Палач

Эдгар вышел из приёмной комиссии и, взяв свой кейс и сумку, направился в общежитие. На время ему разрешили там жить.

Общага представляла собой пятиэтажное здание среди обычных жилых хрущёвок. Получив ключи от комнаты и постельное бельё от коменданта Эдгар поднялся в свою комнату. Войдя он осмотрелся: комната была, как и его в городе Т., но вместо четырёх кроватей было всего две. Также у окна стоял письменный стол и в углу комнаты одежной шкаф. Летнее солнце заливало поверхность стола и представляло собой полную противоположность тому, что творилось в душе нашего героя. Эдгар был подавлен. Он подумал, что быт студента в Москве налажен куда лучше, чем в его проклятой провинции. Коридор был чист. Все стёкла в окнах целы. Да и туалеты сверкали чистотой. И что самое главное: комнаты были рассчитаны на двоих. От этого Эдгар пришёл в восторг, но то, что ему, видимо, не жить так, как он увидел – от этого становилось только тяжелее на сердце…

Проснувшись на следующее утро один в своей комнате, он принялся мучительно размышлять, как быть дальше. Было ясным только одно: экзамены сдать ему не дадут, ведь он был «лимита». И хоть и конкурс на ту же специальность, по которой он учился в городе Т., был самый низкий по сравнению с другими, но ему было нужно место в общежитии, а следовательно он был тот, от кого институту лучше избавиться. Видимо, такова и была логика чиновника, подумал Эдгар и принялся думать об альтернативных вариантах.

А вариант был только один: ему предстояло идти в армию – уже этой осенью ему стукнет восемнадцать. Призывной возраст. При мысли о службе в армии Эдгара охватывала паника. Он понимал, что ему с его звучной немецкой фамилией будет крайне тяжело служить среди обычных русских парней. Увы, но небольшой горький опыт в этом направлении он получил ещё в своей школе. Эдгар с ужасом представлял как «деды» дадут ему зубную щётку и заставят чистить ею туалет. При мысли, что его ждёт такое унижение, сердце Эдгара мучительно сжималось. Ведь, если бы он был призван студентом, то его послали бы в учебку учиться на сержанта, и он бы командовал, а так – ему придётся идти простым солдатом, как все…

Отбросив на время свои мрачные мысли о совсем недалёком будущем Эдгар направился в конец коридора покурить. Сев на креслице, какие стояли в старых советских кинотеатрах, он достал пачку «Дуката» и затянулся. Сигареты были довольно крепкими и это ему доставляло наслаждение. Тут подошли ещё два абитуриента. Они были, как выяснилось впоследствии, из Арзамаса 16.

«Почтуха», – подумал Эдгар и принялся выяснять, насколько хорошо они были подготовлены к вступительным экзаменам.

Он задал им пару вопрос среднего уровня сложности из курса средней школы. Но парни не могли ответить. Видя, что они тупят на элементарном, Эдгар прекратил свой допрос и больше с ними не разговаривал. Его только взяла злоба на то, что они будут сдавать экзамены, а он нет…

Докурив свою сигарету Эдгар вернулся в свою комнату. Ему очень сильно хотелось пошататься по Москве. Ведь он не был в ней с тех пор, как ему стукнуло двенадцать – в детском возрасте он ездил в пионерский лагерь в Крыму и проездом уже успел побывать в столице. Он вдруг вспомнил, как в детстве видел Рината Дасаева – вратаря сборной Советского Союза по футболу тех лет. Это было для него, десятилетнего пацана, в то время настоящим откровением. Звезда телеэкрана и вдруг вот так просто на улице стоит и разговаривает возле автобуса сборной с каким-то мужчиной…

Но Эдгар вернулся в день сегодняшний. Увы, его ситуация на данный момент была отвратительной: Москва показала ему зубы и у него был только один выход – просто идти осенью в армию. Эдгар знал, что ему не достать заветной характеристики с гербовой печатью. К помощи отца он из-за своего упрямства прибегать не хотел, а другой возможности просто не было. Что ж, пойду в армию, подумал Эдгар и, тяжело вздохнув, вышел на улицу из общежития МИФИ.

Яркий солнечный свет заливал кроны деревьев во дворе, где находилось здание, и нашему герою стало намного легче. В конце концов, и в армии люди есть, подумал Эдгар и решил не делать из этого великой трагедии. Что ж, он поступит в МИФИ уже после армии, как солдат. Тогда ему будут полагаться некоторые льготы при поступлении. Так по крайней мере он думал.

Отбросив окончательно грустные мысли, Эдгар шёл по Москве в этот послеобеденный час и разглядывал прохожих. Ему навстречу шли две девушки, которые с интересом смотрели на него. Одна была особенно красива: она была в белом бальном платье, которое только подчёркивало её тёмные волосы и приятную смуглость красивого лица. Эдгар любил «южанок». В его представлении они были знойными и страстными особами, а наш герой в силу своего возраста так хотел горячих чувств…

Медленно он добрёл до станции метро и решил поехать в центр, пошататься по магазинам. Со свистом и лязгом подземка донесла его до кольцевой линии, а далее он поднялся на поверхность и принялся за изучение прилавков всех торговых центров Москвы того времени. Он бродил среди торговых рядов, но ничего особого для себя не увидел. Только подумав о том, что осенью уже предстоит служить, Эдгар купил себе военную кепку за пять рублей. Ведь он будет наголо обрит, а в кино он видел, что примерно в таких же головных уборах все новобранцы едут в свои части.

Так наступил вечер и подземка была переполнена людьми, возвращавшимися к себе домой. Эдгар стоял в этой толпе и с затаённым любопытством разглядывал москвичей. Они ему казались когда-то людьми с другой планеты. Так он думал о них, ещё будучи ребёнком. Он вспомнил вдруг своё детство: как он радовался, когда его отец привозил ему из московских командировок дорогие по тем временам игрушки… Но нет. Всего этого уже не было. Перед Эдгаром находилась просто масса обычных людей и каждый был погружен в себя. Кто-то читал, кто-то отсутствующим взглядом смотрел перед собой. Эмоций не было ни на одном лице. Эдгар с грустью подумал, что его детский миф о москвичах, как об особых людях, вдруг полностью развеялся. Это были просто люди и ничего более…

Так Эдгар проводил своё время все две недели. Он много спал, курил и шатался по Москве. Успел побывать даже в Коломенском, где его особенно поразил домик Петра, кумира его юношеских лет. Он побывал внутри, потолки были столь низкими, что ему с его средним ростом приходилось сильно нагибаться. Как же тогда там мог находиться царь Пётр со своим, по легендам, двухметровым ростом? – мучительно терялся в догадках Эдгар. Или он совсем не был таким высоким и всё это выдумала просто шпана в его старом дворе? Но поняв, что ломать голову на это тему просто бессмысленно Эдгар успокоился. Какая ему разница, в конце концов, был ли Пётр гигантом или нет. Но появилось подозрение, что домик Петра был просто фальшивкой.

«Опять же, мне нет до этого никакого дела», – подумал Эдгар и перестал забивать себе голову ерундой.

Вместо этого он начал представлять, что он скажет родителям, когда вернётся из столицы ни с чем. Это, конечно, был очень серьёзный момент и над этим действительно стоило подумать. Ведь он знал своего отца и уже мог представить себе какую тот закатит истерику.

Поразмыслив на эту тему поглубже, Эдгар внутренне приготовился к тому, что по возвращении в отчий дом ему предстоит пережить бурю… У отца был скандальный характер и он был крайне авторитарен: всегда любил, чтобы чада его слушали. Но Эдгар был упрям и всегда гнул свою линию. И чем старше он становился, тем несгибаемее была его воля.

«Будь, что будет», – подумал Эдгар и, сплюнув, отправился скурить очередную сигарету…

За эти дни он немного успокоился и понял, что ещё не всё потеряно, просто его планы откладываются на определённое время. В таком оптимистичном ключе завершил наш герой свою попытку «покорения столицы». Уже на следующий день ему предстояло на поезде возвращаться домой и он не спеша принялся упаковывать свой нехитрый багаж.

Глава третья. Повтор.

1.

Поезд подошёл в город Н. рано утром. Эдгар вышел из вагона и не спеша направился на остановку троллейбуса, чтобы добраться до отчего дома. Он знал, что родители уже на работе и поэтому у него будет время приготовиться к вечерним разборкам с отцом. С камнем на сердце Эдгар смотрел из окон троллейбуса на кварталы родного города, проносившиеся за окнами, и старался ни о чём не думать.

Войдя в свою квартиру на шестом этаже девятиэтажного дома, он радовался тому, что можно курить, пока родителей и младшего брата не было дома. Да, у Эдгара был ещё и младший брат. Их разница в возрасте составляла шесть лет. И сейчас его брат был в школе на занятиях. Особые узы братьев не связывали: каждый из них жил своей жизнью и не вмешивался в дела другого. Эдгара это вполне устраивало.

Слоняясь по квартире, гоняя чаи и бесконечно куря на балконе Эдгар настраивал себя на вечернюю бурю…

Было четыре часа дня, когда ключ в замочной скважине скрипнул и в квартиру вошёл отец. Увидев сына он ничего не сказал, и Эдгар тоже не хотел начинать первым. Но по выражению лица отца было ясно, что он уже догадался обо всём.

– Ну, что скажешь, москвич? – спросил батя сухим тоном.

– У меня не приняли документы из-за отсутствия на характеристике гербовой печати, – виноватым голосом сказал Эдгар.

– А ты не мог показать мне документы перед поездкой в Москву? – спросил отец.

Эдгар вдруг задумался о том, почему он этого действительно не сделал. Ответ в своей душе не надо было искать долго: просто Эдгар не доверял отцу, у него не было с ним душевного контакта, потому что он всегда помнил, что ещё в школьные годы любая инициатива с его стороны вызывала только крики отца и бесконечное чтение нотаций. Это так выматывало нашего героя, что он даже учиться в родном городе не хотел главным образом именно из-за этого – чтобы не слушать нравоучения своего отца.

Тем временем пришла с работы и мать нашего героя. Эдгар ушёл в свою комнату, которую он делил с младшим братом, и стал прислушиваться, о чём говорили его родители. Но они обсуждали только текущие вопросы. О нём – ни слова.

Наконец вечером, когда пришёл и брат со школы – он учился в обеденную смену – вся семья стала ужинать. Эдгар сидел за столом с понурой головой и ждал, что скажут отец или мать. Наконец молчание нарушила его мать:

– Сынок, а ты бы не хотел снова поступить в свой институт?

Эдгар с удивлением посмотрел на неё.

– А разве это можно ещё сделать? Ведь вступительные экзамены там вот-вот начнутся, – произнёс он сдавленным голосом.

– Ничего, я поеду с тобой и поговорю с деканом, – сказала мать.

В душе Эдгара вновь затеплилась надежда: ведь так он будет спасён от осеннего призыва в армию, которого так боялся.

Уже через день они с матерью выехали в город Т. поездом.

2.

В городе Т. Эдгар со своей матерью прямиком направились в деканат физтеха, который находился в десятом корпусе. Мать коротко постучав вошла к декану. О чём они говорили Эдгар не слышал. Он стоял в коридоре и мучительно ожидал, когда будет известно что-то определённое.

Наконец мать вышла из кабинета декана. Она взяла сына за руку, и они отошли в сторону.

– Сейчас иди в библиотеку и начинай сдавать вступительные экзамены, первый уже начался, – сказала мать сыну.

Эдгар испытал всплеск эмоций в своей душе: значит ещё не всё потеряно!

Он энергичным шагом двинулся к библиотеке института, где шёл экзамен, как выяснилось позже, по математике. Он вошёл в аудиторию и увидел, что все уже сидели за столами и, напряжённо думая, решали свои вступительные задания. Эдгар прошёл на место, которое указал ему преподаватель, и сел за первый стол. Получив задание, он тут же принялся записывать ответы решений в отведённые для этого графы на билете. Решения получались автоматически. Почти все задачи он решил сходу, в уме. Только записал ответы. Прошло всего лишь полчаса, как он встал и направился к столу преподавателя, следившего за ходом экзамена, и положил пред ним свой экзаменационный билет с решёнными задачами.

Выходя он увидел, как одна девушка вдруг подняла голову и, посмотрев на него, сказала удивлённым голосом:

– Что, уже всё что ли?

Эдгара охватило чувство лёгкого триумфа. Да, он на многое способен, да только не все это хотят видеть, подумал он про себя и вышел из здания библиотеки на крыльцо. Он увидел, что у входа дежурили двое: его бывший одногруппник по фамилии Лоза и проклятый Сменец. Эдгара внутренне передёрнуло при виде последнего, но он быстро взял себя в руки. В конце концов, Семенец был такой же студент, как и все, и не стоило раздувать свою ненависть к нему до масштабов Вселенной, подумал про себя Эдгар и пошёл в общежитие, где должна была ждать его мать. Как они и договаривались…

Мать Эдгара, узнав, как сын быстро сдал экзамен – в том, что на отлично, она и не сомневалась – сказала с усмешкой:

– Я слышала, как на кафедре один преподаватель сказал другому: ты его поближе посади, чтобы было видно будет он списывать или нет.

Эти слова вызвали сочувственную улыбку нашего героя и он только промолчал в ответ.

– Ну в общем, всё у тебя теперь нормально, – сказала мать и добавила: – Ты сдавай теперь экзамены снова, я обо всём договорилась.

– А что ты им сказала, что они меня вот так просто допустили? – спросил Эдгар.

– Что они отправили тебя в Москву с характеристикой, которую дают для ухода в армию, с треугольной печатью, – ответила мать.

Об этом Эдгар в своё время и не подумал: он не был искушён в канцелярских делах в силу своего возраста. Так вот оно в чём дело было, печально вздохнул он, и они с матерью направились на свой пятый этаж, где комендант общежития выделила им на двоих пустующую комнату.

На следующее утро мать уже поездом уехала обратно и Эдгар остался один. Итак, он должен был просто снова блестяще сдать экзамены и стать снова студентом первого курса. До экзамена по физике было ещё несколько дней, и наш герой задумался, чем ему заняться в свободное время, ведь готовиться к экзаменам ему не было никакой необходимости. Он был в отличной форме.

Вечером того же дня он направился в комнату, где жила его знакомая по первому году Света. Придя он обнаружил, что её не было дома, зато Юля была на месте. Эдгар вкратце рассказал ей историю своих мытарств. Юля только слушала и сочувственно кивала головой.

– Ты ведь мог быть теперь уже на втором курсе! – вдруг сказала она и добавила что жаль, что нет Светы, – она бы сильно обрадовалась, узнав, что ты вернулся.

Эдгару это очень польстило, значит Света была всё таки неравнодушна к нему.

– А где она кстати? – спросил он Юлю.

– Она в студенческом отряде проводников «Голубая стрела». Просто ночует сегодня там с толпой, – ответила та.

«Значит она в студотряде», – подумал Эдгар.

– А на каком поезде они работают? – спросил он снова после короткого раздумья.

– На московском, – последовал краткий ответ Юли и Эдгар понял, что пора уходить.

На следующий день после обеда он сидел на скамейке перед своей общагой и лениво курил «Астру». Странно, но мыслей не было никаких. Тревоги за своё будущее тоже пропали также резко, как они пришли к нему в Москве. Он знал, что снова будет зачислен, как и в первый раз. В этом году поступить было даже проще, чем в прошлом потому, что сочинения за которое он немного волновался отменили. Вместо него был только тест по правописанию. Так он сидел некоторое время, пока не увидел, что Семенец подсел к нему на скамейку. Эдгар немного занервничал.

– На кафедре все только и говорят, как ты математику за полчаса сдал, – начал Семенец.

Странно, но в его голосе не было вражды, и не было подколов, подумал Эдгар.

– Я в хорошей форме, ведь в Москву готовился, – скромно ответил наш герой.

Они разговорились так, ни о чём. Эдгар внутренне расслабился и знал, что от Семенца можно было больше не ожидать гадких слов, которые ранили его самолюбие поначалу. Так завязалось их знакомство. Семенец был для Эдгара каким то необычным. Ему казалось, что в нём скрыта какая-то тайна, которую пытливый ум Эдгара стремился узнать. Семенец был загадочен, но что делало его таким? – это Эдгар решил в будущем разузнать получше. А пока они коротко посидев и мирно поговорив разошлись каждый по своим делам.

3.

Эдгар, как и в первый свой абитур, сдал на отлично все экзамены и был снова зачислен на первый курс. Более того, у него уже была «в кармане» и первая сессия без троек и с одной отлично. Это давало ему снова право на повышенную стипендию. Он решил дождаться осени, а с ней и начала учебного года, чтобы перезачесть все свои экзамены за первый семестр, и был рад тому, что первые полгода учёбы можно было вообще ничего не делать, только ходить на физическую подготовку, по которой у него так и не было зачёта.

А пока он решил сделать одну очень важную на его взгляд вещь. А именно сменить комнату, в которой он жил поначалу, на другую, которая не была бы в опасном соседстве с комнатой старосты этажа. Ведь если этого не сделать, то ему снова обеспечено постоянное мытьё полов на этаже.

Он поговорил с комендантом на эту тему и та вошла в его положение. После того, как комендант общаги познакомилась с его матерью, она стала относиться к Эдгару более тепло, чем раньше. Наш герой это сразу заметил.

Он получил ключи от новой комнаты за номером 514. Его сильно радовали два обстоятельства. Первое: она была столь далеко от комнаты, где жил староста этажа, что и трезвому до неё идти бы не хотелось, не то что пьяному. Эдгар знал, что староста их этажа был «афганец» с травмированной психикой, а потому любил лечить душевные раны крепким алкоголем. Второе: окна комнаты выходили теперь не на унылый завод и помойку за общагой, а на другую сторону, где росли высокие деревья и стояли общежития других факультетов напротив. Это была «блатная» сторона, отметил Эдгар про себя и остался доволен. Теперь и пожить можно, его настроение резко взметнулось вверх и он почувствовал себя просто счастливым. Его радость была вызвана тем, что московская авантюра была позади, что у него теперь отличная комната и что всё в его жизни в, общем-то, прекрасно и впредь будет всегда только так, а не иначе…

Потихоньку наступило первое сентября, а с ним и занятия в институте. Соседями по комнате Эдгара оказались ребята из Красноярска 45, так называемого «закрытого города». Одного звали Денис и был он довольно симпатичным парнем, второго Эдгар прозвал про себя «Сисом». Его фамилия была Сисенко и это, на первый взгляд странное, прозвище показалось Эдгару вполне уместным. К тому же он был невысокого роста. Третьего он прозвал Арнольд. Почему – будет ясно немного позже. Конечно, Эдгар был недоволен таким плотным соседством и про себя подумал, что от них надо будет со временем избавиться. Его мечтой было жить в комнате с Олегом, его другом по первому курсу, который был в данный момент на службе в армии. Они переписывались, и Эдгар знал, что Олег прошёл учебку и стал сержантом. Но когда-то он демобилизуется и Эдгар решил постараться подготовить для него комнату. Что ж, он постарается избавиться от этих красноярцев, но как – это было ему пока неясно.

4.

С наступлением занятий Эдгар быстро перезачёл себе все сданные в прошлом учебном году экзамены и решил, что пришло время и отдохнуть по-настоящему. Картошка, которая началась по осени вновь, тоже его не пугала. Он был теперь опытен и тут же запасся всем нужными справками, чтобы не ездить в этот проклятый совхоз. Оставалось только подумать, как быть с физподготовкой, по которой у него так и не было зачёта, ведь на занятия надо было ходить. Но когда он думал о том, что морозной сибирской зимой ему предстоит снова бегать на лыжах, то волосы на его голове вставали дыбом от ужаса. Но ничего, решил он про себя, что-нибудь он придумает.

Тем временем в общаге всё шло, как и обычно. Его соседи по комнате – молодая поросль из Красноярска – терпеливо ходили на все мероприятия, которые включал в себя учебный процесс. В данный момент это была как раз уборка картофеля. Эдгар потихоньку начал приглядываться к ним, пытаясь понять, что они из себя представляли. Денис был скрытен и себе на уме. Когда его о чём-то спрашивали, то отвечал он односложно и чаще всего просто уходил от ответа. Сис был вроде бы в порядке и с ним можно было поговорить: парень он был эрудированный. Арнольд не понравился Эдгару с первого же взгляда, в дальнейшем это впечатление только усилилось, а пока наш герой подумал, что первым, от кого следовало избавиться, был именно Арнольд. Эдгар решил, что со временем он его просто выживет из комнаты.

Студенчество нашего героя приходилось на начало девяностых и в студенческом городке, как грибы после дождя, множились различные видеосалоны. Народ валил в них валом и предприимчивые студенты, как правило старших курсов, не упускали шанса навариться на этом. Вход в видеотеку стоил один советский рубль и каждый имел возможность смотреть видеопродукцию «гнилого Запада».

Не был исключением и наш юный герой. Его кумиром моментально стал Арнольд Шварценеггер. Эдгар начал смотреть все его фильмы. Но художественная сторона сюжетов его привлекала мало: он постоянно разглядывал только мышцы своего кумира. Потихоньку в нём начало зарождаться желание самому стать примерно таким же, как его кумир: он тоже захотел стальных мышц. Надо сказать, что тело нашего героя было хилым и тщедушным, и отец Эдгара постоянно подсмеивался над сыном, что у него «воробьиная грудь». Но наш молодой человек унывать по этому поводу не стал. Вместо этого он направился на поиски атлетического зала, чтобы начать заниматься культуризмом, благо времени у него было теперь хоть отбавляй.

Недалеко от его общаги был огромной спорткомплекс под названием «Томь» и Эдгар в один из своих вечеров направился туда, посмотреть не было ли там тренажёрного зала. Какова же была его радость, когда он увидел там довольно просторное помещение, всё заставленное тренажёрами, выкрашенными в жёлтый цвет. Это было то, что он искал. Недолго думая он подошёл к двум огромным парням, которые показались ему тренерами, и спросил на каких условиях можно было заниматься. Один из двух гигантов сказал ему сколько стоит месяц занятий и добавил, что заниматься можно сколько угодно. Пятнадцать рублей, а именно столько надо было платить, показались Эдгару смехотворной суммой и он решил, что начнёт заниматься уже со следующей недели.

Эдгар начал свои занятия атлетизмом, как и планировал. Он составил себе начальный комплекс и стал по нему заниматься. Но главное пока было не это, а то, что он вдруг придумал, как избавить себя от ненавистной физподготовки. Он договорился на кафедре физвоспитания о том, что будет приносить справки из «Томи», подтверждающие, что он там регулярно занимается, а ему за это буду ставить зачёт по физподготовке. Наш молодой человек был несказанно рад всей элегантности этого простого на первый взгляд решения проблемы. Что ж, теперь он будет просто жать штангу и становиться мускулистым монстром, как его кумир из видеофильмов…

Повседневная жизнь Эдгара стала тоже интереснее. Круг его знакомых расширился. В комнате напротив поселились интересные парни из славного города атомщиков Шевченко, что в Казахстане. Эдгар знал, что там находится уникальная станция-опреснитель. Реакторы этой станции были на быстрых нейтронах и в качестве теплоносителя использовался жидкий натрий.

Парней в комнате шевчуганов было четверо. Один понравился Эдгару сразу: его звали Костя Гурин, он был симпатичен на лицо, если бы не пара угрей, которые портили общую картину. Второй был Рафаил. По национальности он был азербайджанец, а его повадки выдавали в нём полууголовные наклонности. Эдгар решил держаться с ним на дистанции. Кавказцы всегда напрягали его и вызывали какую то непонятную тревогу: он не доверял им. И хоть Рафаил и был родом с Казахстана, всё же его корни были там, среди суровых кавказских хребтов. Третий был тоже смазлив на лицо и обладал какими-то ленивыми повадками. Его звали Король. Это была его фамилия, и Эдгару очень понравилось, что фамилия прекрасно может пойти и за прозвище. Впрочем, так все и делали. Король имел спереди два золотых зуба, что придавало его внешности какой-то полублатной шарм. Четвёртый парень был мал ростом и невзрачен. Поэтому впоследствии старшаки на этаже окрестили его Промокашкой. Эдгар не брался впадать в раздумия, почему его так прозвали. Просто Промокан, Промокашка и всё тут.

Костя и Рафаил были одногодками Эдгара – просто их день рождения быль осенью и они уже учились в школе с теми, кто был на год младше их. Все четверо были одноклассниками. Они все приехали с бодрым настроем на учёбу, но Эдгар воспринимал это с определённой долей скепсиса: он знал, что делает с людьми свободная жизнь в общаге, где нет присмотра родителей и каждый решает сам, что ему делать, а что нет.

«Что ж, посмотрим, господа инженеры, как вы будете учиться и когда первого из вас выгонят за прогулы», – иронично думал Эдгар, но ничего не говорил вслух.