Когда «Мерло» теряет вкус

– Будешь?

– Я, между прочим, бросил два месяца назад. Так что больше меня не искушай.

– Ну извините, – раскланялась она в реверансе.

– Что-то случилось – ты в трауре? – спросил я.

– Не-а. Все нормально. Просто выбрала на сегодня такой стиль. Я вообще черный цвет люблю.

– Да, тебе идет.

– Спасибо.

Не докурив сигарету, она бросила ее в урну:

– Ну что, пойдем… Мне тоже пора бросать курить.

В центральном выставочном зале картин было немного. Преобладали горно-степные пейзажи, сюрреализм и кубизм в желто-коричневых тонах.

– Почему здесь все так любят желто-коричневые цвета?.. – вслух удивлялся я.

– Цвет степи, пустыни, скал – цвет Азии, – неуверенно ответила Наташа, – но мне тоже не нравится.

– Впрочем, это своеобразно. Можно говорить об определенной стилистике…

Кроме нас по залу бродил сморщенный мужичок лет пятидесяти, наполовину лысый, наполовину седой.

– Видишь? – кивнула на него головой Наташа и продолжила шепотом: – Омурзаков, известный художник. Четверть выставленных здесь картин – его. Сам ходит и на них смотрит, – рассмеялась она. Я тоже усмехнулся.

– Поехали дальше? – глянула она на меня невинными голубыми глазами из под темно-синих – почти черных – век.

– Поехали. Куда?

Мы посетили три частных галереи. Наташа весело вышагивала впереди, прилежно и вдохновенно исполняя роль гида, водящего иностранного туриста по местным достопримечательностям.

– Как тебе? – выйдя из последней галереи и спрятав глаза за солнцезащитными очками, спросила она.

– Некоторые вещи понравились… – пожал я плечами. – А в остальном – фигня.

– А что ты после Москвы ожидал?

– Не в этом дело… Мне кажется, что в искусстве нельзя лгать…

– Ну да, конечно… Заявил… – рассмеялась Наташа. – Все искусство – сплошная правда.

– Я не это имел в виду, конечно, – усмехнулся я. – Просто в искусстве нужно очень верить в то, что делаешь. Иначе получается фигня. А здесь такое странное впечатление, что многие совершенно не верят в то, что делают… Это сразу бросается в глаза.

– А ты веришь?

– Ну… По крайней мере, когда не верю – тогда не делаю…

– А я не делаю, когда мне за это не платят… – усмехнулась Наташа. – Но я и не претендую на то, чтобы считать себя человеком искусства.

– Хорошо, что ты откровенна сама с собой…

Мы шли от Дома ученых по аллее улицы Красина, переименованной ныне в улицу Валиханова. Наташа подбежала к груде листьев на газоне и пнула ее ногой. Листья вспорхнули в воздух и потом медленно планировали вниз маленькими дельтапланами. Березовые листья.

– Хочу в Москву… – мечтательно проговорила она.

– Дэн тоже в Москву хочет?

– Дэн в Германию хочет, на фестиваль электронной музыки. Парад любви называется.

Я когда-то видел телепередачу об этом фестивале. Тысячи радостных людей идут по улицам города. Все замечательно и прекрасно. Только почему-то когда я смотрю на большие скопления людей, я перестаю верить в божественное предназначение человека. Не знаю, почему…

12

Алексей сидел на стуле перед большим грязноватым столом. Из-за стола на него равнодушно смотрел Дмитрий Васильевич – маленького роста, коренастый и крепко сбитый кореец лет пятидесяти с густым ежиком волос. Он был небрит и одет в неряшливый спортивный костюм, но на столе перед ним лежал мобильный телефон дорогой модели, а рядом – маленький и, судя по виду, тоже дорогой ноутбук. Алексей словно в противоположность хозяину кабинета был одет с иголочки: черный костюм, белая рубашка, модный галстук, черные начищенные ботинки. Все недорогое, купленное на «барахолке», но подобранное так, чтобы выглядеть солиднее.

Только в такой одежде – костюме делового человека – он чувствовал себя уверенно, словно не он сам, а кто-то другой внутри произносил четкие и хлесткие фразы, кто-то другой двигался уверенно и элегантно – совсем как в бизнес-новостях.

При всем этом Алексей давно чувствовал: что-то в его жизни складывается не так. Словно он стоит один в раздевалке перед тренировкой, и на нем – только плавки. Он смотрит на грязную голубую стену и понимает, что кроме него никого нет – ни в раздевалке, ни в душевой, ни в спортивном зале. Вот-вот должна начаться тренировка, но все комнаты пусты – ни тренера, ни спортсменов. Только он один стоит полуголый в раздевалке. Тренировки не будет? Или она уже идет – где-то в другом месте, в другом спортзале? Так и жизнь проходит где-то далеко по другому пути – там, где его нет. Он же бегает в каком-то замкнутом пространстве с разреженным воздухом. Хочется хотя бы однажды глубоко вдохнуть воздуха – всей грудью, всем телом, капиллярами, но не получается, как бы он ни раздувал свои легкие.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Казахстанская государственная программа, по которой выделяются кредиты для получения высшего образования за рубежом.