Смятение. Стихи

Смятение

Стихи

Александр Верба

Иллюстратор Илона Таубе

Фотограф Александр Верба

© Александр Верба, 2017

© Илона Таубе, иллюстрации, 2017

© Александр Верба, фотографии, 2017

ISBN 978-5-4483-9042-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Александр Верба

               Забыв, как мир порой жесток,               Люблю в тиши уединенья               Найти душе отдохновенье               Под тихий шёпот мерных строк.

На добро!

К чему терзать стихами злобу дня?Ведь в этих днях и так немало злобы.Хочу, чтоб строки вышли у меняНа радость дня и на его добро бы!Как часто в днях от самого утра,В апатии их, или нервной дрожиМы ощущаем дефицит добра, —Как друг на друга эти дни похожи!И мне не хочется терзать перомВниманье ваше, редкое такое.Лишь добрых слов немного серебромХочу рассыпать рифменной строкою!

В истоке дня

Всем сердцем верить в то, что мы вершим,Сомнением терзаться в совершённом,И, даже если сам непогрешим,С рассветом воскресать преображённым.В истоке дня, где тихо гаснут сны,Подняться с утренними петухами,Забыть, как будни блеклы и грустны,Пить чай с хорошими на вкус стихами,Забыть свой возраст в череде времёнИ силой неосознанного зоваПочувствовать, как день в луну влюблён,Как удивительно, и как прекрасно слово.

Я – папоротник

Мой мир в тени недвижного эфира,Где человек – совсем нечастый гость.Здесь зреет звук отдохновенья мира,Но вам его вдохнуть не довелось.Лишь только раз в году я расцветаю —В короткую, перед Купалой, ночь.Дурманом вдохновения витаю,Чтоб летаргию духа превозмочь.В тот миг во мне все колдовские нити,Свивают крохотный огонь-цветок.Ладони чашею под ним сомкните,Нектара стёкшего один глоток,Отпейте, чтоб завесы тайн упали…Но сладок сон ваш в ночь перед Купалой.

Сомкнутся строки

Когда в миру всё кажется притворноИ в личной жизни всё идёт не так,Я для души оставлю лишь пустяк —Полёт любви на крыльях стихотворных.Возьму манящий белизной листокИ в час без сна, уныло-бесприютный,Поддамся снова слабости минутнойИ уроню на лист немного строк.Листу бумаги расскажу как другуО мыслях и волнениях своих.Сомкнутся строки в сокровенный стих,Своё воздав прекрасному досугу.Поэзия есть зеркало души.Чуть насыщая выражений краски,Стих сокровенное предаст огласке.И ты лишь сокровенное пиши!Пусть лист уносит наших душ гореньеНезримым взмахом своего крыла.Чтоб кто-то, позабыв про все дела,Зажёгся, прочитав стихотворенье.

Источник вдохновенья

Средь скучных лиц, вершащих маскарад,О, где найти источник вдохновенья?Поэт лукавый может быть и радБезликие слагать стихотворенья.Уже не хитрой мнится мне играНапрасных слов, натянутых улыбок.Пора, уже давным-давно пораНе повторять содеянных ошибок.Как хочется уйти от суетыВ тот храм без стен, где только неба своды,И хочется обычной красотыВ естественном творении природы.Чтоб слушать звон хрустальной тишиныСквозь звуки трепетного мира,И в смутном чувстве счастья и виныНа миг понять, чего желает лира.В минуты эти может быть и яПочувствую природы откровеньеИ в крохотной частице бытияОпять найду источник вдохновенья.

За городом такая ночь!

За городом такая ночь!Такая ночь, что мне не спится!И я бегу всё дальше прочьОт шума и огней столицы.Душа полна неясных дум,А сердце лишь покоя просит.Но только суету и шумКруговоротом город носит.Бездушье каменных громадВсё больше неба отнимает,И лжи рекламный маскарадМеня удушьем обнимает.Ах, городские жернова,Вы души мелете людские!Пока моя душа жива,Она противится стихии.И я бегу от лживых лиц,Приклеивших себе улыбку.Туда, где лёгкий щебет птицКолеблет призрачную зыбку,Которой имя – новый день,Где вновь и вновь колеблет разумСтиха качнувшуюся тень,Где всё душа приемлет разом!

Дни как чётки

Дни как чётки по времени нитке скользятЧередою расписаны числа.От объятий тоски убегаю сквозь годы назад —Всё читаю из прошлого всплывшие письмаВремя щедро. Но дар его нам не сберечь,Как и в прошлое не возвратиться.Могут письма напомнить давно позабытую речь,Да альбомы – хранить наши юные лицаЖаль, отец не писал мне при жизни письма,Я бы помнил в нём каждое слово.Может быть,                 на душе стала б мягче немного зима,Не терзали б сомнением тени былого.Вновь тоска обнимает.                                Ах, где вы сегодня, друзья?Дни как чётки по времени нитке скользят…

Друзьям потерянным

Когда слова слагаю в новый стих,Уходят все пустые передряги,Но вдруг, забывшись над листом бумаги,Пытаюсь вспомнить я друзей своих.Где вы, друзья? Как жаль, что наших устКасается всё реже это слово,И нас объять уже не сможет сноваВсплеск дружеского проявленья чувств.Ах, то, что время разметало нас —Не самая гнетущая потеря.Мне страшно то, что мы уже не веримДруг другу так, как в прежний добрый час.Теперь, велением иной поры,И в бизнесе, и в чувстве все – партнёры.И каждый партию ведёт матёро,Не думая о правилах игры,Но бескорыстен всякий мой досуг.Я – не игрок! И не хочу быть первым.Лишь чую, в глубине зажатым нервом:Сочится боль вопросом: «где ты, друг?»Где наш прекрасный творческий союз?Где вы, друзья? В каком остались веке?Но сон украдкой мне смыкает веки,Сзывая шёпотом прекрасных муз.

«Новогоднее. Грустное». Иллюстрация: И. Таубе

Новогоднее. Грустное

У нас теперь искусственная ёлкаС гирляндою мигающих огней,И я любуюсь как ребёнок ей:Так хороша – к иголочке иголка.Она из сказки – трудно наглядеться,Но только сам не знаю, почемуВся пышность кажется мне ни к чему,А память тянет в собственное детство,Где ёлка с незатейливой игрушкой —Картонным космонавтом на луне,Рукою радостно махнувшим мне,Где радость от подарка под подушкой.И голос мамы также удивлённой,Вдруг вспомнившей, что форточки был стук,Потом торжественный курантов звук…Ах, этот праздник в ночь неугомонный!Но вдруг очнусь, и предо мной всё тоже:Гирлянда брызжет каплями огней,И с каждым годом Новый год грустней,Когда родных позвать уже не можем.

Размышление на кладбище

Мы кладбищ все побаивались в детстве,Их обходить стараясь стороной.И хоть они не предвещали бедствий,Средь нас всегда был кто-то заводной,Кто всякой выдуманной дребеденьюСтращал бездумно светлые умы.И в бред не веря, всё же наважденьюСреди могил вдруг поддавались мы.Но, в ходе лет, касаясь этой темы,Трезвея, каждый просто понимал:Все мертвецы недвижимы и немы,И вид могил уже не так пугал.И вот средь холмиков всех этих низкихИные вдруг нам кажутся милей,Когда своих знакомых или близкихМы оставляем здесь в тени аллей.Приходит время, и душа-невольникВыходит на свободу наконец.Пусть тело без неё – всегда мертвец,Но мне приятней говорить «покойник».Здесь внемлет всё дыханию покоя.И я порой невольно замечал,Что даже время в беге не такое,Где души оставляют свой причал.И на вопрос душевного томленьяБез страха детского отвечу я,Когда душа со вздохом облегченьяОставит всю тревогу бытия…

«Размышление на пути к храму». Иллюстрация: И. Таубе

Размышления на пути к храму

Дорог в жизни много. И есть одна к храму.В ней есть лишь начало, но нет ей конца……А я вспомнил вдруг добродушную мамуИ рано ушедшего в небыль отца…Так, в мыслях нелёгких, гляжу в бездну неба —Над храмом стемнело всё до черноты.Таким этот вид никогда ещё не был!О, небо, что хочешь сказать этим ты?Но светится храм, и трава в ярких бликах.Ах травы! Мне вас бы не мять, не косить!Ах, мне бы дотронуться стен храма в ликах,Защиты от бед всех у них попросить!Но нет, не привык я. Да я и не смею —Ведь это ж на душу принять грех большой,Хоть я и безбожник, а всё ж не умеюКривить перед богом своею душой.Вот храм на пригорке. Так манит дорогаусталые ноги и дух на подъём,И ум наполняют мой мысли о боге:Куда мы без бога… и с богом идём?И каждый из нас ищет свой путь ко храму,Берущий начало с родного крыльца……А я вспомнил вдруг добродушную мамуИ рано ушедшего в небыль отца…Я вспомнил простые, их добрые лица,Как был равнодушен к ним день ото дня.Мне хочется им как святым помолитьсяЗа то, что добру научили меня…

Сон-трава

Когда безвыходность со всех сторонОбступит так, что никуда не деться,Сознание уходит, словно в сон,В воспоминанье сладостное детства.Я помню, как в предчувствии весныХолодная вдруг растворялась дрёма,И, чтобы подглядеть природы сны,Украдкой убегали мы из дома.Едва очнувшийся от спячки лес,Где сон зимы ещё сквозил прохладой,Нам сокровеннейшее из чудесВдруг открывал, пленяя наши взгляды.Пушистый стебель, листья! Сами вы —Сон синевы с загадочным отливом!Цветы проснувшиеся Сон-травы, —Увидев Вас, я был таким счастливым!Я вижу вас, когда со всех сторон —Безвыходность. И снова, будто в детство,Я окунаюсь в тот же дивный сон,И никуда мне от него не деться…

Я – сын Надежды

Я – сын Веры.

О, как помогла ты мне, мама!

Р. Рождественский. «Сын Веры»

В своих стихах Рождественский сказал,Что между равных был он сыном Веры.И, как бы будни ни были бы серы,Своё лицо он в вере обретал.Мы в этом мире – все сыны Любви,Мы все, мы все – её шальные дети.Хоть не всегда она за нас в ответе,Ты всё ж её за жизнь благослови.Но есть меж нас – не знавшие вины,Заблудшему сознанию примеры,Сыны наивной и прекрасной Веры,И есть Надежды верные сыны.Я – сын Надежды. Может, в том залогНадёжности и нежности очнётся,Душевным откровеньем отзовётся,Выплёскиваясь искренностью строк.Когда Любовь от вас свой скроет лик,И веры поколеблются устои,Одна Надежда каплями настояОпять наполнит ваших душ родник.Надежда! Надя! В имени твоёмДля многих столько вдруг соединилось!Судьба у нас по многим прокатилась, —Вот от того надеждою живём.Не на удачу и не на авось, —А лишь на лучшее, что есть на свете,На то, что, может быть, хоть наши детиНайдут всё то, что нам не довелось.

Родимый дом

Я вновь у стен родительского дома, —Всё те ж дубы, берёзки за рекой, —На сердце снова сладкая истома,И прошлого встревоженный покой.В живой игре затейного рисунка,Как сказ, в резных наличниках фасад, —В душе как будто задрожала стрункаНа радостный, знакомый сердцу лад.Ожившей песней предо мной поплылиВоспоминанья милых детских лет…Отцовский дом! Здесь стены сохранилиБезмолвный свой родительский завет.Здесь всё хранит родительское слово!Мой взор блуждает от стены к стене…Как всё до каждой трещинки знакомо!Как всё отрадно вновь увидеть мне!Здесь, как рукой, с души снимает бремяРастраченных в тщете поспешно лет,И сквозь остановившееся времяМне взгляды шлёт родительский портрет.Отец по-доброму глядит, чуть строго.Взгляд мамы – чистый, как вода в ключе,И, словно знак хорошего итога, —Рука отца на мамином плече.Рука отца – она на всём, на всём:От половицы каждой и до крыши!Привет тебе! Привет, отцовский дом!Отец, ты здесь? Я знаю, что ты слышишь!Родимый дом так непривычно пустИ тих, что даже ходиков не слышно!Я переполнен от избытка чувств,Но слишком поздно!                        Ах, прости, – так вышло!Я выхожу… Округа вся живёт!Летят мальчишки на велосипедах.На солнце греется ленивый кот,Старухи в нескончаемых беседах.И я иду, не смахивая слёз,Река безудержно уносит воды,И в зыбь её впечатались сквозь годыВсё те ж дубы и тот же ряд берёз…

Городской соловушка

В старых московских кривых переулках,Там, где плотнее сомкнулись дома,В странных, порой угнетающих, звукахЖизни столичной кружит кутерьма.Ухнет подъезд ли железною пастью,Мусоровоз прогремит ли в ночи,Или сабвуфер оглохшей напастьюВ городе сонном надрывно ворчит.Хочешь – не хочешь, а слушай без волиГрубо терзающий слух примитив.Позже всё это заглушенной больюВ нас проявляется как негатив.Так и живём ко всему привыкая,Сердцем и душами чуть очерствев.Вдруг,         в душном городе – трель!                                                     Да какая!Да с переливами! Да нараспев!Нет, невозможно! Но слух в самом делеПеснь соловья ловит, словно здесь сад.Так непривычно искусные трелиСлышать средь каменных хмурых громад.Ах, ну откуда ты, неугомонный?Здесь ли оттачивать голос и слух?Город ведь кожей асфальто-бетоннойК песням так часто бездушен и глух!Или ты просто искусственным трелямПолифонией разлитых звонковХочешь ответить: «Не верю! Не верю!»Души из каменных вырвать оков?Будничный день в суете бесконечен,Но и ему наступает конец.Майскою лаской сгущается вечер,Вновь пробуждается певчий храбрец.Жаль, что никто только песней ответнойНе откликается трели твоей.Знаешь, я сам ведь в душе соловей,Может быть вместе споём в час рассветный?

Бульварное кольцо

Извечная иллюзия Москвы —Средь улочек бульварное кольцо.Его по кругу не пройдёте Вы —Оно всегда с началом и концом.Его начало там, где мы живём,Иль путь свой ежедневный держим мимо.И вдруг, с годами, позже сознаём,Как всё знакомо и до камня чтимо.От Сретенки к Неглинной резко внизРождественский бульвар ныряет круто.Над ним угрюмо монастырь навис,А мы бульварным следуем маршрутом.А вот – Петровский – снова на подъёмЗовёт своей горбатою спиною.Набравшись сил, к Высоцкому идём,Через Петровку, дальше, ко Страстному!Страстной широк! Ну как тут не гулять!Как не вдохнуть немного вдохновенья!Ах, здравствуй, Пушкин! Дай тебя обнять!У ног твоих застыть хоть на мгновенье!Вот лентой длинной вытянут Тверской.Есенин, размечтавшийся в сторонке,Задумался над новою строкой,Вокруг с конспектами сидят девчонки.Тверской к Никитским нас ведёт вратам«Большое Вознесенье» – тень былого!И помним мы, что обвенчались тамНаш Пушкин и Наталья Гончарова.Пройдём Никитский. Дальше, под Арбат,В тоннель бегут машины в шумном гуле.Ну, здравствуй, Гоголь! Что-то ты не рад, —Я сам взгрустнул бы в этом карауле.К Волхонке мы выходим напрямик,Где, в честь себя покрывших ратной славой,Как птица Феникс, заново возник«Христос-Спаситель», возвышая главы.Зелёные бульвары вы мои,Вы кружите меня гостеприимно!Я вновь и вновь вам признаюсь в любви —И это, как мне кажется, взаимно.Я рад, бульвары, каждому и всем!Но чаще поминаю часом труднымО Сретенском, коротеньком совсем.Ну и, конечно же, о Чистопрудном.Там детство шло – начало всех начал,И я в ту пору, классиков не ведав,Ещё мальчишкой буквы различалНа пьедестале: «Гри-бо-е-дов».На Чистых, с детства помню, как сейчас,Двух чёрных лебедей в союзе вечном.Отцы сюда детьми водили нас,А нынче мы приходим с подопечным.И кажется, всё снова, как вчера…И я искать глазами всё пытаюсьДвух птиц в изыске чёрного пера,Но здесь их нет, и я душой терзаюсь.Уже и мне не свидеться с отцом,И многое меняется в округе.Но будут также называть кольцомБульваров ряд в разъединённом круге.Когда душою ты ещё не стар,Когда поэтам ты хороший друг, —Приди в излюбленный тобой бульвар,Для нас с тобою их не замкнут круг.

Болеро дождя

Давно, на даче, был не то, что случай,А так, воспоминание одно:Безмолвно пред дождём сгущались тучи —Всё будто в действо было введеноВселенскою рукою дирижёра,Сводившего природный свой оркестр.В безмолвьи кратком ощущалось: скороСтихия звуки выплеснет окрест.Затишье было лишь приготовленьем.Дела земные позабыв совсем,С тревожно-радостным в душе томленьемЯ настороженно следил за всем.Тогда, признаюсь, танец непогодыМоё вниманье исподволь увлёк.Казалось, музыку живой природыНезримый мастер из тиши извлёк.Вот шёпот ветра пробежал по крыше,Как будто о начале объявив.Мне показалось, что я прежде слышалВ неотвратимость слившийся мотив:Сквозь шум дождя, звучащий фоном слитно,Раздался капель барабанный звукС таким знакомым мне рисунком ритма:Тук-тук-тук-тук… тук-тук-тук-тук… тук… тук…И вновь четыре, и каскадом десять —Ведь это ж надо так суметь сложить —Я, вслушиваясь, начинаю грезить…Вдруг в дроби нескончаемую нитьМелодию свою вплетает ветер,Её ведя тягуче, нараспев,То на трубе, чей в небо взгляд так светел,То в струнах веток плачущих дерев.Не споря меж собой, и не сливаясь,Две темы вместе вторились стократ…В гипнозе звуков, словно забываясь,Вдали от гула шумных эстакад,Душа природы, разыгравшись, пела.В ней звучную реальность обрело —Дождём и ветром слаженно и смелоБез нот исполненное болеро.В его звучании копилась сила,Но, оборвав неистовую мощь,Стихия танец свой остановила —Как будто разом выдохнула ночь…Игрой своею болеро венчалоПрекрасную стихию естества.Так творчества природное началоПитает зыбкий пламень мастерства.

Идём под радугу!

Я помню радугу в огромном поле, —Спустив к земле цветные рукава,Она всю высь объяла… ПоневолеМы замерли… и только сердца два,Как два птенца трепещущих забились,И ни одной живой души вокруг.Восторг природы! Мы, как сговорились,Решив пойти под дивный полукруг.И осторожно, прибавляя шагу,Как будто опасаясь не успеть,Мы шли и шли, а дождь, разбрызгав влагу,Пытался сверху что-то нам пропеть.Сияющее в небе коромыслоКраями в землю всё же не вросло,Нам лишь казалось, что оно повисло,Дыханьем неба медленно неслоЕго от нас, и становилось ясно,Что в те врата, увы, нам не войти,Но на душе вдруг стало так прекрасно,Ведь мы могли всё поле перейти.Тогда с тобою, сердцем замирая,Не думая о божьих чудесахМы ликовали пред вратами рая,Что растворились прямо на глазах.И кажется мне: я так счастлив не был,Как в те мгновения, когда моглиМы вместе видеть радугу в полнеба,Обнять пытавшуюся полземли.

Вязниковские вишни

Алексею Фатьянову

Сыплет вишня белым цветом —Не узнать наш городок.Доброй вестью с лёгким ветромЦвет ложится на порог.Лепестками я наполнюПриготовленный конверт —Милой девушке напомню,Что я жду её ответ.Пусть от этого цветеньяВся округа в снег бела.В том конверте, без сомненья,В лепестках звучат слова.Время писем лепестковыхЯ б хотел вернуть назад.Столько зим прошло суровых!Где ты, мой вишнёвый сад?Лишь глаза свои закрою —Правда это или нет —Вижу город над рекою…Сыплет вишня белый цвет!

Май

(из цикла «Коловорот»)

Давай смелее, солнцеглазый май!

Обрызгай зеленью деревьев кроны!

Теплом своим сильнее обнимай,

Своей цветущей лаской неуёмной!

Смелее, май! Тебе здесь каждый рад!

Разлей вокруг пьянящий дух сирени!

И звуки соловьиных серенад

Разлей в ночи как трепет откровений!

Осыпь же в память отшумевших вьюг

Сады, как снегом, лепестками цвета!

Тобою, май, весны замкнётся круг.

Цветенья утренник! Предтеча лета!

Белое на белом

В гостиной воздух запахом щекочет —Цветов внесённых дух пьяняще густ.Букет пионов, пышный, будто куст,Триумфом дня остаться в сердце хочет.В изыске лёгком белого на беломБутоны шепчут: «трепет чувств лови»И в жажде чьей-то ласки и любвиКак будто жертвуют невинным телом.И, оживая фоном натюрморта,Преобразуется гостиной вид:В ней всё картинным таинством хранитТомление душевного комфорта.На скатерть белую штрихом несмелым,Как будто кисти лёгкие мазки,Роняют белые пионы лепестки —Невинность жертвы – белое на белом.

Белая ночь

Пьянеет свет небесных сфер

Вечерней нежностью в июне,

А отсвет дней – туманно-сер —

Мир словно маятник качнули!

Душа наивна и светла

В пылу божественной затеи.

Омыв в ночи свои крыла

Как будто ангелы запели!

Как акварельна ночи тень —

Поэма северного лета!

Пусть ночь бела, а чёрный день

Ни в ком не ведает ответа!

«Полевые цветы». Иллюстрация: И. Таубе

Полевые цветы

Травина каждая цветётСвоим цветком неповторимым —И радость краткую даётНам в мире скучно-суетливом.Нас в этом мире тяготитТщета забот и ложь стремлений,Порок нам в души клином вбит,И нам уже не до растений.Пусть до сих пор среди луговОни растрачивают нежность —Названья полевых цветовСтирает в памяти небрежность.Нас город крепко заключилВ свои жестокие объятья,А всё же вас я не позабыл,Полей цветущие собратья!Возможно, где-то на селеЕщё плетут венки девчата —Венка на милом мне челеЯ не увижу, как когда-то.Пусть роскошь вянущую тыС годами больше забываешь,Мне будет сниться, как цветыСебе ты в волосы вплетаешь…

Осколки лета

В лепестковый ковёр осыпается цвет,Стелет пурпуром нежную россыпь.Чашу лета качнув, свой прощальный приветУвядающий флокс мне приносит.В нём – всё буйство поры кратких летних забав,Ностальгия щемящего ретро.В нём – тот сладостый миг, что цветенье познав,Обжигается пламенем ветра.Есть в природе извечный один парадокс,Обнимающий сердце поэта:Всё теряет свой цвет… Рассыпается флоксНа осколки поблекшего лета.

Пока нет мух…

Пока нет мух, на нити паутиныРассвет нанижет биссером росу.Природы сон развеется в картины,Расзанавесив зыбкости красу.В природе нет канона строгой меры,Сетей двух равных не плетёт паук,Но каждым утром он даёт премьерыАжурных кружев, вовлечённых в круг.Так, в круге смутных, трепетных волнений,Пока рассвет душевный не затих,Мы нити строк в ажур стихотворенийПлетём, не зная, что отыщем в них.В прикосновеньи к азбуке искусстваВернее глаз, изысканнее слух,И будит отклик трепетного чувстваПаучья сеть в росе, пока нет мух.