Принцип предательства

– Дерзайте, Чарлз. Я сегодня добрая. Итак, почему?

– Вы очаровательны! Мечта любого мужчины! Дали такой дельный совет. Поэтому мужское воображение сразу нарисовало вас… в моем собственном доме, за ужином на двоих, при свечах… Идеальная ситуация, но не место. Знаете, как только я представил вас в окружении того, что творится у меня дома, я и потерял дар речи. Мне сегодня же необходимо начать ремонт или как минимум навести порядок. Ну, знаете там… рубашки, носки, пыль…

Бренда скрестила руки на груди и, сдерживая улыбку, пыталась сделать заинтересованное лицо:

– Ну, продолжайте, очень интересно.

– Много хороших мест в нашем городе, но идеальное место для ужина в прекрасной романтической атмосфере только одно, – Винглер отвёл глаза и сделал многозначительную паузу.

– И где оно?

– У вас дома. Я абсолютно уверен, что у такой красивой и ухоженной женщины прекрасный дом.

– Да вы нахал! Пара минут, и из застенчивого молчуна вырос самоуверенный «мачо».

– Позвольте не согласиться. Я честно и открыто сказал, что сегодня мы к вам не пойдём, мы пойдём в другое место. Так что я джентльмен… хоть и парень не промах.

– Большое спасибо. Скромность вам явно незнакома.

– Вы очень проницательны, надеюсь, что моя открытость не сломает мне жизнь, – теперь уже Винглер атаковал глазами и смеялся.

– А что, есть предпосылки?

– Любовь, знаете ли, штука серьёзная. К кому-то приходит, к кому-то нет. Один минус, никогда не сообщает о своём приходе. Раз – и ты уже жертва биохимического процесса и ничего с собой поделать не можешь.

– Блестяще. Вы первый из знакомых мне мужчин, кто заговорил о любви через несколько минут знакомства.

Чарлз шутливо сделал обеспокоенное лицо:

– Только не говорите мне, что вы не верите в любовь с первого взгляда.

– Вы будете разочарованы. Не верю! – Бренда повернулась, чтобы взять папки.

Винглер коснулся её локтя правой рукой и неожиданно сменил тон:

– Пусть ваш опыт не принимает никаких решений. Возможно, вы не верите в любовь с первого взгляда, но первый взгляд всё равно есть. И ни в одной книжке не указано точное время признания в чувствах. Вы мне очень понравились. Правда. Моя мама говорила мне, что, если чувствуешь что-то настоящее, то нет никаких преград для признаний. Признания подобны эху. Они либо вернутся к тебе – как отражение твоих чувств, либо ты не услышишь их отражения и почувствуешь пустоту и одиночество.

Бренду покорила эта искренность. Покорила и удивила. Такой странный, слегка помятый, детектив молчал, потом с юмором заговорил, а теперь так трогательно и просто сказал о, может быть, самом важном, что должно быть в жизни.

– У вас мудрая мама, Чарлз, – тихо сказала Бренда.

– Дайте мне шанс. Может, наша встреча неслучайна. Пообщаемся, познакомимся поближе. Одно могу сразу гарантировать – если вы не любите готовить, то я с удовольствием вам приготовлю ужин или отведу в ресторан.

Бренда нежно посмотрела в его глаза. Она часто получала предложения, серьёзные и нет, и была уверена, что умеет читать по лицам мужчин причину предложений и глубину желаний. Она больше не хотела растрачивать себя на скоротечные романы, разовые встречи. Её сердце ждало любви, настоящей и большой, но в этот понедельник она совсем не была готова, что кто-то внезапно ворвётся в её жизнь. Ворвётся по-настоящему…

Чарлз коснулся и левой рукой второго локтя:

– Вам, наверное, надо подумать. Я подожду. Если вы сегодня не готовы или не можете, то разрешите мне узнать ваш номер телефона и позвонить… Завтра! До среды я не выдержу.

Бренда с благодарностью посмотрела на Чарлза:

– Как сказала бы моя подруга, не надо флиртовать с незнакомыми мужчинами в лифте…

Она не стала договаривать любимое выражение Стеллы до конца: «… мужчина тоже человек. И семью без него не сделать, и детей не родить, а если к семейным ценностям данный самец не приучен, то как минимум пару раз для женского здоровья сгодится». Эта была не та ситуация и не на первой встрече отпускать такие шутки. Бренда почувствовала, что этот детектив задел какие-то струны её души. Задел сильнее, чем прошлые романы. Она отчётливо понимала, что не хочет говорить нет:

– А что вы любите готовить?

– Многое, могу сделать пасту с морепродуктами. Под белое вино очень подойдёт. А на десерт мороженое, клубничное.

– Очень вкусно рассказываете. Давайте подойдём к моему офису, и я вам дам визитку. Позвоните завтра, когда будет удобно. Сегодня я не могу, а завтра может быть. Мучить вас до среды не буду. Мужчин надо беречь. Согласны?

Чарлз отпустил локти, медленно опустил руки и выдохнул:

– Договорились. Я помогу вам донести папки?

Бренда кивнула головой и пошла вправо по коридору соблазнительной походкой:

– Я в 818. Наша компания занимает несколько помещений в конце правого коридора крыла. Это вам на всякий случай.

Чарлз быстро взял папки и инстинктивно посмотрел на перечень компаний, висящий у лифта. Сомнений быть не могло. Эта компания мужа Фионы и Падлса. Он выругался про себя: «И как теперь не смешивать работу и личное? Как теперь объяснить свой интерес к компании Бренды?» Он был искренен, но поверит ли она ему?

Сам бы Винглер не поверил. Он детектив. Частный детектив, не полиция, значит, пришёл что-то разузнать и вошёл в доверие Бренды, чтобы получить информацию: «Вот жизнь, а? Надо было не ждать пустой лифт, а ехать на первом. Пусть в толпе. Зато сейчас не было бы проблем и душевных переживаний. Зашёл в офис по делам, узнал всё, что хотел, и познакомился бы с Брендой».

Чарлз был уверен, что мимо неё он не прошёл бы в любом случае. Он почувствовал возможность начать что-то большое, серьёзное. «А теперь что? – мысли царапали душу, пока они шли по длинному коридору, – абсолютно точно, что какой-нибудь урод наследил у неё в душе каким-нибудь сволочным поступком. Хорошо, что она ищет ещё общения, а не замкнулась и перестала верить мужскому полу. Как теперь сохранить ощущения, которые возникли между нами? Как не потерять доверие? Это после некоторого времени вместе легко открыто объясняться, потому что уровень доверия очень большой. А сейчас этому уровню всего пять минут разговора. Одно неосторожное слово, поступок – и все надежды разобьются в клочья!»

Бренда приложила пропуск к электронному замку и открыла дверь:

– Подождите секундочку, – она скрылась за дверью и через пару секунд вернулась, – вот вам моя визитка. Я буду ждать вашего звонка. Давайте папки.

Чарлз аккуратно передал папки и взял визитку. На ней крупным шрифтом было написано название компании, о которой он уже практически неделю собирал различную информацию. И, надо сказать, не очень преуспел.

– Не грустите, завтра мы увидимся. Вам какой офис нужен?

– Наверное, ваш, – Чарлз не соврал, но и не смог рассказать о цели визита.

Фраза получилась с двумя смыслами. Бренде же ответ понравился. Он такой ёмкий, дающий надежду. Она и сегодня могла встретиться с ним, но для первой встречи ей надо было подготовить себя, квартиру и, вообще, взять паузу. Вдруг он не позвонит? Такая мини-проверка.

Чарлз выглядел смущённым. Бренда восприняла это как нежелание расставаться:

– Я бы с вами ещё поболтала, но мне надо работать. До завтра?

– Да, конечно. Я позвоню, – Винглер протянул руку.

Зря некоторые люди смеются про необходимость ухаживаний, про конфетно-букетный период. Это период строительства мостов доверия, переходов души. И чем их больше и они прочнее, тем счастливее пара. А у них было только пять минут… Возвращаясь к автомобилю, Чарлз сильно переживал. Он постоянно сверял свои ощущения при общении с женщинами с неким внутренним камертоном, таким образцом всей гаммы своих чувств, ожидаемых им в серьёзных отношениях. Совпадение ощущений по всей гамме являлось определяющим моментом в его понимании счастья и гарантировало и себе, и его женщине возможность прожить всю жизнь вместе. У него практически никогда не было полного совпадения. Он всё время внимательно рассматривал все свои отношения. Где-то сам опускал планку требований, но не срабатывало. Где-то сам не дотягивал до требований женщин. В общем, созвучия с камертоном не было.

Сегодня, с Брендой, ему показалось, что он почувствовал пусть неуверенные, тихие, но изумительно точные нотки, совпадающие с вибрациями его внутреннего камертона. Он переживал, потому что боялся потерять это состояние, боялся, что больше не будет шанса ещё раз найти идеальное соответствие своим душевным ожиданиям.

Глава 19

Сарди сидел на краю кресла в кабинете начальника полиции и не понимал, почему так доволен Наджил:

– Ты объясни, что тебя так радует? Детали показывают, что объект жив и находится у тебя в больнице. Его официально похоронили, так что у семьи ты денег вряд ли возьмёшь. Если станет известно, что объект жив, – будет огромный скандал. Головы и поста ты лишишься сразу. Незаконное удержание и так далее. Леммон расскажет, что это была не авария. Надо рубить концы. За его ликвидацию мы своё получили. Претензий со стороны Намита не будет, значит, не надо будет его устранять и брать грех на душу за смерть родственника. А по грузу для Фаиза что-нибудь придумаем.

– Что, Сарди? Что ты придумаешь? Как ты объяснишь ликвидацию Леммона?

– Легко. Повесился. Не хотел сдавать своих, решил свести счёты с жизнью, так как понял, что ему всё равно конец, и оставил записку. Почерк его никто не знает, надо только нормальным английским написать. А текст надо сделать такой, чтобы Фаиз поверил, поверил и снял претензии к тебе. Намит жив, братья дружат. Мы все от этого выиграем.

– Интересно, какой же текст успокоит Фаиза?

– Мол, знаю, что или одни, или другие меня ликвидируют. Всё, что могу сказать, что груз вы не найдёте, так как он уже у борцов за независимость Ачеха, и будьте вы прокляты. Что-то в таком роде.

– Допустим, а как сделать, чтобы было похоже, что он сам?

– Ты меня удивляешь! Это как раз не проблема.

– Допустим. Скажи, а если бы ты узнал, что за Леммона можно выручить, скажем, миллион долларов, ты бы его все равно повесил?

Сарди откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Наджила. Миллион долларов кого угодно заставит задуматься.

Наджил ходил от стенки к окну и обратно. Он явно над чем-то размышлял. Над чем-то, что давало ему заряд бодрости и некоторого удовольствия.

– Понимаешь, игра не проиграна. Потерю груза Фаиз не простит в любом случае. Денег у нас достаточно, и за груз, плюс то, что заработали до этого, хватит до конца жизни. Вроде можно выйти из игры, а можно провести операцию «миллион за Леммона». Есть шанс получить миллион и остаться в игре. Красиво и богато!

– Загадками говоришь, Наджил. Почему ты решил, что за Леммона можно получить миллион?

– Пока ты навещал нашего компьютерного гения, я съездил к Намиту. У него был день рождения. Там же был Халид. В разгар торжества я спросил совета у Халида, как у опытного бизнесмена, куда вложить накопленные деньги моей семьи.

– Зачем? Ты собираешься открыть бизнес?

– Сарди, слушай внимательно – выиграешь обязательно. Я хотел попробовать получить какую-нибудь информацию об их большой игре. Зачем им нужно было убрать Леммона?

– Получил?

– Я думаю, да. По крайней мере, для операции «миллион за Леммона» информации достаточно. Халид посоветовал вложить в акции его компании, которая возобновляет разработку месторождений угля и золота и ещё чего-то в их районе. Там уже стали строить дорогу в порт. В порту будет специальная площадка. Какая-то работа уже началась на угольных разрезах, и новые разработки будут на огромной территории. Компания выпускает акции. Как я понял, это будет крупный бизнес, может, миллионов на пятьсот, а может, и более. Прибыль на акцию интересная, и акции всегда можно продать с выгодой. Вот такая, Сарди, информация.

– Не понимаю, какая связь с Леммоном?

– Вот поэтому, дорогой Сарди, ты и не начальник полиции. Меня заинтересовали эти шахты. Если там так сладко, то почему приближенные к правительству бизнес-структуры не проявили интерес? Почему такой крупный проект идёт при поддержке только местной администрации? И почему привлекаются иностранные инвестиции, а не свои? Со своими-то местной администрации договориться легче.

– Это нормальная практика. Ты же знаешь – со своими всегда дороже, всегда у них в долгу, в исполнителях. А с иностранцами в партнёрах есть шанс самим стать крупными бизнесменами, плюс независимыми от своего крупного бизнеса. Это же понятно.

– Согласен, но зачем убивать кого-то, причём до начала бизнеса? – Наджил улыбнулся. Зерно сомнения попало в Сарди. Он не смог найти какой-то убедительный ответ:

– Может, совпадение или что-то, не имеющее отношения к делу?

– Правильно, надо было проверить.

– А как?

– У меня на столе дело по аварии. Я ещё раз внимательно его просмотрел, все детали. И обнаружил такую маленькую запись о цели визита данных специалистов на Суматру. Бизнес-командировка. Они ехали к Халиду. И ещё, погибшие и свидетель работали в одной компании. Это очень важно. А наш свидетель, как мы знаем, партнёр Халида. Ты сам, дорогой, можешь позвонить своему Гунавану и попросить найти в интернете сайт компании.

– И что мне это даст?

– Ленивый ты человек, Сарди. Основной вид деятельности их компании связан с экспертной оценкой и проведением полного спектра проектно-изыскательских работ и тому подобное. А теперь догадайся, в какой сфере?

– Ты хочешь сказать, их компания партнёр Халида по шахтам?

– Нет. Скорее, партнёр по экспертизе и проектно-изыскательским работам. Если бы ты вёл бизнес такого плана, ты бы убивал профессионалов?

– Зачем? Без профи в таких делах невозможно. Да и в чём смысл убирать эксперта?

– Правильно. Но заказ-то был, был оплачен и выполнен нами. А для этого должна быть веская причина. Причина, не устрани которую, бизнес бы не начался. Так?

– Согласен, но раз Халид сказал, что бизнес начался, то, значит, убрав Леммона, они открыли бизнес?

– Да, а если они убирают эксперта и начинают бизнес, то, значит, эксперт мешал открытию бизнеса.

– А как эксперт может помешать открытию бизнеса? Эксперт ведь зарабатывает деньги тем, что производит оценку и подготавливает специальный отчёт. Пара ошибок – и эксперт не получит ни одного контракта.

– Молодец, Сарди. Сложи теперь всё это вместе.

– Эксперт не может давать нереальную картину. Это убьёт его бизнес. Если он даёт реальную картину и мешает открытию бизнеса, то что же получается?

Наджил подошёл к задумавшемуся Сарди и снисходительно похлопал его по плечу:

– Получается, Леммон мешал открытию бизнеса, а убить решили его, потому что не договорились. Вот почему один из экспертов остался в живых. Более того, он стал партнёром Халида и помог отправить своих коллег к праотцам. Вывод один, Сарди. Халиду был нужен отчёт, который откроет бизнес. А отчёт, который мог сделать Леммон, не позволял открыть бизнес или серьёзно влиял на прибыльность этого бизнеса. Причём отрицательно. Договориться с Леммоном они не могли, а вот с его коллегой, Падлсом, договорились. Поэтому они и убрали Леммона и второго эксперта. Тот, кто остался в живых, сделал отчёт, который помог открыть им бизнес. Всё просто, Сарди.

– Вполне логично. Ты, как всегда, поражаешь меня своими аналитическими способностями. Но почему ты решил, что можно взять миллион за Леммона? Кто платить-то будет?

– Халид сказал, что бизнес крупный и компания нашла инвесторов. Работы, которые начались, очень масштабные, а значит, стоят дорого. Они решились на убийство, но заказали инсценировку под аварию. Нам заплатили больше, чем обычно. К чему такие сложности? Значит, им важно сохранить свой имидж или держать всё в тайне. Пахнет большими деньгами. Так что, как ни крути, а оставшийся в живых эксперт, партнёр Халида, должен был получить серьёзную сумму. Миллион – точно, если не более, раз сам принял участие в такой операции. Поэтому смысл операции «миллион за Леммона» заключается в том, чтобы заставить его поделиться с нами.

– Ты думаешь, он согласится?

– Шантаж – это искусство. С ним будет разговаривать представитель местной полиции, который при неоплате выкупа даст ход делу. А это значит – и счёт будет арестован, и в тюрьму на долго. Выбор, по-моему, очевиден.

– Он может потребовать доказательства. Может, сказать, что и мы в этом участвовали.

– Во-первых, у него против нас ничего нет, а у нас есть. Во-вторых, наше оружие – видеообращение Леммона.

– Что? Леммон будет просить деньги? Он же похоронен?

– Вот именно. Мы в результате оперативной работы вышли на местных повстанцев, которые удерживают Леммона и требуют за него выкуп. Леммона запишем на видео. Мы напишем такой текст обращения, который можно будет переделать под угрозы, а наш гений смонтирует его речь так, как будто он обращается к этому, как его? – Наджил посмотрел страницы дела об аварии, – к Роберту Падлсу. Понял замысел?

– То есть шантажировать Падлса будет Леммон?

– Слова на видео Гунавана. Видеозапись с реальным обращением никуда и не пойдёт. Будет для подстраховки, если что, но Леммон будет уверен, что его захватили повстанцы, требуют выкуп и мир знает о том, что он жив. Это заставит его надеяться, что повстанцам убивать его невыгодно, а коллеги и родственники сделают всё, чтобы его выкупить. Таким образом, он нам поможет.

– Это интересно. Падлс будет заинтересован, чтобы информация о Леммоне не стала достоянием гласности, и будет вынужден согласиться. Хорошо, а какие условия и как ты получишь деньги?

– Мы потребуем, чтобы Падлс лично прилетел на Суматру, но не к нам, а в Медан, поближе к нашему компьютерному гению. Мол, мы показываем ему Леммона, он производит перевод денег на наш счёт, получает Леммона, и они летят обратно.

– Но Леммон же его шантажирует?

– Да, цель шантажа – чтобы Падлс заплатил выкуп и вытащил его из этого дерьма. В противном случае Леммон погибнет, но и Падлсу тогда недолго останется. А чтобы он был уверен, мы что-нибудь добавим от себя.

– Гениально, а что с Леммоном? Отпустим?

– Нет, Сарди. Падлс явно подстрахуется. Если их отпустить, то информация об этом сразу будет на столе у Халида, а значит, и у Намита. Это плохо. Значит, придётся всё-таки исполнить заказ на Леммона и зачистить концы с Падлсом. А если наш гений сумеет увидеть полную сумму на счетах Падлса, наверняка где-нибудь в офшорных зонах, то возьмём всё. Ему деньги будут уже без надобности, а нам пригодятся.

– Да, Наджил. Если ты прав, если всё получится, как ты говоришь, то этот год будет самым успешным для нас в смысле финансов.

– Мы ещё и за карьеру поборемся.

– Это как?

– Нам надо показать Фаизу свою активность и сохранить доверие. Халид – это бизнесмен. Безопасность ему обеспечивает Намит. Их с другом компания охраняет периметр месторождений. Если мы уберём Намита с партнёром, то Халид останется без силовой поддержки. Вот мы и предложим ему свои услуги по безопасности и потребуем гонорар за молчание по Леммону. Плюс добавим вину за груз Фаиза – мол, операция Намита, а значит, и Халид при делах. Что будет, если Фаиз про это узнает? И видеозапись Леммона будет мощным козырем. А что, если инвесторы увидят её? Игра у Халида на миллионы.

– Красиво. Ему нельзя рисковать. Он потеряет всё, включая собственную голову.

– Правильно. И сохранить его голову и миллионы можем только мы. У него выбора не будет: с одной стороны Фаиз, с другой – мы, с третьей – его партнёры, с четвёртой – безопасность инвестора. Понимаешь?

– Халид будет обложен, как волк, со всех сторон, и ему придётся принять наши условия.

– Да. Ему придётся заплатить, чтобы не было проблем. Заплатить нам. Если сумма крупная, то часть заберём себе, а часть вернём Фаизу – как компенсацию за груз. Мол, операция проведена успешно, но взять сумели только то, что взяли. Фаиз будет доволен, всё-таки вернул свои деньги, пусть и без прибыли. Халид останется в бизнес-проекте и будет нам обязан. После смерти Намита ему придётся искать начальника службы безопасности, так что он не только заплатит, он ещё подпишет контракт с нашей компанией, Сарди. Ты у него будешь отвечать за безопасность! Он там на серьёзные суммы завязан, там должно быть много, носом чую.

– Но если инвестор узнает? Мы не попадём в переплёт?

– Это проблемы Халида. Ты просто охраняешь шахты, контракт с тобой подписан после начала финансирования. Так что к тебе претензий быть не может. В итоге мы сохраним деньги за груз, получим миллион за Леммона и вернём деньги Фаизу, как результат нашей работы. Исполнителями по грузу выставим Леммона и Падлса. Деньги мы с них получим и отправим к праотцам. Халиду это тоже выгодно. Ну и наша охранная фирма получит крупный контракт и легальные доходы. В будущее надо смотреть, боевые действия рано или поздно заканчиваются!

– Остаётся только хорошенько всё продумать и выйти сухими из воды.

– И богатыми! – они захохотали в голос.

Перспективы, что и говорить, всегда удивительно поднимают настроение. Особенно, если тебя уже давно не тяготят такие понятия, как грех и совесть.

Глава 20

После знакомства с Брендой у Чарлза проснулось желание навести порядок дома. Причём такой, что даже он сам не понял, откуда родилось желание вытереть везде пыль, вымыть не только полы, но и окна, люстры. Особенно нелегко пришлось на кухне, но желание и труд всё перетрут – кухня сверкала идеальной чистотой. Где-то час он шумел пылесосом, потом перестирал огромную кучу белья, погладил то, что смог, что не смог – спрятал в шкаф. Постель застелил новым бельём, а на стол положил чистую скатерть. Вроде ничего особенного, но к вечеру у него раскалывалась голова, тянула спина и гудели ноги. Он лёг в постель где-то к полуночи, справедливо критикуя тех, кто считает, что домохозяйки ничего не делают. Утром его разбудил телефонный звонок. Обычно он спал не более семи с половиной часов, но сейчас на часах было почти десять. Удивлённый и заспанный, он взял трубку в руку: