О, тайные природы письмена… Светопоэма

«Узор ветвей и нежность облаков…»

Узор ветвей и нежность облаков,едва плывущих по небесной сини,освобождают душу от оковусталости, тревоги и бессилья…

«…А запрокинешь голову, и там —…»

…А запрокинешь голову, и там —и в Небесах и в ближнем поднебесье —такой покой, такое равновесье,что воспаришь душою к Небесам.

«И даже если тучи набегут…»

И даже если тучи набегут,в их чёрных, развевающихся гривахпредвосхитишь ты радугу-дугувсе семь цветов и сотни переливов.

«Движение, скорость в том облаке белом…»

Движение, скорость в том облаке белом,как будто умчаться оно захотелоот грозной погони, от чёрной погони,где чёрные тучи – как чёрные кони!А мне-то, казалось бы, – что мне за делодо тучи гривастой, до облака белого?Но черные гривы летящих конейи белые гривы летящих конеймне помнить дано до скончания дней.

«Вы так близки мне, облака…»

«О, Господи… какие облака…»

О, Господи… какие облака…И тянется, и тянется руказапечатлеть – в рисунке ли, на фото —высокую – Небесную! – работу…

Здесь, волю дав воображенью, мыувидим туч чернеющих холмы.Чуть выше взгляд – и перед нашим взоромпредстанут туч чернеющие горы.

«А это – чем не сфинкс, не лев крылатый…»

А это – чем не сфинкс, не лев крылатый,голубизной небесною объятый?И, может быть, в стихии грозный часон защитит от новых бедствий нас…

«Есть в небе тропинки свои и дороги…»

Есть в небе тропинки свои и дороги.Они нас уводят от чувства тревоги,от разных напастей – обида, беда ли —в такие прекрасные светлые дали…

«Вы были целостным, большим…»

Вы были целостным, большим,хоть были неба частью,и сверху – свыше! – боль душисмягчали мне участьем

«Но на моих, моих глазах…»

Но на моих, моих глазах,здесь и сейчас – увы и ах —от ветра, может быть, увы,вдруг… стали рассыпаться вы.

«Зимой и летом, и весной…»

Зимой и летом, и весной,в любое время года,вы, облака, всегда со мной —как дар самой Природы.Вас, виденных воочью,я вспоминаю ночью,и память та светла, легка —вы так близки мне, облака.Вы были целостным, большим,хоть были неба частью,и сверху – свыше! – боль душисмягчали мне участьем.Но на моих, моих глазах,здесь и сейчас – увы и ах —от ветра, может быть, увы,вдруг… стали рассыпаться вы.…Зимой и летом, и весной,в любую непогодувы были, облака, со мной,внимая с небосводана то, как я живу, дышу,на радость и тревогу…И вот теперь я вас прошу,вас, тех, кто ближе к Богу,я так прошу вас, облака,вас, виденных воочью:хотя б на час, на миг, пока, —не рассыпайтесь в клочья!

«Вы объяснить сумели мне бы…»

Вы объяснить сумели мне бы,да, Вы, Божественное Небо,как в мире, суетном без меры,нам относиться к Знакам Веры?И тихо мне сказало Небо:– Заботясь о насущном хлебеи о душе, – не суетитесь,в меня внимательней всмотритесь:я то спокойно, то сурово,то радостно, а то печально…Важней не Знак, а Вера в Слово,что есть (и было…) – изначально.

«Потом, совсем потом, уже в тиши…»

Потом, совсем потом, уже в тишискажу себе, припомнив птичью стаю:не всё – не всё! – разгадывать спеши,в душе храня Небес живую тайну.

«Осенние кроны и синь поднебесья…»

Осенние кроны и синь поднебесьятак слиты, как слово и музыка в песне.А разум стремится понять, разгадать —земная, небесная то благодать?Но сердцу не нужно такого деления —дороже ему этот свет единения…

«Ты, Дерево, живое существо…»

Ты, Дерево, – живое существопо-своему изогнут каждый ствол,причёска – крона, рубище – кора…А осенью, когда придёт пора, меня обнимет жёлтый листопад — кудрей твоих пленительных каскад. Восьмое чудо, чудо из чудес, о, Дерево, ты и одно мне – лес!

«Слов не ищи – молчаньем отзовись…»

Слов не ищи – молчаньем отзовисьна эту красоту, на эту высь,на сочетанье нежности и силы,на единенье Неба и Земли,на Дерево, что их соединило…И этой нераздельности внемли.Врастая корнями в Землю,а кроной держась за Небо,ты, Дерево, подтверждаешьжизнью своей и статью,что нет ничего надёжнееи нет ничего дорожетой «золотой середины»,что жизни даёт устойчивость.Но Человек – исключениеиз этих природных правил —мечется между крайностями…Но этим живёт и – творит.

Как в природе этакое строится?

Как в Природе этакое строится?Трое – вместе… А точнее – Троица.…И вьюги-метели мели,и ветры холодные дули,но вместе деревья рослии к небу листву дотянули.

Стволы и корни

Стволы и корни. Их не разделить:из них, по ним Природа тянет нитьк зеленым листьям, их живому буйству…Не отходи. Дыши. Учись. Любуйся.

Стволы и листья

От земли совсем недалекоиз ствола пробились к свету листья…И на сердце сразу так легко,и светлей, спокойней, мягче мысли.

Кроны

Кроны – как высокие короны.А над ними – выше, выше, выше! —звуки сфер, небес святые звоны…Только я не вижу и не слышу,даже взгляда вверх не поднимаю, —только кронам я сейчас внимаю.

«Душа наполненно-светла…»

Душа наполненно-светла:я праздную – о нет, не дату,а золотые куполаберёз в сиянии заката.

«О, если с балкона, хотя бы с балкона…»

О, если с балкона, хотя бы с балконасмотреть на осенние пышные кроны,на это природное животворение —решишь, что ты птица в высоком парении…

«Зима. И кронам оголённым…»

Зима. И кронам оголённым,в себе самих почти уединённым,не тягостно, не страшно и в ночи.Всмотрись в их очертанья. Помолчи…Их высь зовёт. Уже почти отживших.Отзеленевших в юности своей.Но светел дух. Дух не бывает «бывшим».И высь зовёт. Чем дальше – тем сильней.

Ветви

Ветвей чернеющих узор,тревожно-трепетный, печальныйи, словно в горький миг прощальный, —судьбе неведомой укор.

«Обычные ветви…»

Обычные ветви,обычные веткинемыслимо разной —весенней! – расцветки.А в их сердцевине —весенние соки,что поят цветыи соцветья, и листья…И тают, и таюттревожные мысли,в том животворении —светлом, высоком.

Ветви и листья

Там, в вышине, вы, листья, как на троне, —на гордой, в небо устремлённой кроне.Но холодом сменяется прохладаи наступает время листопада,и кроне вас приходится терять…А ветви, что внизу вас поддержали,вас бережно и нежно покачали,не торопясь на землю отпускать.

Листья

Наши краски сравнимы лишь с солнцем —и свежи, и чисты, и легки.Почему ж увяданьем зовётсяэто с чьей-то «нелёгкой» руки?!

«Сошёл листопад на поверхность пруда…»

Сошёл листопад на поверхность пруда,у берега чуть зеленеет вода,а жёлтые листья поодаль, на кронах(на их очертаньях, в воде отражённых), —как будто на легком и прочном плоту…Те листья – живые: они – на плаву.

«Неужели, неужели, – шепчут листья, —…»

Неужели, неужели, – шепчут листья, —мы когда-то жили там, в небесной высии так ярко, так азартно зеленели,и меж нас звучали птичьи трели?Неужели? Неужели? Неужели…

«Там, в небесной чистой выси…»

Там, в небесной чистой высивижу листья. Просто листья,что на веточках повисли.Отжелтели. Потемнели.На невидимых качеляхоткачались на ветру.Я такими, да, такими,листья, в память вас беру.

«Когда последний лист на твердь ложится —…»

Когда последний лист на твердь ложится —предзимнюю, холодную и серую —во мне земное тленности боится,ну а душа – в своё бессмертье верует.Как лист, уже коснувшийся земли,как мысль, что забывается невольно,как легкий звук, растаявший вдали,уходит Время – тихо и не больно,расставив меты на своём пути…И я хочу однажды так уйти.

Последний лист

Что видим мы – то знаем мы?Нет – если только взгляд коснулся,а строй душевный не проснулся…Не до земли, а до зимытот лист последний дотянулся

А этот лист упал на снеги там – один – не прозябает,и снится, снится ночью мне…И одиночество снимает.

Стволы

Как две свечи – берёзы два ствола:

одна свеча – гореть не захотела,

другая – светоносною была

до гибельного часа, до предела.

«Я знала дерево, что сбросило кору…»

Я знала дерево, что сбросило кору.Зачем оно свой облик изменило?Какая, мне неведомая, силаего так обнажила на юру?А это Дерево? Оно – не на юру,но тоже, тоже сбросило кору,и та же, мне неведомая, силаего так беспощадно обнажила.

«Причудливо изогнуты стволы…»

Причудливо изогнуты стволы.Судьбой? Стихией? Что одно и то же.Из них когда-то сделают столы,но их сегодня это не тревожит.

Кора

День летний, а душа, как в октябре.Опять спешу, но в грустно-вечном бегевдруг различу не будущие снеги,а юные, зелёные побегина старой и морщинистой коре.

«У коры берёзовой невольно я…»

У коры берёзовой невольно язадержала взгляд свой и шаги:ромбы, пирамиды, треугольники,контур волн, зигзаги и круги…Что же нам пыталась рассказатьэтих иероглифов печать?

«Здесь на коре берёзовой, осенней…»

Здесь на коре берёзовой, осеннейвдруг пламени я вижу языки —отчётливы они и высоки,как память о берёзовых поленьях,что падали в очаг тепла домашнегоили в костёр, где жгли еретиков,ну а вчера, к закату дня вчерашнего,вдруг стали темой для моих стихов.

«А здесь, а здесь – всю ночь и на заре —…»

А здесь, а здесь – всю ночь и на заре —любовник спал в объятьях девы милойи обнимал её с сердечным пылом…Ну а берёза на своей кореего кардиограмму отразила.

«Вот птица многокрылая. Она…»

Вот птица многокрылая. Онатак жадно к Небу, ввысь, устремлена.

«И абрис древних, вечных пирамид…»

И абрис древних, вечных пирамидкора берёзы на себе таит

«А это – чем не колокол, чей звон…»

А это – чем не колокол, чей звонветрами до берёзы донесён?

«У коры берёзовой невольно я…»

У коры берёзовой невольно язадержала взгляд свой и шаги: ромбы, пирамиды, треугольники, контур волн, зигзаги и круги…Что же нам пыталась рассказатьэтих иероглифов печать?Здесь, на коре берёзовой, осеннейвдруг пламени я вижу языки —отчётливы они и высоки,как память о берёзовых поленьях,что падали в очаг тепла домашнегоили в костёр, где жгли еретиков,ну а вчера, к закату дня вчерашнего,вдруг стали темой для моих стихов.А здесь, а здесь – всю ночь и на заре —любовник спал в объятьях девы милойи обнимал её с сердечным пылом…Ну а берёза на своей кореего кардиограмму отразила…Вот птица многокрылая. Онатак жадно к Небу, ввысь устремлена.И абрис древних вечных пирамидкора берёзы на себе таит.А это – чем не колокол, чей звонветрами до берёзы донесён?…О, тайные Природы письмена, в вас Мирозданья летопись видна

«Бросаю взгляд неспешный свой окрест…»

Бросаю взгляд неспешный свой окрести на коре берёзы вижу… крест.Мне издали казалось – тот надрезбезжалостною выполнен рукою.Но подхожу… да нет же, этот крестбыл сотворён Природою самою!И бросив взгляд на Дерева вокруг,своей любви к ним сохраняя верность,я поняла почти внезапно, вдруг,что этот знак – судьбы закономерность,что Дерева (да, каждое из них!)ненужными сомненьями не мучась,сквозь годы прорастая, каждый мигнесут свой крест – свою земную участь, не тяготясь ни вьюгами, ни зноемвершат предназначение земное:жару смягчая долгожданной тенью,нас укрывают под своею сеньюи крон высоких тихим шелестеньемдают надежный радостный приютдля птичьих гнезд и птичьих песнопений —пускай себе летают и поют,и в твердь земную уходя корнями,