Скульптура сна

Жёлудь

Гортань курлычет нам, как журавли,И проливает смысл своих наречий,И стих бурлит от замысла вдали,Вдали от ясных слов и внятной речи.А мы лишь думаем, что знаем наперёдО том, что, в полутьме блуждая робко,Туманным утром мимо нас несётПрохожий в черепной своей коробке.И мы в него не верим, нет и нет!Что у него там, бред ли, мыслей молодь?А он хранит внутри себя сонетПростой и совершенный, словно жёлудь.

Тайное желание

А всё-таки хочется славы, хотя б и посмертной,Не юных поклонниц, не пыли библиотек, —Название улицы, школьный учебник инертный,И памятник весь в голубином помёте. Навек.Да, я понимаю, что глупо, напрасно, без шансов,Ничем я не лучше таких же, как я, бедолаг,Эстрадная песня и пара-другая романсов,В музее пылится мой порванный старый башмак.Всё это – не то. Я совсем не об этом мечтаю,Но хочется знать, что когда вдруг навалится грусть,Найдется хоть кто-то и тихо стихи прочитаетСебе в утешенье, хоть парочку строк наизусть.

Моя муза

Моя муза мечтает о тропиках,О седом Сингапуре поёт,Она носит короткие топики,Открывая красивый живот.Капитаны, туманы и кортикиКолокольцами в мыслях звенят.Она носит короткие шортики,Круглой девичьей попкой дразня.И разбойными, дикими шуткамиДонимает соседских ребят,И гордится чуть видными грудками,Перед зеркалом гладя себя.Вертихвостка, нахальная прожига,Любит сладости и чудеса.Шевелюра оранжевым ёжиком,А в глазах разлились небеса.От проказницы до распутницы,И слогов тут не сосчитать,Вот такая досталась мне спутница —В облаках повитать.

Бездарный поэт

Крошатся зубы, выпадают пломбы,Тоска не умещается в строфу,И книг неразорвавшиеся бомбыПылятся в чемодане на шкафу.И всё в них пресно, вяло, небогато,Глагольной рифмой автора несёт.Холодный взгляд несчастного собрата —Кривой усмешкой перекошен рот.И скоро самого уложат в ящик,Напрасно израсходован весь пыл.Но вдохновенье было настоящим,Восторг прозренья настоящим был!И тишина сиянием лучилась,И душу наполняло торжество.А то, что передать не получилось,Для Вечности не значит ничего.

Тетрадь

В царапинах, на пожелтевшей плёнкеИз кинохроники военных летСреди развалов камня и щебёнки —Дивана покорежённый скелет.В обломках развалившегося дома,В том городе, где некому страдать,Трепещет на ветру под грудой ломаНе слишком обгоревшая тетрадь.Там, на страницах, полные предчувствий,Надежд и смехотворной чепухи,Наполненные затаённой грустью —Написанные от руки стихи.Листки переворачивает ветер —Лохматый добродушный идиот…Хотя теперь на вымершей планетеНикто уже ни слова не прочтёт.

Корорп

И Он мне грудь пронзил мечомИ сердце трепетное вынул.А. С. ПушкинНет, грудь никто мне не пронзал,Никто мне не давал гарантий,Огнём на небе не писал,Не отражался в бриллианте.Вот эта грязь – и есть мой трон,Когда, красивый и румяный,Через меня проходит Он,А я в грязи валяюсь пьяный.Ничтожеством на дно упав,Уже обугленный гореньем,Я принимаю вдохновеньеИз ангельских мохнатых лап.

Моим стихам

Моим стихам, как драгоценным винам,Наступит свой черёд.М. ЦветаеваНо верила ли ты, когда писала,Что так и будет, что черёд придёт?А лампочка горела вполнакала,И вытекала жизнь – за годом год.И всё вокруг – предлог, нежданный поводДля жадных строк, – один сплошной надрыв,А за плечом – потусторонний холодСтоит, горячей крови пригубив.И чтобы разорвать его объятья,Где на л юбой вопрос всё «нет» и «не»,Ты выдумала это, как заклятьеВ пустынной, равнодушной тишине.Но победил он, сколько ни кричи нам,И выпил всю, но вдруг затосковал,И вот тогда твоим стихам, как винам,Черёд настал.

Нагая тишина

Нагая дремлет тишина,Укутанная тёплым домом.Сидит столетье у окнаС открытым наудачу томом:Бумажный звон колоколовГудит в груди биеньем встречным —На речке радуги улов,Что удаётся подстеречь нам.А голос бьётся, как малёк,Зажат в ежовых рукавицах,Так жалок, гулок и далёк —Стоит слезами на ресницах.И в сумерках его небесМосковская пружинит плаха,И пушкинский смеётся бесОт наслаждения и страха.

Мне снятся мёртвые друзья

Мне снятся мёртвые друзья,Их новые стихи,Но строк оттуда взять нельзяС собою никаких.Сюжеты помню снов своих,И все детали быта,И даже почерк строк чужих,Вот только текст – размыто.Рассеяно весь день брожуИ близких раздражаю:Зачем я с мёртвыми дружу,Зачем припоминаю?Как знать, быть может, завтра самПойду к друзьям по лугуИ, наконец, останусь там —Читать стихи по кругу.

Оранжевый шар

Оранжевый шар

Оранжевый шар. Эхо хрущёвок.Сломан шорох ногой.В ладонях Бога между двух створокРаковины. Изгой.Неподалёку собака завоет.Три часа ночи. Двор.Один на один с ледяным покоем,Отдан ему на спор.Лакомый лоскут услад любовных,Горящий радугой клад,Фантазий зубастых, нагих, огромных,Внутри гремящих цикад.Оранжевый шар тонконогих сплетен,Томный гетеродин.Когда выходишь на встречу с этим —Всегда один на один.

Мы плачем

Мы плачем – чтобы нас утешитьне сыщешь средства,и мы ещё не понимаем,что это – детство.Никто не любит, всё надоело,Жизнь затянулась.И мы ещё не понимаем,Что это – юность.Игрушки дарим нашим детям,Самим хотелось…И мы ещё не понимаем,Что это – зрелость.Всё наполняется значеньем,Любая малость,И мы ещё не понимаем,Что это – старость.И мы хотим назад вернуться,скребём руками.И мы ещё не понимаем:над нами – камень.

Тёмная материя

Возможно, что наше зреньеМеняет для нас местамиНе только вектор пространства,Но свет меняет на тьму.И свет этот нам не виден,Скользит между нас тенями,А мы, как звезды галактик,Притягиваемся к нему.Мы двигаемся в тоннелях,Тоннели властны над нами,А кажется, что «на воздух»Решили на выходных,Но Бог – это просто мальчик,Играющий с пузырями,А чёрные нити мрака —Блики от стенок их.В немыслимом измереньи,В какой-то гигантской ваннеВершатся взрывы сверхновыхИ буквы в моей строке.Все мысли, и все победы,И весь наш Мир несказанный —Возможно, всё это блики —Блики на потолке.

Алиса

Наверное, это какая-то химия —Слышнее цвета в тишине;И я к пустякам обращаюсь по имени,Как кролик в волшебной стране.Реальность дрожит за дверями незрячими —Накопленная слеза,И тянут ко мне свои шеи ребячии —Заметные вдруг чудеса.Вот контуры входов вокруг зажигаются,И кто-то кричит за спиной.Нора моя только ещё начинается:– Алиса, за мной!

Скульптура сна

Проложив дорогу в ложной памятиСложной лентой лопастей,В хрупком розовом пергаментеСладких девичьих затей.Вызнав, выпрыгнув и выстрелив,Хохот, сложенный в рукав,Постигая нежность и прилив,В ткани ласковой упав.Исподволь в спиральном куполеГолубями в глубину,Представленье – клоун, труппа ли,Пали в лунную волну.

Сон

Что верно, не должно быть сказано.В глазах у девы – крик царя;Обломки над пустыней разумаВ неясном зареве парят.Лицом на жёлтой фотографииПроявится углами след,Ручьями точной каллиграфииНесостоявшихся комет.И чёрный холст прозрачной сферою,Истыканный песками звёзд,Совьётся в купол люциферовыйНадежд и ласковых угроз.

В куполах

Тёплой утренней постелью,Нежной мякотью небес,Щёк румяных карамелью,Радужной страной чудесМанит жизнь – беспечной рыбойОкунуться в свой поток.Разве можно сделать выбор?Кто-то может – я не смог.Плотный облак полушарий,Лупа лунных куполов —Влип, как бабочка в гербарий,Благодушный богослов.Ранит лакомку расплата,Робости не побороть.Лупит лопастью лопата,Разрывает ямы плоть.Прячут скрипки музыканты,И хрусталь погас,Кончен бал, и вот курантыБьютДвенадцатьРаз.

Шорох нити

Шорох нити в руках. Пред воздушным змеемВ бриллиантовых каплях дороги мракаГолова болит, и сознанье тлеетИ скулит, как раненая собака.Так давно срастаешься с этой болью —Только руки дрожат, когда держишь Космос.Как росток, покидаю теперь юдоль я,Раздвигая собою пространства косность.Тяжело внутри, но ведь нету весаУ души, и она наверху трепещет —Натянула нить, бьёт органной мессой,Прямо в небо бьёт, в дома и вещи.И с тобой сегодня мы будем рядом —Нас связала вместе мостом железнымНе любовь, не секс – просто встреча взглядов,Встреча взглядов над голой бездной.

Бадминтон

Волан летит, летит волан,Звенит в руке ракетка,Ты девочка, я – мальчуган.Волан застрял на ветке.Сбивая яблоневый цвет,Он падает к нам в рук.А сада нет, и мира нет —Вокруг умолкли звуки.Волан летит, и ветра смехЕго не догоняет.Ты прыгаешь – и юбка вверх.А я волан роняю.

О любви

Предчувствие, предвосхищенье:Пчела в цветке.Легко мелькающую тень яДарю руке.Так остро, живо, интересноВозвращено,И лесть влюблённых слышать лестно,Как пить вино.Река, доверенная зренью,Вся – нагота.Вотще дрожащее терпенье,Цветок – мечта.Ловлю, хватаю тонкой сетью —Нет, не поймать.И сонные тысячелетьяПолзут опять.

Мороженое. Аниме

На снежинку внезапно брошенный,Обнажённый, горячий взгляд:Ангел лакомится мороженым,И от счастья крылья дрожат.Вот колени, голени голые,Сладок чувственных губ изгиб,Чуть трепещут веки тяжёлые —Не смотри, а не то погиб!Улыбнётся – и разум побоку,В голове золотая пыль.Ангел линией, лодкой, облакомРастворится среди толпы.

Час колбас

Час колбас и ананасов,Стёкол лёд и струйных вин,В блюде плачущее мясо,Серп сыров и осетрин.Опрокинутая люстра —Как латунная латынь,Сладким чавком, хрюслым хрустомХрусталей и сочных дынь.В голове голодной грёзой —Ослепляющая муть,Бликов призрачные звёздыНоровят в живот пырнуть.

Йодомарин

Надевает старый Пан очки,Бродит медленно по клетке,Где кусочек моря в баночке,В белой маленькой таблетке.Шевелятся крабы, блики и рачки,В изумруде моря очумело.Щурит Пан глаза – слепые дырочки,Видит море он в кусочке мела.Так сидим вдвоём – прогресс и я,Друг за другом наблюдая.Что ж! Осенняя депрессияНас обоих донимает.Надо бы на небо формуляр внести —Отпусти, мол, Боже, с тесной кухни.Впрочем, завтра мы достигнемсингулярности,И тогда само всё это рухнет.

Анна

Анна – красное на белом.Голос ангела извне.Боль-блудница смуглым теломНа белой лежит простыне.Остро-дрожащие розы,Охваченные зимой —На белизне пастознойРастрёпанный ангел мой.Выплеснув алым звукомБелый гимн тишине,На горечь, на злость, на мукуДаровано счастье мне.

У огромного Бога

Наших маленьких жизней – насу огромного Богатак многов ладонях… и,по правилам грубой игры,как бы он ни старался…драчливых, убогихне удержит никак:кого-нибудь – раз —и уронит.А на вымершем Марсеи вовсе гуляет сквозняк.

Влез лис

Влез лисна леса,снял сольс колеса.Лес – лазв небеса,соль – слёзголоса.Лес – садласковых лоз.Рос свет —кладезь полос —плёл плотьи угасал.Лес лиссветом лизал.

Хрущёвки

Ничего не замечая,Сокрушительный и ловкий,Сильной лапой кран ломаетРёбра тонкие «хрущёвки»,В груде балок плесневелыхПод рукою беспощаднойОбнажая кафель белый,Неожиданно нарядный.Кафель белый – жизнь чужая,Чьи-то грёзы и надежды.Кто теперь по ним скучает?И кому грустить о прежнем?Опускается рука ведь,Только сыплются дощечки,Рушит стены, рушит памятьВнутри крана – человечек.Смотрят праздные зеваки,Не уходят, созерцая:Их соседние баракиРазрушенья поджидают.Поджидают в тёмных окнах,В серых домиках из вафель,Где пелёнки в кухнях сохнут,Где поглаживают кафель.

В скором поезде

Сплошь борщевик, кусты ракиты,И полевая россыпь трав,На небе облака разлиты,От образов своих устав.Хвосты растрёпанные перьевПеребирает высота,И математика деревьевНа первый взгляд вполне проста.Вперёд несётся поезд скорый,И за окном скорей, скорей:Повторы, вечные повторы,И умножение дробей.В окне меняются фрагменты,И в них уже признать готовПо кругу пущенную лентуИз одинаковых кусков.Но режиссёр – неэкономный,И точно скроены куски,И всё мерещится огромным,Неповторимым до тоски.В еловых лапах тонкой вязи,В нарядах пёстреньких берёз,И мнимое многообразье —Однообразный стук колёс.

Туманность Андромеды

Я читал «Туманность Андромеды»,В тот момент, когда меня нашли.Продолжались разума победы,К звёздам отправлялись корабли.Лето. Сосны. Пионерский лагерь.Флаги. Конкурс песни строевой.Вечером, по испареньям влаги,Все на танцы двинулись гурьбой.В книжке мир так хорошо устроен,Все народы – дружная семья…Чтоб меня оставили в покое —Это всё, к чему стремился я.Вспоминаю полную печалиМузыку, звучащую вдали.Звёзды равнодушно наблюдали,Как меня лупить поволокли.

Ахматова

Как будто в сон, проваливаюсь в книжку,Где девы смуглые, не знавшие любви,Где васильковоглазая малышка,И где возводят зданья на крови.Лиловый зимний город остро пахнетХолодных мандаринов кожурой,И нет тоски, и горечи в слезах нет.Всё собрано в кристалле темнотой.Те павшие – расстрелы, как медаль им,Им дым отечества, не сладкий – горький дым.Но всё это становится хрустальным,Изысканным, желанным, неземным.И сыплется расстрелянное счастье,Пронизывая опустевший век,Как лёгкие будёновские части,Летит за взводом взвод, за снегом – снег.И всё уже сливается в метели,Всё кружится – поди, останови!Там смуглая играет на свирели,И девушки, не знавшие любви…

В вечном городе

В вечном городе пляшущие монашки,Листья оливы, скрученные жарой,В твоей памяти, как будто в чужой рубашке,По потрескавшейся мостовой.Светло-серые зеркальца двериВ глубину забирают мой взгляд.На колоннах мраморных звериСтерегут соловьиный сад.Точно пьяный христовой кровью,Я чужое мерцанье пью.Сон, склонившийся к изголовью,Караулит добычу свою.

Не включая свет

Сижу я, не включая свет,И сумерки встречаю,И думаю, что смерти нет,Как дна у чашки с чаем,И вся дневная копотня,Ловушки и препоны —Всё просто повод для меняСмотреть в проём оконный,Где собирается гроза,Где липа жмётся к раме,И спит фантазий бирюзаВ разворошённом хламе.Так с темнотой растёт мой храм:Диван, компьютер, телик,И божество теперь я сам —Застрявший в этом теле.

Я

«Когда-нибудь меня разоблачат…»Эвелина РакитскаяЯ не тот, кто способен объять и понять,Как грохочет лавина в раскатистых «эл»,Как ласкают грома изумрудную ратьОблаков, заполняющих грозный предел.Я могу притворяться то тем, то другим,Опасаясь, что миг – и меня обличат,Но я сам для себя – ускользающий дым —Вихрь желаний и пламя утрат.Ускользает в воронку живая вода,Ниткой смерча – внутри водяная спираль.Я – никто, и уйду, не оставив следа,В никуда или в хрупкую эту печаль.Ни представить, ни сбыться, а только предстать —Водяная качается тонкая нить.Кто я? Тот, кто не может понять…Не понять, а в немом изумленьи застыть.

Реквием

Молитва

Я пытаюсь молиться, молитьсяО тех, кто так дорог мне,И вижу – горят их лицаВо времени, как в огне.Жертвой какой и даньюЭтот унять огонь?Всю жизнь мою, все желаньяВозьми, только их не тронь!Последним усилием верыВ Доброе Божество,От чёрной катящейся сферыКого спасу? Никого?Но если кого-то выбрать,Центром моей мольбы…Выбор такой хуже дыбыИ тяжелее судьбы…Господи, дай мне силыВерить в Твою правоту!Тени родных и милых —Скользят в пустоту.

В сиреневой чаще тьмы

В сиреневой чаще тьмы холодные пальцы веток,Касаются нас, касаются нас.Уходим от зноя мы,Но мы позабудем этакВсё то, что касается нас,То есть, касалось нас.В прохладную тень уйтиОт дикой сжигающей боли,От ненависти к себе, ненависти к себе.А ветер вверху летит,Ему позволено, что ли, —Шуршать здесь и там в ворожбе,В воздушной своей ворожбе.А те, кто нас будут звать —Не все, дескать, песни спеты,Что, дескать, рано, так рано мы собрались сюда,Не могут пока понятьСвязь между тенью и светом,Из рощи сиреневой этойНам не уйти никуда,Не уйти никуда.

Я люблю вспоминать

Я люблю вспоминать о весёлой пирушке,О смешливых друзьях и хорошем вине,Вспоминать о прелестной чудной хохотушке,Что когда-то доверилась мне.Как искрились огни в наших пенных бокалах,Отражая «изысканный» стол.Как кружилась она, как она танцевала,Как я к ней подошёл.Хорошо вспоминать свежесть утра у моря,Плески стаи дельфинов вдали,Просто за руки взяться, смеяться и спорить,Почему так легки облака-корабли.Вспоминать в темноте, под романсы метели:Это было ли? Нет ли? Уснуть.Бьётся вьюга в окно, холод рвётся сквозь щели,И уже ничего не вернуть.

Настоящая жизнь

«Настоящая жизнь»Обняла меня крепко и страстно,Подарила мне смерть,Отдала ни за грош мою плоть…Я, как рыба в сетях, понимаю, что битва напрасна —Мне себя не простить,Мне вины своей не побороть…Где ты, Солнце мое?Небо серо и крыши под снегом,И кричит вороньёНад случайным ночлегом.О, какие шершавые рукиУ этой любви,О, какие красивые зубы у этой разлуки,Эти зубы в крови.

Гомозигота

Всего-то —Гомозигота!Электрический кабель,Ноутбук пополам. Погибла работа,На хрена тебе песня, ма бель!Кушай доча, кушай свои какашки,Наверное, вкусные – почти что молочная смесь,А если мешают маленькие бумажки,Так это папины, в этом он весь…Ну а диван мы завтра отмоем,Главное, доча, ты не кричи,Не порть настроение перед отбоем,Усну с тобоюв пустой ночи.Где твоя мама? – В прятки играет,Холодные руки к ней тянет Джек…Давай притворимся, что мы не знаемИ погуляемпод плёнками век.

Готический сонет

Вся жизнь моя проходит на краю,Висит над пропастью зловещей.Сегодня я кляну судьбу мою,А завтра стану бесполезной вещью.Запущен дом, и окна в нём грязны,Во всех углах и сор, и паутина.В нём сны всегда страшны, цветы больны,Зачем их поливать, раз тоже сгинут?!Весь праздник мой – пустая суета,Что было важным, лишь казалось важным,Сокровища не стоят ни черта,И чёрный рот земли зияет влажно.Смотрю в альбом испуганным животным,На фото – ты смеёшься беззаботно.

Ушла

Ушла. Осиротел любимый медвежонок,Нахохлившись, сидит один в своем углу,А месяц за окном невыносимо тонок,И лунный свет, как шрам, прорезан на полу.Никто, никто теперь игрушку не обнимет,И не уложит рядышком в кровать.Холодный лунный блик в глазах слезами стынет,Он никогда не спал, он не умеет спать.И он лежал во тьме, сердцебиенье слушал,Твой плюшевый вассал, мохнатый визави,И лился шёпот твой в игрушечные уши,О том, как жизнь страшна, как много в ней любви.Испачканный живот, отпоротая лапа…Зачем так много ног вчера пришли сюда?Но нет, не плачет он, он не умеет плакать.И повторять себе, что больше никогда…

Дочка

Всё стало как-то по-другому…Она качает головой,Вдруг заявляет: «Мы не дома»,И говорит: «Хочу домой».И объясняет мне: «Там мама,А этот дом – совсем не дом».И снова хмурится упрямо:«Ну, папа, мы не там живём».И я отлично понимаю,Куда она меня зовёт:Туда, где ты еще живая,И время солнечно течёт.Туда, где ты роняешь блюдцеНа счастье – несомненный знак.Не знает дочка, что вернутьсяНельзя во времени никак.

О Боге и людях

О Боге

Сонет о Боге

Когда ты к небу поднимаешь взгляд,Там, наверху, ты не увидишь Бога.Там только тучи серые висят,Там только солнце, мутное от смога.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.