Нужное чтение. 1000 новых интересных фактов для ума и развлечения

Исаак Ньютон мог читать длиннейшие лекции перед пустой аудиторией.

Винсент ван Гог сутками рисовал, ведрами пил абсент, отрезал себе левое ухо и написал автопортрет в таком виде, а в возрасте 37 лет покончил жизнь самоубийством. После его смерти, кстати, врачами было обнародовано свыше 150 медицинских диагнозов, которые при жизни были поставлены великому живописцу.

Гюстав Флобер во время работы стонал вместе с изображаемыми им героями, плакал и смеялся, большими шагами быстро ходил по кабинету и громко скандировал слова.

Оноре де Бальзак больше всего на свете боялся жениться. Долгие годы он был влюблен в графиню Эвелину Ганскую. Бальзак сопротивлялся еще восемь лет, но все-таки графиня настояла на свадьбе. От страха писатель заболел и даже написал невесте: дескать, здоровье мое таково, что скорее вы сопроводите меня на кладбище, нежели успеете примерить на себя мое имя. Но свадьба состоялась. Правда, под венец Оноре доставили в кресле, поскольку сам он идти не мог.

Французский художник Анри Матисс, перед тем как приступить к рисованию, испытывал острое желание кого-нибудь придушить.

Вольтер выпивал до 50 чашек кофе в день.

У Ивана Крылова была необъяснимая мания: он обожал смотреть на пожары и старался не пропускать ни одного пожара в Петербурге.

Когда на Ивана Тургенева нападала хандра, он надевал на голову высокий колпак и ставил себя в угол. И стоял там до тех пор, пока тоска не проходила.

Антон Чехов любил говорить необычные комплименты: «собака», «актрисулька», «змея», «крокодил души моей».

Уильям Берроуз на одной из вечеринок захотел удивить гостей. Писатель планировал повторить поступок лучника Вильгельма Телля, который попал в яблоко, стоящее на голове собственного сына. Берроуз поставил стакан на голову своей жене Джоан Воллмер и выстрелил из пистолета. От попадания пули в голову жена скончалась.

Иван Грозный по утрам и вечерам лично звонил в колокола на главной звоннице Александровской слободы. Таким образом, говорят, он пытался заглушить душевные страдания.

Лорд Байрон приходил в крайнюю степень раздражения при виде солонки с солью.

Чарльз Диккенс каждые 50 строк написанного обязательно запивал глотком горячей воды.

Иоганнес Брамс «для вдохновения» постоянно без надобности чистил обувь.

Исаак Ньютон однажды сварил карманные часы, держа в руках яйцо и поглядывая на него.

Людвиг ван Бетховен ходил постоянно небритым, считая, что бритье препятствует творческому вдохновению. А перед тем, как садиться за написание музыки, композитор выливал себе на голову ведро холодной воды: это, по его мнению, должно было очень стимулировать работу мозга.

Александр Пушкин очень любил пострелять в бане. Говорят, что в селе Михайловском почти ничего подлинного со времен поэта толком сохранить не удалось, однако стена, в которую Пушкин стрелял, на удивление осталась в целости.

Федор Достоевский не мог работать без крепкого чая. Когда ночами он писал свои романы, на его письменном столе всегда стоял стакан чая, а в столовой всегда держали горячим самовар.

Иоганн Гете работал только в герметически закрытом помещении, без малейшего доступа свежего воздуха.

Полководец Александр Суворов славился своими странными выходками: необычным распорядком дня – он ложился спать в шесть часов вечера, а просыпался в два часа ночи, необычным пробуждением – он обливался холодной водой и громко кричал «ку-ка-ре-ку!», необычным для полководца ложем – при всех чинах он спал на сене. Предпочитая ходить в старых сапогах, он запросто мог выйти встречать высоких чиновников в спальном колпаке и нижнем белье.

Сигнал к атаке он также подавал своим любимым «ку-ка-ре-ку!», а, говорят, после того, как его произвели в фельдмаршалы, начал прыгать через стулья и приговаривать: «И через этого я перепрыгнул, и через такого-то!»

Своих крепостных Суворов очень любил женить, руководствуясь весьма своеобразным принципом – выстраивал их в ряд, отбирал подходящих по росту, а потом венчал по 20 пар за раз.

Император Николай I не любил музыку и в качестве наказания для офицеров предоставлял им выбор между гауптвахтой и прослушиванием опер Глинки.

Повесить в туалет портреты своих предков приказал император Николай I. Царь-батюшка обосновал свой поступок тем, что в трудную минуту ему приятно ощущать поддержку родственников. Кроме того, Николай Павлович перенес в нужник и свою библиотеку.

Артур Шопенгауэр славился отменным аппетитом и ел за двоих; если же кто-нибудь делал ему замечание на этот счет, он отвечал, что и думает за двоих.

Он имел обычай платить за два места, чтобы никто не мог подсесть к нему за столик.

За обедом он имел обыкновение громко разговаривать со своим пуделем Атманом и при этом всякий раз обращался к нему на «вы» и «сударь», если тот вел себя хорошо, и «ты» и «человек», если тот в чем-то хозяина огорчал.

Зигмунд Фрейд ненавидел музыку. Он выбросил пианино сестры и не посещал рестораны с оркестром.

Французский писатель Ги де Мопассан был одним из тех, кого раздражала Эйфелева башня. Тем не менее он ежедневно обедал в ее ресторане, объясняя тем, что это единственное место в Париже, откуда не видно башни.

Хантер Томпсон перед съемкой экранизации своего романа «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» приехал на съемочную площадку. Роль Рауля Дьюка исполнял Джонни Депп. Писатель, будучи в состоянии алкогольного опьянения, лично подстриг кинозвезду, сделав на голове Деппа огромную плешь.

Третий президент США Томас Джефферсон самостоятельно создал дизайн своего надгробного камня и написал для него текст, в котором не указывалось, что он был президентом.

Шестнадцатый президент США Авраам Линкольн всегда носил на голове высокий черный цилиндр, внутри которого он хранил письма, финансовые бумаги, законопроекты и заметки.

Китайский государственный и политический деятель XX века Мао Цзэдун никогда не чистил зубы. А на слова, что это негигиенично, отвечал: «Разве вы когда-нибудь видели, чтобы тигр чистил зубы?»

Английский футболист Дэвид Бекхэм не выносит беспорядка. Окружающие его предметы должны быть тщательно подобраны по цвету, форме и размеру, а их количество должно быть кратным двум.

Смешные случаи из жизни известных людей

Как-то раз Альберт Эйнштейн ехал в трамвае по Лейпцигу. И в этом самом трамвае был кондуктор. Кондуктор подошел к физику и попросил заплатить за проезд. Эйнштейн совершенно спокойно отсчитал необходимую сумму и протянул ее кондуктору. Тот пересчитал деньги и сообщил, что не хватает еще 5 пфеннигов.

– Я внимательно считал! Этого не может быть! – возразил Эйнштейн.

Кондуктор протянул деньги ученому, которого, кстати, не узнал или попросту не знал, несмотря на то что Эйнштейн уже успел стать известным на весь мир физиком. Эйнштейн пересчитал мелочь – 5 пфеннигов действительно не хватало. Эйнштейн нашел в кармане недостающую сумму и вновь протянул деньги кондуктору. Кондуктор пересчитал деньги, покачал головой и язвительно добавил:

– Могли бы к таким годам научиться считать хотя бы до пяти, это не такое великое дело.

Галилео Галилей первую брачную ночь провел за книгой. Заметив, что уже светает, он отправился в спальню, но тотчас вышел оттуда и спросил у слуги: «Кто лежит в моей постели?» «Ваша жена, сударь», – ответил слуга. Галилей начисто забыл, что женился.

Как-то раз Вольтер был приглашен на званый ужин. Когда все расселись, получилось так, что маэстро оказался между двух сварливых джентльменов. Хорошо выпив, соседи Вольтера принялись спорить, как правильно обращаться к прислуге: «Принесите мне воды!» или «Дайте мне воды!». Вольтер невольно оказался прямо в эпицентре этого спора. Наконец, устав от этого безобразия, маэстро не выдержал и сказал:

– Господа, по отношению к вам оба этих выражения неприменимы! Вы оба должны говорить: «Отведите меня на водопой!»

Однажды Владимиру Маяковскому пришлось выступать перед целым залом писателей. Делом это было для него нередким, но то выступление пролетарского поэта стало особенным. Во время того, как он читал свои стихи на трибуне, кто-то из недоброжелателей поэта, коих хватало в те годы, крикнул:

– Мне ваши стихи непонятны! Глупые они какие-то!

– Ничего страшного, ваши дети поймут, – ответил Владимир Владимирович.

– И дети мои ваших стихов не поймут! – продолжал недоброжелатель.

– Ну что же вы так сразу о своих детях-то, – с усмешкой ответил поэт. – Может, у них мать умная, может, они в нее пойдут.

Как-то, выступая в политехническом институте на диспуте о пролетарском интернационализме, Владимир Маяковский сказал:

– Среди русских я чувствую себя русским, среди грузин – грузином…

– А среди дураков? – вдруг кто-то выкрикнул из зала.

– А среди дураков я впервые, – мгновенно ответил Маяковский.

Путешествуя по Франции, Марк Твен ехал поездом в город Дижон. Поезд был проходящим, и он попросил разбудить его вовремя. При этом писатель сказал проводнику:

– Я очень крепко сплю. Когда вы будете меня будить, может быть, я буду кричать. Так не обращайте на это внимания и обязательно высадите меня в Дижоне.

Когда Марк Твен проснулся, было уже утро и поезд подходил к Парижу. Писатель понял, что проехал Дижон, и очень рассердился. Он побежал к проводнику и стал ему выговаривать.

– Я никогда не был так сердит, как сейчас! – кричал он.

– Вы не так сильно сердитесь, как тот американец, которого я ночью высадил в Дижоне, – ответил проводник.

Марк Твен, будучи редактором газеты, однажды напечатал разгромное обличение некоего N. В нем была фраза: «Господин N не заслуживает даже плевка в лицо». Оный господин подал в суд, который обязал газету опубликовать опровержение, и Марк Твен показал себя «законопослушным» гражданином: в очередном номере его газеты было напечатано: «Господин N заслуживает плевка в лицо».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.