Поэтический калейдоскоп XIX в.

Шумайсат из Каха

Ужели ты, зная, как я одинок,Пройдешь стороной, не взглянув на меня?Ужели повесишь на сердце замок,Послание страсти моей отстраня?Боится признаньем бумагу прожечьПеро, находясь в подчиненье души.Давно моя грудь раскалилась, как печь.Огонь, если можешь, ты в ней потуши.Зачем же на пламя ты льешь керосин,Жестокая, будто бы царский приказ?!С ума по тебе я схожу не один,Вздыхать ты заставила многих из нас.Как всем правоверным, Аллах мне судья.Став к югу лицом, начинаю намаз.Но южной считаю ту сторону я,В которой находишься ты в этот час.Когда бы к дровам обратил я словаС такой огнедышащей страстью в душе,Уверен, что, будь хоть сырыми дрова,Они превратились бы в пепел уже.Когда бы скала, что как лед холодна,Была мной воспета не меньше, чем ты,Наверное, облаком стала б она,Иль кинулась в пропасть с крутой высоты.Любовь от тебя я пытался скрывать,Но утро не скроешь за спинами туч,Когда б на уста я поставил печать,Дыханье любви растопило б сургуч.Река прорывает плотину порой,И каждый о том узнает человек.Ты лучше преграды меж нами не строй,Прославиться страсть моя может навек.Зажгла ты в костях моих адский пожар,Я муки такой не могу превозмочь.Больных исцеляет лечебный отвар,Свиданье влюбленному может помочь.Ах, что ты за диво, коль звери и те,Покорные, лижут следы твоих ног!Глашатай не зря о твоей красотеПо царским войскам раструбил, словно в рог.И слух о тебе обогнал, говорят,Купцов, что в далекие ездят края,И строки во славу твою, Шумайсат,Прочел на воротах египетских я.Наверное, изобретен телеграфЗатем, чтоб депеши во все городаО том, как божественна ты, передав,Гудели над путниками провода.Давно я к тебе направляю стопы,Надежда мне посохом служит в пути.Уж лучше мне в пропасть сорваться с тропы,Чем, жизнь сохранив, до тебя не дойти.

«О яркая птичка, при встрече хоть раз…»

О яркая птичка, при встрече хоть разВ объятья тебя заключить разреши.Лишь стоит обнять мне тебя, как тотчасВсе тучи растают на склонах души.Твоей красоты жесточайшую властьИ Кайс ощутил бы на месте моем.Я Кайса слабей, и к тебе моя страстьПодавно соперничать может с огнем.Растаял на солнышке лед до конца,Стал воском, кто кремнем считался досельМеня променять стерегись на глупца,А пуще того – с ним ложиться в постель.

Разговор влюбленных на свидании

ПареньФорму из золота сделав вначале,Вылил фигуру твою ювелир.Выслушай слово любви и печали,Жемчуг, собою украсивший мир.Жадным тебя я преследовал взором,Но нерешительным был чересчур,Глаз обладательница, по которымИстосковался непонятый тур,Станом черкесским сумела не ты лиШаха персидского очаровать?Лечь и заснуть, как другие, – не в силеНочь под окном твоим встречу опять.Выразить жест твой способен не меньше,Чем на бумаге любые шрифты.Замужем ты, но какая из женщинДевичьи так сохранила черты?Вот уж и лето достигло предела,Травы поблекли, а ты среди гор,Ставшая матерью, похорошелаВластному времени наперекор.Счастье ты губишь, красавица, даром.Сладко ль с ощипанным жить петухом?Если пчела насладилась нектаром,Это не может считаться грехом.ЖенщинаТы не терзай меня, милый, не мучай,И без того мне не сладко, поверь.Бог не пожаловал долею лучшей,И ничего не исправишь теперь.Замуж пришлось мне идти против воли,Коршун в полете голубку настиг.Голову гордо державший давно ли,Тонкий, под ветром согнулся тростник.Разве тебе я, мой друг, изменила —Знатный тухум[17] мой во всем виноват.Золотохвостая рыбка из НилаВ невод попалась, чье имя адат.Пусть же мой род разорится за это,Будет его мне нисколько не жаль.Что ж опоздал ты, сплетенный из света,Крепкий, как будто дамасская сталь?!Ночью под буркой меня почему жеТы не увез на излуке седла?Дочери царской была я не хуже,Выдали замуж меня за осла.Даже небесная птица не смелаНежным пушком прикасаться ко мне.Грязью покрылось жемчужное тело.Где пропадал ты, в какой стороне?ПареньАх, куропатка, достойная Мекки,Птичка, чей голос звенит бубенцом,Зря ты себя обрекаешь навекиЖить под единою крышей с глупцом.Дам я совет: измени ты походку,Принарядись – и тайком за порог.Если и схватится муж твой за плетку,Не пропадешь ты, спаси тебя бог.Сердце мое обливается кровью,Ты мне не меньше, чем жизнь, дорога,И не оставлю, зажженный любовью,Я у чужого тебя очага.Нет в Дагестане такого аула,Где б о твоей не слыхали красе.Знают о ней и в прядильнях Стамбула,Люди тобой очарованы все.В белых церквах не с тебя ли иконыРусские пишут, любви не тая?Вижу я золота слиток червонный,Проба на нем, словно подпись твоя.Как без тебя я в печали утешусь?Вмиг воскресишь и умершего ты.Девичья прелесть и девичья свежесть —Лишь отражанье твоей красоты.ЖенщинаГубы мои были персика слаще,Словно в соку алычовом к тому ж.Страшный, как филин, что ухает в чаще,Их исцарапал усищами муж.Груди – две сахарных белых головки, —В лапищах мужа не раз побывав,Требуют нынче льняной упаковки,Прежнюю форму свою потеряв.Будто бы вата, что свернута туго,Все белизной отливая, как рис,Было и тело когда-то упруго,Да изглодал по ночам его лис.ПареньКак ни жестоки слова твои эти,Чувствует сердце, что ты не права.Может, с обиды – над ним, словно плети,Горькие ты заносила слова.От чистоты своей не отрекайся,Телом похожая на молоко,Первой красотке арабского Кайса,Как до небес, до тебя далеко.Так хороша ты, что кажется, право,Сам Константин[18] тебе только чета.Время сильнее, чем царская слава,Но не сильней, чем твоя красота.Царская слава блеснет и померкнет,А красота твоя не такова,Мчится сквозь время и, будто бы беркут,Всюду когтит она чудо-слова.Не говори мне, что пыл мой напрасен,Строит надежда над бездною мост,Жизнь положить за тебя я согласен,Слышишь ли это, соперница звезд?

Араканинка

Влюбился, но слово робел я сказать,Тебе о любви своей слово сказать,О страсти моей, что под стать лишь огню,Не смел и записки любовной послать.Ты – словно загадка. Нет сил у меня.Любви лихорадка сжигает меня,Мне горько и сладко, повсюду тобойРасставлена мыслям моим западня.Ах, лучше бы ты не являлась в Чалда!Ах, что со мной сталось в ауле Чалда!Прошла ты пред бедным жилищем моим,И весь я, казалось, растаял тогда.Ах, каракульчовый ягненок степей,Медовых, шелковых ногайских степей.В наряде кумыкском, араканинка,Блистаешь ты вся до янтарных ступней.Гуляешь, накинув ты черную шаль,С каймой золотою узорную шаль.Тобой, непокорною, я покорен,И сердце мое разрывает печаль.Не сердце в груди у меня, а костер,И день ото дня все безумней костер.И вмиг примерзает мой к нёбу язык,Когда на меня обращаешь ты взор.Ты – кровь с молоком. Льется свет с твоих щек,Подобных еще я не видывал щек.И каждую бровь, как арабское «н»,Не тушью ли вывел на лбу твоем Бог?Начало всего совершенного – ты,Начало всего сокровенного – ты,И составлять преспокойно в горахТы из поклонников можешь гурты.Сильна на Кавказе любви моей власть,Не даст тебя сглазить любви моей власть,На схожее с яхонтом тело твоеПылинка и та не посмеет упасть.Аллах пожелал, чтобы мир отраженБыл, как в зеркалах, весь в тебе отражен.И тонок твой нос, как дамасская сталь,И статью черкесской твой стан наделен.Голубкам попасть было в сеть суждено,Когда б моя власть, – было б им сужденоЛетать на свободе и ночи и дни,Голубкам сродни твои груди давно.А плавность походки… Идешь по тропе,Как будто плывешь – не идешь по тропе.Не так ли в пунцовых чарыках своихПлывет куропатка по мягкой траве?На улицу вышла, и серьги опятьЧуть слышно позванивать стали опять.И за одно твое личико толькоКрасотку иную всю можно отдать.Обнявший тебя не умрет человек,Бессмертье такой обретет человек,А тот, кому руку подашь ты хоть раз —Не дважды ли юность познает за век?Лихих кобылиц покупают князья,Но падают ниц пред тобою князья,Ты в плен генералов без боя берешь,Хоть в плен генералам сдаваться нельзя.В тебе воплотилась краса наших гор,Краса и вершин и озер наших гор.Ни у черкесов я, ни у кумыковКрасавиц таких не встречал до сих пор.Что скажешь – слова переймет не однаНевеста, вдова и жена не одна.Твой нрав и походку спешит перенятьЛюбая невеста, вдова и жена.Природа, твои создавая черты,Восхода в тебе воплотила черты.Идешь ты, и тень не бежит в стороне,И лампой зажженной ты кажешься мне.Волшебный павлин на вершине холма,Гляжу не один на вершину холма,Волшебным павлином ты кажешься мне,И я не один от тебя без ума.Луч света, в мое заглянувший окно,О, где ты, в мое заглянувший окно?Пусть даже не мне суждено с тобой быть,Не сетую я на судьбу все равно.Страдать по тебе я готов хоть года,Опять и опять вспоминать хоть года,А тот, кто несчастным меня назовет,Не сможет сгореть от любви никогда.

Склони свою голову мне на плечо ты

Я весь раскален от любовного жара,Плесни на меня ты водою хотя бы,Хрустальный графин из сокровищ сардара,Стоящий высоко на кровле Каабы[19].Не зеркало ль ты, что купили в Багдаде,Чиста и сиятельна на загляденье?Быть может, ослеп я и, в зеркало глядя,Ищу в нем напрасно свое отраженье?Как будто попал я в пучину морскую,Судьба угрожает мне гибелью скорой,Заоблачной сини покинув вершину,Спустись ко мне горлинкою златоперой,Ищу я в тебе состраданья напрасно,Ложиться живым мне в могилу придется,Безумная страсть удилам не подвластна,Нельзя осадить ее, как иноходца.Тобой, Халимат, очарованный аистНе раз опускался на горные скаты,Красавицам первым и птицам на зависть,Наверное, в небе была рождена ты.Скачу на коне я по горным вершинам,И, сердце мое разрывая безбожно,Плывешь ты вблизи лучезарным павлином,Но так высоко, что достать невозможно.Из райского озера, став куропаткой,Не ты ли воды напилась под горою,А после украдкой до устали сладкойС другим обнималась вечерней порою?Посланье, написанное Сулейманом,Не ты ли несешь в своем клюве с востока?Голубка, поднявшаяся над туманом,Готов я похитить тебя у пророка.Отдам я ружье с кубачинской насечкой,Отдам и коня боевого в придачу,Чтоб только владеть златорунной овечкой,Пошли мне, всевышний, такую удачу!Влюбился отважный Карам, и повсюдуИстория эта Востоку известна,Но кто о любви моей горскому людуС такой быстротой рассказал повсеместно?Меня, что святым поклоняется книгам,Ты знаком земного вниманья порадуй,Всех больше из девушек схожая ликомС красавицей дивною Шехерезадой.Зачем обрекаешь меня на страданье,Пред коим ничтожны мученья любые?Единственный раз хоть приди на свиданье,Скажу тебе тысячу слов о любви я.На сердце лежит стопудовая гиря.Самим падишахом поклясться могу я,Что в жены не взял бы и дочку визиря,В объятьях держать не желаю другую.Не взял бы я в жены и гурию рая,Хоть сам Константин попросил бы об этом,Тебя не заменит красотка вторая,Готов опечалить царя я ответом.В саду моих чаяний, певчая птица,Давно ты гнездишься и в зной и в морозы,И, если придется тебя мне лишиться,Из глаз моих хлынут кровавые слезы.О, пестрый козленок, пришедший со мноюВ цветник, удостоенный благословенья.Готов оплатить я любою ценоюХотя бы одно к тебе прикосновенье.Белкис[20], чья краса до сих пор не померкла,Когда б тебе вызов послала законный,Хоть многих соперниц в бесславье повергла,Сама оказалась бы вдруг побежденной.В роду Курайши[21] раскрасавиц немало,И если бы, вызов их гордый уважа,Ты с ними красой состязаться бы стала,Весов в твою пользу склонилась бы чаша.Клянусь я, не смогут, усилья напрягши,Твой нрав разгадать даже сорок ученых,Средь девушек ты выделяешься так же,Как на поле мак средь травинок зеленых.Ты взглядом одним, луноликая, в силеЗажечь даже камень в январскую стужу.Когда б тебя в комнате темной закрыли,То свет из окошка бы хлынул наружу.И если б ты вышла на улицу ночью,Растаяла б темень на улице сразу,В чем сам муэдзин, убедившись ночью,Призвал бы людей правоверных к намазу.Всем девочкам зрелость, обычное дело,Со временем к сроку дарует природа,А ты, как весна, родилась и сумелаДостичь совершенства в течение года.Понять, что красавицей девочка будет,Уже на девятом году ее можно.Когда еще грудь ты сосала, то людямКрасу твою было предвидеть не сложно.Ужели росла на земле ты, красотка?Гляжу на тебя, и не верится, право,Откуда же эта лебяжья походкаИ стройность такая, как будто ты пава?Стирая границу меж словом и чувством,Меджнун добивался успеха большого,Вполне ты его овладела искусством —И власть над людьми обрело твое слово.Я стер очертание капли чернильной,Но все же в ущербе осталась бумага.Чужую ошибку предвидеть бессильный,Молю: стерегись неразумного шага.Смотри, чтоб избранник твой не был, красотка,Похож на быка с переломанным рогом,Ущербна для жизни такая находка,Она сожалеть заставляет о многом.Знакомы скоты мне, что жаждут в объятьяТебя заключить для утех мимолетных.Ты – камень священный, и вызов послать яНе дрогну любому из этих животных.Английских кровей не тобой ли жеребаБыла своенравная, злая кобыла?Иль кроткая лань ты, по милости неба,Которую женщина грудью кормила?Скажи, Халимат, бесподобные этиЧерты у тебя появились откуда?Просил ли отец твой в аульской мечетиПослать ему свыше не дочку, а чудо?Кому удавалось и в коем-то векеРазбитое сердце собрать по кусочку?Какой правоверной, хоть будь она в Мекке,Родить удавалось подобную дочку?Не каждый ли зуб твой подобен алмазу?В окошко с улыбкой ты глянешь – и сноваДвиженье луны остановится сразуИ вымолвить я не смогу даже слова.Известно в ауле: прозренье незрячимСпособен твой взгляд возвращать, но при этом,Как небо полуденным солнцем горячим,Всех зрячих слепит он зимою и летом.Но если еще ты блистательней станешь,А клонится к этому дело, похоже,Боюсь я, что скоро во всем ДагестанеПогибнут мужчины и женщины тоже.Согласен: пусть будет семижды мне плохоНа небе седьмом, лишь бы здесь, дорогая,Счастливым я был до последнего вздоха,Стихи о любви нашей пылкой слагая.Былые удачи, былые просчетыСочту я дождинкой, упавшею в реку.Склони свою голову мне на плечо ты,Блаженство любви подари человеку!

Сайгидул Батала

Изображенье креста на печати,Дождем ли, слезами ли адрес размыт,В черном конверте, придя на закате,В хунзахской конторе посланье лежит.Царское войско сражается где-то;Не с края ли света пришла эта весть?Легко ль из пакета черного цветаВынуть письмо это, чтобы прочесть?Горькой росой обливаются травы,Затянут клубящейся мглой небосклон.Хмурое утро настало, и в траурПочтовый чиновник уже облачен.Гибель героя от вражеской пулиВо сне даже странным виденьем была.Не верилось людям в горском ауле,Что скошен в бою Сайгидул Батала.Горе на сердце отцовское пало,Что камень сорвался с высокой скалы,Замерло сердце, но все ж устояло,Стальным было сердце у Шапиулы.Весть получивший о гибели сына,Впервые седой головой он поник,Но, как настоящий горский мужчина,Все ж не проронил и слезинки старик.Люди узнали, что смертью геройскойВ Китае погиб Сайгидул БаталаБыл храбрым, как тигр, юноша горскийВ солдаты Россия его призвала.Встретясь с японцами на поле битвы,Он в храбрости не уступал никому.Не будем читать по герою молитвыИ слезы горючие лить по нему.В дыму поднималось кровавое солнце,Оплакали тучи солдат без числа.Не одного положил там японцаСорвиголова Сайгидул Батала.Смело на скалы влезал он когда-то,Отчаянным сердцем с орлами паря,И неженатым забрит был в солдаты,Обрушатся беды пускай на царя.Сабля дамасская, лихо и властноНе вырвет тебя из ножон Батала.Ржешь ты, скакун карабахский, напрасно.Тебе не носить молодого орла.Ах, до чего ж он красив был и строен,Душа разудала и совесть чиста.Кто-нибудь сглазил, наверно, героя,Когда покидал он родные места.Повесьте на небе с месяцем вровеньТу саблю, что он из ножон вынимал.Как не беречь пуще царских сокровищЕго казанищенский острый кинжал.Слышится конское ржанье ночами,Привычно скакун высекает огонь,И шапки снимают однополчане:Мчится вблизи нерасседланный конь.В аул переслали матери старойКресты боевые, что сын заслужил.Ходят по землям китайским хабары[22]Про то, каким храбрым джигит этот был.К бою коней еще только седлают,А он уже шпоры дает скакуну,К бою клинки из ножон вынимают,А он уже срезал башку не одну.Пусть государю под сводом дворцовымВручат окровавленный горский башлык,Чтоб в Петербурге пред взором царевымОтважный кавказец мгновенно возник.На поле брани, где счет уже ранамПотерян давно, потому что велик,Может войскам послужить талисманомСолдата лихого аварский башлык.Молвил пред боем он, саблю целуя:«Иль крест заслужу, иль, была не была,Сам потеряю башку удалую».Был первым в бою Сайгидул Батала.В круг вылетает и кружится быстроТанцор, когда грянет лезгинку зурнач,Так Батала откликался на выстрел,Кидаясь в атаку, удал и горяч.Храбрый солдат не христьянской был веры,И, хоть отличался в сражениях он,Не произвел его царь в офицеры,Герой не носил офицерских погон.Все предначертано высшей судьбою,Но для правоверного – смерти любойСмерть предпочтительна на поле боя:И счастлив, кто первым кидается в бой.Рухнул в сражении сокол бесстрашный,Убит от родного аула вдали.Рядом, сраженные им в рукопашной,Три желтых японца костьми полегли.Кажется странным поросли юной,Что мертвым упал он за дальней верстой,Простреленный некогда пулей чугунной;Как мог погибнуть от пули простой.Кто известит дагестанца сегодня,Что прибыл приказ возвращаться войскам.Все лошадей продают в его сотне,Не с кем ударить ему по рукам.Отчей ему не пройти стороною,В тесном кругу не сидеть у стола.Стоит глаза мне закрыть – предо мноюВстает, как живой, Сайгидул Батала.Пусть в Чан Чан-зе ему будет наградойНадгробье, отлитое из чугуна,Пусть обнесут золотою оградойОбитель его беспробудного сна.

Заточенная в башне

Прими и прочтиЭти строки мои,Они как над бурноюРечкой мостки.Я их написалПод диктовку любвиЧернилами цветаСердечной тоски.Вино не спасаетОт грусти меня,Бессилен утешитьЗаботливый друг.И лекарь не можетУмерить огня,Чей жар я ношу,Как смертельный недуг.Кто слышал пророка,Тот будет весь векСлова его помнить,Сомнения нет.А если увиделТебя человек,Не сможет забытьДо скончания лет.Шуринская тройка[23]Летит по горам,Заливист ееКолокольчика звон.А может,Когда приближался байрам[24]Тобой обернулся,Серебряный, он.Отец твой владеетОтменным конем.Когда бы имелЯ такого коня,Увез бы тебя,Как абрек, я на немСредь полночи чернойИль белого дня.Кудахчет мамаша твояПо дворам:Закрыта, мол, дверьПеред ним на засов,Мол, нет ему доступаК божьим дарам,Мол, не заведет онПоющих часов.Хоть даже имей яНаместника чин,Займи хоть я дажеРоссийский престол,Забыть о тебеИ на миг бы одинНе смог я в дороге,Куда бы ни шел.Надменным твоимЯ не нравлюсь родным,Ответят отказом мне,Наверняка,Хоть самогоБелобородого к нимЯ в качестве сватаПошлю старика.Но если женоюДругого в горахТы станешь,Судьбе подчиняясь земной,Пусть ангела смертиНемедля АллахНа грешную землюОтправит за мной.Покину я мир,И людская молваО том разнесетсяВ нагорном краю.Умру, но заставлюГнездиться сперваВ груди у соперникаПулю мою.Ответ девушки:Хоть в башню меняЗаточила родняИ птицы завидноПарят за окном,Средь полночи черной,Средь белого дняВсе думы моиО тебе лишь одном.Наводишь на башнюТы зеркальце вновь,И лучик надеждыВлетает ко мне,Он, теплый, как будто быВесть про любовь,Горит на холоднойИ темной стене.Лишь тело сумелиМое заточить,А сердце – на воле.И Бога давноМолю воединоЯ соединитьИ сердце и телоС тобой заодно.

Бигун

Ты ночью во времяЧерненой поры —Светильник эмалевый

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Сардар – правитель, наместник.

2

Рамазан – религиозный праздник. У мусульман существует представление, что увидевшему в эти дни радугу на небе бог дарует счастье.

3

Гергебиль – аул.

4

Хабало – длинное дорогое платье.

5

Медина – «Город пророка» в Аравии. Наряду с Меккой – крупный центр паломничества мусульман.

6

Камалил Башир – сказочный красавец, который по требованию народа был казнен, ибо женщина, увидав его хоть раз, забывала обо всем ради любви Камалила.

7

Имеется в виду утренняя звезда – Венера.

8

Цор – аул, славившийся красивыми девушками.

9

Ануширван – название крепости.

10

Чакар – по-аварски – сахар.

11

Провидец Иса – Иисус Христос.

12

Хазри – пророк, который, по легенде, открыл воду бессмертия.

13

Туман – золотая монета.

14

Хадис – свод священных законов.

15

Кадий – духовное лицо.

16

Сура – глава Корана.

17

Тухум – род.

18

Константин – римский император, основавший Константинополь.

19

Кааба – мечеть в Мекке, объект паломничества мусульман.

20

Белкис – видимо, красавица из любовных арабских легенд.

21

Курайши – могущественный род арабов.

22

Хабар, хабары – слухи, новости.

23

Шуринская тройка – Темирханшуринская, Темир-хан-Шура – бывшая столица Дагестана.

24

Байрам – мусульманский праздник.