Звезды мировой оперы и мастера вокального искусства. На волнах радиопередач

Согласитесь, в шестнадцать лет почти никто не рискует начинать заниматься пением. Это слишком уж рано. Голос в это время только-только начинает формироваться. В этот момент его нельзя трогать. В музыкальные училища в столь раннем возрасте стараются не брать, а в консерватории даже не допускают к прослушиванию. Педагог, беря себе в класс шестнадцатилетнего студента, берет на себя колоссальную ответственность. То, что услышал Масканьи, было исключением из правил. По сути, голос был готов к исполнению оперных партий. Но, дорогие читатели, все это относительно. Безусловно, какое-то время Галли-Курчи, а тогда еще просто Галли, могла нести вокальную нагрузку, но, если к этому относиться серьезно, то скажу, что на тот момент это был лишь феноменальный материал, который требовал шлифовки, а проще говоря, постановки голоса. Из дорогого материала надо было еще сшить не менее шикарный костюм. Дебютировать в опере в 16–17 лет – значит погубить свою карьеру.

До настоящего дебюта Галли-Курчи потребовалось несколько лет. Эти годы были использованы Амелитой для совершенствования своего вокального образования. Трудно поверить, но пишут, что занималась она постановкой голоса самостоятельно, причем всего два года. Однако, сопоставляя даты ее биографии, я нашел некоторые несоответствия. Какие? Вот один из примеров. Цитирую: «Дебютировала А. Галли-Курчи в 17-летнем возрасте в 1906 г.» Скажите, как можно этому верить, если в 1906 году ей было уже 24 года. Или вот еще: «А. Галли-Курчи окончила консерваторию в 16 лет с золотой медалью в 1903 г.» Но арифметику-то мы знаем все. Ведь свое шестнадцатилетие она отмечала в прошлом веке, теперь уже в позапрошлом. Ладно, будем считать, что это мелочи. Моя задача – познакомить вас с ее изумительным творчеством. Ну, а то, что дебют прославленной певицы состоялся в итальянском городе Трани в 1906 г. в партии Джильды, это абсолютно точно.

Великой итальянской певице А. Галли-Курчи в истории мирового оперного искусства принадлежит особое место. Она была явлением своего времени. Слушая записи этой поистине величайшей певицы, невозможно не восхищаться ее неповторимым по красоте, чистоте и гибкости голосом. Приводит в восторг ее феноменальная техника, чистота интонации, ровность и легкость ее божественного голоса. Примите во внимание, что записи делались в 10-20-х гг. прошлого столетия. Уже к середине 10-х гг. имя ее становится всемирно известным. При всей феноменальности ее техники, у нее не было ни одной пустой ноты, т. е. ноты ради ноты или звука, понимайте, как хотите. Каждая нота была одухотворенной. Все было подчинено только одному: раскрытию создаваемого образа! Вот уж поверьте, чему нельзя научить – это, как говорится, дается Богом!

Галли-Курчи настолько увлекала своим пением, что слушатели забывали, где они находятся. Это ли не чудо природы? Вот он ключ, который при всех остальных феноменальных данных, позволяет певцу или певице называться великим художником!

Амелита Галли-Курчи не знала себе равных среди современниц. Не забывайте, что речь идет о легких колоратурных сопрано. Не надо сравнивать ее с певицами, обладавшими другими по характеру звучания голосами. И еще. Когда начиналась карьера Галли-Курчи, певиц ее плана было много, даже очень много. Необходимо было не только выделиться, а и долгие годы удерживаться на высочайшем уровне, повторяю, мировом, но и войти в историю, как звезда самой первой величины! Говорят, что из певиц Курчи была самой высокооплачиваемой после Женни Линд, которую называли «шведским соловьем». Но «шведский соловей» жил и творил намного раньше, и нам невозможно не только сравнить их голоса, но и послушать хоть одну запись шведской певицы.

Легендарная певица, настоящее имя Амелита Галли, позже, выйдя замуж за художника, станет Галли-Курчи. Певица, стоящая в одном ряду с Э. Карузо и Т. Руффо, с этими корифеями вокала, кстати, была и их партнершей по сцене. Родилась она 18 ноября 1882 г. в Милане. Я уже говорил, что ее колоратурное сопрано или, как часто в Италии говорили, легкое сопрано, сформировалось очень рано, и ей фактически не потребовалось специального вокального обучения. В большинстве источников имя ее вокального педагога даже не упоминается. Хотя, не могу не сказать вам, что есть данные о том, будто бы Галли-Курчи занималась у Кариньяни и Сары Дюфе. Природа была щедра к ней, хотя внешне она не была красавицей. Однако была предельно музыкальна и владела, причем в совершенстве, фортепиано. Все это значительно облегчало ее задачу стать профессиональной певицей! Хотя до встречи с Масканьи она, вроде бы, и не надеялась на карьеру певицы. Посмотрите, какое она все же получила образование, это помимо вокального: окончила Международный институт им. А. Мандзони, лицей при этом институте и консерваторию по классу фортепиано у профессора В. Аппиа. И все это в Милане, в самом центре музыкально-вокальной культуры Италии. Она отлично знала теорию музыки, контрапункт, гармонию, какое-то время преподавала фортепиано. Имея от природы еще и великолепную память, она могла самостоятельно, без помощи концертмейстера, разучивать одну за другой оперные партии, причем делала это очень быстро, а это так важно для оперного певца, делающего профессиональную карьеру. После удачного дебюта в «Риголетто» Галли-Курчи поет во многих театрах Италии, пока не отдавая предпочтения ни одному из них. Но уже в 1908 г. она поет в Риме и сразу же уезжает на целый сезон в Египет. Помните Энрико Карузо? В начале своей карьеры он тоже пробовал силы в Каире и Александрии. После Египта Галли-Курчи едет в Буэнос-Айрес, а это не что иное, как прославленный театр «Колон». Шел 1910 г. В то время пересечь океан, да вообще переехать из столицы одного государства в другое, требовалось время. Нет ни визы, ни оформления и разрешения, а расстояния надо было преодолевать поездом или океанским лайнером.

Певцу необходим повседневный тренаж. Галли-Курчи не теряла время и в дороге. В салонах океанских лайнеров, конечно же, были инструменты, так что, занимаясь голосом, она разучивала все новые и новые партии. Ее и без того огромный репертуар все расширялся и расширялся. Она блистает в Розине, Диноре, Филине, Шемаханской царице, Лючии и других партиях мирового репертуара.

Амелита Галли-Курчи – одна из немногих певиц, которая буквально ежегодно меняла не только столицы стран, но и континенты. И действительно, приглашения сыпались как из рога изобилия. После Аргентины – Уругвай и тут же Европа, и в первую очередь Бельгия и Испания. В 1914 г. Курчи поет в Санкт-Петербурге, причем ее партнером был Леонид Витальевич Собинов. Особенно хороши они были в «Ромео и Джульетте» Шарля Гуно. Собинов всего на 10 лет старше Курчи. А уж какой он был красавец, можно и не повторяться, все это прекрасно знают. А тут еще Ромео! Именно этот спектакль усиленно отмечала пресса.

Но постоянно, из года в год, ездить по всему миру было все же утомительно. В 1916 г. Галли-Курчи решила обосноваться в США. Впервые за годы своей артистической деятельности она посвящает 8 лет непрерывной работы в одном театре, коим являлась Чикагская опера. Но ведь совсем рядом «Метрополитен-опера». Разве можно ее обойти? Певицу, к тому времени бывшую уже в ореоле славы, естественно просят выступить и в Нью-Йорке. И, действительно, какое-то время Курчи поет практически на двух сценах, одна из которых, вне всяких сомнений, была в то время первой сценой мира! Джакомо Лаури-Вольпи писал: «Амелита Галли-Курчи была моим товарищем и, в некотором роде, крестной матерью. Во время первого для меня спектакля „Риголетто“ на сцене „Метрополитен“ в январе 1923 года Джильду пела она. Позднее я пел с Курчи и другие спектакли, но впечатление от первого осталось на всю жизнь. Голос певицы помнится полетным, удивительно однородным по окраске, немного матовым и на редкость нежным». Вот такой отзыв прославленного тенора. Как я уже упоминал, Курчи пела и с Э. Карузо, и с Б. Джильи, и со Т. Скипой, и с величайшим баритоном Т. Руффо. Это я назвал самых-самых. После триумфальных гастролей в Санкт-Петербурге в 1914 г. газета «Новое время» писала: «А. Галли-Курчи – одна из Виолетт, которых давно не видел Петербург»!

В моей передаче о великой певице звучали записи 10-20-х гг. теперь уже прошлого столетия. Конечно, многие красоты ее дивного голоса утрачены. Запись в те годы была еще механической, а сколько было перезаписей. Представьте на секунду, как при современной записи звучал бы голос Галли-Курчи. Всего 9 лет пропела на сцене «Мет» прославленная и великая певица. Это период с 1921 по 1930 гг. Спектаклем «Севильский цирюльник» мировая звезда прощалась с оперной сценой. «Пение моя потребность, моя жизнь. Очутившись на необитаемом острове, я пела бы и там», – говорила Галли-Курчи. Покинув оперную сцену, она продолжает концертировать, правда, не так интенсивно, но все же творческая жизнь ее продолжалась. Я уже говорил, что репертуар Галли-Курчи, как оперный, так и камерно-концертный, был огромен, а я же смог назвать всего несколько партий. А ведь она пела и Р. Леонкавалло, и Д. Пуччини, Д. Мейербера и Ж. Бизе, а также Л. Делиба, Р. Штрауса и многих других. Последние выступления певицы состоялись в 1938 г., ей было 56 лет. Скончалась Амелита Галли-Курчи в Калифорнии 26 ноября 1963 г.

От нас ушла легендарная певица. В своих письмах вы спрашиваете у меня: где можно более подробно узнать о великих итальянских певцах? Читайте любую литературу о вокалистах. Это мой вам совет. Ну, а сам я мечтаю прочесть книгу Всеволода Тимохина «Выдающиеся итальянские певцы». Достать ее очень трудно. Поверьте, даже в библиотеке радио этой книги нет. А ведь наверняка была. Да, не забудьте, 1962 г. издания. Но у меня есть маленькое преимущество среди тех, кто так и не достал этой книги. Какое? Простое. Часто вижу самого автора. Его приветливость просто безгранична. Видя меня, Всеволод Васильевич чистейшим тенором говорит: «Гена, здравствуй! Ну, что ты новенького нам принес»? И хоть его ничем не удивишь, дело не в этом… У меня повышается настроение, и я иду делать следующую для вас передачу. Прежде чем попрощаться с вами и поблагодарить за внимание, еще раз напомню – пишите мне и всегда указывайте своих любимых певцов!

Фернандо де Лючия – тенор

В 1885 г. на сцене Неаполитанского оперного театра «Сан Карло» появился дебютант, который сразу же стал любимцем публики. Молодой, красивый, с дивным голосом, он предстал перед взыскательной публикой Неаполя в роли Фауста в опере Шарля Гуно. Было ощущение, что его ждали, ждали долго, и, наконец, он пришел. Пришел и поразил! Поразил не только голосом, но и актерской игрой. Однако, надо признаться, что в тот момент никто даже не мог представить, что 25-летний певец, представший перед ними, через несколько лет станет не просто звездой, а звездой первой величины. Критика захлебывалась от восторженных эмоций. Неаполь торжествовал! Неудивительно, что Фернандо де Лючия довольно быстро завоевал признание как один из лучших теноров своего времени и в Италии, и далеко за ее пределами. А после блистательных выступлений в Болонье и Флоренции был приглашен в 1887 г. на гастроли в Южную Америку, где молодого тенора восторженно встречали в Буэнос-Айресе и Монтевидео. Следующей ступенью был Лондон, где в театре «Друри Лейн» Де Лючия покорил английскую публику своим Альфредом. Как видите, восходящая звезда покоряла все новые и новые вершины оперного олимпа! А ведь на рубеже ХIХ-ХХ столетий мировая оперная сцена была необычайно богата сильнейшими вокалистами. Блистательными талантами была представлена тогда Италия, особенно славились тенора. Уже имели мировую известность такие гиганты, как Роберто Станьо, Анжело Мазини, Франческо Таманьо и Франческо Маркони. Рядом с такими гигантами блистали: Алессандро Бончи и Джузеппе Ансельми. На оперном небосклоне появилась новая звезда – Энрико Карузо. Каждый из перечисленных обладал неповторимым голосом и яркой творческой индивидуальностью. Даже встать вровень с такими корифеями оперной сцены было большим подвигом. Но давайте все по порядку.

Фернандо де Лючия родился в Неаполе 11 октября 1860 г. Кстати, Энрико Карузо тоже уроженец Неаполя, но был моложе своего великого предшественника на 13 лет. Однако творческий путь Карузо проходил вдали от родного города, и даже за пределами Италии. Де Лючия же был неразрывно связан со своим родным городом, любимой им солнечной Италией. Неаполитанцы настолько любили своего земляка Фернандо, что однажды приехавшего на гастроли Карузо освистали. Для Карузо этот случай был единственным, но он не мог себе представить, что подобное с ним случится в его родном городе. Энрико поклялся больше не петь в Неаполе и сдержал свое слово. Но самое удивительное, что Карузо умер-то не в США, где в основном он пел, а в родном Неаполе, в гостинице, окна которой смотрели на его любимое с детства море. Именно так почему-то распорядилась судьба. И все же, как вы думаете, в какой партии Карузо потерпел в Неаполе фиаско? В партии Неморино в опере Гаэтано Доницетти «Любовный напиток», а произошло это в 1902 г. Карузо не было и тридцати, а, как пишет Джакомо Лаури-Вольпи: «Фернандо де Лючия уже считался величайшим тенором всех времен». В начале ХХ века старая итальянская школа постепенно утрачивает свою главенствующую роль и уступает место новой итальянской, где красивое пение с его украшениями, филировкой, трелями и прочими тонкостями чистого и эффектного вокала теряет свою значимость. На первый план выходит правдивый жизненный образ со всеми переживаниями человеческой души, где эмоции буквально захлестывают артиста, и он уже не думает о красоте вокальной линии, а живет на сцене полноценной жизнью. Композиторы-веристы ускорили уход старой итальянской школы и прочно внедрили, если так можно сказать, в оперное искусство новый стиль, существующий по сей день!

Но вернемся к Фернандо де Лючия. Увлекся он пением рано, фактически как только прошла мутация и открылся голос. Однако родители советовали ему продолжить музыкальное образование как инструменталисту. Они говорили: «Голос дело ненадежное – сегодня он есть, а завтра пропал, так что играй на фаготе и контрабасе». Обучался Де Лючия в Неаполитанской консерватории Сан-Пьетро.

Когда его тенор окончательно сформировался, он начинает заниматься у маэстро Б. Корелли, но вскоре переходит в класс В. Ломбарди, не менее маститого педагога в той же консерватории. Голос начинающего вокалиста быстро прогрессировал. Я уже рассказывал, как город за городом, страну за страной и даже континент за континентом завоевывал герой моего сегодняшнего рассказа. Остановить его было уже невозможно – были, если можно так выразиться, покорены: Мадрид и Барселона, Париж и Брюссель, и снова Лондон, но уже «Ковент-Гарден». Не забыл Де Лючия посетить и Россию. Среди своих современников он, конечно же, занимает свое особое место. Его искусство, в основном, следует вокальным традициям ХIХ века, т. е. канонам старой итальянской школы. А уж поклонников той школы было предостаточно, так как вокальная техника была на грани фантастики. Впервые имя Фернандо де Лючия я услышал от своего педагога по вокалу Геннадия Адена. Кстати, некоторое время он совершенствовался в Италии. Геннадий Геннадиевич назвал его одним из самых любимых вокалистов. Добавлю, что педагоги тех времен больше внимания уделяли технике звукоизвлечения и долго и кропотливо над ней работали, пока не доводили ее, если не до совершенства, то хотя бы до высокого уровня. Сейчас же педагоги занимаются только постановкой голоса (опора звука, диапазон, резонаторы).

Как же дальше развивалась карьера Де Лючия? Только по восходящей лестнице! В 1893 г. уже прославленный итальянец поет на первой сцене мира нью-йоркской оперы «Метрополитен». Первой партией был Хозе в опере Ж. Бизе «Кармен». Труднейшая партия, причем, обычно ее поют драматические тенора. Напомню вам, что в те годы не было разделений на лирические и драматические голоса. Если ты тенор, то пой и Ленского, и Отелло. Уверен, что Де Лючия пел такие партии, как Хозе и Канио в свойственной ему манере, заботясь прежде всего о вокальной стороне партии, о ее красоте и т. п. Добавлю, что Кармен в том памятном спектакле пела знаменитая французская певица Эмма Кальве. Американский сезон для Де Лючия был коротким – всего один год. Кроме Нью-Йорка он покорил Чикаго и на этом решил закончить знакомство с американским слушателем. Несмотря на кажущееся обилие гастрольных поездок, основная деятельность артиста прошла на итальянских сценах. У Де Лючия было много предложений петь в Европе, причем на первых сценах, к коим относились, да и относятся сейчас, такие театры, как лондонский «Ковент-Гарден» и миланская «Скала». Однако премьер предпочитал родные стены театра «Сан Карло» в родном ему Неаполе.

И все же не могу не вернуться к случаю, когда Карузо был освистан. В чем дело? Почему? Поклонники? Клакеры? Большинство специалистов сходятся в том. что большой ошибкой Энрико Карузо было решение выступить в Неаполе, в театре «Сан Карло», где на Де Лючия молились, в партии Неморино в опере Г. Доницетти «Любовный напиток». Эта партия, как никакая другая, хорошо укладывалась в каноны старой итальянской школы с ее украшениями и прочими тонкостями, о которых я вам уже рассказывал. Энрико Карузо, один из основателей веристской вокальной традиции, никак не мог соревноваться с гением высочайшей вокальной техники. Де Лючия пережил Карузо и в 1921 г. пел на похоронах великого соотечественника.

Основу репертуара Де Лючия составляли итальянские и французские оперы ХIХ века. Его любимыми композиторами были: Россини, Беллини. Доницетти, Верди, Бизе, Гуно, Тома. Из немецких композиторов в его репертуаре были представлены всего две оперы. Это «Дон Жуан» В. Моцарта и «Лоэнгрин» Р. Вагнера. Когда в 90-х гг. появились первые оперы композиторов-веристов, Де Лючия стал их исполнять как в Италии, так и за ее пределами. Он был участником премьер трех опер Пьетро Масканьи: «Друг Фриц» (Римский театр «Констанци») в 1891 г., «Сильвана» (Милан, «Ла Скала») в 1895 г. и «Ирис» (театр «Констанци»), 1898 г. Кстати, «Друга Фрица» Де Лючия спел и на сцене «Мет», причем, опять-таки был первым. Произошло это в 1893 г. Середина 90-х была, если можно так выразиться, для Де Лючия чрезвычайно урожайной. Он был первым исполнителем Канио в «Паяцах» Р. Леонкавалло на сценах «Метрополитен» и «Ковент-Гарден». Когда на сцене лондонского «Ковент-Гардена» было решено поставить «Сельскую честь» П. Масканьи, то было принято решение пригласить в первую очередь уже тогда знаменитого Фернандо Де Лючия. В том театре, на рубеже веков, великий тенор первым исполнил и Марио Каварадосси в «Тоске» Джакомо Пуччини.

Так с именем певца старой итальянской школы связано распространение веристских опер, хотя Де Лючия, как я уже говорил, не считался «специалистом» в подобном репертуаре. Однако сам факт исполнения таких партий, как Канио и Туридду, свидетельствует об огромных возможностях той вокальной школы, одним из последних представителей которой был Фернандо де Лючия. К счастью, я имею диск-гигант с записями величайшего певца. Фирма грамзаписи «Мелодия» выпустила эту пластинку в 1988 г. Единственное, что меня расстроило, это то, что, на мой слух, голос Де Лючия недостаточно реставрировали. Довожу до вашего сведения, что на пластинке записи, сделанные певцом в период 1902-10 гг. Чтобы хорошо реставрировать записи тех лет, необходимо добавлять им форманты, взятые у других певцов. Это очень сложная и кропотливая работа, сравнимая с искусством живописца – ведь надо знать, а точнее, слышать, в каких это сделать пропорциях, чтобы не исказить голос. Какие же произведения записаны на том диске? Назову только композиторов и партнерш певца. Россини, Моцарт, Беллини, Верди, Гуно, Бизе, Тома и Вагнер. Звучат голоса Марии Гальвани и Челестины Бонисеньи. С пластинки звучат также неаполитанские песни, среди которых и «Вернись в Сорренто». У нас в стране была опубликована одна пластинка, а ведь Де Лючия за указанный мною период записал 70 пластинок. Правда, надо помнить, что пластинки были на 78 оборотов и, естественно, на одной пластинке не умещалось даже два произведения. Зачастую приходилось одно произведение записывать на два диска. Довелось мне слушать и такую запись, где выбрасывался целый кусок произведения, чтобы уместить записанное на одном диске.

Хочу напомнить, что голос Де Лючия был легким, гибким и необычайно красивым. Джакомо Лаури-Вольпи называл этого певца «опытным мастером оттенков» и «хитроумным профессором неожиданных эффектов, владевшим тайнами виртуозных переходов» и добавлял, что для пения Де Лючия характерны «сила и бережливость, меццо-воче и неожиданные вокальные взрывы», а его мастерство Лаури-Вольпи называет совершенным. Действительно, записи артиста говорят о его совершенном владении голосом. Добавлю, что многие записи певца быстро разошлись по всему миру. Широко они были распространены и в России. В 1910 г., когда Де Лючия простился с оперной сценой и стал только концертировать, он сделал 30 записей для миланской фирмы «Fonotihia» (неаполитанские песни). Но особенно интенсивно Де Лючия работал в грамзаписи в конце жизни. В 1917-1922-х гг. им было записано около трехсот дисков. Надо признать, что диски эти очень редки. Вероятнее всего, они разошлись среди коллекционеров. Среди поздних пластинок выделяются две оперы: «Севильский цирюльник» и «Риголетто» с участием солистов, хора и оркестра театра «Сан Карло».

Фернандо де Лючия был и видным вокальным педагогом. С 1910 г. и до конца своих дней он преподавал в Неаполе, в консерватории Сан Пьетро, будучи ее бессменным профессором. К нему стремились попасть в класс и приобщиться к секретам мастерства не только начинающие певцы, а и уже сложившиеся личности. Причем, приезжали из разных стран. Среди его учеников – французский тенор Жорж Тиль, прославившийся в 1920–1930 гг., солистка Венской оперы сопрано Мария Немеет и итальянская певица меццо-сопрано Джанни Педерцини, одна из ведущих солисток «Ла Скала» в 1920–1940 гг. Ученики Де Лючия нисколько не копируют его стиль, видимо, опытный маэстро развивал вокальный талант каждого в соответствии с индивидуальностью ученика. Сам Де Лючия сохранял вокальную форму до последних дней жизни. Скончался гениальный певец все в том же Неаполе 21 февраля 1925 г.

Интерес к личности Фернандо де Лючия не ослабевает и по сей день. За рубежом выпущено несколько долгоиграющих пластинок. Несмотря на несовершенство звучания голоса певца на грамзаписи, мы прекрасно знаем, что это была выдающаяся личность. И мы не можем не верить его современникам, которые считали Фернандо Де Лючия вокалистом высочайшего уровня. Это был ярчайший представитель старой итальянской школы, прославленный мастер бельканто. В конце рассказа о величайшем певце можно только воскликнуть: «Брависсимо!»

Карло Галеффи – баритон

Имя выдающегося итальянского баритона Карло Галеффи мало известно в нашей стране. Это, к сожалению конечно, так как певец он высочайшего мирового уровня. Рассказывать о замечательном певце довольно сложно – материала о нем практически нет. А ведь творчество этого незаурядного вокалиста охватывает почти полстолетия итальянского оперного театра! В течение нескольких десятилетий Карло Галеффи, талантливейший певец и незаурядный актер, с неизменным успехом пел у себя на родине в Италии, а также на крупнейших сценах Европы и Америки.

Карло Галеффи родился в Риме в 1885 г. С детства увлекался пением и посещал оперный театр. Родители, естественно, не препятствовали этому, хотя и не представляли его оперным певцом. После мутации у Карло открылся довольно звучный и красивый баритон, который требовал постановки. Хотя надо признать, что многое ему было дано природой и, прежде всего, красивый тембр. Родители, наконец-то, обратили на сына серьезное внимание и даже нашли для Карло известного вокального педагога Теофилло де Анджелис. Надо признать, что последний был не просто известным, а и знаменитым педагогом. Занятия шли настолько успешно, что вскоре встал вопрос о дебюте на оперной сцене, хотя Карло только что исполнилось 20 лет. Театр долго выбирать не пришлось. В столице Италии Риме театр «Констанци» пользуется особой популярностью – он входит в тройку сильнейших театров Италии, имею в виду, естественно, «Ла Скала» и «Сан Карло» в Неаполе. В те годы в театре «Констанци» с огромным успехом шла опера Рихарда Вагнера «Лоэнгрин». В такой маленькой роли, как Королевский Герольд, а именно в ней решено было дебютировать Карло, трудно было проявить себя, но все же поклонниками оперы, пришедшими на спектакль, он был замечен. Стройная фигура, властный взгляд, выразительная мимика и даже орлиный нос – все говорило о том, что новый актер не случайный человек на сцене, имею в виду его актерские данные. Ну, а голос? Как звучал его баритон? А вот тут-то Галеффи произвел настоящий фурор. Его мощный драматический баритон наполнил зал одного из сильнейших театров мира! Каково! А ведь юноша на днях отметил двадцатилетие. Это я уже повторяюсь, и все же… Дебют прошел успешно, но занятия с Теофилло де Анджелис продолжались и, видимо, не напрасно. Ровно через два года, там же, в Риме, но уже в другом театре, именуемом «Адриано», Карло Галеффи вышел на сцену в роли Амонасро в опере Джузеппе Верди «Аида». Партия, написанная исключительно для драматического баритона, как нельзя лучше легла на голос совсем еще молодого певца, можно сказать юноши. В 22 года играть отца Аиды – это что-то. Ну, а как же зрительный зал? Как он реагировал? Трудно представить себе, но думаю, что Нил в тот момент вышел из берегов!