Рабочее самоуправление в России. Фабзавкомы и революция. 1917–1918 годы

Имеющиеся в распоряжении исследователей обобщающие данные позволяют утверждать, что рабочий контроль быстро становится массовым явлением. Так, в Москве к лету 1917 г. фабзавкомы существовали уже на 144 из 166 обследованных предприятий, а к осени они объединяли уже 400 тысяч рабочих и служащих Москвы и окрестностей. При этом эти данные, кочующие из исследования в исследование, очевидно, не полны. Они почерпнуты из сохранившихся материалов анкетирования, проводимого в середине 1917 г. пролетарскими организациями с целью уточнить свою силу и социальную базу. Но в материалах анкетирования подчёркивается, что мероприятием удалось охватить далеко не все предприятия. К примеру, в Замоскворецком районе на таком крупном предприятии, как Трамвайный парк Шрадера, опрос не проводился. Не удалось обследовать и ряд предприятий текстильной промышленности, близких к закрытию и охваченных сильными волнениями, на которых уже в силу этого могли действовать какие-либо рабочие организации318.

О глубине этих перемен также можно составить представление по уже упомянутым материалам анкетирования предприятий Москвы. Общее количество учтённых им предприятий, к примеру, Симоновского района 19 (3 общественных и 16 частных). Большинство из них принадлежали металлообрабатывающей (7 предприятий) и кожевенной промышленности (5 предприятий). В основном это были средние предприятия. На одном предприятии рабочего комитета не было. Из тех предприятий, на которых комитеты имелись, большинство (12 предприятий) работало в нерабочее время, в рабочее же время комитеты собирались лишь на трети предприятиях. Основным источником финансирования были регулярные отчисления и пожертвования самих рабочих. Практически все фабзавкомы имели в своём составе комиссии по направлениям деятельности, причём наиболее часто организовывались культурно-просветительские комиссии, контрольные комиссии существовали на 2 предприятиях, комиссии по охране предприятия и финансовая – на 1 предприятии.

Можно проследить и деятельность рабочих комитетов района. Большинство из них (соответственно 13 и 11) никак не участвовали в организации у себя на заводе политических партий и кооперативов. Зато до 90% комитетов принимали активнейшее участие в образовании профсоюзов. На культурно-просветительскую деятельность делались расходы на 6 предприятиях, на взаимопомощь рабочим – на 2, на покрытие расходов по конфликтам с предпринимателями – 1, на прочие цели – на 30% предприятиях. Найм и увольнение были в центре внимания 60% фабричных комитетов района. Контроль за топливом был налажен лишь на 2 предприятиях, за снабжением – на 3, за заказами – на одном. Зато большинство фабзавкомов участвовали в административной деятельности и в разработке правил внутреннего распорядка319.

Схожая, но с определёнными особенностями, ситуация складывается и в Замоскворецком районе. В подавляющем большинстве случаев деятельность завкомов здесь оплачивалась предпринимателями. Лишь на 7 предприятиях (как указывается в источнике – некрупных) – рабочими, а на 4 предприятиях фонд оплаты деятельности ФЗК финансируется рабочими и хозяевами на паритетных началах. На одном предприятии оплаты не производилось совсем. Как объяснялось в записке, причина тому, что фабзавком «ухитрялся» разбирать все проблемы в нерабочее время. Из этого замечания можно сделать вывод, что на большинстве остальных предприятий завкомы действовали и во время рабочего дня. Из 76 предприятий специализированные комиссии существовали на 43 заводах и фабриках. Чаще других образовывались исполнительная комиссия, культурно-просветительская, санитарная, производственная, финансовая, по оценке труда, по выработке внутреннего распорядка. На 51 из 77 обследованных предприятий осуществлялся контроль за наймом и увольнением, а ещё на 5 – только за увольнением. Как говорилось в записке, на остальных предприятиях района завкомы пытались вмешиваться в регулирование рынка рабочей силы «частично» и «косвенно». Контроль за запасами сырья и топлива в тот период осуществлялся лишь на 5 предприятиях Замоскворечья. Добычей сырья занимались 14 фабзавкомов. Среди остальных форм рабочего вмешательства в деятельность предприятий эпизодично встречались попытки регулировать трудовую дисциплину, охрану предприятий, бороться с простоями. На одном предприятии рабочий был членом заводоуправления320.

Аналогичные процессы расширения сферы деятельности фабзавкомов, совершенствования их организационного строения, изменения отношения к ним рабочих происходили не только в ЦПР, но и в Петрограде, Баку, Харькове, Донбассе, на Урале, в Поволжье, Минске, Прибалтике. Существуют несколько важных источников, позволяющих судить о подлинном размахе этих процессов. Прежде всего речь идёт о результатах промышленной и профессиональной переписи 1918 года. Определённую информацию можно подчепнуть также из ряда материалов большевистской партии. Так, немалый интерес представляют данные, собранные Центральным и региональными комитетами большевистской партии. В частности, ЦК РСДРП (б) сразу после Апрельской конференции распространил в 218 парторганизациях специальный опросный лист, содержавший вопросы по рабочему контролю. Ответы, возвращённые в ЦК, существенно оживляют сухую, выборочную статистику переписи. Наконец, дополнительные сведения по проблеме распространения различных форм рабочего контроля содержатся в письмах местных организаций в ЦК и Московское областное бюро ЦК РСДРП (б), отчётах о поездках инструкторов центральных органов партии по местным организациям, материалах VI партсъезда, прежде всего в анкетах, заполняемых делегатами.

На основе этих материалов В. И. Селицкий пишет о 1566 достоверно известных случаях рабочего контроля на 373 предприятиях. По его данным, наиболее распространённым был контроль над условиями труда – 28,3% от общего числа известных случаев. За ним шли контроль над наймом и увольнением – 27,3% и производственно-технический контроль – 21,9%. Значительно реже встречался контроль над распределением предметов потребления (6,8%), хотя на крупных предприятиях этот показатель был несколько выше – 8,2%. Ещё менее распространена была охрана предприятий – всего 6,3% случаев. Причем наибольшее их количество зафиксировано на предприятиях металлургической и текстильной промышленности – 6,8%, а наименьшее в пищевой – 3%. Очень слабо обстояли дела с финансовым контролем. В среднем он занимал 7,8% случаев по всем, и 6,5% по крупным предприятиям. Наиболее активно и в этом отношении были металлисты (8,5%), текстильщики (7,2%) и горнодобытчики (3,2%). Ещё меньше в источниках фактов установления прямого рабочего управления – лишь 2,3%, причём по крупным предприятиям и того меньше – 0,4%. Наиболее активно шли на установление своего управления пищевики (6,2% случаев) и горнодобытчики(3,2%), тогда как у металлистов и текстильщиков те же показатели были совсем незначительны (1,7% и 1,0%). По отраслям промышленности наибольшее число фактов рабочего контроля на одно предприятие пришлось на металлургическую промышленность – 4,9 случая. Далее шли текстильщики (3,8) и горнорабочие (3,7). Наименьшая активность обнаруживалась у пищевиков – всего 2,7 случая рабочего контроля321.

Но и эти данные нельзя считать полными. Так важные материалы по районированию фабзавкомовского строительства приводятся М. Л. Иткиным. Им обобщены сведения о 2094 случаях осуществления рабочего контроля на 573 предприятиях с количеством рабочих 1 428 000. По его подсчетам наибольшее распространение получил контроль за внутренним распорядком – 42,3%, материально-техническим снабжением (17,2%), распределением продуктов (11,4%), охрана предприятий (10,7%) и технико-производственный контроль (9,0%). М. Л. Иткин подтверждает выводы В. И. Селицкого о низком уровне финансово-коммерческого контроля (5,1%) и прямого рабочего управления (4,3%). Контроль за внутренним распорядком наиболее сильно был развит на Кавказе (69,5%) и в Белоруссии (81,4%), за материально-техническим снабжением – в Северо-Западном районе и Петрограде (13,9% и 14,1%). В плане технико-производственного контроля особенно выделялась Средняя Азия и Казахстан. Здесь показатель был чрезвычайно высок и поднимался до 42,1%, что впрочем объясняется низким общим показателем количества случаев рабочего контроля в этом регионе – всего 19 зарегистрированных эпизодов. Финансовый контроль был наиболее развит на предприятиях Петрограда (7,1%) и Северо-Западного района (6,8%), а также в Сибири и на Дальнем Востоке, где этот показатель достигал уровня в 9,3%. А вот случаи прямого рабочего управления особенно часто встречались на предприятиях Урала – 13,1% всех известных там фактов рабочего контроля связаны с этим. Так же высоки эти показатели в Сибири, на Дальнем Востоке (12,3%), Украине (10,1%) и в Белоруссии (9,3%)322. В то же время общее количество фактов рабочего контроля, по мнению историка, было самым высоким в ЦПР и составляло 776, или чуть меньше 40% из числа всех зафиксированных.

Таким образом, мы видим, что постепенно в деятельности фабзавкомов как органов самоуправления всё большее значение начинают приобретать различные формы рабочего контроля над производством. Вне зависимости от того, вёл ли рабочий контроль на тех или иных предприятиях к рабочему управлению или только к участию рабочих в управлении, все прочие функции рабочего представительства в деятельности фабзавкомов начинают отступать на второй план. Сила того или иного рабочего комитета и всего фабзавкомовского движения в целом определялась теперь тем, насколько широким и значимым был рабочий контроль над производственной деятельностью. Всё это и позволяет квалифицировать фабзавкомы лета – осени 1917 г. не просто как органы самоуправления, а как органы производственного самоуправления. Это определяло их специфику в качестве особой, самостоятельной формы рабочей самоорганизации.

Усложнение форм деятельности фабрично-заводских комитетов неизбежно влекло за собой и качественные перемены во внутренней самоорганизации фабзавкомов.

В трехтомном издании по истории фабзавкомов, подготовленном бывшими членами и сотрудниками Центрального совета ФЗК П. Н. Амосовым, Н. К. Антиповым, Н. А. Скрыпником, В. Я. Чубарём и др., приводится схема устройства фабзавкома323, которая складывается к концу организационного периода развития фабзавкомовского движения и которая была типичной для многих предприятий324.

Из приведенной в приложении схемы видно (см. схему на стр. 407), что вся работа комитета как бы подразделялась на две самостоятельные части: комиссию контроля (Б) и комиссию труда (В).

Координировалась их деятельность Президиумом комитета (А). Комиссии контроля являлись наиболее важной частью комитета. Они существовали не на всех предприятиях, но там, где они образовывались, в их состав, по свидетельству Батышева, старались выбирать наиболее квалифицированных рабочих. Например, руководитель контрольной комиссии Военно-артиллерийского завода И. К. Ливен впоследствии стал членом заводоуправления, а с января 1921 г. Московский союз металлистов, по предложению завкома, утвердил его директором завода.

Комиссия контроля (Б) распадалась на четыре части: комиссию административно-финансового контроля (IX), технико-производственного контроля (X), контроля по снабжению и расходованию сырья и полусырья (XI), контроля по приёмке и расходованию топлива и вторсырья (XII). Первые два звена объединяются в бюро производства (Г) и управляются членом комиссии контроля (V), а части (XI) и (XII) объединены в бюро снабжения (Д) под руководством члена комитета контроля (VI). Председатель комиссии контроля (II) выполнял разнообразные функции и вне предприятия, представительствуя по должности на общегородских и производственных конференциях и в Советах.

Вторая комиссия фабрично-заводского комитета – комиссия труда (В) – разбивалась на четыре, а в некоторых случаях и более подразделений: расценок и норм выработки (XIII), приёма и увольнения рабочих и разрешения конфликтов (XIV), охраны труда (XV), культурно-просветительскую комиссию (XVI). Комиссия по установлению расценок и норм выработки и комиссия по контролю за наймом и увольнением объединялись в профессиональное бюро (Е), работой которого руководил член комиссии организации труда (VII), тогда как комиссии по охране труда и культурно-просветительской деятельности объединялись в бюро пролетарской культуры (Ж) под руководством другого представителя комиссии организации труда (VIII).

Деятельностью фабзавкома руководил его Председатель (I). Кроме этого в структуру комитета входил секретариат или секретарь (IV) и делопроизводитель или делопроизводительный отдел (3).

Понятно, что эта схема фабзавкома прижилась не везде, но в любом случае структура подавляющего большинства фабзавкомов приобретает вид, типичный для органов производственного самоуправления, включая в себя звенья, специально ориентированные на развитие контроля над производством.

Легко также провести аналогию между традиционной русской общинно-артельной организацией и сферой деятельности фабзавкомов. Наше утверждение, что рабочим в период революции не нужно было долго раздумывать, как сорганизоваться для самозащиты и выживания, находит ещё одно веское подтверждение: достаточно, в частности, сравнить формы и направления деятельности фабзавкомов с формами и направлениями деятельности сельских сходов, закреплённых ещё царским законодательском о крестьянской реформе, отменявшей крепостное право. Сход вершил всеми делами, принимал решения стратегического уровня, а именно: выбирал всех должностных лиц, выбирал своих представителей в вышестоящие органы самоуправления, «удалял из общества вредных и порочных членов», принимал новых, решал хозяйственные вопросы, в частности связанные с землепользованием, раскладывал по крестьянам налоги325. Параллель очевидна и, по всей вероятности, не случайна. В то же время устройство и деятельность фабзавкомов мало напоминали западноевропейскую цеховую организацию, поскольку охватывали значительно более широкую сферу.

Нельзя в этой связи не отметить ещё один факт, важность которого трудно переоценить. Из типовой схемы устройства фабзавкома (см. её модернизацию для большей наглядности на стр. 408) видно, что структура фабзавкомов как бы разделяется на два сектора. Один из них связан с регулированием труда и возглавляется непосредственно комиссией труда и её председателем. Другой сектор представляет собой, собственно говоря, контрольную комиссию и отвечает за налаживание самых разнообразных функций рабочего контроля, говоря современным языком, форм участия рабочих в управлении производством. Тем самым перед нами возникает ещё одно немаловажное обстоятельство, заставляющее говорить о двоякой роли фабзавкомов в революции 1917 г. С одной стороны, в их компетенцию входили вопросы контроля в области трудовых отношений, а с другой – в области хозяйствования. Таким образом, в зачаточном виде, но самым естественным образом они объединяли в себе как органы, по своему характеру близкие к профсоюзным, так и органы, по своему характеру близкие к функциям заводоуправлений. Это обстоятельство с особой наглядностью свидетельствует о формировании фабзавкомов в качестве принципиально новой формы самоуправления рабочих.

Имеется ещё одно существенное обстоятельство, на которое необходимо обратить внимание, речь идёт о материальной базе фабзавкомовского строительства. По сути, реально о самоуправлении можно говорить только тогда, когда существует материальная независимость от вышестоящих органов. Как обстояло дело в этом смысле по отношению к фабзавкомам?

Более или менее подробно вопрос финансирования фабзавкомов затрагивается во всех работах о них. Правда, никто из исследователей не пытался проанализировать его с точки зрения закономерностей функционирования органов самоуправления. Тем не менее в исторической литературе собрано достаточно материала, чтобы можно было сделать нужные выводы. Представление о том, как обстояло дело с финансированием деятельности фабзавкомов в целом, может дать схема326, помещённая на стр. 406. Из этой схемы видно, что средства на содержание и деятельность фабзавкомов выделялись, как правило, из фондов самого предприятия, кто бы конкретно их не пополнял: рабочие или владельцы. Ни другие рабочие организации, ни государственные органы, ни банки участия в финансировании фабзавкомов не принимали. Фабрично-заводские комитеты весной – летом 1917 г. были практически полностью материально независимы и осуществляли свои функции на основе самообеспечения.

В отечественной историографии имеются важные сведения и относительно динамики возникновения фабзавкомов. По этим данным, в предоктябрьский период уверенно шло строительство органов рабочего самоуправления на мелких (до 50 человек) и средних (от 51 до 500 человек) предприятиях. На более крупных предприятиях темпы были ещё выше. На предприятиях от 501 до 1000 человек до октября 1917 г. возникло 194 ФЗК, или 85,5%, на предприятиях от 1001 до 5000 человек образовалось 184 ФЗК, то есть 84,8%. Что же касается 20 учтённых переписью предприятий, численность рабочих на которых превышала 5000, то 86,9% из них было охвачено движением за рабочее представительство. По отраслям наиболее действенно шло развитие фабзавкомов и специальных органов рабочего контроля на транспорте – здесь образовалось ещё до октября более 86% из действовавших к середине 1918 г. фабзавкомов. Затем шли текстильная промышленность (70,1%), стекольная промышленность (более 66%), металлургическая и топливная промышленность (60,7% и 61,2%). В региональном разрезе по темпам возникновения ФЗК впереди шла Московская губерния – 64,8% (или 826 ФЗК)327.

Вместе с этим приведённые выше расчеты показывают, что фабзавкомы существовали далеко не на всех предприятиях, и существующие на этот счёт в историографии завышенные оценки следует признать ошибочными. Так, Л. С. Гапоненко пишет о том, что к лету 1917 г. фабрично-заводские комитеты были организованы на подавляющем большинстве предприятий328. Гораздо более взвешенную позицию занимал П.В. Волобуев, который, ссылаясь на раздробленность и «кустарность» попыток рабочих вмешиваться в контроль над производством, призывал не «впадать в преувеличения размаха и общих результатов» фабзавкомовского движения на этом этапе329. Эту же точку зрения разделял и В. 3. Дробижев. Согласно собранным им данным, из 4398 известных фабрично-заводских комитетов более 50% были образованы уже после Октября. В предоктябрьский период фабзавкомы действовали лишь на 2151 предприятии, охватывая не более 22,5% промышленности, при этом наибольшие темпы в возникновении фабзавкомов, по мнению исследователя, наблюдались непосредственно накануне социалистической революции. Что же касается специальных органов рабочего контроля, то до прихода большевиков к власти они действовали лишь на 306 фабриках и заводах, или на 12,9% из общего числа учтённых предприятий330. Всё это заставляет согласиться с историками, считающими, что в дооктябрьский период рабочий контроль так и не смог превратиться в систему мер, способную радикальным образом вмешаться в экономику страны и спасти её от надвигающихся потрясений331.

В этом мы видим главное противоречие роли рабочего самоуправления в революции 1917 г. Сохранение существующей в стране общественно-политической ситуации для рабочих было неприемлемо. Участвуя в изменении отношений на производстве, фабзавкомы вносили существенный вклад в подготовку «пролетарского» этапа революции (как тогда воспринимали его многие). Но эти новые коллективистские отношения не охватывали всех предприятий и всех рабочих, они ещё не стали преобладающими, а там, где развитие фабзавкомов продвигалось более быстрыми темпами, часто это диктовалось политической, а не хозяйственной целесообразностью. В этих условиях любое изменение социальной и экономической ситуации могло разрушить ту среду, в которой шло развитие фабрично-заводских комитетов и существенно повлиять на их дальнейшую судьбу.

Примечания

1 Спирин Л. М. Россия, 1917 год: Из истории борьбы политических партий. М., 1987. С. 84.

2 Красный архив. 1927. Т. 2. С. 17.

3 Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция: Москва. Фронт. Периферия. М., 1971. С. 23.

4 Революционное движение после свержения самодержавия. Документы и материалы. М., 1957.

5 Бюллетень революции. 1917. 1 марта.

6 Красный архив. 1927. Т. 2. С. 46.

7 История Москвы. Краткий очерк. М., 1978. С. 202.

8 Известия Комитета петроградских журналистов. 1917. 2 марта.

9 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 31. С. 133.

10 Булдаков В. Путь к Октябрю // Октябрь 1917: величайшее событие века или социальная катастрофа? М., 1991. С. 34.

11 Герасименко Г. А. Состояние власти в России после свержения самодержавия // Власть и общественные организации России в первой трети XX столетия. М., 1994. С. 115.

12 Герасименко Г. Народ и власть (1917 год). М., 1995. С. 31-32.

13 Емельянов Н. А. Местное самоуправление в дореволюционной России. Тула, 1997. С. 37.

14 Февральская революция 1917 года: Сборник документов и материалов. М., 1996. С. 336.

15 Сборник материалов Комитета московских общественных организаций. Вып. 1. Май 1917 года. М., 1917. С. 3.

16 Известия Московского военно-промышленного комитета. 1917. Апрель. № 34.

17 Известия Комитета петроградских журналистов. 1917. 2 марта.

18 Февральская революция 1917 года. С. 257.

19 См. сообщение об этом в: Известия Временного исполнительного комитета московских общественных организаций. 1917. 2 марта. Вероятно, для придания легитимности новому органу в сообщении о его создании особо оговаривалось, что он был образован «на совещании, созванном городским головой по настоянию явившихся к нему представителей промышленных кругов», тем самым как бы подчёркивалась связь с прежней властью и создавалась иллюзия её непрерывности.

20 Известия Временного исполнительного комитета московских общественных организаций. 1917. 2 марта.

21 Государственное управление и самоуправление в России. Очерки истории. М., 1995. С. 160, 161, 164. и др.

22 Иваново-вознесенские большевики в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции. Сб. док. Иваново, 1947. С. 391.

23 Рейли Д. Политические судьбы российской губернии: 1917 в Саратове. Саратов. 1995. С. 83.

24 Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства. Л., 1980. С. 198.

25 Подробнее см.: Герасименко Г. А. Первый акт народовластия в России. М., 1992.

26 Русское слово. 1917. 2 марта.

27 Герасименко Г. Народ и власть (1917 год). М., 1995. С. 54. Таким образом, как видим, уже на ранней стадии развития революции выявилось одно из наиболее глубоких противоречий общественного развития той поры – противоречие между государством и широкой демократической инициативой низов. Причём центральная власть проявила свою настороженность и попечительские настроения не только по отношению к формально оппозиционным советам, но и к тем демократическим гражданским институтам, которые готовы были все свои усилия направить на укрепление авторитета новой центральной власти. Это противоречие с течением времени грозило превратиться в глубокий антагонизм.

28 Архив русской революции. Т. 1-2. М., 1991. Т. 1. С. 26, 27.

29 Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 479.

30 См., напр.: правленую стенограмму его речи в Государственной думе 1 ноября 1916 г. в кн.: Резанов А. С. Штурмовой сигнал П. Н. Милюкова. Париж, 1924. С. 45-61.

31 Трукан Г. А. Октябрь в Центральной России. М., 1967. С. 48-52, 53.

32 Герасименко Г. Народ и власть (1917 год). М., 1995. С. 53-54.

33 Там же. С. 33-48; Гапоненко Л. С. Рабочий класс России в 1917 году. М., 1970. С. 152-153; Андреев А. М. Советы рабочих и солдатских депутатов накануне Октября. М., 1967. С. 39-40.

34 Великий Октябрь. М., 1987. С. 34; История Гражданской войны в СССР. М., 1938. Т. 1. С. 72.

35 Петроградский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов в 1917 году. Документы и материалы. Л., 1991. С. 13.

36 См.: Ангарский Н. Москва в двух революциях. М. – Л., 1928. С. 10.

37 Бюллетень Совета рабочих депутатов. 1917. 1 марта.

38 Лубков А. В. Война, революция и кооперация // Власть и общественные организации в первой трети XX столетия. М., 1994. С. 107-109.

39 Кильчевский В. Кооперация и революция. М., 1917. С. 13.

40 Лубков А. В. Война. Революция. Кооперация. М., 1997. С. 116-117 и др.

41 Объединение. 1917. № 2. С. 23.

42 Лубков А. В. Война, революция и кооперация // Власть и общественные организации в первой трети XX столетия. М., 1994. С. 107-109.