Полная версия
Чистодел
Александр Шувалов
Чистодел
Конец истории, рассказанный в самом ее начале
Донбасс, весна 2014Славянск еще держался, Стрелка пока не слили.
– Господи, хорошо-то как!
Группа сходила куда сказали, нормально сработала и через двое суток без потерь вернулась на базу. Командир пошел докладывать о результатах начальству, а для остальных бойцов наступила приятная расслабуха. Они обмылись холодной водой из колонки, поели каши с армейской тушенкой, необычайно вкусной с голодухи. Сразу спать не легли, а по традиции чинно расселись у огня и принялись неторопливо гонять чаи.
Все было здорово, пока один тип с позывным Слезы не затянул привычное. Мол, чай-то из пакетиков полный отстой, каша слишком жирная, порции маленькие. И вообще…
– И вообще воняет от нас, как от бомжей! – Он прозрачно намекнул, что не имеет ничего против ванны с горячей водой с добавлением ванильной пенки и обязательно специальной соли.
– Успокойся, Слезы, – негромко проговорил невзрачный жилистый мужик средних лет, получивший позывной Ботаник исключительно за то, что именно ее, родимую, почти двадцать лет преподавал в одной из школ Краматорска.
– А что такое?..
– Закрой рот! – В голосе заместителя командира группы зазвучали стальные нотки. – Или забыл, что сказал шеф?
Ответом ему была тишина. Тип с позывным Слезы прекрасно помнил, что командир группы обещал непременно расстаться с ним, если не прекратится это нытье, забодавшее абсолютно всех.
Глубокочтимые леди, джентльмены и пенсионеры с дошкольниками, война, чтоб вы знали, дает людям имена с ничуть не меньшей меткостью, нежели тюрьма. Она оценивает каждого с точностью до миллиграмма. Дело в том, что любой человек здесь на виду все двадцать восемь часов в сутки. Очень скоро всем вокруг становится понятно, что он из себя представляет.
Именно поэтому бывший учитель ботаники, спокойный, толковый и надежный мужик, был здесь в серьезном авторитете, а отставной вояка из аэромобильной бригады ходил у него в подчинении. И звали его здесь не Капитан, как он скромненько намекнул по приезде, а просто Слезы, сокращенно от «слезы еврейского народа», за вечное нытье, выступления не по делу и прочее разное.
– Вот-вот, не порти вечер, – буркнул коротышка с черной бородой почти до пупа.
Это были первые и последние слова, произнесенные им за день. Бородач, позывной Артек, лучший подрывник в радиусе тысячи километров, прислонился спиной к стволу акации и закрыл глаза.
– А не осталось ли у нас чего-нибудь пожевать?
Никто и не заметил, как у костра появился новый персонаж. Командир группы, он же Каспер. Прозван так за умение внезапно исчезать и неожиданно появляться. Среднего роста, простоватый с виду, совсем не то что брутальный красавец Слезы. Чем-то отдаленно похожий на Ботаника, только лет на десять моложе. Разное о нем говорили, в том числе и то, что успел на славу потрудиться в Крыму в компании с самим Стрелком.
Он лихо смолотил миску каши и, клюя носом над кружкой с чаем, принялся вполуха слушать доклад помощника по тылу, пятидесятилетнего пузатого живчика с позывным Старшина, бывшего главного снабженца геологического управления.
– Насчет консервов я договорился, матрасы завтра подвезут, – негромко журчал тот в ухо начальнику. – С обувью пока никак, но на следующей неделе обязательно…
– Ага, – сквозь дрему проговорил Каспер. – Хорошо.
– Баня послезавтра, если вас опять никуда не угонят. С паром, как положено. Я даже веники организовал.
– Молодца.
– И мыла достал, детского. С чередой и этим, как его, чистотелом.
Каспер, сидящий рядом с ним, вдруг вздрогнул.
– Что ты сказал?
– Мыло с чередой и чистотелом. Целая коробка! – проговорил Старшина. – Что с тобой, командир?
– Ничего, – опять проваливаясь в дрему, пробормотал тот. – Забей.
Куплет первый
И Родина щедро
Ранним утром в кафе умеренной паскудности, что возле станции метро «Бунинская аллея», наплыва посетителей не наблюдалось. Как и всегда в это время. Бомжей сюда греться не пускали, приличные посетители обходили этот гадюшник стороной, а крутые и успешные бизнесмены с Кавказа обычно заваливались в заведение ближе к обеду и красиво зависали до утра.
Но все-таки совсем уж пустым зал не был. Часов в десять сюда заглянули двое мужчин средних лет. Они не испугались гламура, царящего вокруг, все-таки вошли и устроились за условно чистым столом в углу, чем несказанно удивили официантку, мирно дремавшую возле стойки бара.
Девушка поправила прическу так, чтобы прядь темно-каштановых волос закрывала свежий синяк под глазом, и подплыла, сексуально двигая бедрами.
– Что будем пить, мальчики? – Она кокетливо улыбнулась, обнажив желтые прокуренные зубы и резцы из нержавейки, и замерла в надежде.
Если бы эти «мальчуганы» страдали от голода и жажды после вчерашнего, то их ждал бы приятный сюрприз в виде паленой водочки, оливье третьей свежести и чудной шаурмы из кошки Мурки на закуску.
– Эспрессо без сахара, – потребовал широченный, как шкаф, ухоженный и слишком дорого для этих мест прикинутый мужчина.
Он встал, снял легкую шубейку из высветленного соболя, аккуратно сложил ее, с опаской устроил на свободный стул и добавил:
– И покрепче.
– Чай, – негромко проговорил второй, щупловатый с виду, скромно одетый, в очках, с потертым портфелем под кожу на коленях.
Он даже не стал уточнять, какой конкретно: черный, зеленый или темно-синий в крапинку.
– Это все? – удивилась и одновременно расстроилась красавица.
– Шагай! – распорядился здоровяк, дождался, пока официантка отойдет, и осведомился: – Так вы сказали, что сможете его найти?
– Да.
– А если он уже мертв?
– Предъявлю тело.
– Вы в курсе, что никто из наших людей его даже как следует не разглядел? – Дядечка пододвинулся поближе и навис глыбой над своим гораздо менее габаритным собеседником. – А тот мужик, который мог его опознать, тоже куда-то пропал.
– Да, – опять односложно ответил очкарик.
Здоровяк сделал первый крошечный глоток из чашки. Он же оказался и последним, потому что этот гурман не обнаружил в принесенном ему эспрессо и намека на кофе.
Он брезгливо отставил подальше емкость сомнительной чистоты и проговорил:
– А вам не кажется, дорогой мой, что вы несколько самоуверенны?
– Нет. – Человек в очках и с портфелем даже не притронулся к кружке, из которой торчал хвостик заварного пакетика.
– Ведь прошло уже больше года, – не унимался здоровяк. – Все следы стерлись.
– Следы не стираются. – Очкарик закурил и стряхнул пепел в розеточку из фольги. – Никогда.
– Если бы мне не посоветовали обратиться к вам очень серьезные люди, то я подумал бы, что вы просто хотите развести меня на аванс. – Дядечка достал из замшевого кисета трубку, самую настоящую B&B, щелкнул специальной изогнутой зажигалкой.
В полутемном зале приятно запахло богатством и успехом.
Девушка у стойки опять проснулась, принюхалась и тихонько вздохнула.
– Успокойтесь, – сказал очкарик и тускло улыбнулся. – Я никогда не требую у клиентов аванс, только деньги на текущие расходы.
– С «девяткой»[1] проблем не будет, – веско проговорил здоровяк и принялся досыпать табак в трубку. – Объясните только, где же вы собираетесь его искать.
– Там, где он прячется.
Десятью минутами позже.
Обрывок разговора непонятно кого неизвестно с кем
– Я беспокоюсь, поймите.
– Не стоит, встреча прошла вполне штатно.
– Скажите, а это действительно настоящий специалист? – Эта фраза прозвучала с неприкрытым беспокойством.
– Более чем. Я позвоню, как выяснится что-нибудь интересное.
На этом связь прервалась.
Глава 1
Пахарь и трахарь
Москва, зима 2009 года– Еще кофейку, Мишаня?
– Да, давай. – Как говорится, пустячок, а приятно.
Словами не выразить, как согревается и поет душа, когда самый настоящий руководитель федерального министерства принимает в одной из собственных московских квартир своего подчиненного, обычного занюханного заместителя заведующего отделом, да еще лично потчует его ароматным напитком собственноручного изготовления.
– Ну и как? – полюбопытствовал министр Витя.
– Недурственно, – признал Мишаня, сделал еще один глоток и аж зажмурился от удовольствия.
Потом он отставил чашечку в сторону и потянулся за сигаретами.
– Ты бы пореже дымил, старый, – сказал хозяин квартиры и заботливо пододвинул гостю кофейное блюдце, потому что пепельниц в доме не держал.
Сам он, конечно же, здоровье табаком не оскорблял, напротив, трепетно его берег. Министр регулярно посещал фитнес-центр, поигрывал в теннис и каждую зиму обязательно выкраивал недельку-другую, чтобы покататься на лыжах. Горных, естественно, и в достойной компании. Поэтому в свои сорок девять он выглядел никак не старше сорока двух и по-прежнему очень нравился женщинам. В отличие от хронического неудачника, сидящего напротив, вместе с которым когда-то целых пять лет отучился в достаточно приличном госуниверситете.
– Мерси, – сказал тот самый неудачник, вечный замзав, скромный кабинетный пахарь, лысый, нездорово располневший мужик.
Он достал из мятой пачки сигаретку, якобы американскую, щелкнул одноразовой пластмассовой зажигалкой производства братского Китая, затянулся и выпустил струйку дыма. В воздухе остро запахло отечественным производителем.
– Ну, говори уже! – Министр Витя легко выбросил из кресла ухоженное тело, подошел к окну во всю стену, засунул руки в карманы и принялся любоваться снегом, засыпающим Москву. – Что ты там надумал?
– Есть одна тема. – Миша отпил еще кофе и раскрошил окурок в блюдце. – Ярдов на сорок.
– Сорок, говоришь? – не оборачиваясь, уточнил Витя. – В переводе на вечнозеленые это будет…
– Сорок, – перебил его толстяк, сидящий в кресле. – Это не в рублях. – Он снял очки и принялся протирать стекла полой простенького свитерка, приобретенного в прошлом году в Лондоне у Marks & Spencer.
– Погоди-ка! – Удивленный министр обернулся. – Сорок ярдов в зелени, я правильно понял?
– В евро, Витек, – спокойно отозвался Миша. – В долларах выйдет даже больше.
– Это как?
– Так как-то, – раздалось в ответ. – Нацпроект – штука дорогая.
– Ты сказал «нацпроект»? – в восхищении воскликнул министр.
Лицо его под двумя слоями загара, летнего средиземноморского, персикового цвета, и зимнего, темно-коричневого, альпийского, разом покраснело, как будто он с размаху засадил стакан сорокаградусной и тут же запил еще одним. Глаза заблестели.
– Я не ослышался?
Глава 2
Проект в России больше, чем проект
Чиновники в России, чтоб вы знали, воруют. А Волга впадает прямиком в Каспийское море. После осени следует зима. То, другое и даже третье ни для кого не является секретом. Тянут, суки такие, все, что не приколочено, крадут регулярно и вдохновенно. То, что приколочено, отколачивают и опять же тянут. А еще откатывают, распиливают и сами себя окупают.
Но национальный проект! Это, доложу я вам, уровень. Участие только в одном из них способно принести государственному служащему на порядок больше благ, нежели все предыдущие и последующие годы честного и беспорочного служения Отечеству. Это слово непременно пишется с заглавной буквы!
Забота о здоровье граждан, доступное жилье, приватизация, в конце-то концов. Ни одна из этих гениальных задумок не обогатила Родину, мать ее так, зато подняла до космических высот уровень благосостояния всех персон, в той или иной степени поучаствовавших в этом непотребстве.
Служивый люд давно уразумел, что самый простой и толковый способ обогатиться – это откусить от бюджета. Кто сколько сможет. Просто, вкусно, а главное – безопасно. Отчизна и не хватится, когда ее в очередной раз ошкурят. Потому что она у нас шибко доверчивая. Еще со времен татаро-монголов ее самым бессовестным образом множество раз накалывали, разводили и просто всесторонне имели, а она, поди ж ты, все еще верит в красивые слова и благие намеренья.
Вспомнить хотя бы светлую идею о переходе к профессиональной армии. Сколько шума было в прессе. Как красиво и умно вещали господа демократы. Какое море бабла под это дело отслюнявили. И что на выходе? Даже говорить неудобно.
Никто ведь даже не полюбопытствовал, сколько же по-настоящему серьезных держав на планете Земля имеют полностью профессиональные вооруженные силы. Сообщаю для тех, кто не в курсе: всего-навсего две – Великобритания и США. Одна из них просто богатенькая, у другой есть печатный станок.
Тут и мы туда же. С голой жопой.
– Как ты себе это представляешь? – Министр Витя заботливо подлил подчиненному кофейку, себе тоже плеснул.
– А хрен ли тут представлять? – невозмутимо ответил тот и добавил сахару по вкусу. – Все и так ясно. – Он пригубил кофе и остался доволен. – Через недельку добью план в подробностях. Передашь его Славику. – Он вскинул глаза к потолку. – Пусть там, наверху, одобрят и утвердят.
– А если там не поведутся? – Витя тоже поднял глаза.
– Это вряд ли, – проговорил Миша и извлек из пачки очередную сигарету. – Обстановка сейчас, брат, такая.
– Какая? – нервно спросил министр.
Он был слегка уязвлен тем обстоятельством, что какой-то мелкой лобковой вше известно то, что ему, видному государственному деятелю, неведомо.
– Такая, что народу требуется забота и ласка, – пояснил Миша и пошевелил пальцами руки, свободной от сигареты. – Что-то электорат у нас, Витек, в последнее время взгрустнул. Пора бы чуток его взбодрить. – Заместитель заведующего с большим удовольствием затянулся импортной фирменной сигаретой отечественной сборки. – Утвердят и подпишут, даже не сомневайся. Еще спасибо скажут.
– А потом?
– А потом как всегда. – Мишаня сладко потянулся и хихикнул, причем достаточно мерзко. – Кампания в прессе, всенародный подъем и небывалый прилив энтузиазма. Когда все это накроется медным тазом, тебя слегка пожурят, в крайнем случае уволят. Славик сам уйдет, исключительно из солидарности. Свалите себе в Лондонск, как все, или на Таити. – Очкарик по-детски улыбнулся. – Яхты прикупите, как у Ромы, будете друг к дружке в гости плавать.
– Погоди. – Министр нахмурился. – А если вдруг?..
– Почему это вдруг-то? На самом верху в тему обязательно въедут, – уверенно проговорил Мишаня. – Но не сразу.
– Вот видишь!
– Испугал! – Очкарик усмехнулся, разогнал ладошкой дым и опять закурил, на сей раз исключительно из принципа. – Не то, Витек, время, чтобы орать о всякой там коррупции. И так все в дерьме по самые уши. Пожурят и отпустят.
– Ладно. – Хозяин квартиры постарался взять себя в руки. – Скажи-ка, а какой будет чистый навар?
– Около восьмерки в евро или чуть больше десятки в зелени.
– Что так мало?
– Мало ему! – проворчал толстяк. – Смотри сюда. – Он ткнул концом ручки в схему, изображенную на бумаге. – Здесь надо подмазать, чтоб гладко катилось, тут потратиться, чтобы изобразить суету, похожую на трудовую деятельность. Плюс самоокупаемость работников на местах.
– Неужели так много? – Министр заметно расстроился.
– А еще процентов тридцать сразу же скрадут, это к гадалке не ходи.
– Сколько?!
– Тридцать, – повторил Мишаня. – Может, чуток больше.
– Блин! – возмутился Витек. – В какой стране живем! Вор на воре!
– Это точно, – поддакнул заместитель заведующего. – Одни мы с тобой честные. Хотя нет. Еще Славик.
– И все равно маловато нам остается.
– С учетом вывода денег, проводок, перебросок на счета, отмывки, думаю, неплохо получится. – Мишаня нарисовал на листе цифры и показал их собеседнику.
– Кто будет этим заниматься?
– А кто из нас троих должен был стать звездой экономики и финансов? – спросило несостоявшееся светило и приосанилось.
– Но ведь не стал, – подколол однокашника Витек.
– Кто тебе сказал? Я, чтоб ты знал, пахал над этим планом целых три месяца. Потом проверял и перепроверял. Если никого совсем постороннего в дело не пустим, то оно выгорит, точно говорю. – Мишаня истово перекрестился.
Кстати, заместитель заведующего слегка покривил душой. Заниматься конкретно этим проектом он начал почти год назад, сразу после интересного и откровенного разговора с собственной женой.
Колыхнув животом, он встал, сложил лист вдвое и разорвал на мелкие куски. Потом очкарик забросил обрывки в блюдце, служившее пепельницей, и запалил скромный погребальный костер.
– Лично ты сколько хочешь? – спросил Витек и очень постарался не измениться в лице, когда услышал ответ.
– Славная у тебя квартирка, брат, – заметил Мишаня. – А там что? – Он указал на дверь.
– Спальня.
– С сексодромом три на три на водяном матраце? – уверенно предположил друг юности.
– Имеет место.
– И баб здесь небось побывало несчитано.
– Скажешь тоже, – скромно ответил министр и сделал вид, что смутился.
Он очень порадовался, что тюфяк и лузер, бывший однокурсник и друг даже не подозревает о том, что его собственная жена Лизонька, некогда первая красавица филологического факультета, одна тысяча девятьсот девяносто четвертого года выпуска, тоже время от времени отдыхает по этому адресу.
Несчастный рогоносец Мишаня действительно ни о чем таком не догадывался. Он просто об этом знал. Давно и наверняка.
Глава 3
Разгрузить Боливара
Несколькими днями позже. Элитный поселок в ближнем Подмосковье– Ну, Мишаня! – восхищенно прогудел вице-премьер Славик. – Ну, голова!
В каминный зал бесшумно просочилась прислуга, крупная женщина средних лет в черном платье и снежно-белом фартучке. Она принесла поднос с двумя высокими кружками, исходящими паром, перегрузила их на низкий квадратный столик со стеклянной столешницей и так же тихонько удалилась.
Друзья быстренько похватали посуду и приникли к ней. Полдня они катались на снегоходах по заснеженным полям, а потому испытывали легкий, не холод, нет, а бодрый физкультурный морозец.
Славик и Витек тесно дружили еще с университетских времен. Третьим, если не первым в той развеселой компании был Мишаня. С годами многое изменилось. Демократия, сами понимаете, штука хорошая, но дружить в наше непростое время следует исключительно на своем уровне. Поэтому скромный клерк был удален на длину телефонного провода. Они по-прежнему перезванивались, но очень и очень редко. Количество друзей юности с экономического факультета того самого государственного университета одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года выпуска самым естественным образом сократилось до двух.
– Точно, – согласился Витя. – Башка у него всегда варила.
– Удивляюсь даже, как это он с таким умищем сподобился дослужиться до… – подхватил хозяин дома, запнулся и спросил: – Кто он там у тебя?
– Целый замзавотделом, – заявил министр Витя.
– Аж до таких высот! – Славик рассмеялся. – Шибко умных у нас, сам знаешь, не особо жалуют. – Он подошел к камину и не счел за труд лично подкинуть пару полешек в огонь.
– А если серьезно? – с напряжением в голосе спросил гость.
– План почти идеальный. – Шутки закончились, вице-премьер снова был деловит и собран.
– Что значит «почти»?
– Это значит, что мне будет что самую малость поправить и легонько подкорректировать. Это хорошо. Вышестоящие товарищи всегда должны быть чуть умнее разработчиков. Мишаня и это учел. Передай ему мой искренний одобрямс.
– Обязательно.
– Не забудь. – Славик взял со столика кружку и принялся жадно пить слегка остывший глинтвейн.
Этот мужчина был высоченный, широкий и в то же время какой-то мягкий и домашний, удивительно похожий на плюшевого мишку.
– Кстати, сколько он попросил?
– Десять процентов! – вскинулся Витя. – Представляешь, от полутора до двух ярдов в баксах. Обалдеть!
Хозяин дома поставил опустевшую кружку на место и осведомился:
– Надеюсь, ты не стал торговаться?
– А не жирно ему будет? – разволновался гость в ранге министра. – Такие, блин, бабки и кому?
– Не будет, Витя. – Славик широко улыбнулся. – Ему вообще никак не будет. И ничего.
– То есть… погоди, я тебя правильно понял?
– Абсолютно, – сказал вице-премьер, упал в кресло и вытянул длинные ноги. – Если на кону стоят такие деньжищи, то посторонних личностей принято снимать с пробега. И вообще, Боливар у нас не железный, троих не вынесет.
– Вот, значит, как. – Вите на минуту стало жутковато.
Он знал друга юности как облупленного, поэтому не страдал лишними иллюзиями на его счет.
– Да ладно, старый. – Вице-премьер протянул руку и шутливо ткнул верного друга кулаком в плечо. – Ты да я, да мы с тобой не первый год дела делаем. К чему нам лишний пассажир? Когда дело выйдет на финишную прямую, дам я нашему Мишане в помощь своего человечка. Он-то это дело и закончит.
– А что потом с ним самим будет? – Гость совсем не хотел об этом спрашивать, как-то само собой вырвалось.
– Мне потом его будет очень не хватать, – грустно проговорил Славик. – Золотая у парня голова, честное слово, ничуть не хуже Мишкиной.
– Когда начинаем?
– У меня через неделю доклад во втором доме[2], – безмятежно отозвался хозяин дома и жизни. – Вот и доложу. Там, кстати, с телевидения кто-то будет. Пускай страна услышит и увидит.
– Страшновато как-то.
– Неустанный труд на благо народа – наша наипервейшая задача, – наставительно, с государственной заботой в голосе изрек Славик. – Так что не хрен вибрировать. – Он крякнул, извлек многопудовую тушу из кресла. – Пошли, старый, а то девчонки заждались.
Девчонками он назвал молодых, симпатичных, умненьких, донельзя ухоженных дамочек из достойных семей. Видные государственные деятели были женаты на них вторыми браками. К моменту окончания этого интересного разговора красавицы уже успели не только перемыть косточки общим знакомым, обсудить последние новости, но и накатить по паре рюмашек чудесного коньяка тридцатилетней выдержки. Для аппетита перед ужином.
– Пойдем, – весело согласился Витек и бодро зашагал вслед за старым верным другом, предвкушая замечательный ужин и много-много чего приятного и славного в недалеком будущем.
Ему, такому радостному и счастливому, невдомек было, что и его жизнь висит на волоске. Ведь такое большое кидалово неизбежно приводит к тотальному мочилову. Да и Боливару из того самого рассказа классика жанра, если помните, не пришлось тащить на горбу не только третьего, но и второго седока.
Глава 4
Умом Россию не понять, другим же местом – слишком больно
Зима меж тем плавно перетекла в весну, на смену морозам и вьюгам пришли капели и грипп, на этот раз – мексиканский. На ветках появились почки, земля покрылась свежей ярко-зеленой травкой.
Потом вся эта красота, конечно же, начала гореть. Ведь никто даже в кошмарном сне не мог предположить, что природа поступит с россиянами настолько по-свински. Вслед за весной ни с того ни с сего наступило сухое и жаркое лето. Все заполыхало. Страну окутали дымы пожаров. Длилось это невообразимое счастье аж до конца августа, а закончилось не так уж и плохо, несмотря на все усилия МЧС и политическую волю руководства.
Природа на людей особо не надеялась и решила вопрос самостоятельно. С помощью проливных дождей. И очень правильно сделала.
Национальный проект, грамотно распиаренный еще в конце зимы, меж тем реализовывался достаточно успешно, ничуть не хуже или лучше предыдущих, да и, наверное, последующих. Не обошлось, конечно же, без сюрпризов. Самоокупаемый персонал на местах скрал на семь процентов больше, чем было запланировано. А в остальном все шло так, как и должно было.
В марте следующего года акционеры планировали освоить последний транш, в апреле – отрядить в помощь умнику Мише еще одного паренька, преданного кадра вице-премьера Славика. С тем расчетом, чтобы до всенародного праздника, Дня Победы, никто из рабочих лошадок не дожил.
Тут-то и случилось неожиданное. В двадцатых числах декабря Славик с Витей, измотанные непосильным трудом, настоящие рабы на галерах, решили чуток передохнуть. Они на какое-то время передали весла приближенной челяди, а сами рванули в Альпы на открытие горнолыжного сезона. В том году оно прошло с опозданием.
Верные друзья покатались с горок, побаловали организмы экологически чистым воздухом, слегка оттопырили чакры в местных ресторанах. Они от души оттянулись в приятной компании родных и близких людей. В это время как раз подтянулись Леха и длинный Миша со своими девками. Олег тоже подрулил. Даже Рома-футболист заглянул на пару деньков.
