Война без победителя

* * *

На следующей станции в их вагон никто не вошел. Но, видимо, новые пассажиры появились в соседнем.

Едва электричка тронулась, в тамбур ввалился Кош. Сквозь грохот колес из межвагонной сцепки Дмитрий различил чьи-то пьяные голоса.

Кош захлопнул за собой дверь.

– Метис, у нас проблемы, – негромко и быстро сказал он.

– Мертвяки? – подобрался Метис.

– Мудаки, – процедил Кош.

И едва успел увернуться от вновь распахнувшейся тяжелой тамбурной двери. Кто-то явно намеревался задеть ею Охотника, но, не добившись своего, изверг матерную тираду.

– Куда сквозанул, бомжара гребаный?! – донесся из грохочущей связки между вагонами еще чей-то голос. – Я же сказал, на месте стоять, мать твою!

В тамбур, толкаясь и мешая друг другу, сунулись трое выпивших парней. Крепкие коротко стриженные качки с красными рожами смотрели наглыми осоловелыми глазами.

– Гля, Косой, а тут еще один зверь! – гнусаво объявил один из качков, уставившись на Метиса.

Дмитрий, несмотря на свой потрепанный вид, выглядел все-таки более цивильно. Беглый фейс-контроль он, по всей видимости, прошел успешно и к числу «зверей» причислен не был. На него попросту не обращали внимания. Пока, во всяком случае.

– Мля, не электричка, а бомжатник какой-то! – процедил второй парень.

Третий зло и грубо выматерился.

Возникла небольшая заминка: пьяная троица, преследовавшая Коша, явно не ожидала встретить другого бомжа и теперь соображала, как поступить с двумя бродягами. Но уже было ясно: без магической «маски» это дело не уладить. А прибегать к помощи магии в поезде Метис, похоже, не хотел.

– Кош, вали к Лещу, – шепнул Метис. – Скажи: на следующей выходим.

– А вы?

– Справимся.

«Вы», не «ты». «Справимся», не «справлюсь». Дмитрий подумал, что его, судя по всему, уже записали в общество Вольных Охотников. Что ж, ему никто и не говорил, что Вольные дерутся только с мертвяками. Ему лишь сказали, что там, где можно, конфликтов с «жильцами» Вольные пытаются избежать. Но можно это не везде и не всегда. И далеко не все зависит от Охотников.

Вряд ли накачанные пивом или чем-то покрепче качки разобрали, о чем шушукались Метис и Кош. Но сам факт того, что какие-то бичи смеют переговариваться в их присутствии, привел компанию в бешенство.

– Вы че там трете, уроды вонючие?! – замешательство пьяной троицы было недолгим.

– И какого хрена вообще тут катаетесь?! – оно, замешательство это, быстро перерастало в тупую агрессию.

Кош, толкнув вагонную дверь, попятился из тамбура.

– Э-э-э, куда намылился, чмо ходячее? – раздался раздраженный басок. Один из парней шагнул было следом, но на пути у него будто случайно оказался Метис.

– Ребята… пожалуйста… не надо… – Слышать плаксивые нотки в голосе Метиса было непривычно и противно. То ли Вольный таким образом усыплял бдительность противников, то ли отвлекал их внимание от раненого товарища (рука у Коша все-таки еще не зажила), то ли еще надеялся уладить инцидент без мордобития.

– Мы на следующей станции сойдем, – скулил Метис, весьма правдоподобно изображая страх. – Сами сойдем. Правда…

Дмитрий видел, как Кош быстро шагает по вагонному проходу к соседнему тамбуру. Пассажиры на лавках отворачивались от бомжа и сторонились его. В тамбур, где назревал конфликт, тоже никто старался не смотреть.

– Не сойдете, суки! Вылетите, нах-х! А чтоб больше по электричкам не шастали…

Смачный шлепок крепкого кулака о ладонь красноречиво показал, что бомжей сейчас будут учить жизни, причем жестоко и беспощадно. Хулиганы лыбились в предвкушении развлечения.

«Идиоты!» – подумал Дмитрий. Если Метис наплюет на принципы («жизнь – живым», так, кажется, он говорил?) и вытащит свои мачете, всем троим мало не покажется.

– А ты чего пялишься, козел? – Присутствие Дмитрия с некоторым опозданием, но все же было замечено. – Ну-ка, фраерок, сдернул отсюда на хрен, пока в бубен не получил.

Его сочли случайным свидетелем, наложившим в штаны от страха, и милостиво отпускали. Впрочем, дожидаться, пока он покинет тамбур, никто не стал.

* * *

Один из агрессоров пнул Метиса в колено. Удар, к изумлению нападавшего, не достиг цели. Метис проворно убрал ногу, и тяжелый шнурованный ботинок гулко ударил о стенку тамбура.

Сам Метис пока в драку не лез. Тянул время:

– Не надо, ребята!

Что ж, ему виднее. Наверное, такая тактика сейчас оправданна. Дмитрий тоже решил воздержаться от активного вмешательства. Отступив в сторону, он просто контролировал двух других хулиганов.

Увы, наигранный испуг бомжа только раззадорил компанию. Двуногие хищники почувствовали страх жертвы. Вернее, они посчитали, что чувствуют страх.

Еще один пинок. И снова – мимо.

– Ах, ты ж, падла!

Взбешенный неудачей качок, уже не боясь испачкать о бродягу руки, нанес третий удар, целя кулаком в челюсть Метису. Тот, зажатый в угол, отступать уже не мог. Просто некуда было.

К своему несчастью, неизвестно откуда выискавшиеся охотники на бомжей не подозревали, что тоже имеют дело с Охотником. Причем с Охотником на более опасную дичь, а потому подготовленным к по-настоящему серьезным стычкам.

Метис обошелся без тесаков. Со стороны было похоже, будто пьяный просто поскользнулся. Вряд ли кто-то, кроме Дмитрия, заметил коротко и сильно выстреливший кулак Метиса, в последний момент ушедшего от размашистого выпада противника и одновременно сократившего дистанцию с ним почти до нуля. Метис саданул хулигана под дых, и секунду спустя парень уже валялся на грязном тамбурном полу, пуча глаза и беззвучно открывая-закрывая рот.

А вот добивающий удар Охотника видели все присутствующие в тамбуре. Жесткий удар ногой в голову. Когда дело доходило до настоящей драки, Вольные бомжи-Охотники тоже могли быть беспощадными.

Нападавший отключился. И, судя по всему, надолго. Но, видимо, у его дружков мозги были безнадежно пропитаны алкоголем, а чувство самосохранения отсутствовало напрочь.

Вместо того чтобы немедленно ретироваться (хотя вряд ли теперь Метис позволил бы им уйти и поднять шум до остановки поезда), они вдвоем полезли на борзого бомжа.

Одного Дмитрий все же взял на себя. Дернул за плечо и, пока противник, сверкая злыми кабаньими глазками, разворачивался и размахивался, чтобы сбить с ног неожиданно возникшую помеху, рубанул его ребром ладони по основанию шеи.

Бойцовские навыки Феникса не подвели и в этот раз: удар вышел нужной силы и пришелся в нужную точку.

Этот агрессор тоже мешком повалился на пол.

Чего последний еще находящийся в сознании качок, правда, уже не видел. Дмитрий услышал, как в его руке что-то щелкнуло, над сжатым кулаком хулигана блеснуло лезвие выкидного ножа.

«Ну, тупица!» – Дмитрий испугался не за Метиса, а за пьяного дурака. Что будет, если Метис все-таки пустит в ход свои мачете? Порубит ведь кретина в капусту!

Впрочем, Охотник и на этот раз за оружие хвататься не стал.

– Сука-дырок-понаделаю! – хулиган с истеричным воплем бросился на него. Однако реализовать свою угрозу не смог.

Метис перехватил руку с ножом и резко развернул атакующего, добавив ему ускорения.

Парень мордой впечатался в окно тамбурной двери, одновременно получив локтем по затылку. Удар оказался неслабым: по толстому грязному стеклу пошли трещины.

Нож из руки нападавшего выпал. Сам он обмяк и сполз на пол.

– Спасибо, – Метис кивнул на качка, вырубленного Дмитрием.

– Пожалуйста, – пожал плечами Дмитрий. Что-то подсказывало ему: Охотник и сам справился бы со всеми тремя.

В тамбур никто не входил и даже не заглядывал. Притихшие пассажиры по-прежнему старательно отводили глаза. Вызывать полицию тоже никто не спешил. Вмешиваться в чужие разборки никому не хотелось. Ничего не вижу, ничего не слышу: в иных ситуациях страх действует не хуже магической «маски».

Метис, склонившись над вырубленными хулиганами, проворно обшарил их карманы.

– Ты чего творишь? – нахмурился Дмитрий.

– Экспроприирую, – невозмутимо ответил тот. – Вольным Охотникам тоже на что-то надо жить. А этим мудакам урок будет.

– А если кто увидит?

– Удивится, если бомж не сделает того, что я сейчас делаю.

Добыча – бумажник и несколько купюр – перекочевали в карманы Метиса. Мелочь Вольный выгребать не стал.

– И что теперь? Может, стоп-кран? – Дмитрий покосился на облезлую красную ручку в тамбурной стене.

– Не надо, – Метис покачал головой. – Машинист все равно двери не откроет, а если в поезде есть Пастух, то он только насторожится. Магию тоже использовать не стоит. Сейчас Фрязево будет. Выйдем там.

Между глав

Встреча происходила у «фиалок» – в элитном, хорошо экранированном от внутренней магии и защищенном от внешней салоне красоты в районе Тверской. Со стороны могло показаться, что за чашечкой кофе болтают в ожидании процедур три подружки. «Секс в большом городе», да и только…

Магистресса Ордена Ивы Энхедунна даже усмехнулась от нелепого сравнения, пришедшего вдруг на ум. Не-е-ет, подругами Магистрессы Мертвых Сестричеств никогда не были и вряд ли когда-нибудь станут. Сейчас их свели общие интересы, и то лишь на время.

Энхедунна была смуглокожей брюнеткой со стрижкой каре и соблазнительными упругими формами, на которые не оглядывался редкий мужчина. Блузка с глубоким вырезом и вызывающая мини-юбка на грани приличия не столько скрывали, сколько подчеркивали достоинства «ивы». Всё – и роскошная фигура, и длинные ноги, и яркий макияж на привлекательном лице, и крупные броские украшения – так и сочилось магнетизмом, губительным для представителей противоположного пола. Прирожденная красота Энхедунны была доведена до совершенства магическо-хирургической пластикой и подкреплялась специфическим потенциалом Ордена Ивы.

Энхедунна по столь же древней, как и ее профессия, женской привычке в очередной раз сравнивала себя с собеседницами. Пока шел подготовительный, ни к чему не обязывающий этап переговоров, можно было не думать над сказанным, а просто рассматривать других Магистресс.

Щебетавшая ни о чем, но при этом тоже нет-нет да и бросавшая оценивающие взгляды на своих гостий хозяйка салона – эффектная блондинка Цицелия – выглядела достойной соперницей. Магистресса «фиалок» словно сошла с обложки глянцевого журнала. Идеально уложенные волосы, профессиональная косметическая «раскраска», элегантное облегающее платье, стильные туфельки, небольшие, но дорогие и со вкусом подобранные побрякушки… Над лицом и фигуркой «фиалки» тоже хорошо поработали пластические хирурги Сестричества.

Цицелия была похожа на коллекционную куклу. А еще – на заблудившуюся принцессу, растерянно оглядывающуюся вокруг в поисках благородного рыцаря на белом «мерсе», который мог бы увезти ее в новый, достойный принцессы дворец на Рублевке, забросать цветами и деньгами и погрузить в блаженную пучину необременительного безделья. В общем, этакая Мальвина-Барби с наивными глазками и цепкой хваткой светской стервы. Некоторым мужчинам такие даже нравятся. Недолго, правда.

Пожалуй, если поставить рядом Энхедунну и Цицелию, мужской взгляд сначала зацепился бы за блондинку. Но если дело дойдет до постели… О-о-о, тут Энхедунне, профессионалке с многовековым стажем, равных не будет! Тут уж любая гламурная красотка нервно закурит в уголке, размазывая по ухоженному личику косметику и слезы зависти.

Что же касается третьей Магистрессы… Беатриса представляла немногочисленный, но агрессивный женский Орден Змеи и по определению в соперницы не годилась. Угрюмую, грубую, в чем-то даже мужиковатую «змеюку» трудно было назвать привлекательной особой.

«Змеи» принципиально не утруждали себя магическо-пластическими операциями, скрывающими недостатки, и вообще прибегали к пластике лишь при крайней необходимости. Да и не было у Сестричества Змеи толковых специалистов в этой области. Так, разве что ремесленники, способные с грехом пополам изменить внешность, но не имеющие никакого представления об истинной женской красоте. Результат, что называется, налицо.

Короткий ежик волос, грубые черты, полное отсутствие манер и косметики, женственности – тоже ноль. Кожаная косуха, под которой почти не заметна плоская грудь, бандана на голове… Странно было видеть этакое чудо в VIP-салоне красоты. Эх, Беатриса, Беатриса! Она ведь даже приехала сюда не на машине, а на мотоцикле. Правда, навороченный «харлей» Беатрисы, припаркованный рядом с «инфинити» Цицелии и белым «мерседесом» Энхедунны, тоже стоит немало.

Ладно, что с нее взять. «Змея» – она змея и есть. Воплощение воинствующего феминизма и к тому же с лесбийским уклоном. Гремучий радикализм, одним словом. Хорошо, таких отмороженных девиц немного. Такие с трудом приживаются в традиционном патриархальном обществе. Хотя… Как знать, что будет дальше. Общество меняется, мягчеет, мужики обабиваются, женщины грубеют.

Поморщившись, Энхедунна вспомнила, как однажды Беатриса то ли в шутку, то ли всерьез подкатила к ней с непристойным предложением. Пришлось отшить мерзавку. Урок Беатриса запомнила. Больше своей ошибки она не повторяет.

А Цицелия все говорила и говорила, убеждая, что…

– Здесь опасаться нечего. Над экраном и защитой салона работали лучшие Сестры. Посетителей сегодня не будет. Персонал ушел. Так что можно свободно обсуждать любые вопросы. Еще кофе, дорогая Энхедунна? А тебе, милая Беатриса? Могу, кстати, предложить…

Цицелия словно и не заметила, как морщится от ее сюсюканья «змея». Да уж, такое впечатление, будто у «фиалок» многословность – величайшая из добродетелей. Но в целом Энхедунна была довольна. Это место для переговоров она выбрала не случайно. Салон Цицелии обеспечивал максимум удобства и относительную безопасность. Орден Фиалки отличался осторожностью, граничащей с трусостью. Чистоплюйки-«фиалочки» умели шпионить, но они десять раз подумают, прежде чем нанести удар, пусть даже в спину. А подумав, скорее всего, откажутся от активных действий, предоставив их кому-нибудь другому. Да и «змея» в присутствии двух сильных Магистресс, да еще и на чужой территории не натворит глупостей.

– Зачем ты нас собрала, Энхедунна? – Беатриса не выдержала первой и грубо оборвала «фиалку» на полуслове. Магистресса «змей», как всегда, нетерпелива и бесцеремонна. Она хотела говорить о деле, не теряя времени на светские беседы, в которых все равно была не сильна.

Правильно, пора переходить к делу. Энхедунну это устраивало.

* * *

– У нас проблема, – начала Магистресса «ив».

– У кого «у нас»? У вашего Ордена, любезная Энхедунна, или у всех Сестер? – уточнила «фиалка», сразу давая понять, что это не одно и то же.

– Пока у нашего Ордена, – улыбнулась Энхедунна. – Но это может стать общей проблемой. Или нашим общим преимуществом перед Братствами.

– Слушай, не грузи, а! – скривилась Беатриса. – Хватит говорить загадками. В чем дело?

Еще одна улыбка. Магистресса «ив» умела владеть собой.

– Наш сайт пытались взломать, – объявила Энхедунна.

– Вот новость, блин! – фыркнула Беатриса. – Сайты Орденов каждый день пытаются взломать, и – без толку.

– В этот раз – с толком.

Энхедунна поймала удивленный взгляд Цицелии и недоверчивый Беатрисы.

Ордена в последнее время активно пользовались Интернетом. Почти у каждого Братства и Сестричества имелся сайт, предназначенный главным образом для внутриорденской коммуникации и связи с зарубежными «коллегами». Кроме того, союзники или потенциальные союзники иногда открывали общее виртуальное пространство. Так, у чиновничьего Триумвирата «висельников», «плющей» и «трезубцев» действовал единый портал. Насколько было известно Энхедунне, общим порталом не очень часто, но все же пользовались Ордена Скорпиона, Часов и Кипариса. Сестричества помимо собственных интернет-ресурсов тоже имели межорденский сайт. Серьезные вопросы, конечно, решались по старинке – при личной встрече в реале. Однако и виртуальное общение тоже играло немаловажную роль.

Излишне говорить, что все это были закрытые площадки «для своих», защищенные не только сложной системой паролей и кодов, но и магическими заклинаниями. Разумеется, время от времени Ордена пытались взломать защиту конкурентов и выудить хоть какую-то информацию. Еще чаще на орденские ресурсы покушались неугомонные и продвинутые компьютерщики-«жильцы». Но до сих пор виртуальные атаки результатов не приносили.

– Что случилось? – прервала затянувшееся молчание Беатриса.

– Кто-то вышел на нас через порносайт прикрытия, – ответила Энхедунна.

– А на вас можно выйти как-то иначе? – съязвила «змея».

Беатриса люто ненавидела «ив», курировавших проституцию и порнографию. «Змеи» считали, что и то, и другое унижает женское достоинство, формирует у мужчин потребительское отношение к женщине как к товару, еще больше развращает «похотливых, грязных и вонючих самцов» и бла-бла-бла в том же феминистском духе. Впрочем, к красоткам-«фиалкам», всячески стремившимся этим самым «самцам» понравиться, Беатриса относилась с не меньшим презрением.

– Братства? – Цицелия свела тонкие брови и наморщила вздернутый носик. – Это их провокация?

– Нет, – качнула головой Энхедунна. – Кто-то из «жильцов». Очень толковый и, видимо, озабоченный хакер.

– Ну, раз он с порнушного сайта к вам зашел, значит, точно озабоченный урод с яйцами, – процедила Беатриса.

– Он не просто зашел! – уточнила Энхедунна. – Всю техническую защиту снес, на фиг!

Цицелия снова поморщилась – на этот раз от манеры собеседниц выражаться.

– А магическая защита? – поинтересовалась Беатриса. – Что с ней?

– Цела. Ее не то что не пытались взломать, ее даже не обнаружили.

– Значит, и правда «жилец», – удивленно согласилась Цицелия. – Вы его отследили, дорогая Энхедунна?

– Это не так просто. Хакер умеет не только ломать чужие пароли, но и прятать свою задницу. Сложилась патовая ситуация: он не смог вскрыть нашу магическую защиту, а нашей магии не хватило, чтобы достать его.

– Даже так! – удивление Цицелии росло.

– Именно так.

– Талантливый, наверное, мальчик.

– Не то слово.

– Ну и к чему ты клонишь, «ива»? – Беатриса уставилась на Энхедунну немигающим взглядом.

«Неужели этой тупой «змее» нужно все разжевывать?» – с неприязнью подумала Энхедунна. Разжевала:

– Такого взломщика можно использовать в наших интересах.

– Его? – Беатриса недовольно нахмурилась. – В наших?

А вот Цицелия улыбнулась. В ее блондинистой головке все же были мозги. «Фиалка» все просекала с ходу.

Высокие технологии – одна из немногих сфер, в которых «жильцы» могут соперничать с Орденами на равных и даже кое в чем превосходят Мертвых Братьев и Сестер. В относительно молодой и бурно развивающейся отрасли опыт прожитых веков не имеет большого значения. В то же время юное поколение, помешанное на компьютерах и не представляющее себе жизни без всевозможных гаджетов, схватывает новые знания на лету. Гибкий мозг современных тинейджеров и молодых специалистов успевает подстраиваться под стремительные изменения цифрового века. А вот сознание, сформировавшееся тысячелетия назад в совершенно других условиях и успевшее изрядно закостенеть, на такое способно не всегда.

* * *

– Если этот хакер взломал нашу защиту, то с большой долей вероятности сможет вскрыть и сайты других Орденов, – принялась втолковывать Энхедунна. В основном – Беатрисе. – Тогда информацию о Мертвых Братьях, которую мы сейчас собираем по крохам, можно будет грести лопатой.

– Ну, лопатой-то вряд ли, – заметила Цицелия. – Не думаю, что Братья доверяют сети больше, чем мы. Но пошарить по их виртуальным площадкам, конечно, не помешает.

– Так ведь хакер – мужик! – насупилась Беатриса. – Женщина не станет копошиться в «ивовой» порнопомойке.

Энхедунна подавила улыбку. Женщина женщине – рознь, вообще-то. Ей было известно, что Беатриса и сама тайком рассматривает цыпочек с пикантных сайтов «ив».

– Ты что, предлагаешь обратить этого самца, Энхедунна?! – негодовала «змея». – Сестричества никогда не делали такого!

Это было правдой. Мертвые Сестры принимали в Ордена только женщин. И тут дело даже не принципа, а целесообразности. Женскую магию, которой владели Сестры, никогда не освоить мужчине. Даже боевую магию амазонок-«змей», подпитываемую главным образом ненавистью к сильному полу. А значит, мужчины в Ордене стали бы ненужным балластом, на поддержание посмертной жизни которого не стоило тратить силы и Живые Нити, которых, кстати, у Сестричеств и без того очень мало. Знак женского Ордена на мужское плечо тоже поставить крайне затруднительно. А без Знака не будет верности Сестричеству.

– Хакера вовсе не обязательно принимать в Орден, – терпеливо объяснила Энхедунна. – Над ним можно провести обряд Переливания.

«Змея» и «фиалка» ошарашенно уставились на Энхедунну.

– Для этого понадобится… – осторожно начала Цицелия.

– Много сил, – закончила Энхедунна. – Я в курсе.

– Переливание трудно утаить, – вставила Беатриса. – Слишком мощный энергетический выброс.

– Это я знаю тоже. Но у меня на примете есть подходящее место, где можно поставить хороший экран и куда не заходят Мертвые Братья.

«И Сестры тоже», – добавила про себя Энхедунна.

– Кладбище? – нахмурилась Цицелия. «Фиалка» снова продемонстрировала не свойственную блондинкам сообразительность.

– Не переношу кладбищ, – процедила Беатриса.

Энхедунна понимающе кивнула. Погостов не любили все Мертвые Братья и Сестры и всячески старались их избегать. Концентрированные некротические поля тянули жизнь из Мертвой Крови. Чтобы находиться на кладбище, требовалась усиленная подпитка через Живые Нити. Но те же поля некротической энергии поглощали и надежно глушили почти весь магический фон от произносимых там заклинаний.

– Кладбищенские неудобства можно потерпеть, – убежденно сказала Магистресса Ордена Ивы. – Особенно если удастся перелить часть сознания хакера, а именно – его компьютерные навыки, умения и опыт в сознание нашей Сестры…

– Чьей нашей? – встрепенулась «фиалка». – Уточни, пожалуйста.

– Речь конечно же идет об «иве», – твердо ответила Энхедунна. – Мы освоили виртуальное пространство лучше, чем любой другой Орден.

– Да уж, – буркнула Беатриса, – судя по обилию порнографии в Интернете…

Энхедунна пропустила ее замечание мимо ушей.

– Только «ива» сможет в полной мере использовать потенциал хакера-«жильца». Но использовать во благо всех Сестричеств. Подходящая кандидатура у меня уже есть.

– Во-первых, силами одного Ордена невозможно проделать то, о чем ты говоришь, – после недолгого раздумья сухо произнесла Цицелия. – А во-вторых, если бы это даже получилось, откуда нам знать, как вы, «ивы», распорядитесь хакерскими возможностями и не будут ли они использованы во вред нам.

– Твое «во-первых» уже содержит ответ на твое же «во-вторых», – усмехнулась Энхедунна. – Ты права, Цицелия, наше Сестричество не справится с такой задачей в одиночку. Для Переливания нужен больший магический потенциал, чем тот, которым обладают «ивы». Именно поэтому я обращаюсь за помощью к вам, Сестры. Объединив усилия наших Орденов, мы получим идеального компьютерного взломщика, который сможет проникать и за технические, и за магические барьеры. При этом ваши заклинания, произнесенные во время Переливания, позволят вам контролировать нашу Сестру-хакера.

Это вполне правдоподобное объяснение предназначалось для собеседниц Энхедунны. О том, что планировалось на самом деле, Цицелии и Беатрисе знать не обязательно.

– Даже совместная магия Сестричеств не даст стопроцентной гарантии успеха, – высказала сомнение «фиалка».

– Стопроцентной – нет, – согласилась Энхедунна. – Но если мы соберем на обряд сильнейших Сестер, наши шансы будут близки к этому.

– И какую процедуру Переливания ты предлагаешь? – спросила Цицелия.

– Самый простой и эффективный путь, которым «ивы» владеют в совершенстве, – улыбнулась Энхедунна.

– Совокупление? – фыркнула Беатриса.

– Во время физиологического слияния люди особенно уязвимы и открыты для внешнего воздействия, – пожала плечами Магистресса «ив». – В этот момент легче всего взять у партнера то, что нужно. И если мы будем действовать сообща…

– Мы в последнее время только и делаем, что действуем сообща, – сварливо проворчала Беатриса.

– А разве это не приносит результатов? – мурлыкнула Энхедунна.

* * *

На самом деле результаты были, и притом впечатляющие. Свою немногочисленность и слабость по сравнению с Мертвыми Братствами Сестричества успешно компенсировали тесным взаимодействием и разделением труда в нелегкой борьбе против мужских Орденов-конкурентов.

Блистательные и обворожительные «фиалки» тусовались в высших кругах. Некоторые из Сестер этого Ордена являлись женами и любовницами VIP-персон, многие были близкими подругами «виповских» жен и любовниц. А поскольку среди «випов» и их ближайшего окружения частенько встречались Мертвые Братья, конкурентов удавалось легко вычислять и выслеживать. «Фиалки», владеющие тонкой магией обольщения и подчинения мужчин женским капризам, сами были неподражаемы во флирте, легких интрижках и романтичных отношениях и обучали тому же подружек, через которых добывалась значительная часть информации о Братьях.