Полная версия
Училище благочестия, или Примеры христианских добродетелей, избранные из житий святых
Отступник Нирсан ужаснейшею ценою покупает себе жизнь 29
Когда преподобный Вадим, архимандрит Персидский, за веру Христову содержался в темнице и, будучи томим голодом и терзаем пытками, не хотел оказать даже наружного богопочитания солнцу, в то самое время некто Нирсан, князь арийский, уличенный в христианстве, отдан был под стражу. Но он не имел великодушия и долготерпения Вадимова. Устрашившись угрожающих мук, он повергся наконец в такую робость, что не устыдился сказать: «Почто терять мне блаженство известное в надежде некогда получить блаженство неизвестное?» И в тот же час послал одного из стражей к царю Саворию с просьбой, чтобы он возвратил ему свое благоволение, а он, со своей стороны, вернется к вере отцов своих. Царь обрадовался и велел, чтобы Нирсана к нему представили.
«Я готов доказать тебе мою царскую милость всем, чем пожелаешь, – сказал Саворий, – но и ты, Нирсан, докажи мне послушание верноподданного». Он шепнул что-то на ухо одному из царедворцев, и вскоре предстал преподобный Вадим в тяжких оковах на руках и ногах. «Если Нирсан умертвит своей рукой Вадима, – сказал Саворий к предстоящим вельможам, – то оставлю ему жизнь, возвращу сан, богатства и любовь мою». Злочестивец, не ответствуя ни слова, берет у одного оруженосца саблю и взмахивает ею…
Вдруг раб Божий воззрел на него. Злодея объял трепет, рука его как бы окаменела. «Злобожный человек! – сказал ему праведник. – До того ли дошло твое неистовство, что не только дерзнул ты отречься от Христа, но еще убиваешь рабов Его? Горе тебе в страшный день Суда Божия! Я охотно умираю за веру Христову; но не хотел бы быть умерщвленным от твоей руки». Богоотступник, не чувствуя укоризны праведника и не имея сил исполнить волю тирана, стоял в трепете, устремив дикий взор на Вадима. Наконец он собрался духом, с напряжением поднял руку свою и спустил удар на выю святого, но вскользь. Он несколько раз повторял удары свои и, нанеся бесчисленные раны, едва мог умертвить мученика. Так дрожали руки убийцы!
Предстоявшие вельможи удивлялись долготерпению мученика, который под многократными ударами стоял неподвижно, как гора каменная, и ругались над убийцей, гнушаясь, что тот так боязлив и малодушен.
Бедственна была жизнь богоотступника! Ибо неверные подозревали его, не обратится ли опять к христианству, и при всяком случае укоряли, что он, раз изменив вере отцов своих, не может быть добрым гражданином. А христиане, встречаясь с ним, бежали от него или падали ниц, чтобы не осквернить очей своих воззрением на столь лютого нечестивца… Наконец, терзаемый отчаянием, святоубийца сделался самоубийцей.
Сила архипастырского запрещения
Один епископ за некоторую вину отлучил священника от службы Божией. Вскоре случилось, что несчастный по своей надобности пошел в другую область и на дороге был захвачен неверными. Будучи принуждаем принести жертву идолам, с твердостию отрекся он от злобожного веления и был замучен.
Тело убиенного досталось христианам и было принесено в близлежащий город. Бог не токмо на душе, но и на телах праведных удивляет милость Свою. Градоначальник, видя чудеса от мощей мученика, соорудил церковь, устроил раку и, положив в нее тело его, поставил внутрь святилища. Потом, пригласив епископа и весь причт церковный, просил освятить храм Господень.
Но едва началось всенощное бдение – о чудо! Рака двинулась с места и, никем не тронутая, вышла из церкви. Все тут находившиеся ужаснулись и, усердно молясь Богу о своих согрешениях, которые, как думали они, прогневали угодника Господня, опять внесли оную в церковь; но, едва в другой раз началась служба Божия, рака опять вышла.
Градоначальник, пораженный удивлением и страхом, не знал, чему приписать это чудо; епископ болезновал; весь народ плакал, и с этими чувствованиями все разошлись по домам своим.
Настала ночь, и святой мученик явился епископу. «Не скорбите о себе, – сказал он, – что не остаюсь с вами в храме Господнем. Я умоляю тебя, сходи в такой-то град к святителю и упроси его, да разрешит и меня от запрещения. Ах! Я отлучен от службы Божией и потому не могу с вами служить в церкви и исхожу вон; хотя и принял венец мученический, но не видел Лица Христова как недостойный совершать святые Таины Его; елицех бо архипастырь свяжет на земли, будут связаны на небесех (ср. Мф. 18, 18). Ты не приступай к сему; кто связал, тот пусть и разрешит». Сказав это, мученик стал невидим.
Наутро епископ, взяв с собой некоторых из причта духовного, отправился к нареченному от святого мученика епископу и обо всем случившемся рассказал ему. Святитель немедленно отправился в путь и, преклонившись пред чудотворными мощами, воскликнул: «Христос, связавший тебя через меня, смиренного раба Своего, да разрешит тебя ныне за пролитие крови твоей во славу имени Его! Войди в храм Господень и пребуди с нами».
Тогда с подобающей честью внесли раку святого в церковь и совершили всенощное бдение и литургию. Мощи не двинулись и источали чудотворения.
Человек, рачительный к своей должности, не дожидается приказаний, а особливо понуждений 30
«В юности моей, – говорит о себе преподобный Исаак Сирский, – я жил с аввой Кронием, и этот уже дрожащий старец не возлагал на меня никакого дела, но добровольно вставал сам и подавал мне и прочим сосуд воды для омовения. После того я жил с аввой Феодором Ферменским, и этот отец не дал мне ни одного приказания, но сам приносил на стол пищу и говорил мне: “Если хочешь, садись обедать”. Я обычно отвечал ему: “Авва! Я пришел сюда для того, чтобы тебе служить; почто не объявляешь мне воли твоей?” Но старец всегда молчал… Наконец я уведомил об этом прочих. Иноки пришли к нему и сказали: “Авва! Брат пришел сюда единственно для твоих услуг; почто не поручаешь ему никакого дела?” – “Разве я начальник киновии 31, что буду приказывать? – отвечал преподобный Феодор. – Когда захочет, пусть делает то, что я делаю, как видит он”. Итак, с этого времени я предупреждал его и делал все, что намеревался делать авва».
Дети, ученики, подчиненные! Из этой повести заметьте, как должно поступать вам с родителями, начальниками и учителями.
Пример добродетельных мужей для нас спасителен
Когда преподобный Исаак приблизился к блаженной кончине, собравшиеся вокруг него старцы спросили: «Что будем делать после тебя, авва?» – «Смотрите, – отвечал святой муж, – како ходих пред вами (1 Цар. 12, 2); этого для вас довольно. Если захотите идти в след мой и хранить заповеди Божии, Господь ниспошлет на вас благодать Свою и сохранит место сие, а если не соблюдете оных, не останетесь и на месте этом. Мы, видя приближающихся к смерти отцов наших, также сокрушались; но, соблюдая заповеди Господни и советы их, жили, как будто их самих пред собой имея. Равным образом поступайте вы, и Сам Бог сохранит вас».
Дети! Каждый благочестивый поступок ваших родителей, ваших наставников, ваших родственников, старцев и всех добродетельных людей всегда имейте пред вашими очами не только при их жизни, но и после смерти. Это будет светильником на путях ваших, с которым никогда не преткнетесь о камень соблазна.
Сокращенное содержание Закона Божия
Святой Иоанн Богослов, достигнув глубоких лет и потеряв силы не столько от старости, сколько от великих, непостижимых для нашего разума трудов, приносим был в собрание верных своими учениками. Апостольская ревность заставляла его проповедовать Слово Божие и поучать христиан, но старец говорить не мог, а потому и довольствовался только такими словами: «Чадца моя! Любите друг друга». Удивляясь всегдашнему повторению одного и того же совета, они спросили его о причине, и любимец Христов отвечал: «Это заповедь Спасителя, исполнение которой, после любви к Богу, есть сокращенное содержание всего Закона».
Милуяй нища, взаим дает Богови! 32
Святой Тихон, бывший епископом Амафунтским и великим поборником Православия, в молодых летах продавал хлебы, ибо отец его был пекарь. Имея сострадательное сердце, благочестивый отрок часто раздавал по нескольку хлебов нищим безденежно, за что раздраженный отец в одно время строго наказал его. Тогда святой Тихон сказал ему: «Родитель мой, ты огорчаешься напрасно: я отдаю хлебы твои взаймы Богу и имею от Него рукописание в Священных книгах, где именно и говорится: Даяй Богу, сторицей приимет (Мф. 19,29). Если тому не веришь, пойдем в житницу: там увидишь, как Бог возвращает заимодавцам долг Свой». Сказав это, он берет отца своего за руку и ведет к житнице. Но, когда хотели отворить дверь, они нашли, что она наполнена чистой и лучшей пшеницей, хотя прежде в ней почти ничего не было. Отец удивился и ужаснулся; он пал на землю, воздавая благодарение Богу, и с того времени не запрещал сыну своему раздавать милостыню по его воле.
Сила молитвы
В саду обрезали сухие ветви от виноградных древ и выбрасывали вон. Святой Тихон, собрав оные, рассадил их в своем огороде и помолился Богу, чтобы Он ниспослал на виноград его четыре дарования: первое, чтобы сухие розги приняли влагу, жизнь и силу, укоренились и возросли; второе, чтобы виноград был полон и красив; третье, чтобы ягоды были сладки и здоровы; четвертое, чтобы гроздья его скорее прочих созревали.
Наутро Тихон пошел наведаться о винограде своем и увидал на нем благословение Господне: все розги прозябли. Они начали расти и того же лета сверхъестественно принесли чрезвычайное изобилие плодов; повсюду виноград был зелен, а у святого отрока созрел, имел вкус весьма сладкий и для здоровья полезный.
Этот виноградник не только при жизни, но и после смерти чудотворца не лишился своей чудесной силы, и вино из этих ягод по большей части употреблялось для приношения бескровной жертвы Богу.
Столько пред Господом действительна молитва угодников Его! Но, христиане! Здесь заметьте другое, не менее важное для вас нравоучение. Вы не члены ли Церкви? Не розги ли винограда, его же насадила десница Господня? Вы, без духовных дарований, сухими исходите из чрева матери своей; но святая купель вам дарует влагу, Божественное миро – жизнь, Крест Господень – силу. Вся Церковь тогда молится за вас устами священнослужителя, да укоренитесь и возрастете в вере Евангельской. Итак, исполнитесь дел добрых; будьте украшением не только ваших семейств, но и общества христианского. Растворяйте сладостию благодеяний жизнь ближних, огорченную злосчастиями. Споспешествуйте здравию недужных. Спешите, один скорее другого, расцвести верой, благочестием, братолюбием! Тогда будете яко древа насажденные при исходящих вод, еже плод свой даст во время свое, и лист их не отпадет: и вся, елика аще творит, успеет (Пс. 1, 3).
Сампсон странноприимец 33
Святой Сампсон, уроженец римский, еще в юности своей обучился врачебному искусству, не по нужде, не из корысти, но единственно для того, чтобы не быть праздным и помогать страждущим. После смерти родителей он поселился в Царьграде и полностью посвятил себя врачеванию. Но неусыпного врача наиболее украшала благодать Господня, которая всегда благословляла успехом святые труды его, – через что человек Божий так прославился, что патриарх против воли рукоположил его в пресвитера.
В то время тяжко разболелся греческий царь Юстиниан и, не получая от врачей своих ни малейшего облегчения, обратился к Богу, единому источнику исцелений, и после усердной молитвы извещен был в сновидении, что только Сампсон может избавить его от болезни. Не скоро и с трудом благодатный врач был отыскан. Обрадованный Юстиниан оказал ему необыкновенную ласковость, на которую святой Сампсон отвечал с кротостью: «Всемилостивейший государь! Я нищ и грешен: сам требую от Христа исцеления грехов моих. Но вера твоя преклонит на милость Царя царей; Он может сотворить все, что восхощет». После этого человек Божий, конечно, не искусством своим, но благодатью Небесного Врача совершенно восстановил от одра болезни столь долго страдавшего Юстиниана.
Благодарный монарх радовался как об исцелении своем, так и о том, что богоугодный человек обитает в царствующем граде его. Он поднес ему богатые дары в сребре и злате, но святой Сампсон ничего не принял. «Если благоволишь оказать мне милость твою, – сказал он, – то прошу тебя об одном: во славу Бога и для твоего спасения повели близ хижины моей построить гостиницу, в которой бы я, пока жив буду, мог принимать больных и странных и по силе моей успокаивать их. Чрез сие исходатайствуешь и себе вечное воздаяние от Бога и мою старость утешишь». Юстиниан с сердечным удовольствием исполнил просьбу человека Божия: соорудил странноприимницу и больницу и определил для них большие доходы. Здесь-то неутомимый врач, не только телесно, но и душевно благодетельствуя ближним, достиг глубокой старости и безболезненно перешел в жизнь вечную.
Но и сама смерть этот богоугодный дом не сделала сирым. Когда случалось, что надзиратель странноприимницы был нерадив в своей должности или скуп для бедных, святой Сампсон являлся ему и, если тот не исправится, грозил погибелью. Однажды в Царьграде случился пожар столь свирепый, что отчаялись потушить его; огонь шел прямо на странноприимницу и готов был истребить оную. Вдруг увидели угодника Божия, явившегося над домом. Он ходил вокруг ограды своей и повелевал остановиться пламени. В то самое время сверх чаяния возгремело облако, пролился необыкновенный дождь и погасил пламень.
Смирение, Богом прославленное
Один старец не выходил из кельи, но имя затворника везде было славно и до благоговения уважаемо. Однажды Дух Святой возвестил ему: «Некто из праведных мужей разрешается от тела, гряди и, прежде нежели умрет он, воздай целование». Старец задумался: «Если выйду днем, стечется народ, будет, может быть, прославлять меня, а это тяжело для моего сердца. Итак, отправлюсь в путь поздно вечером, тайно от всех». Когда стемнело, человек Божий вышел из кельи… Но вдруг явились от Господа два Ангела с лампадами, чтобы освещать путь его. Весь город сбежался увидеть славу праведника. Таким образом, сколько он убегал славы, столько слава за ним следовала, и исполнились слова Священного Писания: Всяк смиряяй себе вознесется (Лк. 14, 11).
О важности сана епископского и вообще священнического
Когда авва Амос принял патриарший престол в Иерусалиме, тогда иноки из разных обителей и пустынь по обыкновению пришли воздать поклонение первосвященнику Божию. «Молитесь за меня, грешного, – облобызав их, сказал патриарх, – непрестанно молитесь, отцы и братия! Великое и тяжкое бремя возложено на меня, и ужасают меня подвиги старейшинства. Я читал негде, что Лев, первый наставник римский, сорок дней пребыл в церкви в молитве и посте и слезно просил Бога: да простит согрешения его. Наконец услышал глас: «Господь отпустил все грехи твои, кроме тех, которые касаются обязанностей, возложенных на тебя рукоположением. Об этом едином истязая будешь».
Вы, которые готовитесь быть пастырями и учителями словесного стада Христова! Познайте из этого, сколь важное дело – принять рукоположение. Не забывайте, что на Страшном Суде Христовом взыщется от вас каждая душа, вам порученная. Пасите их так, чтобы тогда дерзновенно могли сказать: «Господи! Се аз и дети, яже ми дал еси».
Неблагодарность царя Савория
Когда святой Симеон, епископ Персидский 34, пренебрегая ласками и угрозами мучителя, показал готовность на все ужасы смерти, окованный и терзаемый оруженосцами, был выведен из царской палаты, евнух Усфаган, первый вельможа и в юности царя бывший его дядька, увидев Симеона, встал и поклонился угоднику Божию. Но Симеон как принявшего некогда христианство, а потом сделавшегося богоотступником Усфагана не удостоил даже взора своего и, укорив его, как беззаконника, равнодушно пошел на мучения, для него уготованные.
Усфаган затрепетал… Он вспомнил Божественные надежды, которые имел некогда на заслуги Христа Спасителя. Искра Христовой веры пробудилась в душе его, и Усфаган, сокрушаясь сердцем, начал плакать и рыдать. Он совлек с себя драгоценные одежды и, надев рубище, сел у врат двора царского и, ударяя себя в перси, вопиял: «Увы мне, окаянному! Как явлюсь к Богу моему, Которого отвергнул? Какой дам ответ на Суде Страшном?..»
Царь Саворий вскоре узнал о столь внезапной перемене своего любимца и благодетеля. Он призывает его к себе, истощает все средства, чтобы возвратить его на прежний путь, удивляется, увещевает, укоряет, сожалеет, угрожает. Называет волшебством все поступки христиан; проклинает веру Христа Спасителя и потом опять умоляет Усфагана, как отца своего, чтобы он, именитый и мудрый старец, не делал уничижения богам, ему бесчестия и печали всему царскому дому. Но Усфаган на все отвечал только следующими словами: «Довольно ужасно и прежде содеянное мною безумие; теперь свидетельствуюсь Небом и землею: не почту тварь паче Творца».
В конце концов неблагодарный Саворий решился предать смерти своего благодетеля и второго отца… Он повелел отсечь голову праведному мужу. Идучи на казнь, Усфаган просил царя обнародовать, что умирает не за гражданское какое-нибудь преступление, но за веру христианскую. Он без труда получил на то согласие царское, ибо Саворий, наказывая своего друга и благодетеля, думал тем самым устрашить прочих христиан, а Усфаган надеялся, что христиане, услышав о страдании его, более укрепятся на все ужасы смерти за веру Христову. С этими мыслями он умер спокойно.
Вот пример «добродетели» языческой! Этот тиран, осудивший на смерть своего воспитателя, наставника и благодетеля, второго отца и этим поправший все священное, мог ли иметь в сердце своем какие-либо благодетельные чувствования? Душа христианина не такова: она сочувствует в несчастий и иноверцу.
Пустыннолюбец, или Начало Соловецкого монастыря 35
В царствование великого князя Василия Васильевича в Белозерском Кирилловском монастыре был старец, по имени Савватий. Работая Господу день и ночь, умерщвляя тело свое постом, всенощным бдением и трудами на пользу обители и наставляя в благочестии приходящих туда богомольцев, он так прославился, что не проходило ни одного дня, чтобы не посетили его несколько человек для принятия от него благословения.
Но Савватий, ища славы не от людей, а от Бога, сокрушался о том, что везде говорят о нем, ибо, зная слабость человеческую, праведник не надеялся на свое сердце и боялся, чтобы не проникли в него чувствования гордости и высокомерия. Святой муж решился отыскать для себя место пустынное, никем не посещаемое.
Утвердившись в этом намерении, он принял благословение от настоятеля, простился с братией и ушел на остров Валаам, лежащий на Ладожском озере, где иноки, ночь трудясь в молитвах, днем снискивают себе пищу милостыней и трудами рук своих. Но слава всегда следует за тем, кто убегает от нее… Всех превосходя подвигами постничества, святой Савватий и здесь просиял именем не только в местах окрестных, но и в странах далее лежащих.
Опять человек Божий начал скорбеть и снедаться печалью, видя почтение от братии и от приходящих туда богомольцев. Но, к сердечному удовольствию, услышал он, что на море есть остров, называемый Соловецким, пустой и ненаселенный, отстоящий от берега на два дня плавания. Другой при первом слухе вообразил бы ужас пустыни, хлад севера, рев зверей и в трепете отвратил бы оттуда очи свои; святой Савватий, напротив того, воскликнул: «Здесь благоприятное для меня пристанище! Бог милосерд: Он пятью хлебами напитал в пустыне пять тысяч народа, пропитает и меня на острове хладном и пустом и даже пошлет для меня, чем накормить и пришельцев, если какие посетят обитель мою». Но настоятель и братия ни под каким видом не хотели расстаться со столь праведным мужем, ибо святой Савватий был венцом их братства.
Человек Божий решился уйти тайно. В глухую полночь он вышел из обители и направил путь свой к стороне моря; от живущих на берегу рыболовов вторично услышал он, сколь ужасная пустыня будет жилищем его, но все это святого отшельника только более восхищало. Идучи вдоль по берегу морскому, он нашел инока, по имени Герман, при часовне живущего, и соорудил с ним малую ладью.
Взяв с собой немного хлеба и необходимое орудие, с надеждой на Бога, они пустились в море. Тишина и попутный ветер способствовали им достигнуть желанного места. Там пустыннолюбцы водрузили крест, поставили келью и начали жить, работая Господу и добывая себе пищу в поте лица своего. Их руки были заняты трудом, а уста благословляли Господа.
Христианская любовь к ближним
В Антиохии по случаю необходимо нужных новых податей для наступающего тогда военного времени произошел бунт, в котором даже статуи Феодосия Великого и покойной супруги его Флакиллы были с ругательством низвергнуты. Суд о столь неслыханной дерзости производился с надлежащею строгостью. Посланные от Феодосия чиновники лишили Антиохию наименования Восточной столицы; запретили даже общенародные бани; наполнили темницы не только виновными, но и теми, которые показались им подозрительными; описали имения у большей части знатных особ и повсюду расставили вооруженную стражу. Пораженные ужасом граждане непрестанно имели пред очами своими образ смерти и ожидали часа казни.
Здесь-то сострадание пастырей и учителей христианских проявилось в высшей степени. Флавиан, архиепископ злосчастной Антиохии, невзирая на худую погоду, на беспокойства в пути, на свою старость, отправился в Царьград ходатайствовать за преступников у Феодосия. Святой Иоанн Златоуст утешал народ душеспасительными поучениями: представлял им необходимость истинного покаяния после столь жестокого злодейства и пагубные следствия отчаяния, которому после минутной дерзости предались антиохийцы. Пустынники, жившие близ города, стекаясь отовсюду, уверяли граждан, что они или испросят им милость, или умрут с ними. Проводя целые дни у входа в судилище для умилостивления судей, ночью они ложились около дверей темниц и готовы были предать жизнь за избавление братий своих: то обнимали колена судей, то обращались к ним с именем Божиим.
Один из таких человеколюбивых старцев, по имени Македоний, человек простой и не знавший светского обращения, но славный благочестием и святостию, встретил двух судей посреди города и приказал им сойти с лошадей. Судьи рассердились было, но, услышав о беспримерной жизни пустынника, исполнили его требование, обняли его и просили прощения. Тогда этот старец, исполнившись Божественной премудрости, воздвиг глас свой: «Пойдите, друзья мои, и сделайте государю от меня следующее представление: ты – император, однако человек; ты обладаешь людьми, которые суть образ Божий. Бойся гнева Создателя, если истребишь Его создание. Ты раздражен, что твои образы разрушены: менее ли прогневается Бог, когда ты разрушишь Его образы? Твои изображения бездушны и бесчувственны, а Его одушевлены и разумны. Твои медные образы опять восставлены и учреждены; но, когда умертвишь людей, чем можешь вознаградить твое преступление? Воскресишь ли их?» Сей глас ревности и любви сильно потряс сердца судей, равным образом и просьбы прочих иноков нередко исторгали у них слезы. Но они должны были в ответ и свое оправдание представлять им волю императора, опасность послабления государственным преступникам и необходимость исполнять требования правосудия.
Уже настал ужасный день, когда хотели читать решительный приговор обвиненным… Пустынножители опять собрались в судилище и неотступно просили отложить дело на некоторое время и ожидать новых от Двора повелений. Они принимали на себя идти к императору и умилостивить его своими слезами и, наконец, столько успели, что получили желаемое. Судьи дозволили им подать представления свои на письме и отослали оные к императору.
Достойные удивления пустынники, увидев, что дело, столь близкое их сердцу, находится в лучшем состоянии, возвратились в свои кельи. Их слезы и моление пред судьями имели то спасительное действие, что Флавиан успел между тем явиться пред Феодосием и преклонить сердце его на жалость. Это происходило следующим образом.
Прибыв в палаты, где находился Феодосий, архиепископ остановился от него вдали, как бы удерживаемый страхом, стыдом и печалью. Он стоял безмолвно, потупив глаза в землю; казалось, сам был виновен и просил помилования себе самому; только слезы и воздыхания говорили за него. Пораженный этим, Феодосий подошел к нему и с кротостию сказал: «Не погрешая против Неба, могу жаловаться на жителей антиохийских; я предпочитал их город всем городам моего государства: за столь многие милости и благодеяния мог ли ожидать от них столь злодейского воздаяния? Я не думаю, что сделал им какую-либо несправедливость. А если иногда и был столько несчастлив, то могли бы они восстать на меня одного. Для чего же оскорблять умерших, которые против них не погрешили?» Он остановился на этих словах, и архиепископ, отерев слезы, наконец прервал молчание.