Хент

– Чем они занимаются?

– Один лесничий того леса, который перед вами; другой – профессор в Карийском университете, третий командует полком в Ване, а четвертый учится в Ново-Багревандском сельскохозяйственном училище.

Вардану было незнакомо название этого города, и он спросил:

– Я не припоминаю в этих краях такого города.

– Это – старый Баязет. Многим из наших городов и сел дали новые названия. Некоторые из них получили свои древние исторические названия, другие – новые.

Хозяин дома снова взял газету и принялся читать статью, которая, как видно, очень его интересовала.

Вардан с любопытством спросил:

– Что нового пишут?

– Ничего особенного. Завтра в городе общее собрание депутатов… Обсуждению подлежит несколько вопросов. Не знаю, чем кончится… партии сильно взволнованы.

– Вы тоже будете там?

– Не могу не быть.

Из дальнейшего выяснилось, что хозяин дома был депутатом от крестьян этой местности.

Завтрак кончился. Вардан поднялся и, поблагодарив, хотел удалиться.

– Если вы желаете осмотреть некоторые учреждения нашего села, – сказал ему хозяин дома, – я с удовольствием буду вашим проводником.

– Благодарю вас, – ответил Вардан.

– Если случится вам еще раз проезжать через село, – заговорила хозяйка, – двери нашего дома всегда перед вами открыты.

– Очень вам признателен, – сказал Вардан поклонившись.

– И у нас вам не скучно будет, – прибавила прекрасная дочь хозяина, улыбнувшись.

– Благодарю и вас, – ответил гость, низко кланяясь.

Выйдя из дома крестьянина, Вардан только тогда почувствовал свое странное положение. Он находил себя каким-то дикарем, который, попав в цивилизованное общество, мучится тем, что он невоспитан, не может говорить, рассуждать и держаться так, как другие. Что это за чудо! Род старшины Хачо, пройдя через горнила веков, очистился и изменился, создав новое, благородное поколение.

Вардан и гостеприимный крестьянин шли по улице села. Мимо них проходили просто, но чисто одетые крестьянки и их мужья в рабочих костюмах. Не было прежней дикости и невежества. Везде царил дух просвещения. Неизменным остался только армянский язык. Но как развился этот язык! Какими красивыми оборотами звучал он теперь в устах армянина!

Вардан со своим собеседником находились уже за селом. Кругом были богатые нивы, красивые сады, обработанные поля и роскошные пастбища.

Они прошли мимо лесопильни, где работали паровые машины. Лесопильня снабжала село и ближайшие города бревнами всех родов и размеров.

– Кому все это принадлежит? – спросил Вардан.

– Заводы, которые вы видите у нас, не имеют одного владельца, – ответил крестьянин, – они принадлежат сельскому обществу, и каждый крестьянин имеет в нем свою долю. Бревна получаются из ближайших лесов, которые опять-таки принадлежат крестьянам.

– А вот это большое строение, – указал Вардану проводник, – общественная сыроварня. Здесь приготовляется лучший в губернии сыр. Каждый сельчанин сдает сюда молоко от своих коров и во время раздела общей прибыли получает, соразмерно доставленному молоку, свою долю сыром или деньгами.

Они вышли в поле. Уже убирали хлеб, но не косой и серпом – вместо людей работали машины.

Наконец они подошли к громадной мельнице, которая приводилась в движение не водой, а паром. Здесь молотили пшеницу всех окрестных деревень, и чистая, белая, как снег, мука вывозилась в чужие края.

Мельница была также общественная.

Но что больше всего удивило Вардана, – это крестьяне. Они отличались смелостью, уверенностью в своих силах и мужеством. Точно все воспитывались и росли в полной свободе; точно никогда не получали они побоев от турок и никогда не пугало их копье курда.

Он видел трудолюбивых людей, способных в случае надобности бросить кирку и лопату, взяться за оружие и так же умело действовать и им.

– Во время войны они становятся воинами. Работы в это время прекращаются, поэтому война для нас имеет тяжелые последствия.

Пройдя поле, они направились обратно в село, за чертой которого стояло большое здание, и подошли к нему. Здание было похоже на те строения, которые встречаются на образцовых фермах.

– Это наша сельскохозяйственная школа, – сказал крестьянин. – То, что вы видели утром – элементарная школа.

Однако что это за школа! Ничего подобного еще не видел Вардан, хотя и сам бывал учителем.

В ней было все необходимое для обучения сельскому хозяйству. Перед громадным зданием открывалось обширное поле, разбитое на участки, обрабатываемое руками воспитанников и воспитанниц. Тут были образцы всех сортов и пород растений, цветов и овощей со всего света. Здесь воспитанников не занимали мертвыми книжными истинами, а всему учили по чудесной книге природы. В свободные часы ученики занимались гимнастикой и искусством владеть оружием.

«Вот такая школа поможет воспитать хорошего земледельца и воина» – подумал Вардан.

Поблагодарив гостеприимного крестьянина, Вардан расстался с ним. Он не знал, куда ему идти. В эту минуту проезжал мимо экипаж, в котором сидели пассажиры. Сел также и Вардан, узнав, что он идет к вокзалу.

На вокзале в ожидании поезда стояла большая толпа. Вдруг раздался знакомый голос.

– Вардан!..

Вардан обернулся: перед ним стоял Салман.

Старые друзья бросились друг другу в объятия.

– Так-то, друг мой, – заговорил Салман, не выпуская руки Вардана, – мы опять встретились, ровно через двести лет… Долгий срок!.. Ты такой же, каким и был, Вардан, ничуть не изменился. А у нас в течение этого времени многое стало иным. Помнишь, как-то я говорил тебе, что Армения была колыбелью человечества, раем времен его детства, но настанет день, когда она станет раем его юности. Теперь все это свершилось. Теперь существование армянина на родной земле обеспечено, и жизнь его протекает в мире и спокойствии. Но если б ты знал, сколько труда стоило нам довести нашу родину до этого. Да, много пришлось поработать!.. В течение этих двухсот лет мы прошли через тысячи опасностей и свое спокойствие купили ценой крови и пота…

– Куда ты едешь сейчас? – спросил его Вардан.

– В город. Там сегодня собрание депутатов, а я депутат от нашего округа. Идем вместе, Вардан, я должен сегодня выступать; быть может, споры наши тебя заинтересуют.

Раздался третий звонок, и друзья вошли в вагон. Всю ночь они ехали, а к рассвету прибыли в город. Еще все спало в красивом и шумном городе. На улицах встречались только рабочие, идущие на работу.

– В гостиницу «Ноев Голубь», – приказал Салман извозчику.

Экипаж ехал по прямой и ровной улице, по обеим сторонам которой возвышались огромные дома; Вардану казалось, что они едут мимо дворцов. Салман, указывая ему на некоторые здания, говорил: – «Это – университет»; «это – академия наук», «это – старый королевский дворец, ныне музей» «вот это – один из лучших театров города», «эти статуи поставлены в память последних переворотов», в этом здании помещается редакция газеты, которая выпускает 150 тысяч номеров». «Здесь…»

– А казармы нет? – перебил его Вардан.

– Нет, у нас каждый гражданин одновременно и воин.

– Прекрасный город!.. Чудесный город!.. – воскликнул Вардан в глубоком восхищении.

Экипаж остановился перед гостиницей «Ноев Голубь». Вардан с Салманом вошли в маленькую комнату рядом с общим залом, в котором сидели Томас-эфенди с Мелик-Мансуром и горячо спорили.

– Это будет настоящее ослиное мученье, – говорил Томас-эфенди.

– По-моему, это единственный путь, который приведет к желанной цели, – отвечал, горячась, Мелик-Мансур.

– Идя этим путем, мы достигнем нашей цели, быть может, к празднику ослов (к весне), – продолжал смеясь Томас-эфенди.

– Вот и Салман, послушаем его мнение, – сказали они, перестав спорить.

Они были крайне удивлены, завидев Вардана, который вырос точно из-под земли.

– Откуда ты? – спросил его Томас-эфенди своим обычным шутливым тоном.

– Твое появление не меньше поражает и меня, – ответил Вардан, пожав его руку. – Я нашел твой искалеченный труп в горах Алашкерта и похоронил его на кладбище курдов. А теперь?..

– Теперь я воскрес, – ответил тот смеясь. – Разве ты не веришь в перевоплощение душ? Моя несчастная душа переселялась в тела низших животных. Несколько десятков лет в облике волка я терзал, похищал людей и жил охотой… Несколько десятков лет, будучи собакой, лаял, вертелся вокруг людей, которые кормили меня; затем, перейдя в тело змеи, ползал по земле… После того я сделался ослом, и меня так часто таскали за уши, что я совсем обезумел; наконец, измученная душа моя перешла в тело льва, и уже в нем очистилась. Эти переходы совершались в течение двухсот лет. Египетские мумии, ожидая с нетерпением возврата своих душ, оставались в пирамидах тысячелетия, но моя душа совершила свой круг гораздо скорее…

– И я имею счастье видеть уже обновленною Томаса-эфенди? – прервал его Вардан.

– Да, прежний Томас-эфенди, знакомый вам, был сыном своего века, но время изменило его, и теперь он один из лучших представителей настоящего поколения. Но ты не знаешь, любезный Вардан, как сильно прогрессировало это поколение. Вот узнаешь ли Мелик-Мансура, который некогда продавал иголки, нитки, блуждая в деревнях Алашкерта? Ведь он теперь генерал.

Вардан повернулся к Мелик-Мансуру, сидевшему тут же, и с почтением пожал ему руку.

– Мы опаздываем, господа, заседание скоро откроется, – поторопил их Салман.

– Это вождь нашей партии прогрессистов, – шепнул Вардану Томас-эфенди, указав на Салмана. – Он приготовил на сегодняшний день замечательную речь. Ах, какой он оратор!..

– Возьмите и меня с собой, господа, и я хочу послушать его!.. – радостно воскликнул Вардан.

– Идем! – раздался в ответ ему незнакомый голос.

Вардан раскрыл глаза, и действительность предстала перед ним, – он понял, что все виденное было сном. Его окружал ночной мрак у могилы несчастной Лала.

Но чей это был незнакомый голос? Кто сказал ему «идем»?

Вдруг четыре сильные руки схватили его, и все потонуло во мраке.

1

Настоящее имя молодого человека Самсон, но я из героя моего романа создал отдельный тип, этим слегка отклонился от исторической правды; но пусть простят меня, если я подлинность пожертвовал поэтической свободе (Прим. автора).

2

Тонир, тондырь – вырытая в земле печь.

3

Плов – рисовая каша, любимое на востоке блюдо.

4

Кер-оглы – сказочный богатырь.

5

Вали – губернатор.

6

Палас – простой ковер

7

Мюдир – полицейский чиновник

8

Каймакам – начальник уезда

9

Слово «меджидиэ» имеет двойной смысл: золотой монеты.

10

Курды часто говорят о себе в третьем лице.

11

В Турецкой Армении крестьянские девушки носят головной убор, целиком украшенный золотыми или серебряными монетами (Прим. автора).

12

С подобным фанатизмом мне приходилось сталкиваться нередко; удивительно, что и в этом вопросе народ согласен с мнением церкви. (Прим. автора).

13

Эфенди – господин.

14

Хримян Айрик – крупный церковный и общественный деятель конца XIX – начала XX века

15

Известный в свое время общественный деятель.

16

Амира – высшее сословие чиновников.

17

В народе эти вопрос и ответ имеют значение хорошей или дурной вести, так как рождение мальчика считается радостью, а девочки – горем (Прим. пер.).

18

Почти все фамилии турецких армян происходят от названия ремесла, которым занимался их отец или дед; отец Дудукджяна, вероятно, промышлял детскими дудками (дудук), свирелями (Прим. пер.).

19

То есть жизнью. (Прим. пер.).

20

Месроп Тагиятянц – армянский поэт начала XIX в.

21

Армянские цари и исторические герои.

22

Армянское национальное собрание, утвержденное турецким правительством в мае 1860 года, состояло из духовных и светских представителей народа; усмотрению собрания подлежали вопросы церковные и народные. (Прим. пер.)

23

Высокая Порта – турецкое правительство.

24

Зейтун – провинция в Турецкой Армении.

25

Сарафы – банкиры (турецк.).

26

«Челепи» – так называют армянских и греческих купцов (Прим. автора).

27

Хаджи – паломник.

28

Джагат – священная война.

29

Санджак шериф – священное знамя.

30

На востоке в обычае жевать мастику и смолу, которые называются кевой. (Прим. пер.).

31

Шабаш – денежный подарок, получаемый танцующими от гостей на вечеринках или свадьбах. Эти деньги по окончании танцев передаются музыкантам (Прим. автора).

32

Шабаш – денежный подарок, получаемый танцующими от гостей на вечеринках или свадьбах. Эти деньги по окончании танцев передаются музыкантам (Прим. автора). Нигде в Армении нет такого обычая. Только у азиатских цыган девушки и парни прибегают к таким приемам соблазна, чтобы выманить побольше денег. (Прим. автора).

33

Намаз – молитва.

34

Легкомысленный, глупенький.

35

Хуруш – турецкая монета.

36

Десерт, приготовленный из сушенных фруктов.

37

Турецкая поговорка. На востоке магометане употребляют щетки из ослиных волос, так как закон запрещает им Употреблять щетину свиньи. (Прим. автора).

38

Эширатами называли дикие кочующие племена курдов, которые обращались с оседлыми курдами так же варварски, как и с иноплеменниками. (Прим. автора).

39

Исторические деятели, изменившие отечеству.

40

Нерсес Аштаракеци – армянский католикос, живший в начале XIX в.

41

Намек на резиденцию католикоса.

42

Восточные армяне называют в насмешку константинопольских армян «хососами».

43

О разрушенных и упраздненных монастырях и часовнях существует в народе поверье, что в день их престольных праздников дикие звери туда сами приходят, и степные пастухи приносят их в жертву. (Прим. автора).

44

Хазарапат – жилище католикоса и монахов в Вагаршапате (ныне Эчмиадзин).

45

Нерсес Варжапетян – константинопольский патриарх, командировавший епископов Хримяна и Нарбея защищать права армян на Берлинском конгрессе 1878 г.