Мистическая Москва. Ключ от библиотеки Ивана Грозного

В первый раз сон приснился ему перед тем, как он пошел в третий класс. Стасу даже показалось, что он не спит, а смотрит на себя как будто со стороны. Вот он выглядывает в окно и видит дворника, размахивающего своей метлой. Раз, два. Раз, два.

Стас хочет крикнуть ему, чтобы он не махал так сильно, а то пыль стоит такая, что задохнуться можно. Но тут происходит непредвиденное. Дворник вдруг замирает, пытается глубоко вздохнуть и как куль падает на землю. Стас хочет сказать ему, что это от того, что он развел так много пыли, но вдруг понимает, что причина совсем в другом. И неожиданно мальчишка всем своим существом понимает – дворник умер. Просто взял и умер.

В ту ночь Станислав проснулся в каком-то непонятном состоянии. Он долго лежал с открытыми глазами и не мог понять, приснилась ему эта история или все было наяву. Но, чуть-чуть подумав, он решил, что все-таки это был такой сон. Странный, но сон.

А утром мальчишки, жившие вместе с ним в комнате, проснулись от дикого крика нянечки. Они тут же подбежали к окну и увидели странную картину – дворник лежит на земле, рядом с ним метла, а Наталья Степановна мечется рядом и громко кричит, не зная, что делать дальше.

Потом приехала «Скорая помощь», и врачи констатировали смерть мужчины. Как потом Стас узнал, это была сердечная недостаточность. И хотя дворник был относительно молодым мужчиной, лет пятидесяти с хвостиком, с сердцем у него были серьезные проблемы.

Тогда он призадумался и долго пытался понять, почему ему приснился такой сон? Можно ли было предотвратить эту смерть? Но он так ничего и не придумал.

Следующая история приключилась тремя годами позднее. Ему исполнилось тринадцать, и у него появились первые чувства. К девочке, сидевшей с ним за одной партой. Он пытался ухаживать за ней, как мог. Рвал полевые цветы, носил портфель и умирал от счастья, когда она ему улыбалась.

Однажды, сразу после Нового года он с тоской глядел в окно и жалел, что наступили каникулы. Теперь он две недели не увидит свою Аленку. Как прожить без нее эти дни? Непонятно. Но прожить придется, иначе нельзя. Стас не заметил, как задремал, притулившись на подоконнике. На улице началась вьюга, стемнело, и сон был самым подходящим занятием для такой погоды.

Ему грезилось, что он сбежал из детского дома и бредет по заснеженной улице в сторону Аленкиного дома. Навстречу ему попадаются немногочисленные автомобили – благо что сейчас праздники и многие люди сидят дома у телевизоров и поедают новогодние салаты – да замерзшие, голодные собаки.

И вдруг он увидел самое настоящее чудо. Двери Алениного подъезда распахнулись, и на крыльце показалась она сама, собственной персоной. Стас изо всех сил замахал ей рукой и громко закричал, привлекая к себе внимание. Она его заметила и побежала навстречу, широко улыбаясь.

И тут непонятно откуда на огромной скорости вылетел автомобиль. Он несся так, что Стасу показалось – он вот-вот перевернется. Но ни скользкая дорога, ни крутой поворот не смогли сбить автомобиль с курса. Он мчался с прежней скоростью, виляя по дороге, словно сумасшедший.

Стас замер. Алена была уже на середине дороги, когда автомобиль вывернул на прямой участок, не замечая никого и ничего. Стас заорал и замахал руками, пытаясь обратить ее внимание на машину.

Алена обернулась и замерла, не в силах двинуться с места. Автомобиль мчался прямо на нее, а она просто стояла и смотрела на него. Стас рванул с места, молясь только об одном – успеть вовремя и оттолкнуть Алену в сторону. Но автомобиль оказался проворнее его. Он подкинул девочку, как тряпичную куклу, и умчался, даже не заметив, что натворил.

Тут где-то громко хлопнула дверь, и он вышел из забытья. Оказалось, что он по-прежнему сидит на подоконнике своей комнаты, за окном воет вьюга, а где-то вдалеке раздаются взрывы смеха – это его соседи по комнате смотрят кино.

«Это всего лишь сон», – с облегчением вздохнул он и провел рукой по лицу. Рука стала мокрой. Он недоуменно посмотрел на ладонь и вдруг понял, что это слезы. Он плакал во сне, увидев на снегу девочку, которая ему нравилась.

«Интересно, с чего вдруг такие странные сновидения? – подумал он, спрыгивая с подоконника. – Похоже, мозг решил нарушить свой привычный режим и побаловать меня чем-то новеньким. Жаль только, что он не выдал ничего приятного».

Стас вошел в зал, приспособленный под кинотеатр, и попытался вникнуть в содержание фильма. Однако ему это так и не удалось. Мыслями он все время возвращался к своему сновидению и пытался понять, к чему ему приснился такой странный сон.

А через десять дней, вернувшись в школу после новогодних каникул, он узнал, что Алена больше не придет, она погибла под колесами автомобиля. Задержать водителя удалось не сразу, а лишь на следующий день. Причину его поступка долго выяснять не пришлось. Он был пьян и с тридцать первого декабря пил, не переставая. Он даже не помнил о том, что сбил на дороге девочку, а когда ему об этом сообщили, сильно удивился.

Стас не знал, как он вернулся из школы. Ему хотелось выть и кричать от горя, но он держал себя в руках, понимая, что должен сделать это ради памяти любимой девочки. Он бухнулся на кровать и долго лежал, глядя в потолок, заставив нянечек поволноваться из-за такого необычного для себя поведения.

Именно в тот вечер Стас понял, что он опасен для окружающих. Он несет смерть. То, что ему снится, тут же претворяется в жизнь. Конечно, он не виноват в том, что происходит. Он категорически не желает причинять кому-то боль. Но суть от этого не менялась, он видел во сне, как умирают люди, и они действительно умирали.

И тогда ему пришла в голову мысль. А вдруг та старуха – это не просто старуха. Вдруг это его совесть, которой он по какой-то причине лишился? И теперь она хочет вернуться назад, на свое законное место. А за то, что он ее не пускает, посылает ему такие страшные испытания.

Или еще хуже. Эта старуха может быть олицетворением нечистой силы. Стас читал о явлении, когда священники выгоняли из тел людей нечисть. Не является ли эта старуха подобной гадиной? Хотя она только стремится попасть в его нутро, а значит, не может быть его сущностью. Или может? Что, если она уже внутри него, а он никак не может этого понять. И именно из-за нее происходят такие ужасные вещи?!

С тех пор он стал бояться этих странных снов еще больше, чем прихода старухи. Правда, подобные сны ему больше не снились. Хотя… Пару лет назад у него снова было видение. Он увидел поляну, посреди которой стояла женщина. Она просто стояла и смотрела на него, слегка улыбаясь.

Отчего-то сердце Стаса отчаянно застучало, и он попытался подойти к женщине поближе. Однако некая сила не давала ему этого сделать. Чем шире улыбалась женщина, тем сильнее ему хотелось прикоснуться к ней, обнять, почувствовать тепло ее тела.

Но вот она взмахнула руками и… полетела. Она поднималась все выше и выше и вот совсем пропала из вида, а Стас еще долго вглядывался в яркую голубизну неба. Когда он проснулся, то точно знал – женщина умерла. Он не мог объяснить, откуда у него взялась такая уверенность, он просто знал это – и точка.

Сначала Стас думал, она живет где-то поблизости, и несколько дней оглядывался вокруг – не подтвердится ли его догадка. Он даже спросил у тети Поли – соседки напротив, не проживала ли в их доме похожая женщина, но та с уверенностью ответила «нет».

После этого парень немного успокоился. Скорее всего это полет его фантазии, и не более. Но время от времени где-то в глубине его сознания просыпался червячок сомнений и принимался его грызть. А что, если эта женщина вполне реальна? Она могла быть из его прошлого, которого он совсем не помнил. И в этом случае дело вовсе не в фантазии, а в подсознании, которое играет с ним в горячо-холодно.

Но что в этом случае означает его сон? Ведь женщина не погибла, как Алена, и не умерла, как дворник. Она просто улетела в небо. Что это может означать? Пришел ее срок? На этом месте Стас принимался гнать от себя эти мысли, потому что таким образом можно далеко зайти.

Вот и сейчас, немного поворочавшись и припомнив все, что было связано с его снами, он болезненно поморщился и перевернулся на другой бок, заметив, что до утра еще два часа. Еще два часа неприятных размышлений и бесполезных дум.

Он закрыл глаза, а открыл их… когда за окном уже вовсю светило солнце. Стас подскочил как ужаленный и бросил взгляд на будильник. Половина восьмого. Он уже должен был выйти из дома, чтобы не опоздать на работу. Его смена начиналась через полчаса.

Спрыгнув с кровати и даже не попив чаю, он умылся и выскочил из дома. Благо что больница, в которой он работал медбратом, находилась всего в километре от его дома. В смысле работы ему тоже очень повезло. Закончив училище, он приуныл, считая, что парня без опыта работы не примет ни одно уважающее себя лечебное заведение, но на всякий случай разослал резюме во все клиники Москвы.

Как ни странно, но откликнулись многие, а значит, у него появилось право выбора. В ближайшей к его дому больнице оказался прекраснейший главврач и любезный персонал. И когда он туда устроился, выяснилось, что все еще лучше, чем казалось.

Василий Кузьмич руководил вверенным ему лечебным заведением со всей ответственностью, персонал не обижал, а премии платил исправно. Так что Стасу хватало не только на хлеб с маслом, но еще и на некоторые радости жизни.

Кроме того, некоторые пациенты пытались совать ему в карман цветные бумажки. Поначалу он отказывался, но затем плюнул на это. Зачем обижать людей? Тем более свои обязанности он выполнял не за мзду, а за совесть. И одинаково старательно ухаживал за обеспеченными дамами и несчастными старушками.

Многие пациенты говорили, что у него волшебные руки. Уколы входили безболезненно, а ладонь, очутившаяся у пациента на больном месте, оказывала прямо-таки магическое воздействие.

Но Стас только посмеивался. Воспитанный на суровом материализме, привитом ему в училище, он не верил в чудесные свойства рук. Да и любой другой части тела. Все дело в профессионализме, считал он. Просто он любил свою работу и выполнял ее как следует, а не кое-как.

В общем, с трудом успев на утреннюю смену, он влез в халат и помчался ставить уколы и раздавать таблетки. И только когда наступил обеденный перерыв, его как обухом по голове огрело! Он сегодня в первый раз уснул, после того как увидел во сне старуху. Уснул, а не ворочался с боку на бок, пытаясь дождаться утра. Чудеса, да и только!

Стас доел второе, проглотил последний кусочек хлеба и задумался. Что-то тут не так. Почему он уснул? Никогда не спал, а тут – на́ тебе, пожалуйста. Он нахмурился и попытался припомнить, что произошло после того, как он прокрутил в своей голове последний сон. То, что он вырубился, это совершенно ясно. Неясно одно: что происходило в этот период времени. А в том, что что-то происходило, он был уверен. Он давно себя изучил. У него ничего не бывает просто так. Во всем есть определенный смысл. И сны, и старуха, и слова… Стоп! Какие слова? Откуда они взялись? Старуха никогда ничего не говорила. Она молча смотрела на него, буравя глазами, и только!

Стас выпрямился. Теперь он был уверен, что именно этот сон он и видел после того, как неожиданно уснул. Вот только какие слова произносила старуха? Почему он не может вспомнить? Наверняка это что-то важное, иначе и быть не может! Вот только память опять решила сыграть с ним злую шутку…

Да, загадка! Стас потер нос, еще немного поразмышлял, но так ничего и не придумав, надел халат и снова пошел по палатам.

Глава 3

Из состояния апатии Александра вывел осторожный стук в дверь.

– Входите, – крикнул он и принял серьезный вид.

Дверь отворилась, и в комнатушке появился мужчина весьма колоритного вида. Александр еще в прошлый раз подивился его внешности, но решил не заострять на этом внимания. Мало ли, кому что нравится?! Но сейчас по его спине вновь пробежал легкий холодок, и он поежился. Клиент подошел к столу и опустился на стул.

Александр вдруг отметил, что, несмотря на весьма приметный вид, он бы не смог описать детали внешности этого мужчины. Волнистые темные волосы, такого же цвета борода и усы, большие очки в пол-лица, тщательно закрывающие глаза. Когда мужчина говорил, казалось, на его лице не двигался ни один мускул. Будто это и не лицо вовсе, а маска.

И одежда была под стать странному посетителю. Широкие черные брюки, темный балахон типа плаща, ботинки на шнурках и широкополая шляпа. Единственной вещью, которая имела хоть какие-то признаки индивидуальности, была трость.

Александр сразу определил, что она не совсем простая. Во-первых, дерево, из которого была сделана вещь, принадлежало явно к дорогой породе. Трость старинная, набалдашник уже потертый, однако в остальном вещь сохранилась просто великолепно. Во-вторых, непонятные символы, нанесенные сбоку трости. Саша в первый раз встречался с подобными знаками, хотя уделил в свое время изучению различных видов письменности немало времени.

– Ну! – требовательно сказал посетитель, и Александр оторвался от созерцания трости. – Вы подготовили нужный материал?

– Конечно, – любезно ответил Саша, показывая на стопку бумаг.

– Я попрошу вас вкратце пересказать его содержание.

– Пересказать? – удивился он.

– Да, пересказать, – вдруг рассердился мужчина. – Или вам незнакомо это слово?

– Но… зачем?! Здесь столько материалов, что рассказ может занять полдня.

– Мне не нужен весь материал. Пробегитесь по самому главному. Должен же я знать, за что плачу деньги!

Саша пожал плечами и раскрыл папку, чтобы освежить в памяти последовательность, в которой он расположил собранную информацию. Посетитель принял более удобную позу, закинул ногу на ногу и весь превратился в слух.

– Я представил сведения в художественном варианте, – пояснил Александр, прочистив горло, – чтобы лучше усваивались.

– Да хоть в каком! – весьма невежливо буркнул посетитель. – Начинайте уже!

– Что ж, извольте. – Саша вынул документы из папки. – Я нашел немало интересной информации.

– Будьте так любезны!

– Вы знали, что под Москвой построен целый город? – начал он.

Посетитель вдруг замер на стуле и уставился на Сашу. Вернее, так ему показалось.

– Хотя, что я спрашиваю… Об этом факте все знают, – ответил он сам себе и заглянул в документы. – Сначала я расскажу о том, что известно любому интересующемуся историей человеку. Когда на месте битвы решено было построить столицу, возникла идея создания двухуровневого города, то есть подземной и наземной частей.

Сначала принялись за подземную. Считается, что ее строили открытым способом. Рабочие вырыли глубокие ходы, залы, галереи, служебные помещения, камеры, колодцы. Они вынули огромные массы земли, чтобы начать строительство этажных перекрытий.

Стены котлованов – будущих помещений – обкладывали белым камнем. Сверху клали каменные перекрытия-потолки. Это были самые глубокие этажи. Затем сооружали следующий подземный этаж и так далее, пока гигантские котлованы не заполнились сложной системой комнат и галерей.

Таким образом, вырос огромный подземный муравейник. Он постепенно поднимался вверх, пока, наконец, не достиг уровня земли. Поверхность приобрела прежний вид, но теперь под ней уже располагался колоссальный загадочный город.

Главная цель такой постройки – это оборона от возможных нападений врагов. В подземном городе можно было скрываться во время войн и осад, а по далеким подземным ходам передвигать войска так, чтобы неожиданно выйти в тыл противника.

Система ходов была строго засекречена. По сути, это была государственная тайна. В подземном городе хранились казна, архивы, ценные документы, военное снаряжение, запасы пищи и воды на случай осады и многое другое. Считается, что нижний город мог превосходить по своим размерам наземный.

Говорят, что в нижнем городе хранится клад, – понизив голос, сообщил Александр. Посетитель зашевелился. – Якобы сам Иван Грозный схоронил там свой архив. В документах говорится, что это двести тридцать ящиков с книгами и прочими документами. До сих пор этот архив не найден. Представляете, как бы всполошились ученые, если бы им в руки попала хоть одна такая книга?

– Дальше! – нетерпеливо прохрипел посетитель.

– К сожалению, чертежи подземного города не сохранились, – развел руками Саша. – А блуждать по нему с пустыми руками не представляется возможным. Его называют лабиринтом, в который можно войти и нельзя выйти.

– Куда же они делись?

– Никто не знает, – пожал плечами Александр. – У Романовых их уже не было. Считается, что они либо погибли в огне Великой Смуты, либо были специально уничтожены, чтобы лишить врага военных преимуществ. Кстати, вы в курсе, что Кремль на самом деле моложе, чем считается?

– Подожди с Кремлем, – нетерпеливо отмахнулся посетитель. – Давай про подземный город. Неужели нет никаких зацепок относительно его местонахождения?

– Почему же? Есть. Господин Стеллецкий обнаружил несколько тайных ходов в Угловой Арсенальной башне, а также наткнулся на галереи под Сухаревой башней.

– А за пределами Кремля что-то подобное было найдено?

– Было, – кивнул Саша. – Например, во дворе дома Археологического общества на Берсеневской набережной была обнаружена белокаменная лестница, ступени которой уходили куда-то под Москву-реку. Но графиня Уварова категорически запретила копать, пока она жива.

– И что, никто не копал?

– Не копали. А что было после ее смерти – неизвестно. Затем во дворе дома Пашкова, в подвале старого флигеля, обнаружен колодец, не имеющий аналогов. Его диаметр пять метров, и выложен он из белокаменных блоков. В тридцатые годы его засыпали землей и щебнем. Считается, что он является развилкой подземных ходов.

– Документы имеются?

– А как же! Все координаты у меня.

– Давай!

– Непременно, но деньги вперед. Если вас, конечно, устраивает собранная информация.

– Устраивает, – кивнул тот и полез в карман.

Александр сложил документы в папку, поставил дату получения материала клиентом и аккуратно уложил папку в пакет. Краем глаза он заметил, как посетитель вынул из кармана пустую руку и поднял вверх трость. Но не успел он подивиться такому странному поведению, как трость опустилась на его голову, раздался тихий глухой звук, и свет для Саши погас.

Глава 4

Стас открыл глаза и прислушался. За окном стояла ночь. Не раздавалось ни звука. Значит, показалось. Он тихо вздохнул и поворочался в кровати. Что его разбудило? Ему показалось, что был какой-то звук. Тонкий, противный, проникающий во все уголки его мозга.

Он закрыл глаза, и в ушах тут же поплыли слова – Иван, Иван, Иванннн… Станислав рывком поднялся. Да что же это такое? Он уже грезит наяву? Или всего лишь сходит с ума? Если честно, то такой вариант устроил бы его гораздо больше. Куда приятнее видеть сны и не ждать от них никакого подвоха. А то, что он стал бы считаться сумасшедшим, ничего бы не поменяло. Самое главное, чтобы он был спокоен.

Поворочавшись еще немного, он встал с кровати и подошел к компьютеру. Может, там он сможет найти ответы на свои вопросы? Примерно с час он пытался отыскать интересующую его информацию, но, кроме магических историй и предложений помощи от ясновидящих, так ничего и не нашел.

Снова появилась мысль обратиться к врачу, но он помотал головой, призывая ее уйти. Никаких врачей! Пусть он лучше будет сумасшедшим для себя, чем для остального мира. Он не хочет провести остаток дней в психушке. И тем не менее делать что-то надо. Наверняка есть специалисты, которые не станут смотреть на него, как на идиота. Только где их найти? Вот в чем вопрос.

Стас выключил компьютер и вернулся в постель. В этот раз он уснул практически мгновенно и сразу же увидел старуху. Она смотрела на него укоризненным взглядом и грозила пальцем. Стас тут же сжался от страха. Сейчас она начнет движение, и ему придется защищаться, оберегая свое тело от чужого воздействия.

Однако старуха не двигалась с места, а только молча смотрела на Стаса. Неожиданно он понял, что больше не боится. Старуха перестала казаться ему ужасной. Она взмахнула рукой и принялась что-то рисовать в воздухе. Вслед за ее пальцами стали проступать какие-то знаки.

«Иван», – вслух произнес Стас и жутко удивился. Опять то же самое. Значит, это не просто игра его воображения, а некий знак. Буквы вспыхнули и погасли, но старуха продолжала рисовать. На этот раз ему с трудом удалось различить ее каракули. Теперь это были стрелки. Направо, затем налево, еще раз налево.

Старуха кивнула, поняв, что он разобрался в ее писанине, и вдруг ясно и отчетливо произнесла: «Найди выход». Стас похолодел. Какой выход? Откуда? Но старуха больше ничего не сказала. Она взмахнула руками и растаяла, словно облако. В воздухе снова вспыхнули ее рисунки и улетучились следом за хозяйкой.

Парень распахнул глаза. Ему было холодно. Он провел рукой по лбу и понял, что вспотел. Причем и подушка, и простыня под ним тоже были сырыми. За окном занимался серый рассвет, и он с облегчением вздохнул. Скоро утро, а значит, ему не придется ворочаться в кровати и вздрагивать от каждого шороха.

С этого дня каждую ночь он видел один и тот же сон – старуху, рисующую в воздухе буквы, и слышал просьбу отыскать выход. Стас просыпался в холодном поту и, сжимая зубы, молил только об одном – не сойти с ума. Теперь эта мысль была ему вовсе не смешна. Он мечтал избавиться от этого сна, убежать от старухи, которая уже много лет не дает ему покоя. Но как это сделать? Как?

Он встал с кровати, прошел в душ и встал под прохладную воду. Так ему лучше думалось. Избавиться от старухи у него вряд ли получится. Это часть его жизни. А вот выполнить ее просьбу стоит попробовать. Вполне возможно, что все эти годы она являлась ему только по этой причине. Она хочет получить нечто, известное только ей. И почему-то его особа показалась ей самой подходящей для осуществления этой цели.

Да, скорее всего так и есть, решил он, вытираясь полотенцем. Вопрос в другом – почему она так долго ждала, прежде чем озвучить свою просьбу? Может, считала, что он еще не готов? Но не готов к чему? И как все-таки найти тот самый выход и почему вообще его нужно искать?

Из состояния задумчивости его вывела стопка газет, лежащих на тумбочке в прихожей. Стоп! А это идея! В подобных изданиях часто печатают самые разные объявления. А вдруг и для него что-нибудь найдется? Только в каком разделе искать?

Он прихватил с собой пару изданий и отправился на кухню пить кофе. Сделав пару глотков, он пробежался по страницам. На первый взгляд ничего подходящего. Но он решил не сдаваться и попробовать еще раз. Только на этот раз зайти с другой стороны. Раньше, если у него что-то не ладилось, он пускал все на самотек и ждал, что из этого получится. И ведь всегда находился выход из положения!

Стас быстро допил кофе и положил газету на стол. Затем он закрыл глаза и принялся медленно переворачивать лист за листом, полностью положившись на свои ощущения. В какой-то момент внутренний голос сказал ему: стоп. И он перестал листать.

Стас приоткрыл глаза и увидел три ряда столбиков с объявлениями. Какие-то из них были обведены в черную рамочку, чтобы привлечь к себе внимание, но основная масса выглядела самым обычным образом. Он снова закрыл глаза и повел пальцем вниз. В первом столбике его ничего не зацепило, и он перешел к другому. В самом низу страницы палец дрогнул и замер.

Стас медленно открыл глаза и убедился, что это действительно объявление. Текст был небольшим, и он за несколько секунд пробежал его глазами. «Опытный историк окажет услуги по поиску информации, связанной с созданием родословной или историей родного края. Оплата умеренная».

Станислав отложил газету в сторону и задумался. Судьба уверяет его, что ему необходим именно такой специалист. Но зачем? Что может сообщить ему краевед? Скорее всего ему требуется медиум, а не человек, специализирующийся на поиске материалов о Москве и Подмосковье.

Он еще раз закрыл глаза и повел пальцем по объявлениям. Однако на этот раз у него ничего не екнуло, и Стас отложил газету в сторону. Нужно немного подумать. Он подошел к зеркалу и принялся себя разглядывать. Обычно это помогало ему разложить все по полочкам.

Стас смотрел на свое отражение и автоматически подмечал знакомые до мелочей детали. Внешность у него была самая обычная. Серые глаза, превращающиеся практически в черные, когда он пребывал в ярости, светлые волосы, прямой нос, на шее родинка неправильной формы. В общем, самый заурядный парень.

Он постоял еще немного, но ни к какому выводу так и не пришел. Пожалуй, следует еще подумать. До завтра. И если ничего не изменится, позвонить этому краеведу. В конце концов, чем черт не шутит? Может, это именно тот человек, который ему и нужен. Стас вернулся на кухню, еще раз взглянул на объявление и выписал телефон в свой блокнот. Может, посетить этого историка? Глядишь, на ум придет еще какая-нибудь интересная идея. А из нее вырастет истина.