Огонь без дыма

Кто знает, что такое воскресенье,

Тот, может быть, еще научит нас.

«Мне предназначено всё небо…»

Мне предназначено всё небо.

Меня оно, раскрывшись, ждет.

О, если б сил хватило мне бы

Раскрыться так, как небосвод!

Плывут белеющие горы

Над золотом лесных вершин,

Приоткрывая мне просторы

Моей, зажатой в плоть души.

Как почка эта плоть тугая.

Душа моя свернулась в ней

И содрогается, пугаясь

Неизмеримости своей.

«Мне нужно неба очень много…»

Мне нужно неба очень много,

Мне нужно много тишины,

Чтоб доросла душа до Бога,

Перерастая наши сны.

Мне нужно море, нужно поле,

Не разделенное межой,

Чтобы вобрать всю меру боли

И не назвать ее чужой.

«Немое небо было Словом…»

Немое небо было Словом,

Непредсказуемым и новым

В нем смыслы тайные, иные

Бледны, как знаки водяные.

«Миг совершенной красоты…»

Миг совершенной красоты.

Есть миг, в который время встало.

Душа вовнутрь себя вобрала

Господни вечные черты.

И миг, очищенный от сора,

Вдруг стал насыщенным раствором —

Переполненьем бытия,

В котором слиты Бог и я.

«О, Господи, как много сил мне надо!..»

О, Господи, как много сил мне надо!

Да нет, совсем не сил, а тишины,

Чтоб не бояться дьявола и ада,

Чтобы понять, что это только сны,

Что это лишь пугающие тени.

О, Боже, как Ты глубоко молчишь!

Какая тишь нужна для пробужденья!

Шум усыпляет. Пробуждает тишь.

«Бог остается нам не слышным…»

Бог остается нам не слышным.

Плоть – это плоть, а дух есть дух.

Он говорит намного тише,

Чем может различить наш слух.

Да, он не различим для слуха,

Не виден глазу наш Господь.

Дух обратится только к духу

В часы, когда замолкнет плоть.

«Высь в бледно-розовом узоре…»

Высь в бледно-розовом узоре.

Пространство стынет в тишине.

И точно так же, как в просторе,

Свет расправляется во мне.

Богослуженье в небосводе.

Рассветный час глубок и чист.

В сей час из сердца Бог восходит,

Как из набухшей почки лист.

«Нет больше блещущей лазури…»

Нет больше блещущей лазури,

Немого ликованья нет.

Но небо не нависло, хмурясь,

А мягко затаило свет.

Подсвет чуть видимый, случайный,

Высь переливчато бела.

И к сердцу прикоснулась тайна,

И тайна в тайну увела.

«Преображенье… Это очи…»

Преображенье… Это очи

Горе — и дальше, выше гор,

И сердца стиснутый комочек

Развернут вдруг во весь простор.

Настал конец тоске, обиде,

И унялась земная дрожь.

Та к вот когда ты все увидишь.

Та к вот когда ты все поймешь.

«В листве – луча косого нить…»

В листве – луча косого нить,

Плеск, веянье, прохлада.

Деревьям надо только быть,

А большего не надо.

Забуду помыслы свои,

Свои заботы скину.

Всё тише, тише, тише – и

Я с Деревом едина.

Я всей собой прильну к нему —

Совсем недвижны ноги —

И тут-то, тут-то, тут пойму

Всю истину о Боге.

Ну да, пойму сегодня я

Всем сердцем, так, как дети,

Что Он – условье бытия

Для каждого на свете.

И не прервется жизни нить,

Сквозь боль проглянет радость…

Ведь Богу надо только быть,

А большего не надо.

А как распелись соловьи

На празднике Господнем!

Я с ними в Божьем бытии

Участвую сегодня.

«Участвовать в росте деревьев…»

Участвовать в росте деревьев,

В рожденье и росте листа.

Участвовать в миротвореньи,

В восстанье из смерти Христа.

Бог нас не давил своей властью,

Он так нескончаемо тих…

Он только лишь просит участья

В делах чудотворных Своих.

«Совпасть с движением ствола…»

Совпасть с движением ствола,

С направленностью ели,

Чтобы душа, как лес, могла

Идти к незримой цели.

О, только б, только не свернуть,

Следя с сердечной дрожью,

Чтоб совпадали цель и путь

И наша воля – с Божьей.

Деревьям

Когда я с вами, я жива,

Хоть так же, как и вы, безмолвна.

Как не нужны сейчас слова,

Вот в этот час, до края полный.

И как я счастлива, любя

Великий мир без стен и крыши,

Где мне совсем не до себя,

А до Того, кто много выше…

«Я так устала от напастей…»

Я так устала от напастей,

От боли так устала я!

И всё же добралась до счастья

Душа озябшая моя,

Немереного, неземного…

Ну, все названья отрубя, —

До полного: мне стало снова

Не до себя, не до себя…

«И не надо никаких усилий…»

И не надо никаких усилий —

Только эту тишину беречь,

Только слушать плеск незримых крылий,

Только в Божью вслушиваться речь.

Понемногу, о, как понемногу

Совершать совместный с Богом труд.

Дерева наслушаются Бога

И растут, а соловьи – поют.

«В моем уме мильон сомнений…»

В моем уме мильон сомнений,

Но эта влажная листва,

Но этих птиц залетных пенье,

Но эта неба синева…

В моей душе мильон метаний

И неизвестность впереди.

Но это света нарастанье,

Свеченье у меня в груди…

«Листва коснулась головы…»

Листва коснулась головы,

И – то смеюсь, то плачу —

Нежнейший, детский цвет листвы,

Поистине щенячий.

И там, где был вчера сугроб,

Днесь – вал зеленопенный.

Такой вот творческий захлёб

У Зодчего Вселенной!

С зарею сводит Он зарю,

Сплетая светонити.

Да что я столько говорю —

У птиц, у птиц спросите!

«Что ж ты душу вынимаешь…»

Что ж ты душу вынимаешь

Вон из тела, соловей?

День весенний, зелень мая,

Луч, пронзивший тьму ветвей.

Как сквозь зелень света нити,

Голос – горю поперёк.

Мой наставник, мой учитель,

Мой единственный пророк.

«Что знают птицы на рассвете…»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.