Сердце Анны

– Кстати, мы там не были. Мне хочется взглянуть! И заодно давайте пригласим леди Рочфорд присоединиться к нам: будет невежливо оставлять Вашу матушку в одиночестве!

Анне понравилось его решение. Было видно, что возле неё настоящий мужчина: воспитанный и культурный. При отсутствии шума, громкой музыки и всеобщей болтовни голос Маркуса показался Анне более красивым, чем на балу. Каждое слово, сказанное им, будоражило её слух и вызывало ещё более сильную симпатию.

Маргарет сидела в уютном мягком кресле и увлечённо читала. Она даже забыла, что в её дом должен прибыть гость. Анна и Маркус тихонько постучали и вошли в библиотеку. Это место многие привыкли видеть не совсем уютным, со слегка томным освещением, старой мебелью, атмосферой, напоминающей прошлые века, и горами запылившихся книг, что лежат в каждом углу. Но эта библиотека являлась иной. Комната была достаточно просторная, с очень высокими потолками, большими окнами, полная света и воздуха, а книги аккуратно стояли на полках, каждая на своём месте. Лёгкий запах книжных страниц пропитал воздух, и это придавало комнате особенность, которая отличала её от остальных комнат в доме.

Увидев Анну и Маркуса, Маргарет улыбнулась и закрыла книгу.

– Добрый день, леди Рочфорд! Прошу нас простить! Надеюсь, мы Вам не слишком помешали?

Она также любезно поприветствовала его.

– Нет, нисколько! Напротив, я даже рада! Если бы меня иногда не беспокоили во время чтения, то, боюсь, я бы проводила в библиотеке дни напролёт.

– Тогда я спокоен. Быть может, Вы составите нам компанию? Мисс Рочфорд любезно предложила мне выпить чаю.

Маргарет сперва отказалась, дабы не мешать их общению, но Маркус был настойчив. И, конечно, она не смогла устоять.

Анне о многом хотелось спросить Маркуса, многое рассказать ему, но с его приходом она почти всё позабыла. С одной стороны это было даже хорошо: стань она слишком много говорить, этим бы выдала, что ждала его визита с нетерпением и каждый день готовила для него речи. А так, в своей немногословности и некоторой недосказанности Анна выглядела очень спокойной и таинственной. И это будило в Маркусе ещё больший к ней интерес.

После чая мистер Лоэр ещё больше убедился в том, что на леди Рочфорд он произвёл самое благосклонное впечатление, и его общество было ей искренне приятно. Он был рад такому положению вещей, а ещё больше его радовало то, что и усилий прилагать почти не пришлось.

Анне безумно хотелось узнать у Маркуса причину его долгого молчания. Он, будто прочитав её мысли, сам ответил на невысказанный вопрос.

– Я очень рад, что снова увиделся с Вами, Анна, и с Вами леди Рочфорд! Я бы и раньше написал, но увы, не мог найти время. Отцу была нужна моя помощь на фабрике. Однако я рисковал: Вы могли забыть обо мне.

«Никогда, никогда я не смогла бы забыть Вас, мистер Лоэр!», – мысленно произнесла Анна, но вслух сказала иное:

– Так бы и случилось, не прояви Вы настойчивость!

После она решила показать Маркусу сад. Это было, пожалуй, лучшее место в поместье. Романтичнее уголка не сыскалось бы даже во всем мире! От цветущих в саду цветов запах воздуха был просто необыкновенным! Казалось, даже сама погода желала, чтобы всё прошло идеально. Частые английские дожди сегодня решили не давать о себе знать, а солнце было нежным, приятным и совсем нежарким. Вода в озере переливалась и искрилась от солнечных лучей. Это был маленький рай, прекрасное место для двоих!

Первым, что привлекло внимание Маркуса, стало множество белоснежных лилий, раскинувшихся вдоль берегов озера.

– Как красиво! – поразился он. – Это воистину самое прекрасное из всего того, что мне когда-либо приходилось видеть!

– Я до сих пор не прекращаю восхищаться. Это подарок моей мамы, сделанный мне ещё в детстве. В эти цветы она вложила всю любовь ко мне, поэтому для меня они дороже всех бриллиантов на свете!

– Вы и эти цветы очень похожи: такая чистая и нетронутая красота!

Маркус нежно коснулся её руки. Они стояли и просто смотрели друг другу в глаза. В этот миг слова были бы лишними. Она смущённо отвела взгляд и улыбнулась не в силах что-то произнести.

Они ещё очень долго наслаждались обществом друг друга, пока, наконец, Маркус не сказал:

– Боюсь, я уже должен идти.

– Так скоро? – огорчённо спросила Анна.

– К сожалению! Но я ещё вернусь, чтобы снова Вас увидеть…

Два самых счастливых часа в жизни Анны пролетели незаметно быстро, как и все прекрасные моменты, которые так сильно хочется удержать. А ей хотелось, чтобы это не прерывалось и не заканчивалось никогда. Анна проводила Маркуса к его лошади, и он уехал, передав свои приветствия её отцу.

Переполненная приятными впечатлениями, Анна вернулась в дом, где прямо у дверей её уже ждала Маргарет.

– Боже, первая влюблённость! – воскликнула она, как только Анна вошла внутрь. – Как это прекрасно, а особенно прекрасно ещё и наблюдать со стороны!

– Мама, ну что ты говоришь! Это всего-навсего встреча!

– Ты отрицаешь, а значит, я права! Я тебя знаю слишком хорошо, можешь больше не притворяться!

– Ну ладно! – Анна сдалась и наконец открыла матери свои подлинные эмоции. – Ты права: мы действительно нравимся друг другу.

– Значит и любовь не за горами. С твоим отцом у меня всё начиналось так же. Он моя первая и последняя любовь.

Леди Рочфорд не была против их дальнейших встреч: Маркус покорил её. В его лице она видела достойного молодого мужчину, безупречного во всех смыслах. О нём они проговорили почти час. Анна рассказала матери всё о своих к нему чувствах. Но вот от сэра Рочфорда они договорились скрыть все откровения и назвать состоявшуюся встречу не более, чем просто дружбой.

Глава 16

Вскоре после отъезда Маркуса сэр Рочфорд вернулся домой. Он надеялся, что в поместье уже нет посторонних, и он может провести вечер только со своей семьёй.

Роберт не относился к тем людям, которые, занимаясь работой, могли «утонуть» в ней, полностью заняв мысли только одним конкретным делом. Он так не умел. Работа, в которую Роберт погрузился, находясь на заводе почти весь день, не смогла подчинить своей власти все его мысли. Он ни одной минуты не прекращал думать о том, что мистер Лоэр и его дочь проводят время вместе. Воображать куда труднее, нежели знать наверняка и видеть правду глазами. «Я глупец! Сбежал, как неуверенный в себе мальчишка! Нет, стоило остаться и хотя бы взглядом показать этому Лоэру, что с моей дочерью ему ничего не светит!» – коря себя, думал он. Что сделано, то сделано! Однако жизнь всегда даёт шанс поступить в следующий раз иначе. Сэр Рочфорд решил, что впредь, если возникнет необходимость, он останется дома и будет лично следить за происходящим. А сейчас ему хотелось услышать подробный рассказ от дочери, дабы поскорее погасить своё жгучее любопытство.

Анна всем была довольна, кроме одного… Никогда ещё ей не приходилось иметь тайны от отца. Но в данной ситуации это было необходимо. Анна решила солгать только из любви к отцу, чтобы не терзать его сердце тревогами.

– Папочка! Наконец-то ты вернулся! – Анна встретила его у дверей. – Сегодня тебя не было дольше обычного.

– Родная! – сэр Рочфорд обнял дочь. – Какое счастье видеть твоё лицо после долгого дня, проведённого в компании Фрэнка Кларрена! Без меня он не способен и дня продержать дело в безупречном порядке. Как же это меня раздражает! Но он хороший человек и к тому же надёжный, что является редкостью в наши времена, впрочем, как и во все предыдущие. Пришлось многое сделать, потому и задержался.

– Да, должно быть, это очень тяжело уследить за каждой мелочью в таком масштабном деле. Но теперь ты можешь отдохнуть. Идём ужинать!

– Ужин – это замечательно! И ещё мне очень интересно, как прошла твоя встреча с Маркусом Лоэром. Надеюсь, за столом ты мне всё и расскажешь!

К ужину все собрались в столовой.

– Что ты сегодня для нас приготовил, Оливер? – спросил Роберт. Повар всегда лично выходил к хозяевам, чтобы огласить меню:

– Запечённая форель с шафраном и молодым картофелем, как Вы любите, сэр. А позже будет готов пирог с грецкими орехами!

– Прекрасно! Именно этого мне сегодня и хотелось! Можете подавать. Ну что ж, – затем он посмотрел на Анну. – Теперь я готов послушать, как прошёл приём нашего гостя.

– Довольно обычно, – начала она. – Встреча была не более интересная, чем тогда на балу. Я показала мистеру Лоэру наш дом, а затем мы выпили чаю. С Маркусом совсем нескучно, и у нас есть общие интересы. Генриетта теперь далеко, а мне нужен друг и, думаю, он подходит на эту роль лучше кого-либо другого.

– То есть в мистере Лоэре ты видишь лишь возможного друга и не более?

– Да, конечно, – ответила Анна, опустив в тарелку глаза, и принялась непринуждённо нарезать филе форели на маленькие кусочки.

– А как же сам Маркус? Устроит ли его положение друга? – продолжал допытываться Роберт.

– Я думаю, что если бы он не хотел быть для меня просто другом, то дал бы мне об этом знать. Я бы догадалась и поняла это.

Анна старалась говорить как можно более уверенно и убедительно. Так как отец замолчал и перестал задавать вопросы, она предположила, что разговор завершён и продолжения не будет. Однако нет. Сэр Рочфорд молчал лишь потому, что анализировал все свои предположения, а также поведение Анны и Маркуса, которое он наблюдал на балу у Уотсов. Сравнив всё это с убедительным рассказом дочери, Роберт не нашёл совпадений. На секунду ему даже показалось, что речь шла о совсем другом человеке, как будто вовсе не о Маркусе: уж слишком велик был контраст.

– Ты не умеешь врать, дорогая, – чуточку усмехнувшись, сказал он. – Но звучало весьма убедительно.

У Анны слегка задрожали губы. Опровергать что-либо она не смогла. Для этого нужна выдержка и хладнокровие. Первая в жизни Анны ложь оказалась провальной. Возможно кто-то другой бы ей и поверил, но только не отец. Он был единственным после матери человеком, который мог увидеть и прочесть по её голосу и лицу проявление каждого чувства и эмоции, пусть даже скрытых внутри. Для своего отца Анна была, как сотню раз прочитанная книга, в которой он знал каждое слово наизусть.

Анна подняла на него глаза и тоже засмеялась.

– О, папа, но я ведь так старалась! – произнесла она весёлым и одновременно огорчённым тоном.

– Должно быть, это ещё один твой проявляющийся талант. Может, в будущем ты даже будешь играть в театре. Публика обожает слушать ложь и с радостью в неё верит. Там она допустима. Но мне никогда не ври, родная, даже если ты знаешь, что я приду в ярость, узнав правду, и стану тебя осуждать. Я люблю слышать только правду пусть даже в самом неприятном виде!

Анна послушно кивнула.

– Хорошо. А теперь скажи мне, как всё обстоит в действительности, – настоял отец.

Маргарет сидела молча и не перебивала их беседу, словно они были здесь одни.

Теперь Анна искренне открылась отцу. Конечно же, когда сердца двух людей тянутся друг к другу, возникает совсем иная симпатия, отдалённая от дружеской, и её очень трудно скрыть.

– Мы нравимся друг другу, папа! Мы поняли это ещё тем вечером. Я не знаю, что будет дальше, но хочу попросить тебя: пожалуйста, позволь всему идти своим чередом!

– Да, Роберт, я не думаю, что нам стоит вмешиваться, – Маргарет поспешила поддержать дочь. – Сегодня за чаем я говорила с Маркусом Лоэром, и, поверь, он совсем не такой, как ты себе внушил.

– Не внушил: я чувствую его подлую натуру! Я не могу этого объяснить, но он мне не нравится! – ответил Роберт.

– О, престань! Какой вздор! Ты просто с ним почти не говорил. Не нужно искать в людях только плохое, когда есть ещё и хорошее.

Роберт задумался. Он молчал, пока не доел до конца блюдо из своей тарелки, и только тогда сказал:

– Что ж, я перечить не стану. Анна, ты можешь иногда проводить время в его обществе, раз уж у вас двоих нашлось что-то общее, но пойми: не получив желаемого, а я об этом позабочусь, мистер Лоэр исчезнет, и это разобьёт тебе сердце. Не слишком ли высокая плата за фальшивую любовь?

Анна не знала, что ответить. Её влюблённое сердце было неспособно воспротивится чувству и думать шире, думать также свободно, как её отец. И она не смогла понять его слов.

– Папочка, всё будет хорошо! – заверила она, взяв отца за руку. – Раз уж жизнь свела нас, то стоит довериться ей. А вдруг это – судьба? – Анна улыбнулась с надеждой в глазах.

– Ох! – вздохнул Роберт. – Ты самая добрая и наивная девочка во всём мире, вся в мать! – он трепетно сжал руку дочери в своей ладони. – Ладно, только ради тебя, я попробую получше присмотреться к Маркусу. По крайней мере, я буду надеяться, что он никогда не огорчит тебя, моё сокровище!

В этот миг Анна встала из-за стола и крепко обняла отца. Ей почти удалось примирить его с пришедшими переменами, и это её радовало. Казалось, стоит совсем немного подождать, и сэр Рочфорд перестанет считать Маркуса Лоэра своим врагом.

Глава 17

В этот раз Маркус не заставил себя долго ждать. Всего через сутки Анна получила записку, в которой он описывал своё непреодолимое желание увидеть её снова и как можно скорее. Разрешение родителей уже не требовалось, поэтому Анна тут же написала Маркусу ответ, позволив приехать к ней тогда, когда ему будет удобно. Ради него Анна была согласна оставить все свои дела, так как считала его более достойным своего времени.

Получив от мисс Рочфорд ответ, Маркус решил выехать к ней незамедлительно. Ему не хотелось давать Анне возможность забыть о нём хотя бы на один час. Маркус понимал: она не станет вымаливать его внимание, как те другие девицы, которых он знал ранее. Ей не нужна громкая фамилия, деньги и положение в обществе. Всё это у Анны уже есть без него и в куда лучшем качестве. На фоне её влиятельной семьи Маркус и его семья становились всего лишь невидимками. Осознав это, он стал бояться совершить хотя бы один неверный шаг, так как в любой момент его место мог занять другой, более достойный. Но то был вовсе не страх навсегда потерять свою возлюбленную, а страх потерять столь долгожданную цель. Анна относилась к тем желанным невестам, за руку которой стали бы драться все неженатые джентльмены Англии. Стоило действовать быстро и настойчиво! Маркус был полон решимости влюбить в себя мисс Рочфорд да так, чтобы её взгляд был устремлён только на него одного.

На пути к ней он заехал в цветочную лавку и купил два прелестных букета: один из нежно-розовых пионов для леди Рочфорд, а другой – из роз кремового цвета с пышными, но крепкими бутонами для её дочери.

Анна не знала, что Маркус явится к ней немедля, как только получит записку, поэтому и не ждала его. Она сидела в музыкальном классе вместе с миссис Норрис и играла на фортепиано, а Маргарет и Роберт беседовали в гостиной, наслаждаясь фоном её прекрасной музыки.

– Прошу прощения, сэр Рочфорд, – в комнату вошёл слуга. – Приехал мистер Маркус Лоэр. Он ожидает в прихожей.

– Спасибо, Филип! Это гость моей дочери. Пожалуйста, извести её. Пусть спустится.

– Мы ведь выйдем поздороваться? – спросила Маргарет.

– Разумеется! Мы же – интеллигентная семья и будем стараться соблюдать приличия даже с теми, кому совсем не рады. А в данном случае – не рад только я один.

Сэр Рочфорд был спокоен. Он сосредоточился на том, чтобы только наблюдать. Была важна каждая мелкая деталь в характере, поведении, жестах, в словах и во взглядах Маркуса для того, чтобы сознание Роберта могло безошибочно и точно определить, какой же всё-таки человек мистер Маркус Лоэр. Как же было бы просто жить, если бы мы умели читать мысли! Это позволило бы сразу, мгновенно видеть намерения человека и проверить подлинность его слов. Никто не смог бы лгать и надевать маски. Каждому пришлось бы постараться стать безупречным в отношении души и помыслов. Но, к сожалению, всё не так просто. И поэтому приходится сложнейшим и порой интуитивным путём разгадывать каждого человека, с которым сталкивает жизнь, словно очередную загадку.

Сэр Рочфорд вышел к Маркусу и поприветствовал его, как полагается. Он был с ним не слишком любезен, но достаточно гостеприимен. Маркус подошёл к леди Рочфорд и, воспользовавшись своей очаровательной улыбкой, вручил ей цветы.

– Спасибо, мистер Лоэр! Я обожаю пионы! Но, право, не стоило тратиться: в моём саду так много цветов!

Его пригласили пройти в гостиную.

– Прошу, присаживайтесь, – сэр Рочфорд указал на одно из кресел. – Может быть, желаете чаю?

– Нет, благодарю! Я всего лишь хотел увидеть Вашу дочь, сэр, и подарить ей эти цветы.

– Как это мило! – улыбнулась Маргарет, – Уверена, ей понравится букет! Анна музицировала. Сейчас она к нам спустится.

Спустя пару минут, которые прошли в молчании, Маркус посчитал необходимым объяснить своё столь скорое появление в поместье.

– Сэр Роберт, леди Маргарет, я очень надеюсь, что Вы не сочли моё поведение наглостью. Просто я должен признаться, мне хватило всего одного дня, чтобы истосковаться по обществу мисс Рочфорд, – оправдываясь, произнёс Маркус.

– Мистер Лоэр, Вы – гость нашей дочери. А если она Вам рада, то и мы не смеем возражать, – отвечал Роберт. – Дружба – это прекрасно! Так трудно сыскать хорошего друга в наши дни…

Сэр Рочфорд всё же не сдержался и выдал, что от встреч Маркуса со своей дочерью он не ожидает ничего большего, кроме дружбы. Да, Роберт сделал это намеренно, чтобы слегка развеять надежды мистера Лоэра: слишком уж самоуверенным он ему казался.

– А вот и она, – сказала Маргарет, увидев дочь.

Маркус тут же встал и поспешил подойти к ней. Анна нежно улыбнулась в ответ на его улыбку и подаренный букет. Она обняла цветы обеими руками и наклонила лицо к бутонам, чтобы поглубже вдохнуть аромат роз.

– Ах, какой удивительный букет! Спасибо! – улыбка не сходила с её лица. – Не думала, что Вы приедете сегодня, мистер Лоэр. Для меня это приятный сюрприз!

– Думаю, я бы не смог дожить до завтрашнего дня, если бы сегодня же не увидел Вас, мисс Рочфорд, – с глубиной чувств произнёс он, не сводя с неё глаз.

– Тогда хорошо, что Вы не стали рисковать. Я Вам очень рада!

– Знаете, Анна, вчера до меня дошёл слух, что Вы превосходно ездите верхом.

Она засмеялась:

– И мне даже известен источник этих слухов. Уверена, это никто иной, как миссис Уотс. Угадала?

– Да, да, это она, – ответил Маркус, сделав такое выражение лица, словно он только что раскрыл тайну, которую обещал хранить вечно. – Как же миссис Уотс просила меня не говорить, что это она Вас нахваливает! Но я, как оказалось, не умею хранить секреты. Только прошу: не выдавайте меня!

– Конечно, не выдам!

– Хорошо, что у Анны есть такая крёстная тётушка, как Элеонора Уотс, – заговорила Маргарет. – Есть хоть кто-то, кто может поведать о достоинствах нашей дочери. Сама Анна никогда не станет хвалить себя, а нам запрещает делать это, даже тайком.

– Что ж, тогда я буду видеться с миссис Уотс чаще. Возможно, она расскажет мне ещё что-нибудь интересное, – шутливо ответил Маркус. – Я тоже очень люблю прогулки верхом. Именно по этой причине почти никогда не езжу в экипажах. И я подумал: сегодня мы могли бы совершить прогулку на лошадях вдвоём. Что скажете, мисс Рочфорд?

– Прекрасная идея, мистер Лоэр! – обрадовалась Анна, – Папа, ты позволишь?

Сэр Рочфорд не хотел упускать дочь из вида. Устроить прогулку он позволил, но лишь в пределах поместья. Сад был достаточно огромен, чтобы позволить это. Выезжать за ворота не было необходимости.

А Маркус очень хотел побыть с Анной там, где никто не смог бы за ними наблюдать, в полной уединённости. Он хотел убедить сэра Рочфорда, что с ним его дочь будет в полной безопасности, где бы она ни находилась, но голос Роберта звучал предельно твёрдо, и Маркус предпочёл промолчать. «Слишком рано произносить подобные просьбы. Это было бы глупо и пока неуместно», – подумал он.

Выйдя из дома, Анна сразу же направилась в конюшню. Она любила приходить за своим конём сама, не прибегая к помощи слуги.

– Его зовут Топаз. Он мой друг уже больше шести лет, – с гордостью сказала она, проведя рукой по его блестящей, словно чёрный шёлк, гриве.

– О, какой красивый! – восхитился Маркус. – Это, видно, очень благородный конь. Где же Вы купили такого?

– Мне подарил его отец. Мне не известно, где он купил Топаза, но я уверена: другого такого коня больше на свете нет. И Вы даже не представляете насколько он быстрый!

Анна уверенно села в седло и, как-будто подразнивая, с заигрывающей улыбкой, сказала:

– Готова поставить тысячу фунтов, что Вам меня не догнать!

– А это мы ещё посмотрим! – Маркус резво сел на свою лошадь и поскакал вдоль высоких кипарисов вслед за ней…

Они смеялись, разговаривали и интересно проводили каждую минуту, не замечая границ времени.

Эта встреча сменилась другой, а затем следующей…

Уже совсем скоро, спустя всего две недели, Маркус стал приглашать Анну в свой дом на чай и обеды в обществе его семьи, дабы внести некоторое разнообразие в их встречи и тем самым показать девушке всю серьёзность своих намерений, а сэру Рочфорду – что между ними вовсе не дружба. Маркус очень хотел, чтобы отец Анны понял это, признал и смирился. А так как сэр Роберт вёл себя крайне спокойно, казалось, так оно и было.

Время пребывания Анны в доме Лоэров было единственным временем, когда Роберт не мог наблюдать за ними. Но задерживать дочь в доме постоянно, не позволив ей выезжать в гости, он не мог: это было бы эгоистично. Впрочем, бестактностью можно было бы счесть и то, что сэр Рочфорд позволял себе вольность следить за Маркусом, пока тот находился с Анной в поместье. Но в данном случае это было необходимо. В присутствии Роберта и Маргарет Маркус всегда оставался одинаков: безупречность манер, скромный спокойный взгляд, не выдающий даже малейшего интереса к той роскоши, которая его окружала: когда Анна находилась рядом, то Маркус смотрел только на неё. Разговаривал он спокойно, ровно, демонстрируя её родителям, что он, якобы, совсем не пытается вызвать к себе их особое расположение. Из этих наблюдений можно было вынести только один вывод: Маркус Лоэр – добропорядочный молодой джентльмен, естественный и искренний, наполненный самыми добрыми намерениями. Так думали Маргарет и Анна. А, впрочем, они и не пытались проникнуть в помыслы Маркуса, перейти границы предложенного им самим: к чему заходить в глубь леса, когда с его окраины и без того всё видно? Но являющееся видимым не может означать, что всё точно так и внутри. Многие считают, что видимого достаточно для создания полного портрета того или иного человека, и в этом их заблуждение. Однако провести сэра Рочфорда оказалось очень тяжело. Он, как никто другой, умел чувствовать фальшь, так как ему самому приходилось с ней сталкиваться и не один раз. Роберт не всегда, но часто наблюдал за Маркусом в приоткрытую дверь комнаты, где тот находился с Анной. Он делал это тайком от Маргарет, ведь если бы она узнала о его затее, то осудила бы его поступок и, конечно, запретила бы делать это впредь.

Когда Маркус оставался с Анной наедине, он становился другим. В его глазах появлялся искристый блеск охотника, некий азарт. Он начинал обводить взглядом комнату, глядя на каждую из вещей, как на добычу, как на нечто, чем он страсть как хотел владеть. Его поведение становилось всё более свободным. Маркус вёл себя так, словно уже считал себя частью этого дома. Но Анна ничего этого не замечала. А когда Маркус говорил с ней, его слова звучали сладко и пленительно, с глубоким желанием как можно сильнее овладеть её сердцем. В эти минуты она слушала его, как заколдованная. Анна влюбилась и больше не могла скрывать своих чувств. Её лицо и глаза выдавали всё. И теперь Маркус вёл себя куда более смело. Он привязал Анну к себе так сильно, насколько сумел. Усилия больше не требовались. Конечно же, ему нравилось, что рядом с ним девушка несравненной красоты, равной которой просто нельзя было бы сыскать, да и к тому же умная и начитанная, а это весьма редкая комбинация. Но чувствами к Анне он так и не проникся. Порой даже сама красота не способна вызвать любовь и привязать к себе человека, если он не полюбил сердце и душу.

Маркус никого в этом мире не любил так, как себя, даже свою матушку. Но Анна этого не знала и даже не могла такого предположить. Ведь он смотрел на неё так проникновенно и чувственно, что ей казалось, будто она видит в его глазах искреннюю любовь. Откуда могли взяться сомнения? Анна не видела в Маркусе недостатков. Человек, которого любишь, всегда становится идеальным, а все его недостатки тут же превращаются в достоинства либо остаются незамеченными. То, что не может быть прощено другим, всегда прощается тем, кого любишь.

Сэру Рочфорду потребовалось совсем немного времени для наблюдений, чтобы понять: он был прав с самого начала! Первое впечатление – самое точное! Теперь мнение сложилось окончательное, и пусть даже весь мир стал бы оправдывать Маркуса Лоэра, переубедить Роберта уже было не в силах никому. Как же ему хотелось рассказать всё это дочери! Но она была так счастлива… К тому же, Роберт обещал ей, что вмешиваться не станет. От этого его чувство беспомощности всё росло и росло. «Терпение, Роберт, терпение!» – твердил он себе, решив приберечь все свои наблюдения и выводы для более ответственного часа.