– Какой вы эгоист! И к тому же бессовестный. Пришли в чужой дом и командуете. Сейчас же отправляйтесь на балкон. Не бойтесь, не замерзнете. Вам не придется там долго стоять.

– Откуда вы знаете? – усомнился незнакомец.

Липочка выдвинула веский аргумент:

– Мы пять лет живем с мужем.

Незнакомец задумался. Липочка усилила натиск.

– Умоляю, постойте на балконе, – зашептала она, – а когда муж заснет, снова залезете под свою кровать.

«Ого уже под свою», – удовлетворенно подумал незнакомец и бодро согласился: – Хорошо.

Липочка вздохнула с облегчением, но… вернулся супруг с водой. Незнакомец остался под кроватью.

– Солнышко, а вот и я, – засюсюкал Иван Семенович.

Липочка впервые в жизни не обрадовалась мужу. Еще бы, ведь она снова встречает его на четвереньках – увы, это единственно возможная поза, если возникает желание заглянуть под кровать.

– Солнышко, – изумился Желтухин, – опять? Опять крышечка закатилась?

– Нет, Ваня, теперь живот. Так он меньше болит.

– Какой ужас! – посочувствовал Иван Семенович. – Выпей, солнышко, водички, может полегчает.

Судорожно ломая голову под каким бы еще предлогом выпроводить мужа, Липочка сделала вялый глоток и бодро возмутилась:

– Фу-уу, Ваня, это же кипяченая.

Муж растерялся:

– Ну да, солнышко, ты же другой не пьешь.

– Но сейчас мне нужна сырая вода.

Желтухин повел себя как настоящий мужчина: он не стал спорить с женой, а послушно отправился на кухню. Как только он вышел из спальни, Липочка сунула голову под кровать и неистово прошипела:

– На балкон!

На этот раз незнакомец спринтерски выполнил команду, после чего Липочка поспешно закрыла за ним дверь.

– Зачем вы это сделали? – разволновался незнакомец.

– Чтобы вы случайно не вернулись, развратник, – пояснила Липочка.

Совершенно глухая к протестам незваного гостя, она бегло полюбовалась собой у зеркала и отправилась под одеяло. Незнакомец, осознав бесплодность возражений, затих. Довольная собой, Липочка ждала мужа. Когда он вернулся со стаканом воды, она на всякий случай сказала:

– Ванечка, я так сильно тебя люблю…

– Ах ты солнышко мое, – растрогался Иван Семенович, – выпей водички.

Липочка выпила и сообщила:

– Полегчало.

Иван Семенович расценил это как «можно» и, подумав: «Вот и пойми этих женщин, водой лечат живот», – незамедлительно приступил к исполнению супружеского долга. Липочка всячески его поощряла, но вдруг почувствовала, что внимание мужа чем-то отвлечено.

– Ванечка, что-то не так? – нежно прошептала она.

– Солнышко, все прекрасно, но душно. Зачем ты закрыла балкон? Пойду открою.

И он действительно покинул кровать. Липочка обомлела: это конец! Ужас ее был так велик, что ничего путного в голову не приходило. Тогда Липочка повела себя как настоящая женщина: она громко завизжала. Ивана Семеновича, уже взявшегося за ручку балконной двери, здорово передернуло.

– Что случилось? – закричал он, мужественно усмиряя биение сердца и покрываясь испариной.

– Ваня, живот! – нечеловеческим стоном пояснила Липочка и уже вполне здраво добавила: – Не открывай балкон, я застудилась.

Желтухин сильно любил свою жену, он оставил дверь балкона в покое и, покорно вернувшись в постель, исполнил, наконец, свой супружеский долг. И сразу заснул, сморенный предыдущими (очень бурными) отношениями с Глашей, последующими переживаниями за жену и бессонной ночью. Супружеский долг, точнее, его добросовестное исполнение лишило Ивана Семеновича последних сил. Желтухин вырвался из сложностей реального бытия и погрузился в сладкую химеричность Морфея. Он спал как ребенок, бессознательно ощущая тепло жены и нежно бормоча ее имя. Благодарная Липочка собралась поступить так же: сладко заснуть. Но, положив ладошку на волосатую Ванину грудь, покрытую мягким уютным жирком, Липочка вспомнила про незваного гостя и вздохнула:

– Какая неприятность.

Словно услышав ее, незнакомец жалобно заскребся в балконную дверь. Липочка представила как она впускает его, как он ломится под кровать и… в этот драматический момент просыпается Ваня. Охваченная ужасом она толкнула мужа в бок:

– Ваня, Вань, пойди в ванную, помойся.

Желтухин, не совсем еще проснувшись, автоматически выразил недоумение:

– Прямо сейчас?

– Ванечка, новое белье постелила, – взмолилась Липочка.

Иван Семенович очень любил жену. Помацав себя под одеялом руками и ощутив привычную сырость, он подивился: чем теперь можно спасти белье? Но в ванную, не совсем разбуженный, все же поплелся. Раз солнышко требует… Едва он вышел за дверь, Липочка вспорхнула с кровати и нехотя впустила в комнату продрогшего незнакомца.

– Что вы трясетесь? – попеняла она ему. – На дворе лето, а вы тут клацаете зубами.

– Лето летом, а ночи холодные, – парировал тот, деловито устремляясь в тепло подкроватья.

Потрясенная Липочка схватила за руку наглеца и пропищала:

– Ну уж нет, хватит. Пока муж в ванной, извольте покинуть мою квартиру.

Незнакомец изумленно уставился на нее – Липочка мысленно отметила, что у него красивые и очень добрые глаза. Но все же повторила:

– Извольте покинуть мою квартиру.

– Вы шутите? – растерянно спросил он.

– Вовсе нет. Ваше присутствие грозит мне крупным скандалом, чтобы не сказать крахом семейной жизни.

– Крахом вашей семейной жизни грозит ваше же неразумное поведение, – заявил незнакомец. – Будьте тише, дождитесь когда муж уйдет на работу, а потом уж со мной разбирайтесь.

Такой совет лишил Липочку дара речи. Она долго хлопала кукольными ресницами, а потом возмутилась:

– Ну вы и нахал. Сейчас же выметайтесь из моего дома или я шум подниму.

Разумеется, она блефовала, но шум, между тем, поднялся в гостиной – Ваня в потемках опрокинул торшер. Липочка вздрогнула, а незнакомец невозмутимо сообщил:

– Ну, вы как хотите, а я к себе.

И ловко нырнул под кровать. Делать нечего: взбешенная Липочка улеглась в постель, сложила ручки под щечкой, закрыла глаза и засопела. И очень вовремя – в плохом настроении вернулся Ваня. Он хотел незамедлительно выступить перед женой с обличительной речью: бесчеловечно усталого и пострадавшего человека, героически вернувшегося из неудачной командировки, гнать среди ночи в ванную. И этот дурацкий торшер! Он все время стоит на дороге!

Почему?

Торшер в данный момент интересовал Ивана Семеновича даже больше всего остального, но, увидев сладко спящую жену, Желтухин сразу остыл и от речи решил отказаться. Кряхтя, он улегся под теплый бочок и мгновенно заснул.

Но к Липочке сон не шел, точили грустные мысли и все о незнакомце: кто он? Как попал под кровать? И с какими намерениями? Все это Липочке вдруг захотелось немедленно знать. Поворочавшись в постели, она (человек слаб) не выдержала и полезла под кровать, так было велико ее любопытство. Ей-то не спалось, а вот незнакомец спал сном праведника. Липочка потрясла его за плечо и сердито прошептала:

– Мужчина, мужчина, сейчас же проснитесь.

Он проснулся, открыл глаза и закричал дурным голосом:

– А-аа! Кто вы? Где я?

«Я пропала!» – содрогнулась Липочка и испуганно зажала незнакомцу рот.

– Вы под моей кроватью, – зашипела она, тревожно прислушиваясь к храпу Вани.

Желтухин был так истощен неиссякаемой Глашей, что не реагировал даже на крик – спал как убитый. Успокоившись, Липочка повторила:

– Мужчина, вы под моей кроватью.

И убрала ладошку с губ незнакомца.

– А что я здесь делаю, под вашей кроватью? – тут же полюбопытствовал он.

– Это и мне интересно, – призналась Липочка.

– А вы кто?

– Хозяйка квартиры.

– Какой квартиры? – вполне искренне изумился незнакомец.

– Моей.

– А что я здесь делаю?

– Вы лежите здесь под кроватью.

– А вы кто?

– Господи, да хозяйка квартиры, – теряя терпение, рассердилась Липочка и добавила: – Черт возьми.

– А мне-то вы кто? – рассердился и незнакомец. – И зачем вы засунули меня под кровать?

– Вам я никто, просто женщина, хозяйка этой квартиры, – сокрушенно повторила Липочка и, взяв себя в руки, терпеливо пояснила: – Вы лежите под моей кроватью по своему желанию. Я вас сюда не запихивала.

– Какой ужас, – воскликнул мужчина. – Мы разве знакомы?

– В том-то и дело, что нет, но говорите, пожалуйста, тише. Над нами мой муж спит.

Едва она это промолвила, как комнату сотряс страшный звук – видимо помидоры и кролик в желудке обладают сокрушительной силой. Еще звук: настоящее грохотание. За ним другой, более раскатистый и продолжительный, за ним еще и еще. И затихло.

– Что это? – струхнул незнакомец. – Что это было?

Липочка смущенно пояснила:

– Мой муж, я слишком хорошо его покормила.

– Фу-уу! Ну он у вас и свинья.

– Вовсе нет, – обиделась Липочка. – Просто мой Ваня есть с большим аппетитом и очень крепко спит. Разве вы себя во сне контролируете?

– Надеюсь, что да.

– Я тоже на это надеюсь. Если начнете еще и вы… Кстати, он очень ревнивый.

– Кто?

– Да мой муж. Он там, на кровати, вы разве не поняли?

– Ваш муж? – растерялся незнакомец и сразу потребовал ответа: – Сейчас же скажите, что между нами было?

– В том-то и дело, что ничего. Ничего не было, но как доказать это мужу?

– Сначала докажите мне, – заявил незнакомец. – Как такое возможно: на кровати муж издает неприличные звуки, я с вами прячусь под кроватью, и мы даже не знакомы? Так вас понимать? Или вы развратная женщина и то, что между нами произошло, не считаете поводом для знакомства. Если так, знайте, я не такой. Я очень серьезный.

– Оно и видно, – ядовито заметила Липочка. – Серьезные люди под чужими кроватями не валяются.

Незнакомцу крыть было нечем, и он обиженно засопел. Это была победа, ее победа, но Липочка не торжествовала. Состоявшаяся беседа ее потрясла: выходит, этот мужчина сам не в курсе как попал в чужую квартиру. Почему? Может он сумасшедший? Или память потерял…

Из мексиканских сериалов Липочка уже знала, что потеря памяти рядовое явление. «Бедный он бедный, – подумала она, сжимаясь от сострадания, – сиротливо лежит под моей кроватью… Однако, правильно я сделала, что скрыла сей факт от Вани, – тут же порадовалась Липочка. – Я честна, но как бы поверил мне муж, когда даже этот не верит. Кстати, а как его зовут?»

– Вы хоть имя-то свое помните? – сочувственно спросила она.

– Имя помню, – откликнулся незнакомец. – Я Роман.

«И имя у него неподходящее, с каким-то намеком. И вряд ли мужу понравится», – окончательно расстроилась Липочка и прошептала:

– Послушайте, мне вас жалко. Как вы здесь лежите? На голом полу очень жестко.

– Да, здесь совсем неудобно, – согласился Роман. – Но пол ничего, с этим бы можно смириться. Больше всего мне не хватает подушки. Знаете ли, я на высоком спать привык.

– Сейчас вам помогу, – пообещала Липочка.

Она осторожно выбралась из-под кровати, прокралась в чуланчик, отыскала старый надувной матрас (на котором очень любил плавать в море Ваня), потом сняла с полки подушку и латаное бабушкино одеяло (которое давно пора выбросить да все некогда) и очень собою осталась довольна. Подушку и одеяло она незамедлительно отправила под кровать, сообщив Роману:

– Пока ограничьтесь этим, а я попробую еще кое-что сделать для вас.

– Огромное вам спасибо, – благодарно донеслось из-под кровати. – А противогаза у вас нету? Пока вы ходили, настоящий смерч пронесся надо мною. Очень не помешал бы противогаз.

Липочка потянула носом воздух и ответила:

– Да вы правы, но противогаз мне нужен самой.

Она вернулась в чуланчик и, не отыскав насоса, принялась героически надувать старый матрас своим прелестным ротиком. Это было очень непросто, пришлось потрудиться, Липочка запыхалась, у нее закружилась голова, но в конце концов матрас все же приобрел желанную плотность.

«Еще пару раз дуну и можно затыкать», – деловито решила Липочка и… дверь чуланчика распахнулась.

На пороге вырос благоверный – Иван Семенович.

Глава 3

Липочка была потрясена. Еще больше был потрясен Иван Семенович. Обнаружив в разгар ночи любимую жену в чуланчике с надувным матрасом в руках, он, паникуя, подумал: «Глаша права, мое солнышко какое-то странное сегодня». Скользнув испуганным взглядом по прелестям жены, просвечивающимся через ночную рубашку, по ее изящным босым ножкам, Иван Семенович спросил:

– Радость моя, что здесь происходит?

На вопрос ушло пять секунд – это как раз то время, которого хватит любой женщине, чтобы оправится от подобного удара. Липочка просияла улыбкой и воскликнула:

– Ваня, ты берешь отпуск, и мы едем отдыхать.

– Прямо сейчас? – опешил Иван Семенович, делая вывод, что психическое здоровье жены гораздо хуже, чем предполагала Глаша да и он сам несколько ранее.

– Нет же, – подосадовала Липочка. – Не сейчас, а завтра или послезавтра. Это зависит от тебя, точнее, от твоего бизнеса. Мне не спалось, я лежала, думала и поняла, что хочу на море: ты слишком много работаешь, тебе пора отдохнуть. Естественно, после такого прозрения улежать я не могла, решила проверить в каком состоянии твой любимый матрас. Он как новенький. Ваня, берем его с собой, – победоносно заключила Липочка.

Иван Семенович едва не прослезился, так растрогала его забота жены. «Я живу только ради тебя», – неоднократно заверяла его Липочка. Иван Семенович машинально верил, но теперь, неожиданно получив доказательство, он поверил очень осознанно и умилился: «Я вот сплю, а она не может заснуть, потому что обо мне все думает. Действительно, солнышко живет ради меня. Ангел, святая женщина, зато я подлец. Подлец и животное». Жена – ангел и муж – животное – рядовое положение вещей, но Иван Семенович не пожелал мириться с обыденностью. Он спешно все исправил, подхватив Липочку на руки, вернув ее в кровать и подарив ей себя три раза с такой страстью и нежностью, о коих та доселе и не слыхивала, в отличие от своей подруги-Глаши. Уж та-то была этой страстью по горло сыта, Желтухин для нее никогда не скупился…

Но вернемся в супружескую постель. Исчерпавшись на жену духовно и физически, Иван Семенович откатился и мертвецки заснул, изредка радостно повизгивая – он был очень доволен собой даже во сне.

А вот Липочка пребывала в шоке – все произошло слишком стремительно. Ни на секунду не забывая о лежащем под кроватью Романе, она страдала, краснела от стыда и чувствовала себя участницей дикой оргии. Так и не оправившись от смущения, Липочка удостоверилась достаточно ли крепко спит ее муж и тут же заглянула под кровать.

– Я ничего не слышал, – опережая пояснения, заверил ее Роман. – Спал, как сурок.

– Сейчас принесу вам матрас, – благодарно шепнула Липочка и на цыпочках проследовала в чуланчик.

Матрас показался ей вялым, но надувать его Липочка не рискнула, отправила под кровать таким, какой есть, шепнув незваному гостю:

– Устраивайтесь поудобней.

– Спасибо, вы ангел, – восхитился Роман, чем напомнил Липочке мужа.

«Он славный», – непонятно о ком подумала она, укладываясь в постель и (устала) мгновенно погружаясь в дрему.

Но долго спать ей не довелось: Липочка только-только собралась посмотреть сладкий и бессовестный сон, где она вовсе и не Липочка, а легендарная Мессалина, принимающая в золотом шатре всех своих мужей (почему-то их было сорок), как вдруг одеяло пришло в движение и начало сползать. Почувствовав это, Липочка проснулась и сразу же нырнула под кровать.

– Что случилось? – ничуть не сердясь, заботливо поинтересовалась она.

Роман сконфужено сообщил:

– Очень не хотелось вас будить, но положение безвыходное… Видите ли, я живой человек и рано или поздно это должно было случиться… Даже не знаю как вас сказать.

– Скажите прямо, – посоветовала Липочка.

– Тогда я хочу в туалет. Нестерпимо. Как мне быть? Может тихонечко проползти по-пластунски?

Липочка представила как вдруг просыпается Ваня, слышит шорох или скрип двери, включает свет, а на полу полуголый мужчина…

– Ни в коем случае, – испуганно прошептала она, – по-пластунски не надо. Наденьте мою ночную рубашку и смело выходите из спальни, только не мешкайте. Если муж проснется, он подумает, что вы это я.

– А вы сами где в это время будете? – поинтересовался Роман.

– У вас под кроватью.

– Я согласен.

Липочка быстро перебралась под кровать, стянула с себя ночную рубашку, отдала ее Роману, а сама укрылась его одеялом. Рубашка была просторная, но все равно Роману она оказалась мала и отчаянно коротка. Выглядывая из-под кровати и глядя в спину удаляющемуся мужчине, Липочка, содрогаясь, отметила, что вряд ли муж примет Романа за свою жену. «Надо быть круглой дурой, чтобы надеяться на подобное чудо», – решила она.

И ошиблась. Когда облегченный Роман вернулся в спальню, дверь скрипнула, и проснулся Иван Семенович. Снова не обнаружив рядом Липочки, поначалу он взволновался, но, заметив на пороге привидение в короткой ночной рубашке жены, радостно пробормотал:

– Солнце мое, ты где была?

Парализованный внезапным вопросом, Роман застыл как вкопанный, покрываясь холодным потом. А вот Липочка не растерялась и кокетливо пропищала из-под кровати:

– Ходила кое-куда.

– Мое солнышко делало пи-пи, – умилился Иван Семенович и ведь не ошибся, именно за этим Роман из спальни и выходил.

Однако Романа такая догадливость хозяина квартиры не радовала. Столбенея на пороге, он решительно не представлял, что предпринять – ведь Липочка говорила, будто муж ее страшно ревнив. Видя в тусклом свете луны какой грозной горой возвышается тот на кровати, Роман иначе как трагически свое будущее уже и не представлял. Его спину продрал мороз, а на голове вздыбились волосы, когда Иван Семенович, откинув одеяло, нежнейшим голосом призвал:

– Солнышко, не стой на голом полу, скорей беги ко мне, поцелую твою сладкую попку и погрею твои маленькие ножки.

Мертвецки холодея, Роман представил как сильно огреет его Липочкин муж, когда заметит подмену – колени его подогнулись. Липочке тоже стало нехорошо. Все осложнялось еще и тем, что она лежала под кроватью совершенно голая. Надо было срочно принимать хоть какие-то меры. Панически спасая положение, она зашипела Роману:

– Падайте, падайте на пол и ползите ко мне.

Как человек разумный, он понимал глупость такого совета и продолжал столбенеть. А вот Иван Семенович уже ничего не понимал. Теряя остатки сна, он раздраженно спросил:

– Солнышко, что с тобой? Что ты там шепчешь?

Липочка закашлялась и пропищала:

– Я поперхнулась, милый.

И следом добавила, уже обращаясь к Роману:

– Падайте, черт возьми, и ползите ко мне.

Огорошенный происходящим, Иван Семенович крякнул и шевельнулся в постели, Роман в панике рухнул на пол и по-пластунски пополз к Липочке. Она буквально содрала с него свою ночную рубашку, но натянуть на себя ее не успела – Иван Семенович, озадаченный поведением жены, покинул постель. Объятая ужасом Липочка с нечеловеческой скоростью вылетела из-под кровати. Прекрасно зная нрав своего мужа, она упала в его объятия и лихорадочно зашептала:

– Милый, я хочу тебя, немедленно, прямо сейчас, возьми меня! Возьми меня!

«Ну и дела», – только и успел подумать Иван Семенович, сраженный неожиданной страстью жены наповал – иначе не скажешь. Немного спустя, уже изможденный, засыпая, он подумал: «Да, Глаша права, солнышко мое совсем странное, но оно и к лучшему. Такой, пожалуй, она мне больше нравится. Так можно жить».

Однако Липочка не могла с ним согласиться. Она-то как раз думала, что так жить нельзя. Прижимая ночную рубашку к груди, она лежала и сокрушенно размышляла: «До чего я дошла, устроила вакханалию в присутствии постороннего человека. Это бесстыдство, настоящий разврат, но разве был у меня другой выход?»

На этой мысли она успокоилась, надела ночную рубашку и заснула, очень рассчитывая на то, что Роман поймет ее и не осудит; ведь спасала она его. Ночные казусы так измотали Липочку, что теперь уже бедняжка крепко спала без всяких сновидений. Можно представить как она рассердилась, когда вдруг почувствовала новое движение одеяла. Сунув голову под кровать, она прошипела:

– Почему вы мне спать не даете? Это свинство. Я к вам со всей душой, а вы злоупотребляете.

Роман с ней согласился:

– Да, вы очень добрая женщина, а я неблагодарная свинья, раз доставляю вам беспокойство.

– Беспокойство? – громко изумилась Липочка и, с ужасом оглянувшись на храпящего мужа, прошептала: – Это очень мягко сказано: вы меня просто терроризируете. Чего вы хотите на этот раз?

– Всего лишь воды.

– Ах, воды, – с облегчением вздохнула Липочка. – Здесь где-то был полный стакан, Ваня мне приносил. Но куда он его поставил?

Она пошарила руками по тумбочке, не нашла и вспомнила:

– Стакан на полу с другой стороны кровати. У Вани привычка все ставить на пол. Поищите сами, вам это проще сделать.

– Да-да, конечно, – согласился Роман.

Секунду спустя раздался шорох, грохот и легкий шелест ругательства.

– Что случилось? – с раздражением поинтересовалась Липочка.

– Вы говорите стакан? – утратил вежливость и Роман. – Это же не стакан, а целая пивная кружка. Я ее опрокинул. Теперь здесь море воды: литр, не меньше. Но напиться я все же успел.

– Море под кроватью? О боже!

– Не волнуйтесь, вода мне не мешает. Спасает надувной матрас. Слава богу он непромокаемый.

– Спасает вас, – возмущенно констатировала Липочка. – А кто спасет мой паркет?

Она нехотя покинула постель, вооружилась шваброй и принялась протирать пол. И тут, как назло, проснулся Иван Семенович. Точнее, он не сразу проснулся, а сначала сквозь сон, приоткрыв один глаз, обнаружил в комнате странное видение: нечто косматое в просторном белом и на метле. Разумеется за метлу Иван Семенович принял швабру, а жену свою, Липочку, соответственно за ведьму. Желтухин был материалист и нечистой силы не боялся обычно, но на этот раз почему-то он громко закричал, от чего и проснулся. Проснулся, включил свет и лишь тогда понял, кто стоит перед ним: его ненаглядная женушка, солнышко, радость, мышонок… Иван Семенович умилился. Липочка же, парализованная криком супруга, застыла со шваброй в руках, не в силах сказать ни слова. Желтухин понял, что она чрезвычайно напугана и спросил:

– Что случилось?

Жена молчала. Тогда он зашел с другой стороны:

– А швабра тебе зачем?

– Решила полы протереть? – машинально выпалила Липочка, чем повергла супруга в ужас:

– Ночью?!

– Ну да, а почему бы и нет?

Иван Семенович (в который раз) вспомнил Глашу: «Как она права, совсем мое солнышко занедюжило. Пора обращаться к врачу». Видя недоумение мужа, Липочка пояснила:

– Мне что-то не спится, Ваня, ты воду под ноги поставил, я пролила, а у нас новый паркет.

– Ах вот оно что, – прозрел Желтухин и на радостях добавил: – Раз я виноват, значит я и протру.

Он резво вскочил, выхватил швабру из рук жены и попытался заглянуть под кровать:

– Где там вода?

Ввергнутая в панику Липочка, завизжала:

– Ваня, нет, сейчас же вернись в постель!

– Почему?

– Я умру в тот же миг, когда мой муж возьмется за женскую работу!

Муж обалдел:

– Дорогая, но раньше ты так не считала. Сколько упреков выслушал я за то, что мало тебе помогаю.

– Да, – согласилась Липочка, – раньше я придерживалась других взглядов, но теперь все будет иначе. Отправляйся в постель. В конце концов это моя бессонница, а ты хочешь спать.

Но Иван Семенович был упрям – уж такой он мужчина: если взялся за дело, обязательно доведет его до конца. Слегка отстранив жену, он преисполнился решимостью заглянуть под кровать в поисках пролитой воды. Бедной Липочке ничего другого не оставалось, как прибегнуть к старому приему. Повиснув на шее мужа, она лихорадочно зашептала:

– Милый, я хочу тебя, немедленно, прямо сейчас, возьми меня! Возьми меня!

«Что с ней происходит?» – изумился безотказный Иван Семенович.

Нехотя отбросив швабру, он без прежнего энтузиазма взял жену и, обессиленный, откатившись, подумал: «Если так и дальше пойдет, на Глашу меня не хватит». И мертвецки заснул. Липочка же заснуть не смогла. Она, болезненно переживая случившееся, думала: «Да что же это такое? Настоящая групповуха получается: посторонний под кроватью, а мы с Ваней черт-те чем занимаемся. Экзистенциализм какой-то. Или нет, эксгибиционизм. Или нет… Короче, гнусность настоящая». Невыдержав душевных мук, она сунула голову под кровать и спросила:

– Как вы там?

– Сплю, как сурок, – незамедлительно просветил ее Роман. – И ничего не слышу.

<1 2 3 4 5 >

На страницу:

Перейти

2 из 5