Аквамариновое танго

Тут барышня, опомнившись, поняла, что оказалась в компании змея-искусителя, с которым у нее так же мало шансов совладать, как и у ее праматери Евы. Трепещущим голосом она сказала, что не может решить все прямо сейчас… в одиночку… но ей надо посоветоваться с братом.

– Собственно говоря, – пролепетала она, – я не совсем понимаю, чего вы хотите… Та комната давно заперта, мы ею не пользуемся, но… даже если я вам ее покажу… что это вам даст?

– Я хочу просто там осмотреться и сделать несколько фотографий, – объяснил Габриэль. – Кстати, если вы не прочь продать замок, я мог бы вставить в статью намек. Люди обожают недвижимость с историей…

Барышня тяжело вздохнула. Она была не то чтобы красавица, но миловидная, с тонкой шеей и длинными ресницами. «Только куда ей до дочери баронессы!» – подумал безжалостный Габриэль.

– Я, право, не могу… Мне надо посоветоваться… – Она с надеждой поглядела на Габриэля. – Может быть, вы придете к нам сегодня на ужин?

…Она прекрасно помнила, что ее бабушка, дочь герцога, не пригласила бы к ужину никого ниже графа, и в те дни, когда делали исключение для кюре и приглашали его за стол, ему давали понять масштабы оказываемой милости, да и он сам отлично ее сознавал. Но времена, когда титул что-то значил, безвозвратно прошли, и теперь Габриэль, прибывший издалека, загорелый, обаятельный и с хорошо подвешенным языком, имел вес если не заморского принца, то уж точно вполне достойного сотрапезника.

– С радостью, – ответил фотограф. – Честно говоря, я ужасно устал с дороги и буду чрезвычайно рад провести вечер в вашем обществе… и обществе вашего брата, – поспешно прибавил он.

– Тогда мы ждем вас, – сказала барышня и объяснила, к какому часу ему следует явиться.

«Ну что ж, – сказал себе Габриэль, спускаясь по ступеням, – если это не победа, то хотя бы ее половина. Комната Лили Понс была заперта вскоре после самоубийства – чего лучшего можно желать для расследования? Главный вопрос теперь – успею ли я до ужина побеседовать с садовником».

* * *

«Баронессе Амалии Корф.

Срочно и весьма секретно.

Многоуважаемая госпожа редактор,

я прибыл в замок Поршер и уже успел навести кое-какие справки, которые не замедляю довести до вашего сведения.

Итак, на момент гибели Лили Понс в замке собралась довольно теплая компания, в которую входили гости в количестве 9 штук, а именно:

1) Сезар Гийо (ныне покойный), адвокат Лили Понс;

2) Оноре Парни (ныне покойный), импресарио и владелец мюзик-холла, в котором она часто выступала;

3) Жан Майен, молодой человек без определенных занятий, сын нынешнего министра Жоржа Майена;

4) Филипп Анрио, доктор, ухаживавший за размещенными в замке ранеными;

5) Антуан Лами, бывший любовник Лили Понс, миллионер;

6) Эрнест Ансельм, его пасынок, азартный игрок;

7) Андре Делотр, брат мужа Лили Понс, с виду чистый сухарь;

8) Жером Делотр, младший брат того же мужа, вполне приличный господин;

9) Люсьенн, жена номера семь. По словам свидетеля, больше всего походит на надутую жабу.

Помимо них, в замке находились пятеро слуг, а именно:

1) Жозеф Рошар (ныне покойный), дворецкий;

2) Савини Рошар (ныне покойная), его жена;

3) Мари Флато, горничная;

4) Ашиль Герен, шофер Лили Понс;

5) Жюльен Кур, садовник, который за порядочную мзду и предоставил мне большую часть этих сведений.

Но это еще не все, так как в замке находились также раненые, которых доставили туда за несколько дней до Рождества. Это были:

1) Стефан Эриа, угрюмый тип, который все время курил, несмотря на запреты доктора;

2) Жак Бросс, калека, которому взрывом оторвало обе ноги;

3) Бернар Клеман, о котором Жюльен помнит только то, что тот не особенно рвался вернуться на фронт и жаловался на болезни, которых у него не было;

4) Лоран Тервиль, который не должен нас интересовать, так как он скончался утром 24 декабря.

В общем, помимо самой Лили Понс, в Поршере находилось ровным счетом семнадцать человек. Раненых поместили в пристройке, откуда не было прямого хода в замок. У садовника есть свой домик на территории сада, но он достаточно часто бывал в главном здании. Полагаю, что выводы из этих обстоятельств вы сумеете сделать гораздо лучше меня.

Спальня Лили Понс, в которой она покончила с собой, находилась на третьем этаже замка. По словам Жюльена, она выбрала эту комнату, потому что ей нравился вид, открывавшийся из окна. Также я выяснил, что по соседству с ней располагалась спальня Жана Майена, который явно был к ней неравнодушен. Однако непохоже, чтобы она относилась к нему всерьез.

Жители деревни, которых я успел опросить, сходятся в одном: Лили Понс ничуть не казалась потрясенной гибелью родных. Однажды Жюльен видел, как она сидела на коленях у своего бывшего любовника Антуана Лами и, смеясь, кормила его виноградом. Вообще за ней многие ухаживали, однако братья ее мужа явно относились к ней более сдержанно, чем остальные. Это объясняется тем, что муж Лили завещал ей большую часть своего состояния, и братья в значительной мере зависели от нее.

Сейчас я отправляюсь на званый ужин, чтобы попытаться выбить из владельцев замка разрешение сделать фотографии на месте преступления. (Покои Лили Понс все это время были закрыты на замок.) Надеюсь, вы будете достаточно снисходительны, чтобы пожелать мне удачи.

Также я собираюсь побеседовать с кюре, с местными кумушками и вообще опросить всех, кого только можно, чтобы попытаться установить истинную картину происшедшего. Пока ясно только одно – что слова о депрессии Лили Понс, напечатанные в газете, совершенно не соответствуют действительности. А раз она так восприняла смерть мужа и сына, совершенно непонятно, с чего ей было кончать с собой.

Кроме того, я полагаю, вам будет небезынтересно узнать, что я оказался не единственным, кто интересуется гибелью Лили Понс. Регулярно в эти края забредают любопытные, которые ходят взглянуть на могилу и задают разные вопросы. Впрочем, судя по всему, это обыкновенные ротозеи, которых привлекает запах драмы.

Преданный вам

Габриэль Форе.

P.S. Передайте мадемуазель Ксении, что я искренне раскаиваюсь».

Глава 8

Ужин на четверых

– Это мсье Габриэль Форе, а это мой брат Эрве. Мы очень рады видеть вас под нашим скромным кровом, мсье Форе.

Сухощавый высокий Эрве протянул журналисту руку и слегка поморщился, когда Габриэль слишком сильно пожал ее. Бланш улыбнулась и незаметно поправила цветок на платье. Брат и сестра были очень похожи друг на друга – русоволосые, с мелкими, аккуратными чертами немного вытянутых лиц, но Эрве казался более замкнутым, а Бланш – более застенчивой. Будь Габриэль Форе наблюдательнее, он бы сразу же отметил, что девушка тщательно готовилась к сегодняшнему вечеру, подвила волосы и наверняка долго выбирала платье, прежде чем остановиться на шелковом наряде персикового цвета, который она освежила, пришив несколько деталей, которые в Париже показались бы чересчур провинциальными, но ей самой были очень к лицу. Она казалась – и была – очень юной и хрупкой, но все это не трогало Габриэля. Длинные волосы Бланш, которые она тщательно уложила в простую, но милую прическу, казались ему старомодными, как и церемонный тон Эрве, которым тот заговорил с журналистом о его газете. Форе отвечал небрежно, но успел рассказать один или два анекдота, когда дверь растворилась, и лакей доложил, что прибыл кюре Моклер.

«Его что, тоже пригласили на ужин?» – удивился про себя Габриэль.

Он увидел седовласого господина с лохматыми бровями, высоко державшего голову, и хотя в облике кюре ничто не намекало на хитрость, низость или упрямство, инстинктивно фотограф сразу же почуял, что со священником придется нелегко. Взгляд серых глубоко посаженных глаз, каким кюре окинул заезжего проныру, не сулил Габриэлю ничего хорошего. Однако покамест были сказаны лишь первые, весьма любезные, слова, и вскоре Бланш пригласила гостей за стол.

По неопытности, а может быть, и от равнодушия Габриэль принял как должное и то, что к ужину было подано лучшее вино, и то, что хозяева постарались с самим ужином. Однако кюре сразу же заметил желание хозяев – по крайней мере, хозяйки – понравиться своему гостю и помрачнел. Историю с Лили Понс, которая благодаря его попустительству вселилась в прекрасный старинный замок и своим самоубийством оскандалила Поршер на всю страну, Моклер считал своим позором, и легко поэтому понять, что он не испытывал к заезжему газетчику никакой симпатии. Более того, узнав о цели путешествия Габриэля, кюре настоятельно советовал Бланш не принимать у себя этого залетного щелкопера, но по непонятной причине девушка заупрямилась. «Что она нашла в этом коротышке?» – неприязненно думал кюре, поглядывая на Габриэля, который как раз углубился в очередной редакционный анекдот. (Справедливости ради следует отметить, что сам кюре был ниже фотографа на два сантиметра.)

А Бланш между тем думала, что Габриэлю куда больше нравится говорить с Эрве, чем с ней, и что, если бы она не пригласила кюре, она бы – о да, она бы осмелилась немножечко накраситься, и тогда фотограф беседовал бы с ней с куда большим удовольствием. Мысль прийти накрашенной туда, где находится кюре Моклер, ей даже в голову не приходила, потому что было совершенно очевидно, что при виде косметики добрейший святой отец остолбенел бы, позеленел, побагровел, посинел, после чего его хватил бы удар, и он скончался бы прямо на полу большой столовой замка Поршер, обшитой дубовыми панелями.

Тут кюре произнес несколько слов, и Бланш, вздрогнув, подняла глаза.

– То, что вы рассказываете тут, подтверждает, что журналист – вовсе не христианская профессия, – назидательно промолвил Моклер.

Габриэль понял, что, дав волю фантазии и языку, чрезмерно увлекся и подал врагу повод для нападения. Тут с маленьким фотографом случилось то, что случалось вообще-то довольно редко, – он обозлился.

– Интересно, а кто решает, какая профессия достойна быть христианской, а какая – нет? – вызывающе спросил он. – Может быть, сам Христос говорил что-нибудь дурное о журналистах? Покажете место в Библии, где он это утверждает?

Отповедь получилась чрезмерно резкой, и Габриэль сразу же понял, что переборщил. С некоторой опаской он покосился на хозяев, но Эрве, который при всем своем уважении к кюре не слишком его жаловал, вовсе не выглядел недовольным, и по его тонким губам скользнуло подобие улыбки. А Бланш, казалось, только сейчас включилась в разговор и смотрела на Габриэля широко распахнутыми глазами.

– Вы, молодежь… – начал кюре, пытаясь сохранить лицо.

– А вот и десерт, – перебил его Эрве, который вовсе не желал перепалки за столом. – Как вы относитесь к грушам, мсье Форе?

– Плохо, – мрачно ответил фотограф. – Я их съедаю.

– Ну, тогда у вас будет повод отдать им должное, – засмеялся хозяин замка. – В этих краях растет видимо-невидимо груш, мы просто не знаем, что с ними делать.

– Ее гости, помнится, сломали самую старую грушу в саду, – сказала Бланш, ковыряя свой десерт ложечкой.

– Чьи гости?

– Лили Понс.

– Я и забыл, – признался брат.

Тут кюре решил перейти в наступление.

– Скажите, – начал он, обращаясь к Габриэлю, – зачем вам все это? Вы являетесь туда, где вас не ждут, тревожите покой почтенной семьи, не даете господину графу заниматься делами…

Господин граф Эрве де Поршер де Нобле де Вивонн нахмурился. Чего он не выносил, так это когда за него начинали говорить, словно он все еще маленький и сам не способен за себя постоять.

– Резонный вопрос, – к удивлению Бланш, заметил Габриэль. – Дело в том, что мой редактор, – он усмехнулся, представив, как баронесса Корф в качестве редактора сидит за огромным столом красного дерева и, куря одну папиросу за другой, правит тексты сотрудников, причем ухитряется одновременно отвечать на дюжины звонков и просьбы посетителей, – так вот, мой редактор считает, что Лили Понс вовсе не покончила с собой.

– Простите? – вытаращил глаза Моклер.

– Редактор думает, что ее убили. И кое-какие основания для этого имеются.

Брат и сестра обменялись ошеломленным взглядом.

– Это одна из ваших выдумок? – недоверчиво спросил кюре. Но в голосе его уже не было прежнего напора.

– Нет, но, согласитесь, все выглядит как-то странно. Дама не слишком горевала, когда потеряла мужа и сына, – об этом в один голос говорят все, кого я успел опросить. И тут ни с того ни с сего она кончает с собой. Кстати, откуда взялся револьвер?

Эрве слегка поморщился.

– Это был револьвер моего отца, – ответил он. – Мы забыли о нем… Он лежал в ящике комода.

– Заряженный?

– Э… Насколько я помню, нет.

– Получается, Лили Понс умела заряжать револьверы, – подытожил Габриэль, – тогда как в ее биографии ничто на это не указывает. Патроны лежали рядом?

– В другом ящике комода.

– Допустим, что в жизни Лили Понс произошло нечто экстраординарное, и поэтому она после сочельника ушла к себе наверх, достала револьвер, нашла патроны, зарядила его и выстрелила себе в голову. Но самое поразительное, что все гости сбежали, не дождавшись похорон. Словно они чего-то испугались.

– Не говорите вздор, молодой человек, – с неудовольствием пробурчал кюре. – Эта распущенная особа покончила с собой. Я понимаю ваше желание любой ценой привлечь внимание к той старой истории, но…

– Я всего лишь скромный журналист, месье, – возразил Габриэль, – и я нахожусь тут только потому, что получил задание. Мои желания совершенно ничего не значат, поверьте. Кроме того, если бы все было так ясно и просто, я бы написал обычный очерк о жизни девушки из Ниццы, которая стала звездой и плохо кончила. Самоубийство, если вы не в курсе, ценится публикой так же высоко, как и убийство, и нам нет нужды ничего выдумывать. Но есть еще одна проблема, – он поколебался, стоит ли выдавать главный козырь, и, поглядев на напряженное лицо Эрве, решился. – Люди, которые в день ее гибели находились в замке, стали умирать один за другим.

– О! – вырвалось у Бланш.

– При загадочных обстоятельствах, – добавил Габриэль, верный себе. – И редактор думает, что это каким-то образом может быть связано с тем, что произошло здесь в 1915 году.

– Это все ваши выдумки, – заявил упрямый кюре.

– А кто умер? – спросил Эрве.

– Адвокат Гийо и Оноре Парни, владелец мюзик-холла.

– Надо же, – пробормотала Бланш, – как странно… Когда я прочитала об их смерти в газетах, я тоже вспомнила, что они были среди гостей.

– А вы знали гостей? Вы были тогда в замке?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

То есть департаментом (по-нашему – областью), к которому относится город Ницца.

2

Знаменитая французская эстрадная певица тех лет.