Узник острова Кос. Греческий дневник

Расправившись с ужином, двинулись в номер. На улице темно, тропинки освещены галогенными лампами. Вдруг из темноты на свет выбегает здоровенный тараканище (куда там кубинским тягаться с таким гигантом!). Вместе с усами сантиметров 10 будет. Переворачиваю его на спину носком кроссовки и наблюдаю. Плотный хининовый панцирь и относительно большой вес не позволяют ему перевернуться на лапы. Настя далеко не в восторге от этой местной живности – она терпеть не может тараканов.

Завтра – праздник. Ложимся спать пораньше, чтоб успеть занять местечко у горы. Только мы заснули, как после полуночи Настин телефон начал разрываться противной трелью от приходящих СМС’ок – поздравлений. Прочитав с десяток, отключаем телефон и засыпаем.

Пятница, 9 мая.2008.

Шторы плотно задвинуты, в комнате царит кромешная темнота, который час неизвестно, Просыпаемся от воя пожарной сирены. Опа, а это уже интересно! Прислушиваемся: в коридоре слышны возгласы недовольных немцев, которые дружно эвакуируются, согласно правил, к бассейну. Мы еще раньше, до этого, заметили в нашем блоке, что в случае пожара следует бежать к бассейну. Жутко не логично – корпус наш самый крайний, а бежать во время пожара от одного края отеля до другого через все корпуса, ступеньки – совсем неразумно. Приспуститься к морю или же подняться чуть выше и покинуть территорию отеля, перемахнув через 50-сантиметровый забор на просторную улицу. Дымом не пахнет. С постели вставать не хочется, время 6 часов утра, до завтрака еще целых два часа. Интуиция подсказывает: ложная тревога, можно не беспокоиться. Настя сбегала на балкон, посмотрела, что твориться в корпусе, и тоже пристроилась рядышком со мной. Мелькнула мысль: может это наши туристы таким образом развлеклись с немцами, напомнив им про день Победы. Кроме педантичных немцев, похоже, никто так и не эвакуировался. Пожилая чета британцев так и осталась в своем номере.

Поздравив Настю сначала с днем варенья, а потом и с днем Победы, засыпаем. Вот как ведут себя туристы в жизни при ЧП. Теория поведения, привитая на курсах гражданской обороны, на практике оказывается совсем не такой. Се ля ви. Идем на завтрак ровно в 8 часов. Оглядываемся по сторонам по дороге к ресторану. Вроде бы действительно ничего не произошло. В ресторане ажиотаж: сирена разбудила всех и все дружно ровно в 8 часов двинулись на завтрак. Все столики заняты. В помещении стоит гул – туристы дружно обсуждают произошедшее событие. Такое чувство, что все одновременно говорят на разных языках без умолку. С трудом находим столик. К кофейному аппарату невероятная очередь. Отель из сонного царства пенсионеров превратился в суетливый шумный улей. Завтрак проходит не так быстро как мы ожидали. Официанты видимо первый раз в жизни увидели, как все постояльцы в одно время вдруг появились в ресторане. Справиться с потоком голодных им не удается – блюда расхватывают в миг, а кофейные аппараты им приходится заправлять чуть ли не ежеминутно. Тарелки горячие после мойки, на всех не хватает. Пришедшие немножко позже гости стоят снаружи в очереди, ожидая, когда освободиться столик. Опять таки, не наш менталитет. Наши граждане зашли бы на часок позже и кушали бы себе спокойно в уединении, (и, если внезапно какого блюда не оказалось, то обязательно бы закатили скандал – почему до них все съели и им этого не досталось, ведь мы сюда приехали только для того, чтобы кушать всё время только это блюдо и т. д. и т. п.).

После незабываемого завтрака пошли за полотенцами, а затем на пляж, возле горы, что бы продлить наш комплексный загар. Вот мы спешим изо всех сил добраться до заветного места, пока его не заняли другие. С каждым днём людей на пляже становиться всё больше. Кто знает, сколько ещё времени то место останется безлюдным. Знакомые камни уже близко. Лишь бы там никого не было. Увы, нас постигло глубочайшее разочарование – из-за камня показалась чья-то голова. Неужели мы топали сюда 20 минут по галечному пляжу и всё зря? И тут у Насти возникает идея: залечь между соседними камнями, метров 20 от нудистов. Камни там пониже, но в принципе они скрывают нас от пляжа. Я предлагаю залезть на гору и загорать там, но моё предложение осталось без поддержки. Итак, расположимся рядышком. Тут не чувствуется такого отстранения, прикрытия, уединения как там, зато становиться интересней, а что если нас заметят, что будет делать Настя? С другой стороны камней, метрах в ста, лежат или прохаживаются по берегу отдыхающие, им ничего не стоит подойти к нам вплотную. Детей среди них нет, в основном пожилые туристы, хоть не так стыдно и страшно. Настя буквально каждую минуту привстает и исследует территорию по ту сторону камней. Чувствуется, как она стесняется. Случилось то, чего и следовало ожидать: пожилая чета туристов неспешно прогуливаясь вдоль воды, захотела взглянуть на камни и гору поближе. Вот они приближаются к камням с теми нудистами. Мы с любопытством наблюдаем, что же будет дальше. Расстояние всё сокращается. Они идут тихо, не спеша. Загорающие по ту сторону камней даже не подозревают, что к ним приближаются гости. Пожилой немец доходит до камней и наконец-то замечает, что за ними. Его лицо не выражает ни удивления, ни смущения. Голые загорающие тоже совсем не стесняются такого зрителя. Немецкая чета проходит мимо них к скалам. Оказывается, немцы не только топлес привыкли загорать. Это в нашей стране железного занавеса привыкли стесняться своего тела. Немцев же этим не удивишь. А чем мы хуже? Вот они полюбовались горой, сфоткали друг дружку здоровенным фотоаппаратом и направились к нам. Решение приходит неожиданно: переворачиваемся на животики. Немцы проходят мимо нас, тактично не глядя и не обращая на нас ни малейшего внимания. Европа!

При визите к нашей дислокации следующей группы пожилых туристов мы (подумать только) уже даже не переворачивались, не нервничали, не стеснялись и вообще не обращали никакого внимания на посторонних. Позагораем, нагреемся на солнце, наденем купальники и в море. А потом так приятно отогреваться после холодной воды, лежа на солнце без мокрых плавок, холодных и липких. Зарождается мысль – не дураки эти нудисты, ведь, сколько удовольствия доставляет лежание не на мокром полотенце под плавками. Да, и загар на все сто, приятно друг на дружку смотреть. Вспоминаю, где же есть нудисткие пляжи, с целью отправиться летом отдыхать именно туда. Хочется отдыхать и загорать теперь только так и никак иначе. Как будто достиг более высокого уровня развития, переборол себя, и совсем нет желания возвращаться назад, на исходную позицию. На крымских, забитых людьми под завязку пляжах, среди ворчливых базарных тёток и невоспитанных пьяных мужиков нам теперь не место. Душа просит подобных уединённых уголков, тишины и спокойствия. Будем искать. А пока – несколько часов блаженства и абсолютного наслаждения. Покидаем пляж слегка пораньше – жутко хочется кушать.

Весь день до самого позднего вечера Настя отклоняет звонки с незнакомых номеров и читает поздравительные СМС-ки. В номере нас ждал сюрприз – во-первых, он был убран раньше обычного, а во-вторых, на столе в жестяном ведёрке со льдом, прикрытая салфеткой, стояла бутылка красного итальянского шампанского. Решаем распить её вечерком на балконе в 11 часов вечера, когда 21 год назад Настя появилась на свет. Ставим ведро в шкафчик. Злюсь на глупость платных холодильников в отеле – ну и жмоты же эти греки! Впрочем, бутылку шампанского они подогнали без напоминания. Как и обещали на сайте. Прочитав поздравительную сопроводительную открытку от менеджера отеля, двинулись утолять волчий голод в ресторан. Тут наше внимание привлёк один деликатес, который мы никогда не пробовали – черепаший суп. Прихлёбывая это диковинное яство, Настя вспоминала, как у неё в детстве жила маленькая черепаха, кушала листья салата, одуванчика, купалась в тазике. А теперь вот сидит Настя в ресторане и кушает черепашьего сородича. Между прочим вкуснятина!

В этот день мы побили рекорд обжорства, скушав ну просто невероятно много всего. И кто это сказал, что чревоугодие – это грех? После обеда несколько раз «сжигали лишние калории», поспали неприлично много и… потопали на ужин. Возник план: салатов, мяса, рыбы поменьше, а десертов побольше. До этого момента к концу трапезы в нас уже не оставалось места для здешних десертов: пахлавы, муссов, мороженного, кексов, фруктов и прочих вкусностей. Заказав маленькую бутылочку вина для аппетита, быстренько разделались с первым и вторым блюдами и приступили к дегустации десертов. Выяснили опытным путем, что самое необычное и вкусное – это «ласточкины гнезда». Времени до начала распития бутылки полно. Неторопливо доедаем всё то, что ещё может в нас влезть, и неспешно бредём к номеру.

Дует приятный прохладный ветерок с моря, поют цикады. Через каких-то, три дня вернёмся в Киев, и это все останется лишь в наших воспоминаниях и фотографиях. Бултыхаемся в миниатюрной крошечной ванной. Определённо она рассчитана на маленького ребёнка, двум подросткам в ней тесновато. В тесноте, но не в обиде! Вода очень прозрачная и чистая, но напор в кране жутко слабый. Даже для наполнения крохотной ванны потребовалась уйма времени. Именинница весь день находится в приподнято-радостном счастливом настроении, как и подобает ставшей взрослой 21-летней барышне. Вот настаёт время для торжественного тоста. Пережив упрощенную версию спектакля «что мне надеть», размещаемся на балконе. Шумит море, воздух кристально чист. Ровно в 11 часов хлопает бутылка шампанского, тем самым, предоставив уборщице на завтра чуть больше работы – ей придётся мыть стол, стул и немножко пола от сладкого липкого шампанского. Разливаю незнакомую, странно пенящуюся жидкость по бокалам. Лёгкий тост за здоровье и день варенья раз, за день Победы – два, третий тост – традиционно за любовь. Незнакомый напиток пьётся с трудом, тем не менее решаем распить бутылочку до дна (впоследствии оказалось чертовски глупым опрометчивым решением). Тем временем именинница принимает несколько входящих звонков от своих близких. Решаем запечатлеть столь выдающуюся дату на фотокамеру. С вытянутой руки фоткать неинтересно. Слегка опьяневшему уму приходит повесить фотокамеру на сушилку для белья, выставляем таймер, вспышку. Получается серия фотографий «негры в погребе». Интимная темнота не идёт на пользу фотографированию, но располагает к интиму. Прошло уже полтора года с момента нашей первой встречи. Куча приятных воспоминаний накопилась с того времени. В памяти всплывают разные приятности, курьёзы совместной жизни. Алкоголь развязывает языки, и беседа незаметно растягивается до середины ночи. На дне бутылки осталось на три пальца сладковатого напитка. Не пропадать же добру! Осушаю остатки напитка, и ложимся спать. Чего и следовало ждать: последняя капля оказалась лишней. Проснувшись часа через два на рассвете, прибавляю ещё немного работы уборщице в туалете. Распрощавшись с чужеродным напитком и уверившись в изысканном великолепии «советского шампанского», отправляюсь спать повторно.

Суббота, 10 мая.2008.

Встаю рано, встаю голодным. Желудок пуст. На ум приходят императоры времён расцвета Римской империи. Они всласть ели лучшую еду и пили лучшие вина того времени много раз в день. Забив брюхо до отказа, хитрые обжоры опорожняли его с помощью палки – рыгалки. Пиршество шло нон стоп без остановок все время. На раскопках тех времен находили доказательства этого: черепа с зубами, разъеденными желудочным соком. Странные мысли древних предков посещают меня на этой земле. И ещё одна маленькая древность археологического характера занимает мой ум. Как-то прогуливаясь возле горы с целью полазить (в море холодно, а до отеля идти далековато) я глядел под ноги на скалы и гальку. Вдруг я увидел камень абсолютно круглой формы. Поднимаю его, чтоб рассмотреть поближе. Толщина миллиметра три, состоит из известняка и металла! Монета! Настоящая древняя монета! Ведь ей совсем не место в этой расщелине, у меня дома на полочке ей будет значительно лучше. Изучаю более пристально: зеленоватый налёт – значит медь. Изготовлена монета путём грубого тиснения молотком с узором. Значит, действительно древняя. Надписи не читаются. Первым делом как приеду в Киев, окуну её в уксус, чтоб очистить. Шампунь в отеле никаких результатов от чистки извести не дал, разве что смыл зелёный налёт. Вспоминаю наш аэропорт с усиленным контролем, все истории об успешном провозе контрабанды. Пожалуй, на такую безделушку, вряд ли кто обратит внимание. Вдоволь налюбовавшись, стираю с неё отпечатки пальцев на всякий пожарный и прячу поглубже в сумку среди металлических вещей. Лучше сувенира не придумаешь!

А теперь вернёмся к событиям сего знаменательного дня моей жизни. Солидно позавтракав, мы отправились за полотенцами и двинулись загорать к теперь уже нашим любимым местам. Камни, как и вчера, оказались заняты, но сейчас для нас это не проблема. Располагаемся на вчерашнем месте. Контингент за теми камнями остался прежний, мы их теперь не стеснялись, они нас, впрочем, тоже. Сегодня место оказалось более оживлённым. Любопытные туристы, заинтересовавшись горой, бродили вокруг нас и наших соседей. Мы за ними вначале поглядывали, а затем полностью потеряли интерес – на нас совсем никто не пялился. Воспитанные европейцы. Наше внимание привлекла одна крупная пожилая тётушка. Она неторопливо обошла пляж, приближаясь к камням. Осматриваясь по сторонам, тётушка изучала положение дел за камнями. Разобравшись в местности, она вернулась к морю, а затем к тем нудистам. Хм, сейчас определённо что-то будет. Как минимум чтение морали о разложении сегодняшней молодёжи. Громкий голос неожиданно раздался над ни о чём не подозревающими загорающими. Ну всё, точно сейчас их прогонит с насиженного места, а может быть заодно и нас. Вот оно наше совковое мышление! Не так сталось, как гадалось. События развернулись куда более интересным образом. Нудистки ей ответили на немецком языке, и тётка прошла к ним за камни. Расстелила свое полотенце рядом с ними и… начала раздеваться! Мы в шоке! Неслабо у этих немок пороха в пороховницах. Ничуть не стесняясь, она улеглась рядом с ними и скрылась за камнями от наших взглядов. Дастишь фантастишь! Оставалось два дня отдыха до возвращения домой. Тела приобрели классный ровный молочно-шоколадный загар. Настроение отличное. Опять хочется кушать. На полпути к отелю, Настя совершает свой второй заплыв голышом с железным спокойствием. Мы одни на пляже. Хвалю девочку за смелость и тороплю к обеду. Наш номер опять оказывается неубранным, что за глупая привычка убираться после обеда, а не с самого утра. Споласкиваемся, переодеваемся и идём кушать. Я бью очередной рекорд за этим обедом, желудок пуст и требует наполнения. Не спеша обедаем, болтаем. Мой организм после вчерашнего очень хочет спать, бессонная ночь не осталась незамеченной. Укладываюсь в постель без сил в футболке и трусах после быстрого принятия душа. На этом мой отдых закончился, и начались невероятные приключения.

Глава II. Приключения

Просыпаюсь от непонятного шума. В номере находится куча людей, при этом все сосредоточенно что-то ищут.

– Егор Шевелёв?

– Да. А что случилось?

– Вы находитесь в розыске американским Интерполом, – заявляет какой-то толстый дядька в гражданской одежде.

– Это должно быть какая-то ошибка! – сказал я и окончательно проснулся.

– Вам предъявлены обвинения в хищении 22 тысяч ворованных кредитных карт и 1 миллиона долларов у компании Western Express.

Уже лучше, значит, древняя монета их не интересует. Интересно, что за это будет, если её найдут. Думаю дальше. Никаких переводов лично от этой компании я не получал. Никаких карт, тем более ворованных, у меня отродясь не было.

– Где ваш портативный компьютер? – спросил второй офицер.

– Дома, где ему и положено быть. – Как хорошо, что я его таки не взял с собой. Надо будет обязательно запаролить хотя бы фотоархив и удалить ненужный пиратский софт.

Моему ответу они не верят и упорно ищут компьютер. На мелкую сумочку с монетой они ноль внимания. Заглядывают под телевизор, кровать, тумбочки. Тем временем их босс защёлкивает на мне наручники. Я в одних трусах и футболке. Он, что серьёзно думает тащить меня так в участок? Прошу разрешить одеться: надеваю свитер, джинсы, кроссовки, в карман кладу носовой платок. Надеюсь, что ненадолго придётся съездить: всё равно ничего компрометирующего у меня нет, с какой стати им меня держать. Открываю сейф и беру с собой сто евро на такси на обратный путь и мобильный телефон. Менты в шоке – как это они не подумали посмотреть сейф. Начинают обыск бумажника. Забирают водительские права, паспорт и мобилку. Жадно осмотрев комнату, берут заодно и мой фотоаппарат. Эх, какие замечательные кадры накопились за три дня на мобилке и фотеке! Настя в слезах и глубочайшем шоке. Нежно целую её, и обещаю скоро вернуться. (Интересный поворот событий.) Руки за спиной в наручниках. Трое местных ментов сопровождают меня в тесном кольце до машины. Стараюсь держаться весело и все время говорю, что это какая-то ошибка. Они не менее весело (не каждый же день они миллионеров ловят) говорят, что моя песенка спета и отправлюсь я в Америку. Расспрашивают, как я это всё сделал? Говорят, что за мной уже давно велась слежка (хм, неужели и на пляже тоже?) и против меня куча улик. Не верю ни на грош. Едем до участка довольно долго минут 40. За это время толстый водитель-босс всё время намекал, что не мешало бы поскорее решить эту проблему. Вот я такой большой и крутой, могу стать твоим другом и телохранителем. А где ты живёшь, а какая у тебя машина, а сколько ты зарабатываешь. Спрашивает за сколько я мог бы нанять его моим телохранителем, чтоб решить все мои проблемы. Называет 60 тысяч евро и выжидательно смотрит. Похоже, один миллион долларов в обвинении лишили его рассудка окончательно. К концу поездки в процессе монолога доторговывается до шести тысяч. Интуиция подсказывает мне – это чистой воды провокация. Совсем они не похожи на наших ментов, которые действительно могут решить всё на месте. Лежащее рядом со мной на заднем сидении хендс-фри настораживало: точно записывают всё, что я говорю. Говорю я немного нечётко, всё время их переспрашиваю. Процесс сбора улик против меня пошёл, значит, действительно против меня ничего нет.

Довозят до участка. Тесные улочки города Родоса, уйма машин. Только возле самого участка свободное место для парковки. Входим во внутрь. Сидеть в наручниках жутко неудобно. Эх, скорее бы меня отпустили. Ведут в кабинет к следователю. Спрашивают имя, фамилию, дату рождения.

– Вам знакома компания «western express»?

– Нет.

– Вы украли 22 тысячи кредитных карт у этой компании?

– Нет.

– Сколько вам нужно лет, чтоб заработать миллион долларов?

– Лет 400, не раздумывая, отвечаю я.

Смеются и называют меня Абрамовичем. Попутно проверяют содержимое карманов, а затем и добытых трофеев. Начали с фотоаппарата. Чехол расстёгивали минуты две. Достали, покрутили в руках, понажимали кнопочки, но так и не смогли его включить. Значит, с техникой не дружат.

Следующим объектом пристального внимания стал телефон. Первым делом полезли читать СМ-мески. Как же хорошо, что я все потёр в самолёте! Никаких подробностей личной жизни и переписки этим глупцам не видать. Начинают просматривать записную книжку. Прочитать, что там написано он не может – буквы кириллицы хоть ему и знакомы, но в греческом языке читаются совсем по-другому. Дальше после заполнения бумаг волокут меня в коридор и оставляют сидеть меня там. Вот прицепились ко мне, как банный лист! Интересно, а меня назад в отель отвезут или просто так на улицу выпрут? Но происходит нечто совсем другое, чем я ожидал. Меня тащат в камеру. Я в шоке. Телефона нет, позвонить Насте и предупредить я не могу. Снимают наручники и загоняют меня в камеру. Ну, ничего ж себе отдых выдался!

Камера представляет собой каморку 3 на 3 метра. Две шконки, стол посередине. Между шконок дурно пахнущий сортир. На стенах грибок, облезшая краска и много надписей на разных языках. Меня встречают фразой: «Браток, тебя за что?» Опа, русскоязычные. Не ожидал я встретить наших зеков в местной тюрьме. «Подсадные утки, сейчас будут улики собирать», – пронеслось в голове. Честно говоря, я их побаивался. Воздух в помещении спёртый, сильно воняет из туалета. Единственный источник свежего воздуха – маленькое окошко 50 на 50 см с толстенными железными прутьями. Вдоволь налюбовавшись обстановкой, начал изучать сокамерников. Вроде на серьёзных бандитов не похожи. Одного звали Александр. Высоченный парень с длинными волосами, обшарпанные кроссовки, вместо шнурков полиэтиленовый пакет. Разбирается в компьютерах, играет в игры. Заробитчанин из Мариуполя. Приехал на Родос, побродил два часа на воле и его сцапали стражи правопорядка за истёкшую шенгенскую визу. Второй – 24 летний парень Иван из Донецка. Приехал на заработки несколько лет назад. За это время успел выучить греческий язык и ассимилироваться с местными жителями.

Тем временем смеркалось. Стало ясно, что эту ночь мне придётся провести здесь. Из состояния шока я так и не вышел, сна ни в одном глазу. Да, и где спать: нас трое, а спальных мест только два. Никакой простыни у меня нет, матрасы далеко не первой свежести: грязный брезентовый чехол, натянутый на продавленный поролон. Тем временем принесли ужин. Кусок хлеба, одноразовая вилка и непонятная субстанция в миске из фольги, почти как в самолёте. Эх, где же ты мой ол-инклюзивный ужин на шведском столе! Кушать не хочется, пить тоже не хочется. Весь целиком я впал то ли в транс, то ли в анабиоз. Отсчитываю время до завтрашнего утра. Ну, хоть что-то должно случиться! Позвонить нет возможности – телефон в коридоре, телефонных карточек у меня нет, мобильный забрали. Из всех номеров я помню наизусть только Настин мобильный и свой домашний. Бедная Настя, как она там без меня? Едва ли она пошла на ужин, скорей всего сидит в номере и дожидается моего возвращения. Впервые ситуация, когда я абсолютно ничего не могу поделать. Лишь рой мыслей проносятся у меня в голове: если бы да кабы. За стенкой шумят албанцы: их там аж четыре человека в камере. Смена ментов, которые меня арестовывали, закончилась. Новые – заступили на дежурство. Перво-наперво, они забрали у меня шнурки. Теперь стало ясно, почему Александр, в своих кроссовках сидит без шнурков. Комната наполовину освещена лампой с коридора. Постепенно на свет начинают слетаться комары. Время, кажется, стоит на месте. Который час – неизвестно. Раз стемнело – часов 9 примерно. Значит, через 12 часов будет примерно 9 утра и мной может быть займутся. Тем временем Александр с Иваном достали со второй кровати запасной матрас, более чистый и приличный с виду. Сгруппировав рядом оба матраса и подогнув кверху мешающие края, получилось два спальных места на одной шконке. Александр улегся к стене, и в моем распоряжении оказалось спальное место. Просидев на нём часа 2, я наконец-то на него лёг. Заснуть этой ночью мне так и не удалось: мешали комары, гомонливые албанцы за стеной, вонь из туалета, запахи перегара и дешёвого табака в душной комнате. Засунув нос в воротник свитера, где всё еще оставался запах духов, я пролежал до рассвета.

11 мая. 2008.

Светало. Улица напротив полицейского участка постепенно оживала. С такой милой родной свободы доносился шум машин, мотороллеров, спешащих прохожих. Скорее бы покинуть этот каземат! Сегодня уже воскресенье. Завтра в час дня у меня самолет на Киев. Вещи не собраны, билеты не с собой; как там Настя – неизвестно. Вот уж и сокамерники начали просыпаться. Чертовски подозрительные личности, всё время нахожусь настороже. Город ожил в этот праздничный выходной, чего не скажешь о полицейском участке. Дверь открыта, но кроме двух человек. Эй, кто-нибудь придите и освободите меня отсюда! Сил лежать больше не было. Встал, подошел к окну, помахал руками, потоптался на месте. В такой тесной каморке не разгуляешься. С каким бы удовольствием я вернулся в номер отеля и залез в горячую ванну! Незабываемый день рождения получился у моей пассии, ничего не скажешь!

Пришли менты, ведущие дела. Как пришли, так и ушли за кофе. Что-то мне не везет. Стоял всё время у окна и выглядывал: ну когда же вы там напьётесь кофе, и приступите к выполнению своих прямых обязанностей. Наконец они пришли и начали копошиться в своих бумагах. Пришел мент и спросил мою дату рождения (как будто в паспорте и водительском удостоверении не написано) и ушёл. Я, как дурак, стою и жду, что же дальше будет. А дальше – ничего. Часа через два принесли завтрак. Сокамерники сказали, что сегодня мной, скорее всего, заниматься не будут, так как сегодня выходной. Офигенная перспектива провести ещё сутки в полном неведении: что и когда дальше будет со мной, как там Настя. После отдельного чистого номера в отеле, в компании любимой девушки – тюремные казематы кажутся адом. Ну ничего, главное не сдаваться! Завтрак с макаронами меня не прельщает, тем более порций только две. Определённо я тут лишний. Заглянул через пару часов тот же мент. Сообщил мне, что пришли документы с Америки, и меня, увы,… не освобождают, а обвиняют в хищении уже двух миллионов долларов, при этом у самого рожа такая довольная. Спустя некоторое время я понял – местные менты получают огромнейшее удовольствие от того, что они сажают людей в тюрьму. Стало совершенно ясно, что и этот день я буду здесь. Стараюсь ничего не трогать руками – помыть их тут нормально не получиться, да и мало ли кто с какими болячками трогал двери, стены, решётки, а тем более спал на матрацах. Ложась на кровать, прячу кисти рук в рукава, а лицом не дотрагиваюсь до матраца. Интересно насколько ещё хватит ресурса организма, чтоб не спать, не есть и не пить. Прошли сутки, а я ещё ничего не пил! Без еды вроде бы человек живёт месяц, а без воды три дня. Сокамерники удивлены моими обвинениями. Не зло шутят и подбадривают, что завтра меня обязательно выпустят, и я успею на самолёт. Ну почему пять дней отдыха пролетели так быстро, а день в тюрьме тянется целую вечность! Вдруг ко мне гость – Настя приехала! Боже, на кого она похожа! Красное заплаканное лицо, надрывный всхлипывающий голос. Тем временем я уже мысленно давно приготовил речь для неё. Вот меня выпускают из камеры на свидание. Садимся рядышком друг с дружкой на скамейке. Настя ничего не может сказать, слёзы текут рекой, вся трясётся. Я её обнимаю крепко-крепко. Она прижимается ко мне, хочет поцеловать. Да куда ж меня целовать, я грязный как поросёнок, лучше не надо. Немного успокоив девочку, нашептываю ей инструкции. После фразы «… если тебе придётся ехать без меня завтра…» у неё начинается повторная истерика. Такой я её ещё не видел ни разу. Рассказывает мне, что она всё время ничего не ела, не спала, и всё время плакала. Ей страшно быть одной в номере в чужой стране, она переживает за меня. Обещаю ей, что всё обязательно будет хорошо! « Принеси мне завтра с утра чистое бельё, носки, зубную щётку, пасту, туалетную бумагу и ещё 100 евро.» Настя от мысли, что я опять буду ночевать в полицейском участке, заливается слезами. Мне её становиться так жалко. Чувствую себя абсолютно бессильным в сложившейся ситуации. Это невероятно подавляет и угнетает. Вот уже мент прерывает нашу беседу. Никакого времени нам не хватит, если впереди придёт расставание. Нашептываю последние важные инструкции на ушко, целую, машу рукой и подбадриваю в след. Чтобы не произошло, а завтра утром я вновь увижу свою любимую, это придаёт мне жизненных сил. Сокамерники посоветовали, какую телефонную карту лучше всего купить (face card), и я поручил это Насте.