Диверсант № 1

Джошуа проиграл и четвертую ставку. И вконец расстроился. Но не из-за проигрыша, а оттого, что не расстраивается из-за игры, не нервничает.

Чтобы сбросить дурное настроение, он прошел к стойке бара и взял рюмку водки. И после маленького первого глотка почувствовал, как кто-то трогает его за локоть. Джошуа обернулся.

Перед ним стояла пожилая дама из самолета, хозяйка браслета, который забылся как-то за скучной игрой.

– Я рад увидеть, что Париж узнал вас даже трезвую… – сказал Гольдрайх с улыбкой.

– Что? – Дама сурово нахмурилась.

– Вы в самолете сказали мне, что Париж не узнает вас трезвую, а вы не узнаете трезвой его.

– Я так сказала?.. – Она попыталась вспомнить. – Впрочем, я была взволнована предстоящей встречей с городом своей молодости и выпила лишку. В таком состоянии я могу много чего красивого наговорить. Извините меня. Должно быть, я выглядела не слишком хорошо…

В ее возрасте вообще невозможно выглядеть слишком хорошо, если слово «слишком» можно употреблять со словом «хорошо». Но говорить этого женщине нельзя. Джошуа Гольдрайх хорошо воспитан.

– Что вы, вам совершенно незачем просить у меня прощения, – Джошуа поклонился с милой улыбкой. – Вы не совершили ничего предосудительного.

– А-а… – махнула она рукой. – Что я совершила, что я не совершила – это все неважно. Просто у меня дурное настроение. У вас тоже, наверное, скверное настроение. Я видела, как быстро вы проиграли черт-те сколько…

– Разве? – удивился Джошуа. – А мне показалось, что я проиграл совсем немного… И я хотел было пойти проиграть еще столько же.

Пожилая дама посмотрела на него с недоумением и с любопытством. Но тут же дурное настроение вернулось к ней. Джошуа показалось, что он догадывается о причине плохого настроения своей соседки по самолету.

– Вас еще не замучил комиссар Журден?

– Это кто такой? – спросил Джошуа равнодушно, но кровь в теле забегала быстрее. Он почувствовал это. И маленькие молоточки начали постукивать в висках. Началось…

Это гораздо приятнее самого крупного проигрыша!

– Комиссар Журден из уголовной полиции.

– Да, мне звонил какой-то комиссар… Я не понял, что ему надо.

– А вы не встречались?

– Нет.

– Он, говорят, всех пассажиров нашего класса, кого смог найти, донимал наглыми вопросами. Я думала, что и до вас он добрался.

– А что ему надо? – без всякого любопытства спросил Джошуа.

– История произошла неприятная. Я поехала в Европу после смерти своего мужа. У него взрослые дети от первой жены. Она оставила им в наследство какие-то драгоценности. На довольно приличную сумму. И вот одновременно с моим отъездом эти дети заявляют, что из семейного сейфа пропал браслет их покойной матери стоимостью в два миллиона двести тысяч долларов. Это старинный ювелирный раритет. Я этот браслет в глаза не видела, а подозревают меня. Вы же понимаете, каково быть мачехой у взрослых детей. Они меня, мягко говоря, не очень любили. Знали, что я в молодости была танцовщицей в варьете и натурщицей у художников. Это им не нравилось. А я вот горжусь своим прошлым… И горжусь тем, что я провела свои лучшие годы в Париже…

– А какое отношение я могу иметь к этому браслету?

Стало опять скучно, и молоточки в висках стучать перестали.

– Вы сидели в самолете рядом со мной. У меня в руках была сумочка. Так вот, горничная в доме детей моего покойного мужа утверждает, что перед отъездом видела похожий браслет у меня в сумочке, когда сумочка лежала раскрытая в кресле. Сама, наверное, украла этот браслет, а говорит на меня.

– Простите, но я так и не понял своей роли во всей этой истории.

– Я уснула и уронила сумочку. Сосед с заднего ряда сказал комиссару, будто видел, как вы за ней наклонялись. Еще кто-то видел, как вы поднимали что-то с пола.

– Честно говоря, я не помню такого. Хотя, вполне возможно, что я и поднимал вашу сумочку. – Джошуа захотелось зевнуть. – Извините, передайте мой поклон комиссару Журдену, а я продолжу игру.

Он в расстроенных чувствах допил водку и направился опять к рулеточному столу. Надо же, и здесь, оказывается, не его подозревают, а старушку…

На сей раз Джошуа поставил все оставшиеся фишки на «двойной ноль» и выиграл с полтора десятка шикарных машин. Но ему было все равно, выиграл он или проиграл.

Молоточки в висках не стучали…

* * *

Получив в кассе чек, не в лучшем настроении он направился к выходу.

И в дверях столкнулся с другой пожилой дамой, лицо которой показалось знакомым. Дама приехала в казино с сопровождающим ее молодым человеком. Несомненно, это были арабы или мексиканцы, хотя и одеты оба в европейские одежды. Арабов в Париже полно, а мексиканцы здесь редкость, поэтому первый вариант выглядел более реально. Оба красивые, хотя красота женщины и увяла уже с годами. Но гордый и четко очерченный профиль говорил о недоступной и властной натуре. И эта недоступная и властная натура взглянула на Джошуа с откровенным интересом. Взгляд был очень коротким, мгновение только, и женщина со спутником прошли мимо, но Джошуа почувствовал интерес к себе.

Он этого интереса не понял, потому что геронтофилией никогда не страдал. Посчитал, что женщина где-то видела уже его, потому и посмотрела так. Да и сам он, кажется, уже видел ее. Только в какой-то другой обстановке. В какой только, дай бог памяти?

Уже на стоянке такси Джошуа понял, что пожилая женщина очень похожа на горничную-арабку, что желала помочь ему собрать вещи перед отъездом.

Должно быть, национальность дает такое сходство, решил Джошуа. Он вспомнил, как на Аляске во время краткосрочной поездки пытался отыскать в толпе других эскимосов своего сопровождающего, но так и не смог узнать. Эскимосы все казались ему на одно лицо. Почему бы не произойти такому же эффекту и с арабами…

3

Отправляясь сюда вместе со Столбовым, Тихонов не знал еще, с чем столкнется. Он ставил себе задачу более простую – посмотреть, если удастся, чем занят следователь, что-то подсказать, указать, если получится наладить контакт, потому что не каждый следователь любит подсказки со стороны. Может быть, дать правильное направление, опираясь на богатый опыт. В самом лучшем случае, если появятся в голове мысли, соответствующие ситуации, самому провести быстрое расследование. Но застревать в долгом следствии он, естественно, не хотел. И уж никак не рассчитывал столкнуться с делом такого уровня.

Теперь пришлось на ходу осмысливать ситуацию и примеряться к ней.

С одной стороны, Виктору Петровичу хотелось, чтобы его первая же версия оказалась рабочей. Он даже удивился, как не ухватился за нее местный следователь, побывав в этой квартире. Ведь на поверхности все лежало. Должно быть, сработал местечковый уровень, неумение смотреть широко, неверие, что, кроме саженцев помидоров с подоконника, здесь, в ихних местах, могут что-то украсть. А украсть человека – с таким здесь вообще не встречались. И потому следователь сразу зациклился на похищении с целью получения выкупа. И не заметил очевидное. А Виктор Петрович заметил. И было бы хорошо быстро дело раскрутить. Это показало бы его класс оперативника. И такой класс в действительности существовал совсем недавно, и отставной майор гордился им.

Но, с другой стороны, откровенно не хотелось влезать в достаточно серьезное расследование, где фигурирует бактериологическое оружие. Только имея за спиной мощное прикрытие государственных силовых структур, а уж никак не уголовной братвы, можно было бы связываться с замешанными в ситуации людьми безбоязненно. Столбов-младший ситуацию не поймет. Он в своей братве уверен, потому что не встречал еще сопротивления специалистов. И если братва годится против братвы, по мнению Алексея Владиленовича, она могла оказаться способной и на большее. Он просто не знает, какие средства вкладываются на подготовку одного спецназовца. А у государства стабильно нет свободных денег. И тем не менее средства для спецназа находятся. И только спецназ может на равных бороться с терроризмом. Конечно, и террористы не имеют высокой подготовки. Но они скрыты, и это уравнивает шансы. Но как объяснить ситуацию упрямому, как телеграфный столб, Столбову?

Сам Тихонов хорошо представлял себе, кто может таким оружием интересоваться и как эти люди отнесутся к любому постороннему, кто попытается влезть в их дела. Здесь вопрос стоит не о борьбе, а о способе уничтожения противника. Кратчайшем и жесточайшем. И любой способ будет признан хорошим, если он будет эффективным. При этом сам расследующий это дело остается открытой мишенью, стоящей на чистом месте, и не знает, откуда следует ожидать нападения противника. Тихонов представлял даже то, как террористы отнесутся к офицеру ФСБ. А уж к отставному офицеру – и говорить не стоит…

Опасность велика. Но Столбов, скорее всего, от своего не откажется.

– Если моя версия, Алексей Владиленович, подтвердится, то наши жизни, можно сказать, уже ничего практически не стоят…

– Что? – сухо и настороженно, словно ему уже угрожали, переспросил Столбов.

– Как только мы выйдем на людей, похитивших вашего батюшку, следует ждать, что нас мимоходом пристрелят, как отмахнутся. Этим людям мы – надоедливые мухи, не более…

– Выходит, ты знаешь, что это за люди? – В голосе мрачная уверенность в себе. Не человек, а упрямый, не знающий страха кабан-секач, готовый ринуться в атаку. Только что не хрюкает.

– Откуда я могу знать…

– Тогда какого хрена пугаешься?

– Я не из пугливых. И два ранения, между прочим, имею. Привычный уже к стрельбе в свою сторону. Две командировки в Чечню, где нас не пряниками встречали… Это тоже что-то значит.

– Так что же ты…

– Я предупреждаю вас, чтобы вы были готовы, – осторожно «перешел мост» Тихонов, но не решился сжечь его за собой. – Мы выступаем против серьезных людей. И абсолютно безжалостных.

– Значит, ты все-таки знаешь, кто похитил отца? Если так говоришь о них.

– Я предполагаю. Знать я не могу. Особенно – знать конкретно. Я вижу перед собой причину похищения. И предполагаю, кто мог похищение совершить. Это не простые рэкетиры и уж совсем не уголовники. Это даже не мафия. Это террористы… Хорошо организованные, имеющие доступ к разного рода информации. Впрочем, мафия, как политическая, так и экономическая, всегда в какой-то степени с террористами повязана.

– Почему именно террористы?

– А вы считаете, что бактериологическое оружие может понадобиться уличным хулиганчикам, чтобы заразить какой-нибудь гадостью мальчиков из противостоящей группировки? Я сомневаюсь. И никакой армии это не может понадобиться, потому что использование бактериологического оружия запрещено международными конвенциями. Применение любой страной бактериологического оружия чревато такими же последствиями, как недавно произошедшее вторжение в Ирак. Но там оно даже не было применено. Ходят слухи, что между ядерными державами мира существует скрытая договоренность о возможности применения ядерного оружия против страны, применившей оружие бактериологическое. Применить бактериологическое оружие – значит выпустить джинна из бутылки. Того самого джинна, который способен уничтожить мир.

– Значит, террористам…

– Только террористам. Для массового заражения. А если они не желают щадить людей совершенно им незнакомых, беззащитных, не готовых к сопротивлению и ничего плохого им не сделавшим, то как они поступят с теми, кто пытается им противостоять? Вы понимаете, о чем я говорю?

– И мой отец…

– Я предполагаю, что он является носителем какой-то закрытой информации. И сам, возможно, открыл часть ее, не подозревая, что этим сделал себя дичью для охотников.

– Значит, следует ожидать… Из него выкачают эту информацию… И…

Тихонов отрицательно и успокаивающе закачал головой:

– Не так скоро. Простой информации они могут не поверить. Гарантировать хорошее к нему отношение я не могу, но жизни Владилена Юрьевича ничто не угрожает до тех пор, пока они не нашли, что желают найти. Потом надобность в нем отпадет.

– И это значит…

– Это значит только одно: нам надо искать, не покладая рук, день и ночь, как можно быстрее. При этом я хочу предупредить, что разрабатываю сейчас только версию. Вполне может оказаться, что дело гораздо проще. И дай-то бог… Но сбрасывать со счета мою версию нельзя. И, как самую опасную, ее следует разрабатывать в первую очередь.

– Что это за оружие? Вы не знаете?

– Из того, что я пока увидел в газетах, речь идет, скорее всего, о законсервированных спорах сибирской язвы. Английское название «anthrax», французское название «anthrax carbon». Только не думайте, что я такой грамотный. Это я только что вычитал. Здесь, – Виктор Петрович кивнул на газеты, – я пока увидел только перепечатки нашими газетами иностранных выступлений по поводу российского «авось», которое позволило нам в разные годы законсервировать бактериологическое оружие, вместо того чтобы уничтожить его. Хотя официально оно считается уничтоженным.

Столбов задумался.

– Я помню с детства какие-то разговоры… Но ведь язва… Сибирская… А у отца были поражены легкие… Ему именно на легких делали операцию, а потом отправили на инвалидность.

– Вы думаете, что существует только язва желудка? Существует еще множество различного рода язв. Инфекционных и нет. Сибирская язва имеет кожную, кишечную и легочную формы заражения.

Под окном раздался долгий автомобильный сигнал. Столбов шагнул к окну и выглянул.

– Кур пугают, засранцы, – теперь это слово из его уст выглядело почти одобряющим. – Наши приехали с почты. Идут…

В дверь постучали через минуту. Алексей Владиленович вышел в коридор встретить, поскольку дверь так и не закрывалась. Вернулся вместе с двумя парнями.

– Никаких других газет, кроме областной, отец не выписывает. Даже районную не выписывает. Но время от времени ездит… ездил… в райцентр покупать разные газеты. Почтальон встречал его несколько раз с целой стопкой. От услуг почтальона отказался, потому что газеты перед покупкой просматривает. Покупал, говорит, не в киоске, а в районном отделении «Роспечати», чтобы иметь возможность просмотреть и старые.

– Да, он работал, конечно, выборочно. Знал, что его интересует. Я думаю, он подбирал материалы и в библиотеке. Надо поискать какую-то тетрадь или отдельные листы бумаги. Возможно, и ксерокопии, если в районной библиотеке есть ксерокс. Где-то должно быть… Поищите, пока я пролистаю эти газеты.

– Где-то у него в шкафу должны быть папки с документами и альбомы с фотографиями, – вспомнил Алексей Владиленович. – По крайней мере, так в моем детстве было. Отец аккуратный. Порядок любит, – с каким-то любованием повторил он то, что недавно рассказывал уже Тихонову. – И архив держал солидный.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

«Дорожка» – рыболовная снасть.

2

«Gold donkey» – «Золотой осел», самое элитное казино в Лас-Вегасе, где еженедельный оборот доходит до ста миллионов долларов.

3

В этом же зале обычно проводят боксерские поединки профессионалов.

4

«Маленькая Венеция» – район Кольмара, построенный по принципу Венеции, где улицы заменяют каналы. Место паломничества туристов.

5

Герои романа «Портрет „черной вдовы“.

6

Хуан Карлос Маригелла – бразильский коммунист, член исполкома ЦК, исключен из коммунистической партии Бразилии за призывы к террористическим методам борьбы за власть в середине шестидесятых годов. Стал теоретиком городского террора. Смысл учения Маригеллы сводится к тому, чтобы путем террора заставить власть принимать жесткие карательные меры, и этим вызвать недовольство народа, тем самым провоцируя его на ответные действия. Маригелла разрабатывал свою теорию для левацких коммунистических и троцкистских группировок, но она нашла благодатную почву для применения в националистическом движении разных стран. Книга Х.К. Маригеллы «Краткое пособие по организации городской герильи» стала настольной книгой для террористов всего мира. Например, в Северной Ирландии под нажимом террористических организаций запуганные учителя негласно «включали» это пособие в программу обучения старшеклассников.

7

Герилья – первоначально герилья обозначала партизанскую войну в сельской местности, никак не направленную против мирного населения. Позже этот термин расширился, стал применяться в городах, где герилья переросла в обыкновенный терроризм.

8

В Башкирии татарское население превышает по численности башкирское.

9

«Mesdames et messieurs! Nous sommes contents de vous saluer par terre de la France!» – «Дамы и господа! Мы рады приветствовать вас на земле Франции!»

10

Фриско – обиходное название Сан-Франциско.

11

«Щипач» – вор-карманник, «домушник„– квартирный вор, «баклан“ – хулиган.

12

«La menace d'Est» – «угроза с Востока» (фр.), термин времен «холодной войны».

13

«Тысяча вторая ночь» – казино в районе Монмартра.

14

Фасад знаменитого парижского варьете «Мулен Руж» украшен лопастями ветряной мельницы.

15

«Делайте ставки, дамы и господа!»