Колумбия – любовь моя

– Я буду с тобой откровенна. Даниэла. Во всем. – Час истины настал. – У меня есть близкий мужчина, и даже не один. Ну как, ты удивлена?

– Нет, хотя, наверное, немного да. Ты говоришь, не один? – Глаза Даниэлы расширились, а лицо ее неожиданной гостьи вдруг покрылось розовой краской нервного румянца, который проступил даже сквозь плотный слой макияжа. Так вот почему приехала Кармен. Она нуждалась в исповеди. Стало быть, ее университетская подруга хотела бы услышать, что и у нее в семье не все гладко и сладко. Ведь так часто бывает, что знание о том, что у близкого человека не все складывается и есть свои проблемы, успокаивает его близких друзей. Странно устроена душа человека. – И сколько их у тебя?

– Двое, только двое. – Губы Кармен скривились в гримасе, и она открыла свою сумочку, чтобы достать пачку любимых дамских сигарет «Vogue». – Ты, наверное, хочешь знать, как это вышло? Так вот, отвечаю: обыкновенно. Так бывает. Само собой. Уже после развода. Мне, чтобы получить престижное место в нефтяной компании, пришлось отдаться директору департамента. С тех пор мы периодически встречаемся. После его визитов я оттираю себя в ванной мочалкой, словно ко мне прилипла грязь. Стою под струями воды и думаю: по крайней мере у меня есть хорошая гарантированная заработная плата. Ведь Каролину надо растить. По этой причине я с ним. Хотя справедливости ради могу сказать, что этот мой любовник – безобидный человек, готовый следовать моим капризам. Противно? Нет? А потом в моей жизни появился Антонио. Он бизнесмен из России. Вот так я и живу с двумя мужиками, давая каждому то, что они заслужили.

– А как Каролина? Сейчас она все понимает. Взрослая девочка.

– Антонио у нас в доме частый гость. Поэтому она его знает. Ну, а о второй своей жизни я, понятное дело, ничего ей не рассказываю.

– Ну, а кого из них ты любишь, Кармен? – Даниэла старательно подбирала слова, чтобы ненароком не обидеть свою университетскую подругу.

– Отношения с боссом тяготят меня. – Кармен затянулась сигаретой и, вытянув подбородок, выпустила вверх струю сизого дыма, вслед которой подняла указательный палец и покачала им из стороны в сторону, то ли для того, чтобы разогнать расплывавшееся в воздухе белое облачко, то ли таким жестом хотела показать, что связь с начальником – лишь необходимость и не более того. – Мне все время кажется, что я делаю что-то не то. Ненужное. Скверное. Перед каждым свиданием с ним я уговариваю себя, что так нужно. Все ради дочери и безбедной жизни. Тебе признаюсь, что я всегда боялась трудностей, боялась бедности, и хорошо помню, как моей матери и троим сестрам было непросто, когда умер мой отец. Потом все выправилось. Как-то постепенно, незаметно для нас, детей. Со временем я поняла, что у матери появился богатый любовник. Теперь я понимаю, что он был, по сути, добрым человеком, и поэтому перебоев с деньгами наша семья больше не испытывала. Если ты помнишь, моя мать была яркой женщиной. Не просто красивой. В ней было нечто, что всегда притягивало мужчин. Некий вызов, уверенность в себе, внутреннее достоинство, то, что называют странным словом «харизма». Как говорится, с женщиной, твердо убежденной в своей неотразимости, мир соглашается. Во мне такого нет.

– А как с Антонио, этим русским? – спросила Даниэла, понимая, что надо дать Кармен возможность выговориться.

– Антонио? Это интересный человек. Очень интересный. Сильный, умный, может быть, даже необычный, во многом непохожий на здешних мужчин. Он очень ласков со мной. Находит такие слова, какие я никогда и ни от кого в жизни не слышала и, наверное, уже не услышу. Во всем щедрый. Возможность опереться на его сильную руку стала бы для меня большим счастьем. Но я думаю, что это только мечта. Неуловимая, несбыточная. Иногда налетит, закружит и опять исчезает. Я знаю, что он деловой человек и что в прошлом в России у него была сложная жизнь. Здесь, в Колумбии, ведет изумрудный бизнес. Удержать в руках такого человека я не смогу, и это очень печалит меня. Вот и все, что я могу рассказать о моей личной жизни, но хочу добавить: из того, что меня страшит, самым грустным является то, что безостановочно бегут года, – ровным голосом, может быть, даже чересчур монотонно, продолжала излагать свою исповедь Кармен. – Мне уже тридцать четыре. Для женщины это целая жизнь. Каждое утро я с тревогой всматриваюсь в зеркало и ищу на лице и шее новые морщины. Уже целых два седых волоса выдернула. Я боюсь остаться одна. Каролина вскоре станет совсем взрослой. У нее будет собственная жизнь, в которой для меня будет мало места. Ты не обижайся, Даниэла, но я тебе где-то завидую. Хотя бы тому, что у тебя уютный дом, дружная семья и много детей, и не в последнюю очередь тому, что муж тебя любит и считает единственной на свете. Такого у меня никогда не было и не будет. Такова моя незамысловатая история, но лучшей у меня нет.

– Ну что ты, Кармен. – Даниэла участливо положила свою руку на прикрытое дорогим изумрудным браслетом запястье подруги. – Не все так плохо. Ты молода, необычайно привлекательна. Не стоит грустить. Не мне судить, но думаю, что такая яркая женщина, как ты, просто не может принадлежать только одному мужчине. Такое часто случается. Видимо, такова твоя судьба. У тебя все еще впереди, и ты еще увидишь, как все эти мужики сами приползут к твоим ногам и будут валяться у них, выпрашивая снисходительность как милость. Они ведь не знают, что мы, женщины, непобедимы в умении сдаваться.

Подруги рассмеялись и чокнулись бокалами, в которых в лучиках солнечного света переливалось искристое красное вино.

На душе Кармен Долон стало легче. Она с благодарностью смотрела на свою добрую и отзывчивую однокурсницу. Как хорошо, если о другом человеке можно сказать: «он мой друг».

Глава восьмая

Бар-ресторан «El Elefante» высвечивал красной неоновой вывеской на фоне закатного неба. Вечер был свободный. Последнее время дела у Антона Бекетов шли в целом неплохо. Последствия катастрофы на шахте удалось устранить без больших последствий, после чего она заработала еще лучше, чем прежде, вырубая из горной породы все больше драгоценных камней. В течение четырех месяцев поставки изумрудов на ювелирные рынки Парижа, Антверпена и Брюсселя приобрели регулярный, а главное, устойчивый характер. Теперь Антон проводил в узком пенале салона частного «Bombardier Challenger» больше времени, чем в своем офисе в отеле в Боготе. Улыбчивый светло-русый бизнесмен из загадочной Колумбии, всегда подчеркнуто хорошо одетый в дорогие костюмы по последней миланской моде, неизменно вызывал уважение со стороны европейских таможенных властей. К тому же он был щедр и ненавязчив и потому в короткое время сумел установить доверительные отношения с несколькими начальниками ночных смен, которые обеспечивали ему необременительное прохождение таможенного досмотра.

Любому приятно иметь дело с тем, который тебя понимает с полуслова, готов вникнуть во внутренние проблемы, а главное, оказать помощь в нужный момент. Финансовую, разумеется. Поэтому, когда юркий турбореактивный самолетик из Колумбии заруливал на VIP-стоянку, а к трапу подкатывал индивидуальный аэродромный перевозчик для особо важных персон в каком-нибудь Орли, на пункте пограничного контроля уже знали, что скоро они увидят элегантного молодого джентльмена с характерным тропическим загаром, с дорогим атташе-кейсом из блестящей крокодиловой кожи в руке, в котором, кроме кипы документов и досье на торговых партнеров, ничего другого не было. По крайней мере, таможенники хотели так считать и считали. Возможно. «Зеленый» коридор Картахена – Европа работал, и работал бесперебойно, не внушая подозрений официальным органам сразу нескольких государств и пополняя бюджет компании Антона, которая имела такое же оригинальное, как и его рудник «El Chorro», название.

Войдя в бар и спустившись по узкой каменной лестнице вниз, в основное полуподвальное помещение ресторана, Антон не мешкая направился прямо в сторону ярко освященного пятна, где располагалась стойка бара, за которой, как обычно, царствовала габаритная фигура Эдварда, хозяина сегодняшнего вечера.

– Хэллоу, Тони, – незамедлительно отреагировал тот, как только увидел взобравшегося на высокий барный табурет Бекетова. – Как твои дела? Как бизнес? Все в порядке? Что будешь? Как всегда?

– Привет, Эдди. Все о’кей. Налей-ка мне чистого «Ballantine’s» и дай бутылку минеральной воды без газа.

Бармен улыбнулся одними глазами и, вывесив в воздухе знакомую бутылку с зеленой этикеткой, принялся цедить из нее в стакан янтарную струю. Эдди недолюбливал Антона Бекетова. Нет, он ничего не имел против того, что тот время от времени захаживал в его бар. Клиент как клиент, но он интуитивно чувствовал, что между ними пролегает граница, которую вряд ли можно было измерить одними лишь финансовыми диспропорциями. Они общались друг с другом, говорили на ты, но для Эдди Антон был типичным гринго, уверенным в себе, светловолосым, состоятельным человеком, для которого его мир, мир простого ресторанного бармена, был лишь эпизодом в жизни, случайной встречей на незнакомой дороге.

Другой неведомый образ жизни, иные принципы, недоступная Эдди категория человеческого бытия. И в данный момент он лишь демонстрировал внешнюю вежливость по отношению к человеку, которого встречает у себя уже в не первый раз.

Бар, в котором царил полумрак, был почти пуст. Невидимые динамики тихо разливали по помещению лирическую мелодию, за несколькими столиками виднелись склоненные над тарелками фигуры. Основные посетители ожидались, как обычно, не ранее десяти вечера.

– Достаточно? – рука бармена выжидающе остановилась, наполнив полстакана.

Антон утвердительно кивнул головой.

– Кстати, Тони. Здесь сейчас находится твой знакомый публицист Кристофер Дидье. – Подбородок бармена вытянулся вперед, указывая направление к месту, где под кирпичным полусводом потолка за отдельным столиком разместилась одинокая мужская фигура.

Отправив Антона, Эдди взял большую салфетку и принялся протирать ею высокие стаканы для «хайболов», алкогольных коктейлей с кока-колой, которые в обязательном порядке просматривал на свет. Делал он свою работу тщательно, можно сказать, с любовью, так как часто дышал на стекло и вновь принимался орудовать белым полотенцем. В конце концов, он не отказывается от того, чтобы устроить общение между посетителями. Пусть они подольше пробудут в его баре, побольше выпьют и съедят, а значит, и его выручка увеличится.

– Добрый вечер, Крис. Как тебе читается в темноте? – Антон Бекетов со стаканом виски в одной руке и бутылкой с водой в другой навис над погруженным в чтение широко развернутой газеты человеком. Тот вскинул голову и, чуть прищурив глаза, воскликнул:

– О, Тони, ты откуда? Рад. Давай присаживайся ко мне. Ты что пьешь? Виски. Ну да, понятно, как обычно. Ну а я, пожалуй, закажу себе еще бутылочку «Совиньона». – Дидье махнул рукой, подзывая бармена.

– А ты, конечно, все читаешь свою «Диарио насиональ». – Антон Бекетов расставил на столе принесенные с собой напитки и присел на стул, который ему ногой придвинул Дидье. Газета с таким названием не случайно оказалась в руках Дидье, так как он сотрудничал с ней в качестве свободного журналиста довольно продолжительное время и, надо сказать, весьма успешно. «Диарио насиональ» стремилась позиционировать себя в качестве представителя независимой свободной прессы и вовсю пропагандировала свои либеральные взгляды. Очевидно, эта линия редакционной политики вполне отвечала взглядам Дидье и его мировосприятию.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Loco (исп.) – «сумасшедший».

2

Ты так неправ, но это и делает тебя правым.

Не дай мне уснуть всю ночь.

Я не смогу уснуть, ведь я знаю, что ты где-то рядом. (англ.)

3

Святого духа (исп.).

4

Приятного аппетита (исп.).

5

Добрый день, сеньор Бекетов (исп.).

6

Это сумасшедший русский. Знакомый дона Куко Даноя (исп.).

7

Привет, Густаво, как у тебя дела? Всегда чем-то озабочен? (исп.).

8

Добрый день, сеньор Антонио. К сожалению, вы правы. У нас сегодня очень печальный день (исп.).

9

«Пьяный лис» (англ.).

10

Добрый день, сеньорита. Какое удовольствие видеть вас снова (исп.).

11

Он уже здесь (исп.).

12

Я так рад видеть тебя. Я так долго ждал тебя (исп.).

13

О благословенное и обожаемое сердце, ты не знаешь, какая жалость, кого и когда любить (исп.).

14

Бутерброды.