Долго бунтовать будем. Свободная поэзия и проза

Долго бунтовать будем

Свободная поэзия и проза

Нина Андреевна Синицына

Нина Андреевна Синицына Дизайнер обложки

© Нина Андреевна Синицына, 2017

© Нина Андреевна Синицына, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-2909-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Долго бунтовать будем

Смоется дождемсамое крепкое самое терпкое вино кровив зернах гранатабудем бунтовать в караванахсмеясь до колики одним словом возводя взгляды в разноцветный звездопадтуманная дымка ночи вырвет прогорклый вздохоттого что здесь никогда не была тем, кем мечтаю бытьи никогда здесь не будуно караван движется плавноперетекает ногами огромных гусеницс поклажами на дробных спинахлошадьми с ошарашенными зрачкамибегущими ко мне от менядолго бунтовать будемвыпивая небеса целикомнебеса которые лишь являются зеркальным отражением нашей падшей землигде мы одинокие звезды

Сердце

Призрак Гоголя самозабвенно чертей погоняет красть черевичкина крыше сидит хмельной Модильянитычет в небо потухшими спичкамис завязанным ртом поет мое сердце себя не жалея себя вынимаялюди боялись казаться слабеебезропотно суть свою истреблялипризрак Гоголя царапает землюплачет надрывно над мелочным вздохомс крыши падает вниз Модильянирассыпав все спички в подарок прохожимс завязанным ртом молчит мое сердцев панцирь закрывшись замуровавшисьтак мы захотели так мы предрешиливозрадуйтесь люди над пыткой вчерашней!

Была бы Фрида со мной

Была бы Фрида со мнойнаучила бы боль терпетьразукрасила б красной рукойстены у каждых дверейвыпивали бы с ней виноокисляясь черной халвойзаплели бы цветы в волосахнебывалой мертвой петлейтанцевали б на костыляхзапинаясь падая ввысьраспевали бы гимны в травео тех кто грунтует мирисчезали бы солнцем бесцветнымо любви забывая надменноразрезали бы вены сердцаножницами двойного рожденья

Рассвет скоротечен

Знаешь, папа, я все еще та девочка, которая держит тебя за руку и вдыхает утренний воздух перед спуском вниз, к детскому саду.

Тогда мы обозревали город, но когда я была в Чите позже, папа, то ли застройка, то ли воспоминания подвели, лишь ближайший район относительно виднелся при спуске с холма.

Каждое утро мы останавливались перед походом в детский сад, потому что ты хромал. Мы втроем: ты, я и тросточка отдыхали две минуты и шли дальше. И при каждой такой остановке во мне боролись две неосознанные мысли. Несформированные, бессловесные ощущения.

Одновременно. Грусть за твою боль в ноге и твою усталость.

И странно манящее чувство при взгляде на далекие дома впереди. Мысли переносились в будущее, и я каким-то образом радовалась, что у меня все где – то там, жизнь на горизонте. Свежее, успокаивающее уютное понимание, что еще так много всего интересного дальше. И жить долго. И я защищена с нашими соединенными руками.

Папа, будущее давно наступило. И я чувствую себя старушкой, а другим мои слова – детский сад, ибо ну что я там могла видеть и испытать. Но было же. С лихвой. И вот мне будто 60. Глупой Нине.

И города были, папа, и самолеты, поезда. Разноговорящие люди. Великие памятники, концертики в небольших клубах. Предательства, близкая дружба, смерти, свет. Любовь, изобилие, паника, страшные внезапности. Банальная рутина и яркие взрывы.

Тут так заведено, папа: никаких лишних всполыхов, нужен скоростной режим. И никому никогда не жаловаться, все успевать. Горбатиться, учиться, жениться. Белка в колесе – это еще самый комфорт, папа.

И хорошо, когда есть развлечения помимо и деньги на лишнее.

И все хорошо, папа, все как надо, намного больше ответственности, и мне нравится её нести, проза жизни, папа. Все уместно, папа. Все правильно в этой окружающей жестокости и этом равнодушии, человек ко всему привыкает, папа. И усталость хуже галстука душит, но кому я рассказываю, папа, тут все такие, других и не сыщешь. И даже не было никогда тех трудностей, которые испытывал ты в годы войны, моя жизнь в сравнении – сплошная изнеженность.

Только вот абсолютно никто не знает, что я все еще та девочка, которая держит тебя за руку. И смотрит на лежащий внизу просыпающийся город с легкой грустью и легкой радостью.