Мой класс 10 «б»

Классная работа, Домашняя работа.

До сих пор помню как правильно писать в тетради: спина должна быть прямая, свет падает с левой стороны, руки лежат на столе, тетрадь лежит под наклоном. Писать с новой строки нужно отступив расстояние на два пальца. Это красная строка. Наверху, посредине пишется число и месяц. На следующей строке: «Классная работа». Дома пишется: «Домашняя работа». Как не хотелось дома сидеть и выводить: Домашняя работа. Выводить аккуратно. Потому что родители проверяли потом тетради и ругали и за почерк и за ошибки и помарки.

А за окном играли мальчишки, бегали, перекликались, а передо мной на столе лежали учебники, тетради и открытый дневник. По дневнику я сверял, какие задание заданы на завтра и делал их. Один раз нам задали по математике задачу с дробями и я никак не мог понять, как она решается. Эту тему мы не проходили и нам задали ее наперед, проверить сможем ли мы справиться с этой задачей. Я подошел вечером к маме с задачей. Она отправила меня к отцу. Отец долго смотрел в задачник и потом спросил: – «Ну вот же, такая же задача разобрана, вы что, ее не проходили?».

– «Нет», ответил я и засомневался. А на другой день мы в классе разбирали и новую тему и нашу домашнюю работу. И тут нам разъяснили, как решалась задача. И, оказывается, ее не обязательно было решать. Нужно было только попробовать решить. А отец, наверное, подумал про себя, какой тупой его сын, что не смог решить задачу. Больше он не проверял мои домашние задания, наверное, поэтому я запомнил этот случай.

«Маслик»

За моим домом по улице Кирова, 69, была большая территория, ограниченная, с разных сторон телеграфом, кочегаркой и улицей Партизанской. Это территория бывшего маслозавода. В обиходе мальчишек она называлась «маслик». Само здание маслозавода было разбито: пустые глазницы окон, брошенные цеха.

На территории «маслика», ближе к улице Кирова, рос целый лес акаций и примерно посредине стоял большой тополиный пень. Для нас, мальчишек, это место было загадочным. Здесь можно было прятаться. Мы берегли это место, ходили туда часто и считали, что там нас не найдут. Я одно из школьных сочинений хотел посвятить этому лесу под названием «Лесной лес», но мама сказала, что это не красивое название для леса. И я не стал писать. Но лес не давал покоя и в шестом классе я написал короткий и не оконченный рассказ «Открытие».

«Открытие»

Однажды мы с Вишняковым гуляли по лесу. Дневные лучи света пробивались через зеленую листву. Впереди был густой непроходимый лес. Именно тот лес, про который нам говорил дядя Вася, лесной сторож. Он говорил, что по этому лесу еще никто не ходил. И никто не знает, что там впереди. «Говорят, там была банда Соловьева…».

Мы с Вишняковым долго раздумывали, стоя перед глухим, темным лесом. У меня был фонарик и всякие продукты. Вишняков кивнул мне и пошел в лес, я пошел за ним. Прошли мы с ним с километр. Здесь уже солнце светило гораздо хуже, кругом был черный лес. Было страшно. Мы уже хотели передохнуть, когда увидели небольшую землянку. Спустя минуту мы уже стояли около нее. В землянке я зажег фонарь, и мы увидели, около выхода из землянки стояла винтовка и два автомата, рядом стоял стол без одной ножки, видимо, оторванной осколком…

А через много лет наш лес исчез – это место застроили гаражами.

Также, в сфере наших интересов было полуразрушенное здание из красного кирпича. Оно находилось рядом с телеграфом, как раз на нашем пути из школы домой, и мы, часто разбирали его. Разбирали самозабвенно, терпеливо, со знанием дела. Кирпичи легко ломались и мы за работой не замечали, как покрывались цементной пылью. При этом были уверены, что помогаем взрослым и гордились своим трудом. Совсем другого мнения были мамы, когда домой приходили седые второклассники со счастливыми улыбками на усталых, изможденных лицах. Но мы с октябрятским упорством продолжали помогать «этим непонятливым взрослым».

Трактор на металлолом.

На территории «маслика», в районе кочегарки, были навалены кучи опилок, прямо целые горы. Они почернели от дождей, снегов и просто от времени и стали похожи на настоящие горы. Мы любили лазать по ним. На этой куче росли в большом количестве шампиньоны. Мы их не собирали, но любили пинать. Шампиньоны летели далеко, и на ботинках оставался мокрый след.

Недалеко от этих куч стоял трактор. Он стоял много лет, был почти разобран, заржавел, без гусениц, но привлекал внимание мальчишек, как привлекает любая техника. Однажды, когда Лидия Павловна объявила сбор металлолома, мы с Осиповым Женей решили сдать его в металлолом, чтобы наш класс сразу отличился, но Лидия Павловна не разрешила нам. Тогда мы решили разобрать его и сдать по частям, но оказалось, трактор состоит из больших частей, которые скреплены большими гайками и болтами. Вопрос наш не решился, и трактор остался стоять нетронутым…

Еще одной достопримечательностью этого района была котельная и труба. Труба уходила высоко в небо, и мы смотрели на нее, высоко задрав голову. Никто не говорил вслух, но в тайне все мечтали залезть на нее. Время шло, детство проходило мимо, труба стояла не хоженая. Только однажды Микаелян Олег в разговоре случайно сказал, что он залазил на трубу. Мы ему не поверили, но на всякий случай завидовали.

События в стране и мире 1979 год.

– Ввод войск в Афганистан. (Война продлится 10 лет).

– Продолжается строительство Байкало-Амурской магистрали (БАМа).

– На экраны выходит фильм «Москва слезам не верит».

Глава 3

Второй класс. 1979—1980 г.г.

Когда мы учились во втором классе страна готовилась к двум важным событиям: 110-годовщине со дня рождения В. И. Ленина и летним Олимпийским играм в Москве.

Во втором классе мы продолжили изучать предметы, которые начали в первом классе:

Математика

Русский язык

Чтение

Рисование

Пение

Труд

Физкультура

После первого класса от нас ушли стразу пять человек. Братья Куликовы Саша и Юра. Они были близнецы, но не были похожи друг на друга. Юра выглядел старше, был выше и крупнее Саши. Одевались они ярко и выделялись среди ребят. Ушли Скороход Лена и Яковлев Юра. Лена почти всегда ходила с большими бантами. Запомнилась симпатичной девочкой. Юра запомнился только по фотографии: строгий и в костюме на молнии. Несколько недель с нами училась во втором классе Дидюля Анжела. Ее нет ни на одной школьной фотографии. Зато она хорошо помнит Виталика Варламова, Олю Лобач и меня. Собственно, она меня нашла уже далеко после школы, в Интернете. Анжела живет в Красноярске, работает в одной из библиотек.

Пришли к нам в класс двое новеньких: Реутов Сергей и Данилович Света. Света приехала из Вологодской области, Сергей из Ачинска. Что интересно, с Сергеем мы родились в один день. Дружили в школе, дружим и сейчас, но никогда не сидели за одной партой.

В школьном детстве у меня было два близких друга: Антон Вишняков и Дима Шевченко.

Антон Вишняков

Знакомы мы с ним с детства. Вернее с коляски. С обыкновенной детской коляски. Его родители и мои шли на демонстрацию. Меня везли в коляске, а Антон ехал на руках. Когда руки устали, Антона положили рядом со мной. Там мы и познакомились. Правда, говорят, я его выталкивал ногами из коляски. Может так и было, но он никогда не укорял меня этим. Потом мы пошли с ним в один класс, жили мы тоже рядом, на соседних улицах. Я на Кирова, 69, Антон на Рабочей, 30. Раньше много было детей в домах, в нашей школе учились из моего дома по ул. Кирова, 69 мы и Гуки: Володя, Вадик и Оля. В доме Антона Вишнякова по ул. Рабочей, 30 был почти класс знакомых ребят одношкольников: Егоров Олег – кв. 16, Капустин Вадик – кв. 1, Барсуков Андрей – кв. 6, Растихин Сергей – кв 4., Мокрецов Сергей – кв. 13, Мицуков Саша – кв. 18, Мастраков Сергей – кв. 10.

Наши с Антоном отцы тоже ходили в один класс и также жили рядом, на станции. Мой отец на ул. Переездной, Вишняков д. Коля на ул. Колосова. Антон в школу ходил в сером пальто, зимней шапке-ушанке и валенках. Самым большим достоинством, которым обладал Антон – было необычное чувство юмора. Я всегда учился у него шуткам, и никогда не мог научиться в полной мере. Он совершенствовался. К каждому слову у него был особый подход, искрометный юмор. Шутил он не только играя словами, но и жестами. Это получалось у него великолепно. Я не только записывал его шутки, но и пытался зарисовать жесты. Я не мог долго понять, откуда это у него. Потом понял – от отца. Его отец по профессии железнодорожник. Немногословный, но с необычным юмором на любое слово. Еще помню, как в детстве, когда звонил у них дома телефон дядя Коля отвечал: «Вишняков на проволке». Вишняковы часто всей семьей заходили к нам в гости. С ними был ещё младший сын Ваня. Пока взрослые общались, мы, дети играли в нашей комнате. Спускали одеяла с кроватей до пола, лезли под кровати и, это было нашим домом. Потом лезли на кровати, прыгали на них, кидались подушками и так до одури, пока вспотевшие не падали на эти самые кровати.

Никто из знакомых не знает, что мы с Антоном с третьего класса разговариваем на «нашем» языке. До сих пор. Это не было тайной, но при людях мы редко пользовались нашим языком. Идея перехода на новый стиль общения возникла на стройке. Строилось новое кирпичное здание по улице Кирова, 71, в котором сейчас располагается служба судебных приставов. Был построен первый этаж и уже возведены стены с перегородками второго этажа, когда мы с Антон пришли на стройку.

– «Давай говорить наоборот» – предложил Антон.

– «Зачем?» – спросил я.

– «Чтобы никто не догадался, о чем мы говорим».

– «Давай» —согласился я.

– «Ты будешь Гело» – сказал Антон: – «А я Нотна».

Мы посмеялись над новыми именами.

– «Мама будет амам, а папа апап».

– «А Роман – Намор», – мне понравилась эта игра.

В тот день мы с Антоном перевернули весь класс, но некоторые имена давались в трудом, а фамилии с ещё большим трудом и тогда мы их сокращали. Например, Осипов выходило Вописо, и мы сократили до Писо. Вдоволь насмеявшись, мы перешли к готовым текстам.

– «Как ньзиж»? – спрашивал Антон.

– «Ошорох» – отвечал я.

– «Медйоп йомод» – говорил Антон.

– «Онар еще» – говорил я.

Язык нравился мне. Я совершенствовал его дома, на уроке, с Антоном. Но постепенно я стал замечать, что мой единственный собеседник не совершенствуется и ограничился набором стандартным фраз. После армии он вообще позабыл основные фразы, потом судьба развела нас по разным городам. Мы храним этот язык и не стремимся передавать его детям и внукам. Хотя и знаем, что живут всего два последних представителя на Земле, владеющие этим языком. И иногда, когда встречаемся, мы разговариваем на нем, вспоминаем детство, смеемся и удивляемся, что до сих пор понимаем друг друга.

Стихи

Ещё Антон писал стихи. Писал стихи и я. И теперь трудно сказать, кто из нас стал писать первым. Но одно стихотворение Антона, безусловно, заслуживает внимания. Стихотворение о сталинских репрессиях. Антон написал его перед армией и, читая это стихотворение, я до сих пор не могу поверить, что написал его мой друг.

Рубили лес, летели щепки

Крушил наотмашь и в упор

Крутой закалки, четкой лепки

Заточки бритвенной топор

Он вверх взлетал в руке могучей

И на мгновенье застывал

Чтоб грянуть молнией из тучи

Чтоб поразить, чтоб наповал…

Он синим блеском отливал…

Вонзаясь в плоть веселым звоном

Он запах крови и озона

Вокруг себя распространял

Он так плясал от возбужденья

И так азартно рвался в бой

Что иногда в припадке рвенья

Тянул и руку за собой

А может быть, рука устала,

А может, более не стало

Для рубки меченых стволов

Но в топоре, в конце концов

Потребность острая отпала

И некогда внушавший страх

Стальной блестевший синевою

Облеплен грязью и травою

И пожелтевшею листвою

Лежит заброшенный в кустах

Между забором и канавой

Сомнительна мирская слава

Но несомненен приговор

Не дайте жалости проснуться

Не вздумайте, за ним нагнутся

Храните бдительность

И ржавый – ещё он все-таки топор…

Баба Яга у Антона Вишнякова

Как-то во втором классе мне Антон сказал, что у них дома поселилась баба Яга. Самая настоящая, но маленькая. Она охраняет дом, пока никого нет, а когда кто-нибудь приходит из хозяев, исчезает. Я, конечно, не поверил. Что за сказки. Я уже взрослый! Бабы Яги нет. Антон тут же после школы повел меня домой. Смотри, сказал он, как только стал виден его дом. И на самом деле из окон его квартиры на втором этаже блеснули глаза. Я был заинтригован. Действительно, кто-то был в квартире. Мы поднялись к нему, квартира оказалась пустой. Никого. На кухне, откуда блеснули глаза, тоже никого не было. – «Она спряталась» – сказал Антон. А когда мы выйдем, она снова появится. Мы вышли с ним из дома, посмотрели в окно, и опять оттуда сверкнули два глаза. «Откуда она пришла?» – изумился я. – «Папа сделал», гордо сказал Антон и дал мне книгу «Занимательная электроника». Там, на многих страницах были даны советы и давала их подсказчица в очках. Книга была для специалистов, со схемами и графиками. И только рисунок советчицы в очках был понятным. – «Вот, ее отец и сделал» – сказал Антон. Вскоре я привык, что у них в доме живет баба Яга. Я попросил книгу у Антона, показал своему отцу и предложил, чтобы он тоже сделал такую же бабу Ягу. Отец лишь усмехнулся.