Финансы поют романсы

Невероятным усилием воли я заставила себя открыть один глаз, встать, задёрнуть шторы и включить кондиционер. Теперь комната перестала напоминать ядерный реактор: плотные занавеси создали приятный полумрак, что позволило мне открыть и второй глаз, а кондиционер, тихонько подвывая и двигая нижней челюстью, стал выдыхать мне в лицо волны холода, и это было настолько приятно, что я даже не то замурлыкала, не то застонала.

Эти звуки разбудили Барышева. Не открывая глаз и почти не разжимая губ, он спросил:

– Этот стон у них песней зовётся, да?

– Балда! Это я так выражаю восхищение тем, что никакая жара не помешает кондиционеру выполнить свой гражданский долг. И скоро наше милое домашнее пекло превратится в райский уголок.

Ну, до «райского уголка» было ещё… как до Москвы пешком. Но кондиционер старался вовсю, монотонно двигая челюстью.

Когда я была ещё совсем малышкой, то часто летом ловила стрекоз. А поймав, рассматривала: какие крылышки, какое тельце, какие глазки… И всегда удивлялась: надо же, такое эфирное создание, а челюсти, как у крокодила! Можно было, подставив стрекозе палец, на себе испытать мощь этих челюстей. Очень даже больно они щипались!

Работающий кондиционер всегда вызывает у меня эти воспоминания. Со стрекозы, что ли, их дизайн содрали?..

Постепенно в комнате стало прохладнее, и мы решили поспать ещё. А зачем вставать? Ни есть, ни пить нам не хотелось. Ещё бы!.. После вчерашних острых закусок, огромного осетра, поросят с гречневой кашей и экзотических фруктов теперь бы надо дня три поголодать, причём насухую, потому что жидкости мы вчера выпили… Я думаю, Чёрное море плюс Азовское плюс ещё один маленький заливчик. Море шампанского за здоровье молодых; море минералки по случаю небывалой жары; ну, и заливчик сока – так, для разнообразия.

В результате этих непомерных возлияний к сегодняшнему утру (которое для нас наступило в три часа пополудни) мы с Кирой стали похожи на китайских пчеловодов: опухшие физиономии с малюсенькими щёлочками глаз.

Лицо Барышева напоминало подушку. Моё лицо, подозреваю, выглядело так же. Я даже к зеркалу подходить не стала – чтобы не расстраиваться. Снова плюхнулась в кровать и отрубилась ещё на пару часиков.

Когда в старинных – ещё времён бабушкиной молодости! – ходиках на кухне пожилая кукушка надсадно прохрипела пять раз, я проснулась окончательно. Кирюша спал так же безмятежно, как и два часа назад. Будить его я не стала. Приняла душ, сварила себе кофе, уселась с чашкой на веранде и задумалась.

Перебрала в памяти те несколько очень странных фраз, которые произнёс пострадавший от свадебного букета Гриша: «Наш банк «влетел» на девять «мультиков», но наш управляющий на радостях пьёт шампанское». Интересно…

Жаркий ветер шевелил засыхающую прямо на корню траву. Хорошо, что у нас в огороде ничего другого не растёт. Наш дедушка-биолог когда-то из обычного огорода сделал прямо-таки мичуринскую станцию. По рассказам бабушки, в те давние времена наш приусадебный участок был иллюстрацией к старому анекдоту: полез он на ёлку за укропом, да арбузами его завалило. Когда деда не стало, опыты закончились. Бывшая «мичуринская станция» снова превратилась в образцово-показательный огород. Самый обычный огород с помидорами, огурцами и зелёным луком на грядках. После смерти бабушки я ещё пару лет пыталась продолжать это дело, но в конце концов поняла, что из нас с Федей огородники, как из дикарей – космонавты. Вернее, первым это понял Федя и окончательно потерял к огороду всякий интерес. Я же ещё некоторое время пыталась противостоять засухе, граду, наглым птицам, коварным насекомым и прочим напастям, а Федька смеялся надо мной и с цифрами в руках доказывал, что убыточное земледелие – моё призвание. И то правда… Первые огурчики-помидорчики мы же всё равно покупали на рынке, причём по бешеным ценам, а свои овощи поспевали у нас тогда только, когда их и так на каждом углу чуть не даром отдавали, так стоило ли мучиться с ежедневным поливом, окучиванием, опрыскиванием?! А однажды я посадила весной четыре ведра картошки, а осенью собрала… три с половиной. Это вместо ожидаемых двадцати. Причём сажала я картошку крупную, красивую, а собрала какое-то недоразумение размером с горошек. Вот какая из меня огородница…

И сейчас, слушая, как высохшие былинки печально стукаются друг о дружку, я радовалась, что у нас растёт только дикая трава и одуванчики. Не то сейчас бы мы имели на грядках готовый гербарий: высушенные кустики помидоров, клубники, картофеля…

Я снова мысленно всплакнула, пожалев те четыре ведра картошки, которые когда-то так бездарно сгубила. Вроде бы невелика потеря, а так жалко…

А есть люди, которые теряют миллионы, и при этом пьют шампанское! Надо же… Причём это не просто люди, это банкиры, для которых деньги – единственный интересующий их предмет. И такое необъяснимое легкомыслие кажется мне подозрительным…

От размышлений меня оторвал Кирилл. Он вышел на веранду, потянулся до хруста в суставах, зевнул до хруста в челюстях и спросил:

– Чем занимаешься?

– Думу думаю. И кофе пью.

– Дай глоточек!

Я заглянула в свою чашку: на самом донышке плотно лежал осадок.

Я виновато пожала плечами:

– Глотнуть уже не удастся. Можно разве что погадать на кофейной гуще… Кирюша, а скажи-ка мне вот что: если банк теряет огромную сумму денег, по какому поводу работники этого банка могут пить шампанское?

Он от неожиданности пару раз хлопнул ресницами, но быстро собрался с мыслями и сказал:

– Ну, вариант первый: они сами по какой-то причине постарались довести своё предприятие до банкротства, и их усилия увенчались успехом. Но это вряд ли, потому что такие дела если и делаются, так особо не афишируются. Вариант второй: банк на чём-то конкретно «попал», но сделка была застрахована, поэтому деньги они не потеряли. Точнее, потеряли, но потери им возместила страховая компания. Тогда работники банка действительно могут пить шампанское, а работникам страховой компании впору заказывать себе гроб с музыкой.

Я оживилась:

– Точно-точно! Там что-то говорилось о пострадавшей страховой компании… Похоже, этим делом мы займёмся в самое ближайшее время…

– Мы с тобой? – поднял брови Барышев.

– Мы с Федей.

Похоже, Барышеву надоело стоять. Он плюхнулся в старенькое плетёное креслице, которое под его весом возмущённо хрюкнуло, и спросил:

– Анечка, любовь моя, ты способна думать о чём-то, что не связано с работой?

Я секунду подумала и честно ответила:

– Нет, не способна. Но я вполне способна понять своим убогим умишком, что тебе тоже хочется кофе.

Вскочила и метнулась на кухню – варить кофе Барышеву. Он проводил меня удивлённым взглядом. Я в ответ только улыбнулась и пожала плечиком. В самом деле, не рассказывать же ему, что вчерашняя девица с лошадиной улыбкой всё ещё не даёт мне покоя!..

Вечер мы провели довольно мило, но ночевать его я уже не оставила. Хорошего понемножку! Тем более что та девица, в которой я увидела соперницу, уже исчезла с горизонта.

Когда-то, на заре нашего знакомства, я боялась Барышева до дрожи в коленках. Я тогда играла роль домашней прислуги в доме Игната Игнатова, вчерашнего молодожёна, и мне по статусу полагалось с большим почтением относиться к Барышеву, такому большому человеку, который, будучи крупным бизнесменом, являлся также депутатом областного совета. Но дело было даже не в разнице наших положений. Барышев смотрел на меня сверху вниз, разговаривал со мной сквозь зубы и вообще давил на меня психологически. А я не могла ответить ему так, как мне самой бы хотелось, потому что это означало бы выйти из роли, а в тот момент это было недопустимо. К тому же в самом Барышеве мы с Федей в то время подозревали возможного убийцу, и я сама толком не знала, как же мне к нему относиться.

Когда же дело было окончено, настоящий злоумышленник был найден и изолирован от общества, а я открыла своё истинное лицо, Барышева будто подменили. Из злого и жёсткого «хозяина жизни» он превратился во влюблённого мальчика: трепетного, несмелого, всё прощающего и на всё согласного. Такая разительная перемена не просто поразила меня: она меня потрясла. Тот человек, который запугивал меня и словом, и делом, и взглядом, вдруг стал буквально пылинки с меня сдувать. Конечно, мне это было очень лестно, спору нет, но простить его давнее отношение ко мне я так и не смогла, поэтому продолжаю мелко мстить.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.