Почти скандал. Пьесы

Бирюков. Просто потрясающая мысль!

Белов. Мне, конечно, понятна ваша ирония…

Бирюков. Ну еще бы! Только что вы утверждали, будто все хорошо, все чисто – и вдруг на тебе! Не связан ли наш полигон с отравлениями в Кирзовке?! Впечатляющий зигзаг мысли даже для сотрудника водоканала!

Белов. Простите, это первое, что приходит в голову.

Пронин. Андрей, не говорите глупости.

Бирюков. Префекту ваш вопрос не понравился! А что, по-вашему, должен ответить я?!

Белов. Просто выскажите свое мнение.

Бирюков. Всего-то? Извольте. Случаи отравления в селе Кирзовка и наш полигон, по моему глубокому убеждению, не связаны никак. Вы удовлетворены?

Белов. Вполне. Если только… Юрий Павлович, а вы ничего от нас не скрываете?

Бирюков (нервно смеясь). Ну вы даете! И еще пеняете мне на отсутствие логики!.. Послушайте, не я настаиваю на немедленном депонировании полигона? Разве не вы с господином префектом долдоните, что все в ажуре, все чисто?

Белов. Да, но…

Бирюков. Никаких «но»! Вот в этом зале, в присутствии моих коллег вы с бесстыдной наглостью…

Нина. Папа!

Бирюков. …пытаетесь меня представить заурядным перестраховщиком! Ладно, пусть я перестраховщик!

Пронин. Голуба, к чему этот пафос?

Бирюков. К тому, Владимир Иванович, что я… Хоть я не силен физически, но с вами я готов схватиться врукопашную и навалять вам по первое число!

Нина. Папа, уймись!

Клунский (с места). Не лезь, Нинка! Вперед, Юрий Павлович! Таким ты мне нравишься!

Бирюков (ехидно). Может, и в драке меня поддержишь?

Клунский. Чего захотел. Я за тебя здесь поболею.

Бирюков. И на том спасибо. (Пронину) Прошу прощения. Вот как вы меня разбередили.

Пронин (сухо). У вас имеются еще какие-то аргументы?

Бирюков. Разумеется. Но сперва я обращусь к вашему эксперту, к сотруднику водоканала. (В зал, Белову) Где ваша-то логика, молодой человек? Если б я усматривал хоть малейшую связь между нашим полигоном и бедами села Кирзовка, что я сделал бы прежде всего? Я бы стал трубить об этом, где только можно и в первую очередь здесь. Ибо это был бы неоспоримый довод в пользу немедленного закрытия свалки. Не так ли, молодой человек?

Пронин. Да, Андрей, тут ты дал маху.

Белов (смутившись). Просто я подумал, что…

Бирюков. В том-то и дело, что не подумали. С одной стороны, у вас получаются райские кущи: вода в реке – как слеза, а на полигоне… вы там даже крыс посчитали, и хватило, вероятно, пальцев руки. А с другой стороны, вас беспокоит, не отравляет ли наша свалка окрестности.

Белов. Ведь я чисто умозрительно…

Пронин. Юрий Павлович, так вопрос никто не ставит.

Бирюков (повысив голос). А надо бы! Тут я бы вас понял! (Сбавляя тон) Но я вам уже ответил и повторяю вновь: связи между отравлениями в Кирзовке и нашим полигоном не существует. Пока. Я подчеркиваю, господа: пока!

Сидящий в зале Фунтиков издает слабый стон.

В чем дело? Кто это?

Нина (поспешно). Может, кому-то плохо? От избытка, так сказать впечатлений.

Бирюков (глядя в зал). Если вам плохо, можем вызвать «скорую». Или выйдите в туалет. (Пронину) Именно в этом «пока» вся заковыка. Когда грянет скандал – через полгода, через месяц, на следующей неделе? Но ведь тогда, господин перфект, закрытием свалки дело не ограничится.

Пронин (хладнокровно). Хватит меня пугать: то мордобитием, то скандалом. Юрий Павлович, мы с вами черт знает сколько ходим по кругу. Проект сделали замечательный, но засыпайте свалку досрочно. Почему? Потому что гниет, и крысы расплодились. Это явление, что ли, уникальное? Да нет, в общем, рядовое. Произошло загрязнение среды, кто-то пострадал? Ничего подобного, но лучше не рисковать. В чем же риск, если ваш замечательный проект предусматривает еще год? Черт с ним, с проектом: надо срочно засыпать свалку. Но почему все-таки? Потому что – крысы.

Бирюков. Ловко. Снимаю шляпу.

Клунский (с места). Способный мужик! Вундермен!

Пронин. Поверьте, Захар Ильич, я уважаю ваше мнение. И от мнения геолога, очень милой дамы, я тоже не отмахиваюсь. Мне понятны ваши тревоги, но… как бы деликатней… э-э… У всех у вас детство в одном месте играет. Все пытаетесь окружающим козу сделать: у-у-у, забодаю! Знаете, у меня каждое утро, не успею встать с кровати, таких авральных ситуаций… (Машет рукой.) Не дай вам Бог!

Нина. Вы нас прямо разжалобили.

Пронин. На жалость не рассчитывал, Нина Юрьевна. Я рассчитывал на понимание.

Клунский. Мы тебя поняли: на важное дело денег нет.

Пронин. Важное – не важное, давайте выждем. Как говорится, поживем – увидим.

Аня (с места). Это величайшее преступление – бездействовать из боязни сделать слишком мало!

Клунский. Сразила наповал. Ань, откуда цитата?

Аня. Захар Ильич, я серьезно!

Пронин. А если серьезно, милая девушка, вот что я вам отвечу. У нас, чиновников, другая поговорка: нет действия, нет и противодействия. Проверена многолетней практикой.

Бирюков. Это последнее ваше слово?

Пронин. Да. И надеюсь, наша встреча закончится в теплой и дружеской обстановке.

Белов встает и идет к сцене.

Что у вас, Андрей?

Белов. Записка.

Пронин. Может, достаточно уже?

Бирюков. Более чем!

Белов. Мое дело передать.

Отдает записку Нине, возвращается на место.

Пронин. Давайте не будем зачитывать. Кому эта цидуля?

Нина. Вам лично.

Пронин (удивленно). Мне? Так я, вроде, на все ответил.

Бирюков. Это вам так кажется.

Нина. Читать или не читать?

Бирюков. Читай. Только пусть эта записка будет последней. (К залу) Прошу вас умерить любознательность и другие похвальные качества.

Пронин. Вот именно. Пора подводить итоги.

Бирюков. Весьма печальные.

Пронин. Ну-ну, господин директор, не драматизируйте. Читайте, Нина Юрьевна. Надеюсь, вопрос ко мне не научный?

Нина. Нет, финансовый. (Читает.) «Дражайший префект! На какие средства построен трехэтажный особняк в Барвихе, оформленный на имя вашего зятя? Как по-вашему, хватило бы этих денег на то, чтобы засыпать свалку средней величины?» Такой вот вопросик. В буквальном смысле на засыпку.

Тягостное молчание.

Бирюков (Пронину). Что вы на меня так смотрите?

Пронин. Нравитесь очень.

Бирюков. Уж не думаете ли вы, что это написал я?

Пронин. Конечно нет. Вы продиктовали.

Бирюков. Владимир Иванович, что за ахинея? Я же все время у вас на глазах. Когда я мог продиктовать?

Пронин. Заранее. Так сказать, домашняя заготовка.

Бирюков. Да у вас просто паранойя. Зачем мне это нужно?

Пронин. В качестве давления. Чтобы я финансировал ваш маниакальный бред. Думаю, это очевидно для всех присутствующих.

Бирюков. Насчет маниакального бреда мы продолжим разговор в другом месте. А что касается давления на вас… Особняк ведь построен законно? Все налоги уплачены, не так ли?

Пронин. Разумеется.

Бирюков. Так какое может быть давление?

Пронин. В расчете на публичный эффект. Дескать, ату его, ату! Должен заметить, я не ожидал, что…

Бирюков. Идиотизм!

Пронин. …побывав у меня в гостях в Барвихе…

Бирюков. Театр абсурда!

Пронин. …вы используете это против меня.

Бирюков. Да с чего вам это взбрело?! Я возмущен не меньше вашего!

Пронин. Пой, ласточка, пой.

Нина. Господа! Прошу вас взять себя в руки и вести себя прилично! Предлагаю объявить небольшой перерыв, после которого…

Бирюков. Какой к дьяволу перерыв?! Он же кинул нас как последних фраеров!

Пронин. Вот как вы заговорили! (Нине) Ваш папуля желает много заглотить. Но при этом слишком торопится и боится скандала.

Нина. Не понимаю, о чем вы.

Бирюков. Он и сам не понимает! При упоминании об особняке у него последние мозги отшибло!

Аня (с места). Прекратите сейчас же! Как вам не стыдно!

Пронин (Бирюкову). Дело не в особняке, а в той подлости, которая из тебя вдруг поперла.

Бирюков. Сам ты, знаешь, кто?! Я бы тебе сказал…

Нина. Папа!

Бирюков. …кто ты есть! Только шум поднимать неохота!

Пронин. Ну да, шума ты не выносишь. Поэтом не пришел в мой кабинет по-тихому, а выдернул меня сюда и устроил этот цирк, организовал эту гнусную записку…

Бирюков. Да ничего я не организовывал, осел!

Аня. Это ж просто ни в какие ворота! Захар Ильич!

Клунский (с места). Начинается. Чуть что – Захар Ильич. (Встает) Эй, мужики! Сейчас оба в пятак схлопочете! Не смотрите, что я старик: я старик хитрый. Вот подберу тут пару-тройку здоровяков, и мы так вас оприходуем – мало не покажется. Как нынче говорят, гадом быть. А ты, Нина, прекрати хихикать. Ничего смешного.

Нина. Я не хихикаю. Это нервное.

Клунский. Брому попей. (Пронину и Бирюкову) А вы, касатики, срочно остыньте и разгребите дерьмо, в которое вы нас погрузили! Давайте-давайте! Для начала извинитесь перед людьми!

Бирюков. Не я это начал.

Клунский. Щас в пятак!

Бирюков (невольно улыбаясь). Ну ладно. Конечно же, вы правы. (К залу) Прошу прощения, мне очень неловко.

Клунский. Так, теперь Владимир Иванович.

Пронин. Мне извиняться не за что. Если б не эта хамская записка…

Клунский. Владимир Иванович, эта записка никакого отношения к нашей проблеме не имеет. Даже если деньги на особняк ты украл…

Пронин. И вы туда же!

Клунский. Не ерепенься. Я сказал «даже если» – здесь не место это обсуждать. Не наша компетенция. Мы должны решить вопрос со свалкой у реки Воркуши. И вопрос этот, поверь, далеко не закрыт.

Бирюков. Господин префект решил по-своему.

Пронин. Если б ты не организовал эту писульку, мы б еще могли как-то…

Бирюков. Да не организовывал я! Долбишь, как дятел…

Клунский. Тихо, мать вашу! (Пронину) Наплюй на записку: Юрий Павлович тут ни причем.

Пронин. Пусть поклянется.

Бирюков. Клянусь!

Пронин. Здоровьем своей дочери.

Нина. Сейчас я сойду с ума.

Бирюков (Пронину). Клянусь! Клянусь! Что тебе еще – комаринского сплясать?!

Пронин. Лады. (К залу) Прошу меня извинить.

Бирюков. Уф-ф!

Клунский. Теперь вернемся к нашей свалке. (Садится.) Владимир Иванович, ей-богу, через год она превратится в такой геморрой… Прояви благоразумие, прикрой хоть свою задницу.

Пронин. Уговорили, что-нибудь придумаю. Месяцев через шесть.

Бирюков. Через сколько?!. Не знаю, как после этого с вами разговаривать. Сил никаких нет.

Фунтиков (с места). У меня тоже.

Бирюков вздрагивает, оглядывает зал.

Тошно смотреть на этот фарс.

Бирюков. Какой сюрприз!

Грозит кулаком охранникам.

Ну, я вам покажу!

Петя. Не понял.

Коля. В чем проблема-то?

Бирюков. Не стройте из себя ангелочков! Кто сюда Фунтикова пустил?!

Петя. Кого, кого?!

Коля. Этого баклана?!

Петя. Где он? Ткните пальцем.

Коля. У вас глюки, Юрий Павлович.

Бирюков. Вы голову-то мне не морочьте! Его милый голосок я ни с чем не перепутаю!

Петя. А как он выглядит, не забыли?

Коля. Во-во, блин!

Бирюков. Я вам поухмыляюсь! Так поухмыляюсь…

Петя. Тогда покажите, где он.

Фунтиков. Не трудитесь, я сам.

Встает, идет к сцене. Он в парике, в женском платье и на высоких каблуках.

Записку прислал я. И все предыдущие – тоже.

Петя. Ни хрена себе!

одновременно

Коля. У е-е-е…

Бирюков (сквозь зубы). Кретины!

Петя. Нам что, всех женщин надо было щупать?!

Фунтиков. Резонный вопрос.

Поднимается на сцену, сдергивает парик и бросает на стол.

(Бирюкову) Извините, шеф. Поскольку я для вас персона нон грата – выбор, в общем-то, был невелик. Мне просто позарез нужно было попасть на это закрытое заседание.

Клунский (с места). Чего удумал, шельмец!

Аня (с места). Стыдобища-то какая!

Клунский. Чего тебе стыдобища?

Аня. Мужчина! Кандидат наук! В женском платье!

Клунский. И что такого? Ты-то в мужских штанах ходишь?

Аня. Мужчина в женском платье – извращенец!

Фунтиков. А на высоких каблуках – практически инвалид. (К залу) Извините за экстравагантный вид. Обычно это не мой стиль.

Пронин (Бирюкову). И этим шутом вы нас пугали?

Бирюков. Поверьте, не напрасно.

Разглядывает Фунтикова.

Знакомое, между прочим, платьице. Где-то я его видел.

Фунтиков. Типовой пошив.

Бирюков. Вряд ли. Что-то очень знакомое.

Светлана (с места, нервно). А почему вы на меня смотрите?

Бирюков. Разве? Вам померещилось.

Светлана. Юрий Павлович, вы думаете, я в этом участвую?

Бирюков. Вам виднее.

Светлана. Это не мое платье! У меня есть похожее, но оно дома!

Нина. Светлана Леонидовна, извините отца: он вполне мог ошибиться. Вероятно, он видел ваше платье с изнанки.

Светлана вскакивает.

Пронин. Нет, я балдею.

Светлана (Нине). Ты просто ядовитая, ползучая…

Нина. Ну же, смелей!

Светлана (плюхаясь на стул). Сама знаешь.

Бирюков. Нина, я тебе этого никогда… слышишь, никогда…

Аня (с места). Ой, стыдобища!

Фунтиков. То ли еще будет. (К залу) Еще раз извиняюсь, что не при галстуке. Обещаю исправиться.

Белов (с места). Этот прикид тебе к лицу. Может, прояснишь нам тут кое-какие вопросы?

Фунтиков. За тем сюда и просочился. Почему не связался со мной, когда получил результаты тестов? Мы же договорились.

Белов. Поймаешь тебя, как же! Звонил пять раз.

Пронин. Постойте, постойте! Андрей, вы что же, собирались ему доложить о результатах анализа воды?

Белов. Не доложить, а проинформировать. Нельзя?

Пронин (повысив голос). Ты мне это кончай! Кто позволил тебе трепать языком?!

Белов. Во-первых, вы мне не тычьте. А во-вторых, у нас не секретная программа. Мы с Сергеем оба занимаемся экологией и имеем полное право обмениваться информацией.

Фунтиков. Зря ты ему объясняешь: он тетерев. Когда он токует – слышит только себя.

Пронин. Знаешь, что я с тобой сделаю, щенок?!

Фунтиков (отмахиваясь). Вам, Владимир Иванович, о душе пора подумать. Сядете ведь скоро. Воровать тоже надо… не так безоглядно.

Петя. Ни фига себе!

Коля. Во шплинтует!

Нина (встревоженно). Послушай… те… э-э… не круто ли?

Фунтиков. Не до дипломатии. Время уходит слишком быстро, надо меры принимать.

Пронин (придя в себя, Бирюкову). Что здесь вообще происходит?! Это же какой-то… просто какой-то террорист!

Бирюков. А я вам что говорил!

Пронин. Наряд милиции, что ли, вызвать?! (Достает «сотовый» телефон.) Мы это мигом!

Бирюков хватает его за руку.

Пустите, сейчас я его пристрою!

Бирюков. Скандала хотите?! Сами справимся!

Пронин (пряча телефон). Ну так справляйтесь! Я не намерен это терпеть!

Бирюков (охранникам). Чего застыли, как истуканы?! Действуйте!

Охранники идут к сцене. Фунтиков снимает с ноги туфлю, замахивается.

Фунтиков. Только подойдите!

Клунский (встав). Стойте!

Охранники замирают.

(Фунтикову) Слушай, парень… Есть, что сказать, говори! Не размазывай манную кашу!

Фунтиков. Вам лично, Захар Ильич, мне сказать нечего. Сегодня вы преступник, но едва ли это для вас новость.

Аня (с места). Как вы смеете!

Клунский. Погоди, дай ему…

Аня (кричит). Я не позволю этому негодяю вас оскорблять!

Бирюков (кричит). Я предупреждал! Всех предупреждал!

Фунтиков. А вы, Юрий Павлович… вы просто чудовище. Само ваше существование нарушает экологический баланс. Я даже не предполагал, что таких рождает природа.

Клунский. Как говорится, каждой сестре по серьге.

Бирюков. Тебя это забавляет, Захар? (Охранникам) Что рты разинули, олухи?! Может, вам подкрепление вызвать?!

Охранники бросаются на сцену.

Поаккуратней, следов не оставляйте!

Фунтиков (размахивая туфлей). Только подойдите! Я вам рожи…

Охранники заламывают ему руки, затыкают рот платком.

Нина (вскакивая со стула). Папа! Я тебя прошу…

Бирюков. Заткнись! (Указывает охранникам на кулисы.) Туда его! Но не проявляйте инициативы, ждите меня!

Брыкающегося Фунтикова уводят за кулисы.

(К залу) Уважаемые коллеги…

Клунский (с места). Юра, не слишком ли ты его…

Бирюков. Захар Ильич! Вы уж дайте мне тут порулить, ладно?! (К залу) Уважаемые коллеги! Предлагаю сделать перерыв минут на пятнадцать. После чего мы продолжим наше заседание и, надеюсь, быстренько его завершим. Этот молодой человек (кивок в сторону кулис), определенно психически не уравновешен. Но, разумеется, я вам обещаю, что никаких мер, кроме словесного внушения, к нему не применят. У нас не мафиозные разборки. Если он успокоится и соизволит сменить одежду, нет никаких препятствий для его участия в нашей дальнейшей работе. Вы довольны, Захар Ильич?.. Тогда перерыв.

Вспыхивает свет.

Действие второе

На сцене за столом – те же: Бирюков, Нина и Пронин. На кафедре платье, снятое с Фунтикова.

Клунский, Аня, Светлана и Белов – в зале на своих местах.

Охранники Петя и Коля по-прежнему у дверей.

Бирюков (Пронину, вполголоса). Кухня там – пальчики проглотишь. Можно столик на завтра заказать.

Пронин (вполголоса). А музыка? Если там волосатики скачут…

Бирюков. Обижаешь. Никакой музыки. Лишь пальмы и полумрак.

Пронин. Тогда уговорил. Часиков где-нибудь в восемь.

Нина. Кхе-кхе!

Бирюков. Да-да, начинаем. (К залу) Все собрались? Думаете небось: куда мы попали? Конгресс это или дурдом? Эх, дорогие мои, чего я только не насмотрелся. На одном симпозиуме, к примеру, пожилая ученая леди – а дело, между прочим, в Париже было – в знак протеста… не помню, чем ей уж там не угодили, только начала эта дамочка одежду с себя срывать. И вокруг форменное побоище закипело.

Клунский (с места). Ты это к чему?

Бирюков. Так, для справки.

Клунский. Правда? А мне показалось, ты хочешь нам внушить, что все идет нормально.

Аня (с места). Мне тоже так показалось.

Бирюков. Нормально, ненормально, однако ничего особенного. Так сказать, рабочий вариант.

Аня. Вам побоища тут не хватает?

Бирюков (с несокрушимым добродушием). Господи, слова им не скажи!

Нина (раздраженно). Может, начнем?

Пронин. Вот именно. А то у меня дел… Кое-что все же можно успеть.

Клунский. Давайте начинайте. Аня вон отдохнула – сейчас пасть всем порвет.

Бирюков и Пронин смеются.

Аня. Захар Ильич, ваши шуточки…

Клунский. Терпи: имею право. Хоть за твой счет душу отведу. Господин директор вон про Париж загибает, а я поболее его повидал – и то молчу.

Нина (повысив голос). Начнем мы или нет?!

Бирюков. Нина Юрьевна, пожалуйста, убавьте громкость. (К залу) Уважаемые коллеги!..

Светлана (с места). Может, платье с трибуны уберете?!

Бирюков. Хотите его забрать? Милости прошу.

Светлана. Юрий Павлович, оно не мое!

Бирюков. Так что ж вы так волнуетесь? Уберем, что называется, в рабочем порядке. (К залу) Уважаемые коллеги!..

Белов (с места). А куда дели Сергея Фунтикова?

Бирюков. Спасибо, что спросили. С этого я и собирался начать. Во время перерыва мы с Сергеем поговорили довольно конструктивно. Да-да, не усмехайтесь. Когда Фунтиков контролирует свои эмоции, он умен и талантлив.

Нина (с сарказмом). Даже так?

Бирюков. Будь объективна: из песни слов не выкинешь. (Белову) Когда Сергей поостыл, он сумел выслушать мои доводы. В данный момент он помчался – простите за каламбур – проверять свои непроверенные данные. Возможно, сегодня мы его еще заслушаем, если он поспеет к концу заседания.

Белов. А охрана у дверей зачем? От кого теперь-то?

Бирюков. Чтоб не мешали разные филотелисты. Мы и так уж тут… И потом разве ж это охрана?

Петя. Юрий Павлович!

одновременно

Коля. Ну, блин!

Бирюков. Шучу. Все такие обидчивые. (К залу) Итак, с Фунтиковым разобрались.

Пронин. Хорошо бы.

Бирюков. Владимир Иванович, вы же сами были свидетелем, как мы с ним обо всем договорились.

Пронин. И все же не верится как-то в это… э-э… в его перевоспитание.