Честный вор

Владимир Колычев

Честный вор

© Колычев В., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Глава 1

Небо с парящими в нем чайками чуть ли не до самого солнца, синее море на всю ширину горизонта. Артем опустил голову, глянул вниз с высоты скального навеса, и вся эта красота свернулась в трубочку. Свет стал с овчинку и с шумом бьющейся о камни волны рухнул в бездну под ногами. Притяжение высоты схватило Артема за ворот рубахи, потянуло вниз, он пошатнулся, раскинул руки, чтобы удержать равновесие.

– Что, страшно?

Дарина стояла за спиной. Красивая девчонка – черные, с каштановым отливом, волосы, глубокие и манящие, как ночное звездное небо, глаза, изящный, совершенной формы нос, сочные, четко очерченные губы. Худенькая, стройная, соблазнительная. Дарина – не просто дар, а чудо природы. Глянешь на нее и уже не сможешь оторвать глаз. Но Артему не до нее, когда такая высота под ногами. Одно неловкое движение, и все…

Скала нависала над морем, спрыгнув с нее, он упал бы в воду, но там острые камни, о которые можно разбиться. Мысль об этом входила в голову острием подводного рифа, внутренности рвались от страха…

– Прыгнешь? – спросила она. В ее голосе слышалась насмешка хищницы, учуявшей страх жертвы.

– Не сейчас.

– Страшно. Я понимаю.

Зыбкая почва под ногами, шаткое равновесие, а еще Дарина могла столкнуть Артема вниз. Страх усилился, парализующий холодок из коленок схлынул в пятки.

– Ну, бывай!

Она его не столкнула. Напротив, сама шагнула в пропасть. Артем видел, как она падает вниз «солдатиком». Видел и даже наклонился, сопровождая ее взглядом и еле удерживая равновесие.

Дарина вошла в воду с глухим шумом, какое-то время ее не было видно, но вот из беспокойной синевы показались голова, плечи, спина, перетянутая тонкой полоской купальника. Она вынырнула и саженками погребла к берегу. Вверх она даже не глянула, не интересно ей смотреть на труса.

Артем с досады зажмурил глаза и стиснул зубы. Так хорошо начиналось это лето, и на тебе, Облом Петрович дорогу перекрыл.

Тетка письмо написала, в гости к себе в Крым позвала. Он получил диплом и сразу к ней. Дом у нее – глинобитная мазанка с дрянной крышей на дальнем конце поселка, зато место – сдохнуть можно от зависти. Небольшой пятачок на возвышенности – если вниз пойдешь, к морю спустишься, вверх – на скалу поднимешься. Артема вверх потянуло. Вид отсюда открывался захватывающий – море, небо, бесконечные просторы. И ощущения были штормовыми, а тут еще и Дарина подняла двенадцатибалльную волну. Эта волна сейчас швырнет Артема вниз, на камни, и его жизнь потерпит крушение…

А он прыгнет вниз. Лучше погибнуть, чем прослыть трусом в глазах Дарины.

Но умирать надо с надеждой на чудесное воскрешение. Артем сдвинулся в сторону, занял место, откуда спрыгнула Дарина. Отчаянная девчонка, не вопрос, но все-таки она знала брод, поэтому так смело сунулась в воду. И он повторит ее путь…

Артем сделал шаг и переступил черту, за которой от него уже ничего не зависело. Вся надежда на высшую волю… Штопором вошел в воду и почувствовал боль в локте, все-таки зацепился рукой за подводный камень. И еще ногами коснулся дна… Но это не катастрофа, это всего лишь сигнал о том, насколько близко прошла от него смерть. Сместись он в сторону на полметра, и налетел бы на камень всем телом, тогда все…

Плавал он плохо, корявыми саженками, а у Дарины была фора. Она уже сидела на берегу и кидала в воду камушки, когда он подплыл к ней.

Берег пологий, но сплошь в крупных камнях, похожих на драконьи плавники. Как будто здесь лежало чудище морское, присыпанное мелкой галькой.

– А ты не трус, братик! – покровительственно улыбнулась Дарина.

– Никогда не был.

Дно мелкое, неровное, камни острые, скользкие, поэтому Артем не шел, а подплывал к берегу. Дарина прицелилась и бросила в него маленький камушек. Артем чутьем определил траекторию, но не закрыл глаза, когда камушек угодил в голову, и даже не разозлился.

– Что-то я не пойму, ты джентльмен или «терпила» по жизни? – хихикнула она.

Артем ничего не сказал. Он, конечно, знал, кто такой «терпила», и ее слова воспринял как оскорбление. Будь на ее месте мужчина, он бы подумал, как призвать его к ответу, но наезжать на Дарину – это слишком. И оправдываться перед ней глупо. Он лишь сделал вид, что не услышал ее.

Выйдя на берег, снял рубашку, выжал ее. Дарина поднялась, затуманенно улыбнулась ему, подошла, пальцами провела по его плечу:

– Качаешься?

– Чуток.

В интернате Артем занимался боксом, брал на соревнованиях призовые места, в профтехучилище увлекся еще и тяжелой атлетикой. Не просто мышцы качал, а штангу рвал. Времена нынче смутные, культ силы в особом почете.

– А это что? – обвела она пальцем ссадину на его локте.

– Пустяк!

– А если бы убился?

– Когда убьюсь, тогда и поговорим.

– Не, я туда за тобой не пойду!

– А куда пойдешь?

Он вдруг подался к девушке и обвил рукой ее талию. Плоть у нее упругая, кожа нежная, волнующе гладкая. Семнадцать лет ей, он всего на год старше. И Дарина ему не совсем сестра. Тетя Соня сошлась с ее отцом уже после того, как она родилась. Вместе с ее отцом и села за кражу. Пару лет назад освободилась, забрала к себе Дарину, а об Артеме вспомнила только сейчас. Но лучше поздно, чем никогда…

– Пойдешь ты! – Дарина с возмущением выскользнула из его объятий.

– Извини, – слегка смутился Артем.

– Еще раз, и в глаз! Понял? – пригрозила она.

Он усмехнулся, глядя на ее маленький кулачок. Знала бы она, от каких «кувалд» ему приходилось уворачиваться. И получать… Все было в его жизни, и победы, и поражения…

– Я пойду! А ты обсыхай!

Дарина с издевкой посмотрела на него и резко повернулась спиной. Но к тропинке по крутому подъему она шла плавно, без рывков. Женственная осанка, мягкая походка, грациозная поступь. Как будто не по рыхлой гальке шла, огибая камни, а над паркетной гладью парила.

Артем смотрел ей вслед, затаив дыхание. Он познакомился с этим чудом сегодня утром, но уже был в нее влюблен. А впереди целое лето…

Шум волны под скалами, большая оранжевая луна в звездном небе, легкий бриз, теплое испарение от прогретой за день земли, звон цикад… Все это хорошо, просто здорово, но красотой романтического вечера сыт не будешь. А кроме этой красоты, у тети Сони ничего нет. Бедно она живет, даже на стол толком поставить нечего. Бутыль самогона из погреба достала, картошки наварила в мундире, банка с консервированной капустой, хлеб, соль – вот и все счастье.

Впрочем, Артему и такая скудость за радость. Дарина с ним за одним столом, и от самогона она не отказывается. По чуть-чуть пьет, но не пропускает. А тетя Соня себе по полной наливает. Она уже никакая, голову свесила, глаза в пучок сложила. Ей бы «на боковую», а она все к бутылке тянется…

А бутылка не бездонная. Закончился самогон, и тетя Соня протрезвела.

– Эй, это что, все? – возмущенно спросила она.

На старом комоде стояла ее фотография в молодости. Красивой она была, стройной, изящной. Но время само по себе беспощадно к женской красоте, а еще лагерные годы давали о себе знать. Да и алкоголь не оздоравливал. Лицо ссохлось, сморщилось, волосы посеребрились, и тело стало костлявым. Нездоровая у нее худоба, болезненная… Но время не лишило ее жизненных сил, бойкая она женщина, энергичная. Только живет бедно и бестолково…

– Может, сходить? – спросил Артем. С деньгами у него швах, но на бутылку дешевого пойла должно хватить.

– Не надо! – вцепилась в него Дарина, пристально глядя на тетю Соню.

– Не надо, – вздохнула та.

– Да и не на что, – смягчилась девушка.

– Ну, есть чуть-чуть, – пожал плечами Артем, у которого еще осталась кое-какая мелочь на кармане.

– А завтра?

– Да я думаю…

– Что ты думаешь?

– Ну, раз у нас тут такая бодяга, деньги надо зарабатывать. Мы с пацанами товарняки разгружали, ничего, нормально.

– Оно и видно, как ты много заработал, – фыркнула тетя Соня, глянув на его старые, с латками, брюки.

– Ну, мы же не копили…

– А не надо копить! Надо много брать, так, чтобы надолго хватало…

– Украл – выпил – в тюрьму? – в тон ей отозвался Артем.

– А ты тюрьмы боишься?

– А что там хорошего?

– Ничего там хорошего нет, – поддержала его Дарина. – И не надо туда. И воровать не надо. Есть более безопасные способы честного отъема денег…

– Например? – удивленно спросил Артем. – Что ты предлагаешь?

Не было у него желания ввязываться в нечистое дело, как не хотелось прыгать со скалы. Но Дарина и тогда его провоцировала, и сейчас. А сама она, казалось, ничего не боялась. Авантюристка она в душе.

Да и сам он не очень боялся идти на конфликт с законом. Они с пацанами действительно разгружали вагоны на товарной станции, но при этом еще и подворовывали. То со сгущенкой коробку стащат, то с тушенкой, а однажды два ящика с портвешком дернули. Можно было поставить это дело на поток, но не решились, духу не хватило.

– Ну, если тебе интересно… Завтра поговорим, – кивнула Дарина.

– Завтра, так завтра.

– Спать иди! – повелительным тоном сказала она.

– Да рано еще, – возмущенно глянул на нее Артем.

– Не пойдешь – пожалеешь, – загадочно улыбнулась девушка, и глаза ее подернулись томной поволокой.

Артем все понял и отправился в свою комнату. Доска прогнулась у него под ногой, когда он переступал порог, квакнула под весом тела, но выдержала, не сломалась. Неплохо было бы укрепить гнилой пол в этом месте. И не только в этом… И стекла в окнах надо бы вставить, и обвалившийся потолок оштукатурить. Но сначала он сколотит кушетку, а то как-то стремно спать на сдвинутых ящиках.

Артем лег на голый матрас, забросил руки за голову. Не дом у тети Сони, а сарай на берегу моря. В комнате грязно, пыльно, из мебели только старое, все в трещинах, зеркало. Даже кровати нормальной нет, и сесть не на что. Зря он поверил Дарине, она сюда не придет. И непонятно, зачем она его сюда прогнала. Сейчас бы на берегу, на теплых камнях полежать, волну послушать…

Артема тянуло к морю, но из комнаты он не уходил, вдруг Дарина все-таки придет?.. И действительно, дверь открылась, и она переступила порог. Пол даже не скрипнул, когда она вошла. Закрыла дверь, повернулась, задвинула щеколду, шагнула к Артему, скрестив опущенные руки, и села рядом.

– Подвинься!

Он робко обнял ее за плечи. От нее пахло морем, солнцем. И желанной женщиной.

– Хочешь меня? – тихо спросила Дарина.

– Ну-у! – выразительно улыбнулся он.

– А если Соня узнает? Мы для нее – брат и сестра. Она же тебя проклянет!

– А ей обязательно знать?

За порогом скрипнула половица, и тут же кто-то ударил в дверь.

– Открывай! – толкнув Артема в бок, шепнула Дарина.

Он кивнул. В конце концов, ничего страшного не происходит. На нем брюки, рубашка, и Дарина одета. А в комнате они закрылись, так им просто поболтать захотелось – по-родственному, само собой.

Артем открыл дверь, и тетя Соня, зайдя в комнату, сразу набросилась на него:

– Ну ты и урод!

Он тоже посмотрел на девушку и обомлел. Из одежды на Дарине был только шлейф из лунного света, сотканного в проеме окна. Она стояла полностью обнаженная, а лицо отвернула.

– Ты дорого за это заплатишь! – протянула к нему костлявые руки тетя Соня.

– Да не было ничего! – растерянно пробормотал Артем.

– Что, страшно стало? – Опустив руки, лукаво ухмыльнулась она. – Мента не хватает, чтобы он тебя на «бабки» раскрутил.

– Хочешь работать с нами? – неожиданно спросила Дарина.

Он сначала растерялся, а потом согласно кивнул.

И Дарина дала ему обещание, что ляжет с ним, но только тогда, когда они заработают первую тысячу…

Бородатый мужик с пышной шевелюрой стоял на сцене, покачиваясь в такт музыке, и дул в микрофон про пылающие станицы, про красных комиссаров, которые вели девочек в кабинет – ясно, что не на расстрел.

А Дарину сегодня поведут в номера. Для этого случая она и вырядилась – цветок в распущенных волосах, короткое платье с открытыми плечами, босоножки на высоком каблуке, пошлый и вульгарный макияж… Но именно поэтому мужчины смотрели на нее с жадностью и вожделением, а Артем, глядя на нее, только скрипел зубами.

Это он должен был сидеть с ней в ресторане за столиком, своей рукой щелкнуть перед ее носом зажигалкой, запалить кончик дамской сигареты. И ему Дарина должна была улыбнуться с призывом, а она отдыхает с плешивым толстячком, он ужинает с ней – с прицелом на страстный танец до самого утра.

Вот он достал бумажник, раскрыл его, нарочно «засветил» стопку денег. Дарина знала, откуда наблюдал за ней Артем, незаметно глянула в его сторону. Она не подмигивала ему, не улыбалась, но знак подала. Есть у «терпилы» деньги, значит, можно снимать урожай.

Толстячок расплатился, вышел с Дариной из ресторана, для приличия прогулялся с ней по набережной, под луной, а затем отвел ее к себе в корпус пансионата. Артем последовал за ними, проводил их до самого номера, сел на диван в холле у лифта. И тетя Соня сейчас в работе, она должна скоро появиться, тогда и начнется главное действие. Артем с нетерпением ждал, когда лох уберет от его Дарины свои грязные руки… Но как же медленно тянулось время!

Тетя Соня еще та шкура! Мало того, что аферу придумала, так еще и Дарину в нее втянула. Это уже потом Артем подключился. А как ловко они объяснили ему свою схему…

Но тысячу они пока не заработали. В первый раз сняли с «лоха» триста рублей, во второй – всего сто. А сегодня они могут поиметь шиш с маслом. Или даже путевку в КПЗ…

Но пока все идет своим чередом. Жертва играется с приманкой, пора дергать удочку и загонять крючок под жабры. Сейчас появится тетя Соня, она знает, как это делать.

Но время идет, а тети все нет. Ожидание стало невыносимым, и Артем поднялся, чтобы подойти к двери, но в это время появилась тетя Соня. Он услышал ее голос и спрятался за раскидистую пальму.

– Она мне позвонила, сказала, что ее хотят изнасиловать! – говорила на ходу тетя Соня администраторше пансионата.

– Разберемся! Сейчас разберемся! – Женщина встревоженно постучала в дверь: – Что у вас там происходит?

– Да ничего, сидим тут, отдыхаем, – бодренько отозвался толстяк.

– Помогите! – из глубины номера крикнула Дарина.

– Дочка! – встрепенулась тетя Соня и ворвалась в номер, администраторша последовала за ней. А там шоу! Дарина уже и разделась, и в постель забралась. Лицо все в слезах, с потеками размазанной туши…

– Ну, скотина! Ну, тварь! Ты у меня за все заплатишь! – орала тетя Соня.

Артем в пекло не лез и даже к номеру не подходил. На первом этапе он всего лишь подстраховывал Дарину, держал ситуацию под контролем.

Расправу тетя Соня отложила на потом. Она забрала плачущую Дарину и увела ее с собой. Артем остался за пальмой, еще не время вступать в игру.

Какое-то время толстяк смотрел вслед своей так и не сбывшейся мечте, затем скрылся в номере. Он не должен был никуда уходить, но минут через сорок дверь открылась. Артем подождал, когда толстяк ее закроет и повернется к нему спиной, только тогда стремительно вышел из укрытия.

– Гражданин!.. – громко позвал он.

Толстяк остановился, настороженно глянул на него, не понимая, откуда Артем мог появиться:

– Да-а…

– Младший лейтенант милиции Уключин, – официальным тоном представился тот. – Участковый инспектор милиции.

Тетя Соня оказалась отличным учителем. Она объяснила, как разговаривать с жертвами – каким языком, каким тоном. И объясняла она с таким знанием дела, как будто всю жизнь проработала в милиции.

Артем достал из кармана красные корочки с золотым тиснением. «Ксива» липовая, и опытный глаз легко мог распознать подделку, но пока сбоев не было. Тут главное, не качество документа, а то, под каким соусом он преподносится. Говорить нужно мягко, но четко, и – действовать нагло, нахраписто, любая заминка могла вызвать подозрение.

– Да, я слушаю. – Голос у толстяка дрогнул. И глазки забегали. Это не совесть в нем заговорила, а страх перед возмездием.

– Поговорим? – показал рукой в сторону полутемного холла Артем.

– О чем?

– Я думаю, у вас в номере светлее будет, – проигнорировав вопрос, предложил Артем.

– Ну, наверное…

Толстяк открыл дверь, пропустил его в номер. Артем тут же потребовал паспорт, с деловитым видом пролистал его. Власьев Виктор Иванович, пятьдесят четвертого года рождения, прописан в городе Ленинграде, женат, двое детей…

– Я свою учительницу встретил, – возвращая паспорт, сказал он. – В дежурной части встретил, она заявление писала.

– Учительницу? – встревоженно посмотрел на него Власьев.

– Да, Ольгу Владимировну, она от вас шла, сказала, что вы ее дочь изнасиловали…

– Я никого не насиловал! – шарахнулся от него толстяк.

– Да, но дочь Ольги Владимировны видели в вашем номере. Она была у вас в постели, без одежды… Как это объяснить?

– Она сама!..

– Что сама?..

– Ну, разделась сама. Я пошел дверь открывать, а она разделась! И в кровать!..

– Ну, не знаю… Альбина всегда была со странностями. Я ее еще по школе помню… К ребятам в раздевалку заходила, нравилось ей, когда ее щупают. И сейчас, я так понимаю, она не без греха…

– Вот видите! – Власьев с надеждой смотрел на него.

– И мама у нее, честно говоря, такая же… – поморщился Артем. – Если что-то вбила себе в голову, будет стоять до конца. Тем более репутация у дочки подмочена и без вас… А раз подмочена, то и терять нечего… В общем, посадят вас, Виктор Иванович. Как пить дать, посадят. За изнасилование.

– Да не насиловал я никого!

– А совращение малолетних? Суд будет, жена узнает, дети… У вас дочери?

– Да, Ире тринадцать, Оле одиннадцать.

– Хорошие, наверное, девочки, а отец… – Артем вздохнул, выражая свое сожаление семье потерпевшего. – А отец – насильник и растлитель. И все об этом знать будут…

Какое-то время Власьев молчал, зажмурив глаза и опустив голову, но вот он вскинулся, напряженно посмотрел на Артема. И только собрался открыть рот, как Артем уже понял, о чем пойдет речь, «терпила» созрел для правильного решения. Он предложил выкуп за собственную глупость. Артем для приличия немного поломался, чем только раззадорил жертву…

Шестьсот рублей, как с куста, сотками нового образца. Дарина усмехнулась, глядя, как тетя Соня прячет деньги в лифчике.

– Не хотел брать, но он так настаивал, – с ухмылкой сказал Артем.

Сумел он раскрутить «лоха» на шестьсот рублей. Мог бы и больше снять, но ему нужно было именно столько. Шестьсот рублей доводили общую сумму до тысячи. А договор дороже денег, именно это и хотел сказать Артем, глядя на Дарину.

– Ну да, настойчивый мужик. Я ему говорю, руки убери, а он… – Дарина выразительно провела рукой по своей груди.

Артем плотно сжал губы. Ему вовсе не хотелось знать, как у нее там было с «терпилой».

Они подошли к «Волге», которая стояла чуть в стороне от здания автовокзала. Время позднее, автобусы уже не ходят, но не спят частники. А ехать далеко, без транспорта не добраться…

Тетя Соня небрежно стукнула пальцами в стекло и с наигранной небрежностью спросила:

– Ну что, браток, отвезешь нас домой?

С тех пор как у тети Сони появились деньги, она изменилась. Расфуфырилась, распустила хвост, раскинула пальцы веером. Даже приоделась, «сафари» джинсовое у кооператоров купила – гоголем теперь ходит. И Дарине обновку прикупила, и Артему костюм справила – не может же мент ходить в обносках. Жизнь, можно сказать, наладилась.

Тетя Соня сказала, куда ехать, договорилась о цене, с важностью большой шишки села вперед. Артем открыл Дарине дверцу и, чувствуя, как от волнения подрагивают колени, забрался в машину вслед за ней.

За спиной под задним стеклом стояли колонки, магнитола крутила «Мурку».

– А погромче можно? – с небрежностью прожженной уголовницы, спросила тетя Соня.

Водитель включил музыку чуть ли не на всю мощь.

– Громко! – повернулась к Артему Дарина.

Он кивнул и открыл рот, чтобы наехать на частника, но она приложила палец к его губам и загадочно улыбнулась, прошептав:

– Громко. И не поговоришь…

Он и опомниться не успел, как она оказалась у него на коленях. Обвила руками его шею, приблизила губы к уху:

– А так и поговорить можно… Или не надо?

Артем хотел сказать, что надо, но горло сжал спазм – он даже захрипеть не смог, только кивнул и провел рукой по ее спине.

Дарина ничего не сказала, только ударила его по руке. От нее опьяняюще пахло «Красной Москвой», мускусом, тепло и упругость ее кожи будили дикие желания.

– Страшно? – хихикнула она. – А ты не бойся! – И, обняв Артема, задвигала бедрами.

А за спиной теперь надрывался под гитару Александр Новиков. Вези меня, извозчик, по гулкой мостовой…

Глава 2

Острые камни кололи ступни, сила тяжести цеплялась за ноги, тянула вниз, лишая равновесия, в крови не хватало кислорода, сердце, казалось, вот-вот остановится. Артем рвался вверх по горной тропинке из последних сил, еще немного, совсем чуть-чуть… В самом начале пути Дарина казалась легкой, как пушинка. Первое время Артем без труда нес ее на руках, но сейчас он уже был на пределе. Хоть останавливайся и опускай Дарину… Но не остановится он. Лучше сдохнуть, чем опозориться! К тому же Артем дал себе зарок – если он возьмет этот вес, они с Дариной будут вместе всю жизнь. Он этого хотел, а она…

Дарине нравился Артем, она не скучала в его компании, но все-таки ее к нему отношение больше напоминало игру, а не любовь. Он уговаривал ее послать тетушку с ее аферами куда подальше, но Дарина каждый раз сводила все к шутке. И она вошла в роль, и ему все лучше удавался образ участкового мента. К тому же удача сопутствовала им, а если фортуна улыбается, это преступление – повернуться к ней спиной…

Но если фортуна сама отвернется, преступлением назовут то, чем они занимались. Сначала назовут, потом осудят. Ее за мошенничество закроют, а его еще и за подделку документов… Но Дарина верила в удачу, и ему никак не удавалось ее переубедить…

Один шаг вверх, другой, а дальше по прямой, по тропинке, которая без уклона вела к дому. Артем должен был доставить Дарину к самому порогу. Идти стало значительно легче, но все равно он изнывал от усталости, пот застил глаза, и он не видел, что там впереди. Дарина легонько сжала его шею рукой, и Артем остановился. Но на землю ее не опустил.

– Молоток! Нормальный ход! – раздался густой, басовитый голос.

Артем смахнул пот со лба, протер глаза и увидел невысокого худощавого мужчину со смуглым лицом. Жесткие черные волосы, морщинистый лоб, густые брови, прямой, с небольшой горбинкой, нос, высокие узкие скулы. Глаза синие, взгляд живой, пронзительный, не злой, но с хищной насмешкой. Тип лица вроде бы славянский, но с помесью кавказской породы. Немолодой он, далеко за тридцать, а, может, и все сорок.

– Такую девушку – только на руках! – улыбнулся незнакомец, глядя на Дарину.

Он не просто смотрел на нее, а любовался. Она – в купальнике, волосы распущены, улыбка на губах не игривая, но уж точно не застенчивая.

– Ну, чего застыл, как столб на паперти? Отпусти девчонку, приехали!

Голос у незнакомца зычный, властный, и вел он себя не как гость, а как хозяин. И еще его уверенность в себе держалась на восьмиконечных звездах, выколотых на ключицах. Артем видел только одну звезду, вторая была скрыта футболкой, перекинутой через плечо. На груди синел крест с распятием.

Артем к воровскому миру не принадлежал, но был о нем наслышан. И в интернат к ним, и в «бурсу» заглядывала с улицы блатная романтика. Да и тетя Соня все уши прожужжала… Знал он, что значат восьмиконечные звезды на плечах, это символ высшей воровской власти. И смертный приговор для того, кто посмел наколоть их самовольно, без всякого на то права.

За спиной у вора стоял рослый косматый детина с гнетущим взглядом. Глянешь на такого, и ночной кошмар обеспечен.

– Не отпущу!

Можно было бы обогнуть вора, обойти его и занести Дарину в дом, но Артем ломанулся прямо на него. Не тот сейчас случай, чтобы идти к своей цели окольными путями. У него же зарок – или он поставит Дарину на крыльцо и останется с ней навсегда, или судьба разлучит их.

– Эй, ты куда, шалый? – как-то не очень весело засмеялся вор, отступая в сторону.

И его громила отошел, освобождая дорогу. Артем проходил мимо них с опаской, вдруг подножку подставят, как бы не упасть. Но подножку ему не подставили, он дошел до порога, поставил Дарину на крыльцо. Только тогда развернулся к гостям, к которым со стороны беседки спешила тетя Соня.

– Пацан, тебе же сказали, тормози. – Вор не злился, не выходил из себя, но в его голосе звучали холодные металлические нотки.