Панацея страха. Детективная история

– Строго и целенаправленно, – продолжила Мария.

– Нет, вот еще что, – он продолжил читать инструкции: – «Все должны принять участие в охране складов с оружием, танков, автомобилей в следующем по рангу порядке, начиная от лейтенантов». Это будет мой сюрприз новоиспеченным полковникам и подполковникам, – закончил он без паузы.

Генерал, довольный сделанным докладом, посмотрел на часы. Мария закрыла ноутбук, отправила все девять предложений, как приказ, во все полицейские участки.

– Переводить на европейские языки поручи нашим девочкам из отдела криминалистики. Пусть отправят в Интерпол, как руководство к действию для солидарности.

– Это легко, – сказала секретарша и тут же разослала набранный текст, куда следовало.

* * *

Таня Иванова получила приказ, она решила оставить занятие переводами на вечернее время. «Утро вечера мудренее», – подумала она, глядя на лист, заполненный не до конца, в ай-паде.

Вооружившись знаниями уголовного процессуального кодекса, бомж и сыщица свернули в переулок, остановились около пятиэтажного дома, вышли из машины и подошли к двери с кодовым замком.

Постояли минут десять, дожидаясь, когда кто-то из соседей не выйдет. Пропустили выходящую женщину восточного вида и, наконец, вошли в нужный подъезд.

Поднялись на второй этаж и позвонили в дверь. Им никто не открыл. Не смотря на дневное время суток, никто из соседей не вышел из квартиры. Тогда Таня, под видом хозяйки квартиры, открыла английский замок скрепкой-отмычкой и, прикрываемая сзади Венчиком, прошла в коридор обычной постройки времен середины прошлого века. Их вниманию открылась картина безмятежного сна отца и сына на диване. Двое членов семьи – Хасан и Рахман – пребывали без признаков насилия или грабежа. Вокруг было очень чисто и красиво. Кожаная цветная абсолютно новая, мягкая мебель, паласы, тумбочка.

В соседней комнате было пусто. Сыщица прошла на кухню и увидела обычную картину разбросанных по столу тарелок, стаканов и вилок. Посередине стола стояла пустая бутылка водки «Семь озёр». На плите красовалась кастрюля, рядом хлебница с большими кусками хлеба. В тазу, в темном рассоле лежали замаринованные куски морской рыбы: селедки, скумбрии, палтуса, ставриды, сайры.

– Вот это ассорти, прямо для царских особ! – воскликнула чуть слышно Таня.

Венчик, стоящий рядом, бесцеремонно опустил сначала указательный палец в рассол, потом и весь кулак. Он вытащил пятерню из таза, аккуратно стряхнул и облизал каждый палец, смакуя ароматную, солоноватую, пряную жидкость.

– На дне лежит какой-то сверток. Достать? – спросил он Таню шепотом.

– Попробуй, – ответила сыщица, напряженно следя за его действиями.

– Пять сек, – бомж-Венчик сократил обозначение временной единицы. – Вот это улов! – пальцы Венчика без перчаток скользили по рыбе в тазу.

– Давай сюда, посмотрим, что это такое.

– Осторожно, смотри, не накапай на мой смокинг, – остроумно пошутил он, отдавая Тане небольшую пачку долларов в целлофане. – Откуда у людей такие крупные суммы денег водятся?

– Вот это и надо выяснить у самих хозяев. Хватит болтать, – скомандовала она, одной рукой положила грязный целлофан с деньгами в чистый аналогичный пакет, а затем поднесла указательный палец к губам, напоминая плакат времен застоя, на котором женщина в производственной, красной косынке производила подобный жест, а внизу красовался огромный лозунг: «Не болтай!».

– Идем скорее отсюда, пока нас не обнаружили, – Венчик резко потянул девушку за край блузки в сторону входной двери.

Таня замешкалась, рассматривая и фотографируя весь качественный натюрморт.

– Надо разбудить владельцев жилого помещения, – проговорила Таня, глядя, как ее помощник снова пытается выловить что-то крупное вилкой, найденной на столе, из таза, чтобы закусить. – Прекрати. Сейчас нарвёмся на неприятности, – сказала сыщица строго.

– Буди сама. Давай вернёмся к двери и изобразим проверку пожарной безопасности квартир, подъезда и дома, – предложил находчивый бомж.

– Это не входит в обязанности полиции, однако мысль следует осуществлять в ходе проверки поднадзорной зоны, – еле выговорила сыщица и тем же кодом вернулась к входной двери, чувствуя на себе тоскливый взгляд Венчика, изрядно измотанный предпринятыми шагами.

Дознаватели прикрыли дверь не до щелчка. Они съели, прихваченный кусок филе сельди без хлеба. Вся операция отняла около минуты.

– Надо возвращаться домой. Кажется, мы справились с поставленной задачей, – прошептал бомж, старательно вытирая руки рекламой, найденной у Абдуратиповых в прихожей на полу.

У Тани разочарование сменило воодушевление.

– В принципе, ты прав, – ответила дружелюбно Таня, забыв, зачем они пришли к свидетелям и наелись душистой закуски без лука и масла.

– Тогда закрывай дверь без звонка и бегом вниз, как мои дети иногда делали, когда дожидались моего появления из квартиры, – сказал ответственный помощник, – с тебя, как договаривались, сто долларов. Желательно одной купюрой.

– Да, ты меня изумил, – возмутилась Таня шепотом, вглядываясь в прорезь между притолокой и краем входной двери.

– Ладно, не переживай, – Венчик расслабился.

– Хорошо, вот получи, но помни, это последний мой доллар для тебя и твоей семьи из пяти человек. Хотела бы я как-нибудь пообщаться с мужчинами из этого клана Абдуратиповых.

Таня достала из сумки кошелек и, отсчитав положенную сумму, положила Венчику в протянутую ладонь.

– Наверно мешки с песком ночью таскали и утомились. Теперь спят. Как можно не слышать, когда по квартире ходят чужие люди? – спросил бомж-Венчик придирчиво, убирая заработанный гонорар в карман брюк.

– Они пытаются нас запутать или ввести в заблуждение, – ответила наивно сыщица. Что ты думаешь по этому поводу? – спросила следом Таня и закурила, отойдя от приоткрытой двери.

– Ничего. Надо дождаться, пока они проснуться, и предъявить им ордер на арест, либо уйти с пустыми руками, – воображение бомжа не рассматривало простого разговора о семейных проблемах или личных планах на будущее.

Таня старательно собрала разбросанные Венчиком разорванные клочки бумаги у входа и бесшумно прикрыла дверь так, чтобы язычок влетел в притолоку.

– Пообщаемся позже.

Состояние и настроение сыщицы и бомжа значительно поднялось. Они выдвинулись вниз по лестнице с предельной скоростью. На улице они спешно и бесцеремонно подошли к своему авто. В соседних гаражах все было нараспашку, как будто кто-то уехал и должен вот-вот вернуться.

По узкой дороге из переулка никто им не встретился. Зато, выехав на ближайшую магистраль, на них хлынул поток автотранспорта. Таня высадила Венчика у ближайшего пивного ларька со словами:

– Встретимся завтра на том же месте, – но, вспомнив, что ей предстояла командировка в Самарканд, догнала удаляющуюся фигуру бомжа-осведомителя и крикнула из окошка автомобиля: – На том же месте через неделю. У меня срочная командировка.

– Таня, сама вернулась, – Венчик пробурчал ей вдогонку, как кипящий чайник, и добавил: – Не волнуйся, езжай, могла бы и меня прихватить с собой.

Он зашел в злачное заведение и протянул, припасенные сто рублей на кружку пива с закуской, полной немолодой официантке в спортивном костюме и фартуке.

Она задорно улыбнулась и налила постоянному клиенту положенные пол-литра самого дешевого пива «Жигулевское» в граненую кружку. Рядом положила бутерброд со сливочным маслом и селедкой.

– Вот что-то давно не ел рыбку, – лживо произнес Венчик, попахивая недавно съеденной порцией от хвоста соленой не то сардины, не то сайры.

– Ты, милок, сайры, небось, наелся у себя дома, а выпить жена не дала, – отругала немолодая, дородная женщина своего изрядно уставшего, но без сомнения симпатичного клиента.

– Был на сложном задании у наших новых жильцов в пятиэтажке.

– Ну и как, справился?

– Как видишь, приношу тебе, Тася, свои извинения, что задержался.

– Хватит подкалывать, у меня ты не один.

В забегаловку подтягивались любители пива.

Тася разложила на прилавке ходовую закуску: бутерброды с колбасой и сыром, конфеты в вазочке, пирожки с ливером, испеченные в духовке, картошкой и капустой. Получилось пять тарелок – своеобразных подносов. Накрыла каждую тарелку бумажной салфеткой. Включила микроволновую печь, чтобы разогреть шашлыки из курицы на деревянных шпажках, придавая заведению культурный вид.

Венчик расположился за столом, наслаждаясь знакомой с детства обстановкой кафе-мороженого, куда раньше родители приводили его полакомиться порцией пломбира в металлических чашках и молочным коктейлем.

– Знаю тебя, – сказал, подоспевший за столик, разгоряченный компаньон с таким же набором еды и напитка для блатных. – Слыхал, друг, сегодня наших соседей ограбили. Вон в том доме, – мужчина указал свободной рукой в сторону пятиэтажки, где Таня с Венчиком побывали минут двадцать тому назад.

Венчик, с каменным выражением лица, достал сигареты из потайного кармана брюк, где лежали сто долларов, и предложил соседу по столу закурить, выдвинув из пачки несколько сигарет фильтром наружу.

– Разбогател, что ли? – спросил важно сосед.

– Да, видишь, хлеб с маслом ем, как и ты.

– Венчик, ты, что ли ограбил? – испуганно произнесла громко официантка, привлеченная интересным содержанием разговора посетителей.

– Ну, если и я, что с того? – спросил Венчик, сам недоумевая правдивостью своих слов.

– Да, то, что вас у меня грабителей вон сколько, – женщина окинула взглядом помещение кафе. – Будете что-то еще заказывать?

Несколько постоянных посетителей лениво подняли головы и посмотрели внимательно на зеркальную стенку, где на полочках великолепно вырисовывались шикарные, темные бутылки разных фирм с цветными пестрыми этикетками.

– Разбогател и наш Венчик, – сказал кто-то за соседним столиком.

– Приятно слышать, что меня здесь принимают, как званого гостя. Нет бы, налил кто сто грамм водки. Жалко видно. А ведь у меня есть и дети, и жена, и совесть. Вот я потому и богатый. Зато денег нет, – язык у бомжа стал явно заплетаться после перенесенного стресса. – В этом есть историческая закономерность. Кто посмеет меня обвинить в том, что я ем не свой кусок хлеба? Никто.

– Сильно сказано, – поддержал его сосед.

Они продолжили беседу об историческом развитии данного микрорайона.

Таня представить себе не могла, насколько развратила она своим легкомысленным детективным поведением бомжа-Венчика и только сожалела, что времени на сборы и поездку в аэропорт на ближайший рейс до Москвы, а оттуда в Самарканд, осталось совсем мало. Деньги, добытые с большим трудом у Абдуратиповых, она собиралась вернуть на склад через свой банковский счет. Но, поразмышляв несколько секунд, отправила ценной бандеролью в районную полицию, куда заехала следом, туда, где работал Кирьянов.

Лично ему в руки, с описанием вложения и полным отчетом за проведенную операцию обыска данной подозрительной квартиры и вытекающими из этого собственными выводами.

Полковника на месте, как обычно, не было. Следом она набрала его номер. Ответил абонент немедленно:

– Привет, ведьма! – пошутил Кирьянов, зная Танину привычку появляться в труднодоступных местах.

– Обыск проведен. Подойди и распишись за принятые вещественные доказательства, – доложила сыщица, довольная предпринятыми действиями.

Через несколько минут деньги, с описанием и фотографиями купюр, полученные от сыщицы, лежали у Кирьянова в сейфе, а отчет пошел на стол к генералу Кедрову.

– Если будут заявлять о пропаже или грабеже, найдем способ вернуть, но при условии, что расскажут, откуда у них эти кровавые простыни, – проговорил Кирьянов сведущим тоном. – На простынях были обнаружены следы пороха.

– Киря, еду в Москву на день раньше. Помоги мне и довези до аэропорта. Свою машину оставлю у вас во дворе, – льстиво попросила Таня.

– Лады, – дружественно сказал полковник Кирьянов.

Они доехали тихо, без превышения скорости до аэропорта за два часа до вылета. Кроме личных вещей, у Тани в сумке находился плащ-дождевик.

Самолет из столицы летел через три часа. Это вполне устраивало сыщицу-Таню. Она успела обойти несколько магазинов в самом здании аэропорта. Приобрела кое-что из личных вещей для пущей важности. Сувенирами сыщица была сыта по горло.

Купив пару журналов, девушка выпила кофе и на сверхзвуковом «ковре-самолете» полетела в столицу Узбекистана, а затем собиралась навестить один из областных центров, чтобы лучше познакомиться с традициями и обычаями местного населения. Достопримечательности востока, дворцы Биби Ханум, Гур Эмир, Шахи Зинда, обсерваторию Улугбека, ансамбль Абди Дарун. Памятник Георгию Победоносцу оставила на последний день пребывания «во втором по величине населенном пункте республики после Ташкента и одном из древнейших городов мира», как сказано было в красочном путеводителе.

Таня-сыщица нашла на карте ай-пада Главное управление местной полиции и прямым ходом на такси отправилась туда, чтобы выяснить причины гибели молодой студентки, и почему этот висяк так и не был раскрыт, не смотря на огромные связи с сопредельными государствами.

Все нити преступления вели на территорию Хлебозавода, где она подрабатывала в летний период, чтобы оплатить обучение в университете.

Таня по дороге позвонила в полицейское управление и представилась работником прокуратуры города Тарасова.

– Разыскиваю следователя, кто вел дело по убийству Галимжан Хусейновой. Нам поручили найти доказательства и виновных в этом преступлении, – сыщица решила восстановить справедливость, не перекладывая ответственность на своих коллег из дежурной части местной полиции.

– Приезжайте, сами сходите в архив. Все сведения по этому делу хранятся там, – последовал лаконичный ответ.

Обрадованная приглашением, с легким сердцем и сумочкой через плечо со всеми прибамбасами, включая пистолет Макарова, сыщица-Таня вышла у подъезда здания Главного Управления МВД, куда привез её таксист. Она расплатилась рублями. Вышло очень дорого, но сыщица не унывала.

«Потом надо посетить здание деканата вуза, где находилось личное дело жертвы», – промелькнула у сыщицы важная идея по изучению достопримечательностей города-музея.

На проходной ей разрешили изучить материалы архива в компьютерной базе исправительного учреждения. Оказалось, что подозреваемых лиц по делу вообще не нашлось, но по положению жертвы было определено, что смерть наступила где-то в другом месте и была привезена в лесополосу уже мёртвая.

– Такая симпатичная девушка работает в полиции, – сказал, не представляясь, дежурный капитан полиции, когда увидел просроченные корочки работника прокуратуры.

– У меня срочное задание по обезвреживанию преступной группировки, работающей на территории Узбекистана, – пояснила Таня и хитро посмотрела на дежурного полицейского, пытавшегося выяснить точную цель визита сыщицы.

– Уважаемая, мы сами пока справляемся, – едко добавил капитан.

– Постараюсь, как можно быстрее, найти нужные сведения. Но боюсь, придется обратиться еще раз… – Таня сделала паузу, так как не ожидала такого грубого отпора со стороны правоохранительных органов.

– Ваше право, – успокоил дежурный.

– Завтра с самого утра заеду вынести вам благодарность от граждан города Тарасова, куда переехали ваши некоторые семьи, кого вы покрываете, называя своими соотечественниками.

– Передам сменщику твои слова, Татьяна Александровна, – дежурный прочитал внятно Танины данные.

Сыщица углубилась в компьютер. Дежурный, наблюдая за проходящими лицами по пропускам внутрь здания, стоял в стороне, за дверью. Тут у Тани возникла мысль, что возможно на найденных простынях вынесли девушку с места преступления и оставили лежать далеко от автотрассы. Отпечатки пальцев, присланные Семенюком на ай-пад сыщицы, и следы пороха были очень слабые. Они не соответствовали отпечаткам снятым с обеих рук убитой.

Таня через некоторое время набрала номер Кирьянова, чтобы определить, кому принадлежит оставленное доказательство вины в преступлении. Благо, она успела при обыске квартиры Абдуратиповых снять отпечатки пальцев со стаканов на столе, пока Венчик доставал клад из таза с селедочным рассолом. Определить, чьи именно? Она пока не могла.

– Привет работникам полиции! – воскликнула она, когда вышла из дежурки на улицу и осмотрелась по сторонам, восхищаясь красочностью, теплом и многоликостью Самаркандских улиц.

– Почему сразу не позвонила… Как долетела? – спросил Кирьянов.

– Отлично, господин полковник. О впечатлениях расскажу потом.

– Не будем уточнять, – подстегнул к откровению Таню Кирьянов. – Что-то конкретное надо выяснить? Ты сейчас в органах внутренних дел?

– Да, только закончила листать местный архив. Узнала некоторые подробности смерти Галимжан в прошлогодних записях. Разрешили покопаться самой.

– Что-то есть новое?

– Скорее нет, чем есть. Следователь по тому делу уволился, а подозреваемых лиц не обнаружили.

– Собираешься что-то предпринять?

– Хочу съездить в университет, где училась девушка, найти личное дело жертвы. Узнать что-то о ее роли в отмывании средств крупных торговцев хлопком и наркотиками. Пообщаться с родственниками убитой, насколько это будет возможным.

– Верное решение. Будь предельно бдительна. У них не любят очевидное вмешательство в личную жизнь. Остерегайся конфликтов. А хотя дело не очень давнее, может быть, нароешь доказательства вины или алиби ее родителей, как потерпевших, – предположил полковник Кирьянов.

– Спасибо за поддержку. Ловлю тебя на слове и надеюсь встретиться еще на одной территории, чтобы отомстить за жизнь подрастающего поколения, – Таня поблагодарила Кирьянова за участие.

– Есть еще указания?

– Найди мне результаты дактилоскопической экспертизы отпечатков пальцев на простынях. Хочу сравнить с теми, что нашла в квартире при обыске. И вышли мне результат. Отсылаю тебе, что я забыла отправить второпях при вылете из Тарасова, – попросила Таня Иванова, так как знала, что у полковника Кирьянова масса дел, но он обязательно выделить пять минут для сравнения результатов ее поиска отпечатков пальцев в квартире и тех, которые были найдены на простынях, кроме отпечатков девушки.

– О’кей, Таня. Это займет некоторое время. А ты пока осуществи свои планы, съезди в университет и найти личное дело Галимжан, – посоветовал Кирьянов. – Наверняка бывший следователь занимался этим вопросом, но не до конца вник в суть или ему пригрозили, чтобы не капал глубже. Договорились?

– Хорошо. Спасибо. Буду ждать твоего звонка.

– Не забудь, пока ждешь, осмотреть местные достопримечательности, сфотографируйся на фоне дворцов на память. Посиди в чайхане, послушай, что говорят старички обо всех делах. Может, прояснятся какие-то подробности или детали…

– У меня будет время, чтобы выпить чашечку ароматного кофе со сливками, где-то в центре города под тенью платана. Здесь много зелени, – сказала Таня-сыщица глубокомысленно, вспоминая мудрые рубаи Омара Хайяма1, которыми она восхищалась в школе и университете.

Разговор прекратился. Кирьянов увидел, присланные отпечатки пальцев и тут же отправил Семенюку для идентификации с предыдущими образцами.

Таня отправилась пешком по центру города, разглядывая витрины магазинов, отыскать приличную чайхану.

Стряхнув с себя усталость от длительного сидения в аэропорту ожидания рейса, все-таки нашла в себе силы, призрев условности, зашла в красиво оформленное, обставленное в национальном стиле, кафе.

Там было несколько сумрачно, без люстр и выключателей, как она привыкла у себя дома, но со стихами на стенах и подписями известных мыслителей Востока: Ибн Сины, Джалаладди, Саади, Фирдуоси, Алишера Навои, Гянджеви.

При входе через красивый, цветастый ковер она увидела картинку жемчужины Востока – Тадж-Махал2, заказала, у подоспевшей молодой женщины в чалме, шароварах и платье с геометрическим орнаментом, плов и хотела приземлиться за стол по русской привычке, но случайно обнаружила, что придется довольствоваться полом, ковром и подушками вместо спинки стула.

Это обстоятельство обрадовало девушку-сыщицу. Она обратилась к официантке по-русски, чтобы принесли мокрые салфетки для рук. Та поняла ее и вместе с салфетками доставила вазу с фруктами.

В деревянной, резной тарелке лежали гранаты, груши, виноград, персики. У Тани разыгрался аппетит. Она бы даже выпила рюмку ликера, если бы не командировка и расследование тяжкого преступления.

Никто, из сидящих в разных углах навеса, из-за ее короткой стрижки, джинсов и туники, не признал в ней женщину. Все курили кальян, пили кумыс, ели плов или просто лежали и дремали, наслаждаясь тенью и негой в утренние часы.

В самом центре местный акын в тюбетейке на зурне выводил нудную мелодию узбекского эпоса о подвигах Алпамыса. Дети в современных джинсах, шортах и майках резвились кучкой около сидящих взрослых, толкая и приседая рядом со своеобразной сценой, создавая иллюзию кучи-малы.

За наличие торгового оборудования и кухни сыщица не отвечала, но дым от плова с барбарисом, майораном, тмином эстрагоном, тушкой баранины в казане, стоящего на улице, тянулся струйкой в чайхану, вызывая еще больший аппетит.

Сыщица под видом Алладина, без тени смущения, уселась на пол, подоткнула под себя, под колени бархатные, темные подушки и уже готова была задремать, когда, наконец, ей принесли заказ, украшенный маринованными каперсами и долькой лимона. Плов оказался очень вкусным, но пробовать ей пришлось руками. Салфетки и корочки лимона способствовали очищению пальцев от бараньего жира.

Таня несколько опешила, внезапно обнаружив, что есть и столик для детей и два дивана с перилами, за которыми сидели парочки, как ей показалось, влюбленных или молодоженов. Прислушалась к говорящим на тюркском наречии, она услышала часто повторяющееся слово «бахши». Она знала только, что такое бахча, так как сама выращивала на бабушкином участке тыквы, кабачки, иногда арбузы и дыни. Но это было в прошлом. Квартира бабушки осталась для профессиональных нужд, куда она доставляла свидетелей, кому могла грозить внезапная опасность со стороны подозреваемых.

Сыщица с восторгом засмотрелась на пожилых женщин в современных платьях и костюмах без паранджи, но ничего не могла понять из их разговора. Закончив пить кофе, она сфотографировала и даже записала на диктофон беседу, чтобы в гостинице, где заказа шикарный номер на три дня еще дома, перевести с помощью любого толмача текст иноязычной болтовни.

Глава 5

Выйдя на воздух, Таня сощурилась. Передать впечатление от увиденного богатства и роскоши было невозможно. Весь колорит Азии промелькнул перед ее глазами.

Она провела в чайхане менее часа, но оставался не охваченным деканат университета, куда сыщица намеревалась отправиться тут же на такси. В стороне стояли автобусы с туристами, приехавшими осмотреть красоты Востока, а рядом – несколько свободных машин. Водители курили невдалеке и мирно разговаривали.

Сыщица своим видом не произвела на них впечатления, однако это помогло ей принять позу «вольно», подойти к парням с просьбой, отвезти ее в университетский деканат.

Поездка отняла минут двадцать. Таня застала секретаршу в кабинете ректора после пяти минут ожидания. Показала просроченные корочки работника прокуратуры с видом опытного директора частного детективного агентства. Ей предложили присесть, а не стоять у входа.

– Мне нужно личное дело Галимжан Хусейновой, могли бы вы помочь отыскать его? – спросила Таня вежливо. – Она училась у вас в прошлом году, – добавила с порога сыщица.

Секретарша отрицательно покачала головой.

– Пройдите в деканат того факультета, где училась эта студентка. Вам скажут то, что вы просите.

Таня поблагодарила немолодую, красивую секретаршу. В деканате ей нашли, когда она представилась работником прокуратуры, то, что она искала. Таня фотографировала каждую страницу разграфленного текста, где были указаны имена родителей, домашний адрес и текущие зачеты, сданные за истекший период учебы.

– Юрист говорил, что сначала она пропала, а потом тело нашли в лесополосе с огнестрельным ранением, – произнесла молодая сотрудница деканата.

– Что-то выяснили об убийце? – Таня старалась говорить предельно тактично.

– Считаю, чтобы найти преступника, надо было поломать голову над этим не один день, – сказала сотрудница университета, любезно предоставившая требуемые сведения. – Наш юрист пояснил, что какой-то бродяга совершил такой ужасный поступок. Хотя в группе никто ничего не слышал, чтобы у нее были враги.

– Скорее всего, изготовил огнестрел и исчез. А причины мы и пытаемся выяснить. Есть некоторые подозрения… Но пока только предположения, – сыщица разъяснила подробности расследования уголовного преступления.

Таня элегантно отодвинула в сторону папку с делом и, попрощавшись, ушла из высокого, современного корпуса здания деканата на территорию самого кампуса университета. Она остановилась около выхода из ворот парка, куда решила прогуляться. Хотела отвлечься и познакомиться с местными памятниками истории. Она закончила читать перевод разговора женщин в чайхане с узбекского на русский. Поняла, что они восхищались своими детьми и тенью уютного кафе.