Полная версия
Город в капле и другие сказки
Как надо любить маму
Жил мальчик, и у него была мама. И однажды она схватилась за сердце и упала без чувств.
Мальчик так растерялся, что даже «скорую» не смог вызвать, а только молча смотрел на маму.
А тут мама пошевелилась, и оказалось, что это у неё был приступ, а теперь прошёл.
Кинулся мальчик к маме, как зарыдал громко, как прижался к ней да стал целовать ей лицо и руки, а она гладит его по голове и тихо говорит:
– Ты думал, что я от тебя ушла? Как же я тебя оставлю?..
А он целовал её ладони с трещинками от работы на огороде, которые ещё несколько минут назад ему были неприятны, а теперь стали вдруг самыми прекрасными на всём свете. И он все трещинки перецеловал, и никак нацеловаться не мог.
И тогда мальчик подумал, всхлипывая и целуя мамины руки:
– Вот что я понял. Что маму надо каждую минуту своей жизни любить так, как будто она сначала умерла, а сын или дочь очень испугались, а потом мама вдруг ожила…
– Что ты шепчешь? – спросила мама, лаская губами его кудри.
А это он, оказывается, нечаянно подумал своё открытие тихонько вслух…
Святая ночь
Бородатые дети
Собрались вместе удивительные дети: одному двадцать лет, другому тридцать, а кому-то сорок, и пятьдесят, а кому-то уже сто с лишним лет. У одного борода по грудь, у другого по пояс. Один в одеянии священника, другой – монастырского старца-схимника. Там монахи и монахини, диаконы и пономари, а также прихожане.
Они собрались, а вокруг зимняя стужа метёт, дыханье морозит; но у тех детей дыхание горячее, не замерзает. Они друг друга по-братски обнимают, целуют в щёки и говорят:
– С Рождеством Христовым, братец! С Рождеством Христовым, сестрица!
И улыбаются правдиво и сияюще, потому что кому же прежде других людей улыбаться, как ни детям!
Рождественский цветок
Близ города блестел на зимнем солнце освящённый источник. Из него люди брали воду и пили от болезней и во добро душе.
Однажды пошла туда школьница с бидоном. Источник от мороза ледком покрылся. Она разбила лёд, набрала водицы полный бидон.
Шла домой потихоньку, чтоб не разлить, но одну маленькую капельку не сберегла – упала та в снег. А школьница пошла дальше.
На другой день народ смотрит – там, где она уронила капельку, вырос в снегу цветок, на солнышко похож.
Мороз большой, ветер ледяной! А цветок покачивается, да растёт, да пахнет! И когда человек или другое земное творение на этот цветок смотрит, то ему становится теплее. Его осторожно трогают (не снится ли такое удивительное?), нюхают его, улыбаются. И говорят:
– Как раз к Рождеству, к Празднику добрых сердец – цветок этот!
Всё новые подходят люди, трогают и нюхают чудо-цветок в великом удивлении и с улыбкой. И собаки с кошками подходят. И зимние птицы прилетают.
Прекрасная музыка
Однажды на Рождество воевали меж собой две армии: Эта и Та. Залегли они в лесу по разные стороны. Вдруг слышат: из самой чащи лесной – музыка раздаётся прекрасная.
Послали лазутчиков узнать: что такое?
Пошёл лазутчик из Этих, с одной стороны.
Пошёл лазутчик из Тех, с другой стороны.
И встретились они у медвежьей берлоги.
– Отсюда звучит, – говорит, который из Этих.
– А мы думали, что это вы устроили военную хитрость, только не поняли, в чём её смысл, – отвечает, который из Тех. – Давай заглянем, а потом доложим нашим командирам.
– Ты первый.
– Да? А ты меня сзади стукнешь? Давай одновременно.
И разом заглянули в берлогу…
А там сидит медведь, косолапый, обросший – и на скрипке прекрасную музыку играет. Увидел гостей – улыбнулся до ушей. Играет медведь да улыбается, добрый такой, наивный.
И лазутчики вспомнили… Друг друга в щёки поцеловали и сказали:
– С Рождеством Христовым!..
И медведя дружно обняли.
Кто больше надует?
Как-то во время затишья между боями было хмуро, холодно и нечего делать. Тогда широченный старшина Лапочкин двухметрового роста подумал: «Нынче Рождество. А рядом с окопом ёлочка растёт пригожая. Чем бы её украсить? В нашем окопе – ни одной ёлочной игрушки!» И придумал: «Мыльными пузырями! У них на морозе кожица заледенеет – будут как настоящие стеклянные шарики!»
Нашёл он соломинку, развёл в мыльнице пену, стал надувать.
А мыльный пузырь как начал надуваться – и вырос больше Лапочкина. Старшина и все в окопе пришли в удивление. Тут пузырь оторвался от соломинки и полетел низко над полем.
– Держи его! – воскликнул басом старшина и побежал догонять пузырь огромными шагами. Следом побежали солдаты.
А за полем сидели в холоде противники. Пузырь на их территорию прилетел.
– Не тро-ожь! – гремит могучим басом старшина Лапочкин, вбегая со своими солдатами на вражескую территорию. – Это я его надул! Для ёлочки!
– Здесь мы́ находимся, он прилетел к на́м! – заявили противники. – Значит, наш! Его надо ловить осторожно, чтоб не лопнул!
И тогда все военнослужащие вместе стали ловить пузырь, подпрыгивают и согреваются.
Тут ветер подул – и пузырь полетел в небо. Летит, переливается. Наконец скрылся в высоте.
– Наверно, в космос подался, – сказал один из противников, восторженно глядя вверх. – А я тоже могу большие надувать.
– Такой не надуешь, – пробасил старшина Лапочкин.
– Вот надую, – сказал тот противник, взял свою мыльницу с соломинкой и начал дуть замечательный пузырь.
А Лапочкин тоже взял соломинку, макнул в неприятельскую мыльницу и стал дуть изо всей силы. А все другие люди – Эти и Те – собрались вокруг, смотрят, у кого какой пузырь выйдет.
Да так и забыли про войну, и никогда про неё не вспомнили.
Три минуты в Рождество
В Рождественскую Радость – спросил Ангел Небесный у детей, которые на самом Севере живут, в холоде да темноте, – и только северное сияние в тех краях светится да светит. И спросил Ангел Небесный:
– Какой подарок хотите, северные дети?
И ответили северные дети хором:
– Хотим, чтоб у нас, как в Африке, стало!..
Тогда спросил Ангел Небесный детей африканских:
– Какой подарок хотите, дети, на солнце жарком загорелые?
– Чтоб у нас, как на Севере, стало! Очень нам интересно!..
Вдруг на Севере – солнце яркое засияло!
Вдруг морозная ночь настала в Африке, а северное сказочное сияние во всё африканское небо раскинулось!
Хорошо северянам – не холодно! Хорошо африканцам – не жарко!
Минуту – хорошо. Две минуты – хорошо. Северяне бегают со смехом по тающему снегу и даже шубы из натурального меха побросали. А дети африканские смотрели на сияние вверху, смотрели, головы кудрявые закинув.
Уже две с половиной минуты прошло – и вот что-то почувствовали все себя не очень уютно. И позвали хором, как три минуты прошло, – дети на Севере и дети африканские, на солнце загорелые:
– Дорогой Небесный Ангел! Пусть будет, как было, а то что-то нам уже не очень нравится!
Улыбнулся Ангел – и сделал, как было раньше.
На Севере дети в шубах – нарядили оленьи рога ёлочными игрушками и хоровод вокруг оленя водят, северные детские песенки поют на радостях.
А в Африке детишки с кудрявыми головами – высокую банан-траву (которую мы называем пальмой, хотя на самом деле это такая огромная трава, и на ней растут бананы!) украсили разными южными прекрасными цветами и цветочками, и тоже ёлочными игрушками, сильно блестящими на солнце (в наше время игрушки и в тех местах уже есть). Африканский хоровод водят, подпрыгивают от радости, детские песенки поют очень хорошие. Рождественские!..
Свет в берлоге
Ясно звёздочки сияли. Ангелы в вышине запели детскими голосами. Святая Ночь настала. И чудо произошло вот какое.
В снежном лесу на ёлке – вдруг выросли яблоки, груши, а также вишенки и персики. А ещё на ёлке выросли – бананы, манго, папайя, кокосовые орехи и другие тропические фрукты, которые обычным способом в наших краях не растут, но прекрасно растут путём чудесным.
А на самых крепких нижних ветках выросли узбекские дыни и астраханские арбузы.
Звери – дети лесные – пришли. Едят да Бога славят.
Маленькая белочка сорвала кокосовый орех, говорит:
– Давно хотела такой орешек попробовать! Как бы его в дупло затащить?
Волк с лисой прибежали голодные-преголодные:
– А что для нас?
Тогда на ёлке вырос букет из свежих сосисок. Волк с лисой их быстро съели и начали всех радостно обнимать, в щёки целовать и поздравлять с Праздником. И постучались волк с лисой к медведю в берлогу, а тот храпит зимним мирным сном.
– Косолап Косолапыч! Спишь?
– Хррррры!.. – храпит медведь в ответ. – Сплю.
– С Праздником тебя! – говорят ему все. – Тут много еды на ёлке выросло! Вылазь!
– Хррррры! – отвечает медведь и спит.
Раскопали дырку в берлоге, бросили медведю связку бананов. Он их стал есть с закрытыми глазами и охает:
– Охх! Какой сладкий мне нынче снится сон! Хррррррры!
А из дырки в берлоге – тихий свет идёт. Все заглянули – откуда же свет? – и видят: у медвежьего изголовья – игрушечная ёлочка, лампочками, как самоцветами, светится, кружится и колокольчиковую музыку играет.
И тогда все сказали, улыбаясь:
– Здесь живёт самый счастливый медведь в мире…
Ах, ёлочка!
Однажды зимой на тюрингский лес выпал снег. И папа с Ваней пошли туда красоту смотреть.
Много бродили они по снежному-нежному лесу, много весёлых снежков упало им с деревьев на счастливые головы. Искали папа с Ваней: что тут всего красивей, что чудесней?
– Вот! – обрадовался Ваня, раздвигая белые заросли.
А там есть чудо невиданное, неслыханное! А там – не то быль, не то сказка, которой ещё никто не сказывал, и никто не слыхал…
На поляне – ёлка, на ветках у неё – ёлочные игрушки.
– Кто её нарядил? – удивились папа с сыном.
Но её никакой человек не наряжал. Она такая на свет появилась. Ванечка хотел отцепить одну красивую игрушку, только ведь она не прикреплена вовсе, она на той ёлке – растёт.
– Ах! – воскликнул папа. – На других растут шишки, а на этой к Рождеству поспели стеклянные игрушки.
Папа с сыном их трогают и нюхают. Игрушечные шары (золотые, серебряные) и разные игрушечные зверушки да птахи, да жуки разукрашенные, добрые, – все хвоей пахнут хорошо. От них и папа с мальчиком запахли хвоей.
– Хочу вон ту игрушку, и вон ту, и те тоже! – сказал Ваня.
– Так ведь не для одних нас выросла ёлочка, – возразил папа. – Давай так. Сорви три игрушки: мне одну, одну маме, которая нам сейчас дома готовит обед, и одну себе. Остальные пусть растут. Так?
– Так!
Ваня в это утро был очень хороший мальчик, самый лучший мальчик во всём тюрингском лесу, без капризов, – он только три игрушки сорвал. И пошли домой.
Чуть отошли, вдруг у той ёлки – лесной народец собрался (зайцы, лисы и так далее). Они, когда людей услыхали, то попрятались, а теперь опять появились. Стали вокруг ёлки прыгать, в снегу кувыркаться да фыркать. И они на человеческих ребят похожи: у этого шубка коричневая, у того серая, а на том белая – и все другие в шубках цветных, тёплых и каждому впору.
Весёлые эти дети лесные! Они ёлку трогают, и на ней игрушки позванивают тоненько-претоненько. А с веток снег посыпал, и воздух вокруг ёлки насквозь заснежился, побелел…
Папа с сыном тихонько присели, смотрят сквозь снежные-нежные кусты – и вместе с морозным воздухом Божью красоту в себя вдыхают. В самое сердце.
Красота белая, нежная, снежная. Бело-нежно-снежная. Чтоб в сердце – и навсегда…
Пусть в лесу зажгутся свечи!
– Да-а, – печально сказал деда Вова, глава древнего рода фон дер Фрайербергербургов, откладывая прочтённую газету. – Человеческая душа – потёмки. Человеческая душа – дремучий лес.
– Твоя душа тоже? – спросил Ваня.
– Чем я лучше других? А света так хочется! Чтоб внутри всё засияло! – ответил глава рода, лёг и уснул крепким сном, с храпом.
А внук тихонько (не разбудить бы) постучался пальцем ему в грудь, прошептав:
– Дедушкино сердце, открой твою дверцу, пожалуйста!..
Он где-то слыхал, что у каждого сердца есть своя дверца.
– Тук-тук, – ответило дедушкино сердце, и дверца в нём открылась, на одно лишь мгновенье. Ваня в неё скорей вошёл, и она закрылась.
Смотрит Ваня – ничего не видно. Но вот руки нащупали кустик, а вот ствол дерева.
«Лес», – понял мальчик.
– Тут темно и холодно! Дедушкино сердце, – сказал он, – откройся, пожалуйста!
Но сердце обратно открываться не хочет до поры до времени.
«Ой-ой!» – подумал Ваня и пошёл искать другой выход в полной темноте. Он идёт, о ветки царапается.
– Ой-ой! – заплакал Ваня. – Вдруг прибегут волки? Дикие. Им же есть тоже охота. Им же съесть ребёнка – раз плюнуть. А что этого ребёнка любят все родные и знакомые – им до этого дела нет!.. Деда! – закричал Ваня. – Не храпи, пожалуйста, тут и так страшно!
– Хр-р-р, – ответил глубоко спящий дедушка.
Пошёл мальчик далее. Уже весь исцарапался, устал стукаться лбом о стволы деревьев и сел на пень отдохнуть.
И нащупал в кармане коробок со спичками.
– Мне уже разрешают, – сказал Ваня и зажёг одну. И увидел такую картину: сидит он под ёлкой, а на еловых ветвях – свечки.
Он свечку зажёг. И другую, и третью, и все, которые достал руками. Потом зажёг край длинной коряги, а ею – все верхние свечки. И с каждым новым огоньком светлело. А потом он встал на цыпочки, дотянулся корягой до макушки – до свечи в виде Рождественской звезды.
Вот как зажглась та звезда, да засияла, да засветила на весь тёмный, дремучий, холодный лес – и того леса не стало. А стал светлый, прозрачный, добрый Рождественский лес. Снежно, но тепло. Зимние птахи запели, зарадовались. Им в темноте жилось очень плохо, потому и не пели.
Тут Ваня увидел дверцу и постучался. Дверца на мгновенье открылась, и он выбежал из сердца.
А дедушка на кровати сидит, улыбается, как младенец.
– Ты чего, деда? – спросил внук.
– В душе сиятельно, – улыбается старик. – Благодарю тебя, внучек, за огромную помощь. И дай, я тебе все твои мужественные царапины и ссадины смажу йодом.
Йод Ваня выдержал беззвучно. И они вместе запели Рождественскую песню; а зимние птахи в лесу подпевали, любуясь ёлкой и праздничным лесом.
…Потом ещё Ваня ходил зажигать свечи на ёлках в бабушкин лес, в папин и мамин. Чтобы мальчик в темноте не царапался и не стукался, ему подарили фонарик с кнопкой и, конечно, хорошо одевали, чтоб не простыл.
– Вон сколько лесов ты уже осветил, – говорят ему родные. – А кем хочешь стать, когда вырастешь?
– Ещё точно не решил, но, наверно, лесником. Зажигать свечи на ёлках…
Так ответил он, и родным его выбор очень понравился.
Еловый мёд
На рождественской ёлке было много игрушек, много лампочек и разных гирлянд со снежинками. А среди них повесили на веточку – будто кусочек из настоящих сотов, какие в ульях, где живут пчёлы. А на этом кусочке – пчела сидит, будто живая, только не двигается и не жужжит.
А ночью вдруг зажужжала! Та самая пчела. Я встал и подошёл к ёлке, присел под душистыми ветками.
А пчела при свете электрогирлянды стала ползать по веточкам, по иголочкам и что-то собирать невидимое человеческому глазу. Насобирает, зажужжит – и полетит в свои соты. Уложит свой урожай в одну ячейку – и летит на другую ветку. Опять поползает, потом отнесёт, что насобирала, в соты и уложит в другую ячейку…
Так трудилась пчела всю ночь, до самого рассвета. Наконец все ячейки были заполнены, и пчела опять прилепилась к своим сотам и уснула. И как будто она не живая, а игрушечная.
Тогда я позвал родителей, и мы вместе стали рассматривать удивительные соты с замершей пчелой.
– Вчера они были прозрачные, а сегодня полны чем-то с очень хорошим запахом и зелёненьким… – сказали папа с мамой.
Мы стали по очереди нюхать эти соты и лизать языками, потому что они очень вкусные! А пахнут ёлкой! И мы сами не заметили, как весь еловый мёд вылизали из сот.
– Ой, – сказали тогда мы. – Однако пчела-то днём отоспится, а ночью ей делать нечего, так что ей лучше опять заняться сбором чего-то невидимого человеческим глазом с еловых веток, веточек и иголок.
Так мы и в Рождество Христово, и на святки – каждый день лизали зелёненький мёд, когда пчела спала и притворялась игрушечной. И хотите верьте, хотите нет – никто из нас, даже я, за всю оставшуюся зиму ни разу не простыл.
После святок мы ёлку убрали, и все игрушки спрятали, а эту – соты с удивительной пчелой – положили на почётное место. Пчела теперь уснула до будущего Рождества.
А ещё меня весь год друзья спрашивали:
– Это у тебя такая вкусная жвачка еловая, и у тебя изо рта всегда хвойный запах?
Я им рассказал, как было дело, но они не поверили. Тогда я им сказал:
– Вот настанет новое Рождество – приходите к нам в гости! Еловый мёд полизать прямо из сотов с сидящей на них пчелой, которая спит и притворяется игрушечной!
Мохнатый дядя
Спал дяденька в мохнатой тёплой шубе и ничего не подозревал. К нему-то в шубу и нырнула скорей Катенька, и укуталась в тепло. И выспалась хорошенько. А потом сладко потянулась – да рукой тому дяде в самый нос…
– Рррр, – сказал дяденька в шубе.
– Ой! – закричала девочка – и хотела бежать.
Но дядька её за ногу схватил и спрашивает басом:
– Ты кто будешь?
– А я ещё не знаю, кем я буду, когда вырасту, – честно ответила Катенька.
Дядя зажёг свечечку, и оказалось, что он…
– Медведь! – сказала девочка и упала в обморок прямо обратно на тёплую медвежью шубу.
– Ну, медведь, ну и что? – подивился тот. – Ежели медведь, то сразу в обморок, что ли?
– А ты меня не съешь? – шепотком поинтересовалась девочка.
– Что ж, ежели медведь, то и детей есть обязан, что ли? – возмутился медведь.
– Нет-нет, и даже наоборот, – сказала Катенька. – Если большой да сильный такой – то должен детей защищать. Особенно, которых обижают…
И поведала девочка медведю про свою жизнь. Про то, что она сирота, и жила в детдоме за лесом. И про то, как её другие дети – все, кому ни лень, – обижали без стыда и совести. Даже те, которые её слабей.
– Потому что я драться не умею, – всхлипывая, молвила девочка. – И не хочу. Тем более, что я девочка.
– Урррр!.. – раздалось рычание в берлоге.
– Это не я, это моё брюхо вознегодовало, – пояснил медведь. – И сдаётся мне, что отныне буду я и некоторых детей есть. Не таких, как ты, разумеется. А таких, которые тебя обижали, урррр!..
– Ой, не надо, дяденька! – стала просить девочка. – Они же исправятся!
– А это мы поглядим… – сказал медведь и полез из берлоги на свет. И Катенька за ним. – Видано ли дело: дети – детей обижают! Такую хорошую Катеньку обижают! А вот мы погляди-и-им!..
Шли они, шли по белу-лесу снежному-холодному. И пришли к селу, а там на краю – детский дом.
И вошёл большущий медведь прямо в дверь, и Катенька за ним.
Все другие дети в это время наряжали ёлочку. А как медведь ввалился, они от страха за неё и спрятались.
– Никак ёлку наряжаете? Стало быть, к Рождеству? – сказал медведь, трогая на ёлочке игрушки огромной лапой. – Ёлочку-то наряжаете, а сами в такой добрый Праздник – человека замерзать в зимнем лесу толкнули своим бессовестным поведением и дикой злобой! Хорошо, что ей моя берлога попалась, а в ней не злой, а добрый медведь в тёплой шубе…
– Пожалейте их, дяденька! – умоляет Катя, медведя за шубу дёргает.
– Мы же думали, – сказали те дети, – что она опять на попутной машине к своему отчиму, в соседнее село уехала. А что она в лесу – это мы не знали…
Стало медведю их жалко. Тоже ведь без родительской ласки растут… Вздохнул он могучей грудью и сказал:
– Ладно, на сей раз – не съем вас. Но имейте в виду: ежели кто вот её, Катеньку, стало быть, обидит, тот пусть знает, что я – её родной дядя. Все поняли?
– Все, – сказали все те дети.
– А у вас… чем это вкусно пахнет? – совсем смягчился медведь.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – сказали дети. – А ты, Катенька, нас всех прости, пожалуйста. Мы твой завтрак для тебя сберегли…
Усадили медведя за стол, принесли ему вкусной еды. И Катеньке тоже. Медведь как начал есть, так у него за ушами запищало.
Дети засмеялись, стали медвежью шубу гладить. Бывало раньше, что одну шкуру без медведя гладили, а вот так, чтобы вместе с живым настоящим медведем – не было такой у них радости.
– Ещё успеете нагладиться, ежели себя хорошо будете вести, – сказал медведь.
– Будем! – сказали весёлые и хорошие дети.
А когда медведь наелся, то их всех на себе покататься пригласил. Они все на него залезли, и он их стал возить вокруг нарядной ёлочки.
А когда накатались, то он стал в лес собираться.
– К первой звезде этой ночью обязательно приходите, – пригласили дети. – Мы вкусную кутью приготовили. Будем встречать Рождество Христово!
– Обязательно приду, – пообещал медведь. – Поскольку меня племянница разбудила посреди зимы, то мне теперь без еды до весны не дожить…
А Катенька на прощанье ему прошептала на ушко:
– А я чего спросить хочу: а ты правда – мой родной дядя?
И он прошептал ей на ушко:
– Так не бывает. Но я не прочь иметь такую племянницу, как ты. А то, что я не родной, – то будет наша большая тайна. Ага?
И Катенька его крепко-крепко обняла. И он потопал по снегу в лес. До первой звёздочки небесной…
Здравствуй, Пасха красная!
Пасхальные песни
Пасха настала, Пасха! Цветами да зеленью разукрашенная, с тёплым небушком! А воздух какой свежий, и в нём – надежды много, им дышать светло…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Пс. 150:6.
