Полная версия
Волчья доля (сборник)
– Угощайтесь, халява! – ехидно предложил Савицкий, указывая кавказцам на залитый винами и коньяком пол, и, уже направляясь к двери, добавил: – На будущее даю вам хороший совет – будьте любезнее с посетителями!..
Удачно исполненная карательная экспедиция привела Славу в хорошее настроение, которое не оставляло его до самого дома. Однако у дверей собственной квартиры Савицкого едва не хватил удар. У порога стояли крышка гроба и роскошный траурный венок.
«Боже, – подумал он, хватаясь за мучительно заболевшее сердце. – Неужели с Ольгой или с ребенком что случилось?» Но, прочитав надпись на венке, он понял: Ольга тут ни при чем. Затейливо выполненная надпись гласила: «Вячеславу Савицкому от друзей. Мир праху твоему». Кадий объявил войну.
Глава 4
Рано утром зазвонил телефон. Савицкий не сразу услышал его, сегодня почему-то спалось на редкость крепко, да и сон был приятным: огромное озеро, окруженное белоснежными березами. Зеленый луг, по которому он гулял под руку с Таней, своей первой, юношеской любовью.
Проклятый настырный звонок отобрал все это. С трудом разлепив глаза, Слава взял трубку.
– Слушаю, – сердито буркнул он.
– Получил подарочек? – осведомился незнакомый голос.
– Кто говорит?!
– Ты мертвец, понял? Мертвец! – В трубке послышались короткие гудки.
– Мудак ты, Кадий, – равнодушно сказал Савицкий, хотя, кроме кота, никто его слышать не мог. – К чему такие дешевые эффекты?
Он попытался снова заснуть, хотелось опять очутиться на зеленом поле вместе с Таней, но ничего не получалось. Когда же наконец стало возникать ощущение дремоты, предвещавшее благодатный сон, телефон зазвонил снова. На сей раз это оказалась жена. Предлагала встретиться, помириться. Небось увидела в магазине роскошную побрякушку, вот и вспомнила о муже!
– Оля, пойми, нам нельзя сейчас вместе жить, – терпеливо объяснял он. – Нет, не завел другую бабу. Просто у меня крупные неприятности. Тебе следует держаться подальше. Да перестань ты о бабах! Скажи лучше, сколько денег нужно? Сколько? Хорошо, сегодня занесу!
«Вот вам и любимая жена, – грустно подумал он, вешая трубку на рычаг, – даже не спросила, какие неприятности, зато при упоминании о деньгах сразу успокоилась! Какого хрена женился?»
Не найдя ответа на этот любопытный вопрос, он плюнул в сердцах, потом покормил кота и неожиданно для себя решил поехать на природу.
Погода выдалась хорошая. Настоящее бабье лето. Уже стоя у дверей, Савицкий подумал, что не мешало бы прихватить оружие. Если Кадий объявил войну, удара можно ожидать в любой момент.
Несясь на бешеной скорости по шоссе, он с наслаждением вдыхал бьющий через открытую форточку ветер. Он любил быструю езду, а еще – животных и осенний лес. Как там, должно быть, красиво теперь, а главное, тихо: не слышно людского гама, ругани, сопения. Увлеченный подобными мыслями, Савицкий не обратил внимания на синий «Шевроле», упорно следующий в отдалении за ним. У опушки леса Славик затормозил, закрыл машину и углубился в заросли. Боже, до чего хорошо! Почему теперь так редко удается выбраться в лес? В детстве он ходил сюда часто, пек с мальчишками-приятелями картошку на костре, когда стемнеет, любовался мерцающим пламенем. Как давно все это было!
Позади хрустнули ветки. Слава насторожился, прислушался: осторожные, крадущиеся шаги. Не искушая судьбу, он ничком упал на землю. Как выяснилось, вовремя. Автоматная очередь с треском разорвала прозрачный воздух. Откатившись в сторону, Савицкий спрятался за поваленное бревно и притворно застонал. Пускай думают, что он ранен, тогда придут добивать. Уловка сработала. Из кустов вышел один из кадиевских ребят, с «калашниковым» в руках. Настороженно озираясь, он двинулся к бревну, из-за которого слышались стоны. Аккуратно прицелившись, Слава выстрелил из своего «ТТ». Пуля попала прямо в сердце. Парень выронил автомат, удивленно разинул рот и грохнулся навзничь. В лесу воцарилась тишина. Некоторое время Савицкий ждал – не появится ли еще кто. Прошло полчаса. Никто не приходил. Очевидно, убийца приехал один. Осторожно поднявшись, Слава подошел к несостоявшемуся киллеру. Парень лежал на жухлой траве, раскинув руки и запрокинув бритую голову. В широко открытых зеленых глазах застыло удивление. Симпатичное молодое лицо было смертельно бледно. Совсем мальчишка, не больше двадцати лет. На мгновение в сердце Савицкого шевельнулась жалость, но он тут же отогнал ее в сторону. Какого черта, этот бык хладнокровно стрелял ему в спину, а потом небось гордился бы, бахвалился, как лихо завалил[10] Славу.
Выйдя из леса, он обнаружил синий «Шевроле», принадлежавший кадиевцу. Машина была пуста. Убийца действительно явился один. Какая глупость! Тачка наверняка угнанная, вряд ли на своей на мокруху поедут. Ну и пусть здесь стоит, вот ментам радость будет! Однако труп необходимо спрятать, не хватало, чтобы легавые рыться начали. Без них хлопот достаточно. Вернувшись к убитому, Слава тщательно собрал все гильзы, присыпал землей и листьями следы крови. Ее, впрочем, было не так уж много. Хорошо, что не в голову стрелял! Затем подогнал поближе свою машину, туго перетянул рану мертвеца его собственной рубашкой и с трудом запихал тело в багажник. Здоровый кабан оказался! Куда его теперь? В реку? Всплывет рано или поздно. Закопать? Тоже полной гарантии нет. Ах, ну да, как он мог забыть? Есть же Федька-могильщик, за которым остался неоплаченный должок! Савицкий, подобно дону Корлеоне, никогда не отказывал людям в помощи: во-первых, по причине врожденного добродушия, во-вторых, из соображения – авось пригодятся! «Иногда самый маленький, незаметный человек может оказаться полезен. Ну, а если нет – Бог с ним», – рассуждал Слава.
В тот раз Федька-могильщик, азартный игрок, крупно проиграл в карты своим товарищам по работе. На кладбище трудились в основном бывшие зеки, и порядки там были соответствующие. Федьку недвусмысленно предупредили: через два дня не расплатишься, посадим на нож. Карточный долг – святое дело! Тут бы Феде и конец пришел, да, на его счастье, кто-то надоумил обратиться за помощью к Савицкому.
– Карточный долг действительно святое дело, – внимательно выслушав, сказал Славик и достал из буфета пачку денег. – Держи, отдашь ребятам. Не волнуйся, сроки назначать не стану! Вернешь, когда сможешь!
Но долг Федька отдать не мог, поскольку все свои заработки пропивал или проигрывал в карты, и Слава уже начал забывать о нем, но сейчас вспомнил. При сложившихся обстоятельствах игрок-могильщик был очень кстати. Выгнав машину на дорогу, Савицкий снова вернулся в лес. Землей, опавшими листьями и сухими ветками тщательно замаскировал следы, оставленные «БМВ». Затем осторожно, на небольшой скорости, дабы не вводить в искушение гаишников, двинулся по направлению к кладбищу.
Федор Гришин сидел в раздевалке и подкреплялся водкой вместе с двумя приятелями. Начальство куда-то слиняло, поэтому вся троица пребывала в состоянии глубокого душевного покоя, сравнимого разве что с нирваной. Они недавно вернулись с похорон, где, кроме обещанных денег, получили еще три бутылки на помин покойника. Жмуриков[11] в этот день оказалось почему-то мало, и следующее погребение должно было состояться только через два часа. Могилу для очередного «квартиранта» приготовили с утра, и в настоящий момент мужики наслаждались заслуженным отдыхом.
– Много народу помирать нынче стало, – говорил самый старший из могильщиков, дядя Вася, – и все больше молодежь! Вон сегодня чувака закопали – сорок лет с небольшим.
– Как он к нам попал, не знаешь? – спросил Федя.
– Как-как. Возвращался поздно вечером домой, трезвый, кстати. Дали чем-то по башке, забрали получку – тысяч сто всего. А у него жена, трое детей!
– Сволочи! – возмутился третий могильщик, жилистый молодой парень, в прошлом студент.
– Или девчонка семнадцатилетняя, что утопилась давеча в реке, – продолжал дядя Вася. – Говорят, беременная была, а какие-то козлы ее изнасиловали. На следующий день выкидыш…
– Из-за этого сейчас не топятся, – усомнился Федя.
– А я говорю, так было! – рассердился дядя Вася. – Иду вчера вечером мимо ее могилы, слышу стоны, неприкаянная душа где-то здесь бродит, ни Бог, ни дьявол ее не принимает. Так и будет скитаться по кладбищу до Страшного суда…
– Привет, мужики, отдыхаете? – послышался с порога приветливый голос, и Федька оцепенел от ужаса, узнав Савицкого. «За долгом пришел! – мелькнула мысль. – Ох, что будет! У меня, как назло, ни копейки».
– Можно тебя на минуту, Федя? – подтверждая его подозрения, позвал Слава. – Разговор серьезный есть.
На подгибающихся от страха ногах могильщик послушно вышел из раздевалки.
– Извини, Славик, – умоляюще начал он, когда они оказались наедине. – Я гол как сокол, но, ей-Богу, к концу недели соберу бабки.
– Бабки? – искренне изумился Савицкий. – Зачем мне они?
– Тогда что?!
– Я пришел просить о дружеской услуге, окажешь ее – все долги забудем, полный расчет!
– Какая услуга?
– Пойдем, покажу!
Подойдя к своей машине, Слава на секунду приоткрыл багажник. Увидев скрюченный труп, Федя невольно отшатнулся.
– Не поднимай шума, – в тихом голосе Савицкого послышалась угроза. – Этот гад хотел меня убить, в спину стрелял. Нужно, чтоб он бесследно исчез. Пусть тот, кто его послал, поломает голову.
– Как мы это сделаем?
– Все проще пареной репы, неужто таких вещей не знаешь? А еще на кладбище работаешь! Есть готовая могила? Чудесно! Когда похороны? Еще лучше, времени хватит! Бери несколько досок и пошли. Остальным ни слова!
Могила, готовившаяся принять очередного постояльца, находилась в дальнем конце кладбища, которое непрерывно росло, давно перешагнув за первоначально отведенную территорию. Здесь не было памятников, бережно выкрашенных оград – только не успевшие осесть свежие холмики да груды траурных венков с искусственными цветами. Закапывали тут народ небогатый. Конечно, в центре кладбища, даже у самого входа, имелись свободные места, но предназначались они для мертвецов состоятельных и стоили бешеных денег. Прямо за могилой начиналась небольшая роща, которой в ближайшем будущем тоже предстояло стать местом захоронения.
Савицкий подогнал «БМВ» почти к самой яме.
– Лезь вниз и рой глубже, примерно на метр, – приказал он.
Федька, уже начавший понимать Славкин план, послушно прыгнул в могилу. Работал он изо всех сил, стремясь как можно скорее покончить со всем этим. Вздрагивал от каждого шороха. Казалось, с минуты на минуту нагрянут менты, найдут труп, повяжут обоих. И тогда Федя пойдет как соучастник. Однако все вокруг было тихо. Легкий ветерок шелестел листвой, чавкала под лопатой сырая глина, тяжело пахло разрытой землей. Стоящий на краю могилы Савицкий спокойно курил сигарету. Закончив, Федя с трудом выбрался наверх.
– Молодец! – похвалил Славик. – Быстро управился! Теперь помоги мне. Бери его за ноги.
Вдвоем они вытащили труп из багажника, бросили в яму. Затем тщательно заложили досками. Сверху насыпали земли, слегка утрамбовали. Могила приобрела прежний вид.
– Неплохо, да! – криво улыбаясь, сказал Савицкий. – Хрен его когда найдут! Сейчас будут похороны, в яму опустят гроб, поплачут, закопают, навалят венков – затем поедут пить водку! Никому и в голову не придет, что в могиле еще один. А мертвецам все равно, вдвоем им даже веселее будет. – Неожиданно лицо его стало печальным. – Все-таки жаль парня, совсем молодой! Но что мне оставалось делать?! Кого здесь хоронить будут, не знаешь? – сменил он тему разговора.
– Какую-то женщину!
– И скоро?
– Час остался.
– Ладно, отгоню машину, потом приду поглядеть, или знаешь что? Хочешь выпить со мной?
– Так ты вроде… – удивленно начал Федя.
– Э, ладно, сегодня можно! К тому же отмазка хорошая для твоих корешей. Встретил старого друга, хлопнули по маленькой… Чтобы не обижались, им тоже привезем! Поехали!
«БМВ» быстро домчался до ближайшей коммерческой палатки. Савицкий купил три бутылки «Абсолюта», немудреную закуску, пластмассовые стаканчики. Вернувшись на кладбище, они загнали машину в укромный уголок и расположились на скамеечке, около заботливо ухоженной могилы, украшенной внушительной плитой из черного гранита.
– Пусть каждый наливает сам сколько хочет, – предложил Слава и плеснул себе на донышко. – Мне много нельзя, – пояснил он, – а ты не стесняйся!
– Ну давай, за упокой души того парня, жаль, не знаю, как его зовут! – произнес тост Савицкий и опрокинул в рот содержимое своего стакана. Федя не постеснялся, хлопнул целый. Водка успокоила нервы. Совершившееся начало представляться в ином свете. Действительно, чего страшного? Никто не догадается искать здесь жмурика. Кроме того, со Славкой в расчете. Опорожнив еще стакан, Федя вдруг подумал, что можно подобное дельце провернуть и еще раз, на этот раз за деньги. До чего хреново, когда карман пустой!
Словно прочитав его мысли, Савицкий достал из кармана несколько пятидесятитысячных купюр.
– Держи, братан, – сказал он, – не тушуйся, это не в долг, просто по дружбе!
– Будет еще подобное дело, обращайся прямо ко мне! – сказал охмелевший могильщик. Слава пристально, изучающе посмотрел на него. Под этим цепким взглядом Федору сделалось не по себе.
– Спасибо, – промолвил наконец Савицкий, – я так и сделаю. Только гляди, не распускай язык!
В глазах Славика сверкнула молния. Федор вздрогнул, представив себя на мгновение на месте того парня.
– Ну, ну, успокойся, – заметив его страх, добродушно улыбнулся Славик. – Пойдем, угостим твоих ребят…
Бедные похороны проходили быстро, суетливо. Подвыпившие родственники поспешно, торопясь покончить с неприятной обязанностью, целовали в лоб мертвую женщину, на лице которой застыло усталое выражение. Казалось, она тоже хотела, чтоб все это побыстрее кончилось и люди, постоянно отравлявшие ее и без того безрадостную жизнь, а теперь изображавшие лицемерное горе, ушли. Родичам, в свою очередь, не терпелось вернуться домой, где ждал накрытый для поминок стол. Поплакав для приличия, гроб опустили в могилу, закидали землей и водрузили сверху дешевый бумажный венок. Затем, приняв по стакану, отправились восвояси. Никто не заметил стоявшего в отдалении хорошо одетого мужчину лет тридцати. Когда все ушли, он подошел к свежему холмику, положил на него букет ярко-красных роз и, резко повернувшись, зашагал к своей машине…
Вернувшись домой, Савицкий позвонил Мирону, которому доверял больше других. Слушая рассказ шефа, Мирон бледнел на глазах, но бледность эта была не от страха, от злости!
– Нельзя оставлять дело без последствий, – решительно сказал он, – нужно нанести ответный удар, иначе Кадий вконец обнаглеет.
– Опять мокруха?! – поморщился Слава.
– Не обязательно, можно по-другому! Кадий держит через подставных лиц большой коммерческий магазин, где торгуют мебелью, видеоаппаратурой, мехами! Он имеет оттуда хорошие лавы. Разгромим магазин, самое ценное вывезем, остальное спалим! Людей Кадий не особо жалеет, но денежки любит. Тем паче что он вложил в магазин свои средства. Это будет чувствительный удар…
– Что ж, – согласился Савицкий, – хорошая идея!
Объект, предназначенный к разгрому, уже закрывался, когда к нему подкатили две белые «девятки». Магазин располагался в отдельном здании, приобретенном Кадиевым за астрономическую сумму. Выпроводив последних посетителей, заведующий хотел уже закрывать дверь, как вдруг перед ним появилось несколько крепких парней с автоматами в руках. Завмаг несказанно удивился. Всем было известно, что магазин принадлежит Кадиеву, и ни одна банда сюда не совалась. Кому охота развязывать войну? Может, залетные? Но тут он узнал одного из боевиков Савицкого. Что за чертовщина?
– Ребята, это магазин Кадия, – начал заведующий.
– Знаем без тебя! – оборвал его Мирон. – Закрой пасть, пока цел.
Налетчики ворвались внутрь. Один быстро перерезал телефонный провод, другой, подталкивая дулом автомата, согнал в кучу опешивших продавцов.
– Кадий нам кое-что должен! – объявил Мирон и вдруг рявкнул: – Дневную выручку быстро!
Денег набралась изрядная сумма. Вещи брать не стали. Перепуганных людей дулами автоматов вытолкали на улицу, видеоаппаратуру разбили прикладами.
– Передай Кадию привет от Славы, – процедил Мирон в лицо трясущемуся завмагу. – Давайте, ребята, – обернулся он к своим.
Внутрь здания полетели бутылки с зажигательной смесью. Магазин мгновенно вспыхнул ярким веселым пламенем.
– По коням! – скомандовал Мирон, и, погрузившись в машины, боевики Савицкого уехали.
– Черт бы побрал всех этих бандитов! – пробормотал себе под нос совершенно выбитый из колеи заведующий. – Буду искать другую работу! Сводят счеты, а я за них отдувайся. Слава Богу, хоть не убили. И на том спасибо!
Глава 5
В то время, как происходили вышеописанные события, Алексей Кадиев с нетерпением ожидал вестей от своего киллера. Он был уверен, что Серега не промахнется. Именно этот парень лично ликвидировал трех посланных Корейцем боевиков. Серега был прирожденным убийцей: отлично стрелял, в совершенстве владел рукопашным боем и, что самое главное, не испытывал ни малейшей жалости к своим жертвам. В том, что он прихлопнет Савицкого, Алексей ни минуты не сомневался. Правда, Кадию не понравилось, что Серега сегодня проявил строптивость, поехал на дело на собственной машине, а не на угнанной, как он ему настойчиво советовал. Ну ничего, не страшно, с годами поумнеет. Главное, работу свою делает на пять с плюсом.
Кадий опустился в низкое кресло, налил бокал мартини. Нажав кнопку дистанционного управления, включил телевизор. Выступала популярная рок-группа. Длинноногие девицы в юбках, едва прикрывающих трусы, скакали по сцене, словно кенгуру, создавали фон. Волосатый, бородатый солист в невообразимо идиотском одеянии извивался у микрофона, завывая дурным голосом. Кадий презрительно сощурился: «Тяжелый рок! Тьфу!» Человек старшего поколения, а было Алексею уже за сорок, он не признавал всю эту новомодную дребедень, да и вообще музыку не любил, за исключением блатных песен. Однако создававшие фон телки ему понравились. Как приятно небось засадить между этих стройных ножек. Делать все равно было нечего, и, немного подумав, Кадиев набрал номер телефона фирмы, поставлявшей девочек по вызову. Фирма находилась у него «под крышей», поэтому шлюх присылали бесплатно.
Приехавшая девица, скрывая отвращение, глядела на изрытое оспой лицо бандита. «Опять на «субботник», – с раздражением думала она. – Володя явно невзлюбил меня, за последнее время ни одного хорошего заказа, а как бандюг бесплатно ублажать – вперед, Ларисочка!» Уйти, однако, было некуда: ни кола ни двора. Приехавшая из далекой, глухой провинции, Лариса оказалась полностью во власти сутенера. Только рыпнись – выкинет на улицу как собаку. Придется возвращаться домой, в грязную, вымирающую от пьянства деревню, где все равно не будет покоя – начнут таскать по кустам воняющие сивухой скотники и трактористы. Да дадут ли еще уехать? «Убью, закопаю! – грозился пьяный Володя. – Никто не найдет, кому ты нужна, прошмандовка?!» Может, врет, а может, и нет. За последнее время девушка столько всякой мерзости насмотрелась – не приведи Господь!
Кадиев тем временем выключил видеомагнитофон с порнографической кассетой, уселся в кресло напротив экрана и, распахнув полы махрового халата, достал наружу сморщенный красноватый член, окруженный неряшливыми волосами.
– Соси! – приказал он.
С трудом преодолевая тошноту, девушка принялась делать минет. Густая вонючая волосня Кадиевого паха забивала глаза. Член же упорно не вставал. Неизвестно, что тут было виной, но Алексей обозлился на девчонку.
– Ничего не умеешь, шлюха! – злобно процедил он. – Где Вовка набирает таких коров?
С этими словами Кадий с силой оттолкнул от себя Ларису. Она упала навзничь, больно ударившись затылком.
Боль, обида, накопившиеся за последние месяцы, отвращение толкнули ее на необдуманные слова.
– Ты бы хоть помылся сперва, – со слезами на глазах сказала девушка.
– Что?!! – вскочил взбешенный Кадий. – Ах ты, паскуда!
С этими словами он резко ударил Ларису кулаком в лицо, затем ногой в живот.
– Ты кого мне прислал, пидор! – злобно рычал в трубку Алексей, а сутенер на другом конце провода трясся от страха. – Я тебе, падло, яйца отрежу!
– Алексей, Алексей, не надо! – зачастил перепуганный Володя. – Сейчас приедет самая лучшая девочка, будешь доволен, клянусь!
– Ладно, – смягчился Кадиев. – Пусть едет. А эту шалашовку забери отсюда и устрой ей райскую жизнь, понял?!
Через пятнадцать минут охранники сутенера привезли новую проститутку, а плачущую Ларису запихали в машину.
– Всех нас подставила, курва, – процедил один сквозь зубы, – ну, шеф тебе покажет!..
Новая девица, высокая стройная блондинка, старалась вовсю. Под тихую музыку медленно разделась, сладострастно извиваясь, с высоким профессионализмом сделала минет. Затем, когда навалившийся сверху Кадиев тыкался в нее своим коротким отростком, страстно стонала, изображая экстаз. «Кончай же быстрее, грязная свинья, – хладнокровно думала проститутка. – Мне еще сегодня деньги зарабатывать надо».
В конечном итоге Кадий остался доволен. Выпроводив девицу, он налил себе рюмку коньяка, с наслаждением выпил. Затем, усевшись в кресло, закурил сигарету, пуская под потолок кольца дыма. В это время зазвонил телефон. Алексей взял трубку. Это был Марат, старый кореш, приехавший вместе с Кадием из далекого северного города. По мере рассказа Марата бандит все сильнее менялся в лице. Выслушав до конца, Кадиев бросил трубку и затрясся в припадке ярости. Серегину машину обнаружили на обочине шоссе, сам он исчез, наверняка убит. Более того, боевики Савицкого разгромили и сожгли его магазин, в который было вложено столько денег! Проклятый Слава оказался не лыком шит. В ответ на покушение немедленно нанес два сокрушительных удара. Война, которую Кадий считал «блицкригом», начинает принимать затяжной, кровопролитный характер.
– Хорошо, – скрипнул зубами Кадий, – я тебе покажу, щенок…
Было около одиннадцати часов вечера, когда Виталик наконец вернулся домой от своей очередной подруги. Катя, неистощимая в постельных ласках, вымотала его до предела. Гибкая, стройная шатенка с полными бедрами, она умела разжигать в парне страсть, даже когда он, вымотанный бурной, бессонной ночью, считал, что уже ни на что не годен. Впрочем, тянуло Виталика к ней не только поэтому. Катя умела прекрасно готовить, создавать уют. Ее маленькая квартирка сияла чистотой, но не такой, как у некоторых чистюль-хозяек, у которых боишься ступить на сияющий паркет или не решаешься до чего-либо дотронуться и только думаешь, как быстрее отсюда смыться! Нет, в Катиной квартире все было естественно, и Виталик чувствовал себя там вполне непринужденно. «Может, жениться?» – неожиданно подумал он, немало при этом удивившись. Как большинство людей его возраста, Виталик являлся убежденным браконенавистником и при виде загса, свадебной фаты, украшенных пупсами и цветами машин его бросало в мелкую дрожь. Но сейчас мысль о браке не вызвала отвращения. «Действительно, почему нет? – сказал он себе. – Катя отличная хозяйка, красивая баба. А что не девочка – ерунда! Где их теперь возьмешь!»
Не торопясь выходить из машины, Виталик закурил сигарету, размышляя о будущей семейной жизни. Пожалуй, он переедет жить к Кате, только собаку с собой возьмет. Родители даже рады будут, просторнее станет в малогабаритной «хрущевке», да и не очень-то они жаловали сына с самого детства. Вечно грызлись как кошка с собакой. Мать пилила отца – мол, мало зарабатывает, сама ходила налево, а отец с горя пил, лупил сына. В детстве Виталик всегда болтался драный, голодный, часто сбегал из дома, за что и был поставлен на учет в детской комнате милиции. Но родителям он все равно будет помогать материально, жаль все-таки стариков. А с Катей они будут жить по-другому, по-хорошему…
Увы, мечтам парня не суждено было осуществиться, поскольку жить ему оставалось считанные часы.
Едва Виталик вышел из машины, как сзади на него обрушился тяжелый удар. Мир в его глазах перевернулся вверх ногами и исчез. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что лежит в сыром подвале, крепко связанный по рукам и ногам. Сквозь неплотно прикрытую дверь просачивалась узкая полоска света. Вдалеке слышались приглушенные голоса. Парень не мог сообразить, куда попал, кому понадобилось забрасывать его в эту вонючую яму. Менты зацепили? Нет. Помещение ни в коем разе не напоминало КПЗ. Обычный подвал, судя по размерам, в частном загородном доме.
На лестнице послышались шаги, дверь открылась. В проеме показалась темная фигура, в которой Виталик с удивлением узнал Кадиева.
Рядовой боевик, он еще не знал о начавшейся между бандами войне. После разгрома кавказского ресторана он сразу уехал домой, а оттуда к Кате.