«Лоскутное» одеяло

Нина после побоев не ходила в школу больше недели: Валя написала в оправдание прогулов записку классному руководителю, что Нина простудилась и у неё была высокая температура. Случайностей не бывает, один раз «незаряженное ружьё выстрелило»: однажды Галя пришла с повязанным галстуком: заговорилась с подружками и забыла спрятать галстук. Когда она подходила к дому, навстречу ей шел с работы отец. Он увидел галстук, схватил за него Галю и потащил домой. Он втолкнул Галю в квартиру, пошел в ванную и принёс верёвку: на зиму они вешали на ней копчёный окорок. Он был такой вкусный, девочки изредка заходили в ванную и отрезали по маленькому кусочку копченой кожи, они сосали его, как самое изысканное блюдо. Иван взял эту верёвку и наотмашь начал охаживать дочь. Он бил её по всему телу, Галя кричала и просила помощи, но мамы дома не было, помочь было некому. У Гали, когда пришла мама и начала осматривать её, она увидела вздувшиеся рубцы от верёвки. Валя обработала ранки и посадила Галю в подушки. Галя тихо плакала, она не хотела расстраивать маму… Соседи слышали крики Гали, но помочь ей не могли. Но так продолжаться больше не могло: соседи собрали подписи и отнесли заявление о наказании такого отца в милицию. На следующий день пришел участковый и начал опрашивать написавших заявление жильцов. Они все говорили, что из второй квартиры часто слышатся крики, плач детей, но они не заходят туда без разрешения хозяев. Участковый, побеседовав со всеми жильцами, позвонил в дверь второй квартиры: открыл хозяин. «В чём дело? С какой целью Вы пришли ко мне в дом?» Участковый сказал ему, что по заявлению соседей его могут лишить родительских прав на девочек. Иван заскрипел зубами и сказал участковому: «Это больше не повторится!» «Хорошо! Пусть это будет первым предупреждением Вас. Но в случае повторения избиения детей, к Вам будут приняты административные меры». Участковый ушел, а Иван, как разъяренный зверь тупо ходил по комнате, скрипя зубами… Через некоторое время он подошел к Валентине и впервые за всю их совместную жизнь сказал: «Скажи детям, что я их не трону, но галстуки запрещаю носить, иначе удавлю: я знаю, что такое тюрьма, сидел не справедливо, у меня украли десять лет жизни, а теперь всё будет по закону!» Валя задрожала как осиновый листок, она стояла с полотенцем в руках, готовила ужин. «Удавлю, говоришь? А ты их носил девять месяцев, рожал в муках, хоронил наших мальчиков? Да я тебя сама убью, если ты хоть пальцем тронешь одну из них!».

Валентина сама себе удивилась, откуда у неё хватило смелости перечить мужу: видать накипело за столько лет унижений и горя-двоих малюток оторвать от себя было не просто… Она попила холодненькой водички, пошла готовить ужин, а Иван ушел в свою комнату, было слышно, как он пинает там табуретки, стучит кулаками по стенам… Валя накрыла как всегда стол и позвала всех на ужин: они сидели каждый на своём месте, Иван, Валя, Галя, Нина. Ели за отцом остатки пищи, кому что достанется, Валя по привычке приносила девочкам косточки из компота, они разбивали их и ели. После ужина они учили уроки и ложились спать: они ходили во вторую смену, но уроки делали накануне. Детей после войны рождалось много, только в их 8-ми квартирном доме было 22 ребёнка разных возрастов, но жили дружно, никогда старшие не били малышей, а когда наступала зима, они лазили по сугробам, делая «бабочек»: раскинув руки постепенно хлопая по снегу сверху вниз, а потом кто-то посильнее им помогал аккуратно встать, чтобы рисунок не сбился. Так все низкие сугробы были в «бабочках». А когда снегу наметало много, и рядом были глубокие сугробы, ребятня «сползала» к краю сарая и… в сугроб. Они знали, что рядом с этими сараями не было поленниц дров, так что такие «полёты» были безопасны, а сколько удовольствия!!! Домой возвращались как снежные бабы: снег был везде, где только было пространство для него, раздевались прямо на первом этаже, счищали друг с друга снег, очищали валенки и высыпали из валенок, всем было весело и хорошо. Соседи после такого «десанта» выходили с тряпками и вытирали растаявший снег, а ребятня расходилась по квартирам сушиться. Беззаботное детство, кажется, что это было совсем недавно, а прошло несколько десятков лет…

В семье Ивана была всё та же жестокая дисциплина. Ни к одному празднику девочкам не покупались обновки: Нина донашивала за Галей, а Гале мама шила, как могла. Они не устраивали детям дни рождения, никого к себе не приглашали. Но Женина дочь знала их торжественные дни, они всегда приглашали их к себе, Женя угощала их вкусными наливными ватрушками, пирожками с земляничным вареньем и поила какао: такого они дома никогда не ели. В один из таких дней рождения Женя подарила Гале простенькое, но очень красивое платье. Она примерила его у них, оказалось как раз впору. Галя благодарила тётю Женю: теперь она может пойти на ближайший праздник в этом красивом платье! У Жени был такой характер: к каждому Празднику она пекла пирожки, шанежки, булочки с изюмом, покупала много дешевеньких конфет и приглашала всю ребятню к себе на Праздник. Она была инвалидом и получала мизерную пенсию, но всегда копила к праздникам денежек, чтобы в доме был Праздник. Когда подросла её дочь, к ним после майской и октябрьской демонстрации приходил весь её класс, пили чай, всегда слышался радостный смех, и Жене это было очень приятно. В семье Ивана не было праздников, он никак не мог простить Государству своих потерянных десяти лет… Однажды Валя сказала ему, что беременна. Он долго думал, не случится ли так же, как с первыми двумя двойняшками… Валя сказала, что врач прослушал только одно сердцебиение, значит, родится один ребёнок. «А вдруг мальчик-наследник нашей фамилии? Рожай, Валькя!» Девочкам Валя не сказала, но однажды, придя с работы, она упала в обморок, дома были только дети, Галя побежала к Жене: «Тётя Женя, мама упала в обморок, что нам делать?» Женя взяла из своей сумочки (у неё часто бывали предобморочные состояния, потому она всегда в сумочке носила нашатырь и валидол) и они пошли к Валентине. Та лежала на полу, рядом сидела Ниночка и плакала. Женя дала понюхать Вале нашатырь, та сморщилась и, осмотревшись вокруг, спросила: «Что случилось? Почему я на полу?» «Девочки, дайте маме под голову подушку, а я вызову «скорую». «Не надо «скорой», просто я беременна, я никому не говорила, чтобы не сглазить. Девочки, у нас будет прибавление в семье!». Они помогли ей лечь на кровать. Женя ещё посидела с ней, они разговорились: «А Иван как отнёсся к беременности? -спросила Женя. «Сказал, рожай!». «Вот и слава Богу, будем надеяться, что всё пройдёт хорошо». Женя ушла домой.

В положенный срок Валя родила мальчика. Иван, узнав о рождении сына, пришел к ней с фруктами, кефиром. Передал всё через нянечку и спросил, где лежит Валя. Он быстро нашел её окно и позвал, чтобы выглянула. Валя написала ему записочку, чтобы назвал мальчика и получил «Свидетельство о рождении», иначе из роддома не выпишут: на то время было много случаев, что детей просто не забирали из роддома или подбрасывали в каком-нибудь общественном месте. По справке, выданной из роддома, Иван оформил «Свидетельство о рождении» и назвал сына Виктором. На следующий день он пришел к Валентине, она написала, что мальчик хорошо кушает, набрал свой вес и даже прибавил 50рамм, значит молоко хорошее. А то, что он назвал малыша Виктором, она с ним согласна, хорошее имя! Она передала нянечке записку для Ивана. Тот в приподнятом состоянии духа шел домой. Надо было приготовить всё к выписке младенца. Галю он заставил помыть кроватку, Нину – одноместную коляску, да так, чтобы всё блестело-наследник родился! Девочки перестирали и погладили пелёнки, подгузники, одеяльце. Всё было приготовлено на совесть. Иван в своей комнате надул белые (из презервативов) шарики и украсил ими окно, натянул шпагат наискосок от угла до угла и привязал к ним шарики. Подошел день выписки, Иван сам пошел встретить Валю с сыном, Липа с Александром тоже пришли, они принесли букет и коробку конфет. Всё, как положено. Нянечка вынесла новорожденного, вручила его папе, Липа с Александром отдали букет Вале, а конфеты-нянечке. «Приходите ещё!» -сказала нянечка. Все поблагодарили её и пошли домой. Валентина была так удивлена встрече Витеньки, которую устроил ему Иван. Наконец-то Валя увидела радостные искорки в глазах Ивана. Он самостоятельно развернул Витеньку и рассматривал его со всех сторон: ему понравилось, что мальчик упитанный, на ручках «перевязочки» -он был такой красивый, Ивану казалось, что красивее его сына нет. Виктор заплакал, Иван подозвал Валю, чтобы та покормила его: кроватка стояла в комнате Ивана и, сев на кровать, Валя снова удивилась: Иван сделал ей аккуратную скамеечку под ногу, чтобы было удобнее кормить ребёнка. Витенька наелся и заснул прямо у неё на руках. Подошел Иван и тихонько взяв его, переложил в кроватку. «Теперь я буду к нему вставать ночью, понадобишься-позову!». Валя была крайне удивлена: ведь ни к одной девочке он не вставал по ночам. Со всеми хлопотами по приезду домой Валя очень устала и прилегла на кровать, она сразу уснула с улыбкой на губах. Только сейчас Иван рассматривал свою жену и понял, что она очень красивая, как он раньше не замечал этого? Он был переполнен радостью, что родился мальчик, а родила его такая красивая женщина…

Прошло несколько месяцев. Иван, приходя с работы, умывался и шел к сыну: он поднимал его высоко над собой, мальчик смеялся и этим радовал папу. Они кружили по комнате, Валя только и успевала сказать: «Осторожно! Он ведь ещё маленький, не урони!». «Какой он маленький, посмотри, какой богатырь растёт!» Потом он укладывал ребёнка в кроватку и шел ужинать: не смотря на радость от рождения сына, он всё так же ужинал, а остатки отдавал жене и девочкам. Это было настолько унизительно, но жена и дочери терпели: у папы было хорошее настроение, он никогда не задерживался на работе, не ругал их и тем более не бил. Прошло шесть месяцев, Витенька стал, держась за кроватку, садиться-это было просто чудо, отец не мог нарадоваться сыном. Он просил девочек, чтобы те присматривали за ним, а выпадет из кроватки-может ушибиться. Валентина не отходила от сына, но когда ей надо было сходить в магазин, она ждала девочек из школы, чтобы присмотрели за братом. На седьмом месяце у Витеньки поднялся жар, градусник раскалялся, зашкаливая. Валя со слезами вызвала «скорую», её уже знали, как она потеряла двух мальчиков, и незамедлительно выехали на вызов. Витеньку на носилках вынесли в машину, Валя тоже поехала с ними. Повторилась вся та же процедура, врачи не смогли спасти малыша. Доктор выразил ей свои соболезнования, а что они Валентине, она потеряла третьего мальчика… Она сидела рядом с реанимацией, вскоре вывезли закрытого простынкой её сына и увезли в морг. После вскрытия пришел патологоанатом и сказал врачу: «Это всё-таки наследственное заболевание: все внутренние органы здоровы, а кровь свернулась от высокой температуры». «Не знаю, как объяснить матери причину смерти, я написал: причина смерти не известна». «Вы сделали, что смогли, а матери мы всё скажем сами, объясним ей, что по её линии родства или по линии мужа было это заболевание, скорей всего по её. Но мужу мы этого говорить не будем, он неуравновешенный человек, не даст ей жить спокойно!» Они выдали ей сына, завёрнутого в простынку, она обливала его слезами: мальчик уже был тяжеленький, жить бы да жить ему, но так распорядился Господь: забрал к себе её малышей… А ведь дети у неё не были крещёные, ни живые, ни тот, кто умер: Иван категорически запрещал посещать ей церковь. Теперь даже по большим Праздникам она могла бы только поставить свечку за упокой их душ…

Она пришла домой, во дворе её встретила Женя: «Что же это такое-три мальчика ушли из Жизни, ведь теперь Иван будет обвинять тебя?». «Что же поделать» -говорила сквозь слёзы Валя, «значит у меня такая судьба…». Она позвонила Липе с Александром и сказала эти скорбные слова: «Витеньки больше нет! Он умер так же, как Юра и Коля. Приедете помочь: со страхом жду Ивана с работы?» «Конечно приедем, мы быстренько. Может надо что-то привезти?» «Ничего не надо, только защитите меня и девочек, он будет в ярости!» «Хорошо! Едем!» Они быстро приехали, Ивана ещё не было дома. Когда он пришел и увидел Липу и Александра, радостным голосом сказал: «А у нас гости! На сыночка приехали посмотреть? Только руки помойте и тогда идите в комнату!» Он сам умылся и вошел в комнату: там в кроватке лежал его ненаглядный сыночек, но почему он лежит в одной простынке, может замёрзнуть. Он подошел к мальчику, чтобы взять его на руки, а Вале сказал постелить всё, что надо. Он прикоснулся к мальчику и понял, что нет у него больше сына… Он зарыдал с подвыванием, начал метаться по комнате, схватил Валю за плечи и закричал: «Не уберегла моего сыночка, радость мою? Нет тебе прощения, больше не заходи в мою комнату!». Мальчик лежал на пеленальном столике – теперь он не упадёт. Валя заливалась слезами и хотела мужу сказать, что мальчик умер так же, как и Юра с Колей, от неизвестной болезни, но Иван не давал ей рта открыть. Александр уехал, чтобы договориться насчёт похорон, Липа осталась с Валей. Девочки пришли из школы и горько заплакали по своему братику: он ведь был большенький, узнавал их и улыбался, всё время сосал морковку-зубки резались. А теперь его нет и они с Галей снова одни. Пришла Женя (Галя позвала её), спросила, чем она может помочь, но Валя ещё сильнее зарыдала: «Моего сыночка никому не вернуть…». Женя ушла, чтобы не расстраивать Валю, а Липа обняла её за плечи и они сидели около Витеньки и плакали навзрыд. Иван сказал: «Ужин готов? И парня потеряла, и ужин не приготовила! Марш на кухню, что теперь слёзы лить?» Валя безропотно пошла на кухню, разогрела на плите борщ, вскипятила чайник, пригласила Липу поужинать с ними, но Иван резко высказался: «Самим жрать нечего!» и Липа заторопилась домой. Она сказала: «Я соберу одежду для Витеньки, наш-то уже вырос, а всё, что от него маленького я оставила, но… увы, Господь не дал нам девочку!». Они тепло попрощались: «Держись, сестричка, жизнь есть жизнь!»

Похоронили Витеньку, Валя перешла в другую комнату, а Иван с тех пор ни разу не заходил к ней. Валя была этим довольна: а вдруг снова забеременеет и снова горе, её сердце больше не выдержит. Она по привычке ходила на работу, но у неё всё было, как в тумане, кружилась голова, на работе она стала часто падать в обморок и девчонки отправили её в поликлинику, там врач осмотрела её и предложила лечь в стационар на обследование. Она сказала, что надо с детьми посоветоваться и тогда ложиться в больницу. Девочки хором сказали: «Ложись! А вдруг у тебя какая-то болезнь, которую надо срочно лечить! Мы сможем без тебя, мамочка, и приготовить, и прибраться, и постирать, не волнуйся! Мы будем приходить к тебе каждый день-не успеешь соскучиться!». Валя пошла в больницу, переоделась в домашний халат, тапочки и прошла в указанную ей палату. Там была свободная кровать, она присела на неё, положила в тумбочку зубную пасту, щётку, мыло. Пришел лечащий врач, ещё раз прослушал её, постучал маленьким молоточком по рукам и ногам, заставил достать пальцем кончик носа, потом повторить другой рукой. «Вот и хорошо! Полежите у нас, сделаем анализы, подпитаем капельницами организм, всё придёт в норму!». Врач вышел, а соседки по палате стали с ней знакомиться. В больницах обычно всегда быстро становятся друзьями, помогают друг другу, рассказывают, если что-то не понятно. Когда Валя им рассказала о своих троих мальчиках, которых она похоронила, соседки плакали, слушая её. Они стали относиться к ней как к тяжелобольной… Ежедневный обход все встречали заправленными кроватями, стоя рядом со своей кроватью. Обычно с врачом ходила медсестра с историями болезни, подавала доктору историю той женщины, к которой подходил врач. Врач измерял давление, прослушивал фонендоскопом дыхание, что-то на своём только им двоим понятном языке давал указание о лечении и других обследованиях. В те времена больница не имела много диагностического оборудования, но Вале провели полное обследование. Врач дал заключение: «Полное физическое и нервное истощение. Хорошо было бы поехать Вам в санаторий, при больнице есть профилакторий, если Вы согласитесь, я дам Вам направление на три недели: там Вас долечат, есть другое оборудование, походите на процедуры, питание у них усиленное, витаминизированное, выйдете оттуда как новенькая! А ночевать Вы сможете ходить домой, соглашайтесь! Вы нужны своим девочкам, так что берегите своё здоровье!». Валя попросила время подумать, врач в ответ ей сказал: «Мы с Вами ещё здесь не все процедуры проделали, так что думайте спокойно, посоветуйтесь с родными!». Вале сделали ещё несколько капельниц, она сдала последние анализы, за это время она поговорила и с девочками, и с Липой, все в один голос сказали: «Соглашайся! На работу успеешь, а подлечиться после всего надо!» Когда пришел на обход доктор, она сказала ему: «Я согласна, доктор, на профилакторий!». «Вот и славно, сегодня подготовлю все документы и завтра выпишу!»

Три недели Валя днём ходила в профилакторий, а на ночь приходила домой. Она расспрашивала, как ведёт себя отец в её отсутствие? Девочки сказали, что они уже привыкли к их образу жизни, так что не беспокойся. Дни в профилактории прошли быстро, Валентина вышла на работу. Там её встретил дружелюбный коллектив, и работа пошла, как прежде. Но теперь Валя чувствовала себя хорошо: её не тошнило от остатков пищи, она всё ещё носила их для поросёночка, выбирала то, что получше, ведь она не могла унести больше ведра. Одного поросёночка они уже откормили. Пришло время колоть кабанчика, они пригласили самого лучшего специалиста для этой процедуры, он мог с первого удара ножом повалить поросёнка, далее проходила вся процедура разделки, за работу он брал часть печени, лёгкие, сердце: всё равно в семье Вали не было специалиста по приготовлению свиной колбасы, для этого Валя готовила кишки, он использовал их для колбасы, Валя их очень чисто мыла и скребла. Этот же Поволжский немец умел коптить свинину: у него было специальное оборудование, именно эта свинина висела у Вали в ванной. Копченая свинина могла храниться долго. Дни бежали за днями, девочки росли, а Иван начал попивать: после работы от него пахло спиртным. Он вёл себя ещё жестче, придирался к любой мелочи, часто бил девочек совсем ни за что, они плакали, но уже так, как раньше, не кричали. В один из таких дней, пока папы не было дома, Галя поднялась на второй этаж к тёте Жене: у неё была дочка Клара, она была на два года её старше. Галя решила посоветоваться с ней по девчачьи: у них в дом к своему дядюшке приехал перед армией племянник, он очень понравился Гале не смотря на то, что она видела его несколько раз. Его звали Анатолий: так звал его дядюшка, когда приходило время ужинать. У них в доме был большой общий коридор, по вечерам все выходили со своими табуретками, стульями, посредине стоял большой стол, все садились вокруг него и играли в лото на копеечку. За этим столом собирались все свободные от домашних дел взрослые и дети. Галю никогда не отпускали играть в лото, а Клара была очень азартным игроком: оставалась играть до последней четвёрки игроков. Дома её ругали за это, ведь завтра в школу, она сидит допоздна. Детей в те времена было в каждой семье много. В 1936 году вышел Приказ Совнаркома о запрещении абортов, поэтому женщины, родившие 8—10 детей, обращались к знахаркам за прерыванием очередной беременности, часто эта процедура заканчивалась плачевно: операция проходила в антисанитарных условиях, иногда срок беременности был большим, а знахарки пользовались не стерильным инструментом, заносили инфекцию и от этого через несколько дней пациентка умирала. В 1955году этот Приказ отменили и нежелательные беременности прерывались в больничных условиях: детей-сироток стало меньше, у них быстро находились мачехи даже на такую ораву. Мужчин было мало, поэтому выходили замуж за первого предложившего руку мужчину, не смотря на то, сколько у него детей. И в Галином доме тоже были семьи, где было много детей и мачеха. Но им жилось спокойнее, чем Гале и Нине: мачехи жалели своих приёмных детей, хорошо готовили, целыми днями стирали, варили и не оговаривали за кусок хлеба, которого не всегда хватало… Галя пришла к Кларе, чтобы посоветоваться с ней, как ей быть. Дело в том, что они с Анатолием несколько раз ходили в кино, иногда просто гуляли по тихим улочкам. Анатолий не позволял себе ничего лишнего, только с разрешения Гали они стали гулять, держась за руки. Им было хорошо и спокойно: к одиноким девочкам, возвращавшихся поздно домой, приставали возвращающиеся со смены молодые шахтёры. Так однажды они подошли к Кларе с маленьким братом, которые шли из магазина: приехал папа и дал им денег на конфеты. Они побежали в магазин и на обратном пути встретились с этими малолетними хулиганами. Клара отдала брату пакетик с конфетами, сказала: «Беги!». «А ты как одна?». «Ничего, береги конфеты и беги домой!». Братишка отбежал от этого дома к сараям и стал смотреть, как там Клара, может надо будет взрослых звать… Шахтёры между собой (а их было пятеро) поговорили: «Кто первый с этой цыпочкой займётся?». Первым вышел Утоп-его фамилия была Утопов, так его и звали «Утоп». Клара встала спиной к стене с освещёнными окнами, в случае чего можно постучать и позвать на помощь. Когда Утоп протяну к ней руку, она схватила её и завернула за его спину, а ногой пнула по колену: этими приёмами она даже Утопа заставила кричать от боли. Его друзья стояли в сторонке и хохотали. «Не по зубам цыпочка? Отпусти его, ему сегодня не повезло!». С тех пор Утоп всегда оберегал её от всех хулиганов, но к ней не подходил. Галя знала про этот случай: они жили на окраине города, и любое событие переходило из уст в уста. Галя пришла к ней как к старшей сестре и рассказала ей про их дружбу с Толиком. Галя знала, что Клара умеет гадать на картах. Клара сразу согласилась, она видела, в каком состоянии Галя. Клара разложила карты, они «говорили» о каком-то хорошем разговоре. Она сказала об этом Гале, та очень обрадовалась, поблагодарила Клару и пошла домой. Вечером Анатолий сказал ей, что пришла повестка из Военкомата: его призывают в Армию. «Ты будешь ждать меня из армии? Я буду по тебе скучать!». «Да, я, по возможности, буду писать тебе письма!»

Иван продолжал пить, Валя уже привыкла к такому поведению Ивана и ничего ему не говорила. Но девочки были беззащитны перед пьяным мужиком, который не считает их за своих дочерей. Он придирался к ним по всякому поводу: однажды он взял большую тарелку, из которой они все ели, провёл рукой по внутренней поверхности: «Кто сегодня мыл посуду?». Галя подошла и сказала, что посуду сегодня мыла она. «Ты? Я научу тебя мыть посуду, свинья!». Он схватил её за косу и головой начал «мыть» тарелку, Гале было очень больно и стыдно, но она не кричала от такого насилия… Когда Иван устал «учить» дочь, он вымыл руки, как будто действительно держал в руках грязь, ушел в свою комнату. Галя переплела косу, когда она расчёсывала волосы, ей было очень больно, но маму она расстраивать не стала, ничего не рассказала ей. Мама разогрела ужин и позвала всех, но Иван после «тяжелой» работы и спиртного уже храпел на кровати. Валя решила не ждать, когда он проснётся, они поужинали без отца: каждому была своя тарелка, свой кусочек мяса, свежезаваренный чай с сахаром. Они почувствовали себя людьми! Очередь мыть посуду была Нинина, она нагрела воды (горячей воды в доме не было), тщательно вымыла посуду, вытерла её и поставила на место. Они пошли в свою комнату и стали рассказывать, как прошел этот день. Потом девочки начали учить на завтра уроки. Галя, чем могла, помогала Нине. Галя очень переживала разлуку с Анатолием, она думала, что он просто пошутил, когда уходил в Армию. Прошло более двух месяцев, Галя получила от Анатолия письмо без марки, радости её не было предела, а поделиться она могла только с Кларой. Пока никого не было дома, Галя поднялась к Кларе. Та тоже порадовалась за подругу: «Тебе осталось ждать около трёх лет, ты к этому времени будешь совершеннолетней и сможешь решать свою судьбу!!!» Клара обняла Галю, поцеловала её в щечку и они молча сидели вдвоём, им было хорошо, они понимали друг друга без слов. Скоро должны были прийти родители Гали и она пошла домой, попросив спрятать у Клары письмо, чтобы никто из родителей не нашел его случайно. Клара после её ухода разложила карты и была очень огорчена: карты рассказали, что у Гали будущее будет трагическим. Клара думала, стоит ли рассказывать Гале всё, что сказали карты. Надо подождать подходящего случая. Галя еженедельно получала письма от Анатолия, но она попросила его писать на адрес Клары, а та знала, как тяжело живётся Гале, и не дай Бог, родители узнают, что она переписывается с Анатолием, будет самое страшное. Женя знала о жесткости отца Гали и согласилась не говорить им, что они за неё получают письма. Клара в один из Праздников пригласила Галю и Нину на угощение. Они уединились с Галей, и Клара спросила её, хочет ли она знать своё будущее. Галя заинтересовалась и попросила разложить карты. Будущее у Гали просматривалось печальное: она дождётся Анатолия, тот попросит её руки у родителей, те с радостью дадут согласие: лишний рот с рук. Валя всплакнула, когда услышала, что жить они будут отдельно. Останутся они вдвоём с Ниночкой, мужа она уже давно не считала членом их семьи… Галя, закончив школу, поступит в техникум, получит специальность техник-электрик, её распределят работать на подстанцию начальником смены с испытательным сроком. Галя была усердная работница и её поставят работать по сменам. Смены Гали будут по 12 часов: день, ночь, два выходных. Она будет работать с большим удовольствием, так как в техникуме она очень прилежно училась и работать ей будет легко. Анатолий, когда её смена заканчивалась в полночь, будет встречать Галю, но однажды на него прямо рядом с подстанцией нападут бандиты, они порежут его и разбегутся, а Анатолия, истекающего кровью, найдёт Галина: она срочно вызовет «Скорую помощь» и поедет, держа его голову на своих коленях. Его сразу увезут в операционную, операция будет длиться долго, но Анатолий останется жив, только после выписки его переведут на вторую группу инвалидности. Галя будет продолжать работать, но только в ночную смену, так как днём Анатолий нуждался в её уходе и помощи. Пройдёт несколько лет, Анатолий поднимется на ноги, теперь они смогут подумать о ребёнке, но детей у них пока не будет. После того, как Анатолию снимут группу, он выйдет на свою работу, они пройдут обследование, никаких причин бесплодия у них не найдут. Они даже будут ездить к знахарям, но те обнадёживали, говоря: «На всё воля Господа!» … Галя слушала Клару и всему верила, она знала, что Клара – её единственная верная подруга и врать ей не станет. Она только как-то поникла, когда слова Клары дошли до детей: она помнила, как они горевали, когда умер Витенька. Клара сказала: «Карты могут обманывать, но я прямо вижу детально, что же будет». «Я не хочу тебе зла! Давай погадаем, когда я приеду на следующие каникулы». Клара училась в Сибири и каждый семестр у неё были каникулы. Анатолий и Галя к этому времени уже поженились и провожали её, когда она уезжала продолжать учиться. Клара видела, как трогательно Анатолий относится к Гале. Её это очень радовало: несколько лет они будут счастливы, а потом они вместе преодолеют беду и выйдут из неё с честью. Они долго шли по перрону, до тех пор, пока поезд ни скрылся из вида…