Снежинка и белый тигр

– Нет, принцесса. Спасибо. Я побегу по делам. У меня много дел в лесу. До свидания, друзья.

С этими словами Еж развернулся в сторону опушки и засеменил быстрыми шажочками, что-то бурча себе под нос. Вскоре он скрылся в высокой траве, а Элиза и Пик медленно пошли в сторону озера. По пути Элиза поведала свою печальную историю и, хотя мышонок уже знал ее, но все же слушал очень внимательно, не перебивая и не мешая ей. А когда она закончила свой рассказ, то мышонок пообещал ей, что обязательно поможет и сделает все, что она ему скажет.

Но разговор их слушали не только веселые птички. На одной из сосен, спрятавшись в густой хвое, сидел черный ворон. Это был Крук. Он следил за Элизой. Эта рыжая, красивая кошка давно привлекла внимание Крука, но после разговора с колдуньей, он не упускал возможность последить за ней. Тем более и Барбадулья приказала докладывать о всех похождениях рыжей кошки. И вот сегодня ему будет, что рассказать этой ворчливой старухе. Может, хоть в этот раз она наградит его чем-нибудь достойным. Осталось только узнать, что же на самом деле знает Элиза. Вблизи озера не было высоких деревьев, и Круку пришлось спуститься на землю. Осторожно вышагивая за кошкой и мышонком, он внимательно вслушивался в то, что говорила Элиза маленькому Пику. И чем больше он слушал, тем страшнее ему становилось. Оказывается, эта заколдованная девчонка знала все. Надо немедленно лететь и рассказать все хозяйке. Он громко взмахнул крыльями, но взлететь ему так и не пришлось. Рыжая молния с длинным пушистым хвостом метнулась из засады и накрыла так и ничего не понявшего Крука. Элиза и Пик оглянулись на шум, но кроме кучки черных, медленно опускающихся к земле перьев, ничего не увидели.

Быстро перейдя узкую тропинку, отделяющую берег озера от островка с беседкой, они оказались возле той маленькой ажурной скамеечки, на которой так часто Пик видел лежащую Элизу.

– Ну, вот, пожалуй, и все, – закончила свой рассказ девочка.

– Я готов сделать для вас все, что угодно, принцесса, – мышонок снова в вежливом поклоне склонил свою голову, – единственно я не знаю, что это за цветок – гесперис…

– Это же ночная фиалка, Пик, – засмеялась Элиза.

– Тогда нам осталось только ждать полнолуния и выучить это заклинание.

– Да, а венок из цветов ночной фиалки я сплету сама и положу рядом с этой скамейкой.

– Хорошо, Элиза, договорились.

– А теперь иди, Пик, нам пока нельзя быть вместе. Тебе придется ждать полнолуния в норке у Ежа.

– Хорошо, принцесса, прощайте, я буду ждать и надеяться…

– До свидания, мой прекрасный принц, – с этими словами Элиза развернулась и пошла в сторону старого заброшенного замка.

Маленький Пик тоже покинул островок и побрел к большой сосне, где находился домик Ежа.

У злой колдуньи Барбадульи с самого утра было плохое настроение. Сегодня полнолуние, а, значит, очередной раз надо будет ждать – не найдет ли эта девчонка того, кто освободит ее от заклятья. Как назло и Крук не появляется уже целых три дня. А ведь она поручила следить ему за рыжей кошкой и докладывать о каждом ее шаге. Старуха который раз за утро подошла к волшебному зеркалу, взмахнула перед его зеркальной поверхностью рукой и стала внимательно всматриваться в картины, проплывающие перед ее взором. Сначала зеркало показало ей все окрестности возле самого замка, но ничего подозрительного ведьма там не увидела. Все было, как всегда. Огромные крысы, ползающие в поисках пищи, змеи, сворачивающиеся в блестящие клубки, летучие мыши, висящие вниз головами на ветках ближайших деревьев и спящие до наступления темноты, чтобы ночью стать глазами и ушами колдуньи. Дальше зеркало приблизило опушку леса, который вызывал у Барбадульи оскомину на зубах и необузданное чувство злости. Ей давно хотелось превратить этот чудесный сказочный лес в непроходимую чащу искореженных, засохших деревьев, а прекрасное лесное озеро – в зыбкое болото. Но добрые лесные духи-хранители не давали ее чарам проникнуть в их владения и всякий раз изгоняли Барбадулью из леса. И максимум, что получалось у старухи, так это поломать или вывернуть с корнем несколько деревьев, да развести большую волну на озере. Но после этого проходило короткое время, и поломанные деревья исчезали, а вода в озере становилась опять прозрачной и чистой. Вот и сейчас зеркало показало лес во всей его красе, что вызвало у старухи очередной прилив злости. Но и здесь, вроде, все было как обычно. Элиза сидела в своей беседке и смотрела на озеро. Веселые птички летали вокруг кошки и приносили ей цветы, из которых она плела венок. Утреннее солнце играло веселыми красками в зеленой листве деревьев, а на гладкой поверхности озера то тут, то там расходились круги. Это маленькие рыбки поднимались из глубины поверхности, чтобы полакомиться зазевавшимися букашками, упавшими в воду. Барбадулья отошла от зеркала, которое сразу же потускнело, и замерла в задумчивости. Чувство опасности, появившееся сегодня утром, не отпускало ее. Ведьма посмотрела по сторонам, и ее взгляд упал на метлу, стоящую возле одного из окон. Оседлав ее, она произнесла: «Усто, бурино, фурия!» Метла вместе со старухой взмыла под потолок и вылетела прочь из окна замка. Старая ведьма решила слетать в соседнее сказочное королевство и убедиться, что заколдованный ею принц-мышонок живет там и никуда не исчез.

Барбадулья очень спешила. Ей нужно было вернуться в замок до наступления темноты. Когда в глубине лесной чащи показалось непроходимое болото, в середине которого на небольшом островке стояла ее избушка, солнце уже стояло высоко в зените. В центре избушки находился огромный котел с темно-зеленой массой. Старуха разожгла под ним огонь и дождалась, пока масса не стала закипать. Тогда она взяла большое деревянное весло и стала мешать отвратительно пахнущее варево со словами: «Жижа, жижа расступись, принц-мышонок покажись…» Грязная жижа расползлась по краям котла, оставляя в середине чистую, незамутненную поверхность, внутри которой стали одна за другой возникать картинки. Вот маленький мышонок бежит по лесной тропинке, вот он взбирается на большое дерево, склонившее свои ветки к озеру, вот мышонок борется с лисицей. Следующая картинка, возникшая на поверхности, повергла Барбадулью в ужас. Рядом с гордо вышагивающей рыжей кошкой семенит мышонок, они о чем-то разговаривают. За ними аккуратно, стараясь быть незамеченным, крадется Крук, прячась за кустами и высокой осокой, растущей вокруг озера. Из-за ближайших кустов на собирающегося взлететь Крука неожиданно бросается лисица и, схватив острыми зубами его за горло, исчезает в кустах. Кошка и мышь оборачиваются, но, не увидев ничего опасного, продолжают свой путь к озеру… Со злостью бросив деревянное весло в центр котла так, что выплеснувшаяся жижа заливает весь пол, старуха хватает метлу и прошипев: «Усто, бурино, фурия», – вылетает из избушки. Поднявшись над лесом, она видит, как солнце краем своего диска коснулось линии горизонта, а полная луна уже начала свой путь по небосводу.

Когда лес погрузился в вечерние сумерки, Элиза осторожно вышла из своего укрытия и пошла к озеру. Еще утром она заметила, как колдунья на метле покинула замок, и теперь самое главное, чтобы она не увидела ее, когда будет возвращаться назад. Благополучно достигнув опушки леса, принцесса немного успокоилась. Хотя спокойствием это нельзя было назвать. Предчувствие скорого освобождения от колдовских чар заставляло учащенно биться сердце и ощущать невиданный прилив сил. Элиза почти бегом пробежала знакомую тропинку к озеру, перебралась на островок и убедившись, что сплетенный ею накануне венок находится на месте, легла на скамеечку и замерла в ожидании. На безоблачном небе ярко светила луна, и лунная дорожка, протянувшаяся по водному зеркалу, практически коснулась противоположного берега озера.

Как только она осветила прибрежные заросли осоки, в изобилии растущей вдоль всего берега, чуткие кошачьи ушки Элизы уловили шорох на тропинке, ведущей к острову и беседке. Она не сомневалась, что это был Пик. Прикрыв глаза, она представила, как маленький серый мышонок, встав на задние лапки, спиной вперед идет по узенькому проходу, рискуя каждую секунду оступиться и утонуть. «Он такой храбрый, – подумала она, – и у него, наверное, очень горячее и доброе сердце, если он не испугался злой колдуньи и колдовских чар».

Внезапный сильный порыв ветра заставил ее прервать сладкие грезы и открыть глаза. То, что она увидела в следующее мгновение, подняло шерсть на ее загривке, и из ее рта вырвалось непроизвольное громкое шипение. Со стороны противоположного берега, оседлав метлу, прямо на нее неслась старая ведьма. Огромный черный балахон развевался у нее за спиной, словно крылья, черная шляпа с широкими полями была грозно надвинута на самые брови. Глаза колдуньи пылали красным огнем ненависти и злобы, а из кривого указательного пальца, вытянутого вперед, тянулась фиолетовая молния, направленная куда-то в сторону, мимо беседки. Со всей ясностью Элиза вдруг осознала для кого предназначена эта молния. Но помочь мышонку она не могла, ей необходимо было лежать и не двигаться пока мышонок не сделает все, что необходимо. И сделать он это должен был сам, без всякой помощи. За беседкой раздался ужасный треск, запахло паленой шерстью, и послышался слабый писк. Элиза встрепенулась и напрягла, как могла, свой слух. Она была уверена, что это пищал Пик. «Неужели колдунья смогла попасть в храброго мышонка, – заволновалась она, и сердце ее бешено застучало в груди». В это время сама колдунья пронеслась мимо островка так низко, что чуть не свалила саму беседку. За Барбадульей по озеру поднялась огромная волна, которая через мгновение накрыла островок и с шумом ударилась о берег. Когда вода схлынула, то Элиза услышала высоко в небе злобный хохот старухи, удаляющейся по направлению к замку. Принцессе захотелось умереть от горя, потому что такой смех мог означать только одно – старая колдунья успела вовремя, и теперь ее мечте об освобождении не суждено сбыться. Горько заплакав, она хотела уже спрыгнуть со скамейки, как вдруг заметила какое-то шевеление в ее дальнем углу. Внимательно приглядевшись, она увидела лежащего на спине с закрытыми глазами серого мышонка. Его шкурка почти полностью обгорела от удара фиолетовой молнии. Он что-то шептал, еле открывая свой маленький ротик и чуть попискивая от той боли, которую доставляли ему ожоги. Плачущая Элиза склонилась над ним и услышала, что он повторяет одни и те же слова. Это было заклинание, которое она ему пересказала. До освобождения от колдовских чар оставалось совсем чуть-чуть – надеть на ее голову венок. Но как это сделать? И вновь слезы полились из глаз Элизы. Они падали на венок из ночных фиалок и на траву вокруг венка, это были слезы бессилия.

Но в сказочном лесу, который охраняют добрые духи-хранители леса, должны твориться чудеса. И чудо свершилось. Трава, на которой лежал потяжелевший от воды и слез венок, начала расти прямо на глазах, поднимая от земли венок. И когда он достиг края скамейки, то упал прямо под лапы лежащего на ней мышонка. Элиза подбежала к краю скамейки и наклонила голову, а очнувшийся Пик, превозмогая сильную боль, столкнул венок задними лапками вниз, и он очутился на голове у кошки.

Задрожавшая земля и грохот известили всех, что еще одно, самое главное чудо свершилось. Рыжая красавица кошка начала быстро расти, и превратилась в красивую девушку с огненно-рыжими волосами. На голове девушки красовалась золотая корона. Она наклонилась над скамейкой и бережно взяла в ладони Пика. Прижав его маленькое, обгоревшее тельце к щеке и пытаясь уловить удары храброго сердечка, Элиза вновь плакала. Слезы радости смешивались со слезами горя. Она целовала маленькие глазки и лапки своего спасителя, но чуда не происходило. Мышонок не превращался в прекрасного принца и не оживал.

Первые лучи солнца встретили Элизу, медленно идущую по лесной тропинке к своему замку. Когда она вышла на опушку, то увидела, что замка нет. Он исчез вместе с колдуньей и прочей нечистью, глубоко провалившись под землю. На месте, где он находился, осталось только две березки, так хорошо знакомые Элизе, под которыми спал красивый юноша. Рядом с ним, мирно щипая траву, ходил белоснежный конь. Его дорогое седло украшал герб соседнего сказочного королевства. А в ногах у юноши лежала обгоревшая мышиная шкурка…

О храбром сердце, черной зависти и спасенной радуге

Я хорошо помню эту историю. Мне рассказал её старый ворон, с которым я познакомился, прогуливаясь по сказочному лесу. Он был очень стар и необыкновенно умен. Гордо восседая на ветке кряжистого дуба, этот мудрец, оперение которого уже покрылось белым налетом седины, не спеша, поведал мне удивительную сказку, в которой причудливо сплелись доброта и ненависть, храбрость и трусость, бескорыстие и зависть. Удобно устроившись на мягком зеленом ковре из травы и цветов и прикрыв глаза, я словно бы сам становился ее участником. Вокруг, переливаясь яркими красками, шумел, раскачиваясь под порывами теплого ветра, сказочный лес, весело распевали невидимые сладкоголосые птицы, но я ничего этого не слышал и не видел. История так захватила и взволновала меня, что я решил ее рассказать и вам.

Случилось это, когда дуб еще был совсем тоненьким деревцем, а старый ворон только появился на свет и отчаянно, широко раскрывая клюв, просил кушать. В глубине волшебной страны, там, где равнина начинает медленно подниматься к синему небу, окруженный с трех сторон высокими лесистыми холмами, на острове, стоял сказочный город Лиум. Защищенный со всех сторон высокими стенами с неприступными бойницами, он гордо возвышался в самом центре этого острова, и пики его башен были видны со всех сторон. Небольшая возвышенность приподнимала город над равниной, и в сильный туман казалось, что стены, башни и крыши домов парят в воздухе. Сам остров огибала стремительная река. Она была настолько быстрая, что никто не мог переплыть ее, не рискуя быть унесенным на острые камни, скрывающиеся под бурлящими потоками воды возле прибрежных валунов, либо к грохочущему вдалеке водопаду. И чтобы поймать рыбу, приходилось спускаться ниже водопада, где река широко растекалась по низине и успокаивала свой стремительный бег. Конечно, можно было подняться на холмы к бурлящему лесному озеру, но жители города не решались этого делать. В лесу жил злой лесной дух Алкохол, который не пускал людей не только к озеру, но и вообще в лес. Он запутывал тропинки, сбивал с пути и чинил прочие неприятности вошедшему в лес до тех пор, пока тот, устав от злых козней Алкохола, не поворачивал обратно, либо терялся в непроходимой чаще навсегда. Для большей безопасности волшебного озера, а оно было действительно волшебным, лесной дух поставил охранять озеро страшного огнедышащего дракона Ренбова.

Остров, на котором стоял город, был достаточно большим, и за городской стеной лежали огромные луга, засеянные сочной травой, с маленькими лужайками, покрытыми ковром из разнообразных цветов.

Мост, соединявший остров с одним из берегов реки, был очень красив. Его ажурные переплетения переливались яркими красками, радуя глаз всех, кто на него вступал или заезжал. А еще этот мост был волшебным. Он опускался между берегами с первыми лучами солнца и поднимался, как только раскаленный красный диск исчезал за горизонтом. Если день был пасмурным или облачным, то остров оставался отделенным от берега быстрыми потоками реки. А мост, переливаясь разноцветьем, висел над городом. И поэтому даже в самый пасмурный день в городе было светло. Город был очень старым. Узенькие улочки как бы сжимали пространство вокруг прохожего, идущего по ним. Лишь огромная дворцовая площадь с фонтаном, изображающим девушку, сияла великолепием.

Каменную девушку из фонтана все называли Санта-Мартиной. В городе о ней ходила целая легенда. Все говорили, что это волшебница, и в камень ее обратил злой лесной дух, которому она отказалась подчиняться и творить зло жителям сказочного королевства. А расколдовать ее может только человек с очень храбрым сердцем и чистой душой.

Мостовая, выложенная булыжником, заканчивалась с четырех сторон огромными вазонами с причудливыми цветами, привезенными сюда со всех сторон сказочного королевства. Широкие ступени из белого мрамора понимались к большим воротам дворца, в котором жил король Гидуперей. Над воротами расположился большой и широкий балкон, на котором в дни праздников появлялся сам король и вся королевская семья с многочисленными гостями и прислугой. Снизу балкон поддерживали две фигуры атлантов из гладкого белого камня. Высокие стражники, одетые в яркие камзолы и вооруженные длинными копьями, охраняли вход во дворец.

Площадь окружали дома богатых горожан. Они были очень похожи на дворец. Только вместо больших ворот у них были красивые резные двери, и балконы были не такими большими и широкими, как во дворце. Поддерживали эти балконы простые колонны, но также сделанные с большим изяществом и искусством. Несколько улиц, разбегающихся в разные стороны от площади, имели свое определенное предназначение. На это указывал и столб с прикрепленным вензелем в начале каждой улицы. Подушка и скрещенные под ней нож и вилка означали, что если свернуть на эту улицу, то окажешься среди домов, в которых расположились гостиницы, где можно хорошо отдохнуть, и кабачки, в которых готовилась вкусная пища, и где можно было посидеть за чашечкой ароматного кофе и съесть только что испеченную свежую булочку с кусочком масла или джема. Вензель с изображенным на нем молотком и наковальней привел бы вас на улицу, где расположились мастерские и цеха, изготовляющие самые различные предметы. Заглядывая в двери, можно было увидеть жарко горящие печи, в которых плавился металл или грелось стекло, большие ткацкие станки, на которых плели разноцветные ткани и ковры. Сосредоточенные мастера и подмастерья, сидя за широкими столами, создавали поистине великолепные украшения. Раскрасневшиеся кузнецы, ловко орудуя молотом, ковали топоры и косы, мечи и наконечники для пик и копий. Женщины в больших чепцах и фартуках шили красивые и удобные одежды. Еще одна улица начиналась со столба с вензелем, на котором была изображена повозка с разными продуктами и вещами. Эта улица состояла из одних магазинов и торговых лавок, в которых продавалось все, что производилось в самом королевстве и что привозилось из других сказочных королевств. Здесь было постоянно шумно и многолюдно. Торговцы зазывали в открытые магазины и лавки, громко расхваливая свой товар. Звенели монеты, скрипели тележки и большие телеги, подвозившие все новые и новые партии товаров и увозившие счастливых или расстроенных покупателей. Раскрытая книга и свеча привели бы нас, наверное, на самую тихую улицу в этом городе. Здесь расположились лавки с различными магическими товарами и книгами. Заглянув в них можно было отыскать книгу с всевозможными заговорами или склянку с чудодейственным зельем, или просто узнать свою судьбу у многочисленных гадалок и чародеев, живущих в этих домах.

Каждая из улиц выходила на широкую дорогу, идущую вдоль городской стены. За дорогой располагались склады, конюшни и загоны для животных. Здесь же, в непосредственной близости от городских ворот, стояла казарма, в которой жили солдаты, охраняющие город и несущие службу во дворце и при входе в город. Несмотря на то, что мост через реку каждый вечер поднимался, городские ворота с наступлением сумерек закрывались, и все, кто к этому времени не успел пересечь городскую черту, оставались ночевать в поле до утра. В городе никогда не зажигали уличных фонарей, хотя они красиво располагались на каждой из улиц и окружали площадь перед дворцом. Жители давно привыкли, что ночью им ярко светит висящий над городом мост.

Это утро ничем не отличалось от другого такого утра. С первыми лучами солнца мост, висевший над городом всю ночь, плавно переместился к краю острова и соединил два берега. Ожидавшие этого люди с обоих берегов заспешили по своим делам. Городские ворота тоже открылись. Вместе с входящими в город въехал молодой юноша в легких доспехах с рыцарским мечом на поясе. На щите, притороченном к седлу, красовался герб с изображением всадника убивающего дракона мечом в виде радуги. Стражники понимающе переглянулись.

– Очередной, – сказал один из них, едва рыцарь удалился на столько, чтобы они могли спокойно говорить, не рискуя быть услышанными.

– Да, точно, – подтвердил второй, устремив свой сочувствующий взгляд вслед удаляющемуся рыцарю.

– Сколько их здесь уже побывало, – продолжил первый, – и ни один не вернулся из чащи. Алкохол всех погубил.

– Да уж, – тяжело вздохнул второй и стал рассматривать лес на далеких холмах.

Утреннее солнце освещало верхушки деревьев. Во впадинах скопился туман, такой плотный, что нельзя было различить, что происходит за его белой густой кисеёй.

Если бы мы перенеслись в этот лес, то увидели, что на самой высокой сосне, в густой кроне верхних веток расположился злой лесной дух Алкохол. Маленький карлик с длиннющей зеленой бородой, в болотного цвета балдахине. Он сидел на толстой ветке и, приложив ко лбу ладонь, чтобы солнце не слепило глаза, рассматривал поочередно мост и сам город. В его глазах вспыхивали злобные огоньки, и сквозь многоголосый лесной шум слышалось его бормотание:

– У-у-ух, людишки, подождите чуть-чуть. Скоро вы лишитесь своего моста навсегда, и тогда я стану полным хозяином города и всего королевства. Ха-ха-ха-ха

Он так громко засмеялся, что чуть не упал с ветки, на которой сидел, а эхо разнесло его смех, многократно усиливая по всему лесу, отразилось от соседних холмов и утонуло под покрывалом тумана.

Смотревший на холмы стражник даже вздрогнул, когда эти звуки достигли городских стен.

– Опять Алкохол веселится. Видно почувствовал, что на его утеху появился очередной спаситель нашей каменной красавицы…

– Да нет, – сонно откликнулся второй, которого одолевала зевота, – это видно Ренбов – драконище ненасытный, опять проголодался и требует очередной жертвы, которая, как мы видим, сегодня самолично прибыла в город.

– Интересно, – продолжил первый, – он станет его завтраком или обедом? А может, ужином?

И оба закатились от громкого смеха, хватаясь за животы. Прохожие стороной обходили развеселившихся стражников, не понимая причины их веселья.

Молодой человек, въехавший в город, проехал по центральной площади города, долго стоял в задумчивости у фонтана, где наклонившаяся девушка подставляла кувшин под бьющие вверх струи воды. Он внимательно изучил все таблички, которые висели при входе на каждую из улиц, и свернул туда, где можно было отдохнуть и подкрепиться. Остановив лошадь у входа в гостиницу с названием «Санта Мартина», он спешился и вошел внутрь. Хозяин гостиницы, окинув юношу опытным взглядом, ни слова не говоря, протянул ключи от комнаты. Юноша был удивлен и поэтому не удержался от вопроса:

– Скажите, откуда вы знаете, что мне нужна комната?

– Молодой человек, – хозяин гостиницы тяжело вздохнул, – я живу здесь очень давно и видел не мало. Вы же приехали спасать Санту-Мартину?

– Да, – еще больше удивляясь, ответил юноша.

– Вот, – удовлетворенно заключил хозяин, – а все, приезжающие спасать нашу чудесную волшебницу, всегда останавливаются у меня. Король, узнав об этом, издал указ, что все счета, в том числе и за еду, оплачиваются из королевской казны. Так что ваше пребывание у меня абсолютно бесплатно.

– Но у меня есть деньги! Я не беден! – с жаром воскликнул юноша

– Оставьте их себе, юноша, и возьмите ключ. Я не могу нарушить указ короля. Тем более, что за его неисполнение он обещал отрубить голову. Да, как только часы на городской ратуше пробьют семь, вы можете спускаться на ужин.

Рыцарь развернулся и пошел к деревянной лестнице, чтобы подняться в свою комнату. Но хозяин, словно спохватившись, остановил его:

– Постойте, мой юный герой! Назовите свое имя. Я запишу его в особую книгу для почетных гостей, где у меня записаны все рыцари, которые посещали наш город и пытались спасти Санту-Мартину.

– Корвалент… А где же теперь эти рыцари?

– Так кто их знает, – хозяин гостиницы опять тяжело вздохнул, – они все ушли в лес и не вернулись. Либо Алкохол завел их в непроходимую чащу, либо огненный дракон Ренбов съел их. Хотя какая разница?! В любом случае они пропали без следа. А девушка так и осталась каменным изваянием.

– Я спасу ее! – Корвалент еще раз бросил взгляд на дверь, сквозь которую были видны площадь и фонтан с каменной девушкой, и стал подниматься по деревянной лестнице вверх.

– Пусть сопутствует тебе удача и везение, юноша, – тихо проговорил хозяин гостиницы, смотря вслед поднимающемуся по ступенькам юноше, и занялся своими делами.

Когда часы на городской ратуше пробили семь, Корвалент в походном костюме спустился вниз, чтобы поужинать. Но едва он прикоснулся к столовым приборам, втягивая носом аромат жаренных в сметане перепелов, приправленных острым перцем и обложенных дольками жареной картошки, как земля задрожала под ногами, и высоко в небе раздался ужасный рев, словно тысячи медных труб одновременно выпустили горячий пар. Горожане повыскакивали на улицу, чтобы узнать, что случилось.