Форексмен

– Спасибо, – Филипп обернулся и увидел двух мужчин, разговаривающих между собой. Кто из них являлся Константином Фихмовским, определить было нетрудно.

– А меня зовут Кира, – голос девушки заставил шею Филиппа возвратиться в исходную. – Я помощница Константина Игнатьевича. По всем вопросам можете смело обращаться ко мне.

– Очень приятно, Кира. Меня зовут Филипп. И сразу первый вопрос… – он быстро оглядел зал. За некоторыми столами уже сидели люди. – Я могу сейчас оплатить встречу?

– Да, конечно.

Филипп достал тысячную купюру и протянул девушке. Взяв, она наклонилась к столу, открыла верхний ящик. Он не мог видеть, сколько там уже скопилось денег, да и не думал об этом: его сознание пленил потрясающий вид женских прелестей.

– Занимайте любое свободное место, – предложила девушка, выпрямляясь и ловя раздевающий взгляд молодого парня.

– Пожалуй, устроюсь в первом ряду, – сказал Филипп.

– Хорошо. – Она подошла ближе и тихо сказала: – Знаете, почти никто не любит занимать места в первом ряду. Все хотят посерединке или в конце. Почему-то.

– Мне знакомо такое поведение по институту, – согласился Филипп. – И еще один вопрос, – он достал телефон, притворяясь, что нужно сделать неотложный звонок. – Можно я пока побуду в коридоре?

– Хотите выйти – поднимайте руку, – заулыбалась девушка.

– Разумеется, – усмехнулся Филипп.

– Вот это фигура! – прошептал он, когда оказался наедине с собой в полутёмном коридоре. В памяти стояла картина: прелестная грудь, выглядывающая из-под белоснежной блузки.

Он посмотрел на часы и направился к выходу.

Теперь перед охранником лежала страничка сканворда, освещаемая слабым светом настольной лампы.

– Вы нашли нужный офис? – поинтересовался он, поглядывая над стеклами очков.

– Да, – кивнул Филипп. – Скажите, парковка для гостей по-прежнему находится на заднем дворике?

– Если хотите припарковать автомобиль, сделайте это прямо перед главным входом. Вечером я иногда так разрешаю. А парковка на заднем дворике закрыта, там четвертый день асфальт уложить не могут, всё перерыли.

– А где еще гости могут поставить машины?

– Я же говорю, возле главного входа. Но в такой час гости обычно приезжают на такси. – Охранник покосился на монитор камеры наблюдения. Ему видно не только площадку перед крыльцом, но и автобусную останову, дорогу, а также угол другого здания, возле которого стоял один-единственный автомобиль. Большой, черный, но марки не угадать.

– Что за наглец поставил машину, заехав на тротуар? – с напускным возмущением поинтересовался Филипп, заглядывая в монитор.

– Да не говори, ей-богу наглец! Это человек, снявший офис, который ты искал. Точнее, его барышня. Она была за рулем. Они еще днем приехали, в половине четвертого, когда у меня здесь самые заторы. Я им говорю: в том месте машину не ставьте – начальство ругается. А она – «хорошо-хорошо», мол, как только что-то другое освободится, так переставлю. Сейчас вон, погляди, все поразъехались, а она так и не переставила. Баба, что еще скажешь!

Филипп кивнул и направился к выходу. Элементарный интерес подталкивал разузнать, на чем передвигается гуру валютного рынка.

За те несколько минут, пока он находился в здании, на улице стемнело.

Черный «Мерседес» на красивых литых дисках с наглухо тонированными задними стеклами гордо скучал возле угла кирпичного дома. Не в силах сдержать любопытство, Филипп подошел ближе. Он любил подобные автомобили, хотя видел их только на картинках, в кино, или переходил перед ними дорогу. Он отнюдь не завидовал людям, имеющим такие машины, просто испытывал острое, необъяснимое желание обладать таким же блестящим куском железа, способным разгоняться до внушительных скоростей.

Послышался стук каблуков. Филипп обернулся и увидел Киру. Она была в стильной демисезонной куртке.

– Филипп, вы не боитесь опоздать? – сказала она, так как ситуация требовала что-то сказать.

– Очень бы не хотелось, – признался он. – Но я поглядываю на часы. Время еще есть.

Девушка прошла в полуметре. Филипп вдохнул аромат её парфюма. Это что-то из мира волшебных грез. Он никогда не слышал подобного благоухания.

Солидный «Мерседес» коротко сверкнул перед ней огнями. Она открыла массивную дверцу и перед тем, как усесться за руль, улыбнулась неподвижно стоящему парню:

– Поставлю машину ближе к входу. Секьюрити недоволен тем, как я припарковалась.

– Вы не виноваты, что в половине четвертого здесь не нашлось другого места, – нашелся с ответом Филипп, но к концу фразы осознал свой прокол. Откуда он мог знать время её приезда, разве что специально не спросив у охранника?

– А ты наблюдателен, – ответила девушка и закрыла перед ним дверь.

Машина с номерами московского региона бесшумно тронулась задним ходом и таким образом проехала пятьдесят метров. Филипп зашагал к офисному зданию и в очередной раз взглянул на баннер с Константином Фихмовским. Теперь этот человек почему-то не казался таким респектабельным. Там, в офисе, при ярком свете ламп, это был обычный мужчина средних лет с обычным лицом. Да будь он хоть артистом из театра уродцев, сейчас всё можно исправить в фотошопе. С графикой на современных компьютерах творят чудеса.

Навскидку в офисе собралось около пятидесяти человек. Филипп, как и хотел, занял место в первом ряду, хотя оно было последним из двух. Часы на стене показывали без трех минут девять. Фихмовского не было. На столе, расположенном возле входа, стоял раскрытый ноутбук. На столе спикера – кинопроектор. Его линза целилась в специально поставленный белый стенд.

Через минуту вошла Кира, а ровно в девять появился Константин. Он был одет в белую рубашку с коротким рукавом и светло-серые джинсы.

– Добрый вечер, дамы и господа, – поприветствовал он. – Вижу, дам и господ сегодня примерно поровну. В один из вечеров на встречу в Новосибирске пришло много мужчин и всего одна женщина, тогда мне пришлось сказать «добрый вечер, дама и господа».

Кира сидела за столом перед экраном ноутбука. Константин кивнул ей, и на стенде через проектор отобразились какие-то графики. Костя посмотрел в потолок, щуря глаза. Кира уловила его мысль и дотянулась до выключателя. Погасли все лампы, за исключением двух в самом конце аудитории.

– Начну с вопроса, – твердо заговорил Константин. – Поднимите руки, у кого есть торговая система?

Почти все, кроме Филиппа и еще нескольких человек, подняли руки.

– Хорошо, вижу, опустите руки. Теперь хочу знать, есть ли среди вас трейдеры, которые «слили» хотя бы один депозит? – спросил Константин. В зале послышалось шевеление. – Я знаю, это не то, в чем приятно признаться. Но все же давайте будем смелее. А полумрак нам в этом поможет, я ведь не зря попросил погасить свет. Знаете, третий год веду лекции и неоднократно замечаю, что людям проще раскрепоститься, когда они находятся вне яркого освещения.

Поднялось несколько рук. Один мужчина рядом с Филиппом поднял руку, но замешкался и опустил. Константин Игнатьевич уловил это движение и обратился к человеку:

– Объясните, пожалуйста, чем вызвана ваша неопределенность? Остальные можете опустить руки.

– У меня сложнее, – неуверенно сказал мужчина.

– Ну, подробнее, подробнее, – подбодрил Костя.

– Фактически за два года трейдинга я не слил ни одного депозита, но просадки по сорок или восемьдесят процентов случались не менее четырех раз. Ведь это нельзя назвать полноценным «сливом»?

– Да, такие просадки нельзя назвать «сливом», хотя психологически для трейдера это почти то же самое. Поэтому в виде исключения будем считать, что потеря более пятидесяти процентов – это «слив», – проговорил Константин. Он прошелся взад-вперед и продолжил: – Итак, теперь из «сливших» поднимите руки те, кто сделал это в рамках правил собственной торговой системы. Не спешите, подумайте. Я повторяю: поднять руки надо тем, кто допустил убыток, действуя строго по системе.

В зале никто не шелохнулся. Даже «убыточный» мужчина не двинул рукой.

– Получается, всегда, когда вы терпели убытки, вы отступали от собственных правил? Так? – Костя выждал паузу, пока люди кивали. – Выходит, вы кровью, по́том, вложением денег создавали систему, над ней трудились, высчитывали, днями-неделями тестировали, чтобы затем просто взять и отступить от собственных установок? Со многими это случилось из-за того, что они попали в кластер минусовых сделок и вдруг решили, что система убыточна. А у кого-то просто не задался день, и вот вы заключаете несколько неоправданных сделок и получаете неотвратимое: убыток или потерю депозита. У кого-то просто взыграл азарт, и он решил сыграть «а ля повезет». Причины могут быть разные, жаль только, результат всегда один.

Константин подошел к стенду.

– Видите все эти стройные графики, цифры и формулы? Видите?.. Забудьте о них, пока не научитесь бороться самими с собой! Будь у вас хоть самая лучшая и прибыльная торговая система, она бесполезна до тех пор, пока вы не разберетесь в своей психологии.

С этими словами на изображение графиков лег большой алый крест.

– Наиважнейшую роль в трейдинге для человека играет психология. Если бы вместо мозга у нас стоял алгоритмизированный компьютер, торговать было бы гораздо проще. Мы бы имели возможность взять наиболее удачную формулу и торговать только по ней. А как только позволили себе хоть чуть-чуть отступить от правил – срабатывала бы сигнализация и на неоправданные действия налагалась блокировка. Уверяю, даже при худшей торговой стратегии с минимальным математическим ожиданием, по итогам некоторого промежутка времени мы выходили бы в плюс.

На стенде появился очередной слайд: круговая гистограмма на 90% была закрашена оранжевым и соответствовала значимости психологии. Ярко зеленые 6% отдавались значимости торговой системы, а синие, ничтожно малые 4% – везению.

– Глядя на этот «торт», как я его называю, можно сделать вывод: насколько в нашей работе важна психология, настолько не важна удача. Если мы забудем про остальное и последуем только за этой непостоянной «барышней», то вопрос разорения перейдет со сложной многопараметровой шкалы вероятности в простую линейную шкалу времени.

Константин замолчал на несколько секунд, давая людям переварить информацию, затем продолжил:

– Не хочу хвастаться: многие гуру рынка часами рассказывают про «Золотой Грааль», всё больше и больше запутывая людей. С начала нашей встречи прошло пять минут, а вы уже знаете, в чем залог прибыльной торговли. Только прошу, если вы действительно хотите зарабатывать, подойдите к этому серьезно. И вообще, в целом к работе на бирже относитесь так, будто это такая же работа, как любая другая. Не подходите к рынку как к казино. Это не казино! Какая бы сумма у человека ни была изначально, в казино рано или поздно он её проиграет. На рынке же с небольшим начальным капиталом создают состояния! Но это реально только при условии серьезного подхода. Запомните, пожалуйста, а у кого под рукою блокнот – запишите: «Твердое соблюдение торговой системы и серьезный подход и есть Золотой Грааль!». На этом нашу встречу можно заканчивать, но, поскольку вы настроились на полтора часа, не буду обманывать ожиданий.

Константин выражался свободно и уверенно. Чтобы добиться такого перед большим количеством людей, необходимо проделать над собой работу. Кто бы что ни говорил, но вряд ли найдется человек, способный выйти и начать выступать перед публикой без подготовки.

Константин подошел к столу и взял маленькую бутылочку воды. С хрустом отвернул пробку и поднес ко рту.

– Хочу дать совет, как снизить процент неправильных действий, – сказал он после того, как сделал глоток и поставил бутылку обратно. – Этот совет будет уместен не только в трейдинге, но и в обычной жизни. Представьте, что за вами постоянно кто-то наблюдает. Некий авторитетный цензор, дающий круглосуточную оценку всем вашим действиям. Им может быть человек, которого вы уважаете. Если вы не мазохист, то иногда, разумеется, можно его отключать, иначе сойдете с ума от напряжения. Но большую часть жизни образ этого человека должен стоять за вашим плечом.

Весь следующий час Костя посвятил истории своего успеха: как, сколько и когда он зарабатывал. Умело дополнял рассказ деликатным и уместным юмором. Когда ему задавали вопросы, он с радостью на них отвечал. Помимо юмора, а иногда и вместе с ним, он делился интересными фактами торговли на Форексе. Цитировал высказывания известных финансистов и не забывал о серьезных и сугубо технических вещах. В общем, выступление оказалось удачным. Страницы блокнотов гостей были заполнены новой информацией. Некоторые записывали выступление на диктофон. Кира незаметно сидела за ноутбуком и своевременно ставила нужные слайды.

Филипп подумал о том, как повезло Константину Игнатьевичу с помощником. Ведь, как выяснилось, помимо прочего, она у него водитель. Интересно, какие между ними личные взаимоотношения? Костя – молодой мужчина, она – красивая молодая женщина. В дороге, в офисах они постоянно вместе. Наверняка что-то есть. Однако, если даже между ними и есть то, что обычно бывает между мужчиной и женщиной, они не испытывают друг к другу сильных чувств. Не нужно хорошо разбираться в людях, чтобы уловить это в движениях их глаз. Они смотрят друг на друга как старые товарищи, не как влюбленные. Задумавшись, Филипп ненадолго ослабил внимание.

– …И, как всегда, мой традиционный вопрос, который я задаю в конце каждой встречи. – Константин сменил интонацию, благодаря чему Филипп снова включился. – Есть ли среди вас человек, торгующий не более одного дня?

Филипп автоматически поднял руку, в общем-то, не вникая в суть вопроса. Константин расхаживал взад-вперед и вдруг остановился. Глаза Киры появились над контуром крышки ноутбука. Поднявший руку стал смущаться, когда понял, что в зале он такой один.

– Вы действительно торгуете первый день? – уточнил Костя.

– Да.

– И не было никаких «начал год назад, потом забросил, и вот сегодня впервые»?

– Нет-нет. Примерно за час до того, как отправиться на встречу, я заключил первую в жизни торговую операцию по паре евро/доллар. Весной у меня был демонстрационный счет, но, думаю, работу на нем нельзя назвать настоящей – так же, как нельзя назвать ездой игру на симуляторе автомобиля.

– Да-да, вы правы: демо-счет – это другое. – Константин обратился к залу: – Что ж, взгляните на этого новичка. Пусть ему всегда способствует удача. В каком-то смысле мы видим рождение нового трейдера.

Он призадумался, взглянув на часы, сказал:

– Ну, что ж, дамы и господа, вот и пронеслись полтора часа, как полторы минуты. Встреча подошла к концу. Всем спасибо. И не забывайте про серьёзный подход. Это ключ к успешной работе в любом деле.

Кира зажгла полный свет.

Люди начали подниматься. Филипп встал одним из первых и, кивнув Константину в знак благодарности за шикарную лекцию, поспешил к выходу.

Константин не отреагировал, но быстро повернулся к Кире, мимикой подавая ей какой-то знак. Девушка быстро поднялась и выскользнула в коридор, опередив Филиппа.

Люди подходили к Константину пожать руку. Кто-то надеялся получить пару минут приватной беседы, но Филиппу нужно было немедленно уходить. Через полчаса закрывается общежитие, а до него 25 минут ходу. Времени едва хватает.

Он вышел в коридор и в тот же миг налетел на Киру.

– Мне очень понравилась лекция, – быстро нашел что сказать Филипп. – До свидания.

Он сделал шаг в сторону, но девушка снова преградила путь.

– Вы не могли бы задержаться? – спросила она голосом, от которого у Филиппа чаще забилось сердце.

– А что случилось?

– Константин Игнатьевич хочет поговорить с вами.

– Со мной? А что я такого натворил?

Её улыбка озарила темное пространство коридора:

– Ну что вы! Он просто хочет обсудить с вами какую-то важную тему.

Филипп впал в замешательство. С одной стороны, отказать такому человеку непростительно. Финансовый гений просит новичка остаться и обсудить важную тему – такое в нашем мире случается редко. Но и проводить сентябрьскую ночь на улице не очень-то хочется.

– Это надолго? Просто я тороплюсь. – Филипп не хотел признаваться красивой девушке, что скован рамками общежития. Он хорошо одет, а значит, она пока может принять его за кого угодно. Оттого правду неплохо бы умолчать.

– Всего несколько минут. Сейчас все уйдут, и он сразу подойдет к вам. Подождите здесь, а я помогу ему скорее со всеми распрощаться.

Филипп стал расхаживать по коридору, думая, какими дворами лучше сокращать путь. Понятное дело, опоздать на 10 минут по нормам студенческого общежития вполне простительно, но 20 и более – непозволительная роскошь.

Люди понемногу расходились. Все их действия казались настолько вялыми, что Филиппу хотелось надавать им пинков.

Кира выглянула из дверей как раз в тот момент, когда Филипп готов был уйти. Девушка махнула рукой, подзывая его.

– Филипп, верно? Давайте присядем, – предложил Константин.

Они прошли за стол первого ряда. Кира тем временем занялась свертыванием оборудования. Костя внимательно посмотрел на парня и сказал:

– Однажды я дал себе зарок: как только повстречаю человека, торгующего на бирже не более одного дня, я всеми силами попытаюсь разубедить его торговать дальше.

Глава третья

Филипп изменился в лице, услышав эти слова. Он не предполагал, что успешный валютный трейдер захочет переубеждать новичка. Почему? Для какой цели? Филипп для него даже не конкурент, да и лишать рынок «подлива» дополнительной сотни баксов в многомиллиардный котел – чушь собачья. Эта «сотня баксов», которая легко может выражаться хоть в тысяче, хоть в двух, в условиях целого мира – сумма ничтожная. Тем более этот же самый человек на протяжении полутора часов доказывал, что на валютном рынке можно сколотить состояние. И вдруг – резкий переворот…

– Такую установку я дал себе два года назад, – добавил Константин.

– С тех пор вы не встретили ни одного?

– Кто несколько часов назад совершил первую сделку? – Он мотнул головой. – В лучшем случае, человек являлся трейдером уже три дня.

– Я вас не понимаю, – сказал Филипп.

– Я настолько принципиальный, что если задумаю, то не прощу себе, если этого не выполню. Хотя, по правде говоря, проехав пол-России, не ожидал встретить новичка-однодневку именно сегодня.

– Не пойму главного: зачем вам переубеждать?

– Чтобы понять, зачем, нужно выслушать до конца. Однако даже тогда я не гарантирую полного взаимопонимания. Вы можете остаться при своем мнении. Мною будут лишь приложены некоторые усилия, дабы вы навсегда забыли о рынке. Я делаю это только из лучших побуждений, ибо мне известно, насколько опасен валютный рынок. Почему я выбрал объектом для переубеждения трейдеров-однодневок? Всё просто: они еще не вошли во вкус. Это как с алкоголем: если доселе непьющему человеку дать глоток водки, чтобы он не опьянел, но ощутил её неприятный вкус, и сказать «это плохо, это горькая отрава», велика вероятность, что он больше не приблизится к этому напитку. С курением и остальными пагубными привычками дело обстоит так же.

– Насчет привычек, может, вы правы, Константин Игнатьевич, но к трейдингу это сравнение не подойдёт. Считаю, объектом для переубеждений как раз лучше выбирать не трейдера-однодневку, а человека, который только что понёс сокрушительный убыток. Эмоциональный удар, плюс ваши слова, и, полагаю, в рынок он уже не вернётся.

– Нет-нет, я не зря провел параллель между валютным трейдингом и пагубными привычками, – покачал головой Константин. – Пьющему можно сколько угодно рассказывать о вреде алкоголя, он даже будет поддакивать, соглашаться, с умным видом кивать, но в конце беседы преспокойно заложит за воротник. И плевать, что на третьей стопке начнет кружиться голова, на пятой задвоится в глазах, а шестая срубит наповал. Трейдер, который допустил убыток, понимает: вместо знака «минус» вполне мог быть «плюс». Нужно было только принять противоположное решение: скажем, встать не на покупку, а на продажу. Или, если говорить об алкоголе, надо было выпить на пару стопок меньше и закусить лишним огурцом. Поэтому лучше вызвать негативные чувства на ранней стадии, а не когда на это занятие уйдет несколько месяцев или лет жизни. Ведь, несмотря на отрицательные стороны валютной торговли, о которых я непременно поведаю, у нее есть положительные. Ну и что, если отравился паленой водкой на дне рождения друга? Фигня, не правда ли? Зато как было весело! Даже тяжесть в голове на следующий день не предотвратит повторения пьянки уже в следующую субботу. Какого размера ваш депозит?

– Сто долларов.

– Очень хорошо. Сейчас некоторые сразу начинают с пятисот или тысячи. Сто долларов – очень хорошо.

– В каком смысле хорошо? Я вообще-то приготовил полторы тысячи и намерен их закинуть уже на следующей неделе.

– Этого делать нельзя. А хорошо потому, что сто долларов без угрызений совести можно вывести прямо завтра. Серьезность ваших намерений, выражающаяся в тысячедолларовом эквиваленте, не позволила бы легко и быстро отказаться от игры.

– Вот так напутствие! Хорошо, допустим, мне понятно, почему вы сравниваете трейдеров с алкоголиками: зависимость, психологические капканы и всё такое. Мне не понятно другое: с каких пор легальный биржевой инструмент с колоссальным потенциалом вдруг стал непригодным для работы? Ведь, насколько я понимаю, именно по этой причине вы хотите отговорить меня от торговли? Там сложно заработать? А где сегодня легко? Можно назвать десяток профессий, в сравнении с которыми Форекс покажется игрушкой.

– Дело не в сложности, а в невозможности!

– Невозможности? Хотите сказать, толпы трейдеров по всему миру только и делают, что теряют деньги?

– Само собой, не только. Есть те, кто зарабатывает.

– А в чем тогда дело? – спросил сбитый с толку Филипп. Ему становилась неприятна эта болтовня. Подобные пораженческие разговоры – «вокруг всё обман», «одни дураки дурят других», «мир несправедлив» и так далее – обычно ведут круглые неудачники. Он не ожидал встретить неудачника в лице первого в его жизни наставника в финансовом деле.

– Мне нужно идти, – сухо произнес Филипп и поднялся.

Константин поднялся следом.

– Неужели вы так жаждете потерять свои деньги? – печально спросил он.

– Жажду заработать, – твердо произнес Филипп, глядя собеседнику в глаза.

– Если бы можно было хоть на секунду заглянуть в будущее, скажем, на месяц или два, вы бы к моим словам отнеслись по-другому. Я вот что скажу: ваши деньги в любом случае будут потеряны.

– Да почему вы так уверены?! – повысил голос Филипп. Кира на миг оторвалась от дел.

– Опыт многих людей, через это прошедших.

– Если вам так важно, чтобы трейдер-новичок не потерял деньги, лучше дайте ему достойный торговый совет.

– Только один: не торговать ни при каких обстоятельствах. – Константин улыбнулся и двинул плечами. Респектабельная внешность, парфюм, улыбка, пламенные речи – всё это не сочеталось с его теперешним высказыванием. Однако Филипп почувствовал какой-то едва уловимый зачаток истины в его словах.

– Как теперь быть? Я несколько месяцев жил надеждой всерьез взяться за это дело. Я ведь не надеялся за один день стать миллионером, мне известно, что такое упорный труд. Подозреваю, что даже в области валютной торговли его никто не отменял. – Филипп посмотрел на часы: критическая точка пройдена, теперь даже если он прямо отсюда стрелой полетит до крыльца общежития, всё равно не успеет. – Для начала я хотел всё изучить, почитать книги, попробовать торговать на маленькой сумме, постепенно наращивая обороты. А вы взяли и разрушили мои надежды. Большое спасибо, Константин Игнатьевич Фихмовский. – Филипп протянул руку на прощание.

Константин некоторое время стоял неподвижно, словно решая, как поступить. В какой-то момент его сосредоточенно-серьезное выражение лица сделалось дружески-доброжелательным. Он не стал протягивать руку, а вместо этого сказал:

– Давайте продолжим беседу в каком-нибудь другом месте. Думаю, мне удастся рассказать обо всем подробнее в иной обстановке.

Филипп не знал, что ответить. С одной стороны, он определенно рискует нарваться на строгий выговор коменданта общежития, с другой – человек, у которого есть ценная для дела информация, сам выдвигает предложение продолжить беседу. Пускай разгромную, но что-то из всего этого почерпнуть удастся.

– Хорошо. Но где?

– Сейчас соберем вещи, сдадим офис и поедем. В гостинице, где мы остановились, есть хорошее место, чтобы поужинать.

– Похоже, вы всерьез решили выполнить обещание, данное самому себе, и переубедить начинающего трейдера, – сказал Филипп. – Предупреждаю, это трудноосуществимо даже при всей вашей великолепной риторике. А мои разрушенные надежды – это только видимость: серьезные сооружения, такие как убежденность и личные взгляды, я прячу гораздо дальше.