Между вещью и пылью

Между вещью и пылью

стихотворения

Андрей Драгунов

© Андрей Драгунов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«В магазине, где заблудиться, как среди плит…»

В магазине, где заблудиться, как среди плитна старом погосте, перебираю покупки —жизнь продолжается, только немного рябитв правом глазу, и не идут на уступкимне продавцы. Я, в общем, доволен. Рад,что так недорого мне обошёлся праздник.И выбирал не то что бы всё подряд —необходимое, чтобы, загнавшись, всадникперекусил и вышел. И чтоб емуне по дороге было считать убытки,что вперемешку, в сумме – за всю войну,в месте, куда не пишут, не шлют открыткико дню рождения. Чтоб не забыл, где домили его подобие, если честно…Как говорится, счастье семьи не в том,что от меня к другому ушла невеста.Только опять погода, цветёт апрельна холодильнике ветками из подворотни.Жизнь обозначилась просто – от сих до сель.И пара слов продавщице – ещё на входе.Апрель 14 2013 г.

«Давай, не будем больше о любви —…»

Давай, не будем больше о любви —о чём-нибудь ещё, но не об этом.Ты говорила про мечты свои,но спать ложились карточным валетоми говорили – только – до утра,укрывшись плотно ватным одеялом,но не о том, что завтра – про вчера,про – что случилось с нами. Про вокзалы.Про поезда. Про призрачный покой.Про смятую постель. Про чай с вареньем.О том, что невозможно жить со мной,но так случилось, как в стихотвореньи.Т. е. опять, уже – не по-людски,т. е. как принято. На кухне зреет чайник.Ворона каркает про выгоды свои,но как-то жалобно. И всё не едет всадникна крашеном коне. И ты молчишь.Чай остывает. Наступает утро.Закутанный от холода малышдрожит, как лист и как трава, как будто.Апрель 16 2013 г.

«Перебираю старые газеты…»

Перебираю старые газеты,как письма из уже ушедшей жизни,но, не найдя привычные ответына все вопросы, делаюсь капризней,как в детстве. В пальцах жёлтые страницы —таких же жёлтых – шелестят обычно.И с фотографий, как с витрины, лица —во все глаза. От рюмочки «Столичной»не наступает окончанье света,и жизнь опять идёт с пометкой «срочно»,чтоб не запнуться в старенькой газете,в пустяшных заголовках с многоточьем.Апрель 19 2013 г.

«Жизнь, как в детстве, не делится между вчера и завтра —…»

Жизнь, как в детстве, не делится между вчера и завтра —только сегодня, – и без обещания выжить,т. е. какой-то надежды, и это правда, —даже для тех, кто ошибался триждыи трижды тонул, пытаясь как можно глубжеза ограждения, чтобы опять не сгинутьна мелководьи, где водоросли к тому жеи по ногам – верёвкой, а волны толкают в спину,как конвоир на высылке, сквозь деревья —это когда уже ничего, как в детстве…И продираясь куда-нибудь через время,замечаешь только то, что в руках – в наследство.Апрель 19 2013 г.

«Последнее, что помню об отце —…»

Последнее, что помню об отце —незапертая дверь к нему на кухню.Морщины толстые на заспанном лицеза плотной пеленой – он много курит,не открывая форточку. Теперьон умер, и черты его истёрлись,но до конца незапертая дверьещё осталась… Жаль, чужие втёрлисьв раздел имущества, оставив не уделединственного сына. Как наследникя тоже право на жильё имел,но так случилось, что теперь в переднейчужие тапочки. Как будто никогдаи не было отца в этой квартире.Осталось, впрочем, это ерунда —семь слоников, разбросанные в миремоим старанием, как память о семье,чтоб кто-нибудь, когда-то, где-то вспомнили помянул, возможно, как во сне —фамилия и имя, как запомнил,как довелось услышать в первый раз,при первой встрече – так при первой ходкезапоминают узника рассказправдивый до слезы и не короткийв перечислении. И кто-нибудь утрётещё слезу, как тряпкой пыль со шкафа,что сохраняет, если вдруг припрёт —поверхность и следы, не сыпя на полотходы быта… Ёлочный паркет,наверно, заменили подорожекакой-нибудь доской – но в мире неттакого дерева, чтоб застолбить дорожкив другую даль, где тихо и светло,где тапочки всегда на лучшем месте,где находя прокисшим молоко,не думают о смерти – об отъездекуда-то ненадолго отдохнуть,чтоб после целый год смотреть альбомыи вспоминать по карте длинный путьи впечатления, с какими не знакомыдоселе были. Медленно портретперемещается в другое измеренье,которому пока названья нет,но что-то близкое, почти что – откровенье.И дом стоит, не ведая печальо выбывших, как и о вновь прибывших…Лишь тапочки отца немного жаль —он их любил! И лучше не напишешь.Апрель 20 2013 г.

«Никто не скажет: «Скушай яблоко, сынок…»

Никто не скажет: «Скушай яблоко, сынок,тебе полезно. И творог на завтрак.Оденься потеплей, чтоб не продрог», —хотя уже тепло, но чтоб приятнонемного было – всё-таки апрель.Хоть снег растаял, но ещё прохладнобывает утром – прямо как теперь…Никто не скажет, ну да это ладно —привыкнуть можно к торжеству потерь,как к незнакомым лицам при прощаньина кладбище, куда открыта дверь —любому – несмотря на обещанье…И прочие пророчества. Кудатеперь ещё отправиться скитальцу?Но это тоже, впрочем, ерунда —где выстелют соломку постояльцу,чтоб спать не жёстко. Новая постельсогреет лучше свитера и шапки,что одевал на выходе в апрель.И, кажется, теперь совсем не жарко.Апрель 20 2013 г.

«Поутру не скажешь – каким будет вечер. Ночь…»

Поутру не скажешь – каким будет вечер. Ночь.Будет ли полдник и что подадут на ужин —в предсказании, точно, не сможет никто помочь,так как сомнения – никто никому не нужен,чтобы сознаться в вымысле, где слова —лишь дополнение к бреду – ничтожный поводпереиначить сказанное. Головалишь дополнение к мыслям, как к лампе провод.И пересказ становится всё длинней,чем ожидание дольше, а день – короче,и не дождаться вечера – побыстрей,чтобы узнать – то ли о нём пророчат.И быть уверенным точно, наверняка,чем завершится день, и в какое времяперестают трезвонить по пустякам,предлагая вечность в каком-то глухом селеньи.Апрель 21 2013 г.

Последствия

В городе, где Каин убил Тебя,днём и ночью вывешивают покрывало —на обозрение, нитки его теребя,в поисках правды. Даже турист с вокзалав этом участвует, чтобы не стать врагомили посмешищем, как раньше уже бывалосо вновь прибывшими, оставив уже на потомосмотр местности и старых сырых подвалов.Жизнь продолжается, чтоб не сойти на нет,т. е. совсем на убыль в сухом остатке,смяв за собой пространство, где весь секретв том лишь, чтоб выжить в этом сплошном упадке.Прав был Иуда, что деньги отдал на сад,но их хватило, видимо, не намного.Знал бы Иуда две тысячи лет назад —может, ушёл бы дальше своей дорогой…Но полотно полощется на ветружарком, как пламень, раздутый на дне оврага,как не сказать, из топки. И всю жарупереживает только одна бумага,став совладелицей правды в последний раз,чтобы уже к чернилам не возвращаться,как к незаконнорожденным, чей рассказможет в любой газете вдруг оказаться.И, несмотря на вымысел или бред —перекроить историю, как попалопод руку автора. Но не найдя ответ,скрыться от всех, как в детстве под одеялом,чтобы уже ни взглядов, ни лишних слов,ни посторонних окликов: «Эй, засранец!».Знал бы Иуда, каким будет их улов —точно сказал бы всем, что Ты иностранеци путешествуешь с слугами и женой —меньше хлопот и лишних вопросов тоже…Но вышло, как есть. И валят теперь толпой —чтоб не забыться – режут потом по кожеи имя Твоё, но больше всего – кресты,чтобы не спутать место последней встречи,не заблудиться в соснах, откуда Тывышел навстречу в тот, Свой последний вечер,чтобы раздать последнее – и на покой —без вариантов, иначе турист с вокзаладни свои кончит, просто махнув рукойна всю историю, которой и не бывалов этих краях – не напишу – вообще…Сколько не меряй площадь – больше не станет,даже когда, застигнутый вор в плащепросит пощады и тычется в мёртвый каменьокровавленным лбом… Со временем всё не так,как представлялось – лишь полотно осталосьна том же месте. Ну, может, ещё сквознякпо переулкам, но это – такая малость.Апрель 21 2013 г.

«Дождём продлится день и даже ночь…»

Дождём продлится день и даже ночь.Под утро просветлеет, если тучиотправятся ещё куда-то – прочь,не застолбив пейзаж – на всякий случай.И, может быть, тогда среди ветвей,подстриженных по случаю субботы,появится какой-то воробей,теперь оставив зимние заботы,чтоб было где почистить клюв и хвости воробьихе рассказать о жизни,что всё простит, хоть он былой прохвост,расправив крылья, сделавшись капризной,какой-то недотрогой – меньше слов,тем более каких-то откровений…Спасибо, что апрель не так суровпосле дождя и прочих наводнений.Апрель 21 2013 г.

«Когда закончится бумага на столе…»

Когда закончится бумага на столе,я вырву лист календаря на стенке,покрашенной, как лавка во дворе —во все цвета и в разные оттенкитой самой радуги. И календарь не нов,и числа повторяются… Субботана том же месте. Из других основ —восход, закат и выход на работупо понедельникам… с больною головойи в поисках нескисшегося пива.И пена требует, как водится, отстой,а в остальном всё просто сиротливо,как в выцветшем саду. В который разчернила требуют бумагу – в продолженье,но замечает замутнённый глазуже от старости волненье и сомненьев способности не извести листына розжиг для камина или печки,чадящей сильно, но когда чистыони ещё, как белые овечки —пишу длинней, когда короткий векуже остался! Время всё быстреекуда-то пятится – возможно, человекживёт недолго – только веселее,пока живёт. И, кажется, что деньопять не выглядит, как некогда последний,застрявший только где-то, «поколень»,в растаявшей грязи, среди деревьев,почти замёрзших, где среди ветвейвсё меньше птиц, листвы. И только ветерещё гуляет, чтобы поскорейизбавиться от долгожданной встречис каким-нибудь случайным, кто зайдётнечаянно, как на листы тетради —чернила – кто в листах потом найдёт,зачём всё было, т. е. – чего радивсё это было. Только напиши,перекрои последнюю страницу,оставь сомненья, где-нибудь, в тиши,и будь последним, кто потом приснится.Апрель 21 2013 г.

«Растаяло стекло вместе с дождём…»

Растаяло стекло вместе с дождём,а с ним и двор, переместившись в лужу.Я думаю о чём-то о своём,взяв книгу толстую и глупую, к тому же.Мне даже весело глядеть на мокрый двор —что в нём осталось после наводненья…Какая-то ворона на заборуселась нагло или без сомненьяв своём величии, покудова онаодна владелица безмолвного пейзажа.Гляжу на это молча из окна,что без стекла, но это лучше даже.Апрель 21 2013 г.

Мелочи жизни

Человек, проходящий мимо, случайным взглядомполоснул, как бритвой, и даже не оглянулся —жизнь и так коротка, что самому себе досадно,да ещё погода грозится ежеминутно —то дождём, то снегом, ворочая тучу в небес боку на бок, как маленького в кроватке,чтоб удобней было… Прохожие все изчезли,как последняя фраза в школьной ещё тетрадке.Апрель 22 2013 г.

«Засохший ещё до жизни сирени куст…»

Засохший ещё до жизни сирени куст,в самом начале – теперь лишь сухие веткибез продолжения, как мёртвые фразы с уст —просто на воздух, не дальше заборной сетки,т. е. совсем буквально – на два шага —только шагни – и дальше без вариантов —просто гляди, с опаской, во все глаза —как там аукнется, чтоб не остаться без шансовна продолжение – веткой сухой в земле.Куст проживёт неделю, ну, две – не дольше —дальше костёр и трепет уже в золе,тронутой ветром – и с каждым разом тоньшеперегорелые ветки, чей краткий векне был укрыт цветами – лишь только угли —всё украшение, что на глазах у всех —лишь огоньки, которые вмиг затухли.Апрель 22 2013 г.

Никуда. Никому

Так случилось, что ты умер раньше, а я не успел —мне не ту показали дорогу от дома до Бога.И ещё продолжается жизнь, пусть не так, как хотел,но немного короче уже под ногами дорога.И ботинки уже греют камни нездешним теплом,и следы только дальше от места, где всё начиналось,но туда ли, где кончится?.. Там ли, где думал – потомзавершить все дела? Или с теми, с кем раньше мечталось.Я хотел бы добраться к тебе из означенных мест,рассказать о случившемся или хотя бы увидеть —как тебе там, откуда доходит лишь призрачный жест,даже в виде какой-нибудь бабочки, чтоб не обидетьобитателей местных. Прими от меня, как поклон —это стихотворение. Жаль, что не встретились раньше.Может быть, повезёт – и тогда, пусть и с разных сторон —мы с тобою увидимся, сжав от волнения пальцы…Апрель 22 2013 г.

«Там, где-то в глубине пустой квартиры…»

Там, где-то в глубине пустой квартиры,хранится ящик с письмами оттуда,где жизнь кончается, и только карты миракак доказательство или возможность чудакакого-то, что, может быть, случится,не обращая своего вниманьяна место пребыванья очевидца,на возраст и душевные страданья.Всё в этих письмах – только не старайсянайти в них адрес местоположенья,расположенья. Впрочем, попытайся —возможно, повезёт. Процент везеньяв таких делах – ничтожен, но попробуй —по крайней мере, времяпровожденье.И что-нибудь тогда пойдёт по-новойили, опять, уже без результата —любого. Чтоб не вызвать подозренье —спрячь их обратно – трудно, вероятно,как счастье выиграть с потерянной подковой.Апрель 22 2013 г.

Рецепт

В. Д.

Немного молока – и чай готов.Попробуй, англичане уважаюттакой напиток, что для дураков,кто ничего не смыслит в вкусе чая.Возьми щепотку, папа говорил,засыпь в стакан, а лучше – даже в кружку,поставь на печку, чтоб огонь варил,ну, на плиту, в конце концов… Подружкуне приглашай на данное питьё —оно для одного в пустой квартире,чтоб стало тёплым старое жильё,и хоть чуть-чуть теплее в этом мире.Апрель 22 2013 г.

«…так безумствует только лишь разве что сонная муха…»

…так безумствует только лишь разве что сонная муха,очутившись в варенье – ещё не успела просниться.Крылья в розовой жижице и не доступны для слухаих теперь трепыханья занудные – аж с Сотвореньяили несколько позже, когда зацвели абрикосыили вишни, к примеру, тем самым раскрасив картинкусотворения мира, когда ещё голы и босымеж деревьев топтали кривыми ногами тропинкуи спешили обратно, чтоб только никто не заметил,что случилось в саду, и в какую тарелку свалиласьнесуразная муха… и кто за варенье ответит,чтобы не было больше, как с яблоком всё получилось.Апрель 23 2013 г.

«Прочти ещё раз то, что написал —…»

Прочти ещё раз то, что написал —перечеркни последнюю страницу,перепиши иль просто на вокзалсбеги с корзинкой, что ночами снится,как некое спасение души.Ориентир в оставленном пейзаже.Но лампу в кухне всё же не туши —пускай горит – из сожаленья даже.Апрель 23 2013 г.

«Забудь про всё. Про свет, про телефон…»

С. Л. с любовью

Забудь про всё. Про свет, про телефони про собаку даже, если нужно.Оставь в покое звук и граммофонот дедушки доставшийся, к тому же,в наследство, т. е. Не бери вещей.Отправься в путь, как раньше – на работуна электричке, чтоб из новостей —названья станций и слова кого-то,сидящего напротив. Дотерпи —когда всё кончится и выйдешь на конечной…Ну, может быть, бумаги собери,чтоб при тебе твоя осталась вечность.Апрель 23 2013 г.

«Новое утро – что обо мне ты хлопочешь?»

Новое утро – что обо мне ты хлопочешь?Я не из лучших жильцов в этом стёртом пейзаже —облако над головой, залетев между прочим,сыплет дождём, как бы в поисках старой пропажи,что растворилась как будто и стала водой,переливаясь по трубам и дальше по лужам —чтоб ничего не случилось ни с кем. Ни со мной.Даже когда одинок и немного простужен.Утро, куда ты уходишь, когда рассветёт?Что оставляешь меня одного разбиратьсяс незваным словом – что следом… И кто-то пойдёт,чтобы уже, если выпадет, не расставатьсяили хотя бы подольше его сохранить,как в закромах – за одеждой и смятой постелью,где-то под пылью, чтоб некого было винитьв происходящем, которому больше не верю,как было раньше, когда в наступающем днечто-то мерещилось из настоящего. Было,что сохранить или спрятать, как камень на дне,чтобы уже никогда, никуда не уплыло —утро… Куда-то уходят любимых черты,скомкав своё отражение в жёлтой витрине,и возвращаются вечером, после шести,чтобы уже до утра, как вовеки, отныне…Т. е. не ночь! На мгновения сна и любви,что никогда не закончится, видимо, тоже,не разделяя в пространстве – чужие-свои,лишь оставляя отметины – шрамы на коже,что не шагренева… Утро, ещё на часокостановись, пережди, потопчись на пороге,если возможно, конечно. И в лампочке токпереливается дольше, чем раньше, сегодня.Апрель 24 2013 г.

Из старых японских текстов

1

…костёр из листьев, чтобы вскипятитьводы для чая. Облако с водоюоткуда-то вернулось… Не изжитьтоски по прошлому, что связано с тобоюи с городом – у жизни на краю,т. е. откуда даже не напишешь,состарившись, о жизни. Жизнь своюпереиначив так, что не услышишь —о чём она… Вода кипит в котле,чай скоро станет украшеньем встречи,и листья догорают, и в золеих долгий путь полосками отмечен.

2

Облокотившись локтями на стол, пробую ждатьпоявление месяца или хотя бы звезды из тучи,чтобы стало светлее в комнате, где кроватьутопает в ночных кошмарах… И мне не лучшеот таких видений, что прячутся по углам,коротая вечность до светлого времени сутокза игрой в пятнашки. И, судя по всем часам —ночь будет долгой и без освещения – мутной,как молоко из кружки, что на столе…Даже цветы не шепчутся этой ночью,став украшением на старом уже стволе.Я сижу за столом без света, путаю строчки.Апрель 24 2013 г.

«Последние несколько лет, выходя из дома…»

Последние несколько лет, выходя из дома,ключ оставляю, чтоб ничего не случилось,в почтовом ящике. Чтоб, ежели что – знакомымпопасть в квартиру, в которую дверь закрылась.Хотя, и это, конечно, увы, не выходиз положения – лучше бы просто кто-тобыл всегда рядом – я про такое слышал,и для кого-то это совсем не работа.В последнее время – страшно звучит, как будтобы на прощанье, и ничего не стоитсмазать картину, что пялится ежеминутночерез закрытую дверь, точно тьма Господня…Апрель 25 2013 г.

«До сих пор, заходя в кафе, вспоминаю город…»

До сих пор, заходя в кафе, вспоминаю город,где мы расстались, в таком же кафе, как это,где я сейчас. Был мир пополам распорот,как серпом по горлу. В пепельнице сигаретадогорает быстрей, чем можно себе представитьили помыслить даже… В сухом остаткеуже не мысли о той, что тогда оставил,а только слова по факту последней схватки.Я сижу на стуле – мне некуда больше ехатьили скакать галопом в бескрайнем поле —один на один с докуренной сигаретойпомышляю только – возможно – о лучшей доле.Апрель 25 2013 г.

«Зачерпнёшь воды руками, чтобы напиться —…»

Зачерпнёшь воды руками, чтобы напиться —остаётся лишь ил в ладонях, песок на пальцах…Стоило жить так долго, чтоб убедитьсяв том, что куда ни странствуй – одни скитальцы?Т. е. не те, кого приглашают в гости —чаю попить, в карты сыграть партейку.И если выйдет свидание – точно спросят:«Как не остаться голодным на три копейки?»Т. е. буквально – как жить без икры на завтрак,без мармелада к чаю, без свежих булок,что приготовил повар, и если правда —без привезённых вечером, дынь от турок.Время, увы, не всё приправляет с тыла.Правда куда проворней воды из крана,что вытекает струйкой, но вечно – мимо,и исчезает быстро, как тень с экрана.Апрель 25 2013 г.

«Окаменевшее время в фонтане зимой —…»

Окаменевшее время в фонтане зимой —что может быть лучше? Вода не успела оттаятьв последнюю оттепель, став навсегда неживой,т. е. бессмертной, как некогда слово, как память,что потеряли значение, став не у дел —то ли погода такая, а то ли везенье.Голубь замёрзшую воду клюёт, как хотел,не обращая внимание на потепленье.Апрель 25 2013 г.

Первая годовщина

Т. З.

Мы прожили с тобою целый год.Он не из лучших, может быть, но всё же —уже история, что тянется вперёд,а не наоборот – и тем дороже.У нас в квартире книги и цветы —они повсюду – на полу, на полках,среди других вещей, в которых тыпорой не сыщешь, как в стогу иголку,знакомого предмета, как в водене видно камня, брошенного раньше.Но это лучше, чем вообще – нигде.Без продолжения и без того, что дальше…Мы это время прожили с тобойи, кажется, теперь, когда ты рядом —осталось в прошлом то, что за волнойкатилось к берегу, не требуя наградуи даже похвалу, сметая всё.Мы пережили странные сомненьяпо поводу и без… теперь своёопределив в пейзаже положенье.Апрель 27 2013 г.

«Всю ночь переживал за чью-то жизнь…»

Всю ночь переживал за чью-то жизнь,что мне приснилась. Бабочка на лампехлопочет за свою, куда-то ввысьне собираясь, оставаясь как быв земных пределах, т. е. под замкомв моей квартире с лампочкой в обнимку,что где-то там, под белым потолкомвисит, напоминая паутинкупочти живую… Тонкой ниткой светтерзает зрение вольфрамовым свеченьем —и если есть на вымысел ответ,то в этом, может быть, моё спасеньеот утром вдруг нахлынувшей тоски,как некой шутки из ночных кошмаров —не чтобы напугать – так, сжав виски,заставить переждать в углу дивана —и ночь, и боль, и свет под потолком,и даже то, что бабочка хлопочету лампочки, оставив на потоми страх, и боль, что были этой ночью.Апрель 27 2013 г.

«…ты замолкаешь, чтобы не сорваться…»

…ты замолкаешь, чтобы не сорватьсяна слабый крик или на громкий шёпот,в кафе, на станции, откуда не добратьсяв такое время. На перроне топотпереезжающих в другое время года,от этих мест подальше – или глубже.Наличие билета – суть исходасо станции – корабликом по луже,ни утонуть в которой, ни уехатькуда-нибудь – кафе не отпускаетпри расставании… Банальная помеха —наличие любви – и каждый знаетиз отъезжающих, что это неизменнотеперь уже, когда спустя полжизни —единственная в жизни перемена —прощание в кафе. И поезд дышитпочти что в спину, в рельсах застревая,как в той же луже, что уже просохла.И никого от края и до края.И станция как будто бы оглохла.Апрель 27 2013 г.

«Если зеркало мне не врёт…»

Если зеркало мне не врёт,то со смертью не всё проходит.Завершив неземной полёт,крылья сушатся в огороде,точно простыни на ветрупосле жаркой любовной ночи.Даже если я и умру —жизнь не кончится между прочим,свой воскресный свершив полёт,как перо по листу бумаги,в облаках, где гроза растёт,заполняясь, как брагой фляги,электричеством и дождём,свежим ветром, слезой младенца,перепуганного огнём —никуда от огня не деться…как не выжить в кромешной тьме.Видно, всё-таки, прав Проперций:ничего не кончается, нет,там где слово застряло в сердце.Апрель 28 2013 г.

«Река опять замёрзла, как постель —…»

Река опять замёрзла, как постель —от одиночества. Стекольщик был не пьяный —на совесть застеклил её. Теперьона, как я в глухом углу дивана,под матовым стеклом – в своём углу,что, может быть, не лучше и не хужедругих таких же, но не по нутрутакое сочетание, к тому же,замёрз пейзаж по берегам реки,не сохранив былого украшенья.И облака, что были так близкипорой – не поспешают с возвращеньеми где-то прячутся, чтоб тоже не уснутьв каком-нибудь углу, за пыльной шторой,тем самым завершив небесный путь —земною жизнью, в закромах которой —уже достаточно. И не перечерпатьладонями застывшую водицу,как не согреть остывшую кровать —после любви, что продолжает сниться.Апрель 29 2013 г.

«Боюсь, как в детстве, грома тёмной ночью…»

Боюсь, как в детстве, грома тёмной ночью.Он появляется в соседнем переулкеи там стоит. И уходить не хочет,как будто ждёт того, кто на прогулку,возможно, выйдет, или на работу,чтобы догнать и в спину три удара —наверняка, не разбирая, что тампотом случиться с человеком старымили не очень – будто бы случайно,как по ошибке, обознавшись домом…И в этом, видимо, ещё из детства тайнаи страх за близких. И едва знакомых.Апрель 29 2013 г.

«Меня забудут сразу и надолго…»

Меня забудут сразу и надолго.А если вспомнят, то совсем случайнои, справившись с прокисшим чувством долга —опять забудут, что вполне банальнои предсказуемо, как дождь в конце апреля.Погода, если верить показаньям —лишь дополнение к событиям недели,и без того печальных – в ожиданьях.Всех забывают, даже тех, кто рядомс тобою жил, пытаясь не загнутьсяот суеты – забвение в наградуи рис с изюмом на столовском блюдце,как дополнение к борщу и винегрету,к холодной водке – для успокоенья.Ещё горячая от повара котлета —вполне сгодится для поминовенья,как гуща для гадания и картадля вымысла, который во спасенье…Забудут всех. Меня – в начале мартав другом году, в такой же день весенний.Апрель 29 2013 г.

«Запретить бы почту, чтоб больше тревожных писем…»

Запретить бы почту, чтоб больше тревожных писемне приходило. Достаточно телеграммыпо телефону, где в буквах и в сумме чисел —всё объяснимо, хотя и довольно страннов перечислении, но сохраняет памятьвсю информацию, что от других досталась.Всё и отличие, что не возьмёшь руками,не зачитаешь дольше, чем полагалосьв самом начале. Бумага – лишь только поводснова напомнить, заполнить конверт словами,как пару камушков бросить на память в воду,не дожидаясь известий от них – кругамиили волной на берег. Бумага терпитпереживания, да и другую правду.Лучше не знать – что там ещё в конверте —по крайней мере, всё ещё живы как бы…Апрель 29 2013 г.