Лица и сюжеты русской мысли

Отчаяние как ничто возможностей, по экзистенциальной диалектике Шестова, способно дать веру, вспыхивающую бесконечностью, ибо для Бога невозможного нет. Если же у человека еще есть какие-то возможности, то он ведь предпочтет жить ими, а не бросаться в «безумие» веры, в мире которой все возможно, но зато дух захватывает от какого-то слишком уже раскаленного градуса «необыденности». В подобной диалектике эстетское противопоставление «людей трагедии» «людям обыденности», идущее от Ницше, определяет горизонт мысли Шестова.

Марсель свободен и от подобного ницшеанства и от такой – от всякой – диалектики. У него отчаяние есть противоположность не вере, а надежде – вполне классическое противопоставление. А надежда, говорит он, «есть нечто такое, что бесконечно превосходит простое принятие судьбы и, быть может, точнее было бы сказать, что надежда есть ее не-принятие, но позитивное не-принятие, которое тем самым отличается от мятежа (revolte) <…> И главный вопрос для нас в том, чтобы выяснить, как не-принятие может обрести позитивный характер. Каким образом я могу, не принимая свою судьбу (выше Марсель, подобно Шестову в его “Философии трагедии”, говорит о ситуации тяжелой болезни, тюрьмы, изгнания. – В. В.), не окоченеть в замыкании на себе, а, напротив, раскрыться, как бы расслабиться в самом этом не-принятии?»[83]. Капитальной важности слова. Кажется при этом, что, размышляя над феноменом надежды, готовя свое выступление на эту тему, Марсель имел в виду именно Шестова, с которым здесь, пусть и неявно, вступил в полемику. Действительно, Шестов – идеальная фигура «мятежника» на фоне абсолютизированного отчаяния. Мятежник не «сбрасывает» напряжения не-принятия судьбы. Напротив, он его доводит в своем мятеже до пароксизма, барабанным боем зовет оно его к своему последнему пределу – к битве. Это – уже рассмотренная нами линия диалектического «перерождения» отчаяния в веру, по Шестову. Марсель же совершенно иначе, чтобы не сказать – противоположным образом, смотрит на надежду и отчаяние. В доведенном до максимума отчаянии никакой диалектической мощи превращения его в веру или надежду он не усматривает. Напротив, в нем он видит только экзистенциальный тупик для попавшего в его сети человека, ставящий существование его – и не только его – на грань не-существования. Отчаяние, по Марселю, не есть такое присутствие мрака ничто, которое диалектическим скачком способно обернуться светом бытия. Подобного позитивного ресурса он в нем не усматривает.

Шестовский «стук» без «двери» – аналог «гласа вопиющего в пустыне» (подзаголовок его книги о Кьеркегоре и экзистенциальной философии). Что характерно для подобной ситуации? Видимое, мыслимое – какое угодно – отсутствие того, к кому обращен «стук» или «глас». Это ситуация диалога, когда действует как его участник только одна, «стучащая», личность – второй просто невозможно предположить. Никаких следов ее присутствия, подчеркивает Шестов, нет («пустыня», глухая «стена» без «двери»). Другой участник диалога возникает только для верующего. А веры как раз, по Шестову, нет, быть может, еще нет. Отсюда и борьба за нее.

У Марселя все иначе. Если и у него Бога как вещи, объекта не существует, зато Бог в вере дан как абсолютный «Ты», к кому летит мольба, призыв и ответ на Его зов. Здесь существует полносоставный диалог, а не его усеченная форма, предлагаемая Шестовым. На наш взгляд, нечто подобное шестовской позиции впоследствии развил – разумеется, на иной философской основе – Э. Левинас, который не вызывал большого интереса у Марселя, хотя сам он интересовался Марселем, поддерживая дружбу не с ним самим, а с его другом, Жаном Валем. Как верно, на наш взгляд, пишет биограф Левинаса М.-А. Лескурре, «диалог без взаимности, философию без примирения» он, Марсель, принимал с трудом[84].

В шестовской философеме «стука» прочитывается не только евангельское слово (Матф. 7,7: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам»), но и ветхозаветная история Авраама, пошедшего неведомо куда и обретшего, в конце концов, землю обетованную. Эти места из Библии потрясли воображение Шестова, вероятно, с молодых лет. Ведь уже в «Апофеозе беспочвенности» мы находим эту тему: Шестов здесь говорит об искателе в своем духе, называя его «философом-исследователем», сбросившим «намозолившую ему спину вязанку чистых идей». «Если бы его спросили, – замечает Шестов, – он, вероятно, ответил бы вам словами поэта: Je vais sans savoir ou, j attend sans savoir quoi»[85]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

На пути к Другому: от школы подозрения к философии доверия. М.: Языки славянской культуры. 2004; Философия Габриэля Марселя: Темы и вариации. СПб.: Издательский Дом «Mip», 2008; Очерки истории французской мысли. М.: ИФРАН, 2013; Пришвин и философия. М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2016.

2

Жуковский В. А. Полное собрание сочинений в 12 томах / Под ред., с биография, очерком и примеч. проф. А. С. Архангельского. Т. 10. СПб., 1902. С. 79 (сокращенно: ПСС). Другое, более полное и современное издание сочинений и писем Жуковского (в 20 т.) мы используем только в случае, когда возникает какая-то неясность.

3

Историки русской философии включают Жуковского в энциклопедические издания по своей специальности. Но просмотр посвященных ему статей оставляет, мягко говоря, чувство неудовлетворенности. «Философские воззрения» его «сумбурны, эклектичны», у него «нет объективного исторического времени» – эти и подобные суждения как-то и не хочется даже опровергать (Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М., 1995. С. 182). Давайте сначала благосклонно, с симпатией и почтением, без чувства своего – мнимого! – философского превосходства, просто как заинтересованные читатели вдумаемся в мысль и слово этого великого человека.

4

В. А. Жуковский из письма к Гоголю от 20.2.—4.3.1847. См.: Жуковский В. А. ПСС. Т. 10. СПб., 1902. С. 74.

5

Конечно, мы вправе говорить и о влиянии английской поэзии на Жуковского. Но все-таки воздействие на него французской, а затем немецкой культуры было более глубоким и значительным.

6

Жуковский в разное время трижды переводил эту элегию. Об истории его переводов см.: Алексеев М. П. Английская поэзия и русская литература // Английская поэзия в русских переводах (XIV–XIX века). М., 1981. С. 540–552.

7

Maine de Biran М. F. Р. Journal intime. T. 1–2. P., 1927–1931. О нем см.: Кротов А. А. Философия Мен де Бирана. М., 2000; Визгин В. П. Мен де Биран и Габриэль Марсель // Визгин В. П. Очерки истории французской мысли. М., 2013. С. 66–82.

8

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 140. Запись от 22.2.1813 или 1814 г. Мы склоняемся считать, что эта поездка имела место в феврале 1814 г. Жуковский начинает говеть в Великий пост именно после нее, а эта запись с упоминанием поста четко датирована 1814 г.

9

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 144.

10

Там же. С. 142.

11

Там же. С. 158. Стена одного берлинского дома, обвешанная множеством устаревших объявлений, вызвала у Жуковского медитацию о бренности всего на свете («веков, империй и народов»), кроме тех двух указанных им «существ».

12

Эдуард Юнг (1683–1765) – английский мистический поэт. «В его стихах преобладали мотивы отрешенности от земного бытия, размышления о смерти и вечности. Чрезвычайным успехом пользовались его “Ночные мысли”, многократно переводившиеся на русский язык» (Гаврюшин Н. К. Юнгов остров. М., 2001. С. 28).

13

Жуковский В. А. ПСС. Т. 9. М., 1902. С. 122. Относительно изображения Руссо Жуковский, как показал Н. К. Гаврюшин, ошибся. Обо всем этом «пантеоне пиетизма» см. религиозно-исторический этюд Н. К. Гаврюшина с его с историческим, богато документированным контекстом (Гаврюшин Н. К. Указ. соч.).

14

Там же. Курсив наш. – В. В.

15

Жуковский В. А. Отрывки из дневников // Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. М., 1902. С. 121. Курсив автора. – В. В.

16

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 157.

17

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 139.

18

Там же. С. 128.

19

Там же. Т.9. С. 120.

20

Об эволюции понятия меланхолии в истории европейской культуры см.: Klibansky R., Panofsky Е., Saxl F. Saturne et la Melancholie. Paris, 1989.

21

Версия из последнего перевода этой элегии русским поэтом.

22

В оригинале говорится о «широте его доброты» и «искренности души» (large was his bounty, and his soul sincere).

23

Леопарди Дж. Бесконечность // Лирика. М., 1967. С. 33 (перевод А. А. Ахматовой).

24

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 151.

25

Les ames sensibles. См., например, у Ж. де Сталь: Corinne ou lTtalie. Nouvelle ed. Paris, 1865. P. 10.

26

Таким его видел Амиель, припозднившийся женевский романтик, с симпатией замеченный Львом Толстым: Amiel H.-F. Fragments dun journal intime. T. 1. 1901. P. 131–132.

27

В последнем, более полном издании сочинений и писем Жуковского, чем издание Архангельского (Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах. Т. XIII. М., 2004), в котором парижский дневник 1827 г. публикуется целиком, упоминания о парижской встрече с Шатобрианом нет. Правда, Жуковский в Париже беседует о нем, посещает памятные шатобриановские места, отмечает присутствие известного писателя на лекции в Сорбонне, вызвавшее энтузиазм молодежи, обращает внимание на его «кокетство» (ПСС в двадцати томах. Т. XIII. С. 265), но никаких упоминаний о личной встрече с ним в этот год здесь нет. Б. К. Зайцев, видимо, опирался в своем суждении на П. А. Вяземского (см.: В. А. Жуковский в воспоминаниях современников. М., 1999. С. 195). Встречи Жуковского с Шатобрианом так прокомментировал Карамзин в письме к И. И. Дмитриеву от 10 марта 1821 г.: «Жуковский видит и хвалит Шатобриана» (Жуковский В. А. ПСС в двадцати томах. Т. XIII. С. 502).

28

Стихотворение Жуковского «Там небеса и воды ясны!» (1816) представляет собой перевод одного романса Шатобриана.

29

Из дневника 1805 г. (Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 125–126). Приведем русский перевод этой цитаты из Шатобриана, обозначив ее курсивом: «Обращение мое свершилось в сердце: я заплакал и уверовал» (Шатобриан Ф. R де. Замогильные записки. М., 1995. С. 165. Курсив мой. – В. В.).

30

П. А. Вяземский считал, что с Шатобрианом у Жуковского вряд ли могли бы установиться близкие отношения, вроде тех, которые у него сложились с Гизо (В. А. Жуковский в воспоминаниях современников. М., 1999. С. 196): гениальный писатель был «слишком напыщен», чтобы сойтись душой с таким скромным человеком, как Жуковский. Вяземский знал, о чем говорил.

31

Жуковский В. А. ПСС. Т. 9. С. 136.

32

Жуковский В. А. ПСС. Т. 9. С. 136.

33

Там же. Т. 12. С. 152–153.

34

Там же. С. 30.

35

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 28.

36

Там же. С. 29.

37

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 32.

38

В. А. Жуковский в воспоминаниях современников. М., 1999. С. 404.

39

Жуковский В. А. ПСС. Т. 11. С. 21.

40

Жуковский В. А. ПСС. Т. 11. С. 19.

41

Там же. С. 20.

42

Там же. С. 16.

43

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 22.

44

Там же. С. 151. Курсив наш. – В. В.

45

Там же. С. 158. Видимо, основываясь на этом, Б. К. Зайцев назвал его «филантропом».

46

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 159.

47

Вересаев В. Спутники Пушкина. Т. 1. М., 1937. С. 115.

48

По отзыву хорошо его знавшего князя Евгения Трубецкого (Трубецкой Е. Н. Миросозерцание В. С. Соловьева. Т. 1. М., 1995. С. 16).

49

Трубецкой Е. Н. Цит. соч. С. 16.

50

Цит. по: Зайцев Б. К. Жуковский // Зайцев Б. К. Далекое. М., 1991. С. 99.

51

Зайцев Б. К. Указ. соч. С. 109.

52

Жуковский В. А. ПСС. Т. 12. С. 89.

53

Там же. С. 88–89.

54

Цит. по: В. А. Жуковский в воспоминаниях современников. С. 602.

55

Там же. С. 77.

56

Там же. С. 357.

57

Переписка В. А. Жуковского и А. П. Елагиной. 1813–1852. М., 2009. С. 297–298.

58

Переписка В. А. Жуковского и А. П. Елагиной. С. 303.

59

Пушкин А. С. Собрание сочинений в десяти томах. Т. 9. М., 1962. С. 255.

60

В. А. Жуковский в воспоминаниях современников. С. 217.

61

Выражение Жуковского из письма его, адресованного матери будущего императора Александра Второго.

62

Выражение Жуковского из его переложения стихотворения Шеллинга «Lied».

63

Например, тон серьезности и глубины, характерный для христианской мысли, поскольку она есть «живое знание», а не только отвлеченная теория, Жуковский обозначает как ее «значительность» (Жуковский В. А. ПСС. Т. 11. С. 19).

64

Шестов Л. Соч в двух томах. Томск, 1996. Т. 2. С. 321.

65

О Ж. Гренье, учителе Камю, см.: Фокин С. Альбер Камю. Роман. Философия. Жизнь. СПб., 1999. С. 27–39.

66

Бердяев Н. А. Трагедия и обыденность // Sub speciae aeternitatis: Опыты фи лософские, социальные и литературные (1900–1906). СПб., 1907. С. 252.

67

Штейнберг А. 3. Лев Шестов // Шестов Л. Соч. в двух томах. Томск, 1996. Т. 1. С. 498.

68

Цит по: BespalaffR. Cheminements et Carrefoures. P., 2004. R 89–90.

69

Marcel G. Journal métaphysique. R, 1927. R 258.

70

Fondane В. Rencontres avec Leon Chestov. P., 1982. P. 30.

71

Баранова-Шестова H. Жизнь Льва Шестова: По переписке и воспоминаниям современников. Париж, 1983. Т. 2. С. 44.

72

Шестов Л. Соч в 2 т. Томск, 1996. Т. 2. С. 293.

73

Там же. С. 281.

74

Там же.

75

Там же. С. 296.

76

Шестов Л. Соч в 2 т. Томск, 1996. Т. 2. С. 312.

77

Цит. по: Визгин В. П. Разум на весах откровения: Лев Шестов и современная мысль // Визгин В. П. На пути к Другому: От школы подозрения к философии доверия. М., 2004. С. 366. См.: Leon Chestov: Un philosophe pas comme les autres? / Sous la dir. de N. Struve. P., 1996. P. 11.

78

BespaloffR. Cheminements et carrefours. P. 15–16.

79

Баранова-Шестова H. Жизнь Льва Шестова. Т. 2. С. 137–138.

80

Bowssee J. Du cote de chez Gabriel Marcel. Ed. l’Age d’Homme. Paris— Lausanne, 2003. P. 29.

81

Шестов Л. Памяти великого философа // Вопросы философии. 1989. № 1. С. 159. Курсив наш. – В. В.

82

Шестов Л. Киргегард и экзистенциальная философия. М., 1992. С. 227. Курсив наш. – В. В.

83

Marcel G. Homo viator. Prolegomenes a une métaphysique de lesperance. P., 1944. P. 49.

84

Lescourret М.-А. Emmanuel Levinas. R, 1994. R 195.

85

Шестов Л. Соч. M., 1995. С. 185. «Иду, не зная куда, ожидаю, не зная чего».