Полная версия
Игры с минувшим. Автобиографическая повесть
Появился в Комитете новый журналист. Стас Могилевский. Красивый! Чистое бледноватое лицо, большие темные глаза с пристальным взглядом, правильный нос, а над ним – высокий лоб с тёмным чубом. Приходя на работу, долго бродит из угла в угол, потом усаживается за стол, непременно ставит перед собой графин с водой, берет ручку, – писать сценарий передачи, – но… Но на этом всё и заканчивается. И так – уже несколько дней. Интересный ли напишет сценарий, и напишет ли вообще?
В библиотеке взяла сборник поэта Евгения Евтушенко41
«Обещание», и теперь стихи его – словно освежающий дождь после долгих дней жары.
Я без сказок любви не хочу.Ничего в том не вижу хорошего,Что за счастье своё не плачу,Красота достается так дешево!Думал долы и горы пройду,Чтоб коснуться руки твоей с трепетом.Ты ж – себе, да и мне на беду!Оказалась прирученным стрепетом…Или это:
Тают отроческие тайны,Как туманы на берегах.Были тайнами Тони, ТаниДаже с цыпками на ногах.Были тайнами звезды, звери,В поле – робкие стайки опят.И скрипели таинственно двери,Только в детстве так двери скрипят…Такие стихи будоражат сердце.Сборник Евтушенко «Обещание» и впрямь стал для меня тогда удивительным открытием. И появлялись подобные публикации при «хрущёвской оттепели», как потом назовут те годы относительной свободы.
Сегодня на собрании разбирали «неблаговидный поступок комсомольца Александра Федоровского», – соблазнил какую-то девушку, но жениться на ней не хочет, – и наш председатель Комитета Петр Ильич Луньков всё нападал на Сашку, а тот твердил: «Сама она… я по молодости… я по неопытности». Было смешно и жалко на него смотреть, а Петр Ильич, жестко сжав губы и скрестив руки на животе, всё наступал:
– Мало ли что не любишь! Ты – комсомолец и обязан жениться!
Когда в очередной раз стал «клеймить», то вдруг Стас Могилевский встал и, молча, направился к двери.
– Куда Вы? – остановил его Луньков.
– Александр сам должен решить, что ему делать, – сказал наш, только что утверждённый, журналист и вышел.
Молодец Стас!
А Луньков… Он развел руки и на его лице, кроме удивления, я прочла: ну, что ж, тебе это так не пройдет!
Не могу вспомнить о Лунькове ничего, что помогло бы ярче прописать его портрет, а вот улыбку помню, – неискренней была, фальшивой и потому неприятной. Да и фамилия его Луньков… Словно выскальзывал из рук, и никак нельзя было понять: что за человек?.. А еще помню, как яростно выступал за снос того самого храма и колокольни, о которых писала, – просто одержим был! Может, хотел угодить Обкому как «руководитель идеологической организации», чтобы сделать карьеру? Но не успел, – довольно скоро умер.
Была на дне рождения главного инженера телецентра Тома Борисовича. Странно, обычно он замкнут, незаметен, молчалив, если спросишь что-либо, не относящееся к работе, то буркнет непонятное, дёрнув плечами и всё, а вот, пригласил всю постановочную группу на день рождения. И было шумно, бестолково, да еще… Элла Миклосова, наша красавица-диктор, ни с того, ни с сего вдруг бросила: вот, мол, недавно ездила в Москву и её там красной икрой угощали, а не то, что здесь… Дура! Мне стало неудобно за неё, вот и сказала:
– А по мне и картошечка в мундирах всё ещё вкусня-ятина!
И что ж?.. Через какое-то время Том и несёт ее, только что отваренную! Наших «премьерш» это почему-то развеселило, схватили кастрюлю и давай кидаться этой «картошечкой», а Том…
Он стоял бледный, застывший и вдруг мы услышали тихое:
– В Ленинграде… в блокаду42
И выбежал. Оказалось, – тут же нашептала мне на ухо Роза, – во время войны и блокады в Ленинграде из всей семьи только он и выжил.
Похоже, что сборник Евтушенко стал моей «настольной книгой», и вот – из любимого:
Пришло без спросу, с толку сбило,Захолонуло, налегло.Как не похоже все, что было!И даже то, что быть могло…Или снова это:…Но пришла неожиданно взрослость.Износивши свой фрак до дыр,В чье-то детство,Как в дальнюю область,Гастролировать убыл факир……Дайте тайну! Простую-простую!Тайну – радость и тишину.Дайте маленькую, босою,Дайте тайну, хотя бы одну!Недавно и в наш город наведывался Евгений Евтушенко. Если бы знала заранее, что приедет, то сходила б на встречу и вначале, прочитав залу его раннее стихотворение: «Тают отроческие тайны, как туманы на берегах…", задала б вопрос: «Когда от нас, обычных смертных, уходят тайны, то мы просто смиряемся с этим, но когда «шарики колдовские» покидают вас, поэтов, остаетесь ли вы поэтами?» Интересно, что ответил бы? Ведь уже давно стихи его для меня – рифмованная публицистика.
Прислали к нам на радио журналистку, зовут Раисой. Сегодня показывала ей город, потом сидели в кафе. Конечно, она знает намного больше меня, разговаривать с ней интересно, но станем ли подругами?
И всё же не увлекли меня наши философы! Особенно неприятным становится Недвецков с его речами… словно палкой – по деревянному штакетнику. Тарахтит, тарахтит, перескакивая с одного на другое, а в результате – пустота. Кажется, что все боли мира ему – до лампочки, только б утвердить свою значимость, только бы все смотрели на него и поклонялись. Хочет ехать в Москву преподавать в Университете. И чему будет учить своих студентов?
Сняли с Раисой комнату на шумной улице в деревянном домике у старых тихих и добрых евреев. Единственное наше оконце смотрит в сад, яблони которого никогда не пропускают солнца. Теперь в Карачев езжу реже, – с Раисой ходим в кино или просто по городу, и мне с ней пока интересно.
Два раза в неделю Раиса ходила в школу преподавать французский язык, и делала это для того, чтобы потом, когда здесь отработает положенные два года, уехать в Москву, прописаться, устроиться на работу и постараться выслужиться перед определенными «органами», чтобы те разрешили ездить в другие страны для преподавания. Конечно, была она образованней меня, уверенней и… громче что ли? Да и смеялась громко, раскатисто, слегка запрокидывая голову с копной темных завитых волос, которые казались ещё темнее из-за бледноватого лица. Высока была Рая, статна и даже сухопара, – ей бы моделью быть! – но она не следила за собой, была неопрятна, до самых жарких дней ходила в какой-то зеленой кофте и, похоже, не собиралась её снимать. А еще любила по утрам есть лук, отчего запах в нашей комнате висел!.. Я относилась к этому её пристрастию терпеливо, но каково было коллегам по работе?
Вчера, когда собралась ехать в Карачев, Стас провожал меня до автостанции. В ожидании автобуса сидели в кафе, потом – в скверике, и я вдруг услышала:
– Но где-то, где-то далеко есть дом, понуро припавший к земле, словно прислушивающийся к нашим шагам, где бы они ни раздавались. Но где-то, где-то мы можем забыться хотя бы на миг и удивиться, что первый снег выпадает всегда беззвучно, что у тебя с мороза холодные руки, мама!
Нет, здесь о Стасе большего не напишу, – о нём будет отдельная глава, которую назову «Сон отлетевший».
На мотороллере ездили с Виктором в Карачев. Вообще-то мы часто вот так… но вчера, после жаркого дня, мчаться навстречу пахучему лесному ветерку было особенно восторженно!
Приходил сегодня к нам Лёва Федоров. Он – лучший журналист на радио, хотя ему часто достается от начальства на летучках, – темы, мол, берёт не те, слишком заостряет их. Внешне он – вполне ничего: высокий, блондинистый, с быстрым и неожиданным взглядом… который, кстати, часто бросает на Раису, но она не отвечает ему, хотя, – знаю! – он тоже ей нравится. Едва ли у них что-то получится, ведь Лёвка – шалопай, еще не совсем закрепощенный идеологией, обаятельный шалопай, у которого нет точной цели в жизни, так что…
Ездили с Раисой в Аниково, молодежный дом отдыха под Москвой, – это она от Обкома комсомола достала две путевки, – правда, на другой же день сама укатила в Москву, а я подолгу бродила в роще, сидела на берегу речушки и смотрела на тихую воду. Но потом познакомилась с негром. Вечерами в холле гремела дискотека, а он, – симпатичный, белозубый, с чуть приплюснутым носом и почти чёрными глазами, – сидел в сторонке с загипсованной ногой и грустно смотрел, как мы танцуем. Стало его жалко. Подсела, улыбнулась, попыталась заговорить, и мы как-то поняли друг друга. А когда с его ноги вскоре сняли гипс, то жалость моя к Комбо растворилась, но острее вспыхнуло любопытство: а как живут негры в Кении? И он рассказывал, – больше жестами, мимикой, непонятными звуками, – а я понимала и учила его русскому:
– Комбо, вот это – ля-гуш-ка, – наклонялась, показывая, когда стояли на берегу речушки.
И он смешно повторял:
– Лья гушь-кья.
Добрый и веселый был Комбо. А еще рассказывал, что у него есть брат-фермер, и что на его кукурузные поля часто нападают обезьяны, которых приходится отлавливать, набрасывая сети. Ну, я и сказала ему опять же больше мимикой интонацией: жалко, мол, бедных обезьянок, они же есть хотят, на что он замахал руками: их же, мол, очень, очень много!
В первый же день после возвращения из Аникова приходил Лёвка. Оказывается, он стал выпивать, и теперь Раиса пробует влиять на него. То-то он жаловался мне: «Понимаешь, у меня душа распадается. Надоело врать! А выпьешь, вроде бы сразу и свободным станешь». Но что я могла ему ответить? Ты, мол, не один такой?
Получила письмо от Комбо: «Моя душа Галичика! Я не думал, что молчание будет и если ты будешь забывать меня так быстро… Я не знаю, что могу делать, потому что не могу забыть тебя. Сейчас будет месяца когда я послал письмо, но ты не хочешь ответить. Пачиму?»
Дала прочитать Раисе, а она расхохоталась:
– Ну, и что ты ответишь этому «пачиму»?
– Ну, что-нибудь отвечу…
Странная, конечно, Раиса. Похоже, глядит на всё со своей надуманной высоты, и никто ей не нужен.
В руках у меня письма Комбо: «Я иногда думал ты болеть, потому что не хотел думать если ты можешь забывать мне так рано. Я очень скучаю о тебя. А как наша фото? Еще не закончила и что»?
Смешной был Комбо… А тогда отпечатала я фотографии, отослала ему, и он снова прислал письмо:
«Я был очень рад когда получил твое письмо с фотокарточками. Я не могу сказать как мне был когда видил твое фотокарточка и каждый день я смотреть на твою. Но жизнь очень трудно потому что я всегда думаю как мы были вместе дом отдыха. Я не могу забуду как был хорошо там, но что я могу делать? Ты очень очень мне нравится вот почиму я очень люблю тебя. Я уже послал тебя мои фотокарточку, но ты ничего писала о письмо который я послал тибе». И просил разрешения приехать, чтобы жениться. Помню, как Раиса хохотала и над этим письмом, а я… А во мне и теперь, когда вижу по телевизору фильмы о Кении, мелькнёт да мелькнёт: вот, мол, стала бы женой юриста, жила б в Найроби… но тут же вспыхнут слова мужа: и была бы седьмой женой негра, а не моей.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Никола́й Бердя́ев (1874—1948) – русский религиозный и политический философ, высланный из России после переворота 1917 года.
2
Теа́тр на Тага́нке в Москве, основанный в 1946 году и преобразованный в 1964 году Юрием Любимовым.
3
Цензу́ра в СССР – контроль советских и партийных органов СССР над содержанием и распространением информации, в том числе печатной продукции, музыкальных и сценических произведений, произведений изобразительного искусства.
4
Федор Тютчев (1803—1873) – один из крупнейших русских поэтов.
5
Иосиф Сталин (Джугашвили) (1878—1953) – Генеральный секретарь ЦК ВКП, глава СССР (1924—1953).
6
Ежов Николай (1895—1940) – глава НКВД с 1936 по 1938, во время самого страшного периода Большого террора. Эпоха его руководства карательными органами известна под названием «ежовщины.
7
Ге́нрик И́бсен (1828—1906) – норвежский драматург, основатель европейской «новой драмы»; поэт и публицист.
8
Алекса́ндр Ради́щев (1749—1802) – российский прозаик, поэт, философ.
9
Юрасово – село Брянской области, в 5 км. от Карачева, на левом берегу Снежети.
10
Закон от 22 августа 1932 г. о пресечении спекуляции и наказании спекулянтов. Скупать и перепродавать считалось преступлением.
11
Влади́мир Набо́ков (1899—1977) – русский и американский писатель, поэт, переводчик, литературовед. (Выехал за границу после переворота 1917года).
12
д Жорж Санд (1804—1876) – французская писательница.
13
Миге́ль де Серва́нтес (1547—1616) – испанский писатель.
14
После войны на экраны СССР вышло 4 фильма про Тарзана с исполнителем роли Тапзана Джонни Вайсмюллером-10-кратным чемпионом по плаванию.
15
Григо́рий Помера́нц (1918—2013) – российский философ, культуролог, писатель, эссеист.
16
Була́т Окуджа́ва (1924—1997) – советский и российский поэт, бард, прозаик и сценарист, композитор.
17
Виссарио́н Бели́нский (1811—1848) – русский литературный критик.
18
Никола́й Черныше́вский (1828—1889) – русский философ-материалист, революционер-демократ, энциклопедист, теоретик критического утопического социализма.
19
Никола́й Добролю́бов (1836—1861) – русский литературный критик рубежа 1850-х и 1860-х годов, поэт, публицист, революционный демократ.
20
Ива́н Турге́нев (1818—1883) – русский писатель-реалист, поэт, публицист, драматург, переводчик.
21
Лилиа́нна Лунгина́ (1920—1998) – российский филолог, переводчик художественной литературы.
22
Ха́физ (ок. 1325—1389/1390) – персидский поэт, один из величайших лириков мировой литературы.
23
Ши́ллер (1759—1805) – немецкий поэт, философ, теоретик искусства и драматург.
24
Ива́н Мя́тлев (1796—1844) – русский светский поэт, известен как автор слов романса «Как хороши…»
25
«Пра́вда» – советская и российская газета, до 1991 года – основное ежедневное печатное средство массовой информации КПСС и наиболее влиятельное печатное издание, главная газета в СССР.
26
Освое́ние целины́ – комплекс мероприятий по ликвидации отставания сельского хозяйства и увеличению производства зерна в СССР в 1955—1965, путём введения в оборот обширных целинных земельных ресурсов в Казахстане, Поволжье, Урале.
27
Викто́р Гюго́ (1802—1885) – французский писатель, поэт, драматург, глава и теоретик французского романтизма.
28
Февра́льская револю́ция 1917 года в России (также Февральская буржуазно-демократическая революция, Февральский переворот) – массовые антиправительственные выступления петроградских рабочих и солдат, приведшие к свержению российского самодержавия и созданию Временного правительства, сосредоточившего в своих руках всю законодательную и исполнительную власть в России.
29
Донице́тти (1797—1848) – итальянский оперный композитор, автор 74 опер.
30
Гео́ргий Маленко́в (1901—1988) – советский партийный деятель, соратник И. Сталина, Председатель Совета министров СССР (1953—55).
31
Ники́та Хрущёв (1894—1971) – первый секретарь ЦК КПСС с 1953 по 1964 годы.
32
Антуа́н де Сент-Экзюпери́ (1900—1944) – известный французский писатель, поэт, эссеист и профессиональный лётчик.
33
Ге́рман Ге́ссе (1877—1962) – немецкий писатель и художник, лауреат Нобелевской премии (1946).
34
Влади́мир Соловьёв (1853—1900) – русский религиозный мыслитель, мистик, поэт, публицист, литературный критик.
35
Дави́д Само́йлов (1920—1990) – русский советский поэт фронтового поколения, переводчик.
36
Комите́т госуда́рственной безопа́сности CCCP (разг. «комитет», «органы», «контора», «чекисты») – центральный союзно-республиканский орган государственного управления СССР.
37
Алекса́ндр Блок (1880—1921) – русский поэт, писатель, публицист, драматург, переводчик, литературный критик.
38
Ново-Покровский соборный храм. Построен в 1897 году. В 1922 году был закрыт. Значительно разрушен в годы ВОВ. Снесен 20 июля 1968 года.
39
«Новый Мир» – ежемесячный толстый литературно-художественный журналов. (Издается с 1925 года). «Иностра́нная литерату́ра» – советский и российский литературно-художественный журнал. (Издается с 1955 года).
40
Овраги Верхний Судок и Нижний Судок расположены на правой стороне по течению реки Десна и пересекает центральный проспект Брянска.
41
Евге́ний Евтуше́нко (1932] – русский советский поэт.
42
Блокада Ленинграда (ныне – Санкт-Петербург) в годы ВОВ немецкими, финскими и испанскими войсками, длившаяся 871 день, при которой погибло от 400 тыс. до 1,5 млн человек. Была прорвана в январе 1944 года.
