Одни приходят в монастырь сами, уставшие от мирских треволнений, желающие истинным покаянием избавиться от грехов прошлого; других насильственно помещают в монастырь. Казнить вроде не за что, но пребывая вне стен, они представляют какую-то опасность для существующей власти. Сохраняют ли такие послушание до конца дней своих, не бунтует ли душа мятежная?..

Монастырь – мир иной, Мир покоя и грёзХоть бушуют в душе еще страсти,За стеной остались реки пролитых слез…Но былого вернуть не во власти…Там любовь осталась, радость плотских утех,И печали разлук, и сомненья….За стеной остались поцелуи и смех.Впереди лишь одни сожаленья.

Правда то или нет, но дошло до нас, что, инокиня Досифея, век коротавшая в Ивановском монастыре в минуту откровенности госпоже Г. И. Головиной, взяв с нее клятву великую, рассказала, что девица одна, великой значимости родителей, от тайного брака рожденная, воспитывалась далеко за морем, в стране, не знающей ни снега, ни морозов. Жила в роскоши, окруженная большим штатом прислуги, бросающейся по первому слову ее, исполнять любое желание. Воспитание получила блестящее, особенно искусна была в языках разных. Один раз как-то гостил у нее русский генерал, очень известный в то время, Девице генерал тот и внешностью. и обхождением понравился, Он не был похож ни на кого вокруг поведением. С ним девице было приятно и весело. Предложил как-то по морю на шлюпке покататься. Ничего плохого не ожидая, девица согласилась совершить прогулку вдоль моря. Море было тихое, день был прекрасный. На одной шлюпке была она с генералом, да с гребцами. На второй были музыканты непрерывно игравшие, среди них был и певец, обладавший чудесным голосом. На взморье стоял большой красивый русский корабль, Генерал предложил девице на палубу подняться, посмотреть, как тот корабль устроен. Глупенькая, неопытная была дева юная… поднялась… и тут же была схвачена и силой отведена в каюту. К дверям каюты были приставлены часовые. Корабль поднял паруса и отплыл в неизвестном направлении. Потом девицу ту в тюрьме держали.. А потом сжалившись на свободу отпустили, распустив слух, что она утонула. Девичья красота стала опасной, с нею укрываться было трудно. Девица стала выводить красоту лица своего, натирая его луком. От лука того лицо разболелось и красота сошла. Одетая в рубище, она не привлекала к себе внимания. Питалась за счет того, что милостыню подавали на церковных папертях. Холода приближались, чтоб не погибнуть от холода и голода, пошла она к одной игуменье, слывшей доброй и благочестивой, приютила та ее из сострадания.

Постель – земля, соломы пук,Рука ее – подушка.Пирует дева – хлеб да лук…Дворец ее – избушка!В ненастье рада, коли хлев,Теплее средь животныхСухую корку хлеба съев —Сон крепкий, беззаботный….Настало утро – тьма забот:От холода б укрыться,Хоть чем-нибудь наполнить ротНе видеть злобных лица…Не причиняла людям бед.Жила в семье богатойТам разносолы на обедИ в золоте палатыА дальше все как тяжкий сонПохитили из домаИ песней стал душевный стонМир тяжкий незнакомый

Быль, рассказанная Досифеей, очень напоминает кусок из жизни авантюристки, вошедшей в историю под именем княжны Таракановой. Поведение генерала полностью совпадает с действиями Алексея Григорьевича Орлова. Вот только один вопрос невольно возникает: откуда инокине Досифее та история известной стала?.. Кстати, и саму Досифею тайны великие при жизни окружали, да и после смерти открытыми не стали. Известно, что на надгробии умершей Досифеи написано: «Августа – княжна Тараканова» Получается, две княжны Таракановы были: одна называла себя Елизаветой, вторую в миру Августой величали. Какая из них реальная?.. А может речь идет об одной и той же женщине?

Что нам известно о самой инокине Досифее?

…Привезена была по именному повелению Екатерины II в Ивановский монастырь, который, по указу императрицы Елизаветы Петровны от 20 июня 1761 года, предназначен был для призрения «вдов и сирот знатных и заслуженных людей»

А это означает только одно: Августа была знатного происхождения, дающая нам право называть ее принцессой Здесь, в Ивановском монастыре, принцесса была пострижена и получила монашеское имя Досифеи. Во все время двадцатипятилетнего пребывания своего в этом монастыре она жила в одноэтажных каменных кельях, примыкавших к восточной части монастырской ограды близ покоев игуменьи..Помещение, в котором жила Досифея ничем не напоминало сверхскромных келий монашек. Две уютные комнаты под сводами и прихожая нагревались изразцовой печью с лежанкой; окна были обращены на монастырь. На содержание инокини отпускалась игуменье из казначейства особенная сумма, к тому же и немалая. Досифея никогда не вкушала пищи в общей трапезной. Стол у нее был особый, обильный и изысканный. Бывало, что на ее имя игуменья получала значительные суммы от людей неизвестных. Досифея расходовала их на украшения монастырских церквей, на пособия бедным, часть средств раздавалась нищим. Кроме духовных лиц, да купца московского Шепелева Филиппа Никифоровича, Досифея никогда ни с кем не встречалась. Почему такое исключение было сделано для мирского лица? Возможно потому, что купец Шепелев был очень близким родственником Мавре Егоровне Шепелевой – подруги императрицы Елизаветы Петровны…

После смерти императрицы Екатерины II Досифею стали посещать и иные лица. Чаще других по праздникам посещал ее митрополит Платон. А однажды к ней пожаловало лицо императорской фамилии и долго-долго вело с ней беседу.

В церковь Досифея ходила редко и только в сопровождении приставленной к ней монахини; шли по коридору и короткой крытой сверху лестнице, ведущей прямо под святыми воротами в церковь. Там ожидали ее личный духовник с причетниками, богослужение совершалось для нее одной.. На это время церковные двери запирались, войти постороннему и увидеть инокиню никто не мог. Никто не мог заглянуть и в окна ее келий. Похоже, Досифея жила в вечном страхе, поскольку при каждом шорохе и стуке вздрагивала, бледнела и тряслась всем телом. У нее был портрет императрицы Елизаветы Петровны и какие-то бумаги, которые она незадолго до смерти сожгла. Тайны жгучие и темные клубились и оседали вокруг инокини. Была она среднего роста, худощава, чрезвычайно стройна, до старости сохраняя остатки редкой красоты. Умерла Досифея, дожив до 64 лет 4 февраля 1810 года. На ее похороны явился при всех орденах и Андреевской ленте граф Иван Васильевич Гудович, градоначальник Москвы, сенаторы, члены опекунского совета, вельможи старого времени в мундирах. Отпевал ее епископ Августнн со старшим московским духовенством. Похороны произведены были не в Ивановском монастыре, где пребывала при жизни Досифея, а в Новоспасском в усыпальнице рода бояр Романовых.

У жизни – путь! У смерти – край.Открытый путь, преграда?При жизни – ад, по смерти – рай?Проклятье, иль награда?Вопросов много – где ответ?В глубинах прячет тайна…Заслуженно всё то, иль нет?Откроется случайно!

Каковой была жизнь Августы – принцессы Таракановой до заключения в монастырь ее – не известно?. Много странного, но сходного, в судьбах обеих Таракановых, как и выбор самой фамилии..

Князей Таракановых история Руси и России не знает. Да и причем тут Таракановы, когда с одной стороны – Елизавета Романова, а с другой – Алексей Разумовский? На этот счет в прошлые времена возникали различные предположения, но убедительных во всех отношениях таки и не нашлось. Пришлось искать источник фамилии среди родственников Алексей Разумовского. Оказалось, что одна из сестер фаворита Елизаветы была выдана замуж за казака Дарагана. Переделать Дарагана в Таракана совсем нетрудно. Еще легче придать фамилии русское звучание, из Таракана в Тараканова. Таракановыми стали называть не только племянников Алексея Разумовского, но и родную дочь его, которая провела раннее детство в доме Дараганов. Больше о ней, в те годы, ничего не было известно.

Що то за голова, що то за розум?..

И правда, нужна ли фавориту разумная голова? Подумаешь, подумаешь, пораскинешь мыслями и решаешь, что – нужна! Нужна, наверное, тому, кто в фаворе долгое время удержаться намерен… Хотя начало пути фаворита определяется внешними данными, и не только красотою лица… Совсем иному органу главенствующая роль отводится От многих особенностей,, не только от разума, жизнь фаворита зависит.

Фаворит – это содержанка, но только высокого ранга, поднимаемая иногда с самых низов до вершин власти, получающая за «службу» телу женскому титулы, чины и поместья. Фаворит, сам по себе, лишённый права выбора, так же лишен и права отказа. Обращен на него благосклонный взгляд важной особы и всё – изволь служить ей так, как той пожелается, все фантазии её выполняя. Оступишься, не угодишь чем-то – ждёт опала, в лучшем случае заканчивающаяся изгнанием и полным забвением.

Фаворит – это роль, необычная служба,возникает она не по зову кровиНелюбимое тело обслуживать нужноСоздавая мираж пылкой, нежной любви.Фаворит чем-то схож на предмет туалета.Постарел, ослабел, стал невзрачным на вид,Отстраняют его, осуждают за это,Иногда… на весь мир фаворит знаменит…

Были у Государыни императрицы Елизаветы Петровны в девичестве мужчины, которых она душой любила и телом своим одаривала, но удаляли их от нее насильственно, не по желанию. Один более других задержался и только потому, что был он из простолюдинов, никакого отношения к дворянскому сословию не имея. Был он малороссиянином из рядовых казаков, проживающих в Черниговской губернии волею случая заброшенного в стольный город Сан-Петербург. В певчую капеллу взят был поскольку голосом великолепным обладал, да и внешностью его Господь-Бог не обидел. Край северный для голоса певчего оказался зело вредным. Утратил казак голос свой… Но не отпустила его императрица Анна Иоанновна, узнав, что Алексей Розум, как звали казака того, великолепно на бандуре играет… А возможно, заметила императрица, что на бандуриста, красивой внешности, высокого роста, красиво сложенного, царевна Елизавета «глаз положила»… Простолюдин, не вхожий в дворянские круги – не опасен, а занятая им царевна становиться далекой от политической жизни двора… И разрешено перейти красивому казаку ко двору царевны. Розум получил должность придворного бандуриста, потом, уже под фамилией Разумовского, – управляющего одним из имений цесаревны, затем и других ее имений и всего ее небольшого двора. В правление Анны Леопольдовны он был сделан камер-юнкером цесаревны. Это возвышение отразилось и в Лемешах – селе, где Алексей Розум родился. Мать Алексея завела там корчму и повыдавала замуж своих дочерей. В перевороте, возведшем на престол Елизавету, Алексей Разумовский играл очень видную роль и был пожалован в поручики лейб-кампании, что соответствовало генеральскому чину. После коронации государыни Елизаветы Петровны получил звание обер-егермейстера и целый ряд имений в Великороссии и Малороссии. За матерью Алексея Разумовского был отправлен в Лемеши особый нарочный, и ее поместили со всем семейством во дворце; но здесь ей чувствовалось не по себе, и она скоро вернулась домой. Сознавая, что грамоты, полученной от дьячка в юности своей для жизни при дворе не достаточно, Алексей Григорьевич Разумовский приблизил к себе таких ученых и талантливых людей, как Теплов, Сумароков и Елагин (оставивших в истории России значительный след). Сам Разумовский стоял вне политики, но на него опирались такие представители русской партии, как канцлер Бестужев-Рюмин. По-видимому, не без влияния этого последнего состоялся и тайный брак государыни с Алексеем Григорьевичем. Событие это произошло осенью 1742 г. в подмосковном селе Перово. На него теперь смотрели как на супруга императрицы, которая во время его болезни обедала в его комнатах, смежных с ее собственными апартаментами. Это исключительное положение он сумел удержать до самой смерти государыни, хотя в последние годы место фаворита занял И. И. Шувалов. С легкой руки Разумовского при дворе пошла мода на все малороссийское: заведены были бандуристы; в штатах числилась «малороссиянка-воспевальница»; певчие малороссы участвовали не только в церковном хоре, но и в театральном, наряду с итальянцами (Алексей Григорьевич любил музыку, и ввиду этого была заведена при дворе постоянная итальянская опера). Сам же Разумовский и теперь оставался таким, каким был в Лемешах, – простым, добродушным, хитроватым и насмешливым хохлом, любящим свою родину и своих земляков.

Были ли у Елизаветы Петровны дети от Разумовского? Возможно! Тайный брак не становится преградой для рождения детей, только они не становятся желанными… Во всеуслышанье родители о таких детях не заявляли, а дети почему-то тоже молчали…

Скрыто и тайно – продукт для ума:Сколько вопросов, ответов?..Жизнь на вопросы ответит сама,Если попросят об этом?..Время пройдёт – и ответ не найти,Тайна осталась закрытойЗабвенье укрыло все к тайне пути,А ложь остается открытой…

Известность о тайно рожденных детях, как правило, рождалась после смерти родителей..Ничто не мешало о них теперь говорить вслух

Так намного позднее смерти императрицы Елизаветы и графа Разумовского, на свет появился один документ, законность которого за границей не оспаривается, но в нашей историографии он считается «подложным», датируемый 1770 годом. Вот его звучание:

«Елизавета Петровна. Дочь моя наследует мне и управляет Россией также самодержавно, как и я управляла. Ей наследуют дети ее, если же она умрет бездетною – потомки Петра, герцога голштинского.

Во время малолетства дочери моей Елизаветы, герцог Петръ Голштинский будетъ управлять Россией с тою же властью, с какою я управляла. На его обязанность возлагается воспитание моей дочери; преимущественно она должна изучить русские законы и установления. По достижении ею возраста, в котором можно будетъ ей принять в свои руки бразды правления, она будет всенародно признана императрицею всероссийскою, а герцог Петр Голштинский пожизненно сохранитъ титул императора, и если принцесса Елизавета, великая княжна всероссийская, выйдет замужъ, то супруг ее не может пользоваться титулом императора ранее смерти Петра, герцога голштинского. Если дочь моя не признаетъ нужным, чтобы супруг ее именовался императором, воля ее должна быть исполнена, как воля самодержицы. После нее престол принадлежит ее потомкам, как по мужской, так и по женской линии.

Дочь моя, Елизавета, учредит (верховный) совет и назначит членов его. При вступлении на престол она должна восстановить прежние права этого совета. В войске она может делать всякие преобразования, какие пожелает. Через каждые три года все присутственные места, как военные, так и гражданские, должны представлять ей отчеты в своих действиях, а также счеты. Все это рассматривается в совете дворян, которыхъ назначитъ дочь моя Елизавета.

Каждую неделю должна она давать публичную аудиенцию. Все просьбы подаются в присутствии императрицы, и она одна производит по ним решения. Ей одной предоставляется право отменять или изменять законы, если признает то нужным.

Министры и другие члены совета решают дела по большинству голосов, но не могут приводить их в исполнение до утверждения постановления их императрицею Елизаветою Второй.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента

Купить и скачать всю книгу

На страницу:

Перейти

1 из 1