Сестра цветов

– Куда подевалась бабушка? – спросила Пайпер.

– Я не знаю, гуляет, наверно, – отозвался Майк.

– Ты давно проснулся?

– Нет, – он почесал затылок, пытаясь поправить взъерошенные волосы, – сколько я всего пропустил, наверно…

– Ничего не пропустил: самое интересное только начинается. Я жду нашей поездки на пароходе, – Пайпер села рядом с братом.

– Да, будет интересно. Северное море, наверно, будет холодным, оно поэтому и Северное, – рассуждал Майк.

– Нет, сейчас почти лето. …Я не думаю, что будет холодно.

– Мы будем недолго плыть… – грустно вздохнул Майк.

– Всего четыре дня… А может, чуть больше. Но что тебе море? Разве тебе не хочется поскорее приехать?

– Хочется. Но все-таки в путешествии надо тоже наслаждаться дорогой.

Пайпер многозначительно поглядела на брата. Иногда он просто выводил ее из себя своими глупостями, но порой он поражал ее умными мыслями.

Пришла миссис Смитсон: она разговорилась с какой-то женщиной в цветном платье, а потом, когда темы для разговора закончились, она решила вернуться и проверить, как там внуки. Солнце за окном уже садилось, и его мягкие лучи озаряли долину, по которой ехал поезд. А какая красота была вокруг! Деревья на холмах, покрытых изумрудно-зеленой травой, уютно расположившиеся маленькие и большие ранчо. Майк и Пайпер порой замечали стада овец, похожих на белые пузыри, а порой поезд проезжал мимо таких красивых лугов, где уже расцвели первые цветы.

А потом они по очереди рассказывали разные истории. Когда солнце село и за окном нельзя было ничего рассмотреть, Майк принялся рассказывать таинственным шепотом страшилки, чтобы напугать сестру и бабушку. Но миссис Смитсон лишь улыбалась в ответ на эти байки о «поездных тарантулах», ведь это же выдумки, зато по выражению лица Пайпер Майк догадался, что хоть она и пытается улыбаться, она все же ерзает, словно пауки уже ползут по ее одеялу.

– А ты знаешь, Пайпер, какие они коварные, эти пауки! – серьезно продолжал Майк. – Сначала ты ничего и не чувствуешь, а потом, словно что-то маленькое и волосатое… у тебя на руке…

– Да хватит тебе! – воскликнула Пайпер, нахмурившись. – Это же поезд – здесь нет пауков!

– Почему нет? Здесь могут быть и крысы, – безучастно сказал Майк, спокойно глядя на то, как сестра бледнеет, – а пауков могут принести с собой люди – в сумках, в карманах…

– Фу, Майк, прекрати немедленно! – Пайпер встряхнула одеялом, а потом повернулась на бок, укрывшись им по плечи. – Всем спокойной ночи.

– Я бы на твоем месте пошарил рукой на полке – вдруг маленький волосатый друг уже ползет по тебе… Пайпер! Он у тебя на волосах!!!

– А-а-а-а! – завизжала Пайпер, быстро скинув с себя одеяло и замотав головой.

Задремавшая миссис Смитсон проснулась от испуга. Громкий визг разбудил, казалось, весь поезд. Наступила тишина, а потом послышался гул тихих недовольных голосов.

Майк, довольный своей шуткой, громко рассмеялся.

Лохматая и напуганная, Пайпер бешеным взглядом уставилась на брата:

– Я… Я сейчас убью тебя! – она прокричала, вылезая из-под одеяла. Майк, быстро соскочивший со своего места, выбежал из купе и полетел по узкому коридору, смеясь на ходу, а Пайпер кинулась за ним. Дети убежали в другой конец поезда. Только когда они скрылись под изумленные взгляды пассажиров, миссис Смитсон с ужасом поняла, что сейчас ей придется ловить их и успокаивать.

Но они быстро вернулись, успокоились, а потом еще долго не могли уснуть. Под самое утро, когда рассвет начал окрашивать небо в розовый цвет, миссис Смитсон долго не могла разбудить ни Майка, ни Пайпер – так сладко они спали в утренней прохладе, убаюканные стуком колес. Они не знали, что поезд уже подходит к Монтрозу, в порту которого им суждено было пересесть на «Сью-Эрри» – большой пароход, который быстро доставит их в Абердин.

Весь день Пайпер дулась на брата. А он лишь добродушно смеялся, все время напоминая ей, какое выражение лица у нее было, когда она услышала о пауках.

Когда они поднялись на борт, и пароход отплыл, холодный ветер, налетевший с моря, загнал детей и миссис Смитсон в каюту, где они просидели до трех часов. Потом выглянуло солнце, залив палубу мягким светом. Облака где-то далеко неподвижно висели над морской гладью. Вся мощь воды, величие движущихся тонн – все это заворожило и Майка, и Пайпер. Миссис Смитсон сидела под зонтом, читая журнал, а Майк и Пайпер не отходили от перил – красота моря пленила их. Люди бродили по палубе, медленно прогуливаясь, и только двое – сестра и брат неподвижно следили то за чайками, то за волнами, которые то и дело врезались в борт «Сью-Эрри». Море было великолепным, особенно его цвет: смесь серого с голубым. Пароход шел медленно, и в то же время чувствовалось, как он уносит своих пассажиров все дальше и дальше от берега.

– Через два дня, примерно в полдень, мы уже будем стоять в порту Абердина, если погода будет хорошая, – сказала миссис Смитсон, глядя поверх журнала на детей, которые подошли к ней.

– Почему так скоро? – спросила Пайпер.

– Потому что этот пароход очень быстрый, как и поезд, – ответил Майк.

– Дело не только в этом, – сказала миссис Смитсон, переворачивая страницу, – просто вы не замечаете, как быстро летит время. Вы и оглянуться не успеете, как скоро мы будем стоять на суше, с чемоданами в руках.

Майк и Пайпер растерянно переглянулись.

Но миссис Смитсон уже погрузилась в чтение. Эти слова не затронули ее: она уже давно привыкла к тому, что ты успеваешь по-настоящему оценить сегодня только с наступлением завтра. И вся эта дорога, какой бы длинной она ни была, уже очень скоро закончится, и ей придется искать слова для разговора с Лили. Очень скоро они приплывут в порт Абердина, каким бы это событие не казалось далеким.

И убеждения миссис Смитсон нашли свое подтверждение, когда Майк с задумчивым лицом взял чемоданы за ручки, а Пайпер дважды переспросила миссис Смитсон: «Правда ли, что они уже подплывают к порту?»

И это была чистая правда. Дети сами убедились в этом, когда через два дня, в одиннадцать тридцать, полоска суши с различными постройками и кораблями у берега неожиданно появилась перед ними.

Глава III

Лошадь шла рысью, а большие деревянные колеса то и дело скрипели, подпрыгивая на маленьких камнях и холмиках. Телега ехала быстро, но Майк успевал рассмотреть все, что окружало его в неизведанном краю.

Вот и сбылись его ожидания. Правда, не совсем так, как он хотел. Этот кучер точно не шофер, а эта старая телега и лошадь не черная машина, на которой он хотел приехать в гости к своей новой бабушке, но все это было гораздо веселее и словно пахло приключениями. Иные чувства испытывали его сестра и бабушка. Лицо Пайпер было задумчивым, скорее грустным; пару раз она спросила что-то у миссис Смитсон, а потом опять принялась молчать. Майк сидел у самого края, положив руки на чемодан: ему даже нравилось ехать вот так, чувствуя каждую каменистую кочку под колесами телеги, каждую неровность земли.

Миссис Смитсон молчала. Эти деревенские ужасы, как она называла их, ей были совсем не по душе. Она даже не скрывала своего недовольства. Когда, сойдя с парохода, они стали искать извозчика, чтобы добраться в Элл-Роррию, ее пару раз назвали «мамашей», но она не захотела иметь дело с грубиянами, а потом все-таки отыскался более-менее приличный человек, у которого была телега и который знал, как добраться из порта прямо в деревню.

И вот они уже едут по холмистой дороге Шотландии, а кучер напевает себе под нос какую-то непонятную песню. Солнце начинало пригревать, правда, здесь чаще дул промозглый ветер, а ледяное дыхание моря шевелило высокие заросли у дороги. Однако по небу, посчитал Майк, плыло всего лишь три облака: одно было большим, и тянулось по небу где-то далеко, а два других, похожих на рваные куски ваты, медленно парили прямо над ехавшей телегой.

– Как здесь красиво! – наконец нарушил тишину Майк.

Они проезжали мимо леса, а справа от них был небольшой луг, старый забор которого, сделанный из тонких бревен, весь порос дикой лозой и люцерной. Деревья возвышались на фоне зеленеющей травы, и испускали приятный запах хвои. Сосны и дубы, раскинув свои старые разросшиеся ветви, величественно покачивали ими, как только слабый ветерок налетал на рощу. Пчелы носились над травой, пролетали над лошадью, заставляя Пайпер отмахиваться и дергаться в разные стороны. Веселой и беззаботной казалась природа вокруг, а Майк знал, что это только начало лета, потому что скоро все зацветет еще сильнее и каждый день будет еще прекраснее. Лес окончательно оживится с приходом лета, и уже скоро они будут гулять каждый день, бродить по тропам в чащах, лазать по деревьям. Майк весело посмотрел на скучное лицо сестры: нет, она, наверно, не захочет лазать. Пайпер сейчас озабочена тем, как бы ей поскорей найти себе подругу или две, чтобы каждый день проводить с ними. А ему, Майку, не нужно многого – лишь бы погода была хорошей. А остальное ему обеспечит природа – эти леса, море и все прочее, что есть в этом краю.

Около часа все молчали, рассматривая деревья вокруг. Потом тишина была нарушена:

– Долго ли еще ехать? – Пайпер повернула голову, глядя в спину кучеру. Он помолчал минуту, а потом ответил:

– Не волнуйтесь, мы очень скоро приедем.

– Мне кажется, здесь не живут люди, – пробормотала Пайпер, а миссис Смитсон продолжала молчать.

– Что значит нет? Видите этот поворот? – кучер указал рукой куда-то вперед, где дорога поднималась на холм.

– Да, ответила Пайпер.

– Сейчас мы поднимемся, и вы все увидите.

– Увидим что? – не могла успокоиться Пайпер, но прошла минута – и все, кроме кучера и миссис Смитсон, затаили дыхание.

Между двумя лугами показались маленькие домики.

– Добро пожаловать в Элл-Роррию! – весело воскликнул кучер, а потом, когда лошадь пошла на спуск, снова запел свою песню.

Пайпер взглянула вдаль, а потом улыбнулась, услышав счастливый смех брата.

– Вот оно! Приехали! Наконец-то! – почти закричал Майк.

– Тихо, тихо, – поспешила успокоить его миссис Смитсон. Она вспомнила случай в поезде, и ей больше не хотелось позориться.

Лес словно окружал крошечную деревушку. Маленькие домики, которые стояли напротив друг друга, казалось, утопали в зелени лугов. Целый табун лошадей мирно пасся около забора, пожевывая траву. Дорога, которая сворачивала в центр деревни, уходила куда-то вдаль, где деревья смыкались. Кучер сказал, что там – чаща, а за ней – спуск к морю. Если подняться повыше – на холм, у которого уютно расположилась Элл-Роррия, то можно увидеть реку Ди. По ее водам можно было приплыть в Абердин.

Пайпер и Майк замерли в телеге, предвкушая что-то совсем необычное. Они никогда не бывали в настоящей шотландской деревушке. Вот-вот, буквально через десяток минут они узнают ее – эту тайну, которую почему-то хранили от них все эти долгие года.

Дети поглядели на миссис Смитсон. Но что стало с ней? Она побледнела, и еще не проговорила ни одного слова. Майк хотел было спросить ее о чем-то, но Пайпер одернула его за рукав. Она поняла: миссис Смитсон предстоит непростая встреча, так же, как и им. Телега медленно катилась по дороге, которая тянулась через всю деревню, и редкие прохожие оборачивались, глядя на необычную для их глаз одежду детей, сидящих на чемоданах. Еще около порта кучеру был сказан адрес, и теперь он вглядывался в дома, проезжая мимо них, пытаясь прочитать табличку с номерами.

– Где-то здесь, мы уже близко… – сказал кучер, придерживая вожжи. – Я думаю, что этот дом где-то здесь… – он повернулся, глядя на миссис Смитсон. «Неужели прошло столько времени, а бабушка все еще помнит этот адрес?» – подумала Пайпер. Миссис Смитсон поглядела на кучера поверх очков, а потом, поправив шляпку, сказала ему ехать до конца деревни, а потом свернуть направо.

– Разве там кто-нибудь живет? – спросил кучер, когда они тронулись с места.

– Да, – поспешно ответила миссис Смитсон, – здесь дома стоят рядом, но если проехать еще немного, то вы увидите поместье.

– Поместье? – удивленно повернулся кучер.

– Ну… так она его называет… «Золотой одуванчик». Это ее дом, а рядом – ее участки, и все обнесено забором. Вы, должно быть, увидите табличку…

– А-а-а-а, точно, – закивал вдруг кучер, – это, наверно, та сумасшедшая… я слышал про нее – будто бы живет отдельно от всего мира, уединившись в своем доме… Чокнутая бабушка…

– Ну почему же бабушка? – спросила миссис Смитсон, – ей же пятьдесят четыре…

Наступило неловкое молчание. Кучер взглянул через плечо на свою пассажирку, а затем молча уставился на дорогу.

Дети молчали. Телега поехала дальше, и когда маленькие домики остались позади, кучер повернул лошадь направо.

Редкие деревья, выступавшие из лесной чащи, начинавшейся неподалеку, оставались позади, когда телега уже проехала Элл-Роррию. Теперь она ехала по вытоптанной дороге в неизведанном направлении.

– «Золотой одуванчик» – медленно прочитал Майк вырезанную надпись на старой табличке, торчавшей у дороги, когда из-за поворота показался забор и не очень большой дом. Телега замедлила ход, и дети с интересом уставились на здание: кто знает, может быть, прямо сейчас их встретит новая бабушка?

Дом был сложен из бревен. Через старый зеленый забор, выцветший от времени, пробирались желтые головки одуванчиков между кустов крапивы. Верхний этаж смотрел тремя старыми окнами, уютно расположившимися среди древней древесины стены. Под самой крышей было одно единственное крошечное круглое окно в античном стиле. Но весь этот дом, от забора и до самого верхнего окна, казался очень уютным.

Кучер натянул вожжи.

– Вот и приехали, – заключил Майк.

– Приехали, – повторила миссис Смитсон, почти со вздохом, словно оглядываясь назад – еще на перрон Перта.

Она расплатилась с кучером, а потом, когда все трое остались посреди дороги, глядя вслед уезжающей телеге, Пайпер задала вопрос:

– Ну что, постучимся? Может быть, нас уже заждались.

– Нас уже давно заждались, – сказал Майк. Миссис Смитсон бросила на него взгляд, но он этого не заметил.

Они подхватили свои сумки и чемоданы, а потом, оглядываясь по сторонам, подошли к калитке. К их удивлению – она оказалась открытой.

Майк зашел первым. Пайпер, поколебавшись секунду, тоже вошла, оглядываясь по сторонам, а за ними – миссис Смитсон, осторожно, словно ступала по болоту.

– Идемте скорее, идемте! Что вы так медлите? – спросил Майк шепотом.

– Почему шепотом? – спросила его Пайпер. Майк поглядел на нее: так тихо было вокруг, в этом неизведанном месте, что он не мог нарушать это спокойствие излишними криками и возгласами. Только ветер еле слышно шумел листьями и в высоких кронах громко чирикали птицы.

Оставив сумку на траве около детей, миссис Смитсон, держась за старинные резные перила, уверенно поднялась по крепким деревянным ступенькам, которые скрипели под каждым ее шагом.

Она громко постучалась в деревянную дверь три раза. Майк замер в ожидании, сжимая ручку чемодана. Пайпер тоже уставилась на дверь.

Молчание в ответ. Птицы тихо щебетали на деревьях позади них, но дом молчал – никто не услышал громкого стука.

Миссис Смитсон вопросительно посмотрела на дверь. Затем она постучала еще три раза – более настойчиво.

Молчание.

– Бабушка, ты куда? – спросила ее Пайпер, когда миссис Смитсон спустилась с порожек, направляясь к калитке.

– Подождите, дети, сейчас мы ее найдем… – сказала миссис Смитсон, наклоняясь к своей сумке.

– А не надо никого искать, – послышался голос совсем рядом.

Все трое обернулись.

– Джоуси, подлей-ка детям побольше молока, а ты, Эффел, подай еще картошки с беконом, – Лили указала рукой на сковородку. Миссис Смитсон, Майк и Пайпер уже сидели за столом, голодные с дороги, уплетая обед, который им предложила великодушная хозяйка. Миссис Смитсон повернулась, чтобы взять сковородку, которую протягивал ей мужчина с бородой, а потом аккуратно, чтобы не испачкать рукава своего жакета, подложила детям еще по одной порции.

И вот они уже сидят за столом. Пару минут назад, во дворе, когда они втроем услышали голос, они обернулись – и увидели ее.

Лили, их новая бабушка, которую они никогда не видели, стояла перед ними. Ее внешность немного удивила их: Лили вряд ли была похожа на свою старшую сестру, хотя схожесть между ними все же можно было уловить. Эти светлые прямые волосы, едва касающиеся плеч, смеющиеся и серьезные в один момент голубые глаза, аккуратные губы с небольшими ямочками около уголков, стройная, почти девичья фигура – все это вряд ли напоминало более чем зрелую женщину, скорее, наоборот, это больше было похоже на девушку, которая каким-то образом смогла сохранить нежность молодости через столько лет. Сначала Майк не смог вымолвить ни слова. Пайпер тоже вздрогнула и, обернувшись, уставилась на незнакомку. Лишь миссис Смитсон хладнокровно посмотрела на свою сестру: она узнала ее. Время пролетело незаметно, как всегда, словно это было большое путешествие на пароходе, вроде «Сью-Эрри». И каким большим сроком ни казался промежуток времени, длиною в тридцать лет, миссис Смитсон даже не вздрогнула, и не подумала это сделать – это была ее сестра. Та, которую она видела почти вчера, тридцать лет назад.

– Ну, наконец-то вы приехали! – радостно воскликнула Лили после наступившего молчания. Она стояла там, где она появилась – и лишь ее глаза с веселым задором смотрели то на детей, то на миссис Смитсон.

Первым опомнился Майк.

– Тетя Лили! Я так рад вас встретить! Так рад! – он подошел к ней, не спеша, а потом ринулся в объятия, когда она с улыбкой присела, простирая к нему руки. Лили радостно засмеялась, отчего Пайпер рассмеялась тоже и подбежала к своей новой бабушке.

Дети обнимались с Лили – от нее почему-то словно отходили лучи, едва уловимые, теплые лучи, которые с первых секунд очаровали ее внуков. Им даже не верилось, что их новая бабушка так молодо выглядит: разве такое возможно? Она улыбается и смеется, совсем как девчонка, совсем как Пайпер!

Миссис Смитсон неловко двинулась навстречу своей сестре, а когда та освободилась от объятий Майка и Пайпер, то неожиданно сделала рывок и обняла миссис Смитсон. Дети радостно засмеялись. Старшая сестра наконец-то увиделась с младшей.

– Ну что, после такой радостной встречи я прошу вас в дом! – весело сказала Лили и засмеялась. Ее глаза сияли, как два сапфира. Она была безумно счастлива приезду гостей.

Они вошли в дом, и прежде чем отправиться на кухню, остановились внизу. Двое мужчин лет тридцати пяти – один с бородой, а другой со смеющимися глазами – вышли откуда-то из глубины дома и, поздоровавшись, стали, глядя на гостей.

Миссис Смитсон была удивлена. Все это время она думала, что ее младшая сестра живет одна, а теперь откуда-то появляются эти двое мужчин. Слишком они молоды для нее…

– А сейчас я познакомлю вас со своими друзьями, – сказала Лили. Она улыбалась, и ее глаза интригующе блестели. Майк поставил чемодан и уставился на незнакомцев. Пайпер тоже было интересно узнать о друзьях ее новой бабушки.

Лили подошла к мужчинам, и один из них, со смеющимися глазами, улыбнулся и поглядел на нее.

– Это мои старые друзья, – начала Лили. – Дети, это Эффел, – она указала взглядом на мужчину с бородой. Тот кивнул. – Он не очень разговорчивый, но очень добрый. А это Джоуси, его закадычный друг.

– Я люблю шутить, так что думаю, нам будет весело, – засмеялся Джоуси таким заразительным смехом, что Майк и Пайпер не выдержали и засмеялись тоже.

– Ну вот, – сказала Лили, – не будем все стоять здесь – лучше пройдемте на кухню. Голодные наверно, – она жестом пригласила Эффела и Джоуси следовать за ней, а потом позвала остальных. Чемоданы остались в коридоре у старинной лестницы, когда голодные Майк и Пайпер вошли в кухню. Миссис Смитсон медленно последовала за ними.

И вот они уже сидят за столом, в таком уютном большом доме, с почти незнакомыми, но с такими добрыми людьми.

– Мы так обрадовались, когда узнали, что у нас есть шанс посетить ваши места! – начала Пайпер. Она чувствовала, что очень хочет поговорить и с Лили, и с Эффелом и Джоуси. – Расскажите, как вы живете. Мама говорила, что здесь неподалеку есть лес, настоящая чаща, а также море.

Лили на секунду засмотрелась на Пайпер, словно выискивая в ней сходство с племянницей Эшли.

– Все это и вправду есть, – ответил Джоуси.

– Да, здесь такие замечательные места! Просто глаз радуется, – Лили поставила кружку на стол, а потом поглядела на своих гостей. – Лето начинается, цветы уже цветут, бабочки летают. Море еще холодное. Иногда сюда налетает ветер, частенько идут дожди, но пока вот уже две недели как не выпало ни капли.

– А есть здесь река? – спросил Майк.

– Да, если подняться на Троллиный холм, а потом спуститься в его низину. Там течет река Ди. Мы часто ходим туда рыбачить, там течение спокойное. Я думаю, вы все это еще успеете посмотреть, потому что у нас будет много времени, – при этом Лили посмотрела на свою сестру. Миссис Смитсон молчала. – Ну да ладно, говорить о красоте этих мест, я думаю, не стоит, – Лили посмотрела на Эффела и Джоуси, и те согласно кивнули, – вы все сами увидите, тут не нужно слов. Расскажите лучше, чем вы все это время занимались, чем занимаетесь и чем планируете заниматься – бабушка хочет знать все о своих внуках.

– Я люблю приключения! – нетерпеливо начал Майк. Пайпер закатила глаза, будто вспоминая, сколько хлопот ей и ее маме принесло это хобби. Лили многозначительно кивнула, любопытно глядя на Майка, а потом она стала слушать внука более внимательно, угадывая в словах мальчика свою страсть.

– В нашем городе не очень много маршрутов для путешествий. Есть, конечно, места, где хотели бы побывать все мальчишки с окраин. И в некоторых мне самому удалось побывать! Вы бы видели наш порт! Там, правда, совсем немного кораблей – приходят и уходят, иногда заплывают большие судна, даже проводят у нас целые месяцы. Еще там много больших ящиков и доков – попасть туда практически невозможно… Правда, один раз мы с приятелем забрались в один…

Миссис Смитсон ужаснулась и строго посмотрела на Майка. Но тот, при виде заинтересованных слушателей, увлекся рассказом еще больше:

– Я часто хожу на реку. Есть места около нашего порта, где много миног – туда ходят на промысел, и мы с ребятами почти всегда возвращаемся с полным уловом.

– У нас в реке Ди очень много миног, – согласно кивнула Лили, – а также тут ловятся щуки и алозы. Я люблю рыбачить – в этих краях все любят рыбачить. Я думаю, завтра ранним утром непременно отведу вас на реку, возьмем удочки, посидим, а заодно посмотрите здесь все.

– Правда? – обрадовался Майк. Он поглядел на миссис Смитсон, как бы спрашивая ее разрешения, но она смотрела ничуть не строго, а наоборот, как бы говоря: теперь слушайтесь тетю Лили, она здесь главная.

– Ну, хорошо. Теперь ты, Пайпер, – Лили поглядела на нее, – что тебе нравится?

Джоуси и Эффел молча наблюдали за гостями. Во время разговора на них никто не обращал внимания, лишь миссис Смитсон не сводила с них пристального взгляда. Что-то ей казалось подозрительным, и она никак не могла понять, что именно.

– Вы знаете, – улыбнулась Пайпер и опустила глаза, оттого что все начали смотреть на нее, – я много чего люблю… Мне нравится вышивать, мне нравится читать, а также я люблю гулять: не спеша бродить по аллеям, дышать свежим воздухом…

– О-о-о, – протянула Лили, – в наших местах ты будешь гулять каждый день! Здесь такой воздух! Особенно когда заходишь в чащу в Сосновый лес – оттуда просто невозможно уйти, – она улыбнулась, глядя на девочку. Если ты перед дождем сходишь в рощу, то поймешь, чего так не хватает в пыльных городах; машины захватили этот мир, они дают человечеству возможность совершать все быстро, но взамен забирают блага, которые с древних времен принадлежали людям, – лицо Лили стало серьезным, и одновременно веселым, потому что ее глаза всегда излучали радость и смеялись, подобно глазам Джоуси. – Я люблю эту природу, и я думаю, вы очень скоро полюбите ее так же сильно, как и я.

– А почему вы называете места такими странными именами: Золотой одуванчик, Троллиный холм, Сосновый лес? Что это? – вдруг спросил Майк.

– Ты знаешь, это ведь мои родные места, такие древние, как я, – Лили засмеялась, а с ней вместе Джоуси, после которого все, кто сидел в кухне, не могли удержаться, чтобы не посмеяться, – я называю их так, потому что почти с каждым из них связана своя история.

– Ничего себе, – сказал Майк. Он почувствовал, что даже места вокруг этого странного поместья пропитаны загадками и тайнами, и у него впереди еще целое лето, чтобы их разгадать.

– Хороший вопрос ты задал, – сказала Лили, когда смех утих, – я никогда не задумывалась о том, почему я даю имена местам. Дело, наверно, в том, что я тут вроде лесничего… Уже как двадцать с чем-то лет… – при этих словах Лили Майк посмотрел на свою молодую бабушку с еще большим уважением и восхищением: много у кого есть бабушка-лесничий, которая знает, как ловить миног? – И мне даже не нужны никакие карты, – продолжала Лили, потому что все стали заинтересовано слушать ее. – Здесь все, что окружает и вас, и меня – все это становится таким родным, таким любимым, что ты готов видеть это каждую зиму и весну, а за ними и каждое лето с осенью, а потом весь круг заново… Природа никогда не надоедает. С каждым сезоном она приобретает новые краски, по-новому наряжается, и привычные места становятся чуточку необычнее. Это прекрасно, – она поглядела куда-то вперед себя, а потом улыбнулась. Говорить начал Джоуси.