Дьявол за правым плечом

– Ну, и пошел он тогда… – Зоя пожала плечами. – Ты что, совсем себя не ценишь?

– О боже! – Маша схватилась за голову. – Вы из какого века, девочки?

Девушки обменялись тревожными взглядами.

– А ты думаешь, что если ты с ним переспишь прямо сегодня, у тебя есть шанс завести хорошего парня? – поинтересовалась Даша.

– У меня есть шанс переспать с хорошим парнем! В наше время это уже немало! Был шанс! К тому же я не хочу никого мучить – я же не инквизитор! – возмущалась Маша. – Ладно, мне пора. Пока, мамочки.

Подруги проводили ее глазами, уставились друг на дружку, и Зоя сказала:

– Чего она вообще хочет?

– Она живет не реальностью, а надеждой, – предположила Даша. – Нелегко тебе придется. Хочет, как в сказке, всего и сейчас. И уже привыкла к разочарованиям.

– Придется организовывать сказку? – загрустила Зоя.

– А что делать? – с сочувствием отозвалась Даша. – Такая у тебя работа.

– Эй! – закричала Дуня. – При-ве-ет! – Она поставила сумку и пакеты на пол, заглянула в комнату, возмущенно фыркнула и закричала: – А ну, вставай, корова! Ты сколько здесь валяешься?

– А какое сейчас время года? – жалобно произнесла Маша.

– Ты что, все праздники провела в кровати?! – негодовала Дуня. – Ну и вонь! – Она открыла окна. – Накурила!..

– Черт! Холодно же… – заскулила Маша. – И ничего я не все праздники тут провела – я позавчера выходила в магазин, вот!

– Кошмар! – Дуня всплеснула руками и принялась выкидывать упаковки от «Доширака», плавленого сыра, пачки сигарет и обертки от шоколадок. – Что разлеглась? – Она пнула матрас, который уехал в сторону. – Давай помогай!

Маша нехотя вылезла из кровати, взялась за тряпку, и спустя два часа они привели квартиру в порядок. После чего Дуня затолкала подругу в ванную, притащила туда стул, закурила и поинтересовалась:

– И в чем дело?

– Я глупая, бездарная, уродливая, меня никто не любит, я никому не нужна, – пробубнила Маша заученный текст.

– У тебя есть реальные основания для подобных заявлений? – ухмыльнулась Дуня.

– Еще бы! Оснований хватит даже на тебя! – хмыкнула Маша.

Началось все с того, что прямо перед майскими каникулами ее вызвала Лена. Начальница где-то нахваталась всякой ерунды – наверное, любовник показал ей свод корпоративных законов, в соответствии с которым сотрудника следовало мотивировать, то есть убеждать в том, что скучная и бесполезная работа – офигительно полезная и увлекательная. Пока Лена что-то бубнила обо всех этих мотивациях и прочей белиберде, Маша размышляла – позвонить Артему прямо сейчас или обождать до вечера.

– …недостаточно эффективно… ля-ля-ля… – донеслось до нее.

– Что вы имеете в виду? – очнулась Маша.

– …если сложить затраты на офис, на уборку помещений, зарплаты на сотрудников, то выходит, что доходы не покрывают расходы, и я тебе переплачиваю, так как ты не приносишь мне прибыль, – выдала Лена.

Маша открыла рот.

Повисла пауза.

– И что вы предлагаете? – спросила Маша. – Может, мне приходить пораньше и убираться в офисе? Чтобы сократить затраты?

Она была в ярости. Что за чушь? Маша была рядовым сотрудником, она не должна искать новых клиентов, она просто часть механизма, шестеренка, а ей тут вменяют какую-то халатность, да еще и уборщиц приплели!

– У тебя в контракте написано, что я могу как повысить, так и снизить твой оклад, если ты работаешь недостаточно производительно, – выдала Лена.

– То есть вы хотите понизить мне зарплату? – ахнула Маша.

– На десять процентов, – отрезала Лена.

«Какая наглость!» – вспыхнула Маша.

Это было унизительно, а главное, несправедливо! Маша, хоть и не очень любила свою работу, но хорошо справлялась – клиентам она нравилась, так как никогда не считала их идиотами (кроме, разве что, двух безнадежных случаев), писала приличные материалы и здорово организовывала всяческие вечеринки. Просто Лена решила сэкономить, а она, Маша, была виновна в том, что без достаточного воодушевления относилась ко всякой ерунде типа «креатива», за который все выдавали очевидно бездарные идеи.

– Это несправедливо, – заявила она.

– Наказание – тоже стимул, – с умным видом произнесла Лена.

– Лен, может, вы меня поставите в угол, а зарплату оставите как есть? – ляпнула Маша, но не стала ждать ответа – вышла из кабинета и не удержалась, хлопнула дверью, правда, не сильно.

Конечно, в этот день Маша отправила двадцать резюме, а вечером обзвонила все номера в записной книжке, но по закону подлости все те, кто вопил и стенал, что им не хватает сообразительных и опытных сотрудников, уже наняли кого-то (Маша знала – как только она найдет работу, приятели будут звонить и жаловаться, что их сотрудники, коллеги – полные идиоты, зла на них не хватает).

А завершилось все это тем, что она позвонила Артему, и он ее не вспомнил.

То есть все-таки вспомнил, но для этого ему потребовались определенные усилия. Если бы не Лена, она бы почти не расстроилась – ну, Маша, ну, из «Инфинити», мало ли у него таких Маш, но сегодня был не ее день, и она на него обиделась.

– Маш, извини! – вроде бы искренне расстроился Артем. – Я сейчас занят. Оставь телефон, я перезвоню.

Маша нехотя оставила номер телефона – не жалко, все равно не перезвонит, повесила трубку и решила, что она – сильная и нюни распускать не будет. После чего заползла в кровать – прямо в блузке и джинсах, накрылась одеялом, уткнулась лицом в подушку и поклялась лежать вот так, пока не умрет, и когда ее тело найдут, то все они пожалеют, что потеряли такого человека. Но довольно скоро Маша захотела в туалет – пришлось вылезать из-под одеяла, а на обратном пути она выключила все телефоны – если Артем не позвонит, она ничего не хочет об этом знать. Она решила, что сегодня будет честно страдать, а с завтрашнего дня начнет новую, активную жизнь. Но назавтра погода испортилась, настроение упало до нуля градусов, и Маша так и лежала в кровати с выключенным мобильным и мыслями о том, что после ее безвременной кончины останется только предложение магазину дорогой одежды о презентации весенней коллекции и оригинальной системе скидок. Будут ли ее за это ценить потомки?

В общем, в таком состоянии Маша провела праздники – однажды съездила в парк «Сокольники», но замерзла как цуцик и продолжила валяться на кровати – пока в последний день каникул не приехала Дуня.

– Знаешь, Маш… – вид у Дуни был обеспокоенный. – Мне кажется, это заговор.

– Что?.. – растерялась Маша.

– Я вижу здесь систему. По-моему, весь мир против тебя.

Маша швырнула в Дуню мочалкой. Пока она не знала, что так оно и есть – это заговор, система, весь мир против нее, но Дуня невольно сказала правду, хоть и сама не подозревала об этом.

– Пойдем в кино, а? – предложила Дуня.

– А пойдем! – согласилась Маша и потянулась за полотенцем.

Она высушила голову, включила телефон – ей сразу же позвонил Артем, и Маша с перепугу пригласила его в кинотеатр. Когда он подъехал за ними на внедорожнике «Тойота», Дуня подмигнула Маше и прошептала:

– Может, мне срочно надо сдать видеокассеты?

Но Маша отказалась, так как не была готова к настоящему свиданию с классным парнем на «Лэнд Крузере».

Они посмотрели «Сайлент Хилл» – Маша большую часть фильма прикрывала глаза растопыренной ладошкой и порывалась уйти, но Артем хватал ее за руки и уверял, что с ним не страшно. Несколько раз Маша чуть было не призналась Дуне, что вот сейчас самое время «срочно сдать видеокассеты», но ей хватило мужества понять, что это было бы неприкрытым свинством. А целоваться при Дуне и вовсе неприлично…

После фильма Артем посадил Дуню в такси и повез Машу домой.

Он ждет, что она его пригласит? А она?.. И что делать? Машу всегда смущал этот момент – когда еще ничего не было, но понятно, что если он пойдет с ней – значит, она приглашает его на секс, а если приглашает на секс, значит, наверное, надо с порога заниматься сексом, потому что всякие там: «Хочешь кофе?» – дешевая фальшивка, так как кофе никто не хочет, все хотят трахаться… В общем, обстановка тревожная, что делать – непонятно.

– Э-э… – промычала Маша, когда Артем припарковал машину у нее во дворе. – Может, поднимешься? Выпьем водки, устроим оргию…

Он посмотрел на нее, улыбнулся, наклонился и поцеловал так, что у Маши засосало под ложечкой. «Я хочу его! Я так хочу его!» – вопила она про себя, представив, какой он красивый без одежды, какой стройный, мускулистый… Почему, ну, почему бывают такие совершенные люди? У них нет ни грамма лишнего жира, каждая мышца накачана, волосы идеально лежат, кожа гладкая и красивая… Артем был пепельный блондин – волосы, стриженные по последней моде – испанский ирокез, были густые, но мягкие, кожа светлая, с легким оттенком давнего загара, и он был не то чтобы крепыш, но и не худенький – примерно, как Джонни Депп.

Ее идеальный мужчина.

– Я поеду… – откуда-то издалека послышался его голос.

– Куда поедешь?.. – очнулась Маша. – А как же наш бурный незабываемый секс? – Вот черт! Что она несет? Стоп! Остановись! Почему стоит ей расстроиться или обидеться, из нее рвется всякий бред?!

– Маш, извини, я не занимаюсь сексом… – он запнулся. – Без чувств.

– Что значит «без чувств»? – опешила Маша. – У меня очень много чувств, и я ощущаю, если ты вот так уедешь, я этого не переживу! Зачем ты со мной целовался?!

– Маша, ты мне нравишься, но мы почти незнакомы, и я не хочу, чтобы мы друг друга использовали только ради секса, – выдал Артем. – Для меня отношения – это нечто большее, чем просто секс, и я бы хотел, если ты тоже хочешь… – Артем разволновался. – В общем, попробовать, чтобы у нас что-то получилось… то есть, ну… что-то я стал запинаться…

– Ты меня не хочешь? Тебе не понравилось со мной целоваться? – воскликнула Маша.

Она просто не могла поверить, что красавец-мужчина пригласил ее не потому, что сегодня ему не с кем переспать, а потому, что хочет «попробовать, чтобы у них получилось», – и отказывается от секса, который ему не просто предлагают, нет – навязывают! Отказывается потому, что не может заниматься им без чувств!

Ей все это снится! Никакая Дуня к ней не приходила – вчера она перебрала со снотворным, и ей снится кошмар!

– Мне понравилось с тобой целоваться, – заверил Артем. – Я с большим удовольствием еще раз тебя поцелую, просто я, если честно, не ожидал, что это… намек на секс.

– Извини! – в сердцах Маша приложила руку к груди. – Просто раньше я думала, что люди сначала целуются, потом возбуждаются, после чего плавно переходят к… более интимным удовольствиям, так как поцелуй, собственно, часть сексуальной прелюдии…

Выпалив все это на одном дыхании, Маша решила, что лучше всего будет сбежать прямо сейчас, пока он не сказал, что их встреча была ошибкой, так как общение с сексуально озабоченными истеричками не входит в его планы…

Зачем она вообще начала эту бессмысленную дискуссию о поцелуях и сексе? Что вообще происходит с этим миром? Это он, неотразимый красавчик, должен был напрашиваться к ней домой, а ей следовало ломаться и отнекиваться…

– Слушай, я рад, что мы об этом заговорили, потому что для меня это важно, – ответил Артем. – Я не занимаюсь одноразовым сексом. Если ты не против, я бы хотел пригласить тебя на ужин, поговорить, пообщаться, понять, нравимся ли мы друг другу.

Маша задумалась. С одной стороны, ей очень хотелось, чтобы Артем вот прямо сейчас забил на все свои принципы и отправился к ней заниматься любовью – еще бы, полтора месяца у нее не было мужчины! И она его даже чуть-чуть ненавидела – за то, что у него скорее всего с его-то внешностью и с машиной никогда не было проблем с личной жизнью. И за то, что он как бы выставил ее похотливой жабой вроде Шерон Стоун в первом «Основном инстинкте» – такая старомодная тема: «Мы не встречаемся, мы трахаемся»… Может, она, Маша, просто устарела? Может, секс на первом свидании давно вышел из моды? А с другой стороны, он же милый и красивый, и он предлагает ей ОТНОШЕНИЯ. Если бы он сейчас оказался с ней в постели, что бы она думала завтра? Что он ее использовал? Что он не позвонит? Что таких, как она, у него сотни, или тысячи, или миллионы? Боже мой, он предлагает ей встречаться, а она еще и обижается! Раньше ведь люди и правда целовались не меньше года, прежде чем оказаться в одной постели… И ничего – все живы!

– Да! – воскликнула Маша.

– Я позвоню тебе завтра?

– Конечно!

Из машины она вышла потрясенная, зашла в подъезд, подождала, пока Артем уедет, сбегала в ближайший бар за вином – его налили в пластмассовый стакан, пристроилась на лавочке и попыталась привести мысли в порядок.

Такого же не бывает?

А с другой стороны, это так романтично! Просто она вбила себе в голову, что «мужчинам надо только одно»… фу-фу-фу, какая глупость… и всю жизнь отталкивалась от предположения, что главная цель мужчины – секс и что они могут потерять к тебе интерес тогда, когда его получат – будь это на первом свидании, или на двадцатом, а из этого следует, что чем раньше ты выяснишь, что нужно мужчине, секс или ты, тем дешевле отделаешься. Глупо, да?

Было бы глупо, если бы не было мужчин, вроде Антона – приятеля Маши, который два года ухаживал за девушкой Настей ради того, чтобы переспать и больше ни разу ей не позвонить! Они были друзьями, он помогал ей, когда умерла бабушка, приезжал в три часа ночи, если ей было плохо, покупал лекарства, когда она болела, и вот, стоило Насте подумать: «Я не заметила, что счастье у меня под носом!», распахнуть объятия и сказать: «Я твоя!», как он просто тупо исчез.

Конечно, с Артемом наверняка хотят переспать все девушки, а если он не принадлежит к числу психов, считающих главным мужским достоинством количество женщин, которых они затащили в постель, то… То это ее парень! Идеал современного мужчины!

Маша подняла голову и с удивлением посмотрела по сторонам. Жизнь прекрасна! Прекрасна! Небо – голубое! Точнее – синее! Луна! Звезды! Облака! Весна! Ура!

– Чертовы куклы! – пробормотала Тина, наблюдавшая за Машей из черного «Мерседеса»-купе, схватила телефон и рявкнула в трубку: – Они ей любовничка подсунули! Суки! Ой, ну придумаю что-нибудь… Да уж, тот еще красавчик… Эта дурында на седьмом небе… Да, есть у меня план – закачаешься. Ладно, я в «Дягилев». Ага, целую.

Дождавшись, когда Маша зайдет в подъезд, Тина выехала в переулок. Навстречу ей двигалась бледно-розовая «БМВ» – за рулем сидела гламурная блондинка.

– Все отлично, – говорила Зоя в трубку, украшенную стразами. – Прошло как по маслу… Ага… О боже! – она резко затормозила, так как черный «Мерседес» ослепил ее ксеноновыми фарами. – Ты что вытворяешь? – закричала она. – Это встречная полоса!..

«Мерседес» перестроился на свою сторону дороги, водитель выключил дальний свет, а поравнявшись с Зоей, Тина высунулась из машины и заявила:

– Учти, подруга, ты стоишь у меня на пути, даже если едешь в другом направлении! – и рванула с места, да так, что тормоза завизжали.

– Пижонка… – усмехнулась Зоя. – Не волнуйся, – произнесла она в трубку. – Эта корова Тина выпендривается. Слушай, она так же опасна, как конфетки от кашля… Ладно, я всегда была осторожна, сейчас осторожна и в дальнейшем буду осторожна. Не нервничай. Главное, наша девочка довольна и счастлива. И почти влюблена… О боже, я знала, что ты придерешься к «почти»! Ладно, до встречи!

Глава 4

Счастье есть! Маша просто не могла поверить, что жизнь может быть так добра к ней! Мало того, что отличный парень Артем позвонил ей и пригласил на ужин в «Мазонкафе» – на второй этаж, на веранду, так еще и отозвались потенциальные работодатели! Причем не какие-нибудь там, а самые лучшие! После обеда она наконец влезла в личную почту и обнаружила уведомление от «Би-би Анд Уай» – ну очень солидной рекламной конторы – о том, что ее резюме произвело хорошее впечатление и ее приглашают на встречу.

Где-то там, за окном «Алферова и партнеров» возник мираж: она, Маша, на «Мерседесе»-«лягухе» элегантного темно-синего цвета подъезжает к современному офисному зданию, выходит из машины, одергивает платье от «Карен Миллен», топает по мостовой каблуками от «Вичини» – все, как положено, танкетка, совмещенная с платформой, – поднимается в свой прохладный кабинет, наливает настоящий, из кофеварки, кофе и принимается творить…

На безликий адрес [e-mail] Маша отправила сдержанное письмо, подтверждающее готовность к личному контакту, получила от того же абонента координаты, закрыла почту и отправила Ксюше по АйСиКью приглашение пообедать где-нибудь вне офиса.

Это было так приятно – обедать в кафе, на людном Кузнецком Мосту! Одно «но» – к концу месяца деньги заканчивались, и приходилось есть в столовке – очень приличном заведении, единственным недостатком которого были коллеги, жаждавшие сенсаций, и запрет на курение.

Курящая Маша с восторгом вспоминала, как однажды к ним в субботу по делу завалилась группировка «Комедии-Клаб» – все с похмелья, все такие несвежие, помятые – непривычно было видеть в офисе людей с откровенно серыми лицами, и уж как они начали курить, и как сирена стала орать, и как всем было на это наплевать, и охрана не могла взять в толк, что с ними со всеми делать…

Конечно, курить – плохо, и даже вредно, но почему, если в компании из десяти человек один не курит, то этот один обязательно скажет, что у него аллергическая (на никотин) астма, и всем станет стыдно, и настроение будет уже не то? И почему, если владелец офисного здания – он же женатый любовник Лены Алферовой, недавно бросил курить, все теперь должны не курить? А вот если этот любовник-владелец едет на вручение каких-нибудь там кинопремий, и там все курят (а там все курят!), что, его охрана отстреливает курильщиков? Можно подумать, у Абдулова вырвут сигарету изо рта?

«Немедленно валим отсюда! Сил моих нету!» – пришло сообщение от Ксюши. Маша кинула в сумку телефон, выключила компьютер, буркнула: «Я обедать» и быстро слиняла из офиса, чтобы за ней не увязалась Оксана, которая испортит всю малину нытьем о недостатках своего бойфренда или кто он там ей, или Анжела, которая вечно от чего-нибудь умирает – то у нее язва желудка, то стенокардия, то менингит…

Ксюша и Маша вылетели из офиса, забежали за угол и вдохнули теплый весенний воздух. На улице было так приятно, что в помещение не хотелось – несмотря на довольно сильный ветер, они устроились за столиками на улице, заказали суп и горячее, а Ксюша даже предложила выпить вина – по одному бокалу.

– Слушай, только честно, тебе нравится Анжелина Джоли? – спросила Ксюша, посыпая черный хлеб солью.

– Как мне может нравиться самая красивая и успешная женщина в мире, которая жертвует треть заработка на благотворительность и встречается с Бредом Питтом? – усмехнулась Маша. – Я ее ненавижу!

– О’кей… – Ксюша вроде осталась довольна ответом. – А Бред Питт тебе нравится?

– Уже нет, – вздохнула Маша. – До «Мистера и Миссис Смит» – да, безусловно, но после развода с Дженифер в нем не осталось ничего человеческого. Он бог, колосс, картина в Третьяковской галерее. К тому же он похож на всех девушек, с которыми встречается, – ты же обратила внимание, что сейчас он брюнет?

– А кто тебе нравится? – увлеклась Ксюша.

– Джош Хартнетт, но только в «Факультете»… Ну и… – Маша серьезно задумалась. – Слушай, а тебе не кажется, что с секс-символами какой-то абзац? Что-то я ни одного нормального мужика не могу вспомнить, кроме Пола Беттани – и то он на любителя… Не можем же мы всерьез рассматривать кандидатуру Джейка Джилленхола?

– Не, не можем… – Ксюша замахала руками. – Ни в коем случае! Лучше будем Рому Зверя рассматривать!

– Да! Или Стаса Пьеху!

– Слушай, а если бы ты сама была кинозвездой, ты бы как жила? – с таким серьезным видом спросила Ксюша, словно обсуждала наличие в Иране ядерного оружия, а также варианты мирного урегулирования конфликта без силового вмешательства США.

– Ой… – Маша закатила глаза. – Да, кстати, какой звездой – нашей или американской?

– И нашей, и голливудской, – уточнила Ксюша.

– Ну, я бы обязательно основала свою модную марку – только не такую отстойную, как у Милы Йовович…

– Да уж, это просто крах великой иллюзии! – отчаянно закивала Ксюша.

– Ну, открыла бы свой ресторан – это был бы недорогой, но классный ресторан русской кухни, по ценам – как «Якитория», но только без дурацкого русского колорита, никаких национальных костюмов, никаких красных скатертей… С перспективой развития в сеть ресторанов. Купила бы домик во Франции рядом с Джонни Деппом и Ванессой Паради и ходила бы к ним в гости в шлепках и шортах. А зимой жила бы в Лондоне, на втором этаже двухэтажного дома где-нибудь в Сохо. Вот. Такие у меня скромные планы.

Они еще поблаженствовали минут двадцать, запили вино эспрессо, после чего Ксюша поспешила в офис, а Маша соврала, будто ей срочно нужно купить летние туфли, и пошла в сторону магазина. Для достоверности она даже зашла в магазин, позвонила оттуда на работу и, чертыхаясь, сообщила, что звонили от сотового оператора – их не устраивает макет рекламы, они требуют личной встречи, и она, Маша, едет прикрывать собой брешь. После чего Маша позвонила девушке из рекламного отдела сотового оператора, с которой успела подружиться, объяснила, что она «сейчас у них» – часов до пяти, вышла из магазина и пошла к метро. От Лубянки до Комсомольской проще было добраться на метро – чтобы на работе не слишком волновались, если она застрянет в пробке.

Спустя четверть часа Маша шла вниз, к Каланчевке, где возвышался здоровенный офисный центр, в котором целый этаж занимала «Би-би Анд Уай». Прямо из лифта Маша попала в просторный холл, в котором располагалась широченная стойка с тремя секретаршами: пиджачки, джинсики, туфли на небольшом каблуке, хорошие стрижки – а также несколько кожаных диванов, кресел и стеклянных журнальных столов – что-то вроде зала ожидания. В специальных стойках лежали журналы и газеты – и не за декабрь 2003 года, как это принято в приемных, а самая последняя пресса. Предупредительная секретарша с длинной челкой мгновенно сделала Маше кофе, положила на тарелочку шоколадных конфет «Линдт», два крошечных пирожных, сливки и сахар, и только Маша доела последнюю конфету, ее пригласили.

Маша особенно не волновалась – она была уверена, что с ней будет общаться эдакая среднестатистическая девушка из отдела кадров: шифоновая блузка в цветочек, строгая юбка – обычно серая, простые, но качественные туфли на шпильке… Чем вас не устраивает текущее место работы? Сколько бы вы хотели зарабатывать? Что вы знаете о нашей компании? Почему обратились к нам?

Но ЭТОГО она не ожидала. Во-первых, ее провели не в отдел кадров, а в самый дальний кабинет, на двери которого не было ни номера комнаты, ни другой таблички. За дверью оказалась еще одна приемная – с окном до пола, с белым ковром на весь пол, белыми стенами и белыми шкафами, с белой глянцевой стойкой, за которой сидела рыжеволосая девица в белой водолазке без рукавов, и, как выяснилось позже, белых джинсах. Все белое. На стенах же висели черно-белые фотографии знаменитостей 50-х: Мерилин Монро, Марлен Дитрих, Одри Хепберн… Секретарша вся-в-белом проводила Машу до вторых дверей, постучала, придержала створку, и за огромным белым столом Маша увидела… девицу из бара.

– Добрый день, меня зовут Тина, – не вставая с кресла, разумеется, белого, представилась та.

От обилия всех оттенков белого у Маши разбежались глаза – было такое ощущение, словно они находятся в спальне. Возможно, это был именно тот эффект, которого добивалась Тина, – во всем окружающем было нечто интимное, на широких диванах хотелось валяться, желательно без трусов, а на сверкающем столе – заниматься чем-нибудь неприличным.

Тина тем временем, нахмурившись, рассматривала Машу.

– У меня такое впечатление, что мы знакомы, – заявила она.

Сказать – не сказать?

– Я видела вас в «Маккафе», – призналась Маша и подумала: «Интересно, что такая шикарная девица делала в „Маккафе“?

На Тине были стильные черные брюки, умопомрачительный хипповый пиджак – весь в каких-то тесемках, и роскошные туфли. Все черное.

– Простите, не помню… – Тина развела руками. – Ну, ладно… Главное, что меня заинтересовало ваше резюме. У нас как раз есть вакансия креативного менеджера, так что если вы пройдете тест, я вас возьму на испытательный срок с зарплатой в две тысячи долларов.

Маша постаралась сдержаться, чтобы не открыть рот.

– А после испытательного срока какая зарплата? – строго поинтересовалась она.

– Две с половиной, потом три, плюс премии, – спокойно ответила Тина, словно в любой уважающей себя компании рядовым «креативным менеджерам» платили три тысячи баксов.

Маша все-таки удержалась и не бросилась облизывать Тине ноги с воплями: «Возьмите меня прямо сейчас! Я согласна работать два испытательных срока подряд – первый месяц за тысячу долларов!»