Смерть по расписанию

«Друзья пожизненный капитал, самый надежный, – говорил Андрей Крестинский, бывший муж Даши, любитель крылатых фраз, – потому что не может принадлежать никому другому, ему не грозит банкротство, если уж очень не постараться и не рассориться со всеми».

Вот и приходилось поддерживать даже поднадоевшую дружбу. Нет, Даша не ханжа и умела получать приятные и полезные бонусы. Так с мелким бизнесом ей помогла подружка студенческих лет, теперь известная личность в городе, вместе учились на факультете журналистики местного университета, – Альбина Балмошная, на «о» округлить рот и резко выдохнуть. Кое-кто думал, что это псевдоним, а не фамилия, – уж очень подходила ее характеру. Сильная энергетика и склонность к авантюрным поступкам привели в политику, Альбина стала депутатом, пусть, в масштабах города, но это только начало, трамплин для полета в столицу. Когда решила, как она выразилась, «пролезть» в плотные ряды избранных, не сомневалась в победе, ибо «какая власть в городе без главного редактора глянцевого журнала для богатых!» Яркие картинки, мало текста, – чтиво для тех, кто по уровню развития недалеко ушел от младенческого возраста.

Альбине нравилось выпускать журнал и быть депутатом, вот только мечта о замужестве оставалась мечтой, – подкачали мужчины в их депутатской команде, не на ком взгляд остановить. Типичные карьеристы, какая тут романтика.

Слышать ее жалобы, что мужик нынче измельчал, думает только о себе, где сейчас найти надежное плечо, – уже привычно. «Мужественные все по тюрьмам, ищи там», – советовал ей бывший Дашин муж, он ведь тоже журналист, учились на одном курсе.

Крупной и решительной на вид журналистке – главному редактору и депутату в одном лице, нытье не шло. Ноющая, толстая баба, в обуви сорокового размера смотрелась комично. Но жаловалась она нечасто. Ее рабочее время, растянутое до суток и более, проходило в авралах. Несмотря на занятость, она тоже ценила дружбу, поэтому помочь Даше – святое. Любительница покричать, поистерить, все же оставалась отзывчивой, как в студенческие годы, – и продолжала поддерживать отношения с подругой, хотя их пути разошлись.

Вместе работали в газете, потом в журнале, Даша с Андреем, он был еще ее мужем, и Альбина, естественно, главным редактором. Когда глянцевый журнал стал пользоваться спросом, Даша неожиданно уволилась. Альбине объяснила, что решила посвятить всю себя без остатка, благополучию семейной жизни. «Что тут непонятного, поддерживать огонь в очаге, как положено первобытной женщине, – уточнила Альбина, – но ты не торопись, ты еще подумай, стоит ли так круто менять свою жизнь».

Увы, Даша поторопилась расстаться с престижной работой, – семейная жизнь с Андреем не удалась, и они развелись. Потом она вышла замуж за Белкина, следователя, с которым Андрей в детстве гонял футбол в подворотне.

И потекли скучные дни. Будни и выходные ничем не отличались: муж работал, она сидела дома. Однообразное течение времени надоело, и захотелось иметь свой бизнес, книжный, о чем она давно мечтала. Место торговли книгами выбила Альбина, воспользовавшись депутатским мандатом.

Полгода назад они вдвоем поставили два стола в вестибюле «дворца слуг народа», как называла это мрачное серое здание Алина, – и Даша села торговать книгами.

Покупатели – небедные депутаты и посетители, в основном деловые люди, те, у кого нет времени ходить по магазинам. Тут же, рядом, сколько раз мимо проходят все, кто здесь работает и заседает. И всегда богатый выбор книг на любой вкус, читай, наслаждайся на скучных совещаниях и в автомобильных пробках.

Даше нравилось ездить на книжный склад, знакомиться с только что вышедшей из типографии литературой. Постепенно раскрутилась и попросила Алину поработать продавцом. Та немного поворчала, пусть Альбинка помогает, но согласилась. Подумать только, сколько их, депутатов будет мимо нее проходить. Уж она – то воспользуется этим. И пользовалась. Но сидеть на одном месте не могла, перевелась в уборщицы, ее сменила Евгения, мать троих детей, уже школьников. Дашу она устраивала.

* * *

Белкин был дома, хотя стрелки часов не дотягивали до восьми вечера. И это после убийства депутата. В подобных случаях, когда совершались, как сейчас говорят, громкие убийства, он даже не приходил домой ночевать.

– Березу задушили, – сказал он, подняв голову от письменного стола.

– О, ужас!

Она села в кресло и прикрыла глаза. Сообщение повергло ее в шок. Поразил не только способ убийства, но и то, что муж заговорил с ней об этом. В их совместной жизни Белкин впервые говорил дома о работе. Она Он внимательно посмотрел на Дашу, кажется, пришла в себя, и продолжил:

– Помнится, Алина занималась спортом.

– Да, выступала на международных соревнованиях по плаванию. Еще в школе. Она рано начала заниматься спортом. К чему ты спросил об этом?

– Важная информация.

Даша поняла, что он подозревает Алину, и разозлилась:

– Используешь жену в интересах следствия? Нехорошо. Подозревать ее глупо и не достойно опытного следователя. Как она могла своими пальчиками в маникюре задушить крепкого мужчину? Напоила чем-то? Алина под подозрением, – нелепее я ничего не слышала.

– Хорошо. Пусть. Ты ее защищаешь, и со мной не согласна, это понятно. Ведь она твоя подруга. Но как объяснить ее действия? Слишком много неясного в ее поступках. Почему именно сегодня утром она пришла на работу? Насколько я помню, продавцом у тебя числится Евгения. Алина – уборщица, ее смена начинается вечером, после шести. Или что-то изменилось? Только не сердись, я советуюсь с тобой.

Она не поверила своим ушам, Белкин советовался! Только ради этого Алине надо было кого-нибудь убить. Белкину нужна помощь! как давно хотелось, чтобы наступил такой день. Ведь так интересно заниматься расследованием преступлений. Только не радоваться раньше времени. Глубоко вдохнуть, медленно выдохнуть, спокойно отвечать на вопросы, и стараться не заводиться.

– У Евгении дети, иногда болеют. Нечасто, но бывает. И я допускаю, что она договаривается с Алиной. Почему нет? если Евгении нужно было с утра вести сына к врачу. Ничего странного, что мне не сообщили о замене. Не люблю, когда меня дергают по пустякам, если могут договориться сами, – Даша повторялась, и Белкин уже не слушал, но остановиться не могла. – Я не согласна с твоим предположением. Представить, что подруга убила Березу, не могу. Нет и нет! Алина убийца? Нет, это невозможно!

– Возможности твоей подруги мне известны, – поморщился Белкин, – забыла, как жаловалась, что она тебя кинула? Ты взяла ее на работу торговать книгами. Так? Вот и сидела бы за прилавком, раз не выгоняют. Почему перешла в уборщицы? Вы не поладили?

Даше не нравился его тон – это допрос, а не обсуждение на равных: два умных человека делятся своими умозаключениями, – об этом она мечтала. Только не заводиться. Говорить спокойно и не обращать внимания на то, что он взял газету и делает вид, что читает.

– Хочешь сказать, что она специально пришла утром, чтобы задушить Березу? Но она не слабоумная. Единственный недостаток: заводная, шило в заднице, – так говорила ее собственная мать. Алинка способная, но училась средненько, внимания всегда не хватало. Для ее натуры неестественно сидеть на одном месте. Какой из нее продавец. Она согласилась работать у меня только на короткий период, пока не найдется женщина, которой можно будет доверять. В моем бизнесе это очень важно.

– Конечно, сидя на одном месте, особо не погуляешь, – он отбросил газету.

Удивительно! невозмутимый муж злился. Как ни странно, Дашу это успокоило.

– Согласна. Гулять она любит и всегда любила, независимо от места работы. И семейного положения, – добавила она. – Да, такой у нее темперамент, страсть к переменам, ей надо постоянно куда-то и за кем-то бегать. Умудрялась сбегать на свидания, бросив прилавок с книгами. Благо, Луиза мне звонила, и я мчалась на работу. Когда Алина захотела сменить профессию, я ее не держала. Теперь все, она не портит нервы, себе и мне, мы только подруги. Она своей работой довольна: час помахала тряпкой и все – свободна. Но из ее темперамента ничего не следует. Если она такая активная, не значит, что склонна к противоправным действиям. Действовал другой, скрытный. Прежде, чем решиться убить, надо где-то в темном углу затаиться и накапливать злобу.

– Достоевщина. Давай обойдемся. Давай ближе к реальности. Не вмешиваюсь, но если ты допускаешь, что продавец может бросить прилавок с книгами и убежать, не удивлюсь, если скоро обанкротишься.

– Конечно, безобразие. С подружками лучше бизнесом не заниматься.

– Не только ее не было на месте. Никто не видел, как Береза вошел с улицы в здание. Никто не видел, как Береза спустился вниз, в летний сад. Не было Алины, не было охранника, не было вахтера. Заходи, кому не лень, и взрывай все подряд.

– Может, Береза ночевал в своем кабинете? Бывает, засиживаются до утра.

– Ночевал дома, утром позавтракал и около одиннадцати пошел на работу. Как он мог проникнуть в летний сад незамеченным?

Время такое наступило: предвыборная гонка. Настоящая гонка. Более точного слова не придумать. Депутаты носились по этажам, никого не замечая, пулей выскакивали на крыльцо, били копытами в ожидании машин и исчезали в клубах дыма. Подчиненные чувствовали, что до них нет дела, и пользовались этим. В спокойные времена кто-то обязательно оставался в вестибюле: или вахтер, или охранник. Продавец просто обязана сидеть на рабочем месте, ведь книги недешевые.

Ругаться с Алиной? Поздно, теперь Белкин вызовет на допрос, пусть подружка доказывает, что не замешана в преступлении.

– Тебя не удивляет, что охранника не было на месте? Типичная ситуация? – Белкин смотрел в упор.

– Ну, почему, конечно, удивило бы, что это за охрана. Но конкретный случай для меня понятен, поэтому не удивляет. Охранник Володя в свое дежурство, около двенадцати, точнее, без десяти двенадцать, просил нас последить за лестницей, иногда кто-то садился на его место, – и спускался вниз, в буфет за чаем и пирожками. Мы входили в его положение.

– Да, он мне объяснил, что за пятнадцать минут до официального открытия буфетчица начинала подогревать пирожки, нехитрую закуску и воду для чая и кофе. Потом звала его.

– Вот видишь, нет противоречия, значит, охранник не убивал. Мы, все, знали, что у него злая хозяйка, и он часто приходит на работу голодным, поэтому буфетчица зовет его перед открытием. Потом набежит народ, в пять минут сметет все пирожки. Буфетчица не замужем, охранник не женат. Если тебе интересно, там же, в цокольном этаже, за буфетом, дальше по коридору редакция глянцевого журнала с главным редактором Альбиной Балмошной. Ты ее хорошо знаешь, Когда она бывает у нас в гостях, строит тебе глазки. Учти, я этого больше не допущу.

– Вот как? Ревнуешь?

– Ага. Альбинка задушила депутата, чтобы встречаться с тобой на допросах.

– Не злись, вспомни, ты ведь сама приглашала ее в гости.

– Если бы. Она приходит без приглашения.

– Значит, в конце коридора редакция?

– За ней еще подсобные помещения.

– Охранник мог увидеть из буфета, если бы кто-то проходил в редакцию журнала или в подсобные помещения?

– Да, но тех, кто шел в летний сад, нет, не увидел бы. Услышать, да, мог, если специально прислушивался.

– Вахтер и охранник заявили, что в редакцию при них никто не проходил: ни журналисты, ни Альбина, ни посетители.

– Надо же, никого не было. Ты не думаешь, что все как сговорились?

– Да, можно сказать, – он задумался. – Роковое стечение обстоятельств: не было никого, даже тех, кому положено быть в вестибюле. Вахтер Луиза тоже покинула свой пост, ушла в туалет, на первом этаже, в конце коридора. Она сказала, что охранник еще сидел за своем месте, думала успеть вернуться до его ухода.

– Что ж он ушел?

– Вот тут интересно. Ему показалось, что Алина спускалась по лестнице. Характерный стук каблуков. Он спустился вниз, в буфет, Алину вахтер не видела, хотя отсутствовала, по ее словам, минут пять. Никто, ничего заметил. Обычно ее замечали на посту только те, кому нужен ключ от кабинета. Увы, в те роковые минуты ключи не понадобились никому.

– Значит, убийца наблюдал за передвижениями охранника и вахтера? Сейчас, перед выборами, обычно в малолюдных коридорах толпится народ, так что можно незаметно следить за кем угодно. В толпе легче спрятаться. Он знал, что в какой-то момент народ схлынет. В обеденный перерыв посетителей почти не бывает. Они толпятся с утра и до полдвенадцатого.

– Мы пытаемся найти свидетелей. Думаю, преступление продумано до мелочей. Действовал не случайный человек. Кто-то знал привычки охраны, безалаберность твоей подруги и любовь к чаепитию вахтера.

Белкин встал из-за стола и теперь мерил длинными шагами ковер посреди комнаты: высокий, худой, с тонкими чертами лица. Даша находила сходство с Шерлоком Холмсом, вернее, с советским актером, игравшим знаменитого сыщика. Даже купила Белкину трубку. Но он сказал, что для трубки нужна борода: «И не спорь со мной, Дашунь, такой стиль. Будет время на пенсии, отращу, а сейчас некогда за ней ухаживать. Даже для усов нет времени».

Она впадала в тоску, когда представляла, что он вот так, до старости, будет занят каждый день, включая законные выходные. Лучше бы гулял, как бывший муж Андрей. Гулящие мужчины хоть на жен иногда обращают внимание. Может, сравнивают? Но понимала, второй раз измены не выдержит, – бросит Белкина и будет жить в гордом одиночестве. Уже жила, лучше об этом не думать, не накликать беду.

Пока в беде Алина. Неразборчивая в знакомствах, легковозбудимая, могла вцепиться в горло и не рассчитать силу своих рук.

О, только не это! Она, конечно, могла, по глупости, стать соучастницей преступление, непонятно как, но могла. Например, сообщить кому-то, что у нее с Березой свидание, и он будет ждать ее на скамейке.

Он не просто так сидел, не дышал свежим воздухом, нет, это не в правилах депутатов, да еще в такое время. Что-то очень серьезное, связанное с Алиной. Он ждал ее. Зачем? Отношения выяснять могли по телефону, тем более, он деловой человек. Правда, говорят, мобильные телефоны легко прослушиваются, но кому нужны разговоры любовников, что такого, секретного они передавали друг другу? И его жена уже все знала.

– Когда совершаются преступления, любые случайности рассматриваются с точки зрения выгоды для преступника. Если на месте не было ни охранника, ни вахтера, нужно выяснить, в конце концов, спросить у Алины, как случилось, что это совпало с приходом Березы.

Даша вдруг обиделась за подругу, нельзя так, нельзя таким бездушным тоном. Ведь подруга.

– Спрашивать у Алины? Но ее тоже не было. Разве охранник докладывал ей, что голоден? Или Луиза, что ей приспичит в туалет? – чуть не кричала она. Защитить, во что бы то ни стало. Сбить сыщика со следа. – Такой умный, и так… Нет, ты не прав. Чтобы так все просчитать? Нет, я не верю. Я ведь спрашивала ее, – солгала она.

– И что она ответила?

– Догадайся.

– Думаю, на себя доносить не стала. Но ведь что-то ответила? Как? Настороженно, удивленно, смущенно. Тебя ничто не насторожило?

– Смущенно? Алина никогда не смущается. Если ей не понравится, заговорит о своем. Она редко на вопросы отвечает. Не любит.

– Тогда я тебя спрашиваю: если у нее было свидание с Березой в летнем саду, почему она побежала на третий этаж, даже если Карпов собирался прийти на работу? Поднялась к нему в кабинет посмотреть, все ли в порядке? Неужели это так важно?

– Откуда тебе известны ее передвижения? – удивилась Даша. – Когда ты успел?

– От вахтера. Из кабинета Карпова есть дверь на балкон. С балкона скамейка хорошо просматривается, и дерево не мешает, – Белкин помолчал. – Если в вестибюле не было ни охранника, ни Луизы, и они не видели, как Береза прошел в летний сад, Алина могла его видеть.

Даша вспомнила, что не только с балкона, но из окон лестничной площадки виден сад, именно южная часть со скамейкой и ленкоранской акацией. Алина могла не подниматься на третий этаж, не входить в кабинет Карпова, а остановиться, допустим, на площадке между вторым и третьим этажом, увидеть в окно то, что ей надо, а потом быстро сбежать по лестнице и сделать то, что хотела. Даша похолодела, неужели Алина убийца? Она ведь знала, что охранник, как обычно, уйдет в буфет, а Луиза любила с утра чаи гонять.

Нет, нет, нельзя так думать. Алинка, действительно, могла всполошиться, услышав, что Карпов приехал из командировки и скоро явится, помчаться в его кабинет, доделать, чего не успела, вот и забыла о свидании.

Не только Даше известна история «любви и ненависти» Алины к Карпову. Знали о ней Луиза и буфетчица Галина, и даже охранники были посвящены в эту историю.

Больше года Алина убирала кабинет депутата, хмурого и неприветливого. Как ни старалась, он ни разу ей не улыбнулся.

– Жуть! Целый год каждый день, кроме выходных, прихожу вечером, он сидит за столом, работает, и ни разу не посмотрел и не заговорил со мной. Зачем трачу деньги на краску для волос? – возмущалась она.

Как могла, старалась ему понравиться, просто так, по женской привычке, даже решила украсить балкон, выход на который был прямо из кабинета Карпова. Разорилась, приобрела у Даши книгу о японской культуре составления букетов. То ли не дочитала, то ли не поняла, или поняла по-своему: по периметру балкона расставила горшки с цветами вперемежку с ракушечником причудливой формы. Камни присмотрела где-то на диком пляже, попросила знакомого привезти. Потом их перетащили на третий этаж электрик со слесарем. Даже охрана ей помогала. Луиза ворчала, разве дело, потакать Алинкиным причудам, но пропустила. Попробуй, откажи темпераментной женщине, шуму будет, не успокоится, пока своего не добьется.

Правда, Луиза попыталась ей объяснить, что не все любят цветы в горшках, что надо сначала спросить человека, понравится ли ему сад камней на балконе, но Алина и слушать не хотела, – нет таких людей, чтобы им не нравилась красота. Нет, и все тут.

– Как ты думаешь, если я куплю в горшках маленькие ели, кипарисы, еще что-нибудь, расставлю как-нибудь оригинально, ему понравится? – советовалась она с Дашей.

– Глупо тратиться, – отвечала Даша. – Лучше эти деньги перечисли в фонд детей – сирот.

Алина отмахивалась. «Очень хочется, чтобы он хоть раз улыбнулся. Ходит хмурый. Хоть раз увидеть его веселым», – делилась она своими планами со всеми, кто ее слушал.

Балконом не успокоилась, решила озеленить кабинет Карпова. Здание старой постройки, с большими окнами и широкими подоконниками, удобными для любителей – цветоводов. За старания чуть не уволили, когда Карпов пожаловался замдиректора по хозчасти: уборщица развела грязь в его кабинете.

После неудач с Карповым Алина переключилась на ландшафтное озеленение и царствовала в саду. Последним увлечением был барвинок. Им заросла вся клумба, та самая, на которой Даша увидела труп Березы.

Нет, пожалуй, после барвинка, осенью, точнее, в сентябре, Алина притащила два куста лавра, как-то связала их с энергетическими полями. Что это такое, Даша не слушала, хотя надо было: кусты символизировали изменения в личной жизни подруги. Лавр не прижился, – Алину чуть удар не хватил.

То икебаны, с клумбами, вперемежку с увлечениями мужчинами, то поиски энергетических источников по всему городу, – за подружкой не уследить. Она еще выращивала фиалки и розы в других кабинетах. Удивительно хорошо принялись, особенно фиалки, нежно-розовые, цвели постоянно. Вдруг захотелось, и она утащила все горшки домой, но муж разбил горшки с цветами во время очередного скандала. То, что осталось, Даша забрала на свою кухню, к любимым орхидеям.

Луиза как-то сказала, что Алина жила долго с мужем, потому что они постоянно ругались, возбуждение необходимым ей как глоток свежего воздуха.

Даша ждала, что Белкин упрекнет ее, – надо выбирать достойных подруг. Но не сказал, закрылся в своем кабинете.

* * *

Он убрал со стола все лишнее, достал из ящика новую папку с файлами, бумагу, исписанный блокнот, и стал просматривать записи. Так сказать, по свежим следам. К сожалению, следов мало. Они, конечно, были, преступник не прилетел, а подошел к жертве. За скамейкой рос барвинок, как и на клумбе. Листья кое-где примяты, естественно, народу много ходило. Там, где ничего не росло, земля сухая, особенно возле скамейки, – утоптана курильщиками. По окуркам тоже ничего нельзя определить. Дворник убирал рано утром, уже успели накидать.

Собрали, конечно, все-таки депутата убили.

Эксперты не нашли следов борьбы на теле Березы, значит, он особо не сопротивлялся. Кто-то неслышно подобрался сзади, накинул на шею удавку, и быстро затянул. Таким способом задушить могла и женщина.

Надо было ему сесть на скамейку под густой акацией, а не у входа или чуть дальше, но на виду. Наверняка действовал хорошо знакомый, тот, кто не вызывал опасений. Иначе бы Береза насторожился.

Вариантов, как действовал убийца, много: он мог отвлечь разговорами и зайти за скамейку, или что-то уронить, не в этом суть. Главное, для такого преступления нужны сильные руки, и Алина под подозрением.

Второй после Алины подозреваемый – охранник Данилов Владимир. Сильный мужчина, справиться с Березой мог легко и быстро. Правда, охраннику дал положительную характеристику его начальник, бывший следователь, Белкин вместе с ним когда-то работал, – надежный, за слова отвечает. К его мнению стоило прислушаться.

Следующая подозреваемая вахтер Луиза Мансурова. Когда Белкин подошел к ней, она кивнула ему как старому знакомому. Не сразу вспомнил, пришлось порыться в памяти, где и при каких обстоятельствах встречался с ней. Это было нашумевшее в городе убийство священника.

Вспомнил и поразился странному совпадению: по тому делу семилетней давности об ограблении храма и убийстве священника Даниила проходили свидетелями Даша, ее бывший муж Андрей, убитый Береза, Луиза и вездесущая Альбина Балмошная. Убийство произошло тогда, когда Даша еще была женой Андрея.

В храме святого Климентия был убит священник и украдены ценные предметы: кресты, иконы. Приезжали следователи из столицы, работали долго и на совесть, но преступника так и не нашли до сих пор.

Алиби Мансуровой было, можно сказать, железным, не подкопаться. На допросе держалась спокойно, не истерила.

Почему-то она смутилась и покраснела, когда он удивился, что Карпов позвонил ей на пост и доложил о своем возвращении из командировки. Видимо, не просто так звонил. Что ж, и депутатам ничто человеческое не чуждо.

На вопрос: зачем Алина побежала на третий этаж, вахтер ответила: «Ничего удивительного, она безалаберная и необязательная, но ведь хочется удержаться на работе. А Федор Кузьмич не любит, когда ему мешают уборщицы, поэтому требует, чтобы убирали кабинет в его отсутствие. Работает он обычно допоздна. Приходит рано и требует, чтобы кабинет был уже убран».

Белкину показалось, что она выгораживала Алину, чувствовалась какая-то нестыковка. Представить, что Алина побежит в кабинет, когда Береза ждал ее в саду, невозможно. Она знала, что он ее ждал. Иначе быть не могло. Или могло?

Черноглазая, черноволосая женщина Белкину нравилась: не суетилась, на вопросы отвечала четко. Он, конечно, опытный следователь, мог отличить, когда лгали, когда говорили правду, но если попадались истерички, то с ними было трудно. Они так запутывали следователя, что он уже не понимал, где правда, а где пустые домыслы.

Мансурова ни разу не запуталась в показаниях, правда, замялась, когда он спросил, не слышала ли, звонил телефон Алины перед тем, как та побежала на третий этаж? Женщина ничего не ответила, но качнула головой, как будто хотела ответить «да», но почему-то передумала. Именно в этот момент ему показалось, что она выгораживала Алину. Может, была не уверена и боялась подвести коллегу по работе? Бывает.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.