Пуля из будущего

– А как без этого с вашим братом общаться! Надо бить сильно, больно, но аккуратно. Нас этому обстоятельства хорошо научили.

Антон понял, что его уже начинают запугивать, оказывать давление, пока еще маленькое, но очевидное.

– А адвокат мне полагается? – спросил он с весельем в голосе, пришедшем неведомо откуда.

– Полагается. Предоставим. У нас их много. А когда подозреваемого бьют, адвокат в туалет выходит. Это общепринятая практика.

– Лариса уже дозвонилась, – заявил Антон и улыбнулся.

Он уже знал, что будет дальше, вернее, видел все точно так же, как минувшим вечером – трагические события на дороге. Все вместе, без разделения на факты и эпизоды, каким-то монолитным блоком. Антон уже сам разделял его в хронологическом порядке.

Это время суток оказалось вполне удачным для поездок по Москве. Машин на дорогах было немного. Полицейская сирена и проблесковый синий маячок, включенные водителем, казались арестанту излишествами. И без них можно было ехать на приличной скорости.

– На следующем перекрестке правительственный кортеж проследует. Скажите водителю, чтобы притормозил. Они нас не пропустят, – подсказал Антон.

Водитель услышал его и сам сбросил скорость. Кортеж и в самом деле проследовал. Спереди и сзади него тоже держались машины с проблесковыми маячками и сиренами.

– Кого везут? – спросил капитан Лавренев.

– Никого. С техобслуживания в гараж машины перегоняют, – ответил Антон.

Старший лейтенант Копылов сидел рядом с водителем. Он опустил голову и вообще ничего не слышал и не видел.

До отделения полиции они добрались через тридцать минут. От машины до дверей шли в том же порядке, что и прежде, перед отъездом. На крыльце стояли люди. Как гражданские, так и в форме, в том числе несколько омоновцев.

Лавренев уже открыл дверь, когда кто-то со стороны позвал:

– Копылов, Илюша!..

Старший лейтенант шагнул в ту сторону. Ему сунули какую-то бумагу, согнутую пополам. Он взял лист двумя руками, раскрыл, и тут же на его кистях защелкнулись наручники. По бокам у старшего лейтенанта сразу встали два омоновца. Точно так же, как сам он только что стоял позади Антона.

Капитан Лавренев остановился, желая выяснить ситуацию, но не удержался и посмотрел на Денисова.

Тот заранее знал о том, что сейчас произойдет, и заявил:

– Что и требовалось доказать. Как я и обещал!..

Лавреневу этого было мало, но к нему тут же подошел какой-то человек в гражданском, показал ему развернутое удостоверение и представился:

– Подполковник Скоков, служба собственной безопасности главка. Как нам пройти в кабинет старшего лейтенанта?

– Зачем?

– Я должен вам предъявлять ордер на обыск?

– Дежурный вас проводит, товарищ подполковник. Я пока с задержанным занят. Извините.

Старшего лейтенанта Копылова увели первым. Придержали дверь, да и голову тоже. Наверное, по той же причине, чтобы не разбил себе лицо. На Антона Копылов посмотрел с такой лютой ненавистью, будто тот сдал его службе собственной безопасности МВД или, по крайней мере, лично всучил ему взятку.

Антон в ответ только пожал плечами. Он развел бы руки, если бы не браслеты.

Устас привел рядового Николаева на кухню, угловое помещение с окнами на две стороны. Посреди нее лежал толстый палас, свернутый вдвое. Рядовой Николаев был военным разведчиком. Войдя в дом и увидев на кухне такой ковер, он сразу решил, что тот что-то прикрывает.

Палас на кухне, где что-то жирное и липкое запросто может упасть на пол или пролиться, – это нонсенс. В нормальных домах так не бывает. Тем более что палас явно дорогой, толстенный. Пленнику сразу стало понятно, что он усиливает звукоизоляцию.

Садист показал на люк в полу, рядом с паласом, жестом показал рядовому Николаеву, что тот должен делать. Вниз вела лестница, крутая, на которой в темноте запросто можно было бы и ноги сломать. Пленник разглядел сверху, что под ней, в полу был еще один люк.

Алексей не спешил спускаться.

– Устас, а что, у тебя жена всегда так ходит? – поинтересовался он.

Садист не сразу ответил на вопрос.

– Как ходит? – испуганно проговорил Устас и глянул на дверь кухни.

Нет ли там Адины?

Наверное, она держала мужа в страхе, хотя как-то не похоже было, чтобы часто била. Манеры у нее не те. Да и он не похож на мужика, которого постоянно колотят.

– Как плавает, – пояснил Алексей. – Стояла в коридоре, на нас смотрела, и нет ее. Не шагала вроде бы, а исчезла.

– Когда стояла? – спросил Устас.

– Сейчас. Когда ты меня вел. Ты же видел ее, шаги перед ней замедлил. Она со мной разговаривала.

Садист выглядел полным дураком. Он был напуган и растерян, однако, как показалось Николаеву, совсем не удивлен. Похоже было, что в этом доме всякие странные события стали обычным явлением. Хозяин дома давно уже этому не удивлялся, принимал все как должное.

– Не было ее там. Хватит зубы мне заговаривать! Спускайся!..

Алексей ничего не понял, но отлично знал, что находится в здравом уме и твердой памяти, отдавал себе полный отчет в том, что только что разговаривал с Адиной. Солдат почти слово в слово помнил все, что она сказала.

Так что же садист? Он вообще в своем уме? Не мог же он ее не увидеть и не услышать! Кстати, это же запросто можно проверить.

– А дочь твоя, Бурлият, она что, от рождения слепая или с ней случилось что-то? Заболела?

– От рождения. А ты откуда знаешь?

– Адина сказала.

– Когда она могла тебе сказать? Ты с ней не разговаривал!

Садист, кажется, обозлился не на шутку. Пленнику непонятно было, на него он обиделся или на жену.

– Лезь вниз. Не заговаривай мне зубы. Мало ли кто с тобой говорит. Лезь!..

– Я зубы заговаривать не умею. Я не знахарь, – сказал рядовой Николаев, полез в люк, но остановился на середине лестницы и спросил: – А чем твоя жена вообще занимается?

– Всем.

– Всем доступно заниматься только Богу.

– Она все знает. Обо всех. К ней приходят, она говорит. У кого какие вопросы есть, отвечает. Советует. Адина и о тебе все знает. Пока молчит, но все равно расскажет, если я попрошу.

– А если ее просят порчу на кого-то наслать? Делает?

Садист издал какое-то невнятное уханье, видимо, что-то значащее только для него одного. Он замахнулся, чтобы ударить прикладом в затылок Алексею, но удержал руки неимоверным усилием воли.

Рядовой Николаев все видел. Он готов был отстраниться, чтобы Устас мимо его плеча сам полетел в люк вниз головой. Солдат собрался подставить ногу, чтобы башка бандита задела тяжелый башмак, перед тем как поздороваться с нижним люком. Но садист и сам, видимо, понял, что при промахе свалится. Поэтому он сдержал свою дикую ярость, достойную снежного человека.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

В последние годы на Северном Кавказе идет массовый отстрел знахарей, колдунов, целителей и просто экстрасенсов. Эти убийства совершаются радикальными исламистами, которые считают их всех сторонниками смертного греха. В Карачаево-Черкесии сейчас, например, вообще невозможно найти знахаря или целителя, в Ингушетии они нанимают сильную охрану. В других республиках это выражается не так явственно, но тоже присутствует. О своих делах экстремисты сразу сообщают на соответствующих сайтах, как правило, открытых в доменах арабских стран. Исламское духовенство тоже негативно относится к знахарям и прочим, но считает, что никому нельзя брать на себя право убивать. Человек, лишивший грешника жизни, сам становится таковым (Здесь и далее прим. авт.).