Там, где звёзды целуют горизонт

Вскоре прозвенел звонок, и все начали собираться. Мисс Ламберт диктовала домашнее задание, и я механически записывала. В голове была каша и пустота одновременно.

Я поднялась и обернулась к Камилле, снова столкнувшись в Блэйком.

– А! – выдохнула я от неожиданности и усмехнулась. – Опять нарываешься?

– Нет, – ответил он шутливо. – Просто хотел узнать, на какой урок ты идёшь дальше.

– Химия, а что? – непринуждённо спросила я, хотя втайне надеялась и догадывалась об ответе.

– Круто. Я тоже, – он поправил лямку рюкзака на плече. – Тогда пойдём?

– Пошли, – произнесла я и обернулась на Камиллу, ждавшую у выхода из класса. По моим глазам она поняла всё и хитро улыбнулась.

Я двинулась в коридор, Блэйк шёл следом.

– Так значит, ты перевёлся к нам. Почему именно в последний год? – невзначай спросила я, когда мы шли по коридору.

– Семейные обстоятельства, если можно так выразиться, – ответил он. – Банальная история – развод родителей.

– Оу, – выдавила я. – Понятно.

– Я даже рад этому. Учиться в прежней школе Денвера мне не нравилось, – пояснил он и взглянул на меня. – А что ты?

– Что я? – резко у меня пропал дар речи.

– Ну, что о себе расскажешь? – не сводил он с меня глаз, и я начала думать, что ответить.

– Хм, я вполне обычная – у меня есть брат, две подруги, я имею средний показатель IQ, люблю искусство и гуманитарные науки, неплохо разбираюсь в математике.

– Неплохо? – изумился он. – Да ты одна из самых умных, кого я встречал! Я видел форму об олимпиаде на столе миссис Бёрн. Ты гораздо умнее, чем описала себя.

– Ну-у, может и так, – смущённо улыбнулась я и опустила взгляд в пол. – Не люблю хвастаться.

Между тем мы дошли до кабинета химии и вошли внутрь. По вторникам на химии я не встречаюсь с Камиллой и Фелис, у них в это время другие предметы. Теперь у меня есть новый компаньон, да ещё какой!

– Здравствуйте, мисс Гонзалес, – поприветствовала я учительницу по химии. Мисс Сара Гонзалес была миловидной женщиной с большими голубыми глазами в очках и задорным нравом. Она была моложе всех учителей в школе, и ученики любили её за непосредственность, острый ум и чувство юмора.

– Мисс Фаррелл! – воскликнула она, увидев меня и Блэйка. – Как вы?

– Хорошо, а вы?

– Тоже. А кто это у нас? – она начала осматривать Блэйка, и тот ответил.

– Я Блэйк Эванс, новенький. Здравствуйте.

– Здравствуйте. Ну-ка, скажите, мистер Эванс, как у вас с химией?

– Я люблю химию. Опыты и колбы – это моё. В прошлой школе у меня трудностей не возникало, – ответил Блэйк, и я подняла бровь, посмотрев на него. Я вот химию, хоть и понимала, всё делала, но не особо любила. Не думала, что он в ней разбирается и так увлечённо.

– Замечательно! Но рекомендую вам сесть с мисс Фаррелл. Она введёт вас в курс дела и всё объяснит.

– Благодарю, – произнёс Блэйк, и прозвенел звонок. Мисс Гонзалес встала со своего места, а мы заняли свои рабочие места.

– Приветствую вас, класс! – воскликнула мисс Гонзалес, сложив руки на груди. – Рада вас всех видеть. После лета, как я вижу, никто не умер, это радует. Особо я вас напрягать не буду, сама после лета ещё не отошла.

Она усмехнулась, и мы всем классом сделали то же.

– Перед вами на столе разные вещества. Даю вам волю смешивать их как угодно. В пределах разумного и безопасного, конечно, – прищурила она взгляд. – Заодно проверим, что вы усвоили за все года изучения моего предмета. Работаем!

Все принялись за работу. Мы с Блэйком тоже.

– Что ж, – начал он. – Начнём с самого простого. Серная кислота.

– Давай, – я протянула ему пустую колбу, и он начал смешивать элементы.

– А теперь угольная кислота, – произнёс Блэйк дальше, и я подала ему другу колбу.

Я наблюдала, как он увлечённо, с живым интересом молодого химика, создаёт одно химическое вещество за другим. Я смотрела на его руки, касавшиеся стекла колбы, его сосредоточенный взгляд, улыбку, которая появлялась на его лице, когда мы болтали, его широкую спину и мышцы рук. На нём была серая толстовка и потёртые синие джинсы, и я уже размышляла в голове: каково это – носить мужскую толстовку и вдыхать запах парня, его духи. Духи, а может дезодорант, Блэйка были приятными и манящими, и каждый раз, когда он двигался, поднимал руку, рассматривая вещества в пробирках, я наслаждалась этим ароматом.

Так и пролетел целый день. После химии была математика, на которую Блэйк не пошёл, затем английский язык, на котором я отвечала на пытливые вопросы Камиллы о Блэйке, музыка, на которой мы с Фелис обсуждали того же Блэйка и Тома, парня Фелис. На обеде я болтала с Камиллой и Фелис обо всякой всячине, пока появившийся перед звонком Блэйк не забрал меня на следующие уроки литературы и информационного программирования, которые у нас совмещённые.

Подруги лишь состроили мне глазки и тихо зашушукались, когда я уходила прочь с довольным видом и пряча улыбку за прядями волос.

А когда все уроки закончились, и мы втроём завалились в машину Камиллы, меня ждал расспрос.

– Ну-у, и как ты там? – запела Камилла, улыбаясь. – Сердце ещё не остановилось?

– А у Лии теперь ведь есть парень! – воскликнула и затанцевала одним туловищем на заднем сидении Фелис. – Свершилось!

– Ой, да ну вас! – засмеялась я в ответ. – Мы только познакомились.

– О-о-о, так, значит, он тебе нравится? – заговорщически посмотрела на меня Камилла, а Фелис просунула голову вперёд. – Да?

Я не стала отвечать, а просто опустила голову, улыбнулась и залилась краской. Всё и так было понятно, без слов.

– Ой, всё! Мы её потеряли, Фи! – проконстатировала Камилла, глядя на Фелис. – Прощай, наша дорогая Лия. В возрасте семнадцати с половиной лет мы потеряли её. Как жаль!

Камилла начала актёрскую игру и изображала печаль, а Фелис улыбалась. Я смотрела на Камиллу вопрошающим взглядом из-под изогнутых бровей, и та через несколько секунд засмеялась.

– Господи, Боже, с кем я живу? – риторически произнесла я и посмотрела на небо в окне, вздыхая.

– Ох-хо-хо, – смеялась Камилла. – Я тебя поздравляю. Скоро ты станешь женщиной.

– Заткнись! – засмеялась я на неё и в шутку начала бить по её плечу ладонями. – Мы только познакомились.

– Поверь, для парней неважно время. Они могут затащить тебя в постель в любой момент, – успокоившись, ответила Камилла. – Спроси об этом Фи.

– Эй, не переводи на меня стрелки! Я не виновата, – начала защищаться Фелис.

– Просто кто-то не умеет пить и разбираться в парнях, в результате – беспорядочные связи, – ответила ей Камилла и была права. Фелис не дружила с выпивкой и парнями. Парни для неё – лишь неудачные попытки на пути к большому счастью.

Мы замолчали, и я посмотрела на небо за окном. Был уже за полдень, пора было ехать домой.

– Кэм, поехали, – сказала я, и Камилла завела мотор. Машина тронулась с места, и мы помчались домой, поднимая в воздух опавшие листья и пыль.

В центре города мы зашли в кондитерскую, где Камилла забрала торт для матери на работу, а Фелис, ловя момент, накупила домой свежего печенья. Она была единственным ребёнком в семье и любила своих родителей.

В четыре часа дня я вернулась домой. Любезно отказавшись от предложенного мамой обеда, я сказала, что подожду ужина, и пошла к себе в комнату.

Особо много домашней работы нам не задали, так что я управилась за час, а там уже и ужин подоспел. Мама, как всегда, постаралась, и приготовила утку с яблоками, а на десерт было мороженое, которое в меня после жирной утки не влезло.

После ужина я занялась чтением, но процесс не шёл – в голове стоял образ Блэйка – и ни о каких герцогах и герцогинях средних веков я думать не могла.

Убив за чтением школьной литературы около двух часов, я начала готовиться ко сну. В ванной я полчаса кривлялась у зеркала, репетируя и наблюдая за своим выражением лица при разговоре. У меня была очень развитая мимика, и как я ни старалась гримасничать поменьше, ничего не выходило. Ну вот не могу я не поднимать брови и не кусать губу при удивлении или просто так, хоть убей!

Оставив это дело, я разобрала кровать и, взяв в руки телефон, немного попереписывалась с Камиллой и Фелис в чате. Камилла писала, что Макс вытаскивает её в горы, и что её в какой-то день может не быть на занятиях. Фелис рассказывала нам о свидании с Томом, которое он устроил ей на крыше многоэтажного дома под открытым небом. Романтика, одним словом. Я бы тоже такого хотела…

Я попрощалась с подругами и вышла из чата. Вчера я лежала и думала о парнях, о том, какой бы парень мог быть у меня, с утра Кристина в письме пророчила мне парня в скором времени, а моё утреннее ощущение того, что должно что-то произойти, слились в одно имя, один образ – Блэйк.

И с этим именем на губах и в голове, с его образом, так прочно засевшим в моём сознании, я закрыла глаза и провалилась в глубокий сон.

ГЛАВА 5. ПРОСТО ДРУЗЬЯ

Утро среды началось со звонка Камиллы. Я, не открывая глаз, взяла телефон с прикроватного столика.

– Хэй, подруга! – сказала Камилла, а я замычала, давая ей понять, что она меня разбудила. – Подъём!

– О-о-х, что случилось? – сонно спросила я. – Сколько сейчас времени?

– До меня дошли слухи, что сегодня могут отменить занятия из-за диспансеризации – всех старшеклассников везут на полное медицинское обследование.

– О, – произнесла я, потирая глаза. – И ради этого ты разбудила меня в…

– Семь утра, – закончила она. – Ты всё равно в это время обычно встаёшь. Просто хотела, чтоб ты знала. Сходи в душ, приведи себя в порядок и так далее. Обследование, как никак. Ну и для твоего Блэйка, конечно, – издала она звуки поцелуев.

– Ага, для него уж точно. Спасибо, – ответила я. – Пойду собираться тогда. Заедешь?

– Да.

– Круто.

Я завершила разговор и встала с кровати. В ванной быстро приняла душ, вымыла голову и тело.

– А вот и наша дочь, – произнёс папа, когда я спускалась вниз. – Что-то ты припозднилась сегодня.

– Да просто душ принимала, – ответила я. – Мама на кухне?

– Да, – ответил отец, поднимаясь в свой кабинет. Глаза того же цвета, что и у брата, были немного сонными. – Опять химичит.

– Хм, – усмехнулась я и прошла в кухню. Мама сидела за столом и листала глянцевый журнал. – Привет, мам.

– Привет, милая, – ответила она. – Как спалось?

– Нормально. Ой! – вздрогнула я, опомнившись. – Чуть не забыла сказать: миссис Бёрн сказала, что ваше собрание переносится на пятницу.

– Да? Хм, – она потёрла рукой подбородок, глядя в журнал. – Странно.

– А ещё я получила вот это, – вытащила я из-за спины конверт с чеком. – Откроем?

– Что это? – мама взяла в руки конверт и начала изучать печать и адрес. – Это что-то серьёзное? Не говори мне, что ты кого-то убила, и теперь тебя разыскивают во всех штатах.

– Ах-ха-ха, нет, мам, – посмеялась я. – Это всего лишь призовой чек за летнюю олимпиаду по математике.

– О, тогда открывай! – протянула она мне конверт. – А я принесу тебе завтрак.

Я надорвала краешек конверта и через разрыв вытащила чек. На небольшой прямоугольной картонной бумажке было выведено моё имя и подпись мэра Боулдера.

– Пятьсот долларов? Щедро, – из-за спины сказала мама, ставя передо мной тарелку с французскими блинчиками креп–сюзетт.

– Да, хорошие деньги. В моём банке прибавилось, – гордо улыбнулась я и принялась за еду. – А где Коди?

– Он ушёл аж в семь часов. Сказал, что ему надо к другу. Какое-то важное дело.

Я посмотрела на настенные часы и закончила с завтраком.

– Спасибо за завтрак. Мне надо бежать. Не знаю, во сколько сегодня вернусь: Камилла сказала мне, что сегодня нас везут на диспансеризацию – не известно, сколько по времени это займёт.

– Если вернёшься рано, то ключи у тебя есть. У меня сегодня на работе защита крупного проекта, а папа вернётся не раньше семи.

Мамина работа главным редактором и арт-дизайнером в рекламном агентстве несколько выматывала её, но свой творческий и неординарный взгляд она отразила в интерьере нашего дома. Иногда мне казалось, что у неё две работы: домашняя в качестве шеф-повара, неоплачиваемая, деньгами, в смысле, и творческая, оплачиваемая, в агентстве.

Я вернулась в свою комнату, когда услышала звук машины. Камилла уже здесь, а я совсем не готова. Чёрт!

Открыла дверь гардероба и уставилась на вещи. Вечная женская проблема – что надеть?

Схватила с вешалки новый пиджак от Камиллы небесно-голубого цвета, светлые джинсы и кашемировую водолазку, а из обуви взяла белые высокие кеды Конверс.

Моя голова всё ещё не высохла, и мне пришлось воспользоваться феном. Разобравшись и приведя в порядок волосы, я занялась лицом. В моей одежде не было тёмных оттенков, поэтому тёмных цветов в макияже я использовать не стала.

Пораскинув мозгами, я решила взять с собой, на всякий случай, школьные принадлежности к урокам. И сменила свой прежний чёрный рюкзак на белый от Эс Оливер.

– О-о, ты всё же вышла! – всплеснула руками прислонившаяся к своей красной Ауди Камилла. – Я уж думала, что ты там померла.

– Как видишь, нет. Поехали.

– Как спалось? Твой красавчик не снился? – спросила она, и я вспомнила о Блэйке. Желудок сделал сальто. Я глупо улыбнулась. – Мда-а, всё с тобой ясно. Втюрилась.

– Вовсе нет. Мы только познакомились, но… – я не закончила фразу.

– Но что? – уставилась на меня Камилла, заведя мотор. – Но уже влюбилась в него, да?

Я почувствовала, что краснею, и Камилла вскинула брови.

– Лгунишка, – раскусила меня она. – Меня не проведёшь. Я тебя насквозь вижу!

– Господи, он так мне нравится! – воскликнула я, когда мы тронулись с места. – Ты бы видела, какие у него глаза!

– Видела. Необычные. Не встречала таких раньше.

– Вот и я. А улыбка, тело… – я посмотрела в пространство, улыбаясь. В груди разлилось тепло. Я громко вздохнула.

– Ага, вздыхаешь. Это первый признак того, что влюбилась.

– Хм, а второй? – мне было интересно расспрашивать Кэм. Я в вопросах любви была профаном, знала о ней по фильмам, книгам и сериалам. Но в жизни-то всё иначе, это и дураку ясно.

– Ну, ты начинаешь постоянно думать о нём, перед глазами стоит его образ, ты всем рассказываешь о нём, – Камилла подъезжала к центру города и встала на светофоре.

– А за Фелис, разве, не будем заезжать? – спросила я, когда Камилла проехала мимо квартала, в котором жила Фи.

– Наша Фелис теперь не появится пару дней. Её новообретённый Том устроил им поездку на ранчо неподалёку. Ну, а наша Фелис, которая наполовину хиппи, была не в силах устоять. Природа, лошади, горы там, все дела.

– А-а, – протянула я. – Вон как. Хм.

Между тем, мы приехали к школе. Камилла припарковала машину, и мы поспешили внутрь.

– Лия! – окрикнули меня сзади, и я обернулась, растягиваясь в улыбке. – Доброе утро!

Возникло чувство, что он поджидал меня.

– Здравствуй, – ответила я, и Блэйк подравнялся с нами. – Блэйк, это Камилла.

– Очень приятно, – протянул он ей руку.

– Взаимно, – ответила Камилла. – Так значит, ты новенький? Ну, и как оно: учиться в нашей школе?

– Я здесь всего один день, но мне уже нравится, – я увидела боковым зрением, что он посмотрел на меня. – Здесь хорошие люди.

– Что правда, то правда, – легонько тыкнула меня локтем подруга. – И учителя хорошие. Один мистер Льюис чего стоит. Он очень крут для своих лет.

– Мистер Лью…

– Учитель математики, – пояснила я Блэйку. – Скоро познакомишься.

Прозвенел звонок, и мы разошлись по классам – мы с Блэйком на историю, а Камилла на химию. О возможной диспансеризации пока ничего не свидетельствовало.

– Сегодня, если верить информации Камиллы, может быть диспансеризация, – сказала я Блэйку, когда мы вошли в класс. Мистер Дэвис писал на доске тему урока.

– Да? Интересно, – ответил Блэйк, занимая парту. – Хоть от уроков можно отдохнуть.

– Ещё только третий день учёбы, а ты уже устал, что ли? – усмехнулась я, глянув на него. От его золотых глаз я таяла.

– Ну-у, – замялся он. – Не совсем чтобы устал, но от продолжения лета я бы не отказался.

Наш разговор оборвал мистер Дэвис.

– Класс, прошу минуту внимания! – громко произнёс он. – У меня для вас объявление. После первого урока вас, всех старшеклассников, забирают на медицинское обследование. Всем велено собраться на автобусной стоянке.

– А вот и слух про диспансеризацию, – шепнул мне Блэйк.

– Да, – произнесла я и посмотрела на учителя. Мистер Дэвис поправил очки и продолжил.

– А теперь к уроку. Сегодняшняя тема – США в конце XX – начале XI века. Делимся на пары и кратко характеризуем материал учебника. В конце урока сдаём. Я вынужден заняться составлением вашей будущей срезовой контрольной работы.

В классе заныли. Никому это не понравилось.

– Отставить нытьё! В конце концов, не я составляю учебный план и программу. Все претензии к департаменту образования, – закончил на этой ноте учитель и сел за своё место и начал работать на компьютере. Класс приступил к заданию.

– К тебе можно? – коснулся моего плеча Блэйк, протянув руку.

– Конечно, – скромно улыбнулась я. – Думаю, надо сдвинуть парты.

– Да, ты права.

Блэйк встал со своего места и придвинул мою парту вместе со стулом к своей, и я села. Он был очень близко, и я ощущала его тепло и запах духов. Не знаю, как в таких условиях мой мозг вообще соображает.

– Что ж, начнём, – произнесла я, открыв книгу. Блэйк открыл свою, и мы начали читать. Через несколько абзацев я открыла тетрадь и записала первую фразу.

– Рост инфляции. «Буря в пустыне», – прочитал Блэйк мои слова. – Хм.

– Что-то не так?

– Нет, просто следующая фраза моя, а то какая же это парная работа, – улыбнулся он и продолжил чтение.

– Буш проиграл Клинтону. Активная социальная политика Клинтона, – записал Блэйк ровным почерком, который редко встретишь у парней.

– Думаю, мы с тобой быстро управимся, – сказал он, листая страницы учебника по теме. – Отдыхать будем.

– Надеюсь, – ответила я, и мы погрузились в работу.

Когда до конца урока оставалось около пятнадцати минут, мы закончили. Мистер Дэвис всё ещё что-то печатал на своём компьютере.

– Я ж говорил, что будем отдыхать, – улыбнулся Блэйк, закрывая тетрадь и учебник.

– Да, мы молодцы, – ответила я. Разговор был немного скучным.

– Итак, – развернулся он ко мне лицом на стуле, откинувшись спиной к стене. – Ты есть в социальных сетях? Или номер телефона?

– Эм, да, есть. Тамблер, Твиттер, Инстаграм. И номер телефона тоже есть, – улыбнулась, чувствуя, куда он клонит. – Показать?

– Давай, я тебя везде найду, – он тихо засмеялся. – И номер телефона давай. Если ты, конечно, не против гулять вместе. Мне одному скучно. Я в Боулдере почти никого не знаю.

Прозвенел звонок, и все начали собираться.

– Сдаём тетради мне на стол! – сказал мистер Дэвис. – Удачи вам на медицинском обследовании.

Сдав работы, мы с Блэйком вышли из класса и направились на улицу, по пути встретив Камиллу.

– Я же сказала, что уроков не будет, – протянула Камилла. – Надеюсь, у меня ничего такого не найдут, а то мама устроит скандал и отправит меня в санаторий.

– Не очень хорошая перспектива для последнего учебного года, – произнёс Блэйк, когда мы вышли на улицу. Все старшеклассники спешили к автобусной стоянке с довольно радостными лицами.

У автобусов стояла учительница французского мисс Тинли.

– Сюда, сюда, ребята! – жестикулировала она. – Подходим, садимся в автобус.

– А вы с нами? – спросила её Камилла.

– Да, мисс Смит, я с вами еду. Кто-то же должен за вами следить, – она изобразила полуулыбку.

Мы залезли в автобус и заняли места в начале. Я села у окна, рядом Блэйк. Камилла посмотрела на меня и одними губами произнесла: «Влюбилась!», на что я ответила ей изгибом брови и небольшой улыбкой. Она закатила глаза и села на место чуть дальше нас. Тут в двери влетел Макс и направился к ней.

– Привет, Лия! – обратился он ко мне. – А это кто с тобой?

– Привет, Макс! Это Блэйк Эванс, – указала я на Блэйка. – Он новенький. Вчера перевёлся.

– Привет, друг! – они обменялись рукопожатиями. – Не хочешь попробоваться в команду? Нам нужны умелые игроки. В основном составе не хватает игроков.

– Как раз размышлял об этом недавно. В прошлой школе играл, но отношения с тренером не задались, – сказал Блэйк.

– Ну, мистер Элгорт классный тренер, мы не жалуемся. Я капитан и могу замолвить за тебя словечко, но показать себя всё же стоит. Приходи на тренировку завтра в два. Посмотрим, что ты можешь.

– Окей, я приду, – ответил Блэйк, и в это время в автобус вошла мисс Тинли.

– Итак, все в сборе. Сейчас мы с вами едем в центральную больницу. Никуда не разбегаемся, проходим регистрацию и следуем выданным картам к врачам. Вас проверят, и около двух часов дня мы вернёмся в школу, откуда домой.

Водитель завёл мотор, и автобус тронулся с места. Езда должна была занять примерно двадцать минут.

– Что делаешь вечером? – спросил меня Блэйк. – Пошли гулять.

Он посмотрел на меня, а я не знала, что ответить. Я была одновременно смущена и счастлива. Он был так близко, наши тела соприкасались, я чувствовала себя на седьмом небе.

– Эм, ничего такого у меня в планах нет. Да, пошли, конечно. А во сколько и куда?

– Ну, мне бы хотелось зайти в пиццерию или кофейню. Давно там не бывал. Как у вас тут пицца?

– Да, вроде, хорошая. Так во сколько?

– А когда тебе будет удобно? Желание девушки закон, – растянулся он в своей убийственной улыбке.

– Хм, – я потёрла шею. – Тогда пойдём со мной после школы до меня или сразу можно. Как хочешь.

– Давай сразу после школы, если тебе будет удобно, а потом я тебя до дома провожу.

– О-о, как мило с твоей стороны, – улыбнулась я до ушей. Мне было очень приятно. Блэйк достал из кармана телефон и обратился ко мне.

– Ну ка, давай говори, как тебя найти в социальных сетях. И номер телефона диктуй.

– Можно? – я попросила его телефон, он его мне дал, и наши руки соприкоснулись. По коже побежал ток.

Блэйк наблюдал, как я вбиваю названия и цифры на телефоне. Вернула ему телефон и заглянула в окно. Мы уже подъезжали к больнице.

– Вот и она, приехали, – сказал Макс. – Давненько я тут не бывал. После перелома уже как год.

У Макса был перелом лодыжки. В одной из игр на поле он неудачно принял удар. Два месяца ушло на восстановление, возвращение в футбол было почти невозможно, врачи были против, но Макс возобновил тренировки, за месяц вернулся в основной состав, а после его выбрали капитаном. Камилла как раз начала встречаться с ним в тот промежуток времени.

– А я люблю больницы. Этот запах, белый цвет, атмосфера созидания. В моих планах пойти на хирурга. А ты куда планируешь? – повернулся он ко мне.

– Я? Я пока не решила. Разрываюсь между филологическим и медицинским факультетом. И ещё подумываю об Академии Искусств.

– Академия Искусств? Ты художник или музыкант, или ещё кто-то?

– Ну, я рисую. Это у меня от мамы, – пояснила я.

– О-о, покажешь как-нибудь?

– Хорошо.

Водитель повернул на парковку, и автобус остановился. Мисс Тинли вышла из автобуса, все последовали за ней.

– Следуйте за мной, – жестом позвала нас она в регистратуру, где нам выдали карты для обследования. Нас разделили на мальчиков и девочек, разбив на группы по два-три человека.

– Так, стоять! – остановила меня криком подлетевшая сзади Камилла. – Ну-ка, рассказывай, что у вас там?

– У «нас»?

– У тебя и твоего Блэйка, – сверлила она меня взглядом.

– Он вовсе не мой, – ответила я, когда мы подошли к первому кабинету, где принимал оториноларинголог.

– Ага, давай, заливай! Лгунишка ты чёртова, я видела, как ты на него смотришь, – на что я громко вздохнула, и она вскинула брови, вытаращив глаза. – Ну, вот! Вздыхаешь же!

– Не уверена, что интересую его как девушка, – спокойно ответила я. – Мы пока просто дружим.

– Ключевое слово «пока». И поверь, интересуешь. Видела бы ты, как он смотрит на тебя, когда ты не видишь. Вот вчера, например, на первом уроке. На друзей парни так не смотрят, поверь мне, я знаю. И он бы не предложил тебе с ним погулять, если бы была ему неинтересна. Тем более, проводить до дома.

– Откуда ты…

– …Я слышала ваш разговор в автобусе. Любопытство, что поделать, – взмахнула она кистью руки.

Я постучала в кабинет и заглянула внутрь. Внутри сидела женщина-врач средних лет, склонившись над бумагами.

– Извините, можно? У меня обследование от школы, – я помахала карточкой в руке.

– Школа? Ах, да, школьники. Входите, – сориентировалась она. Я вошла внутрь, Камилла следом. Я села на стул рядом с врачом, а Камилла на скамейку у стены.