Почтовый голубь мертв (сборник)

Я продемонстрировала свои пакеты.

– Мы сами ее покормим. Давайте, – мадам протянула руку.

– Ира, ну ты чего! – укорил муж. Тепло улыбнулся, взял мою мигом обмякшую лапку в сильные, теплые ладони, произнес: – Спасибо большое за дочь. Меня зовут Юрий. А вас?

– Римма.

Я вспомнила не столь давний Викин разговор с мамой. Судя по нему, отца в тот момент везли к наркологу. Хороший же у него доктор! Сейчас передо мной стоял полностью адекватный здоровяк, пусть и попахивало от него. Впрочем, Синичкин рассказывал: запойным сейчас какие-то волшебные капельницы ставят. Вместе с токсинами еще и лет десять скидываешь.

Мамашке явно не нравилось, что Юрий по-прежнему держит мою руку в своих. Она заторопила:

– Пойдем уже к Вике.

Отец не двинулся с места. И ладонь мою не выпустил. Спросил:

– Как она?

– Держится. В Мишином компьютере лазит, ищет зацепки.

Мужчина одобрительно кивнул:

– Правильно. Это вы догадались ее делом занять?

– Все лучше, чем тупо плакать.

– Да Михаил ее слезинки не стоит! – с пафосом изрекла маман по имени Ирина.

Я сама освободила свою длань из рук Викиного отца. Подвела гостей к двери номера, постучала, весело объявила:

– Служба доставки!

Вика обернулась от компьютера. Прошептала растерянно:

– Мама?

А встретилась глазами с отцом – и просияла.

Следующий, вопросительный взгляд адресовался мне.

Я положила на стол пакет с провиантом, со значением произнесла:

– Вик, ну, если тебе больше ничего не нужно, я пойду пока к себе в номер.

Она взглянула благодарно, подыграла:

– А ты когда уезжаешь?

– Завтра утром. Желаю, чтобы твоего жениха побыстрее нашли!

– Конечно, Михаил найдется! – уверенно произнес отец.

А мать с неприкрытым презрением добавила:

– Взрослый мужик. Не хромой, не убогий. Как можно было в лесу заблудиться? Зачем такого вообще искать?!

Сейчас будут вдвоем Вике на мозг давить, что ее кавалер сбежал, – поняла я.

Однако спустя полчаса, когда я ехала домой, на мобильнике высветился номер брошенной невесты. Фоном грохотал шум воды. Девушка прошептала:

– Я от них в душе спряталась. Римма, продолжайте его искать. И пришлите мне номер вашей карты. Я перечислю аванс. Сколько нужно?

Синичкин меньше пятидесяти тысяч обычно не брал, но я оценила Михаила чуть подороже пропавшего кота – в десятку.

* * *

Следующее утро в череде сонного августовского безделья оказалось приятным контрастом. В офис я не брела, но мчалась – почти как на праздник! Ведь у меня имелось собственное интересное дело, аванс плюс огромная куча наметок и версий!

Оперативное чутье (научилась кое-чему за долгие годы работы с Синичкиным!) подсказывало: скорее всего, Михаил в лесу не терялся. Он сбежал. В чем смысл – бросать богатую, пусть и не слишком красивую невесту-москвичку, я пока не понимала. Тем более Вика суженому в рот смотрит, реплики его цитирует, да еще и деньжат подкидывает безвозмездно.

Ладно, подумаем пока о другом.

Куда он мог двинуть – чисто технически?

Авто Викиного жениха, как я выяснила вчера, осталось в доме отдыха на парковке.

Но от станции Кротово до «Дубовой рощи» ходил автобус. Дальше – электричка, Москва, и езжай куда угодно.

Еще недавно достаточно было компьютер включить, войти в купленную по сходной цене базу данных – и все передвижения человека известны. Но нынче лавочку прикрыли. Будь я сотрудником органов – хоть наркоконтроля, хоть ФСО, – узнала бы без проблем. А так приходилось рассчитывать исключительно на личные связи.

К счастью, в доме, где я живу, недавно сменили старичка-участкового, и новый назначенец оказался молодым, падким до юных дев вроде меня и чрезвычайно любознательным. А когда выяснил, что я работаю в детективном агентстве, пришел в абсолютный восторг. Стал заглядывать на чай, расспрашивать о специфике. Кадрился – не слишком, по счастью, нагло. Его я и озадачила просьбой узнать о передвижениях гражданина Дивина.

Потом заварила себе бадейку кофе, вернулась за начальственный стол и решила зайти с другой стороны. Может быть, Мишин купи-продай-бизнес в упадке? В огромных долгах? И убегает он вовсе не от Вики?

Доступ к реестру индивидуальных предпринимателей у меня, к счастью, имелся. Я легко выяснила: в черном списке Викин жених не значится. Честно подает декларации, платит невеликие налоги, производит отчисления в Пенсионный фонд. Возможны, конечно, теневые сделки и неофициальные долги, но, судя по скромным суммам реальных контрактов и совсем небольшим – в масштабе бизнеса – займам у невесты, плавал Михаил мелко. Кредит (пока не взятый) на десять миллионов перекрывал все его предыдущие «купи-продай» в разы.

А может быть – продолжала размышлять я – Михаил никуда не терялся? И случилось с ним кое-что пострашнее?

В нашей с Синичкиным практике имелись случаи, когда преступники (для отвода глаз или чтобы побахвалиться) являлись в детективное агентство – поручить нам искать тех, кого сами и погубили.

Вика мало походила на подобную коварную особу. А вот мамаша слишком не скрывала, что на дух не переносит потенциального зятя.

Надо навести о ней справки – и ее красавце-супруге.

Я открыла новую базу данных.

Отец девушки Юрий не привлекался, ни на каких официальных учетах не состоял. Однако биографию имел весьма занятную. Школу окончил с медалью, но в институт не пошел. Отправился в армию, причем в самое тревожное время. Отслужил срочную в Чечне. Потом еще четыре года по контракту. А в двадцать шесть с первой попытки поступил на факультет ВМК в МГУ. Сейчас трудился – удаленно – системным администратором.

Но самое интересное обнаружилось, когда я отыскала красавца со стальным взглядом в социальной сети. Ждала – как обычно у дядек в возрасте – фоток из отпусков да перепостов про Навального, но обнаружила, что он постоянно обретается в сообществе эзотериков. Причем имеет там определенный вес. Неофиты просят у него советов и комментариев.

Некто Павел Р. всю жизнь грезил о море, однако прозябал с нелюбимой женой и на скучнейшей сухопутной работе. Юрий уговорил его изменить «порочный типовой паттерн», и вот Павел продает квартиру, бросает супругу, обнуляет счета. «И теперь я живу на яхте, и она зарегистрирована под английским флагом, и я уже почти уговорил одну потрясающую девушку отправиться вместе со мной в кругосветку».

Прочие члены клуба в своих комментах дружно восхищались смелым поступком и хвалили Юрия за отличный совет. Я же подумала: а каково оставленной супруге? И не общую ли их квартиру герой продал?

Еще одна ветка сообщества называлась «Знаки свыше». Речь там шла о вещих снах и прочей мути. Юрий тоже принимал участие в обсуждениях. О собственных видениях, правда, не рассказывал (хотя, если допивался до белой горячки, они у него наверняка имелись). Но всем желающим охотно растолковывал их предзнаменования. Судя по потоку благодарностей, часто попадал в точку. Интересный экземпляр.

Время близилось к вечеру, но я все-таки взялась еще и за биографию Викиной мамы.

Та оказалась дамой абсолютно приземленной. Жизнь свою строила целеустремленно и крепко. После школы – пищевой техникум, параллельно – работа официанткой, далее – несколько кулинарных семинаров, платные бизнес-курсы, администратор, потом директор ресторана. Пару лет назад выбилась в настоящую бизнес-леди – организовала сеть кафе быстрого питания «Пироги и пышки», недавно начала выдавать франшизы. При этом – Вика не соврала – успевала работать в совете их многоквартирного дома, однажды баллотировалась в депутаты и голосовала на сайте мэрии за и против различных новшеств. Билет на концерт Монсеррат Кабалье действительно достался самому активному гражданину августа. Но была ли счастливчиком конкретно Викина мама, из открытых источников узнать не удалось.

«Может, несостоявшаяся теща этому неудачнику Мише просто денег дала, чтоб он исчез из дочкиной жизни? – предположила я. – А тот, раз уж в руках Викина карточка оказалась, заодно и оттуда все бабки снял?..»

Версия мне понравилась – я записала ее в блокнот под номером первым.

Перед тем как отправиться восвояси, позвонила заказчице.

Та вялым голосом отрапортовала: до пяти часов вечера они с родителями сидели в доме отдыха. Идти в лес – помогать волонтерам искать жениха – мама с отцом ее не пустили категорически.

– Ты вроде совершеннолетняя, – усмехнулась я.

– Папа на взводе, – вздохнула девушка. – Я не хотела, чтобы его опять понесло. А Мишу все равно не нашли. Хотя и вертолет был.

– И где вы теперь?

– Домой приехали. Вот думаю, что с Мишкиными вещами делать.

– А что с ними делать? Пусть стоят пока. Надежды не теряем, – подбодрила я клиентку.

Но на следующий день с утра взялась за самую неприятную для моей заказчицы версию.

В России не так давно создали сайт, куда девушки скидывали фотки альфонсов и свои печальные истории. Я предположила: а вдруг Дивин – один из них, из охотничков подоить не слишком красивых и не особо уверенных в себе дам? Тем более что Вика идеально подходила на роль жертвы: москвичка, богатенькая, красотой и особым интеллектом не отягощена.

Но сколько я ни вглядывалась в фотографии, ни читала печальных историй, фигурировали в них исключительно мускулистые псевдодесантники и разведчики с эффектными легендами. Да и работали мошенники с куда большим размахом: отжимали у жертв квартиры, брали на их имя сумасшедшие кредиты. Торговец овощами с его скромным похищением двадцати восьми тысяч рублей в коллектив профессиональных альфонсов явно не вписывался. К тому же Михаилу, на мой взгляд, куда выгоднее было Вику не обманывать, а банально на ней жениться.

Мой добрый участковый позвонил, отчитался: по всем базам Дивина пробил. Границу России Михаил не покидал, билетов на поезд, самолет и водные виды транспорта не приобретал. Оставался, конечно, вариант, что товарищ где-то затаился или передвигается на электричках или междугородних автобусах, где паспорт не всегда спрашивают, но я не слишком в подобное верила.

Время абсолютно незаметно подкралось к обеду. Я стараюсь летом сидеть на фруктах, но мозговой штурм последних дней пробудил бешеный аппетит. Я была готова к супу и даже бумажной котлетке, которую изготовляют в столовой нашего НИИ.

А как, интересно, Вика? Почему не звонит, не интересуется ходом следствия? Но дергать клиентку я не стала. Тем более что никаких серьезных версий у меня пока все равно не имелось.

* * *

За обедом я обычно впадаю в полное легкомыслие. Максимум, о чем думаю, – как организовать вкусный низкокалорийный ужин и не пора ли записаться на окраску бровей. Но одно дело, когда знаешь: Паша, если что, всегда выручит и прикроет. И совсем другое – твое личное следствие. Мысли и во время еды вертелись исключительно вокруг дела, поэтому в свою комнатуху я возвращалась не расслабленно, как обычно, а практически рысью – не терпелось проверить парочку новых идей.

Однако под запертой дверью агентства я увидела Вику – и, совсем забыв о солидности, припустила бегом.

Она по-своему истолковала мою спешку.

Кинулась ко мне:

– Вы нашли Мишу?

Однако улыбка, которая осенила ее лицо, выглядела криво, и радости в голосе я не услышала.

– Пока нет, но…

Клиентка поджала губы. Произнесла:

– Давайте войдем.

В ее тоне прозвучали отчетливые интонации не девушки, а мамаши. Даже голос стал дребезжащим – как у родительницы, королевы общепита.

Интересная перемена. Я решила погодить со своими версиями и идеями. Дождалась, пока Вика уселась в кресло. Подыграла ей, чопорно произнесла:

– Ну, говори.

Пробитый пирсингом нос дернулся, взгляд метнулся – сначала на верхнюю губу, потом в угол комнаты. А дальше клиентка решительно изрекла:

– Михаила больше искать не надо… – На долю секунды задумалась и добавила: – Аванс можете оставить себе.

И поднимается – уходить собралась.

Я что ей – кукла безмозглая? Поигралась, надоело – и выбросила?!

– А ну, сядь обратно! – я довольно умело скопировала Синичкина в ярости.

– Вы почему кричите? – растерялась Вика.

Но послушно упала обратно в кресло.

– Потому что дело заведено, и обратного хода оно не имеет.

– Что за ерунда? – пискнула клиентка. – Мы не в полиции!

– А это роли не играет. Я на полпути ничего не бросаю. Мне поручили выяснить, куда исчез гражданин Дивин, и я это сделаю.

– Но зачем, если это никому не нужно?

– Быстро ты меняешь решения! – усмехнулась я. – Позавчера еще рыдала здесь, умоляла Мишеньку найти. Почему он тебе вдруг стал не нужен?!

– У меня изменились обстоятельства, – поджала губы девушка.

– Новый кавалер? – я иронично подняла бровь.

Она отмахнулась:

– Любви вообще нет! В принципе.

Я вспомнила, как божественно целуется Синичкин, и назидательно объявила:

– Ты ничего не понимаешь в жизни.

– Ну, ваш эм-че, может, и принц на белом коне, – саркастически отреагировала Вика. – А я к Мишке хоть и привыкла, но он меня раздражал ужасно.

Интересный поворот.

– И чем же?

– Да тем, что вечно без денег, ноет, клянчит. А у меня самой не так много. И тратить хочется на себя. А не на его черешню гнилую.

– Раньше тебя все устраивало, – напомнила я.

– Так говорю: раньше у меня самой гроши были. Родительские подачки, – отмахнулась Вика. И триумфально улыбнулась: – А сейчас получилось так, что я внезапно стала финансово независимой.

– Богатый дядюшка в Америке скончался?

Вика покраснела:

– Нет. Я вам все расскажу. Дело в том, что я очень азартная. С детства. Люблю рисковать, скорость, высоту. Банджи-джамп, параплан, прыжки с парашютом… И еще всякие лотереи…

Смутилась. Замолчала.

– Дальше, – поторопила я.

– Ну… В тот день, когда я после Монсеррат Кабалье к родителям ехала, меня совсем расколбасило. И, чтобы нервы успокоить, я пару лотерейных билетов купила. Думаю: Миха куда-то исчез – вдруг хотя бы здесь удача? Ну, и проверила вчера вечером. В одном из билетов все цифры закрылись! Первыми!

– И сколько ты выиграла?

Вика усмехнулась:

– Как тот кредит. Десять миллионов.

– Да ладно! В лотерею выиграть невозможно!

– Мы сегодня с папой в их офис ездили. Принесли билет. Я показала паспорт и получила подтверждение. Вот. Выигрыш выплатят в течение недели, – она протянула мне бумажку с ярким логотипом.

Я быстро проглядела текст – действительно. Тираж такой-то. Состоялся позавчера. Гарантированный выигрыш – полтора миллиона плюс джекпот. Предъявитель билета – Виктория Юрьевна Юнкер.

Чудеса.

Я глупо спросила:

– И что теперь?

– Как что? Поеду мечту осуществлять. И Мишка мне для этого совсем не нужен.

– А что за мечта?

Лошадиное личико зажглось улыбкой, веснушки засверкали, как звезды:

– В Италии хочу учиться. В академии при Ла Скала!

– А тебя туда возьмут? – иронично поинтересовалась я.

Вика вскочила. Неплохим меццо-сопрано запела из «Аббы»:

– The winner takes it all![4]

Потом плюхнулась обратно в кресло, добавила:

– Бесплатно бы не взяли. А за деньги – почему нет?

Я совсем растерялась. Паша Синичкин, богатая оперативная практика, а также многочисленные детективы намертво вбили в голову: одно совпадение – подозрительно. А двух – просто не бывает. Нереально такое – за три дня, одновременно избавиться от неподходящего жениха и разбогатеть! Если, конечно, тебе не помогли…

– The loser’s standing small[5], – продолжала свою победную песнь Виктория.

Я шваркнула ладонью по столу, рявкнула:

– Сядь! Где именно ты покупала билеты?

Она захлопала глазами:

– В ларьке. У нашего дома.

– Каком?

– Там он один.

– Ты запомнила номер билета, который купила?

– Нет, – захлопала глазами. – А зачем?

– А когда ездила в дом отдыха, билет с собой брала?

– Нет. Дома оставила.

– Где?

– У себя на тумбочке.

То есть подменить – вообще никакой проблемы.

Только кому нужно – не красть, а, наоборот, одарять?

«Родителям, например. Чтобы любой ценой избавиться от неподходящего жениха».

Подобный бизнес – продажа выигрышных билетов, – насколько я знала, существует. Пользователей у него хватает. Отличный способ отмыть грязные деньги. Или взятку дать. Нынче придешь с конвертом – велик шанс загреметь по серьезной статье лет на шесть. А лотерейка сто рублей стоит. Дешевле букета цветов. Такие подарки принимать официально позволено. Но, по моим сведениям, организаторы лотерей выигрышный билет продают по цене один к десяти. Неужели у Викиной мамы есть лишние сто миллионов? И она готова их выложить только за то, чтобы избавиться от несчастного Михаила? Сто миллионов, сумасшедшая сумма! А ведь еще и Дивину пришлось платить – чтобы уехал, перестал на дочь и московскую квартиру претендовать!

Но родители – безумные существа.

Вика понизила голос до полушепота:

– У меня папа немножко эзотерикой занимается. Я в эту его фигню вообще-то не верю. Но недавно он с ножом к горлу пристал – медитацию с ним вместе пройти. «Код счастья» называется. Я посмеялась – но перетерпела. Всякие глупости: «С этого момента твоя жизнь меняется. Все неудачи стерты. Ты уверенно движешься только вперед». А оно и правда так получилось!

«На самом деле мамаша твоя всю эзотерику сотворила», – едва не брякнула я.

Впрочем, зачем болтать лишнее? Вика рассердится, начнет спорить.

– Родители радуются? – улыбнулась я.

– Наполовину, – усмехнулась она.

– Это как?

– Ну, папа страшно горд, что его методика сработала. Пристает, чтобы я на его сайте отзыв оставила. А маман злится ужасно.

– Почему?

– Что я деньги на ерунду собираюсь тратить. Передразнила: «Зачем тебе Ла Скала? Солисткой все равно не станешь, а в хоре рот разевать – тоска и примитив».

– А куда она советует тратить?

Клиентка поморщилась:

– В Америку гонит. На эм-би-эй учиться. А потом ей с «Пышками и пирогами» помогать. Вот уж действительно тоска!

«М-да, – в очередной раз уверилась я. – Тяжело с детьми. Не буду их заводить».

Но вслух произнесла:

– Однако где же все-таки Михаил?

Вика счастливо улыбнулась:

– Да где бы ни был! Папа сказал – надо ему в пространство спасибо сказать и забыть. Он свою миссию уже выполнил.

– И какая у него была миссия?

– Ну, я говорила ведь вам! Мишка убедил меня в свои силы поверить! Стал как певицу продвигать. Вот зачем он на моем пути попался – чтобы путь указать. А замуж за него было не надо. Счастье, что высшие силы все решили за меня!

Спорить с ней дальше мне показалось бесполезным.

Вика написала расписку, что перечислила мне десять тысяч рублей «в счет понесенных затрат на поиски Михаила Дивина» и претензий ко мне и к агентству не имеет.

Вскочила. Бодрой походкой направилась к двери. Но у самого выхода обернулась:

– Помните, вы спрашивали про татуировку? Иероглиф «Желание»? Мое желание – делать все, что хочу!

Триумфально улыбнулась, упорхнула – и, опьяненная блестящими перспективами, похоже, навсегда выкинула меня и бывшего жениха из своей жизни.

А я пробормотала ей вслед:

– Беги-беги. Только я твое дело закрывать не собираюсь.

* * *

Когда Паша вернулся из Ниццы и выслушал мой доклад, резюме он выдал мгновенно:

– Забей. Искать пропавших женихов – хуже, чем котов в марте.

– Но мне тревожно! – пискнула я. – Он вообще может быть мертв!

– Кому нужно руки пачкать? Какой-то торговец овощами… Взял денег у мамы девушки да и сбежал, ты верно предположила.

– А билет выигрышный?

– Тоже родители устроили. Себя на их место поставь. Что лучше – когда дочка единственная в Италии с графами «Беллини» пьет или когда на кухне съемной картошку своему омичу жарит?

– Но два подряд совпадения…

– Да не совпадения это, а звенья одной цепи, – отеческим тоном произнес Синичкин. – Лучше выкинь глупости из головы и хотя бы окна помой, пока тепло и настоящее дело не подоспело.

И я покорно переоделась в старье и отправилась выполнять приказ шефа. Какой действительно был смысл суетиться? Вика мне больше не звонила, а предлагать свои услуги по розыску сына родителям Михаила я не решилась.

Подступал сентябрь, Москва неуклонно набивалась детьми и загорелыми менеджерами, благостная вежливость на дорогах сменялась истеричным метаньем из ряда в ряд и гуденьем клаксонов. Появились и клиенты. Иные заказы были весьма приятны: например, присматривать за дочкой нефтяного магната. Девулю поступили в МГИМО, выпустили без всяких мамок-нянек в столицу, и папа справедливо опасался альфонсов, кокаина и прочих московских соблазнов. Мы с Пашей получили немалую сумму на расходы и ходили вслед за наследницей инкогнито по дорогим ночным клубам. Иногда (как говорил Паша, для отвода глаз) целовались.

После расслабленного лета приятно входить в рабочий ритм постепенно, но в этом году дела сыпались одно за другим. Даже перекрасить на рабочем месте ногти (любимое отдохновенье и постоянный предмет Пашиных шуточек) практически не удавалось.

И все же, хотя никто больше не вспоминал о пропавшем Михаиле, я не теряла надежды утереть нос (не знала, правда, кому) и человека найти.

Периодически мониторила по своим базам, не выплывет ли где паспорт Михаила. А еще добыла телефон приятеля господина Дивина, с которым они вместе возили по стране овощи-фрукты, и как-то вечером осмелилась. Пригласила его в кафе.

Худосочный экземпляр по имени Петр на контакт пошел легко, гневно насупился в ответ на мое предложение расплатиться за чай с пирожными и заявил, что я самая прекрасная в мире частный детектив. Потом сделал обескураженное лицо и улыбнулся:

– Были бы деньги, я бы вам сам заплатил. Чтобы Мишку найти и в рожу ему плюнуть. Как подставил меня, гад! Миллион дел на сентябрь напланировали, а он вдруг такой финт ушами!

– А что вы планировали?

– Так сезон ведь! Картошку из Рязанской области хотели возить. Арбузы астраханские. Виноград из Краснодарского края.

– Крупный опт?

– Да какой там крупный! «Газель» продашь – уже хорошо.

– Кто такая, кстати, Вероника Крошкина?

Петр покраснел, заморгал:

– Впервые слышу, честно говоря.

– Михаил вел с ней переговоры. О покупке какой-то крупнооптовой партии. На пятнадцать тонн не знаю чего.

– А мне ни слова не сказал! – ахнул Петр.

– Про кредит на десять миллионов тоже не знаете?

– Мишка взял кредит? – лицо партнера по бизнесу пошло пятнами. – Что ли, спятил? Да у него и так три непогашенных! И лично мне сто косых должен!

– Мог он скрыться, просто чтобы не платить? Никому. Ни банкам, ни вам?

– Мог, наверное. Только зачем? За машину он почти рассчитался. Потребительский тоже до октября. Общая сумма в итоге оставалась тысяч триста. Рублей. Смысл из-за таких денег прятаться? Да и деться некуда. Банки-то его быстро в стоп-лист поставят, начнут кровь пить, за границу не пустят. Или уже успел улететь?

– По своему паспорту – нет.

– Тогда вообще хрень какая-то.

И спросил:

– А вы Лильке звонили?

– Его сестре? – Я покачала головой. – Улыбнулась смущенно: – Тут ведь какой тонкий момент. Заказчиком невеста Михаила была, Вика, и она же очень быстро попросила остановить поиски. Поэтому формально я никаких прав искать вашего друга не имею. И не платят мне за это. Но когда человек без следа исчез, это всегда подозрительно. Вот и копаю потихоньку. Из собственного интереса.

– Ну и правильно! – горячо поддержал Петр. – Вы неравнодушная. И красивая. Вот.

Страшно смутился. Отвернулся. Выхватил телефон, набрал номер, строго спросил:

– Лили? Привет! Чего там Мишка? Не появлялся?

Больше ни слова не вымолвил – в трубке застрекотал горячий монолог. Слов, к сожалению, было не разобрать, но когда пятнадцатиминутный разговор завершился, Петр добросовестно отчитался:

– Зла, как черт. Ей из банков звонят. Квартирный хозяин аренду требует или все вещи брата выкинет на помойку. А предки – они в Омске – сказали, что больше ни копейки не дадут. Сказали, тридцать два года – не ребенок, пусть сам со своими проблемами разбирается.

Петр взглянул растерянно:

– Может, с ним и правда случилось чего?

– Вообще-то запросто. Его добровольцы двое суток искали. Весь лес прочесали, вертолет прилетал. А вы про человека ни слова, только про деньги говорите, – упрекнула я.

– Не… ну мы тоже что-то делаем. Лилька заявление подала. На розыск. Но толку – ноль. Не скрывали: совершеннолетних особо не ищут. А сама она считает – усвистал брательник куда-то. Всегда себя так вел, еще со школы. Если устал, настроение плохое, все надоело – берет и убегает. В шестом классе почти неделю катался на электричках, пятьсот километров от дома отмахал…

– Но даже если он просто свинтил, нельзя от друга отказываться и просто ничего не делать, – продолжала ворчать я.