Диоптра, или Духовное зерцало: Сборник душеполезных поучений и благоговейных размышлений из древних аскетических сочинений, составленных по их руководству

Филипп Пустынник

Диоптра или Духовное зерцало. Сборник душеполезных поучений и благоговейных размышлений из древних аскетических сочинений, составленных по их руководству

Рекомендовано к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви

ИС Р17-719-3429

Публикуется по:

Духовное зерцало. М., 1899. Духовная цензура протоиерея Александра Смирнова.

От издателя

«В старое время на Руси в благочестивых древнерусских семьях довольно излюбленным чтением были сборники аскетических поучений, главным образом составленных под руководством святоотеческих творений, – известные под именем: “Диоптры, или Зерцала о презрении сует мирских”, в переводах с древних аскетических поучений. До нас сохранились сборники таких переводов, например от половины прошедшего XVIII столетия и от 1822 года»[1].

Предлагаемое издание представляет собой сложно выполненный труд: переработку и дополнение известного в Средние века сочинения афонского подвижника Филиппа Пустынника «Диоптра». Как отмечает издатель этого текста в XIX веке, тогда был сделан перевод «Диоптры», предлагаемый читателям. Но, сочтя текст оригинала неудобоприемлемым для чтения и излишне многословным, авторы перевода произвели некоторые сокращения, местами сделали вставки, иллюстрируя своими примерами изложенные в «Диоптре» мысли. Тем не менее в предлагаемом читателям переводе мысли и чувствования оригинала сохранены. И аскетические поучения, дошедшие до нашего времени, полезны человеку, жаждущему «ходити в пути Господнем». Так что перед нами не первоначальное оригинальное сочинение «Диоптра», но его сокращенно адаптированная, переработанная и отчасти дополненная версия с таким же названием, на наш взгляд вполне удачная, интересная и что важнее всего – несущая духовную ценность для современного читателя. Эти сборники заключают в себе великое множество душеполезных поучений и со всею ясностью раскрывают пред нами ничтожество и суету всего земного, всех земных, привременных мирских пристрастий и учат нас стремиться и возвышаться к истинному, вечному и небесному. «Распространение таковых поучений особенно, казалось бы нам, должно быть благовременным в наше время, в век материализма, плотоугодия и господства земных и мирских пристрастий над духовными и небесными». И потому данный сборник поучений, адресованный в основном монашествующим, несет пользу и мирянам, как чтение душеспасительное, необходимое для благочестивых размышлений о суетности нашей земной жизни.

Часть первая

Глава 1

О необходимости презирать суету мирскую для наслаждения в Боге

Никто не может служить двум господам (Мф. 6,24), – говорит Спаситель наш, Господь Иисус Христос. Божественное утешение должно быть вожделенно для всех, хотя не для всех возможно, а лишь для тех, кто презирает суету мира сего, ибо не может быть, чтобы тот, кто наслаждается Богом, вместе с тем суетно желал наслаждений этой временной жизни. Конечно, много есть таких людей, которые желали бы получить небесное блаженство, но мало из них таковых, которые бы вместе с тем хотели оставить свои земные частные выгоды и всею душою презреть земные блага. Бесспорно, всякий желает внутреннего мира души, но обычно лишь с тем, чтобы в то же время можно было исполнять и свои душевные прихоти. Но если ты хочешь последовать Христу, то должен прежде отречься самого себя. Если хочешь наслаждаться Богом, прежде удались от мира.

О развращенных самарянах Священное Писание повествует, что они хотя и боялись Господа, однако при этом служили и идолам (см. 4 Цар. 17, 33). С любовью сыновнею и истинною Бога бояться и с вожделением пред беззаконием преклоняться – вместе невозможно. Потому-то некогда Иаков повелел своим домашним: идолов низвергнуть, и поклоняться Богу, и Ему Единому приносить жертвы (см. Быт. 35, 2–4). Освободись прежде от любви к миру, если желаешь, чтобы Бог к душе твоей приблизился. Как ты можешь приобщиться Господу, если прежде того не возгнушаешься благами века сего и его сладострастными вожделениями? А когда ты все эти мирские греховные привязанности возненавидишь как исполненные горести, тогда ты, несомненно, убедишься, что душа твоя способна и достойна к восприятию спасительного утешения Христова. Ибо как невозможно одним оком взирать на небо, а другим смотреть на землю, так невозможно наслаждаться утешением духовным, когда своею любовью привязан к вещам земным.

Итак, если хочешь наслаждаться Богом, то ты должен презреть прежде земные человеческие пристрастия, препятствующие достижению блаженства небесного. Подобно тому как если бы ты хотел смотреть лишь на солнце, то должен был бы обратиться спиною к теневой стороне, – так точно лишь тогда насытишься солнцем правды – Иисусом Христом, когда презришь тень и суету мира сего. Человеческое земное благополучие тем более достойно презрения, что оно препятствует небесному блаженству в Боге. Не ищи Бога ни в вертоградах, ни на пажитях утех мира сего, когда обрел Его Моисей в тернии покаяния и тягостной жизни. Миролюбцы же – так как ищут Его в мирских утехах – по тому самому и обрести Его не могут. Удаляйся от всякого мирского утешения, и Бог утешит тебя. Исторгни из сердца твоего любовь к миру, дабы в нем освободилось место, где бы ты мог насадить и укоренить любовь Божию.

Вспомни: некогда Бог не попустил, чтобы для Него и для языческого бога Дагона был один и тот же жертвенник, и филистимляне не могли устроить сего, несмотря на все свои старания (см. 1 Цар. 5, 3). Так, Богу неугодно всегда, чтобы идол греха там имел место, где пребывает Его присносущная сила и Божество. Долготерпеливый Бог не терпит, чтобы в одно и то же время и Ему, и миру поклонение было воздаваемо. Если хочешь любить Бога, то необходимо должно, чтобы ты возненавидел суету и славу века сего.

Бог никогда не являлся Моисею, пока он пребывал в Египте, – так и ты не надейся узреть Бога во тьме века сего. Отрекись прежде двора фараонова презрением благ и сует настоящих – и тогда в пустыне жизни уединенной обрящешь, как второй Моисей, помощь Божию и утешение духовное. А до тех пор пока не оскудеет у тебя мука египетская, не вкусишь манны небесной. Истреби прежде всякую любовь к миру – и тогда получишь любовь к Богу. Но ты имеешь еще в устах своих горечь, от которой пища небесная тебе не нравится.

Если презришь от всей души все то, что только ни доставляет в мире тебе удовольствия, – то тогда только ты получишь возможность вознестись душою на Небо и восприять там хоть некую часть небесного блаженства.

Некогда бедная вдова по приказанию пророка Елисея влила в пустые сосуды, принесенные детьми, немного масла, и оно было Богом чудесно умножено и только тогда перестало течь, когда не хватило сосудов (см. 4 Цар. 4, 6). Так и ты, если хочешь, чтобы Бог влил в душу твою благодать, должен испразднить ее прежде от любви мирской. Когда же прекращается Божественное утешение, то это происходит оттого, что ты сам перестаешь подавать Ему праздный от любви мирской сосуд (то есть душу), в который могла бы вливаться Божественная благодать. Когда масло перестало течь (при Елисее), то причиною этого была не щедрость дарующего масло, но недостаток пустых сосудов. Поверь, что когда Бог не дарует тебе такой благодати, каковую даровал великим Своим друзьям (то есть апостолам и святым Божиим), то это происходит не оттого, что ты сам хотение свое не так располагаешь, как располагали они свое. Предай ты Ему всего себя, всячески освобождая себя от мира, – и увидишь, сколь великие блага дарует тебе Господь. Но мало таких, которые бы совершенно отверглись мира и себя самих. Многие хотят и то и другое вместе иметь и, посвятив себя Богу, все еще прилепляются к мирским наслаждениям. Не считай за тяжкое расстаться с родителями и друзьями, от которых ничего другого не получишь, как только то, что они заградят тебе путь к Небесам.

Не открывает Бог тайн Своих при свидетелях и не желает пребывать с человеком суетным, который связывает себя различными мирскими делами. Никого мир не любит, кроме тех, кто от Христа отстал; так и Христос любит лишь тех, кто презирает мир. Как некогда Давид принял раба египетского, прогнанного своим господином, – так и Бог приемлет изгнанных миром. И как скоро слышат глас Божий те, которых ничто не привлекает в сем мире! Невозможно любить Бога совершенно, если не будешь презирать самого себя и мир ради Бога, отрекся ли ты прежде от любви к миру или нет. Бог не хочет, чтобы сердце наше было разделено и раздроблено на многие части, но любит, чтобы оно было всё целым. И для того чтобы не потерять столь великого блага, презри то, что есть ложного, – и обрящешь совершенное духовное блаженство.

Глава 2

О сердечном мире

Мир оставляю вам, мир Мой даю вам (Ин. 14, 27), – говорит Господь. Но, пока ты будешь служить миру, всегда будешь проводить свою жизнь в смятении. Любовь вещей плотских препятствует получению благ духовных. Миролюбцы живут в постоянном мучении. Мир как бы вращается в разные стороны, вверх и вниз, и своим непостоянством губит тех, кто его любит. Миролюбцы душевного спокойствия не получат. Возлюби Бога – и будешь иметь истинную жизнь; отвергни самого себя – и получишь истинное спокойствие. Кто приобретает истинное спокойствие? Кроткий и смиренный сердцем. Очисти сердце от всякой злобы – и получишь спокойствие. Оставь, что развлекает тебя, ибо наслаждения в том не найдешь, если сердца своего не обратишь. Истинного мира нет нигде, кроме как в Боге и в человеке добродетельном, который все делает для Бога, Которого он возлюбил. Потерпи немного – и Бог освободит тебя от всякого бремени и беспокойства. Добрая совесть в злостраданиях и смерти дарует упование на Бога, злая же всегда пребывает в страхе и борется сама с собою. Гневливый постоянно падает из одного зла в другое, терпеливый же и кроткий из врага делает друга и привлекает к себе милость Божию по причине того сострадания, которое он имеет к согрешающим: кто желает иметь мир, жительство того должно быть в Сионе истинном, в Иерусалиме Небесном, где мир обитает. Если Бог с тобою, тогда имеешь и мир, о котором воспел Симеон как об обретенном им, когда Иисуса носил на руках (см. Лк. 2, 28–32)[2]. Он один дарует мир, которого, как Сам говорит, мир дать не может (см. Ин. 14, 27). Поучайся во всем побеждать самого себя – и тогда будешь иметь этот мир внутренний. Сокруши необузданные свои страсти и удали от себя суетные желания мира сего, отжени наслаждения земные, да поживешь в мире и спокойствии. Тогда ничто не в состоянии будет привести тебя в смятение, ничто не причинит тебе скорби. Более того, тогда ты получишь блаженство духа, или, лучше сказать, будешь иметь рай на земле; по свидетельству Премудрого: не опечалит праведного всякое приключение (см. Притч. 12, 20–21).

Собственные твои страсти на тебя вооружаются, а когда имеешь врагов внутри себя, то и о врагах внешних жаловаться будешь. Великий властелин – тот, кто владеет собою. В том-то и заключается высшее, нежели власть царская в мире, владычество нашей воли, что она может быть свободной обладательницей своих желаний и своим хотением и из врагов может делать себе друзей, чего не в состоянии сделать цари мирские. Почему тебе так прискорбны обиды и заключения? Не потому ли, что ты их отвращаешься? Ты вооружаешься против них как против твоих врагов: может ли посему показаться странным, что они на тебя устремляются? Если бы ты их любил, то они не были бы для тебя прискорбны, а напротив того – вожделенны. Святой Андрей хвалился крестом[3], другие – немощами своими[4]. Почему же сии святые мужи хвалились о скорбях, которые тебе, напротив, так прискорбны? Потому, что для них вожделенно было то, что тебе так неприятно. Люби возлюбленное святыми, которое всегда при тебе (то есть скорби), – и обретешь утешение, которое они имели в скорбях. Если тебе прискорбно гонение, не ропщи на гонящего, а напротив – на себя самого. Зачем, когда в твоей власти – любить гонение, ты избегаешь его? Сообразуйся лучше Иисусу Христу и будь другом Креста и страданий. Посвяти Ему всего себя и люби то, что Он возлюбил, – и тогда увидишь, какую отраду и наслаждение почувствуешь в том, что теперь тебе так горько и прискорбно. Войди в самого себя и совсем отвергни страсти и желания мирские – и никогда не будешь иметь причины на что-либо жаловаться. Если что-либо покажется тебе мучительным, то восстань на самого себя, отмсти врагам твоим внутренним, тебя оскорбляющим, и не ропщи на врагов внешних, особенно когда они тебя без твоего хотения оскорбить не могут. Как моль поедает шерстяные материи, в которых она родилась, и червь точит дерево, на котором произошел, – так и сии бремена, которые тяготят твое сердце, происходят от твоего вожделения, в тебе питаются и, наподобие ехидны[5], прогрызают чрево своей матери, от которой они родились. О, как бы спокойна была твоя жизнь, если бы ты истинно себя умертвил и внешнее все откинул! Но доколе ты мирскими вещами будешь развлекаться и думою к ним прилепляться, до тех пор в сердце своем не будешь иметь ты покоя. Лишь тогда жизнь твоя будет добропорядочною, когда сам в себе жить будешь. Кто стремится быть везде, того нет нигде. Странники имеют много домов в путешествиях, но никакого покоя. А если ты отвергаешься всех внешних попечений, то приобрящешь наслаждение истинным блаженным покоем. Да и как могут тебе помочь или пользу принести привременные сей жизни заботы, когда Бог приидет для испытания твоей совести? Хочешь приобрести мир внутренний – не выходи из границ Царствия Божия. А ты о том, что внутри тебя, в сердце твоем, не печешься, а к суетным похотям и желаниям мира сего устремляешься и выходишь из себя. Между тем земные скорби тем меньше будут для нас чувствительны, чем больше мы будем стараться соблюдать в себе мир внутренний. Дух Святой живет только в сердце мирном; согласно слову Псалмопевца: И быстъ в мире место Его (Пс. 75, 3). Снедает грешника червь злой его совести, но, если у кого совесть покойна, тот наслаждается истинным миром. Обратись в глубь своего сердца, к внутренним своим состояниям: если там, внутри себя, ты не имеешь мира, то сколько бы ты ни искал мира в мире внешнем, в тварях, – не найдешь его для себя здесь и лишь понапрасну труд потеряешь. Но если сам с собою мир имеешь, то злоба другого не причинит тебе вреда. Справедливо замечает святитель Иоанн Златоуст, что «всякий вред получает от самого себя». Ты – сам себе враг. Истинно мудрый вреда не может получить, хотя бы другие и хотели ему вредить. Все счастие заключается в душевной добродетели, которой вредить никто не может, хотя бы кто отнял у человека свободу, честь и богатство, ибо гонения не приносят убытка, но исходатайствуют еще большее возмездие и награду. Итак, если слава христиан состоит в Кресте Господа нашего Иисуса Христа, то и возложи Крест сей на себя – и тогда ничто не в состоянии будет причинить тебе вреда. И не только это, но и спокойствие духовное получишь, и будешь жить в мире и веселии.

Глава 3

Черты из жизни Христа как свидетельство против суеты мирской

Подражайте Богу, как чада возлюбленные (Еф. 5,1), – говорит апостол. Ты должен прилагать всевозможные попечения, чтобы тебе сообразоваться с жизнью Спасителя. Если бы даже и не было какого-либо другого побуждения к осуждению суеты мирской, кроме одной жизни Господа нашего Иисуса Христа и достоподражательного примера, данного Им нам, то и сего одного достаточно было бы к посрамлению тех, которые суть христиане лишь по одному имени.

Больше премудрости и знания найдет неученый и невежда в жизни Христовой для презрения суеты мирской и познания козней врага, нежели высокоумный ученый – в познании сего мира, при созерцании его кажущегося величия. Мы научены подражать Христовой жизни и страданиям Спасителя. Следовательно, изучать видимые явления мира, оставив при этом воздавать славословие Богу, есть совершенное безумие. Мы стыдиться должны жить в роскоши, когда знаем, что наш Божественный Учитель и Руководитель проводил жизнь Свою в унижении и страданиях. Нет такого воина, достойного своего имени, который бы, видя вождя своего в опасности, не захотел положить за него душу (жизнь) свою, забыв сожалеть о своей жизни и ее радостях. И ты, если ищешь (суетной) чести, видя, что твой Вождь терпит бесчестие, этим явно показываешь, что воинствуешь не под Его знаменем. Если ты считаешь себя действительно христианином, то должен стыдиться, когда заметишь в себе любовь к мирской суете, которой ищут неверные.

Между тем хотя почти все называют себя христианами, но весьма редкие из них являются подражателями жизни Христовой. По имени христиане, многие по своим нравам и жизни являются противниками Христа. Если хотя бы отчасти сопоставить жизнь многих христиан с жизнью Искупителя нашего, то ясно бы изобличились внутренняя развращенность их сердца и упорное уклонение от того правильного пути, который им указан Богом, от того стремления к праведности, которая Им вложена в человеческую природу. Скажи мне: кто более премудр – Бог или мир? Но если ты веруешь, что Бог всеведущ и всепремудр, то обрати же при этом внимание, что Он избрал нищету и бесчестие, – и этого будет довольно для того, чтобы ты познал, как развращена твоя жизнь. Посредством воска печать может отпечатлеть различные искусные изображения, но стоит коснуться их солнечному лучу, и все они сольются и исчезнут. Подобно сему, хотя бы и были в сердце твоем изображены и начертаны богатства, почести и другие образы мирской суеты, но если тебя озарят лучи Солнца правды – Иисуса Христа, и ты воззришь на Его жизнь, то пребывающие в душе твоей безумие и суета мгновенно истребятся. Так исчезли те образы, которые мир начертал было на сердце святой Марии Магдалины[6].

От одного прикосновения сего Божественного луча Божественной благодати, озарившего сердце Матфея-мытаря[7] и проникшего в сердце Закхея[8], исчезли в них все пристрастия мирские, презрев которые они последовали за Христом.

В твоей воле отдавать сердце твое Божественному Солнцу правды, ибо оно всех озаряет и ни от кого не скрывается. Возлюби то, что возлюбил Христос, и предай презрению от Него, что Он презрел, если хочешь подражать по мере немощных сил твоих жизни Христовой. Если же ты безумно ищешь почестей и богатств мира сего, то ты уклонился от истинного пути. Если бы мир был хорош и почести и богатства его полезны, то не повелел бы Искупитель наш возлюбленным Своим ученикам, чтобы они его презирали. Но Он научает тебя, чтобы ты не имел пристрастия к земным вещам, но проводил жизнь скорбную. Бедные те ясли, в которые положен был Христос в день Своего рождения, осуждают роскошества мира сего; вертеп Рождества Христова, служивший ранее убежищем для скота, показывает, сколь суетны почести и благополучие настоящей жизни; те худые пелены, которыми повито было Тело Богомладенца, ясно свидетельствуют, как ничтожны удовольствия и пристрастия века сего. Рассмотри дальнейшее продолжение жизни Христа и Его смерть – и ты увидишь, что Сын Божий, вочеловечившись, всегда научал нас презирать мир сей как Своим житием, так и смертью. Нищета Его на Кресте была такова, что если бы Он, по совету фарисеев, сошел с него, то не имел бы чем одеть Себя, ибо воины уже метали жребий о Его одежде и разделили ее между собою.

Если ты христианин и веришь Евангелию, то к чему ищешь чести и богатства в сем мире? Господь твой висел на Кресте нищ и наг – и ты ли не живешь для роскоши? Все таинства жизни Христовой не нравятся тем, которые стремятся к внешним и суетным приобретениям. Одна любовь побеждает другую, и, кто вкушает духовные блага, тот легко презирает для Христа все земное. Сын Божий, будучи богат (ибо вся вселенная Ему принадлежит), ради тебя обнищал; для чего же ты, будучи нищ, ищешь почестей и богатств в сем мире? Если Тот, Который создал все, не восхотел быть царем, когда Его избрали было (см. Ии. 6, 15), и не желал ничего иметь в мире сем, – чего же ищешь ты? И не только примером Своей жизни, но и учением Своим наставлял нас Спаситель наш презирать мир и любить нищету, как то видим во многих местах Евангелия. Проповедуя на горе (Нагорная проповедь), Господь прежде всего похвалил презрение мира и земных пристрастий, говоря: Блажени нищие духом, яко тех есть Царство Небесное (Мф. 5, 3). Иеремия-пророк в лице Спасителя говорит: Помяни нищету мою (Плач. 3,19). Стыд тебе, что ты изнуряешь свою жизнь в собирании богатств и сокровищ земных, когда видишь Иисуса Христа столь обнищавшего и слышишь, что нищета от Него столь похваляется. Тебе весьма должно страшиться, дабы Господь не сказал тебе, что сказал Он некоторым грешникам: Вы от мира сего (Ин. 8, 23). Сын Божий пришел не погубить тебя, но спасти. Если Христос не согрешал, а ты непрестанно грешишь и не страшишься сего; если Он творил доброе, а ты творишь только злое; если Он избрал чрез бесчестие и страдание войти в славу, а ты пристрастился к чести мирской и суете, – то несомненно ты идешь по дороге во ад. В великой опасности проводишь ты жизнь, сомнительно твое спасение, если ты не обратишься назад и не возгнушаешься тем, что ныне любишь, и если твердо не вознамеришься идти по стопам Того, Который один заблуждаться и погрешать не может. О безмерное злоупотребление: презреннейший земной червь хочет быть столь великим, когда Сам Бог умалил Себя (см. Флп. 2,7).

Итак, душа христианская, когда узришь жениха твоего, Исаака, грядущего к тебе пешим, – должна и та, по примеру Ревекки, покрыть себя хламидою. Стыд тебе видеть Иисуса Христа в бесчестии, а самому сидеть на высоком верблюде мирских почестей. Сойди же с него, как и она слезла с верблюда[9], презирая почести и суеты настоящего века, сообразуясь с жизнью Спасителя, – да с Ним в конце насладишься истинной чести и вечного богатства.

Глава 4

Свидетельство против суеты мира сего из познания его различных явлений

Суета суетствий, всяческая суета (Еккл. 1, 2), – говорит Премудрый. Видех всяческая сотворения сотворенная под солнцем: и се, вся суетство (Еккл. 1, 14). И по всей справедливости, мир сей именуется в Священном Писании «лицемером», так как он снаружи кажется весьма красивым, а внутри исполнен суеты и тления. В чувственных удовольствиях он представляется нам благим и привлекательным, а в самом существе своем исполнен лицемерия и лжи. Не укрепляй в море любви сего мира якоря твоего сердца. Цветущие растения увеселяют зрение, и глаза утешаются при виде зелени и красоты цветов, но если ты преломишь их, то найдешь их внутри пустыми и ничтожными. Так, да не прельщает тебя мир и да не соблазняет очи твои его суетное благолепие, рассмотревши внутренность которого ты не найдешь ничего, кроме суеты. И если бы можно было вскрыть мир ножом истины, то тотчас обнаружились бы его суета и лживость, ибо что не существует в мире, то – или прошедшее, или настоящее, или будущее. Что прошло, того уже нет; что имеет быть – то неизвестно; настоящее же непостоянно и мгновенно. Итак, тщетно на него надеяться, и великая суета – почитать за великое тленные приобретения века сего. Суетно ловить ветры похвал человеческих, суетны попечения, которые полагаются для услуг мира. И все, наконец, суетно, кроме как только любить Бога и Ему Единому работать. Слишком кратковременна и обманчива всяческая слава мира сего. Поистине суетны и несчастны те, которые проводят жизнь свою в богатстве, чести и роскоши, после которых вечные имеют быть рыдания. Напротив, счастливы те, кои для Христа все оставили и избрали к Небу тесный путь. Ничтожна (сама по себе) земная жизнь, ничтожны блага мира сего, ничтожно его великолепие, ничтожно всякое наслаждение жизни сей. Сосуд пустой, когда мы к нему прикасаемся, издает особенный звук, обнаруживая свою пустоту. Так, если бы весь сей видимый мир и его наслаждения рассмотрел ты, то, конечно, почувствовал бы по его отзвуку, сколь он суетен, скоротечен и обманчив. Давид-царь, будучи свят, назвал себя нищим и убогим (см. Пс. 69, 6) не потому, что не имел почестей и богатства, но потому, что все сие считал суетным и себя самого ничтожным и последним человеком пред величием и всеправедностью Божиими. Счастлив тот, кто забвению предал мир сей, – ибо таковой будет жить спокойно и не будет иметь ничего подле себя, что отвлекало бы от упражнений духовных, когда он отдается наслаждениям (истинного) мира и духа. Лучше быть нищим, чем богатым; лучше малым, чем великим; лучше невеждою и смиренным, чем ученым, но суетным и гордым. Пользоваться знаниями и другими от Бога данными дарованиями не так, как должно, воистину суета есть и гордость. Насколько лучше быть малым, нежели великим, покажет последний день, во время того грозного и неумытного (безответного) суда, где книги совестей человеческих разгнутся и будут прочтены в присутствии всего света. Тогда лучше будет возлюбившему Бога смиреннолюбцу, нежели тщеславному ученому, прославившемуся в интересных ученых и искусных спорах и состязаниях. Чистая совесть там несравненно более будет иметь важности, чем знаменитые красноречивые проповеди, говоренные на земле, ибо там не спросят нас, красноречиво ли мы говорили, но – что соделали.