С трещиной в голове. Частный детектив

Публика попроще осаждала клубы со стриптизом и бары, где вас, может быть и не побьют, но нарваться на неприятности вполне реально.

Если же денег у вас нет, делать в Лос-Анжелесе вам нечего.

Меня сейчас мало волновали рестораны, бары и красотки, но передвигаться по городу на своих двоих, было полезно только с физической точки зрения, но ни как не ускоряло ход дела. А времени у меня было часов шесть-семь, не больше. Поэтому я смело зашёл в ближайшую забегаловку, где было полным полно народу.

Вообще-то, если кто не знает, Лос-Анжелес известен в мире, как центр всего шоу-биза и кино индустрии, в частности. Название «Голливуд» известно даже детям в памперсах, а имена знаменитых комиксов, начиная с Чаплина и Лесли Нильсона и до наших дней, где понятие комикса, хотя и трансформировалось в понятие «стендапер», но не исчезло, как пережиток прошлого и всегда на слуху. Сложно было удивить кого-либо и разнообразием костюмов или отсутствием последних вообще, но когда я вошёл, все присутствующие поняли, что зашедший к ним комик, звезда Голливуда! Писаный двухметровый красавец, герой-любовник и ковбой в одном лице, стоял посреди бара в костюме, из брючин и рукавов которого на пол метра торчали голые руки и ноги, обутые в тапочки. Зал замер. Стихла даже музыка. Было слышно, как нечаянно залетевшая на огонёк муха со страшным жужжанием носилась по залу, пугая саму себя. Но, когда вместо того, чтобы спеть песенку, пройтись нижним брэйком или рассказать анекдот, я негромко спросил, где телефон, вздох разочарования прокатился по столам. Бармен взглядом указал в угол, где кроме телефона располагался ещё и туалет.

Я позвонил Салли, своей подружке и, не вдаваясь в подробности, попросил срочно приехать и привезти мою нормальную одежду и обувь, а главное, не забыть бейсболку, так как в шляпе я и выглядел, как шляпа!

Так как теперь спешить было некуда, я уселся за стойку и заказал чашечку «американо» с коньяком.

Салли появилась минут через пятнадцать и с порога начала хохотать. Зрители подумали, что дождались-таки представления и тоже заржали. Вакханалия продолжалась до тех пор, пока я не появился полностью переодетым и, заплатив за кофе, покинул забегаловку.

Мне показалось, что людей я оставил в некоем замешательстве, но стыдно мне, почему-то не было.

Мы доехали с Салли до дома, где жил Лучано и распрощались. Мой «Хаммер» стоял на том же месте, где я оставил его вчера вечером, а в бардачке должен был лежать ещё один пистолет, только 32 калибра. Салли ничем больше мне помочь не могла, а впутывать её в это дело я не хотел. Одного трупа было уже достаточно.

Единственное, о чём я попросил её, чтобы она забыла вообще, что видела меня сегодня где бы то ни было. Салли была умная девочка, не такая пышная, как Саманта, но мозги у неё были на месте, а это иногда важнее форм. Хотя…

Я дождался, когда фонари автомобиля Салли скрылись за поворотом и стал прислушиваться. Была вероятность того, что за моим автомобилем или домом установлено наблюдение, а мне не хотелось раньше времени попадаться Твисту на глаза. Минут десять ушло на разведку и ещё столько же на то, чтобы открыть свой собственный автомобиль без ключа. «Браунинг» 32 калибра лежал на месте и я препроводил его за пояс штанов. Взял из бардачка маленький, но мощный десантный фонарик, способный светить даже под водой, и связку запасных ключей, от всех известных мне дверей.

Я осторожно прокрался к дому и заглянул через стеклянную дверь. За столом сидел другой консьерж, явно из бывших полицейских или боксёров-тяжеловесов. Спрашивать у него адрес вчерашнего, было не просто глупо, но и опасно для жизни. Такой убивал посетителей одной левой. Ну, или правой. Нужно было найти другой способ попасть в дом.

На первом этаже здания горели все девять окон и я поочерёдно заглянул в них. Ничего нового в них я не увидел. так как на всех окнах висели плотные занавески. Вдруг, свет в одном из окон погас, а через несколько минут из дома вышли парень с девушкой и укатили в ночь.

Я посветил фонариком и обнаружил, что пластиковое окно приоткрыто на проветривание. Если знать, куда приложить силу, то такое окно можно просто выдавить. Что я и проделал. Как крадущийся в ночи ворюга, я просочился в квартиру и прислушался. Если не считать тиканья часов у меня на руке, которые, вообще-то работали на батарейках, в такт моему сердцебиение, других звуков не прослушивалось. На цыпочках я вышел в коридор, но дверь не захлопнул, а только прикрыл. Она должна пригодиться для отхода, если конечно, хозяин квартиры не заявится раньше.

Дверь с табличкой «Управляющий» находилась в конце коридора. Только здесь я мог раздобыть сведения о местожительстве вчерашнего консьержа и, возможно, узнать что-то относительно убийства.

Так как на стук никто не откликнулся, пришлось поработать отмычкой. Дверь бесшумно открылась и я очутился в комнате, по запаху больше напоминающей курильню анашой или кальянную, чем жилое помещение. С помощью фонарика удалось обнаружить стол с журналами регистрации жильцов и списком сотрудников, обслуживающих дом.

Вчера, регистрируясь, я, совершенно случайно, но профессионально обратил внимание на фамилию консьерж, О'Нил, и теперь смог применить свои знания на практике.

Фамилия О'Нил значилась в списке сотрудников под номером 13. Я аккуратно переписал адрес на листок бумаги, не собираясь больше задерживаться, но на всякий случай, всё же решил просмотреть список жильцов, вдруг мелькнёт знакомая фамилия.

В доме был один подъезд и сорок пять квартир. Соответственно и жильцов было, правильно, сорок пять. Квартира Лучано находилась на третьем этаже. На этом же этаже располагалось ещё восемь квартир, но фамилии жильцов мне ни о чём не говорили. Секунд десять я глядел на список, соображаю, как же мне поступить?

Мозги ещё не приняли ни какого решения, а руки уже выдрали листок и аккуратно сложили во внутренний карман ветровки.

В таком положении отупелой задумчивости, меня и застал приятный голос, похожий на рычание бизона в период полового созревания:

– Какого чёрта вам здесь нужно?.. – Боксёр-консьерж загораживал своей тушей весь дверной проём. Что и говорить, попался на месте преступления.

Чтобы адаптироваться к яркому свету, возникшему в комнате вместе с консьержем, видимо, он включил освещение, я поморгал ему глазами. Проморгавшись, я разглядел в правой его руке револьвер 45 калибра, нацеленный мне прямо в живот. Первое мгновение я было подумал, что это тот же самый револьвер, из которого ухлопали Лучано, но потом вспомнил, что тот, погладив меня по загривку, очутился в крепких руках лейтенанта Твиста и немного успокоился.

Между тем, боксёр оказывается, ещё что-то говорил:

– Медленно поднимай конечности и начинай громко рассказывать… пока я не рассердился и не принялся за тебя всерьёз…

Если этот половозрелый самец гиппопотама, видел, как я вырвал страницу из журнала, он может начать копать, в чём дело и накопать небольшую могилку для меня. Если же он опоздал и просто застал меня в позе мыслитель, то можно было попытать счастья и прикинуться, или мелким жуликом, или идиотом. Не имея права рисковать, я решил быть и тем и другим одновременно и тонюсеньким фальцетом, сложив ручки в позе «лотоса», заблеял:

– Понимаете… дяденька… чёрт… попутал… окно было открыто… ну… сами понимаете… как бывает… Думал… может часики на память… деньжат… или «дури»… какой…

– Ты… чего там лопочешь?!. Ты… что… меня за идиота принимаешь?!. Да на тебе кроссовки штуку баксов стоят!.. – Это было истинной правдой!: Часики… говоришь?!. Уж… не эти ли… что у тебя на руке?!. Дай ка… я тебя хорошенько пощупаю… Повернись лицом к стене и ручки сложи на голову…

Я с облегчением схватился за голову, значит, если будут бить по затылку, будет не так больно.

Пистолет с силой упёрся мне под рёбра, а левая рука начала уверенно обшаривать карманы с ловкостью карманника-профессионала. Э, брат, если так дело пойдёт, то через пол часа он и до списка докопается. К тому же, стало щекотно!

Резко повернувшись на правой ноге, левой рукой снизу я выбил оружие и, довершая оборот, правой нанёс удар ребром ладони между ухом и шеей. На какое-то мгновение консьерж замер, вспоминая, зачем он здесь, оружие вылетело у него из рук, но сам он не упал.

Это было неожиданностью! Бык от этого удара падал к моим ногам!

Теперь мы стояли лицом к лицу, сверля друг друга взглядами.

По одной из теорий ведения боёв, проигрывает тот, кто первым не выдержит взгляд противника. Но, это теоретически так должно быть. В реальном же бою могут быть любые неожиданности.

Я, ещё усиленно сопя, пытался подавить противника силой своего взгляда, а он, не сильно заморачиваясь над теориями, описав большущую дугу, опустил свой кулак мне прямо под рёбра, выгоняя последний воздух из моих лёгких. Я мгновенно проснулся и, забыв про все теории на свете, лишь бы сохранить контроль за ситуацией, отпрыгнул в другой конец комнаты и стал жадно глотать воздух ртом.

И тут боксер совершил роковую ошибку. Вместо того, чтобы спокойно нагнуться, взять своё оружие и пришить меня на месте, как врага народа, он встал в стойку и, рыча матерные слова, ринулся на меня добивать голыми руками. Скорее всего, я бы справился с ним и с его пистолетом тоже, а без пистолета, я просто укатал его в считанные мгновения.

Когда его кулак со свистом начал приближаться к моему уху, я сделал нырок под руку, одновременно ударяя коленом в пах. Продолжая движение по закону инерции, который никто не отменял, консьерж-вышибала упал на колени и я добил его ударом локтя в основание шеи.

Шея в очередной раз выдержала. Жить он, конечно будет, но вертеть головой по девкам, не скоро.

Больше ничего меня в этом доме не удерживало и я вышел тем же путём, каким и вошёл. Через окно.

Иллюстрация создана ИИ чатом GigaChat.

С трещиной в голове. Частный детектив. Глава 6

О«Нил жил в другом конце города, в совсем не фешенебельном квартале. Естественно, ни о каком консьерже тут и речи быть не могло. На двери висело обычное переговорное устройство и кнопки с фамилиями жильцов по количеству квартир. Как ни странно, но входная дверь не была закрыта.

Я поднялся на четвёртый этаж и подошёл к квартире. Нехорошее предчувствие буквально терзало меня, так как за дверью стояла гробовая тишина. Я позвонил. Звук прозвучал, как похоронный набат и пришлось подпрыгнуть от неожиданности. Нервы были на пределе. Никаких посторонних звуков, если не считать стука моих зубов друг о друга. Я прислонился ухом к двери, пытаясь услышать, что творится в квартире и слегка надавил ухом на дверь. Под тяжестью моего уха, дверь подалась и я кубарем ввалился в квартиру. Десантником я был не последним, поэтому сразу же после вторжения, перекатился в другую сторону и вытащил из-за пояса пистолет.

Время замерло. Но ничего не происходило и никто не пытался изрешетить меня, ни вдоль, ни поперёк.

Я посветил фонариком и то, что увидел в комнате, запомнится мне на всю оставшуюся жизнь!

Фонарик двигался очень медленно и высветил сперва только один глаз. Я вскрикнул. Глаз, не мигая смотрел прямо на меня. Потом показался второй глаз. Он тоже не мигал. Консьерж О'Нил наверняка не был слепым. Он был мёртвым.

Я встал с пола и включил свет. Кровь ещё сочилась из-под рукоятки кинжала, торчащего точно в середине груди. Не нужно было быть специалистом, чтобы определить, что человек умер несколько минут назад. О'Нил ничего бы не смог мне теперь рассказать словами, но он очень многое сказал своей смертью. Он знал человека, который его убил, потому что, даже мёртвый, продолжал улыбаться.

Теперь становилось понятным, почему вчера О'Нил утверждал, что не видел никого, кто бы, кроме меня, входил или выходил из дома в то самое время. Никто не входил и не выходил. Убийца там жил.

Отставать от убийцы на пол шага, уже начинало входить в плохую привычку. Или он был слишком умным, или я, тупым и неповоротливым, но в любом случае, сейчас нужно было срочно уносить ноги из квартиры, так как стало понятно, что кто-нибудь наверняка уже постарался вызвать полицию. Обе входные двери были открыты не случайно. Это была ловушка и придурок Слайт вляпался в неё, как в мёд, всеми четырьмя конечностями.

Девиз опытного частного детектива – когда пахнет жареным, спасай шкуру! Я уже пять лет носил в кармане лицензию, поэтому опыта мне было не занимать. Перепрыгивая через пять ступенек, я выскочил из квартиры О'Нила и, когда мой «Хаммер» плавно, но с пробуксовкой рванул с места со скоростью двести миль в час, сирены полицейских машин во всю извещали округу, что они уже торопятся на место преступления.

Из сорока пяти фамилий жильцов дома, одного я исключил сразу из подозреваемых, самого Лучано. Теоретически, он конечно мог бы застрелить себя сам. Причем, в лоб и при этом заржать, показывая, какое у него хорошее чувство юмора, но практически он этого не делал. На пальцах и лице тогда остались бы частицы пороха, а на рукоятке пистолета, отпечатки его пальцев. Так же со стопроцентной уверенностью можно было утверждать, что Лучано не убивал О'Нила, так как находился в этот момент в морге.

С другой стороны, я ведь тоже теоретически находился сейчас в больнице с проломленным черепом, а практически, ехал к себе в офис, чтобы пошарить в компьютере, в надежде обнаружить следы, которые привели бы к убийце Лучано и консьержа О'Нила, имени которого я так и не узнал.

Теперь необходимо было учитывать тот факт, что убийца действовал уверенно, безжалостно, быстро и не оставлял практически ни каких следов, поэтому в офисе могли ждать любые неприятности, включая покушение на мою драгоценную жизнь.

«Хаммер» я оставил за квартал до офиса и не спеша преодолел это расстояние пешком. Полицейскую машину с двумя пассажирами я заметил не сразу, потому что она стояла в конце улицы с погашенными фарами. Если бы не пристрастие одного из копов к курению, я бы попался. Наверное. Вспыхнувший на мгновение язычок пламени зажигалки, стал сигналом, что за домом установлено наблюдение.

В принципе, я это и предполагал.

Мне не повезло в жизни с внешностью. При росте в два метра, атлетической фигуре и умопомрачительно красивом лице, нечего было и думать, прошмыгнуть незамеченным. Притвориться, к примеру, горбатым, старым и плешивым, не проканало бы и пришлось воспользоваться водосточной трубой.

Труба проходила недалеко от ванной комнаты и требовалась специальная подготовка труболаза и специалиста по открыванию ванных окон, закрытых на защёлку изнутри. Таким специалистом и был я.

А ещё, просто нужно предвидеть подобные ситуации в жизни частного детектива и заранее к водостоку приварить петли для рук и ног, а окно ванной комнаты снабдить леской, потянув за кончик которой, вы легко сможете открыть шпингалет. Всю процедуру я проделал за пару минут.

Очутившись внутри помещения, меня вдруг окатило волной нехороших воспоминаний.

Прошло всего-то ничего, не больше суток с того времени, как Лучано позвонил сюда и спокойным голосом попросил приехать к нему.

Ал. Ты, сукин сын, тогда чего-то не договорил или в чьём-то присутствии побоялся говорить, а я так обрадовался халяве, что забыл, с кем имею дело. И мы оба попались. Правда, тебе повезло меньше.

Телефон так неожиданно и резко зазвонил в ночной тишине, что от страха, чуть было не случилось страшное! Я, лишь силой воли и твердостью характера, не наделал в штаны. Если бы не прекрасная десантная подготовка, меня можно было бы уже увозить с разрывом сердца. Я занёс руку над аппаратом, намереваясь снять трубу, но так и не сделал этого, рука замерла буквально в нескольких сантиметрах от телефона.

«Какого… чёрта?!. Никто не знает… что я здесь… – Мысли галопом забегали внутри моей черепной коробки: Взять или не взять?.. А… если это ловушка?.. А… вдруг это Салли забыла сказать мне спокойной ночи и теперь не может уснуть и ворочается?..»

– Салли?..

На том конце ещё секунду подышали мужским голосом и сбросили вызов. Это был не Салли.

Нужно срочно отсюда делать ноги. Но я ещё не закончил того, за чем пришёл. Стараясь не светить фонариком, чтобы не привлекать внимания полицейских, я на ощупь открыл сейф, достал флэшку с файлами по делу Лучано и включил компьютер.

Дело Лучано и К было годичной давности и представляло собой несколько страничек информации с отчётом для полиции, копиями счетов и небольшим количеством фотографий. Был так же список всех лиц, попавших в поле моего зрения во время проведения расследования. Пять человек из того списка никогда и никого больше не потревожат в этом мире, но столько же ещё передвигалась по земле. А тот момент, что некоторые из них были осуждены тогда на длительные сроки тюремного заключения, ещё ни о чём не говорил. Их могли выпустить досрочно за примерное поведение, раз, они могли совершить побег, два и третье, они вообще могли выкрутиться тогда, а теперь решили подчистить огрехи годичной давности. Работа сложная, но реальная.

Я тоже решил покопать в этом направлении, тем более, что я располагал их фотографиями и адресами, правда годичной давности. За год, конечно можно сменить сотню адресов и две сотни фамилий, но я знал один адресок на Беверли-Хиллз, с которого всё вчера и началось, и который я с полным основанием мог считать начальным пунктом отправления электрички.

Я разместил все двенадцать фотографий на экране и вывел на печать. Чтобы лучше разглядеть в темноте, я повернул козырёк бейсболки назад и поближе придвинулся к экрану. Принтер загудел, но только я протянул руку за фотографиями, как непонятный звук раздался у меня за спиной.

В следующее мгновение голова моя треснула в третий раз.

Сколько я провалялся без сознания, определить было сложно, но я был жив, а это для меня было самое важное. Теперь уже точно можно было понять, что убийца не старался меня пришить, а использовал, как «подставу» во всех своих преступлениях. Если полиция докажет, что трещина уже была у меня в голове до прихода к Лучано, если установят, что я не лежал в больнице в момент убийства консьержа О'Нила и, если обнаружат вырванную страницу у меня в кармане, то все убийства можно смело вешать на мою шею. Плюс, фотография в кармане Ала!

Я был похож на крысу, загнанную в угол и единственным моим шансом было то, что я ещё на свободе и жив. Вот здесь убийца маленько просчитался. Он не думал, что я поверну козырёк бейсболки назад и он сыграет роль амортизатора и смягчит удар, и я очухаюсь раньше, чем полиция ворвётся в мой офис по анонимному звонку.

Жалко, что исчезла флэшка и фотографии, но самое обидное, что исчез и мой 32 калибр.

Не теряя больше ни минуты времени, я вылез в окно и спустился по водосточной трубе на улицу. И тут же в конце квартала завыла полицейская сирена.

Но она слегка опоздала.

Иллюстрация создана чатом GigaChat.

С трещиной в голове. Частный детектив. Глава 7

Требовалось восстановить силы и влить небольшую порцию алкоголя в моё израненое тело. Естественно, там, где каждая собака могла меня узнать, рисковать не стоило, учитывая мою голливудскую внешность. Поэтому я отправился в центр, где забегаловки идут нескончаемым потоком, а народу в них больше, чем в ином государстве. Слегка прожаренное мясо, чашечка крепкого кофе и глоток-другой виски, были мне жизненно необходимы и я набросился на еду, словно только что прибыл с необитаемых островов, питаясь всю жизнь бананами и чистейшей родниковой водой.

Молодая официантка, перепутав меня с Бредом Питом, с открытым ртом наблюдала, как я набросился на мясо, продолжая усиленно полировать соседний столик влажной салфеткой. Она по-видимому заснула так, с открытым ртом и протёрла бы к концу смены дырень в столе, но тут дверь звякнула колокольчиками и в бар вошли два жирных копа.

Все копы Лос-Анжелеса наглые и самоуверенные до умопомрачения. Они считают, что земля вращается не вокруг своей оси, а только вокруг них. В чём-то они конечно правы, если бы они такими не были, их перестали бы уважать и бояться. А, что такое коп, без уважения? Это, живой труп! Никакая репрессивная система государства не переубедит бандита, что полицейский, это не просто человек, а власть, пока полицейский сам не станет этой самой властью.

Эти двое были властью в кубе. Причём, каждый!

– Привет… Билл… Как дела?..

Похоже, я влип. Не поднимая головы от тарелки, я буркнул набитым ртом:

– Привет…

Бармен за стойкой тоже сказал :

– Привет… Всё в порядке… Стю…

Тут до меня дошло, что в многомиллионном городе, могу быть Билом не только я один. Хорошо хоть, ни кто не услышал. Бармен, продолжая взбалтывать коктейли в шейкере, подмигнул копам и предложил по чашке кофе.

– Да… Не мешало бы… ночь длинная… Знаешь что… Билли… сделай нам чего-нибудь с собой в дорогу… Как ты… Мак?..

– Ты же знаешь… Я завсегда… за…

– Ну и о'кей…

Тот, который был Стю, повернулся к стойке спиной, облокотился на неё локтями и стал обводить небольшой зальчик своим профессиональным взглядом. Не заметить меня было сложно. Стю ткнул в бок Мака и показал на меня дубинкой:

– Тебе не кажется… что тот парень не хочет встречаться со мной взглядом?.. А это всегда подозрительно… К тому же… он не снял свою дебильную бейсболку за столом…

Мак через плечо взглянул в мою сторону:

– Может проверить у него документы?.. Давно он тут торчит… Билли?..

Я не сделал своему тёзке ничего плохого, не объел, не обпил, заказал прекрасный для этой забегаловки ужин, но и связываться с копами тот не хотел, поэтому только пожал плечами:

– Да… не очень…

Стю оторвал свою жирную задницу от стойки и медленно двинулся в мою сторону, настукивая дубинкой в руке одному ему известную мелодию. В зале все замерли, включая музыкальный аппарат.

Для того, чтобы подойти к моему столику Стю необходимо было миновать другие, так как я сидел в самом углу. Слева от меня ужинала пожилая пара, справа, четверо подростков, два парня и две девушки. Столик, который протирала официантка, стоял впереди и был наполовину пуст. Вторую половину занимал пьяница, сладко спавший в обнимку с бокалом пива. Когда полицейский поравнялся с пьяницей, то решил слегка поправить тому причёску и, приподняв голову за волосы, заглянул в бездонные его глаза. Что увидел в них Стю, было написано на его роже. Такой презрительной физиономии я не видел даже у себя, на утро после недели беспробудной пьянки. Ну, а, что увидел пьяница в глазах Стю, осталось загадкой для всех, так как он тут же плеснул содержимое стакана в лицо копу!

Это было самое страшное оскорбление для служителя Фемиды, ещё сильнее, чем показать язык в людном месте или кукиш из-за спины. Это, вообще было равносильно преступлению!

– Ах ты… мерзкая свинья!.. – Завизжал Стю и, схватив пьяньчужку за шкирку, поволок того по направлению к машине: Мак… Ты посмотри на этого засранца!.. Он облил меня этим дешёвым дерьмом!.. Я убью сейчас этого подонка… От меня теперь вонять будет за версту!.. Вот дерьмо!..

– Не кипятись… Стю… В участке мы отобьём ему охоту разливать пойло где бы то ни было… – Двое полицейских создавали такой невообразимый грохот, словно их было не меньше роты.

Квартет малолеток, втянув головы в плечи, присосались к соломинкам и цедили коктейли не поднимая головы. Бармен Билл хотел было что-то крикнуть вдогонку копам, но только махнул рукой и спрятал под прилавок пакет со жратвой. Молодая официантка ещё шире разинула рот и с таким усердием принялась за стол, за которым только что произошла трагедия века, что все поняли, дыру в нём она обязательно протрёт!

Самым невозмутимым оказался я.

Допив остатки виски и расплатившись, я отбыл от греха подальше.

Иллюстрация создана чатом GigaChat.

С трещиной в голове. Частный детектив. Глава 8

Время перевалило уже за полночь, а всё, чем я располагал, было то, что убийца жил в доме на Беверли-Хиллз, прекрасно ориентировался в обстановке, был близко знаком с Лучано и О'Нилом и, где только мог подставлял мою больную голову под удар.

Фотографии исчезли, с ужасом я обнаружил, что вместе с фотографиями исчез и мой 32 калибр. Значит, появлялась вероятность возникновения ещё одного трупа. Причём все улики, явно или косвенно сходились на мне и полиция, думаю, на этот счёт тоже заблуждаться не станет.

«Думай… Билли… думай… От этого зависит твоя жизнь!..»