ни за какие деньги (хотя это я загнула) к нам не пробраться. Сегодня у меня горе, – она отвернулась, что бы учитель не заметил непроизвольной улыбки, – но скоро состоится заседание кружка. Вернее, каждый вечер у меня в гостях кто – то из политиков, блогеров… Будет с кем поговорить.

– Спасибо за такой подарок, – Степан совсем обалдел. Он не думал, что прямо с пыла, жара, вот так просто войдет в доверие к московской тетке высшего разлива, – приятно, не скрою!

– Ну, это не так сейчас важно. Вас отвезут в наш загородный дом. Там поселитесь.

Она позвонила, и пришел обстриженный под ноль огромный водитель в темном костюме.

– До свидания Степан… Давайте на ты?

– Хорошо, Валерия. До встречи!

– Да, еще, наши люди должны быть всегда на высоте. Вот возьми часы. Это подарок, она протянула ему коробку с «Ролексом». Это в знак нашего сотрудничества и дружбы, – мягко улыбнулась Валерия.

«Что то в ней есть от кошки, – подумалось Куроедову, – такая вся мягкая, ласковая….». Однако, ее муж говорил совсем другое и предупреждал, что бы Степан был все время на чеку. Она неожиданно кусает людей расслабленных и убаюканных ее речами и шармом…

Шофер открыл дверь огромной машины и учитель сел в «Майбах», достал планшетник и написал письмо жене. Отправил.

Дорога до загородного дома была тяжелой, всюду на дорогах были пробки из машин. И даже опытный водитель никак не мог быстро пробраться через это скопище механизмов и людей. Степан впервые ехал на такой машине. Он определил, что это «Майбах» по двум буквам «М» на значке автомобиля; он видел такой значок по телевизору в рекламе. Обтекаемые черные формы машины поразили его своим совершенством. Салон и сиденья из светлой кожи; блестящее деревянные части отделки и фантастические ручки и кнопки для управления машиной разогрели его воображение автомобилиста. Он развалился на прошитом кожаном сиденье. «Да, жизнь приобретает новые оттенки», – для него это было продолжением той сказки, в которую он, как он думал, попал по ошибке.