Неоплатный долг

На похоронах Татьяна не проронила ни слезинки. Словно окаменела.

– Плачь, плачь – кричала ей Марфа в ухо. – Не держи в себе. Заболеешь.

Мать оказалась права. Татьяна слегла в постель на неделю. Ее тело ей не повиновалось. Сельский врач только разводил руками. Марфа жила у дочери. Выхаживала ее. Приехал Иван с Зиночкой. Он боготворил свою дочь. Девочка не отходила от отца. Бабушку Марфу она тоже очень любила. А у дедушки на ноге играла в лошадку. Степан Федорович громко хохотал и посадив на плечи уходил с ней в поля.

Иван откровенничал с Василисой.

– С Надей разлад пошел. Устал я. Пашу на работе, пашу дома. Растолстела, ни в одни двери не пролазит. Ревнует ко всем. За собой совсем не следит. Лежит только и командует.

– Поговори с ней тихо, по-доброму.

– Знаешь, сколько раз я пробовал. Не хочет ничего слышать. Посоветуй, что делать. Разойдемся ведь. Уже бы ушел, но без Зиночки не могу.

– Что же я могу тебе посоветовать? Сама в своей жизни не разберусь. Миша любит меня и Леночку. Только пьяница он. Я тоже не знаю, на сколько хватит терпения.

– Он тебя не бьет?

– Нет, я же молчу. Если бы не молчала, точно бил бы. Трезвый, прощения просит. Такой ласковый, хороший. Пьяный, зверем делается, поносит меня словами не потребными. Вот, думаю, может во мне черт сидит какой. Пьяный Миша его видит и накидывается.

– В тебе ангел сидит – нежно сказал Иван, глядя на Василису. – Это в нем черт сидит. Пойми это.

Глава 5

Марфа жила мыслями о внучке. С нетерпением ждала писем от сына, где всегда была маленькая ручка Зиночки, очерченная простым карандашом. Марфа складывала эти письма в жестяную коробочку. В письмах к Василисе Иван просто стонал о не выносимой семейной жизни. Она решилась написать письмо Надежде. Просила не разрушать семью. Начать следить за собой и заметить Ивана, ведь ему так нужна женская забота и поддержка. На что получила ответ, полный гнева и негодования. Надежда на чем свет ругала Ивана, что он пьяница и гуляка. Таскает деньги из семьи и тратит на баб. Что если он с ней разведется, то больше не увидит дочь. Василиса не спала всю ночь. Думала, как объяснить этой запутанной женщине так, чтобы она поняла. Она просила не впутывать ребенка в свои передряги, не быть жестокой. Напомнила Надежде, что всегда будет на стороне Ивана, ведь он ее друг. Василисе писали оба и жаловались друг на друга. Она была посвящена во все подробности драматической семейной жизни Ивана. Он то уходил из дома, то возвращался. Не мог без Зиночки. Однажды ушел совсем. Жил у друзей. Дочь тайком встречалась с ним. Надежда не разрешала видеться с отцом. Настраивала дочь против него.

Одним поздним, зимним вечером Иван постучал в родительский дом. С ним была красивая, надменная женщина и маленький мальчик.

– Вот, знакомьтесь. Это моя жена Нина, а это мой сын Дениска.

– Батюшки – ахнула Марфа. – Когда ты успел, сынок? Ты не писал про такое.

– Чтобы вас не расстраивать. У нас с Надеждой уже давно семьи не было. Дрянь она. Последняя. Да? – Он посмотрел на Нину, ища поддержки. Она с готовностью кивала головой.

– Ужас какой – крупные слезы широкими ручьями текли по лицу.

– Все, мать. Все – засуетился Степан Федорович. – Новый человек в доме. Как ты встречаешь? Покормить надо, потом спрашивать. Люди с дороги. Проходите, проходите.

– Да что же это я – подскочила Марфа, вытерла слезы и давай метаться по горнице, собирая на стол. Иван тревожно наблюдал, как посмотрит на все это Нина. Она была вдвое младше его, он гордился этим. Ее сына он принял как своего. Ребенок тоже тянулся к заботливому мужчине, называл его «папой». Нина помогала Марфе и у Ивана отлегло от сердца.

Они стали жить вместе. Иван работал с отцом на элеваторе, Нина в магазине продавщицей. Марфа смотрела за мальчиком. Избалованный Дениска вечером жаловался, раздувая пухлые щеки.

– А мне бабушка конфету не давала.

– Мама, почему ты не даешь ему то, что он хочет? – Накидывался Иван, поглядывая на Нину.

– Чтобы ребенок аппетит не перебил. Я ему потом дала – спокойно объясняла Марфа.

– Мне бабушка к Трезору не позволяла подходить. А я хотел собачку погладить.

– Мама, ты ему все запрещаешь. Как пацану расти? – Кричал Иван.

– Трезор укусить может. Он на Дениску рычит.

– Ну и что? Ребенок хочет. А укусит, застрелю.

Нина молчала, высокомерно смотрела на Марфу и с вызовом удалялась в комнату.

– Вы хотите разбить мою семью – шипел Иван на мать.

– Так. Все. Надоело. – Надвинулся на сына Степан Федорович. – Идите. Сами живите. Сами за чадом смотрите. У тетки Агафьи дом пустует. Сколько лет за ним приглядываем. А то, смотрю, вам все не нравиться. Завтра же чтобы вас тут не было – Тяжело посмотрел на сына и вышел.

– А-а-а, вы нас выгоняете! Ноги моей тут больше не будет. Нина, собирайся. Мы уходим.

– А я тебе говорила. Как чувствовала – бубнила под нос Нина.

Они заняли дом тетки Агафьи. Дениску определили в детский садик. Иван делился обидами с Василисой.

– Не могу понять родителей. Сын приехал. Давно не виделись. Вместо того, чтобы помочь на ноги стать, они со двора гонят. Они никогда меня не любили. Носятся с Танькой и ее пометом, как дурни со ступой.

– Ваня, с каким пометом? Ты так странно говоришь.

– Да дети ее, идиоты. Ты их видела? Смотрят, как на врага народа. Правильно мне Нина говорила. Сама, как шлюха себя ведет. Не успела мужа схоронить, а уже с Семеном, шабашником из Украины хороводится.

– Это тебе тоже Нина объяснила?

– Глаза раскрыла. Она сразу людей видит. Насквозь. Удивительная баба. Много лишений хлебнула. Муж с ребенком бросил. Каково ей было? Но она не сломалась. Стремится. Стремится – гордо горели глаза Ивана.

– А когда ее муж бросил?

– В прошлом году. Я как раз от Нади ушел. Снял квартиру. Она по соседству жила. Пришла ко мне, плакала, жаловалась. Я ее поддержал.

– Таня мужа четыре года, как схоронила – как будто между прочим напомнила Василиса.

– Не важно. Ты не понимаешь, кто они. Тут еще Зинку Надька к нам жить отправляет. Это чтобы нам жизнь отравить.

Василиса не узнавала Ивана. Раздутый от вымышленных обид, он кипел от злости. «А ведь счастливые люди такими не бывают. Может ему опять не повезло». – Думала она.

– Ваня, а ты счастлив с Ниной?

– О, не то слово. Я никогда не был так счастлив. До сих пор не верю, как такая красавица обратила на меня внимание. Очень умная. Поражаюсь. Как скажет, и прямо в точку.

– Ваня, я знаю твою семью с детства.

– Они издевались надо мной всю жизнь. Я все теперь понял. Ты не знаешь. Ведь все Таньке доставалось, а мне одни подзатыльники.

– Не было этого. Тебя все очень любили и любят теперь. Тебя Нина запутала. Она злая и ревнивая. Опомнись – с состраданием смотрела Василиса.

Ошарашенный Иван долго стоял, не зная, что ответить. Медленно поднял глаза на подругу.

– Не приходи к нам больше. Я не хочу тебя больше видеть. Змея.

Глава 6

– Танюша, дюже хочу помогти тебе с дитями. Така ты гарна – певуче тянул смешливый Семен, пятый раз на день проходя мимо дома Тани.

Ей нравился этот работяга с его причудливым говором и бесконечным юмором. Другого такого рассказчика анекдотов не было. Да и внешность очень располагала. Хоть и не высокого роста, Семен лучился не здешним обаянием. И чертики плескались в синих глазах.

– Ну, помоги – смеялась Татьяна. – За чем же дело стало?

– Да я, да я – засуетился Семен. – Все умею. Я для тебя все сделаю.

Он каждый вечер, после работы торопился к Тане. Его «золотым» рукам нашлось здесь применение. Затеял стройку, решил пристроить к маленькому домику еще две комнаты.

– Будет тебе просторно. И детям комнаты нужны.

– Что-то забегался Семен к вашей Таньке – судачили кумушки Марфе.

– Видать он к ней с серьезностью – отвечала она. – Дом ремонтирует.

– Да прям. Нужна она кому с дитями. Гоните его, пока не поздно. Он на заработки приехал. Уедет на свою Украину, бросит ее. Смотри, чтоб не обрюхатил. Опозорит. Говорят, у него там жена и дети.

Марфа молча хмурилась. Темнее тучи пришла к дочери.

– Сплетничают о тебе всякое. Что у тебя с Семеном?

– Любовь – просто хлопала глазами Таня.

– Что дальше? – Начинала заводиться Марфа. – Знаю, ты не послушаешь меня. Всегда упертой была. Прошу, послушай мать. Я хочу…

– Мамочка, я самая счастливая. Замуж за Сеню выхожу. – Она нежно обняла мать и села рядом.

– Он берет тебя с двумя детьми?

– Да. С детьми поладил. Меня любит. Скоро будут готовы две комнаты. Пойдем, посмотришь. Разве это ничего не значит?

– Значит. Конечно значит – утирала слезы Марфа. – Мне надо, чтобы вы были счастливы. Места себе не нахожу. Ваня два месяца не заходит. Хочу думать, что счастливый он с Ниной. Раз ему не до матери. Только Зиночку жалко. Месяц как приехала, уже и в училище поступила. С отцом не виделась. Нина сказала, что она им не нужна. Он, лопух согласился. Болит душа за это. Разве правильно от своих детей отказываться?

– Нет, мамочка. Конечно, не правильно. – Таня нежно гладила мать по плечу.

– Судачат, что Иван хочет усыновить Дениску.

– Так и будет. Посмотришь. Чужого дитя примет, а свою кровиночку забудет. Всю жизнь будет слушать эту «ночную кукушку».

– Мамочка, лишь бы ты была жива, здорова.

– Пока что живы. Только сильно не здоровы. Отец стал на сердце жаловаться. Он же все в себе держит. За все переживает. Меня отеки замучили, боли в почках. Давление скачет. Василиса советует обследоваться. Да мне все некогда.

– А как там Вася? Давненько ее не видела.

– Она к нам всегда заходит. Давление меряет. Дай Бог ей здоровья. Выгнала она Мишку. Он в соседней деревне пьет. С какой-то молодухой сошелся. На пару пьют. Вася одна, с Леночкой живет. Я спросила у нее, мол, вот вы с детства с моим Ваней дружите. Неужели вам не хотелось быть вместе. Пожениться. Она и говорит. Нет, тетенька Марфа, это другое. У меня своего брата не было. Ваня всегда был мне братом. Во как бывает.

Татьяна с Семеном тихо расписались в местном ЗАГСе. Дома накрыли стол. Поздравить пришли родители Тани и Василиса. Живой и искрометный Семен превратил этот вечер в праздник. Все хохотали до слез. Только дети Тани шептались в углу.

– Ненавижу этого хохла – шипел Петя, щуплый подросток с тяжелым характером.

– Да он, смотри, какой хороший. И смешной – улыбалась Настя.

– Еще родит мать кого ни будь. За ней станется. На кой нам еще кто-то. Нормально сами жили.

Настя покосилась на брата. Она побаивалась ему перечить. Он не долго думал, чтобы пустить в ход кулаки.

Они зажили спокойной, размеренной жизнью. Семен умел все. Все время что-то строгал, пилил, сделал стол и стулья. Учил всему Петра. Любознательному мальчишке наука давалась легко. Но ревность не давала почувствовать благодарность к отчиму. Он искал в нем изъяны.

Татьяна ждала ребенка. Она была счастлива, смотрела на Семена и собственнические чувства захлестывали ее.

– Никому его не отдам. Буду бороться. Пусть ни Манька, ни Стешка не надеются. – Жаловалась она матери.

– Почему ты так говоришь? Он что, гуляет?

– Ты же его знаешь? Со всеми останавливается, заговаривает. Вчера Манька к калитке подходила, гвозди просила. Он с ней десять минут стоял. Скалился. Стешка сегодня так громко с ним поздоровалась. Чтобы меня по злить. Живет с пьяньчужкой, на моего зарится.

– Это ревнуешь ты, доченька. Не надо так. Он такой человек. Легкий, веселый. Тебя любит. Я же вижу. Разрушишь семью. Пожалеешь.

– Ну, не знаю. Может ты и права.

Но ревность злым червем мучила ее. Когда уже не могла терпеть, она дико орала на мужа, обвиняя его во всех смертных грехах. Он успокаивал ее, убаюкивал, как маленькую девочку. В ноябре Татьяна родила светловолосого мальчика Федю, похожего на Семена.

– Люблю тебя, кохаю мою дивчинку Танюшку – в восторге кричал, приплясывая Семен у роддома.

– Повезло тебе с мужиком – смотрели из окна на него женщины.

– Повезло – сквозь зубы ответила Таня и тугое сверло ревности провернуло душу.

Маленький Федя был болезненный. Он как будто хотел напомнить о себе. Все время плакал. У него на это были все основания. Татьяна мучилась ревностью. Едва исполнив свои материнские обязанности, накормила и уложила ребенка. Она бежала к Семену в слесарную, где он работал. Смотрела на него в окно, примечала все. Семен со всеми был одинаково любезен, но, когда заходила мужиковатая Манька, Таню начинало мелко трясти. Манька работала на местном автобусе водителем. С детства интересовалась техникой, часами торчала с отцом в гараже. Дружила только с мальчишками и в платье никто не видел. Ее называли двойным именем Маня-Ваня. Таня понимала, что никому бы и в голову не пришло ревновать Маньку к своему мужу. Она стыдилась этого, но ничего поделать не могла. Бежала домой, чтобы отогнать эти мысли, которые жгли ее. Забота о детях не много давала облегчение. Временами у Семена были ночные дежурства. Таня следила за ним ночью. Криком захлебывался маленький Федя.

– Как он надоел – зло цедил Петя. – Придушить хочется.

– Ты что, он же маленький – качала колыбельку Настя.

– Где опять мамка? Родила, пусть сама и возится. Ненавижу это хохловское отродье. Спать не дает. Оставь его. Пусть орет, хоть за орется. – Схватил сестру за руку и потащил в комнату.

– Сиди тихо. Я сейчас в одеяло его замотаю, чтоб тепло было. Будем спать.

Петя прошел мимо колыбели, открыл двери в холодные сени и на улицу. Вернулся, плотно закрыл двери в комнату. Нырнул под одеяло. Федя больше не плакал. «Ничего, свежий воздух ему не помешает. Скоро мамка придет. Она не уходит на долго» – утешал себя мальчик.

– Ой, ой, ой, что же это? Двери настежь. Феденька. Не замерз? – Чертыхалась приглушенно Василиса. Она жила рядом и приметила Танины слежки за мужем. Заходила, проведать детей в эти моменты. – Слава Богу, печь не прогорела – подкинула дров. Утеплила Федю, малыш тихо сопел и стонал во сне, как котенок. Тихонько вошла Таня.

– Ты здесь? Спасибо тебе. Никак не скажу. Знаю, приглядываешь за детишками. – Она грустно села рядом.

– Двери хорошо запирай. Все открыто было. Не дай Бог малыш замерзнет.

Татьяна перевела взгляд на дверь в комнату. Молча достала из шкафа ремень. Василиса все поняла, встала и вышла из дома.

Глава 7

Василиса работала старшей медсестрой в больнице. Возвращалась домой другой дорогой и садилась отдыхать на скамейку у дома Ивана. Однажды скрипнула калитка и кто-то сел рядом. Не поворачивая головы Василиса узнала Ивана. Долго сидели молча.

– Пошли, что ли ко мне в дом – нарушил молчание Иван. – Чаю попьем.

– Прости, если Нина дома, я не пойду – постаралась как можно мягче ответить Василиса.

– Нету ее, нету – насупился Иван.

– Тогда пошли – она широко улыбалась другу. Он улыбался в ответ.

Три часа они не могли на говориться. Василиса рассказывала о Марфе, Степане Федоровиче, Тане, ее свадьбе, детях, рождении Феди, о себе.

– Я столько узнал. Как от жизни оторвался – удивлялся Иван. – Как думаешь, если пойду к ним, они простят меня? Так давно меня не было с ними.

– Да они рады будут. Тетя Марфа все глаза проглядела. Ждет тебя. И Зиночка… – она с опаской глянула на него.

Крупные слезы бежали по темному, обветренному лицу. Он вытирал их лопат истой ладонью, но они катились снова. Василиса глубоко вздохнула. Молча допила чай с пряниками. Поднялась.

– Ладно, Ваня, мне пора. Будь здоров.

– И ты, и ты.

Тем же вечером он помирился с родными. Не выпускал из объятий мать и дочь. Так, обнявшись и пошли к Татьяне. Пока накрывали стол, он играл с детьми и беседовал с Семеном.

– Это самый счастливый день в моей жизни – блестела влажными от слез глазами Татьяна.

«Какая хорошая у меня семья» – думал Иван.

Дениска бегал к Таниным детям. Все лето проводил у бабушки Марфы. Дети ночевали на чердаке и любовались звездами. Иван усыновил Дениску.

– Раз сын так решил, значит так тому и быть. Это внук наш – многозначительно произнес Степан Федорович.

– Да я что – махнула рукой Марфа. – Главное, чтобы Зиночку не обижали

Нина по-прежнему сторонилась семьи Ивана, но общению не препятствовала.

Степан Федорович вышел на пенсию, строгал и пилил в сарае, ходил в поля и по долгу сидел прямо на голой земле. Боли в сердце стальной иглой прокалывали насквозь все чаще. Стиснув зубы, смертельно бледный терпел эти муки.

– Папу в больницу надо везти, в район – беспокоилась Таня.

– Обязательно. Как можно быстрее. У него пред инфарктное состояние. Пусть Иван на элеваторе машину возьмет. На автобусе нельзя везти – советовала Василиса.

Татьяна побежала к дому Ивана. Запыхавшись, на пороге выпалила.

– Ваня, папе плохо. В больницу надо. В район везти на машине надо.

Иван, Нина и Дениска обедали. Он и бровью не повел. Спокойно доедал суп.

– Ваня, Ваня, ты меня слышишь?

– Глухой я что ли?

Нина ухмылялась и наливала добавку.

– Ты ничего не сделаешь?

– Во-первых у меня нет машины, во-вторых я не дам отца угробить. Знаешь, что в этих больницах творится? Вперед ногами оттуда людей привозим. Трофимовича как потеряли?

– Но его туда не до везли. По дороге умер.

– А врачи на что? Бабка Сима неделю там лежала. И что? Угробили.

– Ей уже почти сто лет было. Ваня, опомнись. Папе плохо – плакала Таня.

– Ничего. Приведут в порядок и на этот раз. Василиса выходит. Я ей верю, а не этим коновалам.

– Но Вася тоже сказала, что это срочно. Пред инфарктное состояние.

– Она тоже возится не хочет? – Заорал Иван. – Так, я все сказал. Хватит рыдать.

– Ваня, я очень прошу, я умоляю. Увези его в больницу. Я боюсь за него.

– Таня, а не о себе ли ты думаешь? – Зловеще надвинулся на нее брат.

– Как это?

– Так это. Быстрее родителей угробить и дом тебе достанется. На кась, выкуси – он покрутил перед ней свернутыми в кукиш пальцами.

– Ты дурак?

– Что и требовалось. Родителей в могилу, я дурак – дом тебе. Не выйдет, милая – он сверкал злыми глазами.

Таня не помнила, как вылетела из дома Ивана и понеслась к родительскому. Иван Федорович не мог разговаривать от боли. В больницу его увез Семен. Руководство предприятия выделило машину.

– Еще бы не много и вашего отца было бы не спасти. Берегите его. Очень слабое сердце – вышел к ним не молодой врач. Месяц Степан Федорович провел в больнице. Марфа через день возила ему бульоны. Иван требовал у врачей выписать отца, ведь дома и стены помогают. Но врачи были не преклонные. Наконец, он привез отца домой.

– Мама, как хотите, а в больницу больше не поедете – категорично заявил Иван. – Хорошо, все обошлось.

– Тане сказали, что его могли не спасти. Если бы он еще дома побыл.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.