Жить при заваленном горизонте. Стихотворения и песни

жить при заваленном горизонте

Стихотворения и песни

Анна Бочкова

Иллюстратор Софья Малахова

Дизайнер обложки Максим Новиков

Корректор Венера Ахунова

© Анна Бочкова, 2017

© Софья Малахова, иллюстрации, 2017

© Максим Новиков, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4490-0375-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

жить при заваленном горизонте

Про любовь

1. Сумбурное

Я была между двух, нет, не огней, любовей.И с одною из них я никак не могла проститься.Отходила на пару шагов, но моё дыханьеПрерывалось и не давало мне сделать третий.А вторая любовь зарождалась во мне и крепла.Я её ощущала всё ярче, неотвратимей.И во мне нарастал панический тёмный ужас —Я должна была выбрать. Но как я боялась выбрать!Я не стану скрывать, страх делает эгоисткой.Страх лишил меня зрения, света в конце тоннеля,Оставляя инстинкт: бежать, чтобы только выжить…Я совсем потеряла голову. Я застыла.Я боялась ошибки, боялась боли потери.И поэтому я вела себя полной дурой.И налево я не пошла. И направо – тоже.Стала птицей и полетела в дальние страны…Пережив ту зиму где-то за океаном,Я вернулась совсем другой и едва узналаТе огни, что ещё горели на старом месте.Слава богу, у них согрелись другие люди.

2. После сказки

Они жили счастливо и умерли в один день.Он так долго и трогательно за ней ухаживал,До последней минуты, пока была жива,Положив ей руку на лоб, сидел.Он рассказывал ей, что родился внук,А она улыбалась уже бессмысленно.И альбом семейных фото пытался выскользнутьИз её сильно дрожавших и слабых рук.Он, конечно же, знал, что её уже нет,Там, за светом глаз по-младенчески ясных.Она снилась ему Принцессой, юной, прекрасной.Он любил её. Ту, что была во сне.Рано утром однажды она ушла:Просто, тихо – взяла, да и не проснулась.А его снесло-спасло-затянуло:Похороны, друзья, дети, внуки, дела…Он ещё лет пять во снах на неё глядел,Старый Принц, глуховатый, седой сердечник.И когда она позвала, он взлетел, конечно…Они жили счастливо и умерли в один день.

3. Чужая жизнь

У него есть сын, и у него есть дочь,Но про дочку он предпочитает молчать.Просто слишком сильно любил её мать —До сих пор она снится каждую ночь.Ну а той, что сына ему родила,Он даже имя забывает порой,И хот, хотя она рядом, он грезит игрой —Он играет в прошлое – такие дела.– Ну а что же дочка? – спросите вы.– Позабыта отцом. А впрочем – ей плевать!Обожает отчима, сестрёнку и мать,А про брата с отцом и не желает знать,Просто выкинула это из головы.– Ну а сын, конечно, любит отца?– Ни фига! Жалеет нелюбимую мать,Собирается мстить за неё до конца.– До конца чего же? – спросите вы.– Ну да кто ж его знает, и кто поймёт!Есть сын, есть дочь и есть отец-идиот,И две матери есть, и время идёт,И все они не идут из моей головы…И я не знаю, почему, если спросите вы…

4. Галатея

Пигмалион ушёл. Любовь ушла.А Галатея так же, по привычке,По вечерам встречает электрички,А днём вершит домашние дела.Пигмалион ушёл. Уже давно.А Галатея ждёт, не понимая,Красивая, послушная, немая,И каменеет, глядючи в окно.Пигмалион ушёл. Прошли века.А статуя – она уйти не может,И как бы вопрошает: «Для чего же?» —К немому небу вздетая рука…Пигмалион ушёл. И смысла нет.Богиня снизошла, чей взор бездонен,И плачет мрамор под её ладонью.И Афродита слёзы льёт в ответ.

5. Скорбящему

А. Ф.

Она была с тобою…                                      Как теперьТы станешь жить, когда её не стало?Всё так же ею пахнет одеяло.Всё так же ждёт прикосновенья дверь.Когда тебя оставила она,Ты наблюдал, как ей жилось с другими.То проклинал лицо, улыбку, имя;То вновь любил, страдал, лишаясь сна.Когда средь ночи вдруг звучал звонок,Ты мчался в коридор, – она входила.Ты оживал. Но утро разводило.Ты знал: когда-то снова будет ночь.Внутри скулит и воет дикий зверь.Уж сдох бы сам – так верно было б проще…Ты был живым, но лишь когда средь ночиОна была с тобою…                                      Как теперь?

6. Про Катю

Сватали Катьку – только лишь подросла.В последнем классе за Гошку – красу села.И вроде бы, что-то срасталось, и было всё…Да только уж больно дрался – что твой боксёр.Катюха сбежала в город от этих бед.Ходила в театры, терпела хоры, балет.Хотела себе культурного подцепить.Артиста бы – вот мечта! Вот бы так пожить!Нашёлся один – ДК медиков режиссёр.Красавице Кате ночами читал Басё.Зарплату слал алиментами сыновьям.С остатка, купив портвейн, упивался пьян.Катюша умела шить – в ателье пошла.Клиенты попёрли, денежка потекла.Оделась в фирмовое, мебель и все дела.Помятого режиссёра в кулак взяла.Кулак кулаком, а только про ЗАГС – молчок.Она залетела – так тут же свалил сморчок.Пошла на аборт. Испугалась. Ушла домой.Всю ночь прорыдала. Да что уж – рожать самой.Родился сынок. Отвезла его на село.Поплакалась родичам, – как, мол, ей тяжело.Оставила ляльку бабке и деду, глядь —Сбежала обратно в город судьбу искать.Сыночек рос. Деньги слала им. Шли года.Мужчин хватало и сватались иногда.Но тот был лыс, этот чином не выходил,А третий узнал про сына и разлюбил.Сыночек, Саня, способный и бойкий был.Лет в десять сбежал от бабки и прикатилК мамаше Кате – подарком под Новый год.«Хочу в интернат, где музыке учат!» – вот.Пять дней в интернате Саня, на выходныхДомой забирает очередной жених.Вдовец, конечно, не юн и местами сед.Что стар – не скажешь, не семьдесят лет в обед.И Катя уже не девчонка, опять же – сын.А тут – настроен серьёзно, метит в отцы.И вот, наконец-то, свадьба: цветы, фата,Подкрашена чуть поблекшая красота,Под свадебный пир в ДК медиков сняли зал,А Саня с друзьями песенки подобрал,И сами сыграли и спели. Ломился стол.Поздравить даже директор рынка пришёл.Когда под конец собирали еду с собой,Зашёл помятый мужчинка один седой.«Талантливый сын у вас», – говорит, а самНа водку в стакане скашивает глаза.«У нас тут в ДК работал один мужик,Концерты ставил, даже за сценой жил.Потом с одной сошёлся, потом опятьСюда вернулся, сильно стал выпивать.Так я к чему? Это, тоже талантлив был!И мог бы в люди выбиться – только пил…Цирроз доконал. Года два уж. Ушёл мужик.Налили бы, что ли, а? На помин души…»До края стакан долила. Протянула: «Пей!»В лоток собрала оставшихся лососей.Всучила мамане торт и отцу – вино.Пошли все во двор. А Катя, открыв окно,Осталась в зале. Присела на край стола.О чём рыдала – сама сказать не могла.А муж услышал – бросился утешать.«Она от счастья!» – твёрдо сказала мать.

7. Размышление, навеянное беседой одного мужчины с одной женщиной

Мужчина хочет женщину. Сейчас.Едва проснувшись, пока нет других дел.Потом в планах душ, завтрак, почистить зубы.И он везде должен поставить галочки.Любовь – одна из строчек.А затем нацелиться на что-то большое,Возможно, даже великое.Это так обидно – быть галочкой…Женщина хочет мужчину. Всего.Всегда. Навеки. Эксклюзивно.Чтобы восторгаться и кормить.Чтобы родить детей и вынуть мозг.Чтобы любить свою любовь.Чтобы он был целью, неизменной, единственной,Для всех капризов, истерик, любовных горячек.Это так страшно – быть целью…Интересно, а каково быть любовью?

Прощай!

Отрывайся! Давай, упирайся, плыви, лети!Я уже не держу. Отпускаю. И ты – пусти!Я уже ухожу. И подобно супруге ЛотаЗастывать, оглянувшись назад, никакой охоты.Чтобы было что вспомнить добром, не держи, порви!Не собрать из осколков целое. ПуповинНе срастить. И не нужно. Я, милый мой, отбываю.И простить не прошу. Я двигаюсь – я живая…Отправляйся и ты, не мучай ни слов, ни снов.Отправляй все письма журавликами в окно.Смейся, плачь и чуди, влюбляйся невероятно.Только вот не держи, не стой, не смотри обратно.

Бабушка

Светлой памяти моей бабушки

Анны Михайловны Даниловой,

урождённой Добриян

«В эту осень я что-то никак не могу согреться,До костей озноб пробирает, суставы крутит.Даже ночью, свернувшись кошкой под одеялом,Ни уснуть, ни забыть о холоде не выходит..И ещё знаешь, Нюсик милая, я всё помню,Как-то вдруг нахожу все вещи, что потеряла, —Вот платок, например, сестра вышивала, Клава.Помнишь Клаву? А дядю Витю? А дядю Жору?Ты тогда только-только стала ходить за ручку,Бормотала всё все «маба», «бама», «чучук» и «тутла»…Про «чучук» не припомню толком… Быть может, поезд?Ну а «тутла», конечно, «кукла».. А квас был «твасом»…А к чему это я? Ах да, про платочек Клавин…Вышивала она его на твои крестины.Но из Винницы к нам в Москву не смогла приехать.И прислала с проводником. И ещё был крестик.Это Жора его из Лавры привёз. Подпольно!Он же, знаешь, большой человек был, большой начальник.Коммунист. И ему за крестик бы так досталось!Это ж время такое было… Ещё боялись…А отец твой увидел крестик, скандал устроил.Запретил нам тебя крестить… Ну да Бог рассудит…Я на даче тебя крестила. Потом уж, летом.Ты была уже чуть побольше. Мы с мамой. Тайно.Почему я боялась? Как же тут не бояться!Это вы теперь смелые. Вас-то так не пугали.Мать твоя подрастала в оттепель, ты и вовсе…А я помню, как за два слова людей сажали.Чаю? Можно. Немного сделай. И хлеба с маслом.Нет, не надо готовить и греть ничего не надо!Аппетита-то нет совсем… Мне уже не нужно…Это вы, молодые, ешьте, пока в охотку».«Что-то спать не могу совсем я. И силы нету…Но вот всё нахожу, потерянное когда-то…Я, наверно, уйду зимою… Не плачь, касатка.Пожила уж – и слава Богу! И, видно, хватит.У тебя вон сынок. Сподобил Господь увидетьПравнучонка. Малыш хороший. Похож на Татку,Твою мамку. Она тихоней была. Сначала.А потом подросла маленько – так сущий аспид!То коленку рассадит себе. То соседу, КолькеВыбьет зуб коньком случайно, а то ЛюдмилеНарисует цветок помадой на белой юбке,Ну а ты свою тётку знаешь – та в крик да в слёзы.Дед твой, Вася, её обожал, егозу такую.Ведь она вся в него, Татьяна, – всегда на принцип.Если слово сказала – – хоть бей, не своротишь девку…А Людмила, – она красивая, да. Но злая.Вот и ты – прям как дед твой… Ты ж максималистка прямо.Он ведь в партию не пошёл. Даже под давленьем.Он мужчина. А я – жена. С узелком стоялаУ окна каждой ночью… Брали же каждой ночью!Это он был бесстрашный. А я целый день боялась,Что домой не придёт с работы. Боялась ночью,Что приедет машина – и всё… Боже, как боялась!А вот мать твоя, как и ты, не боится… Нюсик,Ты попомни меня, это всё ненадолго, правда!При Хрущёве уже спускали пары немного.А потом сажали опять, не стреляли только…Но я слышала много… Не приведи-то Боже!Чай? Спасибо, родная! Да что-то уж расхотелось…Ты прости меня, старую дуру, ворчу, пугаю…Я-то всё, пожила, боялась, но выживала…Дай-то Бог тебе жить не так, ну а всё ж попомни:Ненадолго вся эта штука, закрутят гайки!Вы уж с Таней поосторожней, не очень лезьтеНа рожон. Береги сыночка! И мужа слушай.Он молчун. Но уж если скажет, так прямо в точку.Он-то что говорит? Согласен? Ну, как мой Вася…Всё, иди, я устала. И одеяло дай-ка!Хоть уснуть не усну, отдохну, подремлю немножко.Да, и я тебя тоже люблю, ну, давай-ка, с Богом».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.