Белая книга

– Забудь о доме, дружок, – вкрадчиво откликнулся он на мысленную тираду Ника, – да и что тебя там ждёт? Родители, которые двенадцать лет не знали, как от тебя избавиться?

– Неправда, – запротестовал Ник, – они любят меня.

– Да, конечно, именно из-за большой любви они каждый год подсовывали тебе свечки, которые должны были отправить тебя подальше от них. В такое место, из которого ты бы никогда не смог выбраться.

– Они ничего не знали про свечки! – Ник и мысли не хотел допускать, что мама и папа как-то замешаны в том, что с ним произошло.

– Это ты так думаешь. А подумай-ка вот ещё о чём. Если бы они действительно не знали, чем может закончиться задувание свечей, то они бы не стали так настойчиво предлагать тебе это из года в год. Причём заметь, ни мама, ни папа ни разу не помогли тебе их задуть. А всё почему? Потому что они не хотели оказаться на месте твоего дружка!

Ник лихорадочно пытался снова вспомнить каждый свой день рождения, чтобы понять, есть ли в словах голоса хоть крупица правды, но не мог. Все дни рождения слились в один, как ему теперь казалось, кошмарный день. Единственное, что Ник помнил точно, это то, что торт со свечками всегда приносили в одно и то же время. Мама улыбалась и каждый раз произносила одну и ту же фразу: «Ну, вот, Никифор, именно в этот момент ты и родился! Задуй свечки и ты станешь на целый год старше».

– Ну, что? Похоже на правду то, что я тебе рассказал, – насмешливо сказал голос.

– Не знаю, – неохотно ответил Ник.

– Всё ты знаешь, только не хочешь себе признаться, что мама с папой могут быть совсем не теми, за кого себя выдавали целых двенадцать лет. Такое разочарование в родителях – сильное испытание, но ты с ним справишься. У тебя нет другого выбора.

– А если я откажусь Вам помогать?

– С удовольствием посмотрю, как ты будешь барахтаться, пытаясь отсюда выбраться. Какое-никакое, а развлечение. Помнится, ты хотел для начала хотя бы слезть с этой коробки, но у тебя ничего не получилось, не так ли?

– Я пытался, но под ней нет пола.

– Под коробкой нет не только пола: под ней вообще ничего нет. Тебе ещё повезло, что ты сидел на коробке, когда задувал свечи. Если бы ты привстал, то тебя забросило бы в Большую пустоту и без коробки, и без твоего друга. И висел бы ты сейчас один-одинёшенек посреди своей пустоты без дорог и ломал бы голову, что же это с тобой такое происходит. Хотя, – голос выдержал небольшую паузу, – всё зависит от того, как на это дело посмотреть. Может быть, тебе бы повезло больше, если бы ты был один. А теперь тебе придётся принимать решение не только за себя, но и за друга своего тоже. Он ведь помочь тебе хотел, дурашка, – хихикнул голос, – задул чужие свечки, вот и болтается теперь посреди чужой пустоты. А чужая пустота – не сахар, видишь, как его сморило. Да и тебе скоро несладко придётся. Большая пустота, хоть она и твоя, не будет терпеть вас долго. Непременно захочет избавиться и от твоего дружка, и от коробки, и от тебя.

– Почему? – чем больше Ник разговаривал с голосом, тем меньше он понимал, по каким правилам существует то место, куда они попали.

– Потому что она – пустота, – выделил это слово голос, – а вы мешаете ей быть самой собой. Вы наполняете её своими телами и делаете из пустоты вместилище для себя. Она этого не любит.

– Она что, живая? – удивился Ник.

– Всё живое, дружок, даже твоя коробка. Надо только уметь слушать и слышать. Так что на все раздумья осталось у тебя по моим подсчётам не более получаса. Потом пустота начнет сжиматься, чтобы превратиться в маленький шарик, не больше грецкого ореха. Сам понимаешь, в грецкий орех ты не поместишься. Как только лампочка начнёт опускаться – знай, Большой пустоте надоело ваше присутствие и она начала сжиматься.

– А долго она будет сжиматься? – Нику хотелось знать, сколько у него есть времени на принятие решения, если, конечно, голос говорил правду.

– Это зависит от её размера. Твоя Большая пустота на самом деле не такая уж и большая, поэтому, думаю, минут через десять мы будем иметь одним маленьким шариком больше и двумя маленькими мальчиками меньше, – хихикнул голос.

– Мы не маленькие мальчики! – запротестовал Ник.

– На данный момент времени я готов с тобой согласиться, а вот когда пустота начнёт сжиматься, вы вместе с ней будете становиться всё меньше и меньше, пока не исчезнете совсем.

Ник пытался найти в словах голоса хоть какую-то зацепку, которая позволила бы понять, правду говорит голос или разыгрывает. И тут Ника осенило:

– А Вы сами не боитесь? – спросил он у голоса.

– Чего? – удивился голос.

– Того, что вместе с нами Большая пустота уничтожит и Вас?

– Нет, дружок, – ласково проскрипел голос, – потому что меня здесь как бы и нет. В физическом смысле, разумеется.

– А голос?

– А что голос? Голос это звук, звук – это воздух, точнее его колебания. А пустота, по-крайней мере твоя, состоит из воздуха. То есть, по сути дела твоя Большая пустота и мой голос слеплены из одного теста, то есть из воздуха. Так что мне бояться нечего. А вот ты подумай, – участливо сказал голос, – когда пустота сжимается – это не Пустой смерч, просто так от него отмахнуться не удастся.

– Так это был пустой смерч? – Ник сразу вспомнил об ужасной воронке, которая чуть не лишила его друга.

– Он самый. Но он страшен только чужаку. Тому, чья это пустота, бояться нечего. Ну, ты сам видел.

– Ничего себе, нечего! У меня чуть руки не отнялись.

– Это потому, что ты, как дурак, на Пустой смерч с голыми руками кинулся. Кто же применяет грубую физическую силу в борьбе со стихией?

– А что я должен был делать? – обиженно сказал Ник. – Сказать ему «Кыш, уходи отсюда»?

– Узнаешь. Если, конечно, решишь учиться на мага. Причем узнаешь не только это. А ещё множество полезных, а самой главное, интересных вещей. Очень интересных. По себе знаю: учиться в УниверМаГе – одно удовольствие, при условии, что есть способности. А у тебя они явно есть, иначе бы ты здесь не оказался.

– А Гарри?

– А что Гарри?

– У него тоже есть способности?

– Не хочу тебя обманывать, но я понятия не имею, есть ли у него магические способности или нет.

– А Вы не могли бы это как-то проверить?

– Зачем? Это твоя Большая пустота, поэтому только твоё решение может что-то изменить. Наличие или отсутствие каких-либо способностей у твоего дружка абсолютно ни на что не влияет.

– Если у него не окажется магических способностей и его не примут в УниверМаГ, то Вы сможете отправить Гаррика домой?

– Не могу тебе ничего обещать, но в любом случае мы не оставим его в сжимающейся пустоте и ты не будешь виноват в, – тут голос запнулся, – ну, скажем так: ты не будешь виноват в исчезновении друга. Смерть – это всё-таки слишком мрачное слово, предпочитаю его не употреблять.

– То есть с Гарриком всё будет в порядке?

– Можешь не сомневаться! Что бы с ним потом ни случилось, это в любом случае будет лучше, чем застрять в чужой Большой пустоте без дорог, подставляя свой лоб Пустым смерчам. В конце концов, он доберётся домой, если, конечно, он сам этого захочет.

При слове «домой», Никифор вдруг понял, что он разговаривает с голосом так, как будто уже решено, что он будет учиться на мага и осталось только уладить кое-какие мелкие проблемы.

– Но я ещё ничего не решил, – поспешно сказал он, – мне нужно подумать.

– Конечно, подумай. Времени у тебя осталось мало, но вполне достаточно для того, чтобы решить, кем ты хочешь стать – песчинкой в Большой пустоте или могущественным волшебником. Но не забывай, что песчинок в пустоте будет две – ты, и твой дружок, который всего лишь хотел тебе помочь. И помни, дома тебя никто не ждёт!

– Я в это не верю.

– Если не согласишься мне помочь, ты так никогда и не узнаешь, правда это или нет, а если согласишься – у тебя будет шанс разочароваться.

– Или наоборот, – не сдавался Ник.

– Надежда умирает последней, – усмехнулся голос, – думай, что хочешь, я тебе всё сказал. И причины тебя обманывать у меня нет.

– Откуда мне знать?

– Я тебе помог уже три раза: остановил коробку, вылечил руки и дал свет. И всё это абсолютно бескорыстно. Разве этого мало? – в голосе звучали нотки лёгкой обиды.

– Это не мало, но взамен Вы требуете ещё больше: чтобы я забыл про родных, друзей, бросил всё и пошёл учиться на мага!

– Нет, дружок, ты что-то путаешь, – вместо обиды в голосе зазвучал металл. – Не я подсунул тебе свечи, которые доставили тебя прямиком в Большую пустоту без дорог. Я лишь пытаюсь тебе помочь и прошу помощи в ответ. Не хочешь мне помогать – сиди и жди, пока Большая пустота оставит от тебя и твоего дружка рожки да ножки.

– Я не отказываюсь помогать, просто я не хочу потратить десять лет на какую-то ерунду, вроде колдовства.

– Ты считаешь магию ерундой?! – казалось, возмущению голоса не было предела.

– Наверное, я выбрал неправильное слово, – попытался исправить положение Ник. – Я хотел сказать, что я не могу потратить столько лет на то, чего не существует.

– Если ты чего-то не знаешь, это не означает, что этого «чего-то» не существует, – язвительно заметил голос. – До сегодняшнего дня ты понятия не имел о Большой пустоте, а твой дружок – о Пустом смерче. Однако это не помешало вам обоим вляпаться в Большую пустоту по самые макушки и с трудом уберечь одну из них от Пустого смерча.

Это заставило Никифора задуматься. Какая-то логика в словах голоса была. Но поверить в существовании магов и волшебников только на основании того, что с ним произошло, Ник не мог. Он не раз видел по телевизору фокусы, которые сначала казались такими волшебными, но каждый раз оказывались всего лишь фокусами, которые к магии не имеют никакого отношения.

– Я должен подумать, – заявил Ник.

– Думай, – милостиво согласился голос, – у меня, в отличие от тебя, полно времени. Я могу подождать столько, сколько тебе потребуется, чтобы согласиться.

– Только можно, Вы подождёте не здесь?

– Боишься, что я буду подслушивать твои мысли, – ухмыльнулся голос.

– Нет, просто Вы помешаете мне сосредоточиться.

– Хорошо, я удаляюсь. Но напоследок, ещё раз оглашаю условия сделки: ты даёшь мне слово мага, что вытащишь меня из ловушки, в которую я угодил, а я вытаскиваю тебя и твоего дружка из бездорожной Большой пустоты, – голос свистнул, и в тусклом свете лампочки Ник увидел, как прямо перед ним, словно по стене, начала бесшумно стекать вода, образуя прозрачную вертикаль, на которой проступили огненные буквы их договора с голосом.

– Всё, что тебе нужно сделать, – продолжил голос, – это щёлкнуть пальцами и сказать «Даю слово мага», тогда наша сделка вступит в силу, и я тут же вытащу вас из Большой пустоты.

– Я понял.

– Молодец, – усмехнулся голос, и Нику показалось, что невесть откуда взявшийся ветерок взъерошил ему волосы, как будто голос потрепал его по голове. – Тогда до встречи!

Ник тут же ощутил, что они с Гарри остались вдвоём. Как он это понял, он не знал, но был уверен, что голос выполнил своё обещание и исчез. Теперь Нику предстояло самое сложное: понять, что из рассказанного голосом правда, а что нет. Если голос не соврал про сжимающуюся пустоту, то никакого выбора у Никифора с Гарри нет, надо просто постараться выжить, а там уж как получится, решил Ник. Но в голову лезли всё новые и новые мысли. А если голос всё придумал? Или хуже того, если голос сам просто какое-то наваждение, а не маг? Да и не верил Ник ни в магов, ни в волшебников. Сколько раз мама говорила ему, что всё это сказки. И в энциклопедии так написано. Ник верил им обеим, потому что ничего сказочного в его жизни не происходило. А тут взяло и произошло! Или нет? Конечно, произошло, убеждал себя Ник, иначе, откуда взялась лампочка и слова сделки, красными огоньками переливающиеся на стене из воды? Может быть, я просто сплю? Ник с силой ущипнул себя за ногу и тихо ойкнул: боль была самая что ни на есть настоящая. Значит, он не спал. Что же тогда делать? От размышлений Ника оторвал Гарри, который проснулся, сел на коробке и, держась за лоб, спросил:

– Мы всё ещё здесь?

– Как видишь.

– А откуда свет?

– Оттуда, – Ник показал наверх. Гаррик задрал головой, увидел лампочку и удивлённо присвистнул:

– Ого! А откуда лампочка?

– Голос дал.

– Какой голос?

– Я не очень-то понял, вроде мага какого-то.

– Ух-ты! Ты разговаривал с настоящим магом и не разбудил меня? И какой ты после этого друг? – обиделся Гаррик.

– Да не с магом я разговаривал, а с его голосом.

– Можно подумать большая разница! Опять я пропустил самое интересное. И всё из-за тебя. А что он сказал?

– Что мы в Большой пустоте и скоро она начнет сжиматься, чтобы избавиться от нас.

– Как избавиться? – не понял Гарри.

– Сожмётся до размеров грецкого ореха, – вздохнул Ник, – ну, и мы с ней заодно.

– Ничего себе! А что это за пустота такая?

– Это место вроде перекрёстка, – повторил Ник слова голоса, – где люди выбирают дороги, по которым они будут идти в жизни. Но в моей пустоте, почему-то, ни одной дороги не оказалось. Поэтому мы с тобой тут зависли. И в любой момент пустота может начать сжиматься и тогда от нас останется мокрое место. Если вообще что-то останется.

– Дела! – недоверчивым голосом произнёс Гарри. – А ты мага своего не попросил нам помочь?

– Он не мой! И просить его не надо было. Голос сам предложил: он нас вытаскивает отсюда, а я за это должен ему помочь.

– Как?

– Выучится на мага.

– Вот здорово! А ты меня с собой возьмёшь? Я тоже хочу быть магом! – восторгу Гарри не было предела.

– Хочешь потратить десять лет на эту чушь?

– Почему чушь? – возмутился Гаррик, – и десять лет не так уж и много, между прочим. Зато мы станем самыми великими волшебниками на свете, представляешь!!! – Гарри так увлекся мечтами, что чуть не свалился с коробки.

– Нет, не представляю. Я вообще не верю, что волшебники существуют, – хмуро сказал Никифор.

– Конечно, они существуют! – убеждённо ответил Гаррик, – и мы можем стать одними из них. Как ты не понимаешь, такой шанс раз в жизни бывает!

– Помнишь, как в первом классе я чуть не расшиб себе голову, когда пытался научиться проходить сквозь стену? С тех пор я начал верить родителям, которые говорили мне не верить в сказки.

– Ага, а они не говорили тебе, что делать, если ты оказываешься в непонятном месте, сидящем на коробке, висящей в воздухе?

– Нет, но может это фокус такой? Вроде подарка на день рождения?

– Ничего себе подарочек, – Гаррик потёр лоб, – чёрт, голова опять болит.

– Дай посмотрю, что у тебя там со лбом, – сказал Ник и наклонился к Гарри. Теперь настала очередь Ника присвистнуть.

– Что там?

– У тебя шрам во весь лоб!

– Шрам?

– Ага, в виде спирали.

– Да ладно, разыгрываешь?

– Честно тебе говорю: прямо посередине лба! Может, он нарисованный? – Ник всё никак не хотел верить в то, что все эти разговоры о Пустом смерче, Большой пустоте и УниверМаГе правда. Он плюнул на пальцы, потёр лоб Гарри, но спираль никуда не делась. Шрам был настоящим.

– Круто! – к Гарри вернулось хорошее расположение духа. – Шрамы бывают только у настоящих мужчин, так мне отец сказал. Теперь у меня тоже будет шрам, – радовался Гаррик и щупал лоб, пытаясь представить, как выглядит его самый настоящий мужской шрам. Ник же тем временем наоборот, совсем упал духом. Если шрам у Гаррика настоящий, значит, это не сон. Значит, голос был на самом деле, и он не соврал про Пустой Смерч. А это означает, что вполне возможно, что и всё другое, рассказанное им, правда. Словно в подтверждение этих мыслей, буквы на воде мигнули пару раз, а потом начали мелко дрожать. Ник толкнул Гаррика:

– Слушай, что это с ними происходит?

– С кем с ними? – недоумевающе спросил Гаррик, с неохотой отрываясь от проверки лба.

– С буквами, они вроде дрожать стали, тебе не кажется?

– С какими буквами, Ник? Тебе что, лампочка голову напекла?

– Значит, ты их не видишь? – Ник указал Гаррику на водяную стену с огненными буквами, которая была прямо перед ними.

– Ничего там нет, чего мне видеть?

– Ладно, проехали, наверное, мне показалось, – сказал Ник, поняв, что их сделку с голосом никто кроме них самих видеть не может. А буквы начали потихоньку уменьшаться в размере. «Началось?» – подумал Ник, посмотрел наверх, и сердце у него сжалось: лампочка медленно снижалась. Она двигалась очень медленно и строго вертикально, но не было никакого сомнения, что она постепенно ползёт вниз.

– Она начала сжиматься, – прошептал Ник.

– Пустота?

– Да.

– Значит, маги всё-таки существуют? – насмешливо сказал Гарри.

– Не знаю, но голос сказал, что если лампочка начнет дивгаться вниз, это верный знак того, что пустоте надоело наше присутствие и она начала сжиматься.

Гаррик задрал голову и понял, что Ник говорит правду – лампочка на самом деле понемногу снижалась.

– И что нам теперь делать? – в голосе Гарри не было никакого беспокойства.

– Наверное, придётся согласиться на его условия.

– Конечно, соглашайся! Поучимся пару недель, выучимся каким-нибудь фокусам-покусам, и вернёмся домой.

– А если не вернёмся?

– Да ладно, тебе, Ник, конечно, вернёмся, ведь не будет же никто нас там силой держать. А если будет, то всегда можно сбежать!

– Не знаю, Гаррик. Ведь для этого нужно слово дать.

– Какое слово?

– Слово мага, что я его вытащу из его ловушки.

– Так дай, ты же не маг, поэтому это слово никакой силы не имеет. Зато мы хоть одним глазком увидим, как настоящие маги живут! Представляешь, как нам все завидовать будут! Ник, соглашайся, когда ещё такой шанс выпадет!

– А если мне для того, чтобы слово сдержать придётся людей убивать?

– Да я же тебе говорю, Ник, ты не маг, поэтому давать слово мага для тебя – абсолютная бессмыслица!

– Что же, он этого не понимал?

– Кто?

– Голос. Зачем-то же он хочет, чтобы я его дал!

– Может, он просто тебя на «слабо» проверяет.

– Зачем?

– Ну, я не знаю, может это вступительный экзамен в школу магов. Может они так учеников себе отбирают. Если человек даёт слово мага, значит, он готов им стать, а если не даёт, то значит, и учить его бесполезно.

– Странная теория, – раскритиковал эту идею Ник.

– А тут всё странное, разве ты не видишь. Но зато это логично.

– Может быть, – тут Ник заметил какой-то дискомфорт, как будто кто-то давил ему на плечи. Он с трудом поднял голову и увидел, что лампочка болтается практически прямо над ними.

– По-моему, коробка движется вверх, – неуверенно сказал Гаррик.

– Да, а лампочка вниз, всё-таки пустота сжимается, – Ник передёрнул плечами, пытаясь стряхнуть ту силу, которая прижимала его к коробке. Но его продолжало придавливать книзу. Водная гладь сократилась втрое, огненные буквы стали совсем маленькими, но их было по-прежнему прекрасно видно, как в самом начале, когда они появились на свист голоса.

– Что будешь делать? Дашь слово?

– Не знаю, а вдруг я потом десять раз пожалею, что его дал?

Лампочка опустилась на уровень глаз. Гарри, смотря сквозь неё на Ника, тихо сказал:

– Лучше остаться жить и десять раз пожалеть, чем ни разу не пожалеть и умереть.

– Как сказать, – упрямо ответил Ник.

Лампочка проследовала ниже. Сидеть на коробке уже было невозможно, невидимая сила придавливала мальчишек к ней с такой силой, что им пришлось лечь. Ник молчал, в его голове всё крутилось «Слово мага, слово мага, слово мага». Ему всё казалось, что это какой-то фантастический розыгрыш и что сейчас все закончится. Но Большая пустота продолжала сжиматься. Мальчишки пытались сдержать невидимый потолок, который неотвратимо опускался. Лампочка коснулась коробки, которая тут же задымилась. Тогда Гарри сжал руку Ника и запел: «С днём рождения тебя, с днём рождения тебя, с днём рождения, наш Никифор, с днём рождения тебя». Слушать это было невозможно. Ник зашипел на Гарри: «Заткнись!», – щёлкнул пальцами и хрипло крикнул в пустоту «Даю слово мага»!

В это же мгновение пустоту тряхнуло, лампочка взмыла вверх, словно кто-то с огромной силой дёрнул за трос, на котором она висела. Одновременно у Ника перехватило дыхание и что-то холодное сжало горло так, что стало трудно дышать. Он схватился рукою за горло и отдёрнул её, обжегшись. С трудом приподнявшись и оглядевшись, Ник заметил, что буквы сделки исчезли вместе с водяной стеной, а он весь покрыт паутиной. «Слово мага», – догадался Никифор. И это холодно-обжигающее кольцо на горле, и противная черная паутина: всё это из-за того, что он дал слово мага.

– Ух, ты! Смотри! – в голосе Гарри слышалось неподдельное восхищение.

Ник откинулся на спину и увидел то, что так восхитило Гарри. Это зрелище заставило и его забыть обо всём. В вышине кружились звёзды. Они были такими яркими, такими неправдоподобно большими, что захватывало дух. Казалось, что они исполняют какой-то танец, приближаясь к мальчишкам. Очень скоро цель этого «танца» стала понятна, звёзды опустились прямо к коробке, образовав самый настоящий светящийся мост с перилами, но куда он вёл, было не понятно. Света, который давали звёзды, хватило, чтобы снова почувствовать, что пустота Ника была действительно большой. Друзья переглянулись, потом сели, взялись за руки и спрыгнули с коробки на мост.

Глава 2 – УниверМаГ

Мост сиял так, что смотреть на него вблизи было совершенно невозможно. Ребятам пришлось зажмуриться и шагать практически наугад. Сначала они боялись, что упадут с моста, если будут идти с закрытыми глазами, но перила не давали никуда свернуть, так что все опасения свернуть с дороги и свернуть себе шею оказались напрасными. Более того, через некоторое время оказалось, что им даже идти никуда не надо. Мост двигался сам! Поначалу он двигался так медленно, что Ник и Гарри даже не заметили, что они не просто идут сквозь Большую пустоту, а едут на мосте, как на транспортере. Постепенно мост разогнался до такой скорости что идти, сохраняя равновесие, было нереально. Поэтому ребята сначала остановились, а потом и вовсе уселись посредине моста, который мчал их в неизвестность. И хотя Большая пустота казалась одним скоплением воздуха, по всей видимости, в ней всё же были какие-то предметы, потому что мост то и дело резко менял направление, словно огибая какое-то препятствие, а то и вовсе взмывал вверх или падал вниз. Это было похоже на аттракцион «Американские горки»: мальчишки крепко держались за перила и не могли накричаться от восторга. Все события последних часов были забыты. Глаза Ника и Гаррика были закрыты от нестерпимого яркого света звёздного моста, но сердца были открыты для новых приключений. И они не заставили себя ждать. Мост вдруг так резко остановился, что мальчишки чуть с него не упали. Гарри заговорил первым:

– Почему мы остановились?

– Понятия не имею, – отозвался Ник и попробовал открыть глаза, но ему пришлось тотчас же зажмурить их обратно: звёзды, из которых был сделан мост, продолжали светить на полную катушку.

– Это же твоя Большая пустота, – логично заметил Гаррик, – поэтому ты должен знать, почему мы остановились. Или хотя бы попытаться догадаться.

– Пустота моя, – согласился Ник, – но мост-то не мой!

– Да, – пришлось признать Гаррику, – мост действительно не твой. Слушай, а может, ты попытаешься сказать какое-нибудь заклинание?

– Какое, например? – съязвил Ник. – Ахалай – махалай, пустота выпускай? – Его раздражало желание Гаррика поиграться в волшебников. Ник до сих пор не мог себе признаться, что маги существуют на самом деле и что ему придётся стать одним из них. Это никак не укладывалось в голове, несмотря на всё, что произошло с ним и Гарри. Как ни странно, после слов Ника где-то впереди раздался скрежет, как будто кто-то раздвигал огромные ворота, которые не смазывали лет сто, а может, и двести.

– Вот видишь, – радостно закричал Гаррик и тоже попытался открыть глаза. Его постигла та же участь, что и Ника: звёзды слепили нещадно, поэтому глаза пришлось быстро закрыть. Но это не уменьшило энтузиазм Гарри, он продолжал радоваться, – сработало! Я же говорил, что это твоя пустота, значит, она должна тебя слушаться!

– Может быть это просто совпадение, – пробурчал Ник. Если он признает, что невидимые им с Гарриком ворота открылись по его желанию, значит, придётся признать, что всё происходит на самом деле, и Ник дал слово, которое хочешь – не хочешь, а надо будет сдержать.

– Никакое это не совпадение, – категорично ответил Гарри, – ты сказал заклинание, и ворота начали открываться!

– Какое заклинание, Гаррик? – возмутился Ник, – ахалай-махалай, пустота выпускай? Это просто набор слов, я их сам придумал только что! Это не может быть заклинанием!

– Почему?

– Потому что, – Ник запнулся, но потом выдал, – потому что не может и всё!